Страсти в сентябре

Глава 8

— Это что, купаты? Аппетитно выглядят, — сказала Саманта, разглядывая колбаски.

— Это домашняя колбаса, — улыбнулась Валентина. — Ничего общего с теми купатами, которые продаются в московских магазинах, не имеет. Да ты попробуй, сама поймешь.

— Боже! Как вкусно!.. — простонала Саманта, откусив кусок домашней колбасы. — А помидоры у вас прямо-таки фантастические, никогда не ела таких мясистых помидоров и прямо-таки сладких! Нет, правда, я ничего не понимаю. На обед был суп и эта невероятно вкусная солонина, я просто объедалась сырым мясом. А теперь домашняя колбаса… Ни в одном ресторане подобной вкуснятины не пробовала, честное слово.

— Самантушка, все это свое, для себя сделанное, потому и вкусное, — сказала Ирина Васильевна. — Ты ешь, деточка, ешь, мы очень рады, что вы приехали к нам. Чем богаты… как говорится.

За ужином выпили по рюмке водки, Саманта почувствовала голод и стремительно опорожняла свою тарелку, получая от еды удовольствие, которого прежде никогда не испытывала. Илья Петрович предложил еще по рюмочке, Саманта не отказалась, тогда как Ирина Васильевна и Валентина отставили свои рюмки в сторону, показывая, что все, больше не хотят. А Саманта выпила с Ильей Петровичем, доела колбасу и помидоры, откинулась на спинку стула, блаженно зажмурившись.

— Спасибо вам, — сказала она. — Такой вкуснятины сроду не пробовала, правда.

— Так здесь питаются все нормальные люди, — сказала Валентина. — Есть, конечно, и бедные, пьяницы, наркоманы, где их нет? Но обычные жители полагаются на свое. Картошка, помидоры, огурцы, патиссоны растут в огородах, ну так их просто нужно сажать да ухаживать. Свиньи дают мясо, ну так их просто нужно держать, а едят они то, что остается после людей. Куры и сами себя прокармливают, им немного зерна нужно да хлеба… И есть мясо на полгода и яйца круглый год. А пенсия или зарплата уходит на одежду да на хлеб, сахар, соль.

— Интересно, директор школы тоже так питается? — спросила Саманта.

— Максим Романов? — уточнила Ирина Васильевна.

— Ну да.

— У него тоже есть свиньи, огород… Да и вообще он правильный мужчина. Только на женщин ему не везет. Привез какую-то дуру из Краснодара, она всем была недовольна, но как-то жили… А почему ты об этом спрашиваешь?

— Да мы сегодня подвезли его до школы.

— Правда? — спросил Илья Петрович.

Напряженная пауза воцарилась за столом. Старики внимательно смотрели на дочь, ожидая ответа, а Саманта еще больше уверилась в своем мнении, что между директором и Валентиной что-то было… А может, и есть. В эту схему легко укладываются и ее пренебрежительные отзывы о муже, и эта поездка, и бегство жены директора. Пожалуй, впервые Саманта почувствовала неприязнь к Валентине. И вовсе не потому, что она могла изменять мужу с директором школы, нет. Потому, что она могла иметь на него какие-то права.

— Подвезли Макса, да, ну и что из этого? — пожала плечами Валентина. — Мы одноклассники, что ж не подвезти, если встретился по дороге?

— Действительно, — сказала Ирина Васильевна. — Правильно и сделали. Ну и как тебе Макс, Валюша?

— Да нормально. Пригласил на рыбалку на Санькино озеро, завтра поедем. Мама, я с Максом с детства дружила, не ищите в этом чего-то особенного. Просто друзья, и все.

Нет, не просто, думала Саманта, однако вслух этого сказать не решалась, понятное дело. Когда Ирина Васильевна наполнила чашки ароматным чаем, Валентина достала сигарету и вышла из кухни. Саманта поспешила следом.

В ясном южном небе сияли огромные звезды, таких в Москве не увидишь, и это запало в душу Саманты. Новый мир открыла она для себя, чужой, но такой красивый! И хотелось остаться в нем, попробовать себя в новой жизни. Почему нет? Она молода, энергична, многое может. А что ее ждет в Москве? Однокомнатная квартира с матерью, унылые повседневные обязанности, которые не меняются год от года. Может быть, какой-то парень-слизняк, который, поняв, что она телохранитель и может запросто набить морду кому угодно, тут же слиняет…

— Валь, скажи честно, у тебя что-то было с этим директором школы?

— Было? Наверное, — пожала плечами Валентина. — Он был влюблен в меня, мы встречались, когда учились в десятом классе, даже целовались. А потом я поступила в МГУ, вышла замуж, а он учился в Кубанском университете в Краснодаре, женился. Вот и все. Это было или нет?

— А теперь?

— Теперь? Я просто хочу немного отвлечься от гнусных похождений твоего босса, Саманта. Ты о них знала? Но ведь не скажешь, верно?

— Извини, Валя, меня эти дела абсолютно не касаются.

— Я понимаю, и ты меня должна понять. Никаких страстей, я просто хочу немного забыться. Побывать с хорошим другом на рыбалке, надеюсь, это не возбраняется?

— Нет. А серьезно, Валя? Он тебе нравится?

— Почему ты об этом спрашиваешь?

— Да просто так. Мужик симпатичный, если ты когда-то встречалась с ним… Я бы такого не смогла совсем забыть.

Валентина надолго задумалась, глядя на яркие звезды, словно они могли подсказать ей ответ. Но звезды лишь подмигивали, напоминая, что о таких вещах не говорят даже с близкой подругой.

— Глупый разговор, Саманта, — наконец сказала она. — Мы теперь совсем разные люди.

— Вот это действительно глупо! — фыркнула Саманта. — Что значит — разные? Если бы у меня с ним что-то было, запросто все бросила и осталась бы тут.

— Ой, перестань, ради Бога, — с досадой махнула рукой Валентина. — Ты никогда не сможешь жить здесь, на земле. Зимой топить печку, бегать в туалет во дворе. А у нас тут и снег, и морозы под двадцать градусов бывают.

— Откуда ты знаешь, что я могу, а что нет? — решительно возразила Саманта.

— Даже так? Ты меня поражаешь своими сдвигами в сознании. Но пока я здесь, просто пообщаюсь с Максом. А потом — попробуй. Надеюсь, не станешь сексотить про это Боре?

— За кого ты меня принимаешь, Валя? Сама же слышала, как я с ним разговаривала при тебе. Между прочим, про то, что решила навестить родную школу, сама придумала. О директоре ни слова не сказала.

— Спасибо. Поэтому я тебя принимаю за подругу, Саманта. — Валентина выбросила сигарету. — Пошли пить чай?

— Пошли, — вздохнула Саманта.

Часы показывали начало двенадцатого, Барсуков чуть ли не каждые пять минут смотрел на циферблат своих «Сейко». Время бежало чертовски быстро, а Саманта не спешила звонить, хоть он и приказал ей связаться с ним вечером, когда Валентина уснет.

Днем звонила, но по тону понял, что Валентина рядом и, значит, ничего интересного Саманта сказать не может.

В ресторане казино «Витязь удачи» уже было шумно и сильно накурено, кондиционеры не справлялись с многочисленными курильщиками. Редкие счастливцы обмывали свои выигрыши, многочисленные проигравшие топили свою горечь в крепких напитках, с упорством, похожим на мазохизм, вспоминая, как собирались поставить на одну цифру, но в последний момент ставили на другую.

А первая-то была выигрышной! Теперь что ж… Оставалось только выпить как следует, дабы забыть сегодняшний кошмар и верить в завтрашнюю удачу. И пили, курили, шумно разговаривали, но не буянили, потому как все знали — порядки тут строгие. Заведешься — выбросят без лишних разговоров и больше не пустят.

Казино — серьезное заведение, тут все обязаны быть джентльменами, иначе и быть не может.

Барсуков предпочитал рестораны своих казино, там он чувствовал себя вполне уверенно, знал, что обслужат мигом и по высшему классу и бесплатно, ибо здесь он был главным посетителем. С женой бывал и в других ресторанах, но там чувствовал себя одним из многих солидных людей Москвы, отнюдь не самым главным.

— Кого-то ждешь или торопишься, Боря? — спросила Снежана, внимательно глядя на него.

— А что, заметно?

— На часы все время смотришь.

— Жду важного звонка.

— От жены?

Девушка уже не решалась пренебрежительно отзываться о законной супруге своего мужчины, теперь он был просто мужчиной, хотя и не совсем «просто».

— Тебе фамилию назвать и сумму предполагаемой сделки? — усмехнулся Барсуков. — Смотри не на меня, а на тарелку, Снежана. Ты почти ничего не съела, а пьешь уже третий бокал.

— У меня аппетит пропал, — капризно сказала девушка.

И в это время зазвонил мобильник Барсукова.

— Извини, дорогая, на пару минут покину тебя, — улыбнулся он, вскакивая со стула и доставая из внутреннего кармана пиджака миниатюрный аппарат. — Да? — резко сказал, шагая между столиками к туалетам, где было не так шумно.

— Борис Евгеньевич, это я, Саманта. Звоню, как вы и приказали, без свидетелей.

— Что-то долго ты собиралась звонить! — раздраженно сказал Барсуков. — Полагаешь, я всю ночь могу ждать?

— Извините, Борис Евгеньевич, но вы же сами велели быть все время рядом с вашей женой. Я все время рядом, тут особо и не скроешься, чтобы поговорить с вами без свидетелей. Только недавно все легли спать, я вышла в туалет…

— И сидишь на толчке, да?

— Нет, стою рядом. Тут вот… заросли малины, кусты крыжовника, красной смородины… Стою и звоню вам.

— Говори!

Барсуков остановился в коридоре, где располагались два просторных туалета, прислонился плечом к стене.

— Все нормально. Родители вашей жены приняли нас замечательно, кормят так вкусно, что все рестораны Москвы по сравнению с их едой — просто дрянь. Ничего подобного в своей жизни не пробовала.

Барсуков находился в своем собственном ресторане и считал, что кормят здесь превосходно. Слова Саманты неприятно резанули слух, ведь она не раз обедала здесь!

— С этим все понятно. Давай про жену.

— Все нормально. Мы катались по станице, ездили на берег Кубани… Она меньше, чем Москва-река, и вода такая мутная, прямо желтая… Говорят, Большой Ставропольский канал отнимает воду, поэтому…

— Черт побери, Саманта! — яростно зашептал в трубку Барсуков. — Я про жену спрашиваю!

— Борис Евгеньевич, вы хотите, чтобы я познакомила ее с каким-то мужиком, а потом рассказывала бы вам об этом, да? — неожиданно резко ответила Саманта. — Все тут хорошо, никаких проблем нет. Мы почти не расстаемся, Валентина сама никуда не ходит и, как я понимаю, не собирается ходить. Что еще вам сказать?

— Ладно, все понятно, — более спокойно сказал Барсуков. — Намекни ей, что неплохо бы позвонить мужу.

— Намекала, вы же днем об этом говорили. Два раза намекала. Она ничего не ответила, просто промолчала.

— Почему, черт побери?

— Вы меня об этом спрашиваете?

— Нет. Ладно, Саманта, спасибо за звонок. Завтра — два раза, в первой половине и во второй, не позже десяти я должен услышать тебя. Все ясно?

— Все. А вы не хотите приехать сюда? Здесь так классно, вам точно понравится.

— Нет, у меня дела. Пока, жду.

Барсуков выключил мобильник, сунул его в карман, но отрывать плечо от стенки коридора не спешил. Действительно, чего он злится на Саманту? Все у них там хорошо, Валя просто отдыхает, Саманта все время рядом… Какие могут быть проблемы? А все равно — неспокойно было на душе. Она ведь уехала туда… от него. Уехала, чтобы решить, как жить дальше, он это понял, почувствовал. Ну и что она решит?

Вот же дурак, обнаглел вконец! Бабки, телки, думал, все можно! Элементарную осторожность перестал соблюдать! А у него ведь жена любимая, дом, семья, черт побери! Нужно, чтобы Валя родила ребенка, чтобы семья стала такой… тылом, где можно отсидеться в дни самых страшных неудач! А он что делал, дурак?! Разрушал этот тыл… И разрушил. Неужто — до основанья, как революционеры старый мир? Валя не старый мир, иного он просто не хочет. Зачем же тогда разрушал? Что получил за это?

Снежану? Таких у него штук двести было. А Валя — одна… Да ведь и раньше это знал, но думал — куда она денется!

Скрипнув зубами, Барсуков оторвал плечо от стены, вернулся к столу, где ждала его изрядно захмелевшая Снежана. Бутылка виски еще больше опустела.

— Поговорил со своей… бабой? — презрительно усмехнувшись, спросила она, когда Барсуков сел за стол.

— Не нужно грубить, Снежана, — сказал он. — Ты все же не послушалась меня, пила.

— А что мне еще остается делать, Боря?!

— Пожалуйста, не шуми. Если не хочешь есть, мы отправляемся домой.

— К тебе или ко мне? Я лично хотела бы поехать к тебе. Жены нет, устроим сексу…ксу…альную ночь. Никуда не надо спешить… Борик, я тебе такое покажу…

— Мы поедем к тебе домой, я отвезу тебя и поеду к себе домой. Сам.

— Ах так, да?! Ты меня совсем не хочешь, идиот? Тогда и я тебя не хочу! И не надо… сама доберусь… как-нибудь. Тачку возьму… Дам водиле прямо в ней, понял?!

Снежана попыталась встать со стула, покачнулась, снова села.

— Заткнись! — жестко сказал Барсуков. — Что ты будешь делать сегодня — решаю я, виноват в том, что ты напилась. А завтра можешь делать все, что угодно!

— На что ты намекаешь, Боря?

— На все хорошее!

Он встал, крепко взял ее под руку и повел к выходу. Рядом с ним Снежана шла вполне нормально, даже грациозно. Многие мужики смотрели ей вслед, с сожалением думая о том, что всесильный хозяин заведения повел очередную телку к себе…

Как же они ошибались!