Сотворение любви

1

Тиффани всегда считала, что способна к самоанализу, давно, правда, не видя в этом особой для себя пользы. А на самом деле, живя в намеренном, тщательно выверенном уединении, она приспособилась обдумывать одну-две основополагающие мысли. Сидишь на грядке, убираешься в своем более чем скромном жилище и вроде думаешь, думаешь… А о чем, собственно? Все об одном и том же. Что Бог помог порвать с прежней жизнью. Еще о чем? Что, слава Богу, новая жизнь ей не в тягость, а скорее наоборот. Работаешь, трудишься, и все меньше тебя тревожат призраки прошлого.

Но вдруг настала пора… Впрочем, не настала — ворвалась в ее жизнь пора, вынуждающая обдумать свою судьбу и резкий перепад в ней.

Совершенно незнакомый человек спасает ее со скалистого островка во время прилива. Противный, нахальный, красивый, улыбчивый, обольстительный, отвратительный, но… спаситель. Правда, — и Тиффани может об этом заявить совершенно ответственно, — она не давала ему спуску. Еще на той злополучной скале, когда было ясно, не явись этот самоуверенный красавец, — гибели не избежать, уже тогда в ней нашлись силы дать отпор его ироничной наглости. Он-то явно почувствовал, что с ней ему будет не так просто, как с другими.

Конечно, вид ее не очень подходил для того, чтобы становиться в горделивую позу, — две полосочки, с позволения сказать, купальника.

— Как вас зовут? — едва выбравшись из смертоносных волн, поинтересовался незнакомец. Ну не кокетничать же в таком отчаянном положении…

— Тиффани Моултон, — клацая зубами, сказала она. Он же ответил с таким видом, будто поправлял бабочку на фрачном костюме:

— Будем знакомы — Кристофер Уолленджер.

Надо как-то выбираться быстрей с этой погружающейся в море площадки, а он, понимаете ли, хочет еще что-то выяснить.

— И давно вы тут находитесь?

— Я… я… сама не знаю… — Тиффани с ужасом смотрела на бушующее море. — Я очень устала и заснула, а прилив… он надвигался с такой скоростью…

— У моря есть такая привычка. То наступает, то отступает, — прокомментировал красавец-мужчина. — А для вас это, видимо, было новостью. — И смерил девушку полным превосходства взглядом.

— Понимаете, я заснула, не задремала, а именно крепко заснула. Ой! Вы соображаете, что делаете?

Крис в этот момент стянул с плеч Тиффани полотенце и швырнул его в сторону, заставив девушку инстинктивно прикрыть руками слишком открытое тело.

— Боюсь, у нас не так-то много времени, чтобы вы демонстрировали здесь свою застенчивость, мисс Моултон. Ветер набирает силу, а вы намерены вернуться на берег, как я понимаю?

— Конечно! — Тиффани злилась, но разве в таком положении есть у нее право на злость? — Только я не очень хорошо плаваю.

— Ну так решайтесь же! — нетерпеливо потребовал он. — Смотрите, что творится, — минута-другая — и тропинку, что ведет к скале, совсем зальет.

— Но я… я не могу! Мне страшно! — не переставала канючить девушка. — Не могли бы вы вызвать сюда спасательную службу или придумать еще что-нибудь?

— Может быть, вас устроит спасательный самолет? Или вызвать парочку королевских морских вертолетов? — Крис не скрывал издевки. — Видимо, по этому случаю стоит поставить в известность и средства массовой информации?

Тиффани сжала губы и с ненавистью посмотрела на своего ироничного спасителя.

— Чего вы злитесь-то? — взъерепенилась она. — Вы знаете, сколько времени я здесь мучаюсь и все ору, кричу, все жду, что кто-нибудь мне поможет…

— Так какого черта сейчас орать? Я же здесь! — остановил ее Крис. Его ничуть не тронуло, что девушка еле сдерживает слезы. — Прекратите истерику и слушайте меня.

Что он о себе думает? Почему позволяет такой тон? Насмешки, приказы, безапелляционные заявления… За дурочку что ли ее принимает?

— Чурбан бесчувственный! — выкрикнула она прямо ему в лицо. — Лучше утонуть, чем дать вам насладиться ролью спасителя!

Крис пожал плечами.

— Как вам будет угодно. — Он повернулся и, с трудом преодолевая волну, вошел в воду. — Рад буду с вами встретиться, если удастся, конечно.

Ужас охватил Тиффани.

— Подождите! — в отчаянии закричала она. — Вернитесь! Вы понимаете, что делаете?

Нет, не может он вот так оставить ее здесь одну, конечно же, не может! Это просто немыслимо! Но мужчина уже плыл к берегу и, по-видимому, даже крика ее не слышал.

— Простите меня! — взмолилась Тиффани. — Я сказала совсем не то, что думала. Пожалуйста… умоляю вас, вернитесь!

Крис поплыл обратно. Девушка с облегчением вздохнула. Но едва он приблизился, с осуждением в голосе произнесла:

— Вы… вы поступили очень скверно.

— Вы же сами сказали, что не желаете, чтобы я вас спасал. Разве я мог посметь действовать против желания юной леди? — Губы Криса скривились в усмешке. — Все ваши крики, сопротивление — это так утомительно. Ну что, идете со мной или снова начнем капризничать?

Просто негодяй бессердечный, подумала Тиффани, но подчинилась его воле и осторожно вошла в ледяную воду.

— Все будет в порядке! — твердо заявил Крис. — Вам надо лишь расслабиться и целиком положиться на меня. Только не ведите себя, как последняя идиотка, не сопротивляйтесь и не мешайте мне плыть. Иначе сами утонете и меня за собой потянете.

Тиффани прикусила нижнюю губу и кивнула в знак согласия. Как он ей ни противен, но надо отдать ему должное — плыл как бог, и волны ему нипочем.

Все оказалось гораздо проще, чем Тиффани представляла. Сильная рука Криса уверенно держала ее. Она, конечно, в эти минуты целиком зависела от этого наглого и самоуверенного человека, но тем не менее они, несмотря на сопротивление волн, приближались к спасительному берегу. Казалось, прошла целая вечность, а на самом-то деле — всего пять минут, как она с восторгом ощутила под ногами покрытое галькой дно. С облегчением вздохнув, выбралась на земную твердь, гарантировавшую безопасность.

— Держитесь за меня. — Крис даже не задыхался. Он сжал ее руку, весь был олицетворением надежности. Шут с ним, с его скверным нравом, зато на деле он настоящий мужчина.

Тиффани тяжело дышала, с трудом карабкаясь по крутому склону. Как только они добрались до вершины, она резко выдернула руку.

Конечно, теперь, когда опасность позади, ей бы надо выразить своему спасителю признательность и благодарность. Но едва прошло чувство паники и отчаяния, душу посетили иные эмоции. Стало стыдно за свое поведение. Уж очень она нелепо вела себя. Да и вид ее…

Черные глаза спасителя с любопытством разглядывали ее фигуру, беззастенчиво выражая одобрение. Губы разжались в улыбке:

— Мне кажется, вам стоит кое-что поправить в своем костюме, — заявил он. — Волны несколько потревожили ваш наряд. Мне, разумеется, такое зрелище очень приятно, но, наверное, вы бы предпочли дать больше моему воображению, нежели зрению.

Девушку захлестнула горячая волна стыда. Оказалось, что все время, пока она карабкалась по тропинке, лифчика на ней практически не было. Ужас! Есть от чего впасть в отчаяние! Неудивительно, что этот наглый человек все время улыбался! Она попыталась привести купальник в порядок, проклиная нескромно малые размеры трикотажного изделия.

— Где вы живете? — Крис огляделся. — Наверное, вон тот большой дом — единственный на многие мили вокруг, да? — Он указал вправо на здание из серого камня. — Как я понимаю, пляж составляет часть всех этих частных владений.

— Пожалуй, да. — Тиффани скосила глаза на внушительное серое здание. — Но я живу не там. Этот дом пустой, в нем уже несколько лет никто не живет.

— А, понятно! Значит, вы просто пользуетесь чужим пляжем. — Темно-карие глаза Криса спокойно и в упор разглядывали лицо девушки. Вроде просто бросил ничего не значащие слова, но угадывался в них какой-то особый смысл.

— Именно так, — небрежно ответила она, изо всех сил сдерживая злость. — И что, не понимаю, в этом ужасного? Что, спрашивается, преступного в этом?

Темные брови Криса чуть приподнялись.

— А неразрешенный проход на чужую территорию?

— Я никому не причинила никакого вреда. Всего только…

— Только заснули и оказались отрезанной от всего мира. Обычное дело, не так ли?

— Я вам уже все объяснила. И вовсе ни к чему говорить со мною таким тоном, будто я полная идиотка!

— Значит, закон о собственности для вас ничего не значит?

— Что-о? — Тиффани была потрясена. — Послушайте! Я ведь только что вам сказала, что здесь никто не живет! Почему бы мне не пользоваться этим пляжем? Такая красота и напрасно пропадает. Да вам-то что за дело!

— Ну а вдруг да это место кто-нибудь в конце концов купит? — спросил он. — Тогда ваши небольшие набеги на чужую территорию придется прекратить, не так ли?

— Кто-нибудь купит эту тюрьму? — Тиффани увидела, что Крису ее слова не очень понравились. — Именно так я этот дом называю, — поспешно пояснила она. — Словно его построили для одной-единственной цели — держать людей в карцерах. Вы со мной не согласны? Кто в здравом рассудке решится купить его?! Какой дурак потратит деньги на подобные угрюмые развалины? Пусть снаружи дом и кажется еще крепким, но внутри-то в нем все прогнило.

Тиффани обнаружила во взгляде Криса явный интерес к заброшенной усадьбе.

— А откуда вам это известно?

— Ну, я… Я его не раз видела, — не очень охотно сказала она. Нервы что ли у нее сдали, с чего бы так откровенничать с незнакомым человеком? — В доме большинство окон забито досками, но сзади есть небольшое окошко, которое открыто…

— Превосходно! Значит, вы не только без разрешения пользуетесь чужой землей, но к тому же еще взломали окно и влезли в чужой дом! — Крис с нескрываемой насмешкой укоризненно покачал головой. — А вы, Тиффани Моултон, как я вижу, и впрямь ничуть не уважаете закон, верно?

Ну просто зло берет на этого человека! И нечего продолжать разговор с нахалом.

— Мне надо идти! — отмахнулась она. — Уже поздно.

— А куда именно вам надо идти? — грубовато спросил Крис и протянул к ней свою загорелую руку.

Тиффани взглянула на крепкие пальцы, сжавшие ей плечо, а потом в его глаза и твердо произнесла:

— Отпустите меня!

— Вам вовсе не стоит вести себя так, будто я к вам пристаю, — спокойно произнес мужчина. — Я только хочу знать, где вы живете.

— Это… это… мое личное дело!

Глаза Криса насмешливо окинули ее полуодетое тело. Под этим взглядом Тиффани охватила волна жаркого смущения.

— Но ведь вы наверняка не собираетесь добираться пешком до города в таком виде?

— А если и собираюсь? Вам-то что?

— Послушайте, леди! Мне этот спектакль уже надоел! — процедил сквозь зубы Крис. — Вы утратили право разыгрывать из себя великосветскую даму, когда цеплялись там за ту проклятую скалу посреди моря и умоляли о спасении.

— Никого ни о чем я не умоляла! — закричала Тиффани, с ненавистью глядя на красивое лицо Криса.

— Разве? — Черные брови полезли вверх. — Забавно! Лично я четко помню, как над волнами несся отчаянный крик о помощи. Разве это кричали не вы?

— Ваш сарказм абсолютно неуместен! — Глаза ее сверкали от злости.

— Скорее сейчас неуместно ваше поведение. Ведете себя, как глупый упрямый ребенок, — спокойно высказался Крис. — Вы ведь, черт побери, сами прекрасно знаете, что одеты совсем не так, как надо, и что в таком виде не то что на шоссе, но даже на тропинке вам появляться не стоит. Вам попросту несдобровать при первой встрече с нормальным, здоровым представителем мужского пола. Бог ты мой! Ну и женщина! Да вы на себя хоть раз за последнее время в зеркало смотрели? — Крис недоверчиво покачал головой. — Вы же блондинка, и к тому же красивая. Не расстраивайте меня и не ведите себя, как женщина определенного сорта! Что ни день — сообщения об изнасилованиях, совращениях, похищениях и тому подобном!

— Да бросьте вы! Я все понимаю! — зло оборвала его Тиффани.

Впрочем, комплименты вовсе не вызвали у нее раздражения, напротив, были даже приятны, что ее крайне удивило.

— Я вполне могу обойтись без ваших лекций, большое спасибо! — Девушка на секунду задумалась. — Я… я прекрасно знаю, как безобразно могут себя вести мужчины! Вопреки вашему представлению обо мне, я совсем не идиотка! Так что можете не беспокоиться. Я прекрасно смогу позаботиться о себе сама. Обойдусь без вашей помощи, спасибо!

— А я-то, дурень, представлял себе, что только-только спас девушку из морской пучины! — Крис говорил медленно, взвешивая каждое слово, что еще больше злило. — Как же легко люди впадают в заблуждение!

Ну что тут ответишь? Ей было просто невмоготу от сознания, что она глупеет на глазах и теряет дар речи в присутствии этого столь уверенного в себе наглеца.

— А живу я вон там! — задыхаясь от раздражения, произнесла она и махнула рукой в сторону простого деревянного домишки, едва различимого за дубовой рощей. — Ну, не стесняйтесь, выкладывайте свои впечатления! — заявила Тиффани, видя, как Крис молча созерцает ее жилище. — Говорите же!

Черные брови Криса сошлись на переносице.

— А что говорить-то? — холодно произнес он. — Хибара — она и есть хибара! Вы шутите? Или и вправду тут живете?

— Такое же впечатление у всех, — сухо сказала она. — Так что не стесняйтесь, смело говорите, что думаете, как это делают все остальные!

И Тиффани направилась к дому. Жаль, что она лишилась своих любимых, пусть и здорово поношенных сандалий. Они исчезли в волнах вместе со всеми купальными принадлежностями. А теперь приходится ступать босыми ногами по этой твердой как камень грязной дорожке.

— Так, значит, хибара?

— Значит, так.

Крис шел шаг в шаг рядом с нею. Тиффани страшно хотелось, чтобы этот чересчур привлекательный, чересчур контролирующий себя герой вдруг куда-нибудь провалился и оставил ее в покое. Просто ужасно, когда тебя выводят из равновесия какие-то посторонние и незнакомые тебе люди, и уже совсем скверно, что этот человек, явившийся из другого мира, уже в который раз заставляет ее так остро чувствовать свое над ней превосходство. Однажды в жизни Тиффани уже через это прошла, что не оставило в душе приятных воспоминаний.

Девушка смерила Криса откровенно неприязненным взглядом.

— А я вот считаю, что это дом, в котором, кстати, можно отлично жить.

— И вы тут живете все время?

Они дошли до калитки, потом пересекли маленький огород перед домом — грядки с овощами, благодаря упорным стараниям хозяйки были аккуратными, ухоженными.

— Каков дворец? — зло спросила она. — Послушайте, я вся промокла и продрогла. Вы не возражаете…

— Против чего? — Крис скрестил руки на бронзовой от загара груди. Фигура у него что надо — весь словно изваянный скульптором.

— Против того, чтобы отсюда убраться! — теряя остатки самообладания, выпалила Тиффани.

— Вот она — людская благодарность! А я-то спасал утопающую женщину, можно сказать — к жизни вернул. Каково? — насмешливо улыбнулся Крис. — Видимо, вы не из тех людей, которые способны отблагодарить за добро?

По спине у нее пробежали мурашки.

— Что… что вы хотите этим сказать? — голос Тиффани внезапно дрогнул. Похожий вопрос ей нередко задавали полтора года тому назад. Девушка застыла и так стиснула дверную ручку, что костяшки пальцев побелели. Память возвращала ей события минувших дней.

Благодарность? Сколько же раз упрекал ее именно в неблагодарности Джозеф! Сто? Тысячу? Она была его женой, и, значит, должна выполнять определенные обязательства — именно так ставил вопрос Джозеф. А вот взяла и осмелилась посмотреть по-иному на свои обязательства и права. Да как она посмела забиваться в угол да еще с испуганным видом! И это после всего того, что он, Джозеф, для нее сделал! Разве не создал он для жены такую роскошную жизнь, за которую тысячи женщин готовы были бы все отдать? Не думает же она, Тиффани, что за добро не следует платить?

— У-умоляю вас! — В голосе Тиффани послышалось робкое отчаяние. Господи, эти глупые воспоминания! И думать о прошлом просто не стоит. Девушка подняла голову. Ее лучистые, широко распахнутые зеленые глаза умоляли Криса, слова лишь дополнили впечатление полного отчаяния: — Не надо… Не надо так говорить.

— В чем дело? — Мужской голос был тоже резким, но все-таки не таким, как у Джозефа. Тот обладал особым, высоким голосом и гласные произносил необычно, но так, что сразу распознавался человек из высших слоев общества. Едва он повышал тон, все содрогалось в ней, она реагировала каждой нервной клеткой на особый настрой голоса, выдававший его взвинченное состояние. В такие минуты ее охватывала нервная дрожь, потому как слишком хорошо было известно, что последует за подобной звуковой заявкой.

Крис неожиданно крепко взял ее за плечи.

— Эй! Вы здесь, со мной? Или где-то еще? В чем дело? Есть проблемы?

Тиффани покачала головой и попыталась вернуть себя и свои мысли в настоящее. Да, голос у Криса сильный, звучный. При чем же здесь Джозеф? О нем думать нельзя. Эта часть ее жизни — в прошлом, в прошлом… Теперь она уже не допустит прежних обидных сцен.

Тиффани глубоко вздохнула и взглянула Крису в лицо. Ведет себя, как последняя дура… Ведь этот человек — первый выразивший хоть малое сочувствие. С тех самых пор, как она поселилась тут, у нее вообще не было ни с кем каких-либо доверительных отношений. А она ведет себя с ним, как полная идиотка!

— Если бы вы только… только могли сейчас отсюда уйти! — Кажется, удалось-таки взять себя в руки, но, к стыду своему, она почувствовала, как по щекам катятся слезы. Едва сдержав рыдания, она вырвалась из рук Криса, нащупала щеколду, отодвинула ее и бросилась в свою хибарку.

— Я не могу оставить вас в таком состоянии.

Крис прошел в чистую, спартанского вида комнату. Его высокая и широкая фигура сразу будто заполнила собой все пространство немудрящего жилища. Он взглянул на напряженное лицо Тиффани и в недоумении нахмурился.

— Я что-то не то сказал?

Девушка покачала головой и резко стерла ладошкой слезы со щек. Конечно же, он что-то не то сказал, но как объяснить ему ее реакцию на то, что он-то тут совершенно ни при чем.

— Послушайте! Пожалуйста… — Она подавила рыдание и прикрыла глаза дрожащей рукой. — Это не из-за вас… Но, пожалуйста, уйдите… Со мной все будет в порядке.

Если бы он знал, какие картины в эту минуту проплывали перед ее мысленным взором. Разъяренный пьяный Джозеф с занесенной для удара рукой… И ее отчаяние… Ведь запретила себе вспоминать, но почему же вспомнилось?

— Сомневаюсь, что все в порядке, выглядите вы далеко не отлично. — Крис с доброжелательным любопытством вглядывался в молодую женщину. Потом подошел ближе и протянул к ней руки, та резко отпрянула. — Ну же, Тиффани! — Голос действовал успокаивающе, мужская рука мягко отвела с лица влажные пряди красивых волос. — Не надо ничего бояться! Я не собираюсь вас обижать, ради всего святого!

А у той и сил нет что-нибудь сказать в ответ. Замерла, закрыв глаза, словно окаменела.

— Не заставляйте меня чувствовать себя виноватым, — проговорил Крис, — я вовсе не такой мерзавец, как могло показаться.

— Это… это неважно… — А сама опустила голову, изо всех сил пытаясь остановить слезы.

— Ну почему же, это важно… — Крис положил руки ей на плечи и мягко привлек к себе. — Не придавайте значения моей внешней грубоватости. Представьте себе, что под колючей оболочкой я на самом-то деле как котенок — мягкий и слабый, честное слово! Ну! Так-то лучше! — Крис приподнял лицо девушки, на котором появилась слабая полуулыбка. — Значит, я прощен? — мягко спросил он. К ужасу Тиффани, он обвил руками ее талию и еще теснее прижал к своему крепкому телу. — Значит, теперь я могу со спокойной совестью вас оставить?

Неуверенный кивок был ответом. Девушка молчала, не сводя глаз с властного лица странного, неизвестно откуда появившегося человека. Лучше бы он ушел, была первая мысль. Но догоняла другая, тревожная: а вдруг уйдет? И она останется одна. Только представишь подобное — внутри возникает какая-то холодная пустота.

— Вы… Вы спасли мне жизнь. — Тиффани мучительно думала, что еще ей надо сказать. Пусть тривиальное, просто вежливое, только бы снять это обоюдное напряжение! — Я ведь вас даже не поблагодарила!

— Не за что меня благодарить, — не сразу ответил Крис, но ответил весомо. Голосом выделил каждое слово, взглядом выказывая силу, которая завораживала Тиффани. — Мне всего-то и нужно только вот это… — Он наклонился и вдруг губами коснулся губ растерявшейся от неожиданности девушки. Губы Криса двигались медленно и уверенно, его поцелуй выдавал специалиста по части обольщения. — Я вовсе не хочу, чтобы вы из-за меня плакали, — мягко произнес он, внимательно вглядываясь в ее окаменевшее лицо. — Ох, и злился же я, когда вы сопротивлялись собственному спасению! Но и там дело было не в вас, просто незадолго до этого я кое с кем по-глупому поспорил. Вот и сорвал на утопленнице свое дурное настроение.

— Это моя неосторожность. — Голос Тиффани был едва слышен. Не в силах отвести глаз от сильного, красивого мужского лица, она в полном недоумении произнесла: — Вы… вы меня поцеловали.

Крис улыбнулся ее нескрываемому удивлению.

— Рад, что вы это заметили. Могу повторить.

И повторил.

Поцелуй его был таким теплым… реальным…

— Эй, Тиффани! — вдруг опять послышался его голос, от которого по всему ее телу побежали мурашки. — Если вы будете так на меня смотреть, — а у вас отчаянно прекрасные зеленые глаза, — мне придется поверить в миллион несбыточных вещей, а тогда, боюсь, мне будет просто не по силам контролировать свои поступки.

Тиффани почувствовала на своем лице горячее дыхание. Крис властно прижал ее к себе.

— Вы понимаете, о чем я говорю? — резко спросил он и одной рукой приподнял ей подбородок. — Вы меня слышите, Тиффани?

Все как во сне! Сердце бешено колотится, разум почти не воспринимает слова. И эти странные чувства, которых раньше, кажется, и не испытывала. Ни пустоты, ни одиночества… Что с ней? На чем основана власть этого человека над ней?

— Крис!.. — выдохнула и замерла. Тут же ее губы оказались в плену его губ.

Приговоренная прошлым, она ждала в себе сопротивления мужскому напору. Его не было, напротив, ощущалось лишь влечение к нечаянному знакомцу, появившемуся неведомо откуда и потрясшему ее своей силой. Искалеченная былым, больная своим прошлым, девушка неожиданно как благо приняла мужское внимание, грубоватую ласку, саму мощь красавца. Она лихорадочно вцепилась в его бронзовые от загара плечи. Он, естественно, не мог понять смятения души, но смятение тела ощутил безусловно.

— Боже, какая же вы красивая!

Сколько длилось это наваждение? Сильные мужские руки подняли ее, понесли через всю комнату к софе, и вот она оказалась на радужно-полосатом коврике. А он все целует, целует. И гладит ее нежную кожу. Он полон желания, а она?

— Нет, это просто безумие! Настоящее безумие! — говорит почти незнакомый ей человек, а она разрешает себя целовать. Что же это происходит?

Губы у него теплые, они мягко касаются шеи, привычно находя самые нежные точки. А руки? Легкие, ласковые! Неужели такие бывают? И завораживающий шепот около уха:

— Нет, вы не знаете, что вы со мною делаете!

— Да… Д-да… — Господи! Что же это с ней?

— Крис! — Голое Тиффани сел от напряжения. Она никак не могла даже взять в толк, что с ней происходит, как допустила подобную ситуацию… В ней нет сил противостоять человеку, от которого лавиной обрушивается неуемная жизненная сила и сексуальность. Что он подумает? Она не такая! Но нет у нее опыта встречи с подобными теплыми властными руками, которые обнимают сейчас крепко, но так бережно, будто ее тело самое дорогое сокровище мира.

Ее никогда вот так не обнимали. И никто даже не пробовал так нежно и в общем-то целомудренно вызвать у нее желание любить и быть любимой. До этого самого момента она даже не ведала, что способна на подобный отклик под мужским напором. А ведь он — просто незнакомец!

Тиффани попыталась отодвинуться. Преодолевая свое желание, она с ужасом осознала — творится неладное, то, что сама себе не простит.

— Нет, не могу! — вскрикнула она и тут же почувствовала, как окаменело тело Криса. Руки его вдруг оборвали умелые ласки, карие глаза сузились и напряженно вглядывались в ее лицо. — Нет? — Девушка покачала головой и в страхе закрыла глаза. — Это… это настоящее безумие!

— Думаете, я сам этого не осознаю? — Крис не спускал напряженного взгляда с прелестного девичьего лица. — Но ведь это вовсе не означает, что мы делаем что-то скверное, правда?

— Нет, означает! Конечно, скверное! Это всегда скверно!

Крис попытался снова дотронуться до нее. А Тиффани в это время сгорала от стыда за себя, за то, что не в состоянии преодолеть зов плоти. К тому же пугала та покорность, в которую ее ввергали ласки. И она, еще не чувствуя душевного противодействия, неожиданно для самой себя ударила Криса костяшками неплотно сжатого кулачка.

— Дожили! — Сильная рука попыталась ухватить ее запястье. Но девушка все продолжала бить его с отчаянной силой. — Все, хватит! Я все понял.

Он окинул Тиффани взглядом, определить смысл которого было выше ее сил. Ждала ярости, злости, даже пощечины — всего того, что было ей слишком знакомо по прошлому, но никак не предполагала подобного самоконтроля.

Черты лица Криса заострились; на скуле выделялась покрасневшая отметина от кулака.

— Вы считаете, я это заслужил? — Дотронувшись до саднящего места, Крис мрачно ухмыльнулся.

— Д… да! — сказала Тиффани, а сама ведь знала — нет, не заслужил. Но признаваться в своей неправоте ей совсем не хотелось.

— И в самом деле заслужил? — Он смотрел на нее в упор. — Будь по-вашему. Если вам приятно лгать себе и мне, извольте. — Крис пожал плечами. — Хотите, могу извиниться, если это поможет успокоить вашу совесть. И мы оба притворимся, будто я нечестно воспользовался своим преимуществом. А на самом-то деле вы желали меня ничуть не меньше, чем я вас.

— Не смейте так говорить! — совсем уже рассердилась Тиффани. Нервное напряжение наполнило слова искренним чувством. — Уходите! Немедленно уходите из моего дома! — И бросилась в свою крохотную спальню, с силой захлопнув за собою дверь.

Я его желала. Я его желала. Эти слова никак не выходили у нее из головы. Мучили, удивляли, но отделаться от них было невозможно.

Дрожащими пальцами Тиффани стянула с себя мокрый купальник, вытянула из ящика небольшого комода возле кровати попавшие под руку джинсы и хлопчатобумажную рубашку и натянула их.

— Я и сейчас желаю его, — в отчаянии прошептала Тиффани. Встреча с Крисом разбудила неведомые ей доселе чувства, и она ощущала лишь боль от неутоленного физического желания и стыд за него.

Он ушел. Слава Богу, ушел! Но как пусто после его ухода…