Спасительница Зейна

Глава 23

Зейн углубил поцелуй и в то же самое время начал стягивать джинсы. Благодаря помощи Портии, через несколько мгновений Зейн был абсолютно нагим. Наконец, он прижал Портию к матрасу и накрыл своим телом. Несмотря на то, что история твердила миру о зверствах, совершенных нацистами, и что евреи не единственные, кого они уничтожали, Зейн никогда не мог переступить через слова, которые они использовали, чтобы сломить его: грязный еврей. Глубоко укоренившаяся вера в то, что он заслуживает быть паразитом, в которого его превратили в Бухенвальде, осталась, как и убеждение, что он никогда не сможет очистить себя от той жестокости, которую совершил в последующие годы.

Зейн мог бы легко скрыть татуировку от Портии на некоторое время, но что-то заставило его показать, желая увидеть реакцию. Он не ожидал от нее такой доброты. Однако когда Портия поцеловала цифры, которые когда-то идентифицировали его, как заключенного, Зейн почувствовал, что цепи вокруг его сердца ослабли. Если такой невинный человек, как Портия, мог видеть дальше метки, которая ежедневно напоминала Зейну о прошлом, тогда, возможно, все-таки была надежда. Надежда, что однажды он освободится от боли и жажды мести. Освободится для любви.

Он выбросил эту мысль из головы и снова обратил внимание на соблазнительное тело Портии. Зейн был счастливый ублюдок, раз Портия вбила себе в голову мысль, что он станет ее первым мужчиной. Он не хотел торопиться, понимая, что больше нечто подобное никогда не повторится. И тот факт, что она могла взять его кровь, пока он был внутри нее, делал всю перспективу намного слаще.　

На губах у нее был вкус покорности, а руки, которые теперь свободно скользили по его обнаженному торсу, говорили на их родном языке — языке страсти и желания, жадности и любопытства.

Разорвав поцелуй, Зейн посмотрел Портии в глаза. Щеки ее пылали, дыхание участилось.　

— Мы не будем торопиться, — заверил он.

К его удивлению, Портия покачала головой.

— Не хочу медленно. Не хочу, чтобы ты сдерживался.

— Но ты…

Она прижала палец к его губам, чтобы Зейн замолчал.

— Я гибрид. Ты не сломаешь меня. Прошу.

Зейн погладил ее по щеке костяшками пальцев.

— Чего тогда ты хочешь от меня, крошка?

— Относись ко мне, как к женщине, которой увлечен. Притворись, что не можешь контролировать желание. Не важно, что это не по-настоящему. Просто дай мне почувствовать это.

Зейн посмотрел ей в глаза.

— Притворяться? — Он прислонился лбом к ее лбу. — Я не могу притворяться. — Зейн услышал вздох полный разочарования, от чего чуть не улыбнулся. — Мне не нужно притворятся. — Он нежно поцеловал веки Портии. — Видишь ли, Портия… — Он взял ее за запястья и завел ей за голову. Сердцебиение Портии мгновенно участилось, но она не оказала Зейну никакого сопротивления. — … Я хочу лишь, чтобы ты задыхалась, пока я вонзаюсь в тебя, и кричала о большем, умоляя меня трахнуть тебя сильнее. Ты сможешь притвориться для меня?

От появившегося блеска в глазах Портии Зейна накрыло волной жара.

— Что если мне не нужно притворяться.

Зейн позволил низкому рычанию одобрения вырваться из груди.

— Даже если я сделаю тебе больно?

— Ты не сможешь.

Зейн на секунду закрыл глаза. Было так много способов причинить ей боль, несмотря на то, что она была почти неуязвимым гибридом.　

— Значит, ты хочешь по-настоящему. Хочешь секса без ограничений, не сдерживаясь?

— Да.

Не говоря больше ни слова, он просунул свое бедро между ее ног, раздвигая их. Запах ее возбуждения усилился, наполнив спальню. Зейн коснулся членом ее бедра, наслаждаясь теплом тела Портии. Отпустив ее запястья, Зейн прижался плотнее и сосредоточился на сердцевине Портии. Он слегка подался назад, так чтобы его член скользнул в пространство между бедер, и задел влажное лоно. Короткий контакт практически уничтожил Зейна.

Медленно, Зейн исследовал ее вход, головкой члена раздвинул половые губы и ощутил преграду, охраняющую девственность.

— Боже, какая ты тугая, — прошептал он на ухо Портии.

— Сделай это, — настаивала Портия и ласкала губами его шею.

Зейн наклонил голову, ожидая, что же произойдет дальше. Портия приподняла бедра. Не раздумывая, Зейн толкнулся, разрывая девственную плеву, которая представляла собой последний барьер на пути к ее сокровищу. В тот же миг Портия вонзила клыки ему в шею, проколов кожу. Когда она потянула кровь из его вены, невероятно сильное удовольствие пронзило Зейна, равняясь с удовольствием, которое он чувствовал, будучи глубоко внутри ее восхитительно тугого лона.

«Черт!»

Когда ее мышцы туго обхватили его, Зейн сжал челюсть, пытаясь отсрочить надвигающейся оргазм. Наслаждаясь удовольствием, которое она дарила, Зейн перестал сдерживать рвущиеся из груди стоны.

Портия прижалась голодными губами к его шее, но даже если бы не держала Зейна, он все равно бы не отстранился. Ее клыки на его шее казались одним из самых эротичных ощущений, которое он мог только испытать за свою долгую жизнь. И это ощущение могло превзойти лишь одно. Зейн вышел из ее ножен только для того, чтобы снова войти, загоняя член еще сильнее и глубже, чем раньше.

Гладкие стенки были влажными, и каждый толчок напоминал скольжение шёлка по телу. Его торжествующий рык присоединился к ее тихим стонам, когда осознание их действий, наконец, улеглось. Портия преподнесла ему не один дар, а два: она приняла его кровь и подарила ему свою девственность. В свою очередь, он внял её просьбе: высвободил свою страсть и заставил ее почувствовать себя желанной. Потому что именно такой она и была.

Звуки ударов плоти о плоть заполнили комнату. Тихие стоны и вздохи Портии смешались с гораздо более громкими стонами Зейна, разыграв концерт похоти и страсти в маленьком доме, который до сих пор знал лишь тихое существование. Но все изменилось. Звуки занятий любовью отскакивали от стропил и падали на них, как волны, разбивающиеся о берег. Тела Зейна и Портии двигались в идеальном ритме, как будто они делали это тысячу раз. И в то же время, все было в новинку.

Зейн знал, что Портия никогда не была с мужчиной, и чувствовал, как воспоминания о других женщинах исчезли, как будто кто-то начисто стер их с лица земли. Он чувствовал себя девственником, как и податливая женщина, находившаяся в его руках.

Никогда еще он не ощущал ничего столь чувственного и прекрасного, как соединение их тел. Он не помнил, чтобы так прикасался к другим женщинам. Только Портия и ее наслаждение имели значение. Если бы он мог доставить ей удовольствие, это только удвоило бы его собственное удовлетворение.

Он входил и выходил из нее, толкаясь жестко и быстро, как она и просила ранее. Теперь он понял, что не мог медлить. Слишком много накопившейся похоти заставило его загнать по самые яйца член вглубь, потребовать ее лоно для себя, заставить Портию желать только его и никого другого.

Необходимость заклеймить ее промелькнула в голове, но он знал, что она уже заклеймила его. Не только укусом, но отпечатками пальцев на коже, которые превратились в когти и впились в его плоть.

Зейн вдруг почувствовал, как она вынула клыки из его шеи и облизала ранки, запечатав их слюной.

— Не останавливайся, — сказал он и поднял голову.

Портия посмотрела на Зейна, ее губы были измазаны в крови, а глаза сияли. Теперь она была еще красивее.

— Мне нравится твой вкус.

От ее признания Зейну захотелось завыть на луну, как дикий зверь. Теперь в Портии была его кровь, и ей это нравилось. Он не мог просить о большем. Большего, он даже не ожидал. И теперь, когда его кровь текла по ее венам, он знал, что она стала сильнее. Его кровь окажет на нее мощное воздействие, и ему это только на руку.

Зейн поднялся и перевернул Портию на живот.

— О! — всё, что смогла произнести Портия.

— Ты сказала не сдерживаться, — напомнил он ей и, схватив за бедра, потянул вверх. Выпятив задницу в виде сердца, Портия раздвинула бедра. — Умница, — похвалил он.

Она застонала, когда он провел рукой между ее ягодицами и вдоль расщелины, прежде чем проник пальцем внутрь.

— Собираюсь взять тебя сзади. Знаешь почему?

— Почему? — практически простонала она.

Он расположился у ее сердцевины, вытаскивая палец и направляя вместо него твердый стержень к блестящим складкам. Кожа Портии была красной и припухшей, но Зейн не давал ей передышки. Портия сможет принять его еще раз.

— Когда ты стоишь на четвереньках, я полностью контролирую тебя. Я могу трахать тебя так сильно, как захочу. Ты будешь в моей власти.

— Да… о, Боже, да…

Зейн вонзился в нее так сильно, что Портия подалась вперед и практически уткнулась в изголовье кровати. Зейн крепче сжал ее бедра и потянул назад, пронзая ее так, что вся длина погрузилось в Портию.

— Еще, — подстегнула она его.

Ей не нужно просить дважды. Повторив толчок еще раз, Зейн нашел нужный ритм, который неизбежно гнал его на край пропасти. Но он не мог позволить себе кончить первым. Отпустив ее правое бедро, он скользнул рукой по ее животу и вниз, к клитору. Скользнув к лону пальцем и смочив его соками желания Портии, Зейн потер набухший бутон, отчего Портия резко простонала:

— О, Боже!

Зейн снова потер клитор большим пальцем, взад и вперед, затем по кругу, постоянно увеличивая давление. Он наблюдал за реакцией Портии и оттачивал свои ласки по ее предпочтениям, все время глубоко и сильно вонзаясь в нее сзади. Когда внезапно ее внутренние мышцы сжали его, оргазм ударил его из ниоткуда. Его член бился в конвульсиях внутри нее, извергая семя, пока она продолжала выжимать из него все до последней капли.

Он лишь слегка ослабил давление на ее клитор, позволив Портии прокатиться по волнам, которые обрушились на ее тело. Когда они медленно успокоились, Зейн снова погладил отзывчивый пучок нервов, перенося Портию через край, пока она, наконец, не рухнула.

Отказываясь покидать ее тело, Зейн откатился в сторону, потянув Портию за собой. Все еще не выйдя из нее, он прижал ее симпатичную задницу к своему паху.

Портия прижалась спиной к его груди и удовлетворенно вздохнула. Зейн натянул одеяло и обнял Портию.

— Зейн, — томно прошептала она.

— Да, крошка?　

Он заправил за ухо ее локон. Когда она не ответила, он вытянул шею, чтобы посмотреть на Портию. Закрытые глаза и ровное дыхание подтверждали, что она спит.

Уже не девственница, спит в его объятиях, доверив ему свою безопасность.