Создана для тебя

ГЛАВА 6

За следующие несколько недель мы должны были посетить Данию, Швецию, затем Австрию, чтобы в конечном итоге продолжить наше путешествие на юг Европы, остановившись в Северной Италии. Путь до Копенгагена был долгим, и мы провели в дороге всю ночь и утро. Автобус изредка останавливался для смены водителей или для того, чтобы заправиться, но по большей части мы всегда были в пути.

Мы с Сиенной были вымотаны, так что ночь отдыха была кстати. Я была обессилена морально и физически от нашего с Джеком времяпрепровождения, а Сиенна от вечеринок. Мы решали, чья очередь спать в спальне с гигантской кроватью, так как койки представляли собой куски дерева с тоненьким матрасом. Я не знала, была ли Сиенна в курсе, что мне грустно, или ей просто нужна была компания, но мы обе завалились на эту кровать и спали вместе на протяжении всех долгих ночей в дороге.

Я проснулась в углу кровати и без одеяла. Сиенна же, наоборот, развалилась по всей диагонали, плотно обернувшись одеялом. Мне показалось забавным, что это я лежала в углу, тогда как Джек всегда жаловался, что я обычно занимала всю кровать и стягивала одеяло на себя.

Когда мы ехали по улицам Копенгагена, вид города привлек моё внимание, и я решила, что это достойная причина разбудить эту бестию, лежащую рядом со мной. Сиенна спрятала голову под одеяло, как только я потрогала её по плечу и негромко назвала по имени.

— Надеюсь, что в автобусе пожар, Сид, — её голос был более сонным, чем обычно, даже, несмотря на то, что она никогда не была жаворонком.

— Мы, должно быть, в Копенгагене. Город очень красивый. Я подумала, что ты захочешь посмотреть.

— У тебя есть для меня кофе? — её голова по-прежнему находилась под одеялом.

— Эмм… нет, но я могу сделать.

— Ты, правда, знаешь, как эта штука работает? — Сиенна стянула одеяло ровно настолько, чтобы был виден её лоб и один подглядывающий глаз.

— Кофемашина?

— Нет, пылесос! — Она снова натянула одеяло, прежде чем продолжить: — Естественно, кофемашина! О чём ещё, чёрт возьми, я стала бы говорить?! Я как-то пыталась выяснить, как она работает, но она начала расплескивать воду и залила всё вокруг.

Я засмеялась и встала, собираясь пойти сделать кофе своей сварливой подруге, но затем передумала и начала прыгать на кровати.

Сиенна снова опустила одеяло, показывая свой нос.

— Какого чёрта ты делаешь?

— Спорим, что я первая ударюсь головой об потолок? — Я улыбнулась и выгнула бровь, зная, что она никогда не откажется от спора, даже если ей придется встать с кровати раньше обеда.

— Я думаю, мне следует переехать в другой автобус и отправить Джастина, жить с тобой, — прорычала Сиенна, снова пряча голову под одеяло.

Я продолжала прыгать, зная, что, в конце концов, она не сможет удержаться. Я знала Сиенну с начальной школы и была уверена, что она не сможет устоять перед спором, и это было верно так же, как по утрам всегда восходит солнце, несмотря на то, каким бы дурацким ни был спор.

Спустя пару прыжков, Сиенна зарычала и вскочила, присоединяясь ко мне. Наконец, она закричала, что ударилась головой об потолок автобуса, указывая на мое поражение. Я упала на кровать в приступе смеха и знала, что приз, который я позволила ей выиграть, скорее всего, оставит её на всё утро с головной болью.

Я вернулась с двумя чашками кофе и двумя таблетками Ибупрофена для своей подруги. Я не знала, болела ли у неё голова после удара или нет, но в любом случае я решила, что они ей понадобятся, чтобы снять похмелье после вечеринки.

Мы молчаливо сидели на кровати, попивали кофе и смотрели в большое окно в задней части автобуса, любуясь красивыми видами Копенгагена. Автобус медленно ехал по узким дорогам, проезжая кварталы с низкими зданиями, которые достигали в высоту не более шести этажей. Архитектура зданий была завораживающей, и все они были окрашены во множество красивых цветов. На горизонте шпили церквей перемежались с желтыми, желто-красными и голубыми домиками. Лишь небольшое количество современных отелей омрачало это причудливое очарование исторического города.

Наверное, больше всего мы с Сиенной были возбуждены именно от предстоящего выступления в Копенгагене. Мы должны были выступать на летнем фестивале на открытом воздухе, а не в обычных концертных залах, как было до этого. Это был один из самых больших рок-фестивалей в Европе, проходивший несколько дней на нескольких аренах. Перед тем, как мы доехали до нужного места, менеджер сказал, что мы должны были выступать на одной из маленьких арен, но организаторы фестиваля перевели нас на «Оранжевую Арену» — одну из шести самых больших арен. Видимо, пока мы путешествовали, тур набирал популярность и ожидалось, что на наше выступление придет слишком много фанатов для маленькой арены. На «Оранжевой Арене» обычно выступали самые популярные артисты, потому что зона её обзора могла охватить шестьдесят тысяч человек.

Будучи подростками, мы с Сиенной мечтали попасть на этот фестиваль. Мы даже узнавали цены на билеты, когда нам было восемнадцать, но ни одна из нас не могла себе их позволить. Нам нравилась сама идея спеть на большом фестивале, но даже участие в нём в качестве зрителей было бы более чем достаточным, чтобы считаться сбывшейся мечтой.

Единственное место для парковки автобусов находилось у кемпингов и это означало, что мы будем жить в непосредственной близости от фанатов. В отличие от Джастина и Кайла, нас практически никто не знал, по крайней мере, до нашего выступления, так что мы могли насладиться фестивалем в относительной анонимности.

Сиенна и Кайл были особенно рады нашей остановке, так как оба планировали поучаствовать в «обнажённом забеге» — ежегодной традиции, которая выпадает на субботний день фестиваля. Этот забег был организованным мероприятием. На нём люди должны были пробежать вокруг зоны кемпингов абсолютно голыми, и в конце выбирался один парень и одна девушка, которые получали билеты на фестиваль следующего года. Они оба часами уговаривали меня поучаствовать, но в отличие от Сиенны, я знала, что смотреть на это со стороны будет намного веселее.

Мы с Сиенной весь день смотрели выступления различных групп и ели уличную еду на палочках, правда, иногда я даже не могла определить, из чего она сделана. Часть дня мы провели с Кайлом, Джастином и другими музыкантами из нашего тура, но было сложно проталкиваться сквозь толпы девушек, желающих взять автограф или сфотографироваться с ребятами. Некоторые из них задирали свои футболки, демонстрируя обнаженную грудь, и просили расписаться на каждой из них, на что парни с радостью соглашались. День был весьма увлекательным, хотя я заметила, что Джастин большую часть дня держался в стороне от меня.

Спустя несколько часов постоянного отвлекания парней фанатками, мы с Сиенной решили от них отделиться. Из-за размера окружающей их толпы девушек, которые жаждали получить хоть какого-то внимания, я сомневалась, что в ближайшую пару часов они заметят наше отсутствие.

Остальную часть дня мы с Сиенной смотрели выступления и танцевали. Я не нуждалась в более непринужденном дне за исключением того, в конце которого я вернулась бы домой к Джеку. Мы встретились с ребятами прямо перед началом «обнажённого забега». Мне показалось забавным, что так много парней из нашего тура решили присоединиться к забегу, когда узнали, что Сиенна собирается принять в нём участие. Естественно, Сиенна была единственной девушкой из команды нашего тура, которая собиралась принять участие, но её это, похоже, вообще не волновало.

Мы с Джастином вместе наблюдали за забегом, истерически смеясь над тем, как бегали и падали пьяные люди. Забег был ещё зрелищнее из-за того, что вчера вечером прошёл сильный ливень, оставляя землю скользкой и размытой. Казалось, эти условия плохо сочетались с нетрезвыми обитателями кемпингов, делая их похожими на участников боев в грязи.

Несмотря на то, что мы практически не разговаривали, я была рада, что мы с Джастином провели немного времени вместе, беззаботно веселясь. За последнюю неделю между нами определенно возникло напряжение, и команда тура уже начала это замечать.

После «обнажённого забега» большинство из ребят решило пойти к палаткам с пивом. Я вежливо отказалась, так как моё горло начало першить то ли от аллергии, то ли от начинающейся простуды. Учитывая, что мне платят за мой голос, я решила, что будет лучше отказаться от вечерних празднеств и пойти спать. Я с предвкушением ждала завтрашнего выступления и хотела, чтобы всё прошло идеально.

Вернувшись в автобус, я заварила себе эвкалиптовый чай и начала готовиться ко сну. В зоне кемпингов было шумно, но включив спокойную музыку, я легко забыла о том, что вокруг меня идёт вечеринка. Я позвонила Джеку и вкратце рассказала ему о сегодняшнем дне, а он рассказал о своём. Он упомянул, что завтра утром у него заседание совета директоров и при этих словах его тон голоса изменился. Я знала, это заседание означало то, что Джек будет находиться в одном помещении со своим отцом, чего он, несомненно, избегал любой ценой.

Джек планировал утром пробежать десять миль, чтобы снять стресс перед предстоящим многочасовым нахождением в непосредственной близости с отцом. По сути, он отрёкся от него несколько лет назад, когда отец развлекался с кучей любовниц в два раза младше него вместо того, чтобы ухаживать за больной женой, умирающей от рака. С тех пор Джек мирился с присутствием отца только в случае крайней необходимости, оборвав с ним все отношения, кроме деловых. За последние месяцы всё стало намного хуже, когда он вмешивался в нашу жизнь с Джеком. Я хотела спросить, не случилось ли что-нибудь ещё, и это вызвало такую враждебность в его голосе, но что-то подсказывало мне, что лучше задать этот вопрос в другой раз, возможно, при личной встрече.

Мы около часа болтали по телефону и перед тем, как попрощаться, в дверь автобуса постучали. Я открыла её, не вешая трубку и ожидая увидеть пьяную Сиенну, но вместо неё обнаружила Джастина. Он не сказал ни слова и ждал моего приглашения. Я сказала Джеку, что позвоню завтра, так как пришёл менеджер тура, чтобы обсудить наши ближайшие планы, и мы пожелали друг другу «спокойной ночи». Я ненавидела себя за враньё Джеку, но знала, как он относится к Джастину и с него достаточно, что завтра утром на заседании совета директоров ему придётся смириться с присутствием отца.

Джастин ждал за открытой дверью автобуса, пока я не повесила трубку.

— Могу я войти, Сид?

Я слегка колебалась, но потом отошла в сторону, продолжая удерживать дверь открытой и молча отвечая на его просьбу. Я знала, Джеку не понравилось бы мое времяпрепровождение наедине с Джастином, но я решила, что это было подходящим моментом, чтобы снять напряжение, возникшее между нами. Я подумала о своем обещании Джеку — о нахождении посторонних мужчин в моём номере, и оправдывала себя тем, что не нарушала его, пока мы находимся в общей части автобуса. Я не могла себе представить, что можно провести три месяца в туре с Джастином, и в какой-то момент не оказаться вместе в этой части автобуса. Лучше прояснить всё сейчас и двигаться дальше с меньшим напряжением между нами.

Джастин сел и мы одновременно начали говорить. Мы нервно засмеялись, а затем последовало неловкое молчание.

— Сперва ты, — сказал он.

— Я только собиралась спросить, почему ты не отрываешься вместе со всеми у палаток с пивом?

— Ох, пивная вечеринка превратилась в вечеринку автографов, так что я сбежал, как только поток фанатов на время прекратился.

Я улыбнулась:

— Часть расплаты за вашу славу.

— Видимо, так и есть.

Джастин провел рукой по волосам. Язык его тела говорил о том, что постоянное внимание на самом деле волновало его больше, чем он это показывал.

— Что ты собирался сказать, Джастин?

Джастин засунул руки в карманы и посмотрел вниз, потирая ногой маленькое пятно на ковре. Это напомнило мне маленького ребенка, который хотел в чем-то признаться своей маме, но боялся её реакции.

— Я собирался извиниться за то, что в последнее время вёл себя как дурак.

Он неуверенно посмотрел на меня и застенчиво улыбнулся. Это было первым проблеском того Джастина, которого я знала.

— Ты был ещё тем дураком.

Я улыбнулась и слегка толкнула его плечом в дружеском жесте, который должен был разрядить обстановку.

Джастин ответил, смеясь:

— Так и знал, что я так легко не отделаюсь.

Я засмеялась, почувствовав, что напряжение между нами начало ослабевать от этой дружеской перепалки.

— Хочешь, я надеру тебе зад в «Rock Band», друг?

Джастин удивлённо вскинул брови и к нему вернулась его дерзкая ухмылка.

— Попробуй, блондиночка.

Мы играли в «Rock Band» на плоском экране боле двух часов, валяясь на противоположных сторонах дивана. Я сбилась со счета побед и поражений, но к тому моменту, как в автобус, спотыкаясь, вошла Сиенна, я была уверена, что проиграла.

Они с Кайлом ввалились в автобус, словно ураган. В их волосах до сих пор была высохшая грязь, и они прямиком направились к бутылке текилы. Мы вчетвером ещё час смеялись и вспоминали старые истории, прежде чем я решила, что уже поздно. К восходу солнца я почувствовала, как Сиенна снова залезает ко мне на кровать.