Спроси обо мне море [ самиздат]

Глава 3 Тамара

Я должна была заподозрить какой-то подвох, когда Даша сказала, что к нам в гости придет Вадим с женой. Русский бизнесмен, сосед, с которым Петя в хороших приятельских отношениях. Но я лишь вздрогнула от звука этого имени. Сердце на мгновение сжалось от боли, а интуиция нагло промолчала. Почувствуй я хоть малейшей подозрение, нашла бы самый нелепый предлог, чтобы избежать этого ужина и знакомства с этим замечательным человеком. Но судьба решила не давать мне поблажек.

Когда я спустилась в гостиную и увидела его, пол качнулся у меня под ногами. Пришлось вцепиться пальцами в перила, чтобы не упасть. Да, он изменился. За пять лет любой человек станет другим. Полысел, прибавил в весе, лицо стало похоже на перепеченную булку, но это был все тот же Вадим, из-за которого мне пришлось пройти столько мучений. Да, я мечтала, что мы однажды встретимся, но в моих фантазиях это было далеко не таким образом. Он смотрит на меня разинув рот и тоже не может поверить своим глазам. Надеюсь, у него хватит ума промолчать, что мы знакомы?

— Знакомьтесь, это моя сестра Тамара, — с гордостью представляет меня Петя, явно не замечая наших эмоций.

— Очень приятно, — ошеломленно произносит Вадим. Подходит ко мне и подобно галантному кавалеру далекого девятнадцатого века, целует мне руку. От одного его прикосновения меня передергивает. И скрыть это не получается. Он замечает, что я вздрагиваю. К горлу подкатывает тошнота. Перед газами все переворачивается. — Петя, как долго ты планировал скрывать ее от нас?

Не слышу, что ему отвечает мой брат. Смотрю на супругу своего бывшего. Она пухленькая, румяная. Слишком простая, без лоска, присущей спутницам состоятельных мужчин. Скромное, дешевое платье. Волосы мышиного цвета, гладко зачесаны назад и убраны в хвост. На лице ни грамма косметики. Она похожа скорее на деревенскую женщину, чем на жену бизнесмена. Что Вадима привлекло в ней? Первое, что приходит в голову — деньги. Потому что любить он не умеет.

Даша приносит поднос, на котором стоят бокалы с вином. Мне хочется напиться до беспамятства. Но боюсь, что один бокал меня до такого состояния не доведет. А это значит, что вечер превратится для меня в самую настоящую пытку. Заставляю себя улыбнуться в ответ на несмешную шутку Пети и включиться в разговор.

Три часа вымученных ответов, лживой приветливости и самообладания, чтобы не подойти и не заехать ему кулаком в лицо. Даже сейчас пальцы сами по себе сжимаются, желая ощутить костяшками его плоть. Внимание Артема несколько отвлекает меня от переживаний, дает прийти в себя. И я благодарна ему за чуткость. Его присутствие для меня становится чем-то вроде душевной анестезии. Каждый раз, когда мне хотелось выбежать из комнаты или выдать при всех правду об их золотом друге, я переводила взгляд на него и мне становилось чуточку легче. Но когда мы остаемся вдвоем, чего-то пугаюсь. Не знаю, как смотреть на него, что говорить. Хочется, чтобы он обнял меня. Спрятать лицо у него на груди, вдыхать его запах. Согреться его теплом. Сама не понимаю, что со мной творится. Наверное, это результат стресса. Артем пытается заботится обо мне, и я понимаю, что не готова с ним общаться. Боюсь натворить глупостей. Он понимающе кивает и уходит.

Провожаю его взглядом. Нога начинает противно болеть. Вода попала в рану. Еще пару минут сижу, глядя на воду, потом выбираюсь и хромаю к себе на второй этаж. Мне нужно придумать хорошую отговорку на завтра, чтобы не участвовать с братом в этой чертовой прогулке на яхте. Я же больше не смогу сдерживаться. Выкину этого засранца Вадима за борт.

Вино делает свое дело, и едва моя голова касается подушки, тут же проваливаюсь в сон. Когда пробуждаюсь, сквозь щель между шторами пробивается яркое солнце. Сладко тянусь. Как приятно чувствовать себя отдохнувшей! Обнимаю подушку. Прижимаюсь щекой к прохладному шелку. Хочется есть, но мне лень подниматься. Еще меньше мне хочется общаться с семьей. Прислушиваюсь. Даша куда-то уходит. Просит Петю накормить меня завтраком. По тону, которым она говорит это, понимаю, что она мной недовольна. Видимо, заметила, что Вадим не сводил с меня глаз и решила, что я хочу увести мужа у ее драгоценной подружки.

Как же им сказать правду? Да и поверят ли они моим словам? Что если очарование Вадимом окажется сильнее, того что я им расскажу? Нужно повременить с таким открытием. Понаблюдать за их отношениями. Самих навести на мысль, что он не совсем хороший человек… Нет, это слишком долго. К тому же вдруг у Вадима на них какой-то свой коварный план? Это предположение заставляет меня вскочить с постели. Забывшись, наступаю на раненую стопу и тут же вскрикиваю от боли. Злосчастный порез! Натягиваю на себя халат и одной ноге скачу на кухню, чтобы взять бинт и сделать перевязку. Там, я лицом к лицу сталкиваюсь с братом, уминающим бутерброд.

— Доброе утро, — бормочу я, протискиваясь к шкафчику.

— Если ты положила глаз на Вадима, то у тебя ничего не получится, — тут же переходит к животрепещущей теме Петя. — У него крепкий брак. Да и сам он мужик порядочный. Так что советую сразу переключиться на кого-то другого.

От услышанного я напрочь забываю зачем полезла в шкафчик. Так вот значит, как все выглядело со стороны! Интересно, Вадим тоже так же решил?

— Мне такого счастья даже за вознаграждение не надо, — дрожа от негодования, шепотом говорю я.

— Вот и славно, — с облегчением произносит Петя и я понимаю, что это не его предположение, а воспитательная работа Даши. — Не создавай никому проблем. Но на яхте я буду за тобой присматривать!

— Кстати, я хотела сказать, что не поеду с вами, — говорю я, ожидая увидеть на лице Пети радость от такого решения. Но он напротив, хмурится.

— Поедешь, — тоном, не терпящим возражений, говорит Петя. — Вадим уже все приготовил. Не стоит подводить человека, он старался. Ты побудешь здесь две недели, а потом свалишь опять в Москву. Не хочу из-за твоего плохого настроения портить отношения с людьми. Пить надо было меньше. Через полчаса жду тебя в машине.

Даже ничего ответить не успеваю. Петя делает большой глоток чая из кружки, что стоит на столе и уходит. А я так и остаюсь стоять с открытым ртом. Мне не хочется ссориться с братом, но и уступать я ему не желаю. С яростью топаю ногой. И тут же вою от боли.

Выбирая одежду на морскую прогулку, пытаюсь убедить себя, что пока Петя рядом со мной ничего не случится. Но это не помогает. Вместо этого в памяти снова всплывают кошмарные сцены из прошлого, а шрам на спине начинает неприятно тянуть. Может, надо было сказать брату, кто такой Вадим Пьянков? Вздыхаю. Взгляд падает на белые бриджи и такого же цвету футболку. Скромно и удобно. Быстро переодеваюсь, запихиваю телефон в задний карман штанов. Одеваю солнцезащитные очки. Все, готова.

— Даша, куда ты опять дела мои чистые джинсы? — доносится до меня голос Артема. Надо же, он еще здесь, я, а думала, что он уехал к своей невесте. Мне почему-то становится радостно.

— Ее нет дома, — кричу ему я. — Сейчас принесу.

Хромая, иду к шкафу, куда мы вчера сложили с Дашей постиранные вещи. Быстро нахожу нужное. Прижимаю к себе грубую джинсу, топаю к комнате, где живет племянник. Стучу в дверь. Слышу, как он шлепает по полу босыми ногами. Сдвигаю очки на лоб. Щелкает замок. На пороге появляется Артем, замотанный в полотенце. С мокрых волос капает вода. Крепкие плечи украшают замысловатые татуировки с драконами.

— Держи, — протягивая ему брюки, говорю я. Он берет. На мгновение его пальцы касаются моих. Вроде бы ничего не значащий жест, но мне становится жарко.

— Спасибо, тетушка, — улыбается Артем.

— На здоровье, — машинально отвечаю я, делая шаг назад.

— Эй, — он ловит меня за руку, вынуждая сделать шаг к нему. Наши взгляды встречаются. — Хорошей прогулки.

Лучше бы он этого не говорил, честное слово. С улицы раздается звук клаксона. Петя напоминает о том, ждет меня. Артем все еще держит меня за руку, и я понимаю, что единственное, чего хочу — это остаться. Но мягко освобождаюсь от его пальцев и покидаю дом.

Пока мы едем в машине, все пытаюсь придумать как просветить Петю. Он, словно чувствуя это, упорно втирает мне, какой замечательный его друг Вадим. И деньгами ему помогал и поддерживал всегда и советы по бизнесу давал. Если бы не он, вряд ли все сложилось так благополучно. На какой-то момент у меня даже начинают возникать сомнения — а не обозналась ли я? Или это быть может Вадим так пытается замолить свои грехи перед другими людьми? У меня нет сомнений в том, что я была не единственной его жертвой.

— Как у вас складываются отношения с Артемом? — неожиданно спрашивает меня Петя. Непонимающе пожимаю плечами. — Он давно так долго не находился дома. Все забежит на минуточку и опять к своей подружке под бок. А тут уходить не хочет.

— Я думаю, это предсвадебный мандраж, — отвечаю я, глядя на дорогу. — Ему хочется побыть одному, осознать всю ответственность за свое решение. Брак — дело серьезное.

— Знала бы ты, как я не рад этому событию, — вздыхает Петя. — Ничем хорошим оно не закончится. А Даша все талдычит — хорошая партия, выгодная… Словно ему жить с кредитной карточкой, а не человеком.

— Чем же так плоха его невеста? — удивляюсь я. Мне-то казалось, что Петя счастлив тем, что его сын женится. Брат хмурится, оттягивает от горла ворот футболки и ничего не отвечает. Смотрит на дорогу, а потом на меня.

— Позже поговорим об этом, — сухо произносит он. — Это долгая беседа и непростая для меня. А мы уже приехали, между прочим.

От предстоящей встречи с бывшим меня начинает тошнить. Хорошо, что я так и не успела позавтракать, а то бы вырвало. Видя, что топчусь на месте, Петя приобнимет меня за плечи подталкивает вперед. Вадим уже ждет нас на пирсе. На нем светло-серые шорты и белая футболка. Завидев нас, он улыбается во весь рот, машет нам рукой. Милаха, а не человек.

— Никакого флирта, — наклоняясь ко мне, напоминает мне Петя. — Я не хочу за тебя краснеть.

Эти слова звучат для меня как оскорбление, но послушно киваю. Мысленно молюсь, чтобы эта прогулка закончилась как можно быстрее. Мужчины обмениваются рукопожатиями и какими-то шуткам на испанском. Я не настолько хорошо знаю язык, чтобы понять их. Отворачиваюсь от них и смотрю на море. Спокойное, безмятежное, всепоглощающее. Кажется, что в нем покоится сама вечность. Солнечные искры пляшут на ленивых волнах, да так задорно, что начинаешь щурится, боясь ослепнуть от такой яркой красоты. Соленый воздух приятно щекочет ноздри. Ветер легко обдувает разгоряченную солнцем кожу.

Звонок мобильника заставляет меня вздрогнуть и обернуться. Петя с кем-то разговаривает. И судя, по его лицу, тема беседы ему совсем не нравится. Вадим, сунув руки в карманы шорт внимательно наблюдает за мной. Интересно, на что он рассчитывал, приглашая меня? Почему отважился так рисковать? Впрочем, у меня нет никаких доказательств его вины. Всего лишь моя версия событий, не больше. Кто мне поверит?

— Простите, друзья, но я вынужден вас покинуть, — виновато разводя руками, говорит Петя. — Веселитесь без меня.

Нет, только не это. Брат, не оставляй меня с этим чудовищем!

— Петя… — в смятении шепчу я, вцепляясь ему в руку. — Так нечестно!

— Знаю, — спокойно отвечает он. — Но сделать ничего не могу. Составь компанию Вадиму, ладно?

Брат коротко целует меня в лоб, просит своего друга присмотреть за мной. Быстрым шагом, переходящим в бег, спешит к машине. Да, такой подставы я точно не ожидала!

— Мы наконец-то вдвоем, — подходя ко мне говорит Вадим и крепко берет за локоть. — Обойдемся, без скандала, хорошо? Ты же не хочешь проблем для своей семьи, не так ли?

Яхта Вадима называется «Милагрос». И она прекрасна. Огромная, белоснежная, мягко покачивается на волнах. Состояние, в котором ступаю на нее, мешает насладиться ее красотой и роскошью. Оценить по достоинству. Несмотря на жару меня трясет, ком застрял в горле — не сглотнуть.

— Располагайся, — приветливо произносит Вадим, указывая на лестницу, ведущую вниз. — Там тебе будет уютней.

Решаю пока не спорить с ним. Тем более, мне нужно оглядеться здесь. И найти то, что поможет мне, в случае чего, защититься от него. Спускаюсь по ступенькам. Здесь сумрачно и прохладно. Обвожу взглядом помещение. Два кожаных дивана бежевого цвета, журнальный столик. На нем стоит ведерко со льдом, в котором лежит бутылка шампанского. Рядом стоят три хрустальных бокала. На большом блюде фрукты. Желудок предательски сжимается, напоминая мне о том, что я почти стуки ничего не ела. Но я решаю, что ни к чему здесь притрагиваться не буду. Мало ли. Достаю мобильник и с сожалением понимаю, что он абсолютно здесь бесполезен. В нем московская симка, и сеть он не ловит. Черт, как же меня так угораздило? Одно радует, что Петя знает, где я и с кем. Однако, это уж не такая хорошая страховка. Слышу, как урчит мотор. Опускаюсь на диван и закрываю лицо руками. Слышу шаги Вадима, но не оборачиваюсь.

— Я, когда тебя увидел, чуть Богу душу не отдал, — говорит он, откупоривая бутылку шампанского. Раздается глухой хлопок, и я вздрагиваю. Пробка взмывает вверх, ударяется в полоток и падает на стол. — Не представляешь себе, каких мне усилий стоило притворяться, что мы не знакомы.

— Почему же, представляю, — тихо говорю я. Вадим наполняет бокал и протягивает его мне. Молча беру его.

— Я искал тебя, ты в курсе? — протягивая руку, чтобы чокнуться со мной, взволнованно говорит Вадим. Игнорирую его жест. — Но ты как сквозь землю провалилась…

— Не потому ли, что твои дружки тоже гонялись за мной? Хотели назад деньги, которые ты у них украл. А потом еще коллекторы. Потому что ты оформил на мои документы офигенный кредит и даже не предупредил меня о таком важном подарке! — во мне мгновенно пробуждается злость и жажда справедливости.

— У меня была безвыходная ситуация, — опуская глаза, говорит Вадим. — Меня могли убить.

— Да что ты! — вскакивая на ноги, повышаю голос я и чувствую, как румянец заливает мне щенки. Становится жарко. — Поэтому ты решил, что лучше пусть убьют ее, чем меня? Да? Ты хоть знаешь, через какой ад мне пришлось пройти?

— Я не хотел, чтобы так вышло, — осушая бокал, говорит Вадим и наливает себе вторую порцию. Не верю ни одному его слову. — Но я попал в тюрьму и уже ничего не мог сделать.

— Это не оправдывает того факта, что ты успел пошиковать на мои деньги, до того, как тебя упекли!

— Тебе пришлось все вернуть? — его вопрос звучит настолько по-идиотски, что я начинаю смеяться. Господи, как же все это нелепо! Какого же идиота он из себя корчит, чтобы защититься!

— Представь себе, да! А ты ожидал чего-то другого? Трудно отказать, когда тебя избивают два здоровенных амбала, — с усмешкой отвечаю я, но внутри все сжимается от этих воспоминаний.

— Что ж… — садясь рядом со мной с облачением вздыхает Вадим. — Я рад, что все обошлось и ты со всем справилась.

Похоже, ему надоело ломать комедию кающегося грешника. Тем лучше. Он был безумно жалок в этой роли.

— Ты не хочешь мне деньги вернуть? — неожиданно спрашиваю я. До сего момента у меня ни разу не возникало мысли потребовать у него, все, что была вынуждена за него заплатить. А сейчас эта фраза слетела с губ сама собой. Я даже подумать не успела, насколько это правильно. — Или вот эту яхточку подарить. Как возмещение за моральный ущерб.

Вадим лишь усмехается. Тянет ко мне свои руки, надеясь заключить в объятия, но я уворачиваюсь. Быстро поднимаюсь и отхожу к бару. Ему это совсем не нравится. Он уже решил, как дальше должны будут развиваться события и все остальное его не интересует. И мой отказ не будет иметь для него никакого значения. — Ну, что ты, в самом деле? Мы же не чужие люди!

— Да неужели? — искренне изумляюсь я, и заметив на краю стола ножик для колки льда, беру его в руки. — Не приближайся ко мне. Будет еще лучше, если ты прямо сейчас поднимешь свой зад и повернешь яхту обратно в Марбелью. Тогда я никому не скажу, какой ты чудесный на самом деле.

— Торговаться вздумала? — корчит недовольную гримасу Вадим. Господи, какой же он мерзкий! Как я вообще могла когда-то сходить по нему с ума? Где были мои глаза? И мозги? — Не получится. Я все равно убью тебя. Мне свидетели не нужны!

Наверное, после этих слов мне должно стать страшно. В глазах потемнеть, пульс участиться, испарина на лбу вылезти. Но я ровным счетом ничего не чувствую. Никаких эмоций. У меня есть только одна цель — уйти отсюда.

Вадим пытается отобрать у меня нож, и лезвие рассекает ему ладонь. Он матерится, ищет что-нибудь, чтобы перевязать рану. А я осторожно передвигаюсь поближе к лестнице. Сейчас у меня только один выход. И я согласна на него.

— Дура! — орет Вадим. — Ты даже не представляешь себе, что я тебе могу сделать! Под статью пойдешь за покушение на убийство!

У меня нет никаких сомнений в том, что он способен на подобное. Смеюсь ему в лицо. Быстро поднимаюсь по ступенькам и пока он, сопя бежит за мной, прыгаю в море.

Плавать после долго перерыва — это нехилая нагрузка на мышцы, и я очень быстро устаю. Больше всего боюсь, что мне сведет ноги и я утону. Эта мысль заставляет меня изо всех сил спешить вперед. Рану невыносимо дерет от соленой воды. И это тоже подгоняет меня по направлению к берегу. Слова Вадима о том, что он заявит на меня навязчивым эхом, звенят в ушах. Как защититься? Сбежать отсюда по-быстрому? Нет, такой радости я ему не доставлю. Если я выжила тогда, то и сейчас со всем справлюсь. Чем ближе остается до берега, тем хуже мне становится. Пару раз я едва не теряю сознание, перед глазами возникает чернота. Но словно какая-то неведомая сила удерживает меня на плаву.

С трудом выбираюсь на берег. Участливые сразу же интересуются, все ли со мной в порядке. На ломаном испанском заверяю их, что все хорошо. Кое-как отжав штаны, хромаю к дороге. Туфли я потеряла, приходится шлепать босиком. Не знаю каким чудом такой мокрой и грязной, мне удается остановить такси. Всю дорогу молю Бога лишь о том, чтобы дома кто-то был и смог расплатиться с таксистом. Денег ведь у меня тоже нет.

Мы подъезжаем к воротам Петиного дома. Звоню в домофон. Никто не отвечает, но ворота открываются через пару секунд.

— Господи, Тамара, тебя что, топили? — слышу я удивленный голос Артема, который выходит мне на встречу.

— Заплати водителю, — вместо ответа, прошу я, направляясь в сторону дома. Все, чего мне сейчас хочется, это стянуть с себя мокрую одежу, принять душ и навсегда стереть из памяти это утро. Ах да, еще блинчиков. Поднимаюсь к себе. На ходу пытаюсь стащить с себя мокрую футболку.

— Что случилось? — требовательно спрашивает Артем, вваливаясь в комнату следом за мной. — Разве отец был не с тобой?

Отрицательно мотаю головой. У меня нет сил говорить. Мучает жажда, знобит. И болит каждая клеточка в теле. А эта чертова ткань, еще как назло, прилипла к коже. С трудом сдерживаюсь, чтобы не расплакаться. Настолько ощущаю себя беспомощной и несчастной. Артем подходит ко мне и одним движением помогает мне раздеться. Слышу, как стучат мои зубы. Пока я вожусь со штанами, он приносит мне из ванной полотенце и укрывает им меня.

— Минут через пять ванна будет готова, — говорит он. — Не знаю, как ты умудрилась замерзнуть в такую жару.

— У нас есть коньяк? — спрашиваю я, прижимая к себе колючую махру нежно-сиреневого цвета. Артем задумчиво пожимает плечами и уходит. И тут я понимаю, что на мне кроме белья ничего нет.

Тихо охаю и шатаясь иду в ванную, где журчит вода. Бегло просматриваю название пузырьков, стоящих на полке. Выбираю нужный и наливаю в воду пену. В воздухе тут же появляется аромат свежего арбуза. Прелестно. Снимаю с ноги промокшую повязку, следом за ней сбрасываю лифчик и трусы. Забираюсь в ванную и по горло укутываюсь пушистой пеной. Слезы сами катятся по щекам. Тихо капают в белое облако. Прореветься мне не удается. Я забыла закрыть дверь и с бутылкой в руках и двумя бокалами входит Артем.

— Коньяка не нашел, но зато вот, — он улыбается, демонстрируя мне свою находку. Шампанское. Чудесно.

— Пойдет, — все еще дрожа, отзываюсь я. Артем открывает бутылку, разливает напиток по бокалам. С трудом удерживаю мокрыми руками стеклянную ножку. Мы чокаемся и жадно выпиваю все. В нос ударяют газы, и я чихаю.

— Не хочешь рассказать мне, что произошло? — вкрадчиво спрашивает Артем, усаживаясь на край ванны. — Я умею хранить секреты.

— Нет. Я не готова сейчас об этом говорить, — честно отвечаю я, глядя на него. А ведь он красивый. Не смазливый, с милым личиком мальчик и сексуальной харизмой. Нет, это другая красота. Суровая, можно даже сказать, грубоватая. Но ощущается в ней какое-то благородство. И она завораживает меня. Мне хочется коснуться рукой его лица, прижаться щекой к его щеке, покрытой легкой щетиной. Зарыться пальцами в волосы.

— Это из-за Вадима? — не желает сдаваться Артем. Киваю. — Что тебя с ним связывает?

— Он мой муж, — отвечаю я и мой собеседник проливает на себя шампанское. Поднимает на меня полные удивления глаза. Могу поклясться, что он мне не верит. Но думаю, что сейчас самое время рассказать правду. Другого такого удачного момента может и не быть. — Мы поженились семь лет назад… Потом он исчез, и я пять лет ничего о нем не знала. А вчера вот встретились снова.

— То есть, ты по-прежнему за ним замужем? — недоумевает Артем и забывшись, делает пару глотков из горлышка. Отнимаю у него бутылку и следую его примеру. Так намного лучше.

— Именно так, — вода начинает остывать, пена клекнет. Пожалуй, пора выставлять отсюда своего рыцаря и принимать душ. — Может, приготовишь что-нибудь поесть, а? Умираю, как есть хочется. Я не капризная, все ем.

— Хорошо, — поднимаясь, говорит Артем. Забирает у меня пустую бутылку и уходит. Закрываю глаза и с головой ухожу под воду. Мне наконец-то удается расслабиться.