Спенсер

Эпилог

Габриэлла

Год спустя…

Держась за руки, мы со Спенсером входим в дом Джой и Хэнка. Может, его и не красили с тех пор, как я уехала, но он точно такой же, каким я его помню. Тёплый, домашний и полный любви.

У обоих родителей Спенсера огромные сердца, и это, безусловно, не изменилось с годами.

— Элла, милая, — говорит Джой, на её лице ясно читается восторг, когда я захожу к ней на кухню вместе со Спенсером. Она полностью игнорирует его и притягивает меня к себе, чтобы обнять. — Так хорошо, что ты здесь.

Их с Хэнком лица были полны удивления в тот день, когда мы вошли в их дом через несколько дней после нашей свадьбы. Очевидно, они знали, что приехала невеста Спенсера и что свадьба состоялась, но они понятия не имели, что это была я. Спенсер отказывался посвящать их в этот маленький секрет, пока мы не навестили их. Единственное, о чём я сожалела, так это о том, что у нас не было под рукой фотоаппарата, потому что их реакция была поистине бесценной.

Меня приняли в их доме и семье так радушно, как будто и не прошло столько времени, и я сразу почувствовала себя своей. Это было такое невероятное чувство после того, как я была так одинока в Нью-Йорке. Ко мне вернулась моя семья, и я была в месте, которое любила, рядом со мной был мой мужчина. Жизнь действительно не могла стать лучше.

Мама была вне себя от ярости, когда вернулась из поездки и обнаружила мою записку, в которой объяснялось, что я уехала и чем занимаюсь. После того, как она позвонила мне, чтобы попытаться отчитать за то, что я была такой нелепой и приняла такое безрассудное решение, она не разговаривала со мной почти четыре месяца. Это беспокоило меня пару недель, но вскоре я справилась с этим. Это была моя жизнь, и я буду придерживаться принятого решения до самой смерти.

Мы со Спенсером провели всё Рождество вместе, запершись в нашем доме, как и его братья и их новые жены, по просьбе Джой, чтобы мы все могли начать новую жизнь, прежде чем начнётся тяжелая работа в новом году.

— Чем я могу вам помочь? — спрашиваю я, когда Спенсер извиняется и уходит искать своих братьев.

— Не говори глупостей. Всё под контролем, милая.

Зная, что в этом споре я вряд ли выиграю, я запрыгиваю на один из их барных стульев и наблюдаю, как она суетится.

— Ты говорила со своей мамой? — спрашивает Джой, оглядываясь на меня из-за кофеварки.

— Да, она проводит каникулы со своим новым мужчиной.

— Неужели? — спрашивает она, заинтересованно приподнимая брови.

— Она, очевидно, познакомилась с ним в кафе. Она говорит, что счастлива, как никогда.

— Что ж, рада за неё.

Я пригласила её сюда на каникулы, но она вежливо отказалась. В отличие от меня, она не родилась в маленьком городке. В городе она в своей стихии. Это лишь одно из многих различий между нами.

Вскоре к нам приходят остальные, и дом наполняется голосами и смехом, отчего моё сердце наполняется радостью.

Это именно то, чего мне не хватало. Быть рядом с невероятными людьми, которые заботятся друг о друге и о месте, где они живут.

Клянусь, я весь день улыбаюсь, и к тому времени, как Спенсер шепчет мне на ухо, что пора уходить, у меня по-настоящему болят щёки.

— Не считая прошлого Рождества, но, думаю, это было моё самое любимое Рождество в жизни, — говорю я, выезжая с подъездной дорожки Джой и Хэнка, договорившись, что сегодня вечером я буду за рулём, чтобы Спенсер мог выпить пива со своими братьями. Джой пыталась убедить нас остаться, но Спенсер был непреклонен в том, что мы проведём ночь одни. Я не могла с этим поспорить, ведь всё ещё так же зависима от него, как и в нашу первую брачную ночь.

Протянув руку, он переплёл свои пальцы с моими.

— Это ещё не конец, мышонок.

У меня внутри всё бурлит от осознания того, что он прав. Мы договорились не обмениваться подарками, пока не вернёмся домой. Мне тяжело хранить свой секрет, но я знаю, что оно того стоит.

Когда мы подъезжаем к нашему дому, мерцают рождественские огни, демонстрируя, как красиво выглядит наш дом после всей работы, которую мы проделали в этом году.

Мы оба неустанно трудились, чтобы превратить это место в дом, который мы всегда себе представляли, и год спустя всё, что нам осталось сделать, — это спальни для гостей.

Он даже более потрясающий, чем я себе представляла, и я улыбаюсь каждый раз, когда вхожу внутрь.

Мы оставляем пакет с подарками, которые подарили нам Джой и Хэнк, в прихожей, и я направляюсь на кухню, чтобы приготовить нам что-нибудь выпить, в то время как Спенсер идёт в гостиную разжечь камин.

Он уже сидит на диване и ждёт меня, когда я присоединяюсь к нему.

Под ёлкой лежит несколько подарков, но мы быстро открываем подаренные нам, прежде чем обменяться друг с другом подарками.

— Сначала ты, — говорю я, когда Спенсер берёт маленькую коробочку в руки, не в силах больше её держать.

— Хорошо. — Он разрывает упаковку, как ребёнок, но останавливается, когда находит внутри знакомую синюю коробочку.

Он поднимает на меня взгляд, наверное, удивляясь, зачем я купила ему украшения, но после моего медальона от «Тиффани», который не снимался с моей шеи с того самого дня, как он его надел, я поняла, что больше нигде такого не куплю.

— Продолжай, — подбадриваю я, мои руки начинают дрожать, когда ожидание становится невыносимым.

Спенсер снимает упаковку, прежде чем поднять крышку.

Я задерживаю дыхание, ожидая его реакции.

Всё его тело напрягается, когда реальность обрушивается на него, а глаза расширяются.

— Действительно… ты… неужели мы…?

Я не могу удержаться от смеха, видя, как на его лице смешиваются шок и восторг.

Он смотрит на серебряную детскую расческу и щётку которые лежат в коробке рядом с рамкой для фотографий, на которой написано: «Будь готов, папочка».

— Так и есть. Я беременна.

— О, боже мой.

Прежде чем я понимаю, что происходит, я оказываюсь в его объятиях, и Спенсер кружит меня по комнате.

Хотя никто из нас ничего не говорил, я думаю, мы ожидали, что забеременеем практически сразу. Но месячные продолжали приходить по расписанию. Я не волновалась, и, конечно, мы не были готовы к появлению ребёнка в доме, который выглядел как строительная площадка, но какая-то часть меня просто хотела, чтобы во мне росла частичка нас обоих. Теперь, когда Спенсер стал моим мужем, мне не терпелось получить всё, о чём мы всегда говорили.

— Я так чертовски счастлив, — признаётся он.

К счастью, он перестаёт кружить меня, прежде чем меня стошнит рождественским ужином, и ставит меня на ноги перед собой.

У меня перехватывает дыхание, когда я поднимаю на него взгляд и вижу, что его глаза полны непролитых слёз.

— Спенс, — молвлю я и протягиваю руку, чтобы обхватить его за шею.

Он прижимается своим лбом к моему.

— Какой срок? — он выдыхает.

— Шесть недель. — Его улыбка такая широкая, что моё сердце тает.

— Я так сильно люблю тебя, Элла. — Я улыбаюсь, когда он называет меня по имени.

Ему потребовалось время, чтобы привыкнуть, и время от времени он снова обращается к Габби, но сейчас меня это не так сильно беспокоит. Хотя, несмотря на то, что я вернулась сюда, я уже не та девочка. Я женщина, жена и будущая мать. Габби была молода, наивна и немного мечтательна. Элла сильная, независимая и невероятно довольная жизнью, о которой всегда мечтала.

— Я тоже тебя люблю.

— Думаю, тебе стоит открыть свой подарок прямо сейчас. — Протянув руку, Спенсер берёт подарок с кофейного столика, на который он его положил.

Я даже не задумываюсь о том, что из-за него мы остаёмся на месте, мне слишком не терпится узнать, что он для меня приготовил.

Не могу удержаться от смеха, когда нахожу внутри упаковки очень знакомую синюю коробочку.

— Похоже, в этом году «Тиффани» неплохо зарекомендовали себя, — говорю я беззаботно, но когда поднимаю взгляд на Спенсера, на его лице появляется серьёзное выражение.

Сбитая с толку, я продолжаю разворачивать упаковку, но как только открывают её, Спенсер забирает её у меня из рук.

— Что за… о, — выдыхаю я, когда он опускается на одно колено и открывает её, демонстрируя великолепное обручальное кольцо.

— Мне никогда не доводилось этого делать, хотя я всегда хотел. Итак, Габриэлла Бентли, окажешь ли ты мне честь стать моей женой?

Я смеюсь над его нелепостью.

— Да, Спенсер. Да.

Он надевает кольцо мне на палец рядом с обручальным, прежде чем подняться на ноги и прикоснуться губами к моим губам.

— Я и ты, мышонок.

— Всегда.

◈ Переводчик: Denika

◈ Редактор: Иришка

◈ Обложка: Wolf A.

Переведено для группы «Золочевская Ирина и её друзья»

Мы в ВК: vk.com/zolochevskaya_irina

Мы в ТГ: t.me/zolochevskaya_irina_and_friends