Спроси обо мне море [ самиздат]

Глава 2 Артем

Тамара здесь! Поверить не могу, что ее прибытие в Марбелью реальный факт, а не плод моей больной фантазии. Как часто я раньше представлял себе, что она прилетит сюда. Что мы с отцом поедем ее встречать. Как надеялся, что она хотя бы вспомнит о моем дне рождении или пришлет открытку с Новым годом. Но Тома молчала. Она слала мне приветы через отца, спрашивала, как у меня дела в редких письмах к Даше и ни разу не пожелала узнать лично. Словно я не существовал для нее. Это задевало, причиняло боль, злило. Слишком много она значила для меня. В глубине души, я понимал, что сам все придумал и она вовсе не обязана знать о чувствах пацана, который на шесть лет младше нее. Но легче не становилось. Тамара оставалась моим наваждением. Мечтой, до которой нереально дотянуться. И я сделал все, что мог, чтобы загнать эти иллюзии в самую глубь души. Они давали о себе знать от случая к случаю, в периоды ностальгии, но боли уже не причиняли. Смирился, что больше никогда не увижу ее. Принял тот факт, что она никогда не вспомнит обо мне. И жить стало легче.

Когда отец поинтересовался, не буду ли я против, если Тамара приедет на свадьбу, я ответил нет. Потому что знал, как сильно он привязан к ней, как дорожит ей. Но мне уже не хотелось ее видеть. Тем более на своем празднике. Но былые надежды тут же проснулись, мечты воскресли. Все то, что считал мертвым, вновь обрело силу. Я злился на себя, на отца, на нее. Представлял, что скажу ей, когда мы встретимся. Но когда увидел… Нахлынувшая нежность не оставила и следа от обид.

Она стояла ко мне спиной. Темные волосы мягкими прядями спускались до пояса. Короткий розовый халат из шелка подчеркивал стройность ее ног. На щиколотке появилась татуировка — цепь с красным бантом вместо замка. Значит ли этот рисунок что-то для нее? Или же просто одно из модных нынче украшений? Ветер принес ее запах. Роза и жасмин. Нежность и притяжение. Мне хотелось увидеть ее лицо, и я поздоровался. Она обернулась и прошлое мгновенно перестало иметь значение. Сколько бы не врал себе, не убеждал, что между нами никогда ничего не будет, я все еще люблю ее. И эта правда причиняет мне боль.

Засовываю руки в карман джинсов. Что-то больно врезается мне с костяшку пальца. Вспоминаю, что это тот самый осколок, что я вытащил из ноги Тамары. Достаю его. Теперь на нем следы ее и моей крови.

Рабочий день проходит суматошно. Не обходится без недовольных и скандала, который пытается закатить мне миловидная блондинка, которая никак не может объяснить, что ее не устраивает в ее машине. И, конечно же, в этом виноват я. Не хочу и не желаю понять ее. Обвинив меня в шовинизме, дамочка садится в машину и уезжает. Достаю сигарету, щелкаю колесиком зажигалки. Устало закуриваю, провожая ее взглядом. Определенно, повезло кому-то с подружкой.

— Ты на репетиции-то сегодня будешь? — вытирая руки грязной тряпкой, осведомляется механик Серхио. Ему около тридцати. У него тонкие, редкие волосы, убранные в длинный хвост, который чем-то напоминает крысиный. Худощавый, сутулый, с непроходящими мешками под глазами, из-за частого прикладывания к бутылке. А еще он отличный барабанщик, и я рад, что уговорил его играть в моей группе.

— Нет, не получится у меня, — отвечаю я, стряхивая пепел с сигареты на землю. — Тетка в гости приехала, отец попросил уделить внимание семье.

— Эти дряхлые родственницы вечно хотят, чтобы с них пылинки сдували, — корчит недовольную гримасу Серхио. — И носились, как с неписаными торбами. Надолго она к вам?

— На пару недель. Она приехала ко мне на свадьбу, — нехотя отвечаю я. — Так что вы сегодня отыграйте без меня, а я завтра, может вам пару новых песен подгоню.

— Не филонь. До концерта восемь дней осталось, — напоминает Серхио. — Долг должен быть всегда на первом месте, а бабы на втором. Не забывайся.

У нас появляется новый клиент и мы расходимся по рабочим местам.

После работы заглядываю в клуб, где работает официанткой моя невеста Алехандра. Мы вместе уже два года и решение пожениться стало чем-то само собой разумеющимся. Хотя может быть, если бы не ее отец, желающий видеть дочь в законном браке, я бы чуть помедлил с предложением. В последнее время наши отношения оставляют желать лучшего. Мы часто ссоримся. Алехандра все больше хочет побыть одна, словно мое присутствие ее тяготит. Свадебные хлопоты несколько смягчили ее, она снова начинает улыбаться, шутить, но какая-то недоговоренность между нами остается. Но сколько бы я не пытался узнать в чем дело, девушка упорно отмалчивается. Словно мне отказано в доступе в ее мир. Внешне мы вместе и все здорово, а на деле она не желает подпускать меня к себе. И я перестаю задавать ей вопросы. Возможно однажды, она расскажет мне все сама.

Вот и сегодня Алехандра встречает меня в дурном расположении духа. Хмура, раздражительна. Относит поднос с грязной посудой на кухню и взяв меня за руку тащит в туалет. Мы оказываемся в маленькой кабинке. Девушка закрывает дверь на щеколду и обняв меня за шею страстно целует в губы. Она убеждена, что каждый раз, когда мы встречаемся у нас должен быть секс и по-другому никак. Даже если она устала или у нее болит голова. Не понимаю такого фанатизма. Есть предположение, что она начиталась женских журналов и теперь слепо следует советам из глянца.

Улавливаю знакомый, но едва заметный запах, исходящий от ее волос. Мягко отстраняюсь от нее.

— Опять взялась за старое? Сегодня же не пятница, — с укором произношу я и Алехандра хмурится. — Ты обещала мне, что это будет не чаще, чем раз в неделю.

— Не будь занудой, — сердится она. — У меня сейчас такие тяжелые дни! Вся это кутерьма с гостями, платьем, приглашениями… Ты ведь знаешь, что мой отец хочет сделать все по высшему разряду. Все это выбивает меня из колеи. Мне нужно расслабиться. А это самый безопасный способ.

— Мы можем уехать на выходные, снять номер в мотеле. Отключить телефоны и забить на мир, — напоминаю ей я. — Ты выспишься и отдохнешь.

— А потом, когда вернусь все обрушится меня с новой силой, — раздраженно отвечает Алехандра. — И выбьет из колеи в первый же день. Нет уж, спасибо.

— Но ты же давала мне слово, — не сдаюсь я, глядя ей в глаза. Подводка вокруг глаз несколько растеклась и выглядит неаккуратно. Светлые волосы выбились из хвоста, завязанного на макушке.

— Ну не будь ты таким занудой, — морщится она. — Ты же не дряхлый старик! Я хочу жить и хоть как-то радоваться этой дерьмовой жизни! А ты все портишь. Знаешь ведь, как мне сейчас нужна поддержка.

— Которую ты постоянно отвергаешь, — замечаю я. И думаю, что это как-то нелепо стоять и приператься в кабинке туалета.

— Все, хватит меня мучить, — капризно произносит Алехандра. И расстегивает ремень на моих брюках. — У меня мало времени… Видел, сколько в зале клиентов? Давай не будем тратить его на ерунду.

Прежде чем отправиться домой к отцу, заскакиваю в дом, где мы живем с Алехандрой, чтобы принять душ. Помимо меня сегодня на ужине должны быть соседи — семейная пара из России. Вадим и Нина Пьянковы. На мой взгляд, они странные люди, с какими-то тайнами, не совсем искренние. Но что папа, что Даша без ума от них. Мои попытки предостеречь их, обернулись шутками, что я ревную. Больше меня не стали слушать. Дай Бог, чтобы я ошибся и это была личная предвзятость. Из-за их присутствия мне совсем не хочется идти в родительский дом. И только желание увидеть Тамару, не дает мне придумать предлог, чтобы забить на визит.

Когда я вхожу в гостиную, все уже в сборе. Вадим что-то оживленно рассказывает моему отцу, Нина и Даша рассматривают журнал, а Тамара с бокалом вина в одиночестве сидит на диване. Взгляд у нее отсутствующий. Лицо бледное, с неестественным румянцем во все щеки. На ней белый сарафан на тонких бретельках и красные лаковые босоножки на высоких шпильках. Темные волосы гладко зачесаны назад и убраны в пучок. Глаза подведены черным карандашом, на губах алая помада, которая подчеркивает белизну ее зубов. От нее пахнет дорогими духами.

— Скучаешь? — садясь рядом с ней, спрашиваю я. Она поворачивается ко мне и смотрит так, будто видит впервые.

— Нет, — не сразу отвечает она. Поднимает бокал и показывает его мне. — У меня есть волшебный напиток, который преображает мир. Делает его радужным.

— Ага, то-то ты сама не своя от радости, — говорю я. Тамара выдавливает из себя улыбку и опускает голову. Замечаю, что Вадим не сводит с нее глаз. И в этом взгляде есть что-то хищническое, жестокое. Словно он охотник, а она его жертва. И единственное, что ему мешает расправиться с ней, это присутствующие здесь люди. Перевожу взгляд на Тамару. Может быть ее подавленное настроение как-то с этим связано? Вадим чем-то обидел ее? Иногда он бывает остер на язык и совершенно бестактен.

— Пойдемте к столу, — говорит Петя, убедившись, что теперь все, кого он ждал, на месте. — Не хорошо есть ужин холодным.

Конечно, я не свожу со своей тетки глаз. Ловлю каждое ее движение, изо всех сил стараюсь, чтобы этого никто не заметил. И в первую очередь она сама. Тамара не притрагивается к еде. Она пьет маленькими глотками вино, на вопросы отвечает коротко, отрывисто. Даша несколько раз бросает на нее предупреждающие взгляды — мол, с гостями надо вести более вежливо, но та словно не замечает их. Сидит, опустив глаза и всячески избегает смотреть в сторону Вадима. Он же даже не скрывает своего интереса к ней. И меня это злит. Знаю, что у меня нет никаких прав ее ревновать, но я ревную.

— Предлагаю завтра покататься на яхте, — вытирая рот салфеткой, говорит Вадим. — Петя, у тебя же завтра выходной? Вы с Тамарой составите мне компанию? А то мою Ниночку страшно укачивает, морские прогулки для нее табу. А яхта скучает. Новая ведь совершенно! Ей в море хочется, волны рассекать!

— С удовольствием, — откликается Петя. — У Тамары, насколько я знаю, никаких других планов нет. Правда ведь, сестренка?

— Правда, — откликается Тамара, рассматривая пустой бокал.

— Чем вы занимаетесь? — интересуется Нина. Вне всякого сомнения, она заметила внимание Вадима к ней и с трудом сдерживает раздражение.

— Тренер по личностному росту, — отвечает Тамара. Беру бутылку и наливаю ей вина. Она с благодарностью смотрит на меня. — Пишу книги, провожу семинары.

— Наверное, ты очень счастливый человек, — с насмешкой произносит Нина. Ей все тяжелее быть вежливой и милой.

— Это так, — спокойно отвечает Тамара и смотрит на Вадима. — Мне не на что пожаловаться.

Черт, похоже эти двое знали друг друга раньше! И похоже, что разошлись не друзьями. Что их связывало? Бизнес? Или же они были любовниками? Представив себе Тамару в объятиях это упитанного, низкорослого чувака, похожего на гнома, мне становится нехорошо. Ужин превращается в пытку.

Не могу сдержать вздоха облечения, когда Пьянковы, наконец, уходят. Даша и Петя провожают их до ворот. Тамара идет к бассейну и садится на край, опустив ноги в воду. Обхватывает себя руками, и как мне кажется, плачет. Подхожу к ней, сажусь рядом.

— Тебе плохо? — спрашиваю я.

— У тебя есть сигареты? — вместо ответа произносит она, повернув ко мне голову. — Я вообще-то бросила, но сейчас очень хочется курить.

Молча протягиваю ей пачку и зажигалку. Она достает одну, прикуривает. Жадно затягивается, откинув назад голову.

— Спасибо, — глухо говорит она, не глядя на меня.

— Как нога? — осведомляюсь я.

— Ноет, — следует равнодушный ответ.

— Хочешь, сделаю перевязку? — предлагаю я. Тамара поворачивает голову и смотрит на меня исподлобья, как на врага.

— Артем… Я благодарна тебе за заботу, но сейчас мне хочется побыть одной, — холодно, но мягко произносит она. И словно смутившись своих слов, осторожно касается моей руки и тут же отдергивает, словно получила ожог.

— Конечно, — поднимаясь на ноги, отвечаю я, снова ощущая себя лишним в ее жизни. Неспешно бреду в сторону дома. Пожалуй, сегодня останусь ночевать здесь. Обещанные песни для нашей группы уже просятся на бумагу. И они будут злее, чем обычно. Мне нужно куда-то выплеснуть ту боль, что переполняет меня. Ту безнадежность, с которой мне придется опять мириться, потому что той, по которой я все еще схожу с ума, я не нужен.