Спасите, мой рыцарь!

Глава 2

Тело, укрытое платьем, мелко подрагивало от удовольствия и пережитых ощущений. С него словно содрали кожу, так остро ощущалось все, начиная от ладони на моей талии, заканчивая легким ветром и прохладой. Приходить в себя было непросто. Я почти не чувствовала ног, но ощущала, как распухли от жарких поцелуев губы. Мне было так хорошо, как не бывало уже давно. Я чувствовала себя почти живой.

Хмель почти выветрился из моей головы. Небо почернело перед рассветом. Рядом, словно огромный кот, тихо сопел мужчина, которого я выбрала, который мне не отказал. То ли это я его утомила, то ли дорога. Было неважно.

Резко вздохнув, рыцарь перекатился на спину, выпуская меня из своих железных объятий. Не чувствуя сна ни в одном глазу, пользуясь моментом и желая избежать утренней неловкости, я медленно поднялась. Попасть в рукав блузы удалось не с первого раза, но я справилась, косясь на своего неожиданного любовника. Эн спал так безмятежно, словно ничто в мире не могло его потревожить.

Одевшись как можно тише, я замерла на мгновение. Хотелось нагнуться и поцеловать его на прощание, но я не рискнула. Солдаты, даже если они ходят в офицерах, обычно спят довольно чутко. Так что я только и ограничилась, что прощальным взглядом, прежде чем углубиться в лес. У меня было довольно времени, чтобы скрыться. А с рассветом на дороге появятся повозки, и кто-нибудь да подкинет меня до следующего городка.

**

Тело ощущалось ленивым, утомленным, но внутри не было ни тревоги, ни сожаления. Все было правильно, как только могло быть. Пусть я и баронская дочь, но уже давно не маленькая и имею право на собственные тайны. Тем более, когда они никому не повредят. Я всегда была исключительно хорошей дочерью, не крутила романов с конюхом, не целовалась по углам со свинопасами, а это маленькое происшествие… а было ли оно? Никто не скажет. Об этом будем знать только мы двое, и больше ни одна душа.

Дорога стелилась передо мной нехотя, ноги словно желали вернуться обратно, под сень деревьев, но я не могла себе позволить подобного. Больше никогда.

– Девушка? Что ты одна в такую рань по дороге идешь? – за спиной сперва послышался скрип телеги, а уже затем мужской низкий голос задал свой вопрос. В чистом воздухе голос разносился далеко. – Может, тебя подвезти куда нужно?

Я отступила с дороги, пропуская телегу, и повернулась к говорящему. На козлах сидел бородатый мужичок, а рядом, прижимая младенца в пестрой ткани, сидела молодая женщина с покрытой головой. Она улыбалась, словно несла в руках само счастье.

– Было бы очень любезно, – улыбнулась я в ответ. Ноги уже изрядно гудели, а дорога еще только поднималась вверх. Городок, что находился во владениях отца, даже пока не показался.

– Тогда запрыгивай, – мужичок сильнее натянул поводья, заставляя мохноногую лошадку совсем остановиться. – Там есть место. Сдвинь что, если нужно.

– Ты голодна, милая? – подала голос женщина, светлый и чистый, словно перезвон колокольчиков. – У нас есть свежий хлеб и сыр.

– Не откажусь, – живот тут же отозвался громким урчанием, не давая мне даже помыслить об отказе. В долинах последние годы царил порядок. Только бароны иногда бодались друг с другом, но это не задевало простой люд, позволяя проявлять доброту к прохожим.

– Тогда сама залезь в сумку и возьми там. Мне несподручно, как видишь, – женщина расцвела улыбкой еще больше, хотя это казалось невозможным, и легонько похлопала по своему драгоценному свертку.

– Спасибо, – забираясь в телегу и кое-как устраиваясь на мешках с зерном, кивнула я. Взгляд сам собой переместился на пройденную дорогу. Туда, где я оставила своею нежданную удачу. Все вышло как нельзя лучше. И теперь я вполне могла согласиться на требование родителя. Без сожаления и тоски. А дальше пусть будет так, как будет. Я смогу все вынести.

**

Она пропала. Не то чтобы я рассчитывал на продолжение утром, но было как-то немного обидно осознавать, что это не я оставил женщину в постели, а она поступила так, по-мужски. Впрочем, как я успел понять, девушка была совсем не простой. Не из крестьян, это точно. И решение поступить так, как все вышло, далось ей непросто. Видно, потому и сбежала, чтобы не отвечать на лишние вопросы. И меня это не касалось. Я сделал все, чтобы она могла дальше справляться со своими сложностями. А их, как я понял, в ее недолгой жизни хватало.

Быстро одевшись, чувствуя, что мне срочно нужно принять ванну или хотя бы умыться в тазу, я запрыгнул в седло. Время утекало. То, что Сьют доверил мне первый из отрядов, направленных к баронам, имело свои последствия. И с ними мне предстояло вскоре столкнуться. Шпионы в один голос доносили, что кто-то из местной знати мутит воду против Роана и новой династии. Поговаривали даже, что некоторые из баронов намереваются отделить Север от основной части страны, посадив на трон собственного короля. А допустить потерю такого куска земли никто не мог, даже будучи не в своем уме. И мне предстояло найти смутьянов и разобраться с ними.

Затормозив у лагеря, я внимательно осмотрел палатки. Все было выполнено по канонам мирного времени. Дозорные стояли навытяжку, негустой частокол огораживал лагерь, как полагалось. Мне навстречу, уже облаченный в нормальную одежду, а не в те походные лохмотья, что вчера, вышел Хага. Его черные глаза лукаво блестели, но я знал, что друг и подчиненный первым не заговорит о ночном происшествии и моем отсутствии в лагере.

– С возвращением, полковник. Все тихо, больных в лагере нет. Завтрак будет окончен через полчаса, и мы можем выдвигаться дальше. Обоз почти собран.

– Хорошо. Пусть мне принесут воду и еду.

– Офицерская кухня уже закончила работу, – вздернув косматую бровь, качнул головой Хага.

– Пусть принесут с солдатской. Что там сегодня?

– Бобы и мясо. Мы же не на марше, – словно я сам этого не знал, хохотнул капитан.

– Бобы так бобы, – носа как раз достиг аромат варева, что помешивали в больших котлах кашевары. Мое войско было укомплектовано хорошо, так что и солдатская еда вполне подойдет Лорду из дома Зиминик. Не переломлюсь.

Оставив лошадь одному из подчиненных, я напоследок обернулся к Хаге.

– Через полчаса совет. Пусть офицеры будут с планами и расстановкой.

– Как прикажете, полковник, – Хага больше не смеялся, прекрасно понимая, где заканчиваются шутки, и начинается дело.

Я же, махнув рукой денщику, принялся скидывать грязную одежду. Тело еще хранило аромат цветов, которым так соблазнительно пахла ночная гостья, но лошадиный пот перебивал почти все. Мне никак было не сохранить этот цветочный запах.

Мою палатку уже собрали, так что умывался я на ветру, радуясь теплой погоде. Вода очищала тело и разум, не давая слишком погрузиться в ненужные мысли. Надо было заняться делом. Чистая одежда была разложена на сундуке, что уже погрузили в телегу с моими вещами. Яркий камзол, с защитной кольчугой в подкладке, мелкой и прочной, чистые штаны и высокие, сияющие на солнце, сапоги. Сегодня мне предстояла встреча с несколькими баронами, так что выглядеть нужно было соответствующе, как бы я ни презирал эти парадные тряпки.

**

– Соран? Уже вернулась? – мама, в домашнем платье, следила за тем, как слуги накрывают обед на стол. Невысокая, крепенькая, как все местные, она походила на генерала, что присматривает за своей армией с возвышенности. – Как твоя подруга поживает?

– Малыш уже подрос, – тут же отозвалась я с улыбкой. – Пока ей немного тяжело, но у нее хорошая золовка, помогает во всем и не лезет, куда не нужно.

– Я тебе говорила, что так и будет. Вы просто не понимаете ее характер. Подумаешь, мрачная немного, зато честная и порядочная. Как она могла бросить невестку без поддержки?

– Да, ты, как всегда, оказалась права, – я переминалась с ноги на ногу, надеясь проскочить мимо без ненужных вопросов. Все же мама была внимательной и могла что-то заподозрить. Но она еще была и умной.

– Иди, вымойся. От тебя несет конюшней. Говорила, возьми лучше повозку.

– Мне было нужно прогуляться, проветрить голову. Перед встречей с бароном Краметом.

– Если ты будешь сильно против, то отец не станет настаивать, – тихо напомнила эта леди, глядя на меня с какой-то печалью.

– Если это нужно отцу, семье, то я не вижу причины отказываться. Тем более, мне и самой давно пора обзавестись детьми. Пока не поздно.

– Это верно. Но жить с тем, кто противен…

– Со временем можно привыкнуть ко всему, – спокойно произнесла я, будучи полностью уверенной в собственных словах. Во мне было достаточно северного упрямства, чтобы пережить все, что мне уготовило небо этой земли.

– Иди умывайся, обед скоро.

Кивнув камеристке, что прислуживала нам с мамой, я отправилась в собственную комнату.

– Воду в покои, леди?

– Нет, я за кухней помоюсь. Не нужно сейчас никого отвлекать. Приготовь все, – руки сами собой метнулись к растрепанным, едва приглаженным волосам и наткнулись на веточку, которую раньше я не заметила. Щеки тут же опалило жаром от воспоминаний. Маленькая тайна для будущей баронессы Крамет.

Прихватив расчески и чистую рубаху, я спустилась в кухню. Женщины весело щебетали, от котелков и кастрюль шел пар. Все в нашем небольшом замке было в порядке, но я вдруг поняла, что мне очень скоро придется его покинуть. Если барон так сильно торопился, как думал отец, то свадьбу сыграют сразу, стоит мне дать свое согласие. Смысла тянуть не было. Никто не собирался делать большого торжества. Что я, что мой предполагаемый супруг уже были в браке, так что никто не удивится скромной церемонии. Приедут только самые близкие соседи и родственники. А это значит… через неделю? Две?

Скорее всего, нет. Дней десять – это самое большее, на что я могла рассчитывать.

– Леди Соран, все готово, – камеристка чинно кивнула, приглашая меня проследовать за кухню, где стояли чаны для стирки и несколько лоханей для мытья. Эта женщина с равнин прибыла во владения отца лет десять назад, и с тех пор все заботы о нашем с мамой благополучии и удобстве легли на ее плечи.

– Спасибо, Малуша.

От лохани поднимался пар. В воде, словно слезы фей, плавали лепестки сушеных цветов, отчего сырое помещение наполнялось приятным ароматом. Шагнув за растянутую на веревке ткань, я быстро скинула грязную одежду.

– Разрешите помочь вам с волосами, – складывая на табурет стопку полотенец, тут же предложила эта худая женщина. Ей было немного за пятьдесят, но она оставалась еще прямой и крепкой, словно дерево, противостоящее ветру.

– Это будет кстати, – кинув быстрый взгляд на кривую косу, я скривилась. Самой мне это было не расчесать, а Малуша отлично справлялась с такими делами.

– Тогда залезайте, – женщина придержала край простыни, постеленной в лохань, чтобы дерево не царапало мою кожу, и дождалась, пока я переступлю край. Тонкие пальцы осторожно поймали волосы, не давая им намокнуть, пока я опускалась в воду. – Здесь придется использовать масло, леди.

– Как скажешь. Все так спуталось…

Я откинулась на край лохани и прикрыла глаза. Оказывается, я сильно устала. То ли от дороги, то ли из-за бессонной ночи. Но усталость была приятной, а от горячей воды тело расслаблялось, напитываясь силой.

– Моя леди… – я чувствовала, как длинные, худые пальцы Малуши расплетают волосы, стараясь не сильно дергать сухие, спутавшиеся пряди.

– Говори, – разрешила я. Эта женщина была довольно скупа на слова, тщательно продумывая, что произносит, потому каждое, сказанное ею, стоило выслушать.

– Синяки лучше смазать. Так они пройдут быстрее, и не будет вопросов, – женщина говорила тихо, словно кто-то может нас подслушивать. И все же я, вздрогнув, распахнула глаза и резко села в воде.

– Что? – сердце гулко застучало о ребра.

– Синяки у вас на груди. Не мое дело, откуда они у вас… но ваша матушка – умная женщина, а слуги любят болтать.

Резко опустив голову, я уставилась на несколько пятен, пока еще синеватых, но уже с желтоватой кромкой по краям. И сомнений, как именно они появились на моем теле, не возникало. Очень уж характерно они выглядели. Как следы крепких мужских рук.

– Ох, – руки резко взметнулись вверх, прикрывая следы моего недостойного поведения.

– Не переживайте. Я сейчас принесу компресс, мы быстро это решим, – Малуша поднялась и тут же скрылась за занавеской, словно ничего страшного не произошло. Словно ее подопечная госпожа не кувыркалась ночью где-то в травах в компании с неизвестным.

Через несколько минут на моей груди лежало теплое полотенце, пропитанное уксусом и какими-то травами.

– Это точно поможет?

– Должно. Утром еще один компресс сделаем, и никто ничего не узнает. Только не давайте слугам вам помогать с платьем. Пока я побуду при вас.

– Спасибо, Малуша.

– Вы моя леди, – просто ответила женщина, отсылая нас, видимо, к тому дню, когда мы с мамой настояли на том, чтобы женщина все же осталась в замке. Пусть и чужая этой земле, она уже тогда внушала нам доверие. И за все годы не подвела ни разу.

– Жаль, что это теперь ненадолго.

– Вы приняли решение?

– Этот брак ничем не хуже любого другого, – прикрывая глаза, чувствуя, как по волосам распределяют масло, выдохнула я.

– Может, и не хуже. Но разве не может быть лучше?

– Для меня? Не думаю, Малуша.

**

Бароны встречали нас вежливо, но с опаской. Никто не знал, чего именно ожидать от открытого появления войска в их землях. А мне только это и требовалось. Чем больше тревоги и волнений будет в их сердцах, тем более неосторожными будут действия. Тем более, шпионы Филиппа так и не выяснили пока, кого именно из потомков прошлой династии они собираются посадить на свой, пока еще несуществующий трон.

– И когда я смогу видеть весь совет баронов? – я рассматривал небольшой замок, куда заявился для первой встречи.

Старая крепость не могла выдержать приличной осады. Если местные и конфликтовали между собой, все вопросы обычно решались короткими стычками в открытом поле. А затем частенько повальной пьянкой. В общем или раздельных лагерях, в зависимости от того, к чему приходили бароны.

– Для этого нужно время, – толстый, еще не старый, но уже больной, барон нервно гладил по голове большого пса, из тех, что целыми стаями жили в залах северян.

– И как много его нужно для того, чтобы всех оповестить и собрать?

– Неделя. Может, две, – нервно покусывая губу, ответил мой собеседник.

Время близилось к обеду, и слуги, не слишком расторопные, но не поднимающие головы, расставляли по столам большие блюда. Вместо тарелок в этом замке пользовались деревянными дощечками. Ну, хоть приборы были на месте.

Я невольно скривился, представив, что придется ближайшие дни довольствоваться таким скудным гостеприимством.

– Тогда я думаю, вам стоит ускорить отправку сообщений. Иначе мы рискуем вам надоесть как гости за столь длительное время.

Я чуть повернул голову, наблюдая за тем, как побледнело лицо барона. У моей армии было достаточно запасов, чтобы месяц, а то и два стоять лагерем у стен его замка, но знать об этом лорду не стоило. Пусть понервничает.

– Вы… вы планируете остаться здесь? Не пойдете дальше?

– Ну, как мы можем отказаться от вашего гостеприимства, – не дожидаясь приглашения к обеду, следуя какому-то внутреннему чутью, Хага оторвал ногу какой-то птицы и плюхнул перед собой на дощечку. Мой капитан не стеснялся, макая кусок хлеба в общую миску и вытирая им жирные пальцы, прежде чем сунуть его в рот.

– Жить мы с офицерами будем при войске. Но вот столоваться… не откажите в любезности. И да, моим людям нужна одна корова и две свиньи на день. И три мешка гороха или бобов. Знаю, что в этом году урожай был вполне неплох, так что это не составит для вас большой обузы.

Произнося это, я едва не расплывался в улыбке, видя, как шевелятся мысли в голове барона. Что-то мне подсказывало, что совет сумеет собраться куда быстрее, чем мне обещали изначально.

Выждав немного, добивая барона, я проговорил с легким поклоном:

– Конечно, корона возместит вам все траты. В течение полугода.

Куцые рыжеватые брови мужчины сошлись над переносицей. Жадность, она отличный рычаг в некоторых делах. Теперь этот представитель местной знати костьми ляжет, но не позволит Северу отделиться. Работать с такими людьми было удовольствием, если знать, на какие точки нажать. А манипулировать на жажде золота в моей семье умели. Не только гению Дамиера это было под силу.

– Благодарю, – принимая окончательное решение, к которому его так легко было подтолкнуть, кивнул барон. – Присоединяйтесь, князь.

– Здесь ко мне лучше обращаться по званию. «Полковник».

– Как пожелаете. Попробуйте куропаток, они в этом году довольно жирные, – уже просчитывая в голове, насколько удастся увеличить траты на мое войско, благодушно махнул рукой барон.

**

Слишком быстро. Все шло с такой скоростью, что я не успевала уследить за происходящим. Только вечером отец отослал голубя с письмом, а к обеду в наш небольшой замок уже прибыли посланники с тремя повозками подарков. Словно барон готовился заранее, не сомневаясь в ответе с нашей стороны.

Но дав свое согласие, я больше не могла ничего поделать. Решение было принято, и колесо закрутилось словно на водяной мельнице, перемалывая меня жерновами событий.

– Соран, не дергайся, пожалуйста, – в который раз одернула меня мама, помогая Малуше укорачивать подол золотого, с дорогим кружевом, платья. Оно было прекрасно, но внутри все протестовало, клокотало от нежелания подчиняться.

Приходилось останавливать и сдерживать саму себя. Другого пути нет. Этот союз нужен отцу. Пусть я не вникала в его дела, считая себя недостаточно для этого умной и осведомленной, но отлично понимала, что сейчас самое время укреплять позиции. Кто знает, какие изменения принесет Северу царствование новой династии.

Мы слишком плохо, слишком мало всего знали об этих странных лордах, чтобы слепо подчиняться их воле и ждать снисхождения. Север всегда был слишком самостоятельным, слишком гордым, и теперь я просто боялась того, к чему может привести наше упрямство.

– Этот цвет сюда не подходит, – отмахнувшись от служанки, что подавала тонкую голубую ленту, недовольно произнесла мама.

– Когда? Скажи еще раз, – попросила я, словно не задавала этот вопрос уже тысячу раз.

– Четыре дня, Соран. Через четыре дня они прибудут, и мы сразу сыграем свадьбу, – терпеливо, словно маленькой, отвечала мама в который раз.

Я же тяжело вздохнула. Хорошо, что синяки на моем теле почти прошли. Иначе я не представляла, как смогу это объяснить будущему супругу. Впрочем, слуги, да и Малуша, говорили, что мужья редко бывают так уж внимательны к женам. Особенно в договорных браках. И это было едва ли не единственным, на что я рассчитывала. Все, что от меня требовалось, это как можно быстрее завести наследника, а там можно будет надеяться и на некое подобие свободы.

– И к чему такая спешка, – с трудом удерживая спину прямо, недовольно пробурчала я.

– Ты же знаешь, что Крамет ждал твоего ответа почти с зимы.

– Знаю, – не стала совсем уж прикидываться дурочкой я, но легче от этого не становилось.

– Ну, так нет ничего удивительного, что он приготовил все заранее.

Я слышала, чувствовала, что мама сама недовольна этой спешкой, но зная мой вспыльчивый, как у отца, характер, она всеми силами старалась сгладить углы.

– Мам, – позвала я родительницу, отвлекая от разглядывания лент и жемчуга. Баронесса подняла голову, посмотрев на меня прямо, серьезно. – Я не отступлю от своего слова, можешь не переживать.

– Я знаю, моя хорошая, – устало, как-то совсем обессиленно выдохнула баронесса. – Но я не уверена, что это все же правильное решение.

– Но мы его уже приняли. Давай разбираться с вопросами по одному. Ты сама меня этому учила.

– Я помню. Я знаю. Девочки, вот эти ленты пришиваем, – справившись с минутной слабостью, через силу улыбнулась мама. Мы справимся. Не в первый раз.