Странница

Глава 22. Приятная передышка

Трястись в неудобной позе в повозке пришлось недолго. Тело было настолько измучено, что я не сильно обращала внимание, как на каждой яме мне что-то вдавливалось между рёбер. А вот расстояние, которое мы проехали, удивляло. Я думала, Эдерн покинет город, но он, похоже, даже не выехал за его пределы.

Вскоре повозка остановилась, и через несколько секунд Эдерн отодвинул полог.

— Можешь выходить, — спокойно проговорил он.

Эдерн не озирался по сторонам, а расслабленно стоял в ожидании. Мне же не удавалось так просто выкинуть из головы недавнюю угрозу в виде троих волитов, с которыми я только чудом не столкнулась нос к носу.

— Не переживай, здесь никого нет, — заверил он.

Я не обрадовалась тому, что мои страхи так легко угадывались, но сил притворяться не было. Да и покидать повозку тоже. Мелькнула мысль остаться лежать на грубых мешках, потому что с каждым разом становилось всё труднее найти силы на новый виток действий. Но всё же беспокойство заставило сжать зубы и с тяжёлым вздохом начать выбираться из повозки.

Оказавшись снаружи, я подняла голову и увидела тихую, ничем не примечательную улицу. По бокам высились здания с поблёкшими вывесками. Мы стояли перед фасадом трехэтажного дома. Судя по названию «Благой сон» это был постоялый двор.

— У меня здесь комната, — закрыв полог, пояснил Эдерн.

— А конь? — я указала рукой назад, но на самом деле даже не представляла, в какой стороне находился мой жеребец.

— Давай сначала тебя устроим, а то ты сейчас прям здесь упадёшь, — во взгляде Эдерна мелькнуло беспокойство.

Его слова очень верно описывали моё состояние. Надо было поскорее добраться до комнаты.

Я сделала шаг и неловко покачнулась. Эдерн тут же приобнял меня за талию. Сейчас я совсем ничего не имела против такой поддержки.

— Так надёжнее, — коротко улыбнувшись, пояснил он, но сразу стал серьёзным. — Ты не ранена?

Я только покачала головой, так как мы уже входили внутрь постоялого двора.

За дверями оказался просторный зал с многочисленными квадратными столиками, застеленными бежевыми скатертями в голубой цветочек. Мило для подобного рода заведений.

Эдерн остановился у первого столика на нашем пути.

— Подожди здесь, я переговорю с хозяином.

За их беседой я не следила, устало прикрыв глаза. Остатки сил утекали из меня с каждой пройденной минутой. Я стояла, опёршись на стол, и чувствовала, что организм скоро отключится. Лишь бы успеть добраться до кровати!

Эдерн всё же вернулся раньше, чем я распласталась на полу, и прикосновением к руке заставил глаза открыться. Он без промедления повёл меня по боковой лестнице на третий этаж.

— Будешь жить в моей комнате, чтобы не вызывать подозрений, — сказал он, открывая дверь с круглой резной ручкой.

Я лишь кивнула. Хоть на коврике у порога, мне уже было без разницы, где положить своё измученное тельце.

— Там можно сходить помыться...

Эдерн указывал куда-то в сторону, но мой взгляд уже нашёл кровать. Я только успела снять сапоги и провалилась в забытье.

Я понятия не имела, сколько времени пробыла во сне, но, проснувшись, скорее интуитивно поняла, что много. Мышцы успели одеревенеть. Я потянулась, но одежда сильно сковывала движения. А поверх ещё лежало одеяло, хотя я точно помнила, что перед тем, как отключилась, успела снять только сапоги.

Разумнее было бы раздеться, а не лежать в кровати словно капуста, но сначала, раз уж я проснулась, стоило привести себя в порядок.

Мысль дельная, да только вылезать из кровати совсем не хотелось. Вместе с тем, желание смыть зловоние произошедших событий было сильнее.

Откинув одеяло, я наконец медленно приняла сидячее положение. И сразу почувствовала слабость во всех конечностях. Я несколько раз глубоко вдохнула и пообещала себе, что немного посижу так и встану. Но время шло, а я всё не двигалась, словно под воздействием какого-то паралича. Оцепенело, казалось, не только тело, но и чувства. Даже мир комнаты будто застыл.

В таком состоянии меня и застал пришедший откуда-то Эдерн. Увидев меня, он улыбнулся.

— Наконец ты встала. Я уже начал беспокоиться, что на тебя напал вечный сон.

— Я была бы совсем не против такого поворота. Ты забрал моего коня? — это волновало меня куда больше.

— Ещё вчера, — стягивая плащ, ответил Эдерн. — Ты сама как? Выглядишь как живенький труп.

— Лучше... — я поморщилась от того, как медленно текли мысли в голове. Я явно с опозданием переварить всю информацию. — Вчера? Сколько я проспала?

— Сутки, — усмехнулся Эдерн, ставя принесённую сумку у ножки круглого столика.

Я посмотрела в окно. За неплотно запахнутыми шторами уже смеркалось. А ведь вчера, когда мы приехали, тоже вечерело.

Я покачала головой.

— Мне бы помыться и поесть, — медленно проговорила я, не зная, с чего начать.

— Поешь сначала, хоть немного. А то мне страшно будет, что ты утонешь без сил.

— Хорошо. Но ведь еду всё равно придётся ждать, — высказала я предположение, в надежде посидеть спокойно ещё немного.

— Вообще-то её уже приносили, — насмешливо ответил Эдерн. — Дважды. Пришлось отдуваться за двоих, пока ты посапывала в подушку, — он подошёл к двери и взялся за ручку. — Я быстро.

Быстро или медленно — в сущности не имело значения. Как только закрылась дверь, на меня снова накатила странная отрешённость. Я бы не заметила, если бы Эдерн пропал на полдня, но он явно вернулся раньше.

За ним в комнату зашла молодая девушка в белом переднике поверх строгого серого платья. В руках она уверенно держала большой поднос, который сразу поставила на круглый столик.

— И принесите горячей воды, — попросил Эдерн, явно продолжая прерванный разговор.

Девушка кивнула и вышла из комнаты. Через несколько минут она принесла ведро, полное воды, от которой шёл пар. Пару раз ей точно ещё придётся сходить. А ведь мы не были единственными постояльцами. Я представила, как к вечеру у неё будут отваливаться руки, и мысленно посочувствовала.

Эдерн тоже смотрел вслед девушке. Когда она вышла из ванной с пустым ведром, он поднялся и протянул руку.

— Дальше я сам. Только покажите, где воду брать, — попросил Эдерн.

Девушка от удивления приоткрыла рот, но, спохватившись, кивнула и заторопилась к двери, пока гость не передумал.

А я с неожиданно появившимся любопытством стала наблюдать за Эдерном. Он принёс пять вёдер. Явно больше, чем принесла бы служанка. В последний заход она тоже не шла с пустыми руками — девушка несла нагретые камни.

Когда Эдерн вышел из ванной, я придвинулась к краю кровати и свесила ноги. Вскоре появилась служанка, вытирая руки о передник.

— Что-то ещё? — спросила она у Эдерна.

Из-под кокетливо опущенных ресниц сверкнули глазки. И это при том, что у него на кровати сидит другая девушка!

Долго поражаться беспардонности этой особы не пришлось. Эдерн тепло улыбнулся, поблагодарил её и закрыл дверь.

Теперь ничего не отвлекало меня от столика с едой. Он стоял всего в паре шагов, но я никак не могла решиться встать.

Подняв голову, я увидела, что Эдерн наблюдает за мной с усмешкой. Но она не была злорадная, скорее, такая же тёплая, как улыбка, подаренная ушедшей девушке. Видимо, он привык одаривать дам теплом в любом виде.

— Что тебе подать? — наконец снисходительно спросил Эдерн.

— А что в кувшине? — со вздохом поражения осведомилась я.

Преодолеть пропасть в два шага я оказалась не способна. Дальше что? В туалет самостоятельно не смогу ходить? Дожила!

Эдерн заглянул под тряпочку, накрывавшую горлышко глиняного сосуда.

— Молоко.

— Давай его и кусок хлеба.

Привкус во рту оставался тухлый, иначе не скажешь. Но силы были явно нужнее, поэтому придётся потерпеть.

Когда Эдерн передавал снедь в мои трясущиеся от слабости руки, я спросила:

— Как ты здесь оказался?

Перевернув стул спинкой вперёд, Эдерн уселся на него и положил руки на перекладину.

— Здесь... — он будто смаковал слово. — На этом постоялом дворе? Или здесь в Карсе? А может...

— Сейчас молока не пожалею и умою твою умную головушку.

— Ладно-ладно, лучше в себя вливай, — со смехом сказал Эдерн, но тут же прервал его. — Тебе действительно повезло. Я случайно оказался в Суоре. В деревне, в которую я заезжал ранее, мне посоветовали отправиться сюда за интересным товаром.

Я приподняла брови, запивая очередной кусок хлеба молоком.

— Мука из каких-то семян редкого растения, которое растёт только в Карсе, — пояснил Эдерн. — Из неё вкусные булочки получаются. Но её очень мало. Мужик продал мне всего небольшой мешок. Я как раз сегодня утром собирался уезжать, а тут ты. И судя по тому, как ты в панике бежала от тех волитов, это ничего хорошего не означало, — он немного помедлил прежде чем продолжить: — Расскажешь, что с тобой случилось? — вопрос прозвучал аккуратно, даже осторожно.

Меня это удивило. Я не ожидала деликатности от Эдерна. Хотя уже приметила, что, не смотря на свою мальчишечью дерзость, он знал, когда она неуместна.

Я кивнула, проглатывая последний кусок хлеба.

— Но сначала помоюсь.

— Это не помешает, — насмешливо поморщился Эдерн.

Я демонстративно перевернула пустую кружку.

— Жаль, молока не осталось.

Он только шире усмехнулся.

Я наконец встала с постели под его внимательным взглядом и прошла к своим скудным пожиткам. Порывшись в каждом отделении, я выругалась.

— Что? — Эдерн уже что-то жевал.

— Эти фанатики забрали у меня ночную рубашку, а запасную я оставила на верёвке сушиться.

Я продолжала пялиться на сумки, словно из-за моего назойливого взгляда там появится нужная мне вещица.

— Можешь взять мою рубашку, — просто предложил Эдерн.

Я повернулась, недоверчиво глядя на него.

Он держал перед собой тарелку и уплетал мясо с рисом.

— А она прикроет всё... что надо прикрыть? — уточнила я.

— Это не важно. Мы уже спали в одной кровати. Считай, перешли черту, — абсолютно серьёзно сообщил он, продолжая махать вилкой.

— Ты тоже спал здесь?

— А, по-твоему, должен был на полу? — на этом вопросе Эдерн уже не скрывал веселья в голосе.

Не дожидаясь моей реакции, он отставил почти пустую тарелку, встал и прошёл к стоящему у стены двустворчатому шкафу, откуда достал светло-голубую рубашку с завязками.

— Чистая, — протянул он её.

Я аккуратно забрала рубашку.

— Спасибо, — тихо ответила я.

Внезапно на глаза навернулись слёзы, и я поспешила в комнату для купания с прижатой к груди рубашкой, чтобы окончательно не опозориться.

Выпитое молоко с хлебом дали силы, и я, не жалея себя, оттирала тело и голову, сидя в деревянной лохани. Не сильно удобно, но лучше, чем ничего. Заканчивая полоскаться, я поняла, что веки налились тяжестью. Я снова хотела спать. Организм ещё не оправился от всех горе-приключений и требовал отдыха.

Обтираясь полотенцем, я подумала, что без Эдерна у меня могло и не быть подобной комфортной передышки.

Я вышла в его рубашке и увидела, что он успел переместиться на постель. Сняв сапоги, Эдерн сидел, прислонив подушку к изголовью, откуда и прошёлся по мне довольным взглядом.

— Хорошо села.

Я только закатила глаза и опустилась на край кровати, просушивая волосы полотенцем.

Внезапно моя рука замерла, а взгляд упёрся в пустоту.

— Меня пытались сжечь на костре церковники, — выпалила я, опуская руку. — Фактически поймали с поличным, — я несколько раз моргнула и перевела взгляд на Эдерна. — Я — эллан.

Этот факт прозвучал как вызов. С одной стороны, Эдерн должен был знать, с кем связался, и какими могут быть последствия помощи мне. С другой, с отчаянной безрассудностью захотелось посмотреть, как он отреагирует. Будет ли его реакция похожа на всех прочих, кого я здесь встречала?

Но Эдерн даже бровью не повёл. Как смотрел на меня участливо, так и продолжил смотреть. Словно я сказала, что на улице дождь, не больше.

— Как ты спаслась? — тихо спросил он, вместо всего того, что я успела напредставлять себе.

Я опустила глаза на безвольно лежащие на коленях руки.

— Меня и ещё одну девушку спас какой-то ненормальный. Он украл коня старшего волита, а потом задержал погоню.

Брови Эдерна сдвинулись к переносице.

— Здесь найдётся немного героев, способных кинуть вызов церкви.

Мой взгляд остановился на топорике, который я выложила из сумки, когда искала ночную рубашку.

— Это его оружие, — кивнула я в ту сторону.

— Признаюсь, я уже осмотрел его. Любопытная вещица. Я не силён в оружие, но видел многое у разных мастеров и могу сказать, что подобной работы мне ещё нигде не встречалось. Выглядит необычно.

Я снова посмотрела на топорик. Даже не беря в руки, я знала, что лезвие покрывал матовый налёт. У самого основания виднелись витиеватые узоры, словно в этих местах намеренно оставили металл без покрытия. Тёмную деревянную рукоятку обхватывали снизу и сверху металлические кольца, где в углублениях поблёскивали тёмно-синие камушки.

— Ну что ж. Мне повезло. Ещё и необычную вещицу прихватила с собой, — намеренно легкомысленно ответила я, поднимаясь с кровати.

Ощущение слабости накатило с новой силой. Надо было подкрепиться, что я и сделала. Пока уплетала остывшую еду, Эдерн погрузился в мысли, как и я. Ни вкуса, ни удовольствия не получила, зато организм насытился.

Доев, я заглянула в сумку, достала гребень из кармашка и подошла к овальному зеркалу, величиной с тарелку, которое висело на стене рядом со шкафом.

Я хотела расчесать волосы, но, взглянув на себя, передумала.

— Мне надо подстричься. Так им будет сложнее узнать меня, — я обернулась к Эдерну. — У тебя есть ножницы? Или даже нож сойдёт.

Эдерн не спешил отвечать, а внимательно смотрел на меня непривычно серьёзным взглядом. В этот момент я поняла, что под всем этим налётом легкомысленного мальчишки скрывается немалый опыт и глубокое понимание. Я предполагала, что на пару лет старше его, но в этот момент ощутила себя маленькой и глупой.

— Нож есть, но не торопись, — он легко поднялся с кровати и подошёл ко мне, глядя в глаза.

От этого пристального взгляда что-то внутри начало съёживаться.

— Это может привести к обратному эффекту. Карса не Лония, здесь женщина с короткой стрижкой привлечёт больше внимания. А, кроме того... Ты и так из-за них достаточно настрадалась, да и не только ты. Не стоит из-за них лишаться ещё и волос.

От этого продирающегося в самую глубину взгляда и сочувственного голоса у меня внутри что-то надломилось. Последняя хрупкая стеночка, которую я наскоро выстроила между собой и эмоциями, сломалась. Я неожиданно начала плакать, быстро переходя на рыдания.

— Хочешь обниму? — спросил Эдерн без тени насмешки.

Я коротко кивнула, захлёбываясь. Его руки крепко сомкнулись вокруг меня. Я поняла, что если бы ответила отрицательно, он бы не стал навязывать своё утешение.

— Почему... Почему они так жестоки? — спросила я, уткнувшись ему в грудь.

— Тише, — Эдерн начал гладить меня по голове. — Потому что боятся потерять власть, — его голос оставался ласковым и негромким. — Я третий год езжу в Карсу и давно понял, что церковь здесь прибрала власть к рукам. Они контролируют всё: от торговли до строительства. Ты бы видела, какие дворцы они понастроили в Прасе — своём городе-обители церкви истинного света... А элланы — это огромный риск для них. Вы сильны и вас нельзя контролировать так, как они контролируют сейчас обычных людей. Проще объявить само явление элланов как зло и вычищать всех причастных.

На этих словах слёзы полились новым потоком. От несправедливости и ужаса подобного зверства всё сжималось внутри.

— Прости, — глухо пробормотал Эдерн, продолжая размеренно гладить меня по голове.

И это помогало. Через некоторое время неконтролируемый поток слёз начал иссякать.

— Ты прав. Я думаю, у них это получилось из-за обособленности от остальных королевств.

— Да, в другом случае это не обрело бы такой размах.

Я ещё немного постояла в его объятиях, затем высвободилась и пошла умываться, хлюпая носом. Надо было привести себя порядок, никакие платочки тут уже не справятся. Учудила целый потоп. На этих мерзавцев даже слёзы было жалко тратить.

— Спасибо тебе, — сказала я, как только вернулась и снова посмотрела на зеркало. — Но всё же с короткими волосами будет надёжнее.

— Обрезать волосы ты всегда успеешь, а вот быстро потом не отрастишь. А вы, девочки, переживаете даже за отрезанный сантиметр, хотя перед этим заверяете, что нисколько не расстроитесь, — со знанием дела сказал Эдерн, взяв меня под руку и подводя к зеркалу. — Одна из моих сестёр не любит возиться с волосами и, чтобы не стричься, придумала причёску, в которой волосы не мешают и выглядят как короткие, — он взял мои пряди и начал что-то мастерить.

— Такое ощущение, что ты сам это делал, — я наблюдала за ним с любопытством.

— Она иногда просит помочь, когда самой лень. Да и другим сёстрам я часто заплетаю косы, когда бываю дома.

Ощущения от прикосновений были приятными. Эдерн не дёргал волосы, а мягко перебирал их. В самих же словах звучала привычная теплота. Дом он явно любил.

— Много у тебя сестёр?

— Четверо. Я один не вписался в коллектив.

Я усмехнулась, подумав, что он как раз таки умело вписывался в женское общество благодаря лёгкости, приобретённой, очевидно, в общении с сёстрами.

— У тебя есть какие-нибудь заколки?

— Да, подай сумку.

Эдерн, не выпуская волосы из руки, наклонился вместе со мной и поднял сумку, к которой был ближе. Я отыскала две шпильки и несколько шнурков, которые использовала, чтобы завязывать косички. Он обошёлся шпильками.

Его пальцы продолжали нежно проделывать все манипуляции. Я сама порой была не так бережна со своими волосами. В какой-то момент даже прикрыла глаза от удовольствия. Чёрт с ней, с причёской. Пусть продолжает.

Через несколько секунд я почувствовала, как его рука начала медленно спускаться по шее вниз в ласковом касании.

Я открыла глаза.

— Я могу остановиться, — Эдерн встретился со мной взглядом в зеркале.

Он стоял за спиной, близко. Я чувствовала исходящий от него жар. Или это мне стало жарко? Не важно.

— Не останавливайся, — тихо, но уверенно откликнулась я.

Во взгляде Эдерна что-то сверкнуло. Он лёгким касанием поцеловал шею сзади. И ещё. Рой мурашек устремился вдоль позвоночника вниз. Это было почти невыносимо. Но хотелось продолжения.

Пока он целовал меня за ухом, его руки прикоснулись к бёдрам и неторопливо начали подниматься вверх.

Дойдя до края рубашки, руки замерли. На пару секунд он встретился в зеркале с моим замутнённым взглядом. Я прикрыла глаза в немом согласии. Ткань начала задираться вверх.

Думала, он сразу возьмётся за панталоны, но Эдерн не спешил. Пальцы прошлись по нежной коже живота, вокруг пупка. Я не выдержала больше разделяющегося нас расстояния и прижалась к его груди. Хотелось, чтобы он тоже чувствовал меня. Я подняла руку, вплетаясь пальцами в его волосы, передавая через касания к шее свой жар.

Эдерн перешёл с поцелуями на моё плечо, которое стал медленно освобождать от рукава. Одна его рука осталась на моём животе, а вторая заскользила к груди и, обхватив её, немного сдавила.

Моё дыхание сбилось. Голова пошла кругом. Но не так, как когда было плохо. Это головокружение говорило о том, что останавливаться не стоит. Я таяла, а внутри плавились все чувства и эмоции, скопившиеся за эти тяжёлые дни. Всё становилось незначительным, неважным. Я нуждалась в этой передышке.

Когда Эдерн неспешно развязал завязки на панталонах, и его рука скользнула под пояс, я совсем потеряла связь с реальностью. Она в таких случаях всегда становилась лишней.

***

Следующий день снова начался поздним вечером. Режим дня испорчен окончательно и бесповоротно. Открыв глаза и повернувшись, я обнаружила, что в постели одна. Я не имела ничего против того, чтобы понежиться без свидетелей.

Думала, что после случившегося мысли будут метаться, но в голове, как и в душе, утвердилось спокойствие. И я тут же поняла, почему. Произошедшее с Эдерном было осознанным поступком. Я знала, что делаю и с кем. И прошлое к этому не имело отношения.

Я ушла от Ленара, но хоть и не думала искать кого-то другого, от него в такой ситуации тоже не ждала верности. Значит, и я могла поступать как угодно.

Отношение же к Эдерну оставалось в совершенно другой плоскости нежели любовь, которую я испытывала к Ленару. Это чувство я познала с очень разных сторон и знала, если не все, то очень многие его оттенки. Произошедшее ночью являлась влечением, подпитанным пониманием и взаимной симпатией. Эдерн был хорошим, и с ним было легко. Казалось, мы знакомы, по меньшей мере, несколько лет. Я сама поразилась, как быстро доверилась ему, но что мне оставалось в сложившихся обстоятельствах? Тем более, в нём присутствовала черта защитника для тех, кто нуждается в нём. Редкое качество хорошего друга.

Однако на этом его положительные стороны не заканчивались. Не ожидала я такой впечатляющей во всех отношениях ночи от того, с кем решила разделить постель первый раз. Он очень умело использовал тонкое понимание женской натуры.

Вскоре пришёл Эдерн. Я встретила его улыбкой, но он остановил на мне серьёзный взгляд, и улыбка пропала, сменившись беспокойством.

— Что случилось? — я села, придерживая одеяло у груди.

Оголяться сейчас было явно не к месту.

Эдерн тяжело опустился на стул.

— Я сначала не хотел говорить, но скрывать это от тебя тоже паршиво.

— Да говори уже! — вместе с его словами я ощущала внутри нарастающий ужас.

Я откуда-то знала, что новости не предвещали ничего хорошего.

— Я был в городе, пока ты отсыпалась, и успел переговорить с парой мужиков, — он пристально посмотрел мне в глаза. — У всех на устах завтрашнее массовое сожжение ведьм в Ирезде, — закончил он.

— Что? — мне казалось, я никак не могла уловить смысл произнесённых слов, тогда как тело уже отреагировало: перед глазами поплыло.

— Завтра утром сожгут человек тридцать-сорок женщин и даже детей с подозрением на силы элланов.

Горло сдавило так, что я не сразу смогла говорить.

— Почему? — наконец тихо прошептали мои губы, а голос потонул в нарастающем шуме в ушах.

Во взгляде Эдерна отразилось беспокойство. Я видела, что он не желал говорить о причинах, но деваться было некуда.

— Чтобы показать свою силу после случившейся неудачи, то есть вашего побега. Волиты, видимо, боятся, что ваш пример придаст смелости другим.

— Нет... — вырвалось у меня тихое. Я крепче сжала одеяло, стараясь привести сознание в порядок, и уже громче добавила: — Нет. Я поеду туда. Я должна попробовать сделать хоть что-то... Понимаю, что там будет слишком много фанатиков, чтобы одной идти против них... — к концу мой голос обрёл твёрдость и заставил Эдерна долго всматриваться в моё лицо.

— Хорошо. Я поеду с тобой, — сказал он так, словно речь шла о прогулке.

— Нет. Исключено, — категорично заявила я.

Спор занял добрых сорок минут, а то и больше. Я настояла на том, что ему лучше идти прямиком в Кефл, найти Горона, задержать его уход и подождать меня. Если через полторы недели я не явлюсь, они могут уходить. А ещё я попросила найти Виолку и позаботиться о ней. В том, что Эдерн сможет, я не сомневалась.

— Я постараюсь. А сейчас давай всё же покажу, как убирать волосы. Времени у тебя совсем мало, если хочешь успеть, — в его глазах читался вопрос.

Он понятия не имел, что я там собралась делать, и ни разу не спросил об этом. Ему было важно, что я осознаю, куда иду и у меня есть план.

А я должна была успеть.