Спасибо папе за коммунальную квартиру

Глава 24.

Маленькие детки — маленькие бедки. Большие дети – беды соответствующие. Я наблюдала это все со стороны и в то же время была непосредственным участником этих событий. Одно дело, когда малышка добралась до полки с мукой и рассыпала ее по полу. Потом сидела и довольная играла, как в песочнице. А я ведь только отвернулась. Мыла посуду. Ей хватило одной минуты, чтоб натворить дел. После ее игры я целый час убирала последствия, отмывая кухню, отстирывая Люду и вымывая муку из ее волос. Но это скорее досадная неприятность. Вымыл и забыл. Ребенок, который попал в тюрьму – это не просыпанная мука.

Олег хоть и говорил, что ему все равно. Мол, он давно поставил крест на Ире, но я видела, что он переживал. Только сделать что-то было сложно. У меня не было своих детей. Только и я не могла остаться равнодушно к тому, что молодая девушка загубила свою жизнь. Ей грозило двенадцать лет. Двенадцать лет не видеть свободы, не видеть своего ребенка. Это врагу не позавидуешь. Я начала понимать своих родителей, которые переживали за меня, когда я связалась с Игорем. А я ведь тоже могла оказаться на месте Иры.

Мы сидели с Полиной в комнате Олега и играли с малышкой. Видимо тоже поиграть в дочки-матери захотела. Раздался звонок в дверь. На пороге стоял Паша. Какие же у Олега высокие дети! Сам мелкий, а дети великаны.

– Можно?

– Заходи. Олега нет.

– И где он? Вроде отпуск.

– По инстанциям катается.

– Я ему звонил, но он был не доступен. Раз все равно в этих краях оказался, решил в гости заглянуть.

– Заглянул – молодец. – пожала я плечами.

– А это кто? – заходя следом за мной в комнату, спросил он.

– Твоя племянница Люда и моя сестра Полина. – представила я.

– А семья у нас все больше и больше, – хмыкнул Паша. – Но против таких красавиц я не против. Хоть смотреть приятно.

– Прям такой Казанова. – я лишь головой покачала.

– Паша. – представился он Полине. Она лишь кивнул. Решила его проморозить. Только Пашка наглость от Олега перенял. Видимо у них это семейное. Через пять минут Паша и Полина уже довольно мило беседовали.

А все началось с простых вопросов про учебу. Оказалось, что Пашка еще только в одиннадцатый класс пойдет. Полина сразу на голову выше стала. Она же уже в институт поступила. Потом речь зашла об игрушках компьютерных. После этого я потеряла нить разговора, зато они его нашли очень продуктивным. Через час общения они уже перешли к компьютеру Полины.

– Эх, а мы с тобой в этом ничего не понимаем. – вздохнув, сказала я Люде.

– Да. – ответила она по-деловому. А сама пыталась разобрать какие-то колечки, которые крепко были соединены друг с другом.

Олег вернулся лишь вечером. Хмурый, усталый. Пашка его не дождался. Ушел домой. Олег сел на диван. Люда доползла до него. Уцепилась за штаны. Неуверенно поднялась. Ножки дрожали. Слабенькие они у нее. Олег поднял ее над полом и посадил на диван рядом с собой. Она тут же поползла к нему на колене, чтоб в бороде покопаться. Олег обычно ее сразу снимал с коленей или вовсе возвращал на пол. Но сегодня он ей даже слова не сказал. Наблюдал за ее действиями и молчал.

– Что случилось? – осторожно спросила я.

– Ирка умерла. Не знаю плохо это или хорошо. Дочку жалко. Но и мать такая для Люды сомнительная радость. Как думаешь?

– Я не знаю. – честно ответила я. К глазам подкатили слезы.

– Две истории. Две девочки. С похожей судьбой. Обе связались с плохими ребятами. Обе рано забеременели. В итоге одна все потеряла, но вернулась к нормальной жизни. А другая получила то, что хотела и рано умерла. Забавно, как играет жизнь судьбами людей. – Олег перехватил детские пальчики, которые норовили залезть ему в нос. – Может порой действительно нужно все потерять, чтоб начать думать головой?

– К чему ты все это говоришь?

– К тому, что тебе повезло в этой жизни. Забери ее пока, а я пойду ужин готовить. – сказал он, протягивая мне малышку.

Повезло? Когда-то я так не считала. Но все познается в сравнении. И порой это сравнение жестокое. Малышка прошлась ладошкой по моей щеке, стирая слезы. Чему-то рассмеялась. А весь сегодня она осталась сиротой. И не дождется больше свою маму, о которой спрашивала каждый день. Печально все это. Я не знала Иру, не была с ней лично знакома. Но Олег был прав. Две истории, две похожие судьбы и разный конец. Почему она подсела на иглу? Хотела быть рядом с любимым? Понять его? Или хотела свободы? Кто в этом виноват? Родители, общество, друзья или она сама? Нет ответов на эти вопросы. Ведь никто не хотел, чтоб все получилось именно так печально. В девятнадцать лет ведь еще толком и жизни не знаешь. Хотя, может она ее узнала слишком много. И с изнанки. Как защитить малышку от этого? Как сделать, чтоб она не повторила судьбу матери? Держать в строгости или наоборот давать эту свободу? Я смотрела на Люду, которая теперь стояла, держась за спинку дивана и пыталась идти, но это у нее не получалось. С каждым шагом она падала. Но упрямо вставала и начинала новую попытку, которая приближала ее к цели: научиться ходить. Упрямая. В этом на Олега похожа. Его кровь. Хотелось уберечь ее от этой грязи, в которой она родилась. Да. Я хотела видеть ее успешной и нашедшей себя в этой жизни.

Ужинали мы в комнате. Я одновременно кормила мелкую с ложки. Еле она неаккуратно. Потом все отмывать придется. Но это не раздражало. Сегодня даже Олег не ворчал по этому поводу.

– Я Марине позвонил. Она вылетает уже. Завтра займусь похоронами. На следующей недели отпуск продлю. Когда ты уволишься?

– Мне на следующей недели надо отработать две смены, что я с напарницей поменялась. Валерьян Моисеевич уже ищет на мое место человека. – ответила я.

– Хорошо. Как отработаешь свои смены, я опекой займусь. Значит мы с тобой окончательно договорились?

– Да. Договорились.

Это был грустный вечер. Мы почти не разговаривали. Каждый думал о своем. Между нами образовалась пропасть. Я это чувствовала, о сделать ничего не могла. Ему не нужна была моя жалость и слова утешения. Винил ли он себя? Наверное. Может также прокручивал вечные вопросы, на которые нельзя найти ответы. Малышка уснула около десяти вечера. Я переложила ее в кроватку. Детскую кровать Олег привез вчера. С высокими бортиками по бокам, чтоб Люда не упала во сне, а с другой стороны там где ноги было открытое пространство, чтоб она могла спокойно выбраться. С пола спокойно, не крутясь. С дивана не падала, но это предостережение было не из лишних.

Я села на край дивана. Олег лежал и смотрел на меня. Не знаю сколько мы так с ним просидели. Пять минут, десять, пол часа. Время остановилось. Тихо. Никаких лишних звуков. Только дыхание и тишина. Он провел шершавой ладонью по моему бедру, задирая край длинной рубашки, похожей по своей длине на платье. Стало жарко.

– Иди сюда. – позвал он.

В глазах холод, холодом отдавали и поцелуй. Сегодня он только брал, ничего не отдавая взамен. Я к нему так привыкла, что тело реагировало на его прикосновения, как по нотам. Ему нужно было контролировать ситуацию, хотя бы здесь, раз в мире он потерпел поражение. Пусть будет так. Он все равно потом отдаст с лихвой. Эта ночь была жесткая, грубая, пошлая. А мне все равно нравилось. Нравилось ему отдавать, то что он требовал.

Я лежала на животе и приходила в себя. По телу разлилась приятная усталость. Сознание возвращалось не охотно, предпочитая блуждать в каком-то другом мире, где чувства взрываются брызгами фонтанов. Где есть лишь болезненное напряжение и резкие яркие разрядки. Мир, в котором были только мы с ним. Странно, почему мне раньше противно с ним было находится рядом? Даже сейчас, когда он лениво проводит пальцами по моей спине, я чувствовала отголоски той страсти, которая щекоткой пробегала по мышцам.

– Неудачный в этом году отпуск. – сказал он. – Хотел на речке купаться, рыбку ловить, тебя с матерью познакомить, а видишь как все получилось.

Как-то не особо я расстроилась, что с его мамой не познакомилась. Но промолчала.

– Нравятся мне такие красивые девочки как ты.

– Стоит мне подурнеть, так сразу разбежимся?

– Обязательно. Зачем мне с дурнушкой жить? Вас красивых много. – спокойно сказал он.

– Хорошо иметь дело с честным человеком, который сразу обозначает границы в отношениях. – пробормотала я. Зацепили меня его слова? Нет. Специально ведь задирает. Только зачем?

– Границы в отношениях такие зыбкие, так что легко двигаются. Знаешь, что мне в тебе нравится?

– Что? – я потянулась и села.

– Несмотря на то, что ты глупая девчонка, но при этом умеешь чувствовать и подстраиваться под меня. Я этого не ожидал. Приятный бонус.

– Ты еще долго будешь меня на эмоции выводить? Хочешь со мной поругаться?

– На правду не обижаются, красавица.

– Обойдешься. Не буду я с тобой спорить. И ругаться не буду. – я накинула рубашку. Ему это не понравилось. Стащил ее и за диван закинул. – Это уже хулиганство.

– И что сделаешь?

– Спать буду. Не буду я с тобой ругаться.

– Как будто я тебе дам спать.

Я чувствовала его раздражение, злость. Каждый переживает по своему свое бессилие в сложной ситуации. Кто-то плачет, кто-то ругается, другие замыкаются. А есть те, кто в загул уходят. Сегодня искры наполнили всю комнату. Он выжил из меняя все соки. Помню, что в итоге я нашла свою рубашку. Сил хватило лишь ее надеть и тут же провалится в сон.

Проснулась я около восьми утра, когда малышка заплакала. Я подскочила, как на пружине. Она просто не смогла забраться на диван, вот и ревела. Олег сидел за столом пил чай и смотрел новости. Я умылась. Когда вернулась в комнату, Олег поманил меня пальцем.

– Чего? – спросила я, подходя к нему.

– Хочу чтоб ты меня поцеловала. Я тебе выспаться дал. Два часа с малышкой вожусь. – а в глазах все тот же лед. Я наклонилась и поцеловала его.

– Спасибо. – сказала я. Смотрю, в глазах лед немного растаял. Но все равно холод остался.

– Так-то лучше. Мы с мелкой уже позавтракали. Так что иди пока ешь, а то с ней это как-то сложно. А потом я поеду.

Вроде все по-прежнему, но ощущение, что чего-то изменилось меня не покидало. Олега не было целый день. Мы с Людой и погулять успели и приготовили себе обед. Даже с Полиной парой слов перекинулись. Ближе к вечеру заглянул Паша. Привез ноутбук. Вместе с Полиной чего-то устанавливали. Вечер принес с собой суету. Вернулся Олег. Вместе с ним приехала Марина с красными заплаканными глазами и невысокая круглая бабушка со строгим пучком седых волос на голове. Она напомнила мне учительницу, которая смерила меня колючим взглядом. Толстые стекла круглых очков делали ее еще более строгой. Тут еще и Паша выглянул от Полины. Шум, гам, причитания. А меня накрыло приступом паники. Дышать тяжело стало. Я готова бы все отдала, чтоб они уехали, чтоб не врывались в мой мир. Дыхание перехватило. Я позорно сбежала на кухню. Люда под присмотром. Мне же надо было побыть одной.

– Опять паника? – ко мне подошел Олег.

– Сейчас пройдет. – сказала я.

– Не бойся. Никто тебя не съест. – он обнял меня. – Поцелуй лучше и пойдем в комнату. Люда бабушек боится. Они сейчас в рев пустятся, окончательно ребенка напугают.

– Что же ты раньше молчал? – я быстро поцеловала его и метнулась в комнату. Люда действительно было растеряна не меньше, чем я.