Стрекоза. Любовь прицеле

Глава 30

Через 4 месяца

– Нет, ну что вы за непроходимые дурынды? Это все от отца, – с досадой вещала Ольга Викторовна.

– Конечно, куда нам, до кандидатов наук, – отозвался отец.

– Ты- то хоть не начинай, – свела брови к переносице мама.

– А чего ты на бедных детей накинулась? – не остался в долгу отец.

– Какие тебе дети? Ничего, что у одной уже почти двое детей, и у второй скоро пополнение привидится, а мужиков на горизонте ни у одной, ни у другой я не наблюдаю.

– Можно подумать, что мы внуков сами не вырастим, – спокойно парировал отец.

Девчонки наблюдали за этими препираниями молча. Знали, что пока мама с папой ведут как они сами говорили "дискуссию" вмешиваться бесполезно.

Мама же горячилась не без повода, и отчитывала их не просто так. После операции по спасению Егора они вернулись домой не сразу. Неделю провели в госпитале у Сакуляна, Марго приходила в себя и залечивала раны, а Сашка дежурила у постели Егора, который был слаб как котёнок.

Через неделю они улетели к маменьке в Москву, где через месяц оказалось, что обе беременны.

Маменька внукам конечно была рада, но ситуация с папашами детей ее не устраивала.

Сашка в очередной раз обиделась на Егора и видеть его не хотела, а он был слишком слаб, чтоб прилететь самостоятельно, а потом как всегда не мог вырваться со службы.

Марго же просто не знала, как ей быть. Давид с ней не разговаривал после того как убил Исмаила, да и смотреть на нее не хотел. Противна стала, наверное. Навязываться она не собиралась и ребенка своего навязывать. Захотел, сам бы позвонил или написал, а раз не звонит, то и она не будет.

Всех все устраивало, кроме маменьки, та считала, что у ребенка должен быть отец, и вообще семья – это святое. Они с папой не вечные, хотелось ей, чтобы рядом с девчонками было надёжное мужское плечо.

Девочки выслушивали это стойко, понимая, что мама просто сильно беспокоится о них.

– В общем так, у меня командировка на неделю, и пока я уехала вы, – показала пальцем на детей, – думайте, как будете мужикам своим сообщать, что он скоро папками станут.

– А командировка куда? – попытался встрять отец.

– Туда, – огрызнулась мама, – билеты я купила, вылет завтра утром, вещи сейчас соберём.

– Где этот бык-осеменитель, я тебя спрашиваю? – стоя напротив Сакуляна грозно вопрошала Ольга Викторовна.

– Так у него больничный закончился, и он в отпуск пошел, дома, наверное, – безмятежно отозвался Сакулян.

– Ну и где это дома?

– Так он в Сочи дом купил через две улицы от вас, если не ошибусь, тебе Сашка не сказала, что ли?

– Нет, не сказала, – с сарказмом отозвалась Ольга Викторовна.

– А я думал, что ты знаешь, – поднял руки вверх подполковник, в ответ на выразительный взгляд сестры.

– Ясно, а второй где? Он вроде как твой подчинённый?

– Так он к отцу перевёлся, уже два месяца как, звание получил.

– Значит у папаши отсидеться вздумал, ну ладно, что ты рассеялся, поехали, – обратилась Ольга Викторовна к мужу.

– Дай хоть чай допить, – взмолился тот.

– Внуки безотцовщинами остаться могут, а ты чаи распиваешь.

Давид сидел в кабинете, теперь большую часть своего времени он проводил именно здесь, дико скучая по операциям в горах. Стены кабинета давили, хотелось бросить все и позорно сбежать в горы, хоть на недельку, вдруг там сможет вдохнуть полной грудью, измотается физически и наконец-то сможет уснуть.

За дверью послышалась возня и женские вопли. Голос показался смутно знакомым, и Давид пошел узнать, что там происходит.

В коридоре увидел отца, и замполита, закрывающих кому-то проход и дежурных за их спинами.

– А я говорю, я пройду и найду этого паразита в любом случае, так что лучше отойди с дороги, – вещала женщина голосом Ольги Викторовны.

Давид ускорился и действительно увидел, что отец перекрывает дорогу родителям Марго и Егору.

– Я сейчас отряд вызову и вас как котят отсюда вышвырнут, – взревел отец.

– Я бы на вашем месте так не рисковал, – спокойно вступил в разговор Егор.

– Пугать меня, щенок вздумал? – взревел отец Давида.

– Просто предупреждаю, маменька у нас святое и трогать её не рекомендуется, – расслаблено привалившись к стене коридора и скрестив руки на груди проговорил Егор.

Отец пошел красными пятнами, того и гляди пар из ноздрей пойдёт, но Давиду было все равно, он резко обогнул отца и встал перед Ольгой Викторовной.

Его словно молнией прошло от ее пристального взгляда, затрясло как в лихорадке, и ком к горлу подступил. У него, здорового мужика чуть слезы из глаз не полились, глядя на эту воинственную маленькую женщину. За своих она готова была бороться до конца, подняла больного мужа, воспитала двух чемпионок. И девчонки были такими же, не отступились, когда им с Егором помощь нужна была, вытащили их из жопы мира, а они что? Сашка вон сына сама родила, сама воспитывала, а они с Егором где? Разбежались как крысы, вместо того, чтоб на коленях перед девчонками ползать и ноги им целовать.

Вина придавила Давида резко, как гранитная плита, смотрел на Ольгу Викторовну и язык во рту не поворачивался, слова сказать нужные, сглотнул подступивший к горлу комок и натужно прохрипел, единственное, на что способен был в тот момент:

– Мам, – с надрывом и мольбой, как крик души вырвалось откуда-то из самого нутра.

– Ну не дураки ли? – задала вопрос ни к кому, не обращаясь и начиная всхлипывать Ольга Викторовна. Шагнула и крепко прижала Давида к себе. Гладила детину-переростка по голове, не переставая причитать:

– Вот чего вы себе в голову втемяшили, меня не жалеете, отца хоть пожалейте, посмотри на кого похож стал, Дава, – от такого нежного обращения Давид вздрогнул и крепче сжал женщину в объятиях, – худой, глазищи одни, тоскливые на лице остались. Ну не любишь ты ее, так честно позвони, скажи об этом, зачем мучаешь ребенка моего? – увещевала Ольга Викторовна.

– Мам, прости, я правда дурак, думал, что не достоин, да и ты говорила, что не пара я ей, я думал, забудется.

– Ага, забудется, когда тут напоминалка на всю жизнь осталась, – вытирая слезы проворчала Ольга Викторовна.

– Какая напоминалка? – не понял Давид.

– Такая вот напоминалка, которые случаются если обложки на учебники не надевать, – озвучила Ольга Викторовна.

Давид непонимающе поднял глаза на Егора, ожидая какого-то пояснения, его бросило в холодный пот от того, что на теле Марго могли остаться следы издевательств бандита, хотя причем тут учебники не понимал.

Егор как-то чутко уловил состояние панического ужаса на лице Давида и поспешил успокоить того.

– Разожми булки, это маменька так завуалировано слово презервативы называет, пополнение в семье у нас ожидается, – ухмыльнулся Егор.

– Егор Александрович, что за манеры, – стала отчитывать Ольга Викторовна Егора.

Для Давида эти разговоры шли посторонним фоном, он осознал, что его малышка, его стрекоза беременна от него. Он почувствовал себя на вершине горы, когда стоишь и адреналин зашкаливает и вдох получается сделать через раз.

– Сын, это как так получилось? – обратился с вопросом к нему отец, – если они хотят повесить на тебя чужого ребенка, то мы…

– Бать, – перебил его Давид, – у моей женщины чужого ребенка быть не может. Я там рапорт на столе оставил на отпуск и обратный перевод в горы, ты подпиши, а то мне ждать некогда, ехать надо.