Солнце в ее глазах (СИ)

***

Мы уселись за столик, который забронировали заранее. В помещении негромко играла музыка – сама дискотека должна была начаться только через пару часов, а пока тут просто все сидели и общались. Мы заказали напитки и, потягивая их через пластиковые соломинки, разглядывали местную публику. Нам особенно запомнился бородатый брутальный мужик в кожаных штанах, которые обтягивали все приличные и не очень места, а также худого парня в платье и на каблуках, с агрессивным макияжем на лице. Рядом с ними сидела компания девушек неопределенного возраста и, честно говоря, пола тоже. У них у всех были короткие стрижки, мужская одежда, они пили пиво и громко смеялись, через слово используя мат. Только наличие груди выдавало в них отношение к женскому полу.

Я отвернулась, вздохнув. Я никого не осуждаю, сама не эталон женственности, но это, я считаю, перебор. Когда непонятно, мужик ты или баба, когда ты плюешь через дырку в зубах и материшься, как сапожник, женщиной назвать это сложно.

— О, смотри, бучата скоро пойдут в наступление, — хихикнула Аленка, кивая в другую сторону.

Мы повернули головы и увидели столик с диаметрально противоположной публикой – сплошь изнеженные телочки в платьях и на каблуках.

— Ставлю пять сотен, что кто-то с этого столика, — Аленка кивнула в сторону мужеподобных женщин, — уйдет с кем-то с того, — она указала в сторону девиц.

— Я в деле! – тут же откликнулся Степа.

— Степан! – возмущенно проговорил Рома, и его парень поник.

— Я просто… Интересно же, — пробормотал он, но в следующий момент Рома достал бумажник и положил на стол тысячерублевую купюру.

— Мы оба в деле, — сказал он, и все рассмеялись.

***

К одиннадцати публики прибавилось. Стало даже тесновато. Коктейли не казались уже такими мерзкими, и мы с Настей направились к бару, чтобы заказать еще по одному, так как официантку дозваться было уже нереально – все столики были заняты.

Мы подошли к стойке и встали в очередь. В этот момент мой телефон зазвонил, и я, извинившись, чуть отошла. Звонила бабуля, и я в какой-то момент даже испугалась, не случилось ли чего. Потому что обычно в такое время она мне звонила.

— Да, ба? Что случилось?

Я стояла недалеко от Насти, но со стороны было неясно, что даже знакомы. Она спокойно смотрела куда-то перед собой, а я косилась на нее, отвечая бабушке. В этот момент меня кто-то задел и тут же извинился. Я увидела парочку – высокую черноволосую девицу в компании такой же высокой рыжеволосой. Они обогнули меня и тоже встали в очередь. В этот момент Настя повернулась, словно проверяя, на месте ли я. И тогда эта черноволосая отлипла от рыжей, буквально вытаращившись на Настю. А сама девушка, заметив их, даже как-то побледнела.

— Настюша! – воскликнула «ворона» и, особо не церемонясь, придвинулась к ней, клюнув в щеку. – Какая встреча! Сто лет не виделись!

Щеки Насти полыхнули, но видно было, что она пытается контролировать себя.

— Привет, — выдавила улыбку она.

— Рада тебя видеть. Даже не ожидала. Ты никогда не была любительницей клубных развлечений, — как-то язвительно заметила она и тут же продолжила, не дожидаясь ответа. – Кстати, познакомься, это моя девушка – Альбина, — черноволосая словно музейный экспонат демонстрировала монотонно жующую жвачку рыжую. Я ждала, что она ее покрутит. – Мы полгода встречаемся и три месяца живем вместе, — как-то хвастливо продолжила эта сорока, ухмыляясь.

— Рада за вас, — сдержанно улыбаясь, ответила Настя.

— Спасибо, — почти фыркнула та. – А вот если бы ты была умнее, то могла бы быть на ее месте, а не стоять тут одна, как… Как… Ну, ты поняла, — не унималась эта девка, которая меня начала жутко раздражать. Мало того, что она Насте говорит все это дерьмо, так еще и своей девушки не стесняется. Я бы прибила за такое.

— У меня все отлично, спасибо, — спокойно ответила Настя, но я заметила, как дрогнули мышцы на ее лице, а рука непроизвольно сжалась в кулак.

— Ха, я вижу, — закивала черноволосая, всем своим видом говоря, как ей жаль Настю и как она сочувствует ее одиночеству.

Я и так отвечала бабуле невпопад, но после этого и вовсе сказала, что перезвоню, и отключила звонок. Подошла к Насте и… обняв ее за талию, притянула к себе, губами коснувшись ее щеки.

— Милая, извини, бабуля звонила. Не скучала тут? – проворковала я, глядя на Настю и молясь, чтобы она не посчитала меня идиоткой и не врезала мне промеж глаз.

Но, к счастью, девушка прекрасно поняла ход моих мыслей и приняла правила игры. Потому что ее лицо расслабилось, а ладонь легла поверх моей руки в очень милом, романтичном жесте.

— Конечно, скучала, — тихо проговорила она, глядя в мои глаза. Это был произнесено так естественно, что в какой-то момент я даже забыла, что все это фарс, игра. И не сразу нашла, что ответить. Но придя в себя, встряхнула головой и улыбнулась. Посмотрела на брюнетку, что таращилась на нас во все глаза, и произнесла:

— Вас тут не стояло.

Демонстративно отвернувшись, уставилась на барную стойку, удивляясь самой себе. Когда они покинули поле боя, мы смеялись, как ненормальные. Взяв коктейли и вернувшись за столик, Настя придвинулась ко мне и тихо сказала на ухо:

— Спасибо тебе.

Я молча кивнула и улыбнулась.

***

— Это, я так понимаю, твоя бывшая девушка? – спросила я через какое-то время, когда остальные друзья были заняты тем, что спорили, кто же из компании брутальных девушек не выдержит первый и подойдет к столику «дамочек».

— Да, она самая, — смущенно вздохнув, ответила Настя и нервно провела рукой по волосам.

— А она не из робкого десятка, да? – усмехнулась я, оглядывая зал, словно выискивала эту «сороку».

— Ну… На самом деле, Яна… Ну, эта девушка, — пояснила Настя, — она не плохая. Просто… Когда мы познакомились, она… Она была звездой компании. Самая яркая, заметная. Искрометный юмор, обаяние… — проговорила Настя, уставившись на бокал с трубочкой, что держала в руках. – Ее любили и хотели все. А я… Я, наверное, просто выбираю не тех людей, — Настя пожала плечами и грустно усмехнулась. – Я влюбилась, а она снизошла до меня. Все удивлялись, что я смогла обуздать такую девушку. У нее было множество поклонниц, ни одна из которых надолго не задерживалась. И со временем я поняла, почему. Для всех Яна была веселой заводилой, которая всегда в движении, активная, все такая, знаешь, везде и со всеми. Но внутри она совсем другая. Постоянные депрессии, попытки найти себя и прочее, и прочее.

— Депрессии? – искренне удивилась я. – По ней не скажешь.

— Вот именно – кивнула Настя. – Она работает в музее, но помимо основной работы она и сама пишет картины. Художник, — сказала она таким тоном, словно это все объясняло.

— Если бы я работала в музее, то тоже наверняка страдала бы депрессией, — пробормотала я и усмехнулась. – Там же тоска беспросветная.

Настя рассмеялась и покачала головой:

— Она работает в отделе реставрации, и ей нравится ее работа. Просто… Как она сама говорила, тонкая натура, не принимающая суровую действительность. А я… А я простая. Мне непонятны были все эти философские размышления о вечном и сущем, но я пыталась. Я на самом деле пыталась понять ее, эту самую тонкую натуру. Но видимо, недостаточно. Потому что в один прекрасный момент… Она нашла другого слушателя. Точнее, другую.

Я кивнула, поджав губы. Измена. Я помнила этот рассказ, услышанный вскользь, и только сейчас увидела, какая боль стоит за этой историей. Она не понимала, почему ее действий не оценили, а просто нашли замену.

— Но я все же не понимаю, — продолжила я. – Неужели просто из-за того, что ты… скажем… не слишком творческий человек, назовем это так, она решила найти утешение и понимание в объятиях другой? Просто… — я уселась удобнее и решила пояснить. – Мне иногда кажется, что у тебя просто нет недостатков. Нет, правда, — быстро заговорила я, увидев, как Настя усмехнулась. – Сколько я с тобой знакома, пока не нашла, к чему можно было бы придраться. Неужели это… было причиной?

— Ну, я бы не назвала себя идеальной, — задумчиво проговорила Настя. – У меня есть минусы, и мне о них известно.

— Ну-ка, и что же это за минусы? – заинтересованно спросила я.

— Ты сейчас серьезно? – Настя смотрела на меня, пытаясь понять, шучу я или нет.

— Абсолютно, — кивнула я с готовностью. – Мне очень интересно, чего же я не разглядела.

— Ну, начнем с того, что я… Не знаю… Не принимаю ревность. Ни в каком виде, — пожала Настя плечами.

— И что это значит?

— Это значит, что я не приемлю сцены и скандалы на этой почве. Я считаю, что отношения должны строиться на доверии. Если я доверяю, то требую того же в ответ. А эти всякие «Она так на тебя смотрела» или «Я видела, как он клеился» — это все выводит меня из себя. Мало ли кто может обратить на меня внимание, важно то, что я не реагирую на это, почему мой партнер должен? И тратить на эти выяснения время и нервы – просто не мое. Из-за этого мы тоже часто ругались. Если поначалу она сама ревновала, потом начала предъявлять претензии, почему не ревную я.

— Почему не ревнуешь ты? – усмехнулась я.

— Ну да! – горячо ответила девушка. – Ей казалось, что мне все равно или что я безразлична к вниманию других в ее сторону, не знаю. Но я просто… верила ей. К чему устраивать сцены ревности? Я просто этого не умею. А некоторым, как выяснилось, это нужно.

— Ладно, это я поняла, — кивнула я. – Было что-то еще?

— Не знаю, может… Со мной просто скучно, — пожала она плечами и грустно усмехнулась. – Я домашняя. Нет, я могу куда-нибудь выйти, с друзьями там встретиться, если график позволяет, но… Ей хотелось страсти, эмоций, чтобы все как в последний день Земли, а я… Я просто другая. Мы были разные по темпераменту. И она просто… заскучала, я думаю.

— Но потом она, разумеется, пожалела о своем поступке? – спросила я, чуть не выткнув себе трубочкой глаз.

— Ну да, — Настя кивнула, задумчиво глядя куда-то перед собой. – А когда я сказала, что прощаю ее, но отношений у нас больше не будет, услышала много нелицеприятного в свою сторону. Видимо, она до сих пор не простила мне того, что я отказалась от нее, — пожала плечами девушка.

— Но ты не отказывалась, — запротестовала я. – Это она отказалась, а ты просто приняла решение.

— Ну, это уже неважно, — вздохнув, Настя улыбнулась. – Это все в прошлом. Нужно жить настоящим и думать о будущем.

— Звучит, как тост, — я подняла свой коктейль и улыбнулась, поддерживая эти слова.

***

В скором времени музыка стала громче, люди начали все более плотно заселять танцпол, а наша компания все больше веселела. Парни и Аня с Аленкой часто выходили из-за стола, чтобы потрясти телесами, а мы с Настей без умолку трещали. Ее уже трижды приглашали на танец, причем дважды это были дамы из той самой компании бучей, но Настя, улыбаясь, вежливо им отказывала. Хотя один раз она тоже вышла на танцпол с Ромой, собственно, после этого ее и начали приглашать. И, честно говоря, я не была этому удивлена. Ведь что может быть приятнее глазу, как стройная девушка, которая притягательно двигается под музыку, а темная ткань платья выгодно подчеркивает и облегает ее тело? Даже я залипла, глядя на ее движения. Так что осуждать этих страждущих до того, чтобы «потанцевать Настю», я не могла.

Но когда в четвертый раз наш разговор прервали, и какая-то девушка, обойдя нас сзади, наклонилась и сказала: «Привет!», я не выдержала.

— Нет, она не танцует! – рявкнула я, и Настя, удивленная моим тоном, даже чуть поперхнулась коктейлем. Я сама была несколько удивлена своей интонацией, но старалась не подавать виду. Поэтому просто сердито уставилась на девушку, которая иронично смотрела на меня.

— Хорошо, — усмехнулась она и продолжила. – Но, вообще-то, я к тебе. Ты танцуешь? – не сводя с меня взгляда, проговорила она.

Я растерялась. Не привыкла, чтобы ко мне кто-то подкатывал – это раз, а чтобы приглашали на танец – тем более, — это два. Поэтому, моргнув, я попыталась выстроить членораздельное предложение:

— Н-нет, спасибо, но… нет, — покачала я головой.

— Уверена? – продолжила улыбаться девушка, а я перевела взгляд на Настю, которая не смотрела на нас, а просто сидела и потягивала коктейль, делая вид, что ее тут нет. Но выражение на ее лице отчего-то не дало мне согласиться на предложение девушки. Поэтому я снова отрицательно покачала головой:

— Я не танцую, извини.

— Ну ладно, — пожала плечами та и улыбнулась, кивнув. – В любом случае, хорошего вечера.

Я тоже кивнула, улыбаясь в ответ, и проводила ее взглядом. К моему удивлению, она была с того самого столика «дамочек».

— Ты и правда не танцуешь или просто не хотела оставлять меня тут в одиночестве? – минуту спустя, улыбаясь, спросила Настя.

— Не танцую, — пожала я плечами. – По крайней мере, не под эти песни, — добавила, допивая коктейль. Ну, я даже почти не слукавила.

— Мне тоже музыка тут не особо «заходит», — кивнула девушка. – Хотя иногда я люблю потанцевать, под все подряд двигаться не могу.

— Зато я знаю, кто может, — рассмеялась я, глядя, как Аленка, Аня и Рома со Степой дрыгаются под ремикс какого-то известного диджея.

***

Когда время перевалило за два часа ночи, я уже была в состоянии «готова делать глупости». Но к счастью, делать глупости мне никто не давал. Мы общались, перекрикивая музыку, шутили и смеялись, пока не заиграла красивая медленная мелодия, которая, я точно знала, была в каком-то фильме.

— О, Боже, мы идем танцевать! – заорал Рома и схватил Степу за руку. – Вы идете? – обратился он к Ане с Аленой, которые с готовностью кивнули и тоже вылезли из-за стола.

— Пойдем, встряхнешь стариной! – рассмеялась Аленка, обходя столик и подмигивая нам с Настей.

Девушка посмотрела на меня и, улыбаясь, сказала:

— Я очень люблю эту песню, пойдем, потанцуем?

Я поколебалась пару минут, но то, что Настя уже встала и одернула платье, убедило меня в том, что все уже было решено. Поэтому я тоже поднялась на ноги и, стараясь идти ровно, отправилась следом за друзьями.

You and I moving in the dark

Bodies close but souls apart

Shadowed smiles and secrets unrevealed

I need to know the way you feel

Мы вышли, смешавшись с танцующей толпой, когда прозвучали первые слова медленной красивой песни. Настя осторожно положила руки мне на плечи, смущенно улыбаясь. Я тоже была смущена, но выпитые коктейли придавали мне смелости. Поэтому я обняла девушку за талию, начиная двигаться в ритм с музыкой.

I’ll give you everything I am

And everything I want to be

I’ll put it in your hands

If you could open up to me oh

Can’t we ever get beyond this wall

Настя положила голову мне на плечо, и несмотря на большое количество людей вокруг, я четко ощущала именно ее запах. Аромат ее тела и духов, которые мы купили в тот день в торговом центре. А тепло ее тела словно успокаивало меня, я будто покачивалась на волнах спокойного моря.

‘Cause all I want is just once

To see you in the light

But you hide behind

The color of the night

Я чуть повернула голову и увидела, что глаза у Насти будто блестят. Я слегка отодвинулась и наклонилась к ее уху:

— Ты чего?

Девушка быстро покачала головой, зажмуриваясь, и улыбнулась:

— Просто песня очень грустная. И голос такой у певицы… Пробирает.

Мне было сложно судить, поскольку мое знание английского осталось на уровне школьного образования. Я понимала лишь местами, о чем песня. И поэтому, улыбнувшись, снова наклонилась к ее уху:

— О чем она поет?

Настя задержала дыхание, а потом проговорила:

— О том, что она его любит… Но он скрывается. Прячется под… цветом ночи. Они близко и в то же время их души порознь. Она хочет, чтобы он пошел ей навстречу и вышел из тени, потому что она знает, что тоже ему нужна, но… Он не идет. И она готова отдать всю себя, чтобы это изменилось, но в итоге, она его отпускает.

Я задумалась над ее словами. Ситуация была очень знакомой, до боли, я бы сказала. И, как и героиня этой песни, я тоже отпустила. Потому что не было смысла держать того, кому это было не нужно.

— Иногда так правильнее, — пробормотала я, неосознанно крепче сжимая руки вокруг талии девушки.

— Иногда так действительно правильнее, — в тон мне ответила Настя и подняла голову.

Под мелодичный голос мы медленно двигались, не замечая никого вокруг, хотя пар на танцполе было очень много. Мы слились в единое целое – и телами, и мыслями, соединились на каком-то другом уровне. И я смотрела в ее глаза, такие темные в свете мерцающих стробоскопов, такие магически притягательные, и осознавала, что эта девушка стала для меня безумно важным человеком. Что, наверное, даже с Аленкой, за столько лет дружбы, у меня не было такой духовной близости, как с ней. И это так манило и пугало одновременно. Было ощущение, что она знает меня лучше меня самой, знает обо мне все, даже то, что мне самой неведомо.

И когда зазвучал последний куплет, что-то произошло. Мы все также смотрели друг другу в глаза, а после… ее взгляд опустился ниже, на мои губы. И задержался уже на них. И я даже осознать ничего не успела, как поняла, что сама пялюсь на ее слегка приоткрытый рот. В следующее мгновение этот безусловно красивый, чувственный рот стал приближаться. И в тот момент, когда до соединения наших губ оставались считанные миллиметры, мое сознание отключилось.

========== ГЛАВА 27 ==========

Но, по всей видимости, заработал запасной генератор, потому что меня словно перезагрузило. Прошибло током в момент, когда ее губы только-только коснулись моих. Я моргнула и отодвинулась, уставившись на девушку.

Какого черта я делаю?! Мы же с ней друзья! Мы, черт возьми, лучшие друзья! А лучшие друзья не целуются друг с другом!!!

Я еще раз моргнула и встряхнула головой. Настя в ту же секунду отодвинулась и тоже смотрела на меня во все глаза. Я решила заговорить первой:

— Из-звини, — снова мотнула я головой. – Я просто…

— Да нет, — Настя смущенно улыбнулась и отодвинулась еще дальше, убирая свои руки с моих плеч. Благо, песня кончилась и в этом уже не было нужды. – Это ты извини. Просто… Не обращай внимания. Неделя была тяжелой, и я… В общем, забей, — она улыбнулась и наклонила голову. – Пойдем? – Настя кивнула в сторону столика, и я послушно направилась обратно, по дороге встречая и другую часть нашей компании.

***

Не знаю, чем это было обусловлено, но после того танца Настя уехала довольно быстро. Сказала, что у нее разболелась голова, и что лучше ей отправиться домой. Мы попытались уговорить ее остаться еще ненадолго, но девушка была непреклонной. Тепло со всеми попрощалась и уехала. Я не придала этому особого значения и, как выяснилось, зря. Потому что, когда наступила следующая неделя, а за ней и другая, и снова следующая, мне наконец стало ясно, что что-то все же происходит. Настя уже не писала мне также часто, как раньше, мы стали реже видеться, и даже на наши общие сборища она приходила раз через раз. И в моменты этих довольно редких встреч она вроде бы вела себя как обычно, но я как-то бессознательно чувствовала, что что-то идет не так. И мне было не по себе от этого. Более того, я стала осознавать, как она мне нужна, как я привыкла к нашему общению, нашим шуткам, которые были незабываемы. Обычно кто-то говорил глупость, второй подхватывал, потом первый снова дополнял, в итоге мы разгоняли какую-то историю так, что еще минут двадцать могли хохотать, как ненормальные, уже плохо помня, с чего вообще все началось.

И теперь я понимала, что мне недостает этого, недостает ее. Я могла бы даже с уверенностью сказать, что скучала по ней. Но поговорить, что-то обсудить мне казалось невозможным. Я думала, что всему виной тот нелепый недопоцелуй. Может, она посчитала, что я хотела чего-то большего? Но я же… Я же не хотела.

Я же не хотела?

Вспоминая наш маленький казус, я испытывала смешанные чувства. С одной стороны, это было неправильно – конечно, ведь мы же друзья. А с другой… Отрицать, что Настя привлекательна, как девушка, было бы как минимум бесчестно. Но и говорить, что я мечтаю затащить ее в постель, тоже не имело смысла, потому что это было не так.

Поэтому мне оставалось просто недопонимать и надеяться, что все решится само собой, объясняя все происходящее Настиными же словами о том, что она занята, у нее много работы и проектов.

Но не зря же говорят, что иногда, чтобы понять, что происходит между двумя людьми, непременно нужен третий. Так произошло и у нас. Когда появился этот «третий», все начало закручиваться и стремительно развиваться.

***

У Аленки, моей подруги, с которой мы были не разлей вода много лет, была двоюродная сестра – Оля. Ольга была старше нас на четыре года и последние лет шесть жила довольно далеко, изредка навещая малую Родину. Но так как ее родители не становились моложе, а ее бизнес (сеть прачечных или химчисток) развивался довольно успешно, то она решила вернуться. И так вышло, что когда я приехала к Ане с Аленой, то там уже была Настя. А рядом с ней устроилась Ольга, активно беседуя с девушкой и не замечая моего появления. Я была немного удивлена, так как Настя мне даже на смс не ответила, когда я полчаса назад написала ей, что могу по пути захватить ее на такси.

Я вошла в комнату и уставилась на девушек, которые, улыбаясь, болтали, как старые подружки. Насти заметила меня первой:

— Привет, — улыбнулась она мне, оторвав взгляд от Оли, которая тоже, наконец, обратила на меня внимание.

— Привет, — кивнула я, а саму аж передернуло отчего-то. Я, честно сказать, уже как-то привыкла к ее детскому шутливому «ку-ку», и за все это время, что мы не виделись, даже соскучилась по нему. – Я тебе, кстати, писала, — не смогла я промолчать.

— Правда? Извини, я, наверное, не слышала, — растерянно проговорила Настя и похлопала себя по

карманам в поисках телефона. – Ой, я его, кажется в куртке оставила.

— Здравствуй, Мирослава, — проговорила Ольга, прервав наш разговор. Положила одну ногу на другую, и осмотрела меня с ног до головы. – Ты будто повзрослела.

— Здравствуй, Оля, — в тон ей ответила я и, не сдержавшись, фыркнула. – Еще скажи, что подросла.

— Ну, можно сказать и так, — не меняя выражения лица, ответила девушка. – Никак и курить бросила?

Я закатила глаза и плюхнулась на кресло-мешок.

— Вот представляешь, столько лет не курила, а сейчас так резко захотелось снова начать! Как думаешь, у Аленки есть сигареты?

Ольга тоже закатила глаза и покачала головой. В этот момент в комнату вернулись хозяйки квартиры – Аня и Алена, и моя подруга тут же поняла, что мы вновь общаемся с ее сестрой в привычной для нас манере.

— Вы снова цапаетесь? – с укоризной проговорила она и уставилась почему-то на меня.

Я даже рта раскрыть не успела, как Оля ответила за нас обеих:

— Да брось, что мы, дети малые. Просто вспоминали старые времена.

— Ага, — кивнула я в подтверждение.

— Ну, ладно, — недоверчиво пробормотала подруга и уселась на диван, где уже расположилась Аня. — Итак, Оль, что там дальше было?

Ее сестра продолжила вещать историю, как она приняла решение вернуться в наш город, а я наблюдала за Настей, которая, как мне показалось, старательно отводила взгляд, пытаясь не то что на меня, а даже в мою сторону не смотреть.

Думаю, стоит добавить пару слов обо мне и Оле. Мы в общем-то нормально общались, пока мне с Аленкой не стукнуло шестнадцать, и мы впервые не попробовали сигареты. К слову, это была ее идея, и она меня склонила к тому, чтобы засунуть в рот эту гадость, но… Как обычно бывает по иронии судьбы, нас застукала Оля, которой тогда уже было двадцать лет, и которая училась в институте, и мы знатно получили от нее по шее. Но моя подруга, так как она непролазная идиотка, наврала с три короба, чтобы защитить свою тощую задницу, и сказала, что это я склонила ее к табакокурению. Естественно, Оля ей поверила, и с тех пор я стала для девушки персоной нон-грата. Поскольку Оля у нас всегда была спортсменка, комсомолка и просто красавица. И никакие заверения, что на самом деле это Аленка предложила покурить, меня не спасли. В итоге мы стали общаться только через язвительные комментарии и всякие поддевки. Потом Оля уехала, а во время ее приездов мы особо не контактировали. Это был первый раз за много лет. И видимо, все-таки с тех давних пор мало, что изменилось.

***

Мы посидели у девчонок, потом Оля предложила поехать посмотреть ее новую квартиру, которую она сняла недалеко от дома своих родителей, и потом только было решено разъезжаться по домам.

Мне бы не уперлось ее новое жилье, но Настя тоже решила поехать, а я почему-то не хотела оставлять ее с Олей и девчонками, поэтому мне пришлось изобразить жуткий интерес и отправиться с ними.

Примечательно, что Оля предложила Насте сесть спереди в ее довольно свежую «Кию», а Настя, что еще более примечательно, согласилась. И я, сидя сзади с Аленой и Аней, смотрела, как они там вдвоем о чем-то мило бормочут.

Меня жутко раздражала Оля, ее машина, ее новая красивая квартира, и вообще вся эта ситуация. И даже то, что Настин телефон стоял на зарядке и болтался по панельке авто, меня тоже раздражало. Успокаивало то, что ее мы должны были завезти первую, а это значило, что они с Олей не останутся наедине. Потому что я четко понимала (ради Бога, я не слепая!), что Оля положила на Настю свой карий глаз! И это тоже меня жутко раздражало!

Мы подъехали к Настиному дому, и Оля остановила машину. Настя повернулась к нам и, лишь мельком взглянув на меня, проговорила:

— Спасибо за отличный вечер, девочки! Была рада всех видеть.

Алена с Аней закивали, как китайские болванчики, я просто промолчала.

Настя повернула к Оле и, улыбнувшись шире, сказала:

— Была рада познакомиться.

— Взаимно, — Оля тряхнула головой, убирая со лба непослушную челку, и улыбнулась. – Надеюсь, еще встретимся.

— Думаю, это неизбежно, — Настя указала головой в сторону девчонок, намекая, что при любых раскладах повторная встреча им обеспечена.

Я еле сдержалась, чтобы не фыркнуть.

— Спокойной ночи! – еще раз попрощалась Настя и, открыв дверь, вышла из машины.

Я сложила руки на груди и уставилась в окно, наблюдая, как она идет к подъезду.

— Телефон! – громко воскликнула Оля и, вытащив Настин телефон из зарядки, открыла дверь машины.

Я наблюдала, как Оля быстрым шагом направилась к девушке, как Настя обернулась, и как они что-то начали обсуждать смеясь.

— Они до утра там будут стоять?! – возмущенно проговорила я, буквально прилипнув к окну, чтобы лучше рассматривать происходящее.

— Ты стекло сейчас выдавишь, — спокойно заметила Алена.

— Я тебя сейчас из машины выдавлю, — прорычала я, даже не оборачиваясь к ней.

Аленка только заржала, но продолжать не стала. Наконец, Оля, по всей видимости, взяла номер Насти, еще раз с ней попрощалась и, дождавшись, когда девушка зайдет в подъезд, развернулась и направилась к машине.

***

Оказавшись дома, я не могла найти себе места. Буквально металась из угла в угол, пытаясь упорядочить мысли, что носились в голове, как ураган «Катрина». Меня жутко взбесил сегодняшний вечер и появление в нашей жизни этой Оли. Почему? Сложно было сказать. Я будто чувствовала, что она хочет отнять что-то… Что-то мое. То, что принадлежало мне. Но что именно это было ответить было трудно.

Наконец, через полчаса метаний до меня стало доходить, что именно меня так раздражало.

Внимание. Она забрала мое внимание. Точнее, внимание Насти, которое раньше было направлено на меня. Я прикинула навскидку и поняла, что за последние несколько месяцев мы с Настей общались много. Очень много, если быть совсем откровенной. Она занимала большую часть моей жизни и моего времени, как и я ее. А теперь все грозилось измениться, я чувствовала это. Но что делать со всем происходящим – понятия не имела. Я, конечно, эгоистка, но мешать ей устраивать личную жизнь – перебор даже для меня. Ольга, хоть она мне и не нравилась, была хорошей девушкой. Надежной, порядочной, серьезной. Как раз такой, какая и нужна была Насте. Но почему меня все это так злит и не дает покоя?

***

Спустя неделю все стало еще хуже. Как и подозревала, Ольга начала просачиваться в нашу жизнь. Как-то мне удалось уговорить Настю прогуляться вечером и попить кофе, так эта Оля писала ей полвечера! Настя, как воспитанная девушка, старалась не отвлекаться на телефон и даже часть времени игнорировала ее, изредка отвечая, но я видела, с какой частотой загорался экран телефона с оповещениями о входящих.

Я не выдержала и спросила ее.

— Вы часто общаетесь с Олей, да? – как ни в чем не бывало спросила я, хотя мне хотелось сжать челюсти так сильно, как только можно.

— Ну, мы иногда переписываемся, — пожала плечами Настя, глядя в конец дорожки парка, по которому мы шли.

— Ты ей нравишься, — выпалила я, не контролируя себя. Это прозвучало, как обвинение, а не констатация факта, и Настя это заметила. Потому что ее взгляд выражал искренне удивление.

— Это вопрос или утверждение? – наконец, спросила она, делая глоток кофе. В этот мы обе решили променять чай на молотые зерна.

— Это… Это мое мнение, — выдохнула я.

— Ну, мы просто общаемся, — пожала она плечами.

— Но тебе… хотелось бы чего-то… — кхм, — я кашлянула, потому что в горле словно застрял какой-то комок. – Чего-то большего?

— Я не думала об этом, — спокойно ответила Настя. – Посмотрим, к чему это приведет. Она приятная в общении, но о чем-то большем мысль как-то не заходила.

— Ну, вы обе свободны, — пробормотала я, мысленно проклиная себя за сумбурность мыслей.

— Это да, — усмехнулась Настя. – А у тебя как? Что нового?

— Да ничего, все по-прежнему, — проговорила я, хмурясь. Она явно пыталась перевести тему для разговора, а значит, все-таки что-то было. И я чувствовала какую-то досаду.

— Мне тут звонила твоя бабушка, — неожиданно проговорила Настя и рассмеялась.

— В самом деле? – мое лицо вытянулось от удивления.

— Да. Она спрашивала, можно ли им с моей бабушкой отправиться в санаторий, — улыбнулась девушка, качая головой. – В тот же самый, где была моя бабуля.

— В смысле? – не поняла я.

— Я к тому, что она… словно отпрашивала бабушку у меня, чтобы я ее отпустила, — хихикнула Настя и указала рукой на свободную лавку.

— Хм, значит, скоро она сама будет отпрашиваться у меня, — улыбнулась я, усаживаясь на деревянную с потрескавшейся краской скамейку.

— Это будет очень весело, — усмехнулась девушка.

***

Мы неплохо провели остаток вечера, хотя какое-то чувство неловкости все еще присутствовало. Но когда мы попрощались, и я отправилась домой, какое-то зудящее чувство поселилось внутри.

А еще через несколько дней я поняла причину этого зуда. К сожалению, просто так осознание прийти не могло, все должно было пойти через задницу, чтобы я наконец сообразила, что именно происходит.

Мы договорились встретиться с девчонками в кино. Я знала, что Настя будет неподалеку от ТЦ, по работе, и что приедет туда раньше. И я, не совсем понимая зачем, хотела тоже прибыть на место встречи раньше. Словно чтобы дать понять Оле, что я играю не последнюю роль в жизни девушки. Чтобы она подумала, что мы прекрасно проводим вместе время, что наша дружба намного больше, чем ее смс-ки по вечерам.

В общем, я прибыла на место где-то за полчаса до всеобщего сбора, припарковалась и направилась к входу. Крутящиеся двери ТЦ всегда наводили на меня ужас. Они крутились то быстро, то медленно, и я все время опасалась, что либо меня прижмет, либо раздавит.

Но, пропустив несколько человек вперед и дождавшись, когда я останусь одна, я сделала шаг вперед и оказалась в секции между прозрачными дверьми. И в этот момент черт дернул меня поднять глаза. Я заметила в холле Настю и… Олю, которые сидели рядом на бетонном краю фонтана и мило смеялись. Я не знаю, что на меня нашло, но я рысью кинулась вперед, вне себя от бешенства. И совершенно забыла о том, что система крутящихся дверей не предусматривает толкания или какого-либо давления. И да. Я застряла.

Двери прекратили крутиться и остановились, а я осталась в этой прозрачной ловушке, словно хомячок в колесе. На меня тут же накатила паника. Я начала толкать дверь, но она не поддавалась и не собиралась вновь крутиться. У входа уже толпились люди, которые благодаря мне не могли зайти внутрь. Благо, была еще одна такая «карусель», и все направились к ней, а я так и стояла, запертая между секциями, и совершенно не понимала, что мне делать.

Я никогда не страдала клаустрофобией, но отчего-то моя сдержанность в этот раз дала сбой, и мне стало по-настоящему страшно. Я начала стучать по двери и звать охранника, который стоял неподалеку спиной ко мне.

В итоге через пять минут около меня была целая толпа из работников ТЦ, просто зевак и, конечно, Настя с Олей тоже там были. Заметили меня, когда я орала охраннику и колотила по стеклу.

Через несколько минут двери снова запустили, и я смогла вырваться из этой смертельной ловушки.

— Мда, — протянула Оля, глядя на меня с поднятой бровью. – Как всегда эффектной появление.

— Не завидуй, ты на такое не способна, — фыркнула я, прерывисто дыша от переполнябщих меня эмоций ужаса, паники и стыда.

— Это верно, я нормальная, — усмехнулась Оля.

— Как ты? – с неподдельной заботой спросила Настя, коснувшись моего плеча и прерывая нашу словесную баталию.

— Нормально, я нормально, — выдохнула я, выдавив улыбку. – Посижу пять минут, и все будет хорошо, — пробормотала я и уселась на то же место, где сидели они до моего перфоманса.

Надо ли говорить, что все происходящее было рассказано в подробностях и красках, когда появились Аленка с Аней? Так что мое настроение было изрядно подпорчено. А испортилось оно еще больше, когда места в кино распределились таким образом, что я оказалась сидящей между Олей и Аней. А Настя сидела с краю. Рядом с этой чертовой Олей. И весь сеанс то и дело они о чем-то переговаривались и смеялись.

Когда мы вышли из зала, то болтали о том, что пора бы нам всем вместе снова собраться у кого-нибудь на ужин. Оля сказала, что как только доделает ремонт, пригласит всех на новоселье и приготовит свое коронное блюдо – настоящий узбекский плов из баранины. Я фыркнула, поморщившись, и все вопросительно уставились на меня.

— Ты же любишь мясо, чего ты фыркаешь? – удивилась Аленка.

— Она не ест изюм, — ответила за меня Настя.

— не переживай, я его готовлю без изюма, — проговорила Оля и перевела взгляд на Настю. – А ты, насколько я знаю, очень хорошо кулинаришь, — улыбнулась девушка. – Хочу взять тебя в помощники.

Настя растерянно улыбнулась и кивнула.

Я чуть глаза не выронила, слушая все это. «Хочу взять тебя в помощники»! А больше ты ничего не хочешь, корова?!

Но я не могла ничего сказать вслух, поэтому промолчала. Когда мы вышли на парковку, Оля, разумеется, предложила всех подвезти. Но я-то была на машине. Поэтому я выдвинула встречное предложение – я подвожу Настю, а Оля свою сестру с ее девушкой. Но… моя подруга все испортила. Сказала, что они с Аней еще прогуляются. Оля же решила сыграть в доброго самаритянина, сказав, что я могу спокойно ехать и не тратить время, она сама подвезет Настю. Но она не учла, что мы с Настей жили рядом. И когда я об этом сказала, то Оля посмотрела на девушку и спросила:

— Тебе разве не к бабушке?

Я рот так и раскрыла. Она уже что, и про бабушку все знает?! Может, она и в гостях у нее была?!

— К бабушке, — подтвердила Настя и повернулась ко мне. – Езжай, Оля меня подкинет. Тебе на работу завтра.

— Какие все заботливые, — чуть не прошипела я, глядя на девушку. – Тогда всем хорошего вечера, — проговорила я и повернула голову к Ольге, которая с насмешкой смотрела на меня. – Осторожнее на дороге.

— Не переживай, я знаю, как действовать, — усмехнулась Оля, не отводя взгляда. В ее словах была явная двусмысленность, которая была предназначена исключено для меня, и я поняла ее. Но только и смогла, что кивнуть, сжав зубы.

Развернувшись, направилась к машине, открыла ее и, громкой хлопнув дверью, зажмурилась, чтобы не начать лупить по рулю или панели – этого нельзя допускать, так как пластик мог просто не выдержать такого напора. Дверь и так чуть не отвалилась после моего хлопка.

Сделав несколько глубоких вдохов, я завела машину и направилась к себе.

***

Стало ясно, что дело касалось уже не дружбы. Было нечто большее. Что-то, чем я не хотела делиться ни с кем, а тем более с этой Олей, свалившееся на мою голову, как яблоко на Ньютона. Я ревновала. Я ревновала Настю, и причем не по-дружески. Я ревновала ее, как девушку, как свою девушку, которой она, конечно же, не была.

За все это время, что мы общались, она стала неотъемлемой частью моей жизни, основной ее составляющей, и вот уже которую неделю, начиная с той вечеринки в клубе, Настя ускользала от меня. Наше общение, отношения, названия которым сложно было дать, рассыпались, таяли, исчезали, как утренний туман в момент появления солнца.

Она была словно недостающей деталью, паззлом, где-то в середине. Когда картинка-то в общем складывается, но ее, этой маленькой, но как оказалось, важной детали, не хватает. И это не дает покоя.

Я не могла понять, когда мое отношение к ней переступило порог простого дружеского общения. Ведь у нас никогда и ничего не было. Да, мы тесно общались, я знала о ней многое, у нас было много общего, но когда, в какой момент я перестала смотреть на нее как на девушку? Почему не поняла, не осознала этого до появления третьего, который оказался очень даже лишним во всей этой ситуации?

Я задумалась. Вспомнила, как мы гуляли, как мы ездили на дачу, как меня потрясло то, как она выглядела в купальнике, как нравились ее честные ответы, когда мы играли, как были приятны ее прикосновения. Порой случайные и бессознательные, но которые я так или иначе искала и которых хотела. Сейчас я думала о ней и понимала, что воспринимаю ее не как друга. Не как Аленку или Аню. Я воспринимаю ее именно как девушку. Она мне нравилась. Нравилась такая, какая есть, самобытная, простая, со своим взглядом на вещи и мир, который был схож с моим. И теперь все это рисковало погибнуть под руинами, имя которым было «Оля».

***

Промучившись несколько дней, я решила, что мне необходимо с кем-то об этом поговорить. И так уж вышло, что единственно возможным для этой беседы человеком оказалась Аленка. Она знала меня, как облупленную, знала Настю. И могла хоть что-то мне ответить, сказать. Поставить мозги на место. Даже если мое мнение будет отличаться от ее, это может принести хоть какую-то ясность в происходящее. Поэтому после работы я позвонила подруге и попросила встретиться. Аленка сразу насторожилась, не случилось ли чего, но я заверила подругу, что все в порядке, и что мне просто нужен ее дружеский совет. Мы договорились встретиться в кофейне неподалеку от них и там все обсудить.

— Ну, что у тебя опять приключилось? – сразу к делу перешла подруга, как только мы заказали напитки. Я – облепиховый чай, а она какой-то кофе на кокосовом молоке.

— Да ничего… Такого… — пробормотала я, начиная крутить сахарницу. – Просто как-то…

— Ну, что? – Аленка нетерпеливо заерзала на сидении. – Что у вас у всех происходит, такие все нерешительные…

— О чем ты? – нахмурилась я, не понимая, о чем она говорит.

— Да ни о чем, — махнула Аленка рукой, но тут же продолжила. – Оля сегодня звонила, представляешь, ей, оказывается, понравилась Настя.

— Вот это новость, — проворчала я и фыркнула, не сдержавшись.

— И она спрашивала, как я думаю, не откажет ли ей Настя, если она пригласит ее на свидание. Ну, настоящее свидание, понимаешь, — помахала она руками. – С цветами там и все такое. И я, конечно… — Аленка замолчала, глядя на меня. – Что у тебя с лицом?

Вероятно, оно было перекошено, потому что, услышав эти новости, я просто… Просто впала в ступор. Свидание? Свидание с Настей? С моей Настей?!

— Она… — я сглотнула и чуть повернула голову, пытаясь расслабить напряженные мышцы в шее. – Она хочет пригласить Настю на свидание?

— Ну да, — пожала плечами Аленка, отчего-то смутившись. – Они вроде общаются, но пока только так… Дружески… А Оля хочет все так сказать официально. Дать ей понять о своих намерениях, ну, ты понимаешь.

— Не понимаю, — покачала я головой, растерянно глядя в стол. – Я ни черта не понимаю.

— Это я заметила, — усмехнулась Аленка.

— И что ты ей сказала? – снова очнулась я, уставившись на подругу.

— Сказала дерзать, — как само собой разумеющееся ответила Алена. – А что? Настя прикольная свободная девчонка, Оле она нравится. Почему нет?

— А что ты за них решаешь?! – возмутилась я. — Может, она Насте не нравится?

Аленка посмотрела на меня как на ненормальную.

— Ну, если не нравится, то я думаю, они разберутся. Чего ты так нервничаешь-то? Ты же ее не приглашала на свидание.

— Может, я хотела! А тут ты! Советчица сраная! – рявкнула я, а глаза Аленки стали на пол лица.

— Ты о чем говоришь?! – тоже возмутилась моя подруга. – Настя около тебя несколько месяцев крутилась, ты ни на йоту ее не подпустила, все о своей Авдеевой трещала, какая теперь разница?

— Что значит крутилась?! – снова повысила я голос. – Мы общались!

— Да она в тебя влюблена была, как кошка! Ты дура, если не замечала этого! – проорала Аленка и замолчала, озираясь по сторонам. На нас поглядывали посетители с других столиков. – А теперь ты возмущаешься, как это она решила устроить свою личную жизнь?! – уже тише зашипела подруга. – Это называется эгоизм, моя дорогая. Ни себе, ни людям.

Я растерянно смотрела на Аленку, пытаясь осознать то, что она сказала.

— Что ты имеешь в виду, говоря… Что она была влюблена в меня? – тихо проговорила я после того, как официант принес нам напитки.

— Ты совсем шизанутая что ли? То и имею в виду. Ты ей нравилась. Очень. Когда мы виделись без тебя, Она постоянно трещала, какая ты замечательная. Конечно, она прямо не говорила ничего. Но все было настолько очевидно, что я была уверена, что ты тоже это замечаешь. И что у вас в конце концов… Ну, ты понимаешь… Что-то будет. Но как я теперь понимаю, ты не замечала…

— Нет, — покачала я головой. – Я даже как-то и не думала об этом. Пока… Пока…

— Пока Оля не появилась? – догадалась подруга.

— Да, — кивнула я. – Знаешь, она как… Как катализатор сработала. То, что я в упор не видела или не придавала этому значения, стало вдруг таким очевидным, таким ясным.

— И что тебе стало ясно, интересно? – с усмешкой спросила подруга.

— Она нравится мне, — прямо сказала я. – Ну, в смысле… Как девушка нравится.

— То есть прошло столько времени, и ты поняла, наконец. Интересно… — протянула подруга. – А как же твоя любовь к твоей Наде незабываемой?

— Это другое, — покачала я головой. – Понимаешь… Надя, она… Это как цунами. Как война, с которой живыми не возвращаются. Все как в последний раз. Страсть, эмоции, искря, безумие…

— Да-да, искра, буря, безумие, — усмехнулась Аленка. – Я поняла. А Настя? Нет искры? Нет безумия?

— Настя… — я невольно улыбнулась, подумав о девушке. В голове тут же всплыл ее образ. Солнечный свет в ее волосах. Бронзовая кожа, покрытая родинками. Светящиеся глаза. Улыбающиеся губы. – Настя – это спокойствие. Это уют. С ней… С ней уютно, понимаешь? Как будто… — я задумалась, подбирая слова. – С ней – это как дома. Где бы не находился, с ней всегда, как дома. Тут нет любви с первого взгляда. Нет бешеных чувств. Тут… другое. Что-то более… настоящее? – я посмотрела на Аленку, в надежде, что хотя бы частично смогла передать то, что чувствую по отношению к девушке.

— Я понимаю, о чем ты говоришь, — кивнула подруга. – Я то же самое чувствую к Ане. Правда там у меня все-таки голову сразу снесло, но когда туман влюбленности испарился, я разглядела ее, как человека. И это оказалось намного важнее, чем это самое сумасшедшее влечение.

Я кивнула, радуясь, что она поняла меня.

— И теперь, когда я, наконец, поняла, что к чему, все грозит пойти под откос, — простонала я, вытягиваясь на стуле. – Чертова Оля, чего ее принесло сюда?!

— Если бы не она, ты бы до старости сидела и ничего не понимала. Ты должна «спасибо» ей сказать, — покачала головой Аленка.

— Спасибо? За что? Что она клеится к Насте? И что Настя, вероятно, ответит ей взаимностью? А я должна порадоваться, что глядя на эту милую историю любви, я, наконец, осознала, что что-то чувствую к Насте?!

— Не утрируй, — поморщилась Аленка. – Ты не знаешь, что ответит ей Настя – это раз. И ты моешь сама сказать ей о том, что чувствуешь к ней – это два. Это увеличит твои шансы.

— Шансы? – горько усмехнулась я. – Она избегает меня. Реально. Она уже не та милая и пушистая, что была в самом начале. Сейчас она стала… другой. После того… После того случая в клубе.

— Какого случая? – навострила уши Аленка.

— Ну, мы там… Короче мы выпили же… Когда на вечеринке были. И это… — я подбирала слова, пытаясь описать ситуацию более мягко. Но поняла, что это бессмысленно. – В общем, мы чуть не поцеловались. Она чуть не поцеловала меня. А я… В общем, я вовремя в себя пришла и… ничего не произошло. Но после того случая наше общение поменялось.

Аленка не улыбалась. Задумчиво смотрела в кружку и молчала.

— Что? – не выдержала я.

— Ей больно, — наконец, проговорила она. – Ей было больно. Ты ей нравилась. Очень. И получилось, что когда она решила рискнуть, ты ее отвергла. Представь, что бы ты ощущала, когда тебе бы намекнули, что ты неинтересна? Что ты не нужна? В этом плане, по крайней мере.

— Мне не надо это представлять, — грустно усмехнулась я. — Я прошла через это.

— Тем более. Ты можешь понять, что именно она чувствовала.

— Я идиотка, — я закрыла глаза и потерла лицо руками. – Теперь она пойдет на свидание с Олей и все. Эта история кончится, так и не начавшись.

— Ты можешь все изменить, — проговорила Аленка, уставившись мне в глаза, как цыганка на вокзале. – Поговори с ней. Скажи, что все осознала. Что она тебе нравится. И… пригласи ее на свидание.

— Ты шутишь? – прищурилась я.

— Нисколько. Другого варианта нет, — пожала она плечами.

Помолчав несколько секунд, я вынуждена была согласиться.

— Кажется, в этот раз ты права, — кивнула я и покачала головой. – Святые угодники, почему я такая труднодоходимая, — простонала я, топнув под столом ногой.

— С этим я спорить не буду, — наклонив голову, рассмеялась подруга. – Давай поработаем над твоей речью. Что именно ты скажешь Насте. А то ты опять будешь всякую херню нести, я тебя знаю.

— Ладно, — кивнула я. – Никогда не сдавайся, позорься до конца, — пробормотав себе под нос, выпрямилась я, готовясь к написанию спича.

========== ГЛАВА 28 ==========

Естественно, с этой ненормальной мы ничего вразумительного не придумали. Аленка пыталась предложить какие-то высокопарные фразы, что-то романтическое, что по ее мнению тронет Настю до глубины души, но мне все это казалось каким-то скучным и неестественным. Красивые слова способны затронуть, но они не готовятся заранее. Они должны быть произнесены от сердца. И вряд ли я бы смогла подготовить речь заранее, а потом высказать все, тщательно отрепетировав. Это просто… Это же я. У меня никогда ничего не работало с подготовкой. Вся жизнь – сплошная импровизация. И когда я это окончательно осознала – через пару дней, то решила, что просто позвоню Насте и попрошу ее встретиться со мной, а там мы и поговорим. Я скажу, что чувствую, все объясню, а также узнаю, что она обо всем этом думает.

Но моим планам как обычно не суждено было сбыться. Я спокойно сидела в офисе, то и дело мыслями возвращаясь к Насте, раздумывала, когда нам поговорить, как раздался телефонный звонок. Звонила Аленка. Я взяла трубку, зная, что она снова спросит о том, не назначила ли я встречу девушке, которая, как выяснилось, мне совсем не безразлична.

— Привет, — поздоровалась я, нажимая на принятие вызова.

— Ага, здорова, — бодро отозвалась Аленка, а голос ее был чуть громче обычного. – Ты еще не писала Насте?

— Господи, ты мне мою маму напоминаешь, когда она пыталась устроить меня к своей знакомой на работу, — проворчала я. – Еще не звонила. Я позвоню, как буду готова.

— Ты чертова трусиха, — язвительно ответила подруга. – Я прекрасно знаю, что ты просто очкуешь. Но, дорогая моя, хочу тебе сказать, что такими темпами, ты можешь опоздать. И свою речь будешь говорить не только Насте, а им обеим, причем на их же свадьбе!

— О чем ты говоришь? – нахмурилась я, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.

— Оля сегодня пригласила ее на свидание! – проорала Аленка в трубку. – И Настя, хочу заметить, согласилась! Вечером они идут в дорогущий ресторан!

Я молча смотрела на экран монитора, на котором отображались таблицы с учетом.

Свидание? Согласилась?

— Алло! Ты еще тут? – не успокаивалась Аленка. – Слава?!

— Я… Тут, — выдохнула я и прочистила горло.

— И что ты планируешь делать? – требовательно спросила подруга, очевидно, ожидая, что я расскажу ей о своих наполеоновских планах по захвату Насти.

— Я… Я не знаю… — честно ответила я. Где-то в глубине души, кажется, я искренне надеялась, что даже если Оля и пригласит ее на свидание, то Настя откажет. Но… Она согласилась.

— В смысле «не знаю»?! – возмутилась Аленка. – У тебя твою бабу из-под носа уводят! А она «не знаю»!

— Она не моя баба, — напомнила я подруге.

— Да какая разница! Иди и борись, что ты как тряпка постоянно! Ты с Аней просидела протупила, хотя за это, конечно, спасибо, — тут же добавила она. – С Надей своей тоже все спустила на тормоза. И сейчас ты будешь смотреть, как девушка, которая тебе нравится, будет строить отношения с другим человеком?!

— А если так и будет правильно?! – прошипела я в трубку, стараясь слишком громко не орать. – Что, если ей так будет лучше? Ане же с тобой повезло! Может, и Оля – это ее та самая?!

— Ты идиотка. Ты слабая, тряпочная идиотка, которая до старости будет сидеть одна в четырех стенах, потому что у тебя кишка тонка взять и сказать о своих чувствах!

— Слушай, ты позвонила, чтобы пооскорблять меня? – начала я злиться. Злиться, потому что прекрасно понимала, что она права.

— Нет, я позвонила в надежде, что ты хоть раз возьмешь и что-то сделаешь. Но ты так и будешь жить со своей инфантильностью!

— Иди в жопу, Ален! – рявкнула я и бросила трубку. Сжала в руках телефон, чтобы не кинуть его в стену или в проходящего мимо сотрудника логистики, который меня почему-то раздражал своими редкими усиками, торчащими над верхней губой.

Выдохнув, я закрыла глаза и принялась массировать виски.

Думай. Думай, черт тебя дери!

Минуты через три я поняла, что Алена права. Либо я так и остаюсь наедине со своим детсадовским восприятием мира, либо иду и что-то делаю. И я решила, что пришло время действовать. Собрав вещи, я сообщила руководству, что у меня возникли неотложные дела и вылетела из офиса, направляясь к своей машине.

***

Я доехала до ее дома за рекордно коротко время, а когда бегом поднялась по лестнице, то уже у двери подумала: а с чего я вообще решила, что она дома? Время было только половина пятого, Настя вполне могла быть где угодно – на встрече, в каком-нибудь офисе, коворкинге на худой случай. Но раз уж я уже была у ее квартиры, то решительно громко начала стучать, почему-то проигнорировав дверной звонок.

К моему счастью, через несколько секунд я услышала, как замок повернулся, и еще через мгновение дверь открылась. Настя, в домашней одежде, с собранными волосами, с удивлением смотрела на меня.

— Привет… — протянула она. – А ты разве не должна быть на работе? – не скрывая замешательства, она взглянула на часы и снова перевела взгляд на меня – запыхавшуюся и покрасневшую от этого лестничного марафона.

— Привет. Можно войти? Спасибо, — отрывисто проговорила я и, не дожидаясь ответа, буквально вломилась в ее квартиру. – Мне… Мне нужно поговорить с тобой, — нахмурившись, сказала я, взглядом уставившись куда-то в пол.

— Ну… Сейчас не совсем…

— Ты согласилась пойти с ней на свидание? Правда?! – даже не пытаясь раздражения, перебила я девушку.

Настя моргнула, уставившись на меня.

— С кем?

— С кем? Ты много с кем собралась на свидание? – язвительно проговорила я. – С этой чертовой Олей!

— О, — протянула Настя, чуть выдохнув, и поджала губы. – Во-первых, откуда это тебе известно, а во-вторых, как это тебя касается? – она вздернула подбородок, словно бросила мне вызов.

— Касается, черт возьми! – прошипела я. – Ты… Ты… — я хотела, честно хотела все ей сказать, но слова буквально застревали в горле, тонули, их затягивало вниз, как в болото.

— Слав, я сейчас немного за…

— Ты нравишься мне! – выпалила я, и мои глаза буквально вытаращились от удивления. Я смогла. Я смогла начать свою импровизацию.

Настя, вновь прерванная мной, с такими же большими глазами, смотрела на меня.

— Ты мне нравишься, — уже спокойнее повторила я, понемногу восстанавливая дыхание. – Я… Я не понимала. В смысле… Раньше не понимала, но… Черт, — я закрыла глаза и выдохнула. – Ты очень много для меня значишь. Я… Я не замечала того, что происходило, потому что… Ну, я идиотка, понимаешь, — усмехнулась я в надежде разрядить обстановку, но лицо Насти оставалось непроницаемым. – А когда появилось эта Оля и все закрутилось, я просто… Знаешь, будто глаза открылись. Я не хочу тебя потерять. Ты… Ты нужна мне. И я не хочу, чтобы ты шла с ней свидание, потому что… Потому что меня это жутко бесит, потому что мне не нравится она, а ты… А ты нравишься… — чуть ли не скороговоркой проговорила я и вновь подняла на нее взгляд.

Я ждала, что она что-то ответит. Что-то скажет, внесет какую-то ясность. Но вместе этого я услышала откуда-то сбоку:

— Здравствуй, Слава.

Тамара Николаевна стояла у входа в комнату и смотрела на меня. А я начала краснеть. Удивительно быстро краснеть. Я буквально ощущала, как горят мои уши.

— Добрый. День. Тамара. Николаевна, — толчками выдавливая из себя слова, проговорила я, думая только о том, как бы не свалиться в обморок прямо в прихожей.

— Настенька, я пойду пожалуй, мне еще в магазин надо зайти, там «синеглазку» завезли, возьму немного… — ее бабуля подошла ко мне, улыбаясь, обулась, накинула на себя плащик и, открыв дверь, упорхнула, словно ее и не было, оставив нас с Настей наедине.

— Неловко вышло, — я первая нарушила молчание и криво улыбнулась. Но Настино лицо по-прежнему не выражало никаких эмоций. – Слушай, не думай, что твоя бабуля будет против, что… Ну, она нормально относится…

— Я знаю, — спокойно кивнула Настя. – До твоего феерического появления я как раз обо всем ей рассказала.

— О, ну тогда нормально, — кивнула я. – По крайней мере теперь стыдно только мне, — пожав плечами я снова усмехнулась. Настя оперлась лопатками о стену и сложила руки на груди, уставившись куда-то в пустоту.

Я сглотнула и сделала шаг к ней.

— Насть? Ты… Ты слышала, что я тебе сказала? Я… Я говорила серьезно. Ты мне… нравишься.

Настино лицо наконец поменяло свое выражение. Оно чуть исказилось, как от зубной боли.

— Почему? – тихо произнесла она.

— Что «почему»? – через секунду спросила я, понимая, что не уверена, о чем именно она спрашивает.

— Почему именно сейчас? Почему, стоило появиться какому-то человеку, ты неожиданно решила, что я тебе нравлюсь? – она перевела взгляд на меня, но было невозможно разобрать эмоции в нем.

— Ну… Потому что… Я не знаю, почему, — вздохнув, ответила я. Ну, не говорить же ей правду, что я настолько тупая, что разобралась во всем, только когда появилась угроза ее потерять. – Да и разве это важно? Ведь я…

— С самого первого дня, — прервала меня Настя, глядя в ту же невидимую точку. – С самой первой встречи я не могла думать ни о ком, кроме тебя. И ты прекрасно знаешь, что это такое. Ты тоже не могла думать ни о ком, кроме своей Нади, — грустный смешок скривил ее губы, а я поморщилась. – И я поняла, что не могу рассчитывать ни на что, кроме как на дружбу. Потому что в твоей жизни все крутилось вокруг этой женщины. Буквально все. А когда она ушла, я подумала… — Настя чуть сдвинула брови, словно сосредотачиваясь на воспоминаниях, — что… может, когда-нибудь… Ты посмотришь на меня как-то иначе. Ты напоминала мне раненую птицу, которой сломали крылья. И я пыталась, пыталась тебе помочь. Показать, что жизнь на этом не заканчивается. Что есть вокруг другие, те, кто будет тебя ценить, принимать, такую, какая ты есть. Но все равно весь твой мир оставался зацикленным на ней. И когда я решила все же рискнуть и… попробовать что-то сделать, ты четко дала понять, что тебя это не интересует. И стало ясно, что ты никогда не посмотришь на меня иначе, не как на друга. Потому что ты все еще живешь там, в прошлом. С женщиной, которая… Извини, но которая просто тобой пользовалась. И сейчас твои слова о том, что я тебе нравлюсь… Я… Я не верю тебе, — пожала она плечами и посмотрела мне в глаза. – Ты просто боишься остаться одна. Остаться наедине со своим прошлым. Потому что знаешь, что если в моей жизни появится кто-то еще, ты перестанешь быть центром моего внимания.

Я сжала челюсть и опустила взгляд. Конечно, я боялась перестать быть центром. Конечно, я не хотела ее терять. Но не потому что боялась одиночества. А потому что боялась остаться без нее.

— Почему ты мне не веришь? – удивительно спокойным голосом проговорила я.

— Знаешь, мы с тобой ровесники, но мы… Ты еще будто ребенок. Тебе все еще присущ максимализм, у тебя все должно быть на грани фола. Ты ведь… Ты ведь даже не замечала того, что происходило. Пока не появился кто-то третий.

Она подошла ко мне. Близко. Я снова почувствовала этот запах чистоты и свежести. Настя заставила меня посмотреть ей в глаза:

— Ты прекрасный человек, Слав. Но тебе нужно повзрослеть. Пойми одну простую вещь. Я никогда не буду пытаться заменить кого-то, занять чье-то место. Я или единственная, или не твоя. А твое сердце занято. И я надеюсь, что когда-нибудь ты поймешь, что она не была той самой историей всей жизни, она была лишь опытом. Больным, горьким, но опытом. Который научил тебя чему-то, заставил стать сильнее. И когда-нибудь ты сможешь открыть свое сердце другому человеку, который непременно оценит все то замечательное, что в тебе есть. И который все твои недостатки примет как достоинства.

— Но это будешь не ты, — больше утвердительно, чем вопросительно проговорила я, опуская взгляд.

— Я просто устала, Слав. Я думала, что смогу, но поняла, что занять чье-то место невозможно, пока человек сам этого не захочет.

— Но я не думаю о ней! – попыталась запротестовать я.

— Может и не думаешь, — кивнула Настя. – Но ты не готова. Ты просто не готова пойти дальше. Не сейчас. Невозможно одними отношениями перекрыть другие. Одним человеком залечить раны, нанесенные другим. К сожалению, я тоже не сразу это поняла.

Мы постояли в тишине несколько минут, хотя мне казалось, что прошла вечность. Наконец, я нашла в себе силы заговорить.

— Так… Ты мне отказываешь?

— Отказываю? – грустно усмехнулась Настя. – Ты мне ничего не предлагала, Слав. Ты просто подумала, что я тебе нужна, что я тебе нравлюсь, что ты должна что-то сделать, чтобы не дать мне уйти куда-то. Но я не собираюсь уходить. Мы можем также дружить и общаться. Просто тебе нужно разобраться в самой себе, вот и все.

Я поняла, что у меня начало щипать глаза. Я не хотела устраивать сцен, поэтому, все также не поднимая головы, кивнула. Шмыгнула носом и кивнула еще раз.

— Я поняла тебя.

Развернувшись, я открыла замок.

— Слав, пожалуйста, — она схватила меня за рукав и потянула на себя. Я вывернула руку и обернулась, улыбаясь.

— Все нормально, Насть. Ты… Ты права. Ты во всем права. Мне просто нужно вырасти, — еще раз кивнув, я открыла дверь и быстрыми шагами спустилась вниз.

========== ГЛАВА 29 ==========

Декабрь засыпал наш город пушистым снегом. На улице стоял стабильный мороз, а я, сидя в своей кухне с горячим чаем перед экраном ноутбука, поражалась, как может измениться жизнь человека за сравнительно небольшое время.

Год назад я была по уши влюблена в женщину, которая не оставила ничего живого во мне. Разрушила, разворотила, раскурочила мою душу после нескольких месяцев странных, но все-таки отношений. А сейчас я сидела одна, полностью опустошенная, но из-за той, с которой у меня вообще ничего не было. И я не могла даже сравнивать эти ощущения. Напротив, ситуация, что произошла с Настей, дала мне понять, что то, что я испытывала к Авдеевой, было, безусловно, сильными чувствами. Но они были сложены из чего-то поверхностного. То, что казалось вечной любовью – оказалось влечением и страстью. То, что было принятием, оказалось борьбой с обществом и стереотипом о том, что такие женщины, как она – недоступны. Я поняла, что за эти месяцы, что я провела с Надей, я так и не узнала ее. Ее настоящую. Ее, как человека. Было ее тело, ее внешность, ее властность и жесткость. Мне хотелось приручить ее, сломать, сделать под себя, чтобы она приняла меня и себя, наши отношения. Чтобы она кричала на весь мир, что принадлежит мне. Она была красивым трофеем, которым, стыдно признаться, но я хотела перед всеми хвастаться. А то, что было внутри нее, меня, по всей видимости, не слишком волновало. Все уходило на задний план, стоило ей оголить часть своего тела. Мы могли бы построить что-то с Надей, я уверена. Но мне нужно было повзрослеть, а ей просто принять то, что происходило между нами. И ни одна из нас не сделала этого. Я могла бы поехать за ней и доказать, что достойна быть рядом. Могла бы позвонить и напомнить о себе. Могла бы попытаться. Но я сама выбрала роль жертвы – брошенной и обиженной. И теперь все так, как есть. А Настя… Настя сказала мне все честно. И я была ей за это безумно благодарна. Ведь именно ее слова заставили меня задуматься и переосмыслить свою жизнь.

Первой мои изменения заметила бабушка. Когда с минуту молчала, глядя на меня, в момент, когда я спросила, как варить суп. Потом была мама. Я впервые в жизни поговорила с ней, как взрослый человек. Объяснила, чего хочу от жизни, и что, может, я не та дочь, какую она хотела бы видеть, но у меня тоже есть чувства, цели и мечты. Конечно, я не рассказала о своей ориентации, этого было бы слишком много, но впервые за долгое время, на прощание мы обнялись. Я потом полночи проплакала в подушку, так как была удивлена тем фактом, что мне, оказывается, все это время тоже нужна была мама. Не знаю, что из этого выйдет, но между нами явно начал таять лед.

Аленка с Аней тоже заметили изменения во мне, но старались особо не копаться в этом. Я сама попросила их об этом. С ними и ребятами мы встречались нечасто, как правило, они приходили ко мне, потому что моим решением было минимизировать шансы встретиться с Настей. После того разговора мы ни разу не виделись. Я ездила в другие магазины, на другую мойку и старалась вообще не появляться там, где был риск с ней пересечься. Она звонила мне несколько раз. Но я решила, что раз мне нужно разобраться со своим дерьмом, то и сделать это я должна в одиночестве.

Из обрывков разговоров девчонок я понимала, что Настя общается с Олей, что они видятся и проводят вместе время. Буду честной, я не была рада. Это, наверное, только в книгах или в кино, человек может спокойно принять, когда кто-то дорогой сердцу находит счастье в объятиях другого. Хоть я и изменилась, от эгоизма избавиться до конца мне не удалось. Я просто старалась не думать об этом. Ни о них, ни о Насте в частности. Хотя, конечно, идея была провальной. Первое, что приходило в голову, когда я открывала глаза, была она. И последнее, о чем я думала перед сном, тоже была она. Я истерически смеялась, понимая, что Настя оказалась категорически не права, когда решила, что я надумала эти чувства к ней. Потому будь это выдумкой, меня бы точно уже отпустило.

Новый год был уже не за горами. Девчонки, разумеется, планировали огромную вечеринку со всеми вытекающими. Я же сказала, что подумаю, но обещать ничего не могу. Я не хотела видеть Настю и Олю вместе. Я еще не была готова встретиться с реальностью их пары лицом к лицу. Поэтому я раздумывала о том, провести праздник с родителями или остаться дома. Благо, еще была целая неделя на размышление, но я уже подозревала, что выберу второе. Днем съезжу к родителям, а ночь проведу дома. Может, даже напьюсь шампанского.

***

Я бродила по магазину вдали от дома, сверяясь со списком. Остановилась около стойки с маленькими растениями и наклонила голову. Может, рискнуть? Взять себе зеленого питомца и попробовать его не убить? В момент, когда я опустила его в корзину, я поняла, что старость подкралась незаметно. Я купила цветок. Осталось полюбить кабачки и оливки.

Я расплатилась на кассе и направилась с тележкой на парковку внутри ТЦ. Когда я затолкала все продукты на заднее сиденье, мой телефон зазвонил. Я закрыла дверь и, пока катила тележку к остальным каталкам, ответила на вызов:

— Да, бабуль? – бодро отозвалась я. – Представляешь, я купила себе фикус! Правда, я не знаю, как…

— Слава, Тамару увезли в больницу! – не дослушав, перебила меня бабушка.

— Тамару? – нахмурилась я. – Какую Тамару?

— Настину бабушку! – с каким-то раздражением от моей непонятливости, ответила бабулита. – Я только что звонила ей, Настя взяла трубку, сказала, что они в больнице! Можешь меня отвезти? Настиных родителей нет в городе, и дозвониться им не смогли.

— Боже, — выдохнула я, начиная тоже волноваться. – Д-да, конечно, я сейчас заеду за тобой, собирайся.

Как чертов спиди-гонщик я неслась к бабушкиному дому, а в голове крутилась лишь одна мысль: только бы с Тамарой Николаевной все было хорошо. Я не задумывалась о том, что она и моя бабуля уже далеко не молоды, и что в любой момент… Я встряхнула головой, отгоняя депрессивные мысли. Все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо.

***

Бабуля вперед меня залетела в больницу и тут же выцепила какого-то врача. Через минут пятнадцать мы уже были на нужном этаже возле палаты.

— Я… Подожду тебя тут, — проговорила я, останавливаясь около скамейки, обтянутой коричневой кожей.

— Не говори глупостей! – проворчала бабуля и потянула меня за руку. – Пойдем. С ней все нормально, я уже все узнала.

— Не, ба, я правда…

Но бабуля даже не дослушала. Рванула мой рукав на себя и открыла дверь в палату.

Я оказалась внутри и первое, что увидела, ее глаза. Настя выглядела удивленной. Красивой, но удивленной.

— Господи, а что не привели еще кого-нибудь? – проскрипела Тамара Николаевна. – У меня просто подскочило давление, вот и все. Я шторы полезла вешать после стирки. Я не умираю.

— Тома, ты нас так напугала! – бабуля тут же подскочила к кровати женщины, от которой отошла Настя, освобождая место и кивая в знак приветствия.

Я осталась стоять у входа, улыбнувшись Тамаре Николаевне, которая мне радостно помахала.

Пока наши бабушки спорили, стоит ли волноваться за здоровье Тамары Николаевны, Настя подошла ко мне.

— Привет, — тихо проговорила она, вставая рядом.

— Привет, — стараясь говорить будничным тоном, ответила я. – С ней все в порядке?

— Как выяснилось, в полном. Давление. Она постоянно пытается все сделать сама. Но никакой угрозы нет. Я просто… Я испугалась за нее и решила перестраховаться.

— Понимаю, — кивнула я. – Я сделала бы точно также.

— Может, выпьем чаю, пока они тут выясняют, кто прав, кто виноват? – улыбнулась девушка, кивая головой в сторону наших бабушек. Тамара Николаевна закатывала глаза и охала, пока моя бабуля отчитывала ее.

— Думаю, это хорошая идея, — кивнула я, и мы вышли из палаты.

***

Помешивая сахар в пластиковом стаканчике, я смотрела на пакетик, который в нем кружился. Я не знала, как себя вести, о чем говорить и… стоит ли вообще что-то говорить. Но Настя решила, что молчание затянулось.

— Ну, как твои дела?

— Хорошо, — бойко ответила я. – Все хорошо. Ты как?

— Тоже хорошо, — кивнула Настя, явно разочарованная моим скупым ответом. – Что… Что нового?

— Да… — протянула я, не имея понятия, что сказать на это. Что я научилась готовить? Что с момента нашего последнего разговора, я поняла, что приросла к ней, и до сих пор не смогла смириться с тем, что она мне отказала? Вряд ли это было то, что она хотела услышать. Поэтому я усмехнулась и качнула головой. – Я купила цветок.

— В самом деле? – искренне удивилась Настя.

— Да, представляешь. В машине стоит. Надеюсь, не замерзнет, — пробормотала я.

Настя помолчала несколько секунд, а потом снова заговорила.

— Я звонила тебе.

— Я знаю, — кивнула я, опуская взгляд.

— Я просто хотела… Извиниться.

— Извиниться? – удивилась я. – За что?

— Ну, мне показалось, что я была… резка с тобой, — тихо проговорила девушка. – Очевидно, я обидела тебя. Раз ты даже разговаривать со мной не хотела.

— Я не… — покачала я головой, подбирая слова. – Ты не обидела меня. Ты все сказала правильно. Просто я решила, что так мне будет легче. Мне нужно было во всем разобраться. Самой.

— И как? Разобралась? – со слабой улыбкой она посмотрела на меня.

Я вздохнула и отодвинула так и не тронутый чай.

— Знаешь, да. Ты в принципе во всем оказалась права. Кроме одного. Я не придумала себе эти чувства. Они есть. Они живут во мне и никуда не делись. Но все это в общем-то и неважно. Уже. Я лишь надеюсь, что Оля тот человек, который тебе нужен. И что она сделает тебя счастливой. И нет, я не буду врать, что рада за вас. Я не рада. Но я приняла твой выбор и даже… — я покачала головой из стороны в сторону, — поняла его. Просто я идиотка. Сама виновата. Надо было думать головой и реальнее смотреть на мир. Но неважно, — я улыбнулась. Через силу, но улыбнулась. – Ты потрясающая. И я хочу, чтобы у тебя все было хорошо. И у твоей бабули тоже.

Я поднялась с места и посмотрела на Настю, лицо которой приняло странное выражение.

— Мне нужно позвонить кое-куда. Передай моей бабушке, что я жду ее на парковке. А своей – чтобы выздоравливала. И чтобы не прыгала по окнам со шторами.

Кивнув ей на прощание, я развернулась и направилась к выходу из больничной столовой.

Дойдя до машины, я завела ее, включила печку и опустила голову на руль. Что ж, очевидно, что Новый год я с девчонками встретить не смогу. Я просто этого не вынесу.

***

Когда моя бабуля вернулась, то выглядела она очень странно. Словно хотела что-то спросить, но не решалась. И когда мы двинулись в сторону дома, я не выдержала:

— Ба, что с тобой? Ты странно выглядишь?

— Да нет, — махнула она рукой и натянуто улыбнулась. – Все хорошо. Просто… переволновалась, наверное.

— А, ну да, — кивнула я, понимая, что это вполне нормально.

— Слав, — начала бабушка и снова замолчала.

— Что? – я поглядывала то на нее, то на дорогу.

— Я люблю тебя, — неожиданно сказала бабушка и улыбнулась.

— Ба, ты чего? – усмехнулась я.

— Ничего, просто сказала, что люблю тебя. Это что, преступление? – тут же заворчала она.

Я рассмеялась и положила ладонь на ее руку.

— Нет, не преступление. Я тоже тебя люблю.

— Хорошо, — кивнула бабушка и вздохнула, переведя взгляд в окно. – Я, кстати, одну книжку нашла с рецептами. Зайдешь ко мне, возьмешь. Там все как для чайников. В самый раз.

— Ну, спасибо, бабуль, — расхохоталась я и покачала головой.

***

— Ты твердо решила, что не будешь с нами отмечать? – в сотый раз спросила Аленка утром тридцать первого. – Ты можешь даже не скидываться, мы все равно уже все купили.

— Спасибо, — усмехнулась я. – Я, конечно, любитель сэкономить, но все-таки нет. Лучше я побуду с родителями, а потом просто вернусь в свою лачугу. Кстати, я оливье сделала. Приходите завтра с Анькой. Если сможете, конечно.

— Ты сделала оливье?! – Аленка не смогла сдержать удивления в голосе. – Нет, я заметила, что ты начала готовить, но чтобы все было так серьезно…

— Да, — кивнула я. – Правда я обожгла руку, когда доставала вареные овощи, так что… Настоящая я никуда не делась, — усмехнулась я, посмотрев на свою ладонь, которая все еще была красной после вчерашней ночной готовки.

— Тогда я спокойна. Я все-таки люблю тебя такой, какая ты есть, — вздохнула Аленка и через пару секунд молчания, добавила. – Настя не звонила?

— Нет, — тоже вздохнула я и потеребила яркую скатерть на столе. – Да и зачем ей звонить? У нее там жизнь бьет ключом.

— Кстати, у них с Олей… — начала было говорить моя подруга, но я бесцеремонно ее прервала.

— Нет-нет-нет, — замотала я головой, — ничего не хочу знать. Вообще. Так что не говори мне ни слова.

— Я просто хотела сказать… — снова начала она, но я была непреклонна.

— Ален, я повешу трубку, — предупреждающе проговорила я.

— Ой, ладно, — фыркнула она. – Шантажистка. Короче, мне надо идти, я тут типа пылесошу, но Аня уже кричит из кухни, что не слышит звук пылесоса.

— Потому что его надо включить, тупица, — рассмеялась я.

— Все, давай, позвоню тебе в праздник, — отмахнулась Аленка. – И все-таки подумай, может, решишь заглянуть.

— Очень сомневаюсь, но ладно, — кивнула я и сбросила вызов.

Что ж, надеюсь, этот Новый год подарит мне новую жизнь. Где я буду уже не такой идиоткой и не провороню так просто свое счастье.

***

Я съездила к родителям, где мы тепло посидели в узком семейном кругу вместе с бабулей. Они подарили мне теплый смешной свитер и носки. А бабуля вообще удивила меня, одарив новеньким телефоном. Я чуть челюсть не уронила, увидев ее подарок. Как выяснилось, они втроем скинулись мне на новенький аппарат.

К десяти я уже вернулась домой, включила фоном телевизор, где шли обычные новогодние фильмы и передачи, и стала переносить все данные из старого смартфона в новый.

Закончила я, когда была уже половина двенадцатого. Я зашла на кухню, навалила себе целую тарелку оливье, открыла шампанское, достала пыльный бокал, помыла его, насухо вытерла и направилась в комнату, где завалилась перед телеком, готовясь встречать Новый год. И вот, когда до конца выступления Владимира Владимировича оставалась буквально пара-тройка минут, в дверь позвонили. Я сначала решила, что мне показалось. Но через несколько секунд звонок повторился. Я отставила тарелку и поднялась, радуясь, что на мне хотя бы пижамные штаны были. Встречать незваных гостей с голым задом как-то не комильфо даже для меня. Я подошла к двери и распахнула ее.

На меня смотрела Настя, с красными от мороза щеками и яркими глазами, которые, казалось, светились сами по себе, как два фонаря.

Я вытаращилась на девушку, не веря своим глазам.

— Ч-что ты… Что ты тут делаешь?

Я даже пригласить ее внутрь не догадалась, настолько была удивлена ее появлением. Но девушке, казалось, приглашения было и не нужно – она сама вошла в квартиру, отодвинув меня.

— И тебе здравствуй, — спокойно сказала она, глядя на меня.

Я молча кивнула, совершенно не понимая, что происходит. Зачем она пришла? Она пришла одна? Может, Аленка попросила ее вытащить меня? Ее Оля привезла?

Вопросов была уйма, а ответов – ни одного. Но Настя, казалось, была совершенно не смущена. Она сняла пушистые смешные варежки, затолкав их в карманы своей пухлой куртки, оттянула шарф, чтобы иметь возможность дышать, и сделала шаг по направлению ко мне.

— Я решила, что мой подарок должен достаться тебе в этом году, — тихо сказала она, глядя на меня.

— Подарок? – промямлила я, носом втягивая морозный чистый воздух, который она принесла с собой.

— Да, — кивнула девушка. – Подарок.

В следующую секунду она оказалась совсем близко и, чуть приподнявшись… коснулась своими губами моих.

Я даже глаза закрыть не смогла. Таращилась на нее, как идиотка. Губы были холодными, но безумно мягкими. Поцелуй длился несколько секунд… точнее, она целовала меня несколько секунд, а я стояла столбом, размышляя, могло ли шампанское настолько ударить мне в голову.

— С Новым годом, — прошептала она, чуть отодвигаясь. А я просто стояла и смотрела на ее губы, которые только что целовали мои. Целовали, пока я просто бездействовала. Ну, не дебилка?!

— Я что-то не разобрала поздравления, — пробормотала я и тут же двинулась к ней, заключая в объятия.

Ее губы раскрылись, с готовностью встречая мои, и это был тот самый чудесный поцелуй, который в фильмах сопровождается милой романтической музыкой. Это было все: нежность, страсть, возбуждение, искра, безумие, тоска, извинение, прощение, компромисс. Все, что было живо – затрепетало, а то, что когда-то умерло – вновь очнулось.

Я не помню, как мы добрались до комнаты, помню лишь, что мои штаны слетели еще в прихожей, как и ее одежда. Помню, как капли пота поблескивали на ее теле в отсвете мелькающих картинок телевизора. Помню, как ее руки нежно гладили меня во всех, даже самых укромных местах. Как дрожали ее ресницы, когда мои губы касались шеи и ключиц. Помню, как наши тела словно склеились, слепились, сцепились в одно целое. Я будто проживала сотни жизней в эту единственную ночь, будто тысячу раз умерла и тысячу раз воскресла. Под звуки ее голоса, под ее стоны, под ее ласковый шепот.

Не знаю, чего там нажелал нам президент, но этот Новый год я точно буду помнить всю жизнь. Ведь тогда все мои самые смелые желания исполнились.

***

Открыв глаза, я несколько раз моргнула, потому что картинки с флешбэками тут же стали крутить одна за одной. И мирно спящее тело рядом говорило лишь о том, что все это не было сном, что все это правда. Что она была здесь, в эту ночь, в моих руках. И что я действительно побывала несколько часов назад на небесах. Причем не единожды. Я смотрела на ее спокойное лицо с легкой улыбкой на губах и не могла не улыбаться сама. Перевела взгляд на окно, в которое светило утреннее солнце, и поняла одну простую вещь. Когда-то, лежа в кровати любимой женщины, ради которой, как мне тогда казалось, я была готова на все, я обожала смотреть на солнце, чей свет всегда по утрам освещал комнату. А сейчас я действительно лежу рядом с человеком, ради которого я не только готова на все, но я уже сделала многое. И мне не нужен этот солнечный свет в окне. Ведь мое солнце в ее глазах.

========== ЭПИЛОГ ==========

Если я скажу, что после той проведенной ночи все между нами стало гладко и просто, и мы тут же начали жить вместе, как рядовая лесбийская пара, я вас обману. Проснувшись тогда, первого января, когда сонная нега спала с нас обеих, стало понятно, что нам нужно многое обсудить. Особенно меня волновала ситуация с Олей. Но, к счастью, я не дала тогда Аленке сказать как раз очень важную вещь – у Насти с Олей ничего не было. Они сходили все-таки на свидание, но на нем Настя сказала Ольге, что кроме дружбы она не может ей ничего предложить. Оля, к моему удивлению, адекватно восприняла эти слова и более того, на Новый год пришла к девчонкам с новой пассией.

А Настя… Настя оказывается боролась сама с собой, как и я когда-то. И в итоге… все вышло так, как вышло. Виной всему мое неземное обаяние, я думаю. Конечно, когда мы рассказываем эту историю, она звучит несколько иначе, но пусть хоть тут будет так.

И вот, сегодня вновь я делала оливье (кстати, это теперь мое фирменное блюдо, и руки больше я не обжигаю), которое мы понесем вечером к парням, так как решили, что будем отмечать Новый год у них. Хотя мы с Настей хотели провести его вдвоем, как и предыдущие два. Но Аленка пригрозила, что приедет и испортит нам весь вечер. Поэтому пришлось согласиться на общий сбор. Парни хотят пожениться, Аня все также воспитывает эту идиотку, Руся, Люда, Тагуи и Лера год назад переехали, но на этот праздник вернулись, чтобы провести его с нами.

Кстати, наши бабушки дают нам обеим жару. Они постоянно тусуются вместе и куда-то ездят. Настя познакомила меня со своими родителями, которым тоже все рассказала. Я своим решила не говорить. И мое решение она приняла.

Я теперь руковожу целым отделом. Настя все также на фрилансе, и она нарасхват. Два с половиной года мы живем вместе. У нее. Меня все устраивает, ее вроде тоже. Мы почти не ссоримся, потому что в общем-то не из-за чего. Мы разговариваем и находим компромиссы. Мне с ней спокойно и уютно. И я просто обожаю слушать, как она мурлычет что-то под нос, когда готовит. Как сейчас, когда я перекладываю этот салат в миску, а она убирает мясо в форму, чтобы взять с собой.

Я повернулась к ней и улыбнулась, слушая мотив новогодней «Джингл Беллс». Настя закончила складывать горячее и повернулась. Ее улыбка замерла на лице.

— Ты чего? – спросила она, глядя на меня.

— Ничего, — пожала я плечами. – Ты такая смешная, когда напеваешь под нос всякие песенки.

— Напеваю? – удивилась она, словно никогда не замечала за собой этой привычки.

— Да, — кивнула я, усмехнувшись. – Это так мило.

Настя пожала плечами и улыбнулась, подойдя ко мне.

— Я люблю тебя, — выдохнула я, глядя в ее глаза, которые освещали мою жизнь, как солнце, последние три года.

— Я тоже тебя люблю, — медленно проговорила она и… лизнула мочку моего уха.

— Сколько времени? – пробормотала я, руками обнимаю ее талию.

— Много, — рассмеялась девушка, пытаясь отпихнуть меня. – Нам уже пора одеваться и выходить.

— Дай мне десять минут, — проговорила я и одной рукой сдвинула все тарелки на край стола. А потом схватила ее за задницу и заставила усесться на стол. На Насте было легкое домашнее платье, которое я тут же задрала вверх, пальцами впиваясь в ее бедра.

— Думаю, ты справишься и за пять, — тихо пробормотала она, запрокидывая голову и раздвигая ноги шире.

Я опустилась на колени и губами провела от колена к внутренней стороне бедра. Мои пальцы уже дразнили ее, в то время как губы готовили к сладкой медленной истоме. Ее ладонь оказалась на моем затылке, надавливая. Я усмехнулась, но сделала, как она хотела. И когда мой язык коснулся ее влажности, она дернулась, и тарелки, стоящие на краю стола, звякнули. Мне и правда понадобилось всего пять минут.

***

— Ну, неужели, чего так долго?! – возмутился Рома, открывая дверь. На нем были оленьи рога, которые переливались красным, зеленым и синим.

— Ха-ха, это Степа тебе подарил? – рассмеялась я, тыкая пальцем в его рога.

— Степа! – заорал Рома, обернувшись. – А мы можем оставить только Настю, а Славу отправить домой?

— Боюсь, я буду против, — улыбнулась Настя, обнимая меня.

— Вот так вот, обломись, олень, — расхохоталась я, разуваясь.

Мы помыли руки, побродили из кухни в комнату, помогая накрывать на стол, и уже успели проводить старый Новый год, когда подтянулись все остальные и наша дружная компания расположилась в гостиной.

Все смеялись, шутили, что-то вспоминали, а я просто улыбалась, изредка вставляя саркастические ремарки. Но по большей части я думала о том, что довольна тем, что все есть так, как сейчас. Что со мной рядом любимая девушка, что у нас с ней полное взаимопонимание, и что моя жизнь устаканилась и успокоилась. И иногда, даже если мне не хватает чего-то острого, какой-то перчинки, я знаю, что она может мне ее дать. Потому что она – мое солнце.

***

Я вышла из туалета, улыбаясь дружному смеху, доносящемуся из гостиной. Вот-вот начнут бить куранты и нужно будет загадывать желание. Включив воду, я намылила руки, а после тщательно вытерла их. И только я собралась выходить, как мой телефон зазвонил. Чертыхнувшись, я похлопала себя по карманам, так как не помнила, в какой из четырех я его запихала. Наконец, обнаружив телефон в заднем левом, я достала его и не поверила глазам.

Монотонный звонок сопровождался простой надписью на экране, которая горела и не собиралась гаснуть.

«Авдеева».

Я почувствовала слабость в ногах, так как совершенно не ожидала увидеть ее фамилию на входящем вызове спустя столько времени. Спустя почти четыре года.

Я молча смотрела на горящее имя и не могла пошевелиться. Стук в дверь заставил меня прийти в себя.

— Слав? Ты там в порядке? – Настин голос вернул меня в реальность.

Я мотнула головой и отключила звук вызова. Открыв дверь, улыбнулась:

— Все хорошо, руки вытирала, — слукавила я.

— Кто звонил? – девушка обняла меня и поцеловала в шею.

— Да никто, номером ошиблись, — улыбнулась я и коснулась губами ее виска. – Скоро уже куранты будут бить. Желание придумала? – я решила перевести тему, так как не считала, что звонок Авдеевой – это то, о чем стоит беседовать в Новый год. В нашу дату.

— Ты — мое желание, и оно исполнилось, — Настя улыбнулась и пожала плечами.

Я помолчала пару секунд и, втянув носом ее запах, такой родной и любимый, прошептала:

— Я очень люблю тебя. Ты – все, что мне нужно.

Настя сильнее сжала меня в объятиях, прижимаясь ко мне.

— Я тоже тебя люблю. Очень сильно.

Я улыбнулась, потянув девушку за собой обратно в комнату, где нас ожидали друзья, и как могла старалась не думать о неотвеченном, что остался в телефоне.

Конец. Продолжение следует..?