Строптивая беглянка

10

– Я знаю, Тед. Извини меня. – Одри было очень трудно говорить с ним. Когда она связалась со своим редактором, чтобы предупредить, что не успевает закончить «Джетро и Зеленого Динозавра» до конца месяца, как она обещала, он не давал ей вставить хоть слово.

– А что случилось? – Тед Росс был достаточно умен, чтобы понять, что писательница что-то скрывает от него. – Кен заболел? Только не говори, что у тебя застопорилось дело. Все равно не поверю!

Одри вздохнула:

– С сыном все в порядке, – хоть здесь она могла говорить правду, – и в школе, и со здоровьем. Просто меня охватило беспокойство. – Она глубоко вздохнула. – Нужно сменить обстановку. От этого мы все только выиграем.

– Сменить обстановку? – удивленно спросил Тед. – Хочешь сменить дом? А что тебе в нем не нравится? Ты же как-то говорила, что это не вилла, а мечта…

– Речь идет не о покупке другого дома, – быстро проговорила Одри. – Я собираюсь перебраться на другой остров. Полностью сменить обстановку. Кто знает, – она голосом попыталась изобразить оптимизм, – может, это прибавит мне творческого вдохновения.

– По-моему, с твоим вдохновением все в порядке, – заметил Тед. – А на какой остров?

– Флорес мне очень нравится, – осторожно произнесла Одри, предвосхищая взрыв со стороны Теда. – Или Сулавеси?

– Сулавеси?! Да ты с ума сошла?! – возмутился Тед. – Не говори глупости.

– Почему? Какая тебе разница? Главное, чтобы ты вовремя получал от меня рукописи.

– Но когда ты закончишь этот рассказ? – Тед решил вернуться к насущной проблеме. – Ты сама не представляешь, к чему может привести твой переезд. Почему ты думаешь, что на другом острове тебе будет лучше работаться?

– Но ведь я еще ничего не решила, – быстро ответила Одри. До этого разговора она вообще не думала о переезде. Даже после того, как разъяренный Стивен покинул ее дом! Просто Тед своими расспросами загнал ее в угол.

– Ну, слава богу, что это так, – облегченно сказал Тед. – Честно говоря, не могу понять, что это нашло на тебя… Если бы я тебя не знал, то мог бы подумать, что здесь замешан мужчина. Но на тебя это не похоже – ты ведешь такой замкнутый образ жизни.

Одри подавила тяжкий вздох.

– А тебе не приходит в голову, что мне захотелось изменить свою жизнь? – сказала она сердито. – Я уже прожила здесь более десяти лет. Разве это может не надоесть?

– Ну, если речь идет только об этом, то я вполне могу понять тебя. Почему бы тебе не отдохнуть немного, девочка? Но только сперва закончи «Джетро». Прошу тебя.

Не пообещав ничего определенного, Одри прекратила разговор. Ведь на самом деле ей никуда особенно перебираться не хотелось. Здесь было так хорошо, Кен учится в школе. Пока еще рано думать о его дальнейшем образовании.

Правда, иногда ее посещали мысли о том, что неплохо бы сменить обстановку. В течение долгого времени ей уже приходилось вести жизнь кочевницы, и поэтому нелегко было привыкнуть жить безвылазно на одном месте. Как-то под влиянием одиночества она пыталась найти что-то новое, но это стремление закончилось безрезультатно и быстро прошло.

Уже шесть или семь лет она ни о чем подобном не думала. Возможно, она стала опасаться того, что придется иметь дело с незнакомыми людьми и неожиданными ситуациями. Но главное заключалось в том, что на острове ей было безопасно. Она приспособилась к такой жизни, и, если бы ее не обнаружили, она, вероятнее всего, осталась бы жить здесь.

Но, напомнила себе Одри, ее нашли, и теперь нет никакой уверенности, что ее оставят в покое. Стивен уехал разъяренным, но где гарантия, что он не возвратится? Как раз наоборот, он приложит все силы, чтобы доказать ей свою правоту. Где злоба, там и месть.

Она вздохнула. Как она могла предвидеть то, что произошло? Господи, его ведь не приглашали сюда. А он еще и придумал, что она якобы обыскивала его комнату! Одри покачала головой. За кого он ее принимает?! Так она ему и поверила.

Правда, у него не все получилось, как он планировал, но это могло служить слабым утешением. Тем не менее ему теперь унизительно вспоминать о своем поражении. В конце концов, хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Только Одри чувствовала, что все это не доставляет ей никакой радости. Его слова, сарказм, то, как он пытался задержать ее, – все это лучше не вспоминать. Что из того, что она все еще способна возбудить его? Он мужчина, и ему нужна женщина. Она не обольщалась. И все же он так разозлился…

Одри осторожно потрогала себя за шею. Стивен – опасный человек. Но в том смысле, о котором он даже представления не имеет. Если он сейчас так плохо относится к ней, то что было бы, если бы он узнал правду о сыне?..

В то давнее утро Одри проснулась поздно. Какое-то мгновение она не могла вспомнить, что произошло прошлым вечером, как она попала в кровать, когда выключила свет, разделась. Почему она оказалась в постели совершенно голой? Где ее ночная рубашка? Или шелковая пижама, которую она надевала, когда становилось холодно?

Она вытянула ногу и неожиданно натолкнулась на что-то волосатое. И тут ее осенило: мужчина. Она находится в постели с мужчиной! Повернув голову, она увидела рядом на подушке голову Стивена. Он спал, волосы его растрепались, рот был слегка приоткрыт, а ресницы бросали тени на щеки. Как он красив! – внезапно подумала Одри. Очень красив и очень молод! Боже, с ужасом подумала она, что же я наделала?!

Тяжело вздохнув и облизав пересохшие губы, она решила смотреть фактам в лицо. Стивен пришел сюда незваный и по одной известной ему причине начал приставать к ней. И она позволила ему! От ужаса у нее перехватило дыхание. Она легла в постель с сыном Сесилии! И они занимались любовью!

Подышав по системе йоги, Одри пришла в себя. Но тут же спохватилась: как же она может лежать рядом с ним совершенно голой и ожидать, что в любую минуту он может проснуться?

И самое страшное в том, что, если он проснется и захочет ее, она не сможет отказать ему. По мере того как к ней приходили воспоминания о произошедшем прошлой ночью, ее поведение казалось Одри все более ужасным.

Но фактом оставалось то, что при этом не было и тени принуждения с его стороны. Так с ней раньше не бывало. Ни один мужчина не возбуждал Одри так, как Стивен, и ни с кем другим она не испытывала таких эмоций.

Как же все это случилось в первый раз? – спросила она себя. Почему, когда его молодое, сильное тело буквально пригвоздило ее к дивану, она не чувствовала отрешенности, как это не раз случалось до него? Ведь он не был опытным любовником. Во всяком случае, сначала. И оргазма в тот раз он достиг раньше времени, за что извинялся.

Стивен был неопытен, но его руки и губы приводили ее в экстаз. Тело страстно отвечало на его ласки. Ей хотелось удовлетворить его ненасытное желание, утолить его любовную жажду и сделать все, что он пожелает. Впервые в жизни она полностью отдавалась мужчине, не сдерживая себя и не думая ни о чем другом.

А в ответ она получила еще больше. Одри закрыла глаза, и перед ней встали картины прошлой ночи. Стивен так сильно желал ее, был так изобретателен и ненасытен, что очень скоро стал прекрасным любовником.

Она чувствовала его внутри себя и позволяла делать все, что ему захочется, принимая со своей стороны активное участие в этой любовной игре.

Воспоминания о том, как она потащила его в постель, раздевала и ласкала, подставляя грудь его жадным губам, бросали ее в жар. Боже, что она наделала! Совсем с ума сошла! Вдруг у нее пересохло во рту – а когда она в последний раз принимала противозачаточные средства?

Эта мысль заставила ее вскочить с кровати. Схватив халат и быстро набросив его на себя, Одри на мгновение замерла, опасаясь, что ее резкие движения могут разбудить его. Но он продолжал спокойно спать. Господи, она всегда старалась принимать меры, чтобы секс не оставлял последствий!

А этой ночью она вела себя страшно глупо. Ведь на карту фактически поставлена не только ее карьера, но и сама жизнь.

Одри перевела дыхание. У нее было правило: не ложиться в постель с мужчиной, не предохранившись. К чести Стивена, он предупредил ее, что не принес ничего такого… Но она уже была не в состоянии реально воспринимать ситуацию.

Одри удрученно покачала головой. Ну к чему сейчас думать об этом? В любом случае слишком поздно. Кроме того, она уже достаточно долго принимала эти таблетки, и ей нечего опасаться. Стивен не относится к категории молодых людей, которым нужно просто переспать с женщиной. Он слишком интеллигентен и понимает не хуже ее, какими последствиями грозит их близость.

Решительно покачав головой и строго-настрого запретив себе что-либо подобное в будущем, Одри тихо открыла дверь. Сейчас крайне необходима чашечка крепкого кофе. Возможно, это позволит ей понять мотивы своего вчерашнего поведения. Что с ней случилось? Ведь обычно она такая сдержанно-холодная?

Кроме того, нужно побыстрее одеться, прежде чем он увидит ее. Чтобы не разбудить Стивена, она пошла в ванную гостевой комнаты и приняла душ, пока закипал кофе. Одри опасалась, что, увидев ее обнаженной, он может… Вчерашние события показали, насколько непредсказуемы ее эмоции. Допускать этого больше нельзя. Со временем она, вероятно, справится с ситуацией, но пока поездки в Гринланд придется прекратить.

Она уже поставила кофеварку на плиту и глядела в окно, когда Стивен подошел к ней сзади и с чувством собственника положил руки ей на талию. Одри задохнулась, почувствовав, как его возбужденное тело приникло к ней. Он был совершенно голым.

Губы его припали к ее шее.

– Я соскучился по тебе, – произнес он, прежде чем она смогла собраться с мыслями. – Пойдем в постель.

Одри откинула голову назад и почувствовала, что охватывающие ее эмоции вновь заставляют забыть о здравом смысле. Но тут измученное сознание вернулось к ней, и она попыталась отодвинуться от него.

– Не трогай меня, – сказала Одри, боясь взглянуть ему в глаза. – Тебе лучше одеться. Одежда, я полагаю, в гостиной. – Она провела языком по пересохшим губам и спросила более спокойно: – Разве сегодня ты не должен идти на занятия?

– Заниматься? – с усмешкой переспросил Стивен. – Ты будешь меня учить?

– Нет, не я. – Одри хотела обернуться, но удержалась. – Ты ведь должен быть в университете. И твои родители убеждены, что ты сейчас на занятиях.

Стивен выругался совсем как взрослый.

– Понимаю, – с упреком добавил он, – теперь будем говорить о моих родителях? Чтобы не говорить о нас?

Одри выпрямилась.

– Сейчас я вообще не хочу говорить об этом, но, раз ты уже начал, скажу… Не думай, что случившееся вчера было чем-то большим, чем…

– Встретились и разошлись?

– Пожалуй, так.

– Почему?

– Почему? – Она резко обернулась и на мгновение замерла, не находя слов. Он был так хорош. И совершенно не стеснялся ее. Что она могла сказать, когда мысли ее были в таком смятении? – Я… я полагаю, ты понимаешь, что я хочу сказать, – наконец заикаясь произнесла Одри. Но она заблуждалась, надеясь, что ее слова дойдут до его сознания.

Лениво улыбаясь, Стивен приблизился к ней и, не давая опомниться, заключил ее в объятия.

– А я полагаю, ты хочешь того же, чего и я, – сказал он, распахивая полы ее халата и прикасаясь к ней всем телом. – Ну вот. Разве так не лучше? – Он посмотрел туда, где их тела соприкасались, и уверенно произнес: – А не пора ли нам в постель?

Так началась их любовная связь.

И, сколько бы Одри потом ни говорила себе, что пора все прекращать, встречи продолжались. Стив притягивал ее. И, зная, что они поступают неправильно, она продолжала любить его.

Это была ее первая любовь. Она поняла это с самого начала. Иногда это пугало Одри. Пугал экстаз, страсть. Это было какое-то волшебство, которое, однако, не могло продолжаться бесконечно.

Рано или поздно она надоест ему. Он найдет девушку своего возраста, и тогда они расстанутся. Он устанет от необходимости хранить их связь в секрете и найдет себе подругу, которую одобрят его родители.

Но Одри они не признают. Как они могут отнестись к женщине, на девять лет старше их сына? Тем более с такой репутацией! Будто она – неважно, правда это или нет, – спит без разбора с каждым привлекательным мужчиной. Харланы пришли бы в ужас, если бы только заподозрили об их связи. Женой наследника поместья Гринланда стала подруга его матери!

Стивен со всем этим, конечно, не соглашался. Он долго и упорно отклонял все ее доводы. Неделя проходила за неделей, а любовь его к Одри не ослабевала. Дошло до того, что он стал настаивать на необходимости сообщить об их отношениях его родителям.

Но тут Одри уперлась. И как он ни старался разубедить ее, это ему не удавалось. Она добилась своего, угрожая, что перестанет встречаться с Стивеном, если его мать узнает об их связи.

Конечно, скрыть правду от Сесилии было не так легко. Особенно когда Одри приглашали в Гринланд и она не могла найти подходящего предлога, чтобы отказаться. Со стыдом вспоминала она рождественские праздники, когда Сесилия при всех родственниках назвала ее чуть ли не членом семьи…

Одри покачала головой, вспоминая еще один сюрприз, который ожидал ее в те дни. За четыре дня до праздников доктор подтвердил, что она беременна. То, что они позднее предохранялись, уже не имело никакого значения. Она забеременела в первую же ночь, которую они с Стивеном провели столь бурно.

Та неделя была самой трудной в жизни Одри. После того как началась их связь, она приезжала в поместье, предварительно убедившись, что Стивена там не будет. Но однажды Стивен появился у ее двери в первую же ночь после ее приезда, убеждая в том, что никто ничего не узнает, потому что в доме много гостей. И хотя она намеревалась отослать его прочь, этого не произошло. Он провел ночь в ее постели.

Но к утру Одри твердо решила, что нужно делать, и оставшиеся праздничные дни потратила на то, чтобы убедить Стивена в необходимости прекратить их отношения. Приняв такое решение, она больше не пускала его в свою комнату. Все его попытки остались безуспешными. Одри выстояла.

Мысленно возвращаясь к тому времени, она пришла к выводу, что основой такого решения был страх: Харланы могли узнать, что она носит ребенка их сына. Тогда она еще точно не знала, что предпримет, когда покинет Гринланд. Но это нужно было сделать до того, как живот начнет выдавать ее, и пока выдерживают нервы. Она хотела иметь ребенка, никаких сомнений по этому поводу у нее не возникало. Но проблема состояла в том, как все это организовать.

Одри удалось держать Стивена на расстоянии до самого отъезда в Лос-Анджелес. Это не составило труда, так как он как раз сдавал экзамены, а она должна была участвовать в заключительных съемках телевизионной драмы о Нью-Йорке. Она понимала, что Стивен попытается возобновить их отношения после сдачи экзаменов, но ему и в голову не приходило, что она может уехать из страны.

Одри очень переживала, что поступает непорядочно по отношению к Сесилии. Несмотря на все ее опасения, их тесная дружба продолжалась. Но как поведет себя леди Харлан, когда обо всем узнает? Выход был один – уехать!

Может показаться странным, но Одри никогда не приходила в голову мысль избавиться от ребенка. Просто ей необходимо было какое-то оправдание. И оно нашлось – она обязательно должна сохранить частицу Стивена.

На ее счастье, все устроилось как нельзя лучше. Владелец кинокомпании «Джевелфилм» пригласил ее в Голливуд на роль в новом фильме. Она всегда поддерживала хорошие отношения с Марком Залкиндом, который в жизни был тираном, но к актерам относился хорошо.

Однако, когда в ответ на предложение Марка она сказала, что нуждается в отдыхе и поэтому уезжает, он пришел в бешенство. Он представить себе не мог, как она – как вообще любая женщина – может расстаться с такой прекрасной профессией. Потом он подумал, что дело в деньгах. Он пообещал заплатить ей больше, если она передумает.

Но ничего не помогало. Тогда он сказал ей все, что о ней думает. Какая она неблагодарная особа и еще многое другое. Что ей было делать? Не могла же она раскрыть истинную причину, заставившую ее отказаться от такой блестящей карьеры. Одри сама была в сомнении относительно принятого решения.

Об этом скандале вскоре стало широко известно. Кто-то из сотрудников Марка продал за кругленькую сумму это сенсационное сообщение корреспондентам.

Новость о том, что Марк Залкинд фактически вышвырнул ведущую актрису из своей студии, надолго всколыхнула мир кино. Одри преследовали толпы репортеров. Ее номер в гостинице стал для нее тюрьмой. Конкурирующие киностудии засыпали актрису лестными предложениями. Но единственным ее желанием было как можно скорее исчезнуть из киношной жизни.

Только одному человеку она доверила свои планы – Лукасу Харрису – агенту, работавшему с ней на протяжении десяти лет. Многие хотели занять его место, но она не изменяла Лукасу, который стал для нее настоящим другом. После того как тот поклялся сохранить ее тайну, Одри рассказала ему обо всем и о проблеме, которую ей предстояло решить. Они с Стивеном не могли жить вместе. Она известна, даже знаменита, а Стивен слишком молод.

И Лукас организовал все, начиная с ее денежных проблем и кончая прессой, которую отвадил от нее. Он же переправил ее на Роти и поселил в гостинице «Морской лев», где ее одиночество объяснялось якобы недавно понесенной тяжелой семейной утратой.

К тому времени, когда у Одри должен был появиться ребенок, она так сильно изменилась, что вряд ли ее могли узнать. Она занималась обустройством виллы, не обращала никакого внимания на внешность и не боялась прибавить в весе.

С рождением ребенка тоже все обошлось благополучно. К тому времени она уже переехала на свою виллу, а за неделю до дня предполагаемых родов пригласила опытную акушерку из местной больницы. Роды прошли без осложнений, и Одри целиком ушла в материнство. С каким наслаждением она кормила младенца! Ухаживала за ним.

И все обстояло так хорошо до тех пор, пока какой-то тщеславный телерепортер, желавший выслужиться перед начальством, не подкинул идею попытаться найти ее. И это ему удалось, с горечью подумала Одри, осознавая, какой натиск пришлось выдержать бедному Лукасу со стороны репортеров и киностудий, пытавшихся отыскать Одри Дафф. Она ужасно переживала, когда узнала о его смерти, хотя в последнее время они общались очень редко. Но Одри и подумать не могла, что все так тщательно и успешно скрываемое Лукасом в течение десяти лет вдруг сразу же обнаружится.

Одри была уверена, что поступила правильно, что бы ни говорил по этому поводу Стивен. И он сам доказал это, признавшись, что у него есть женщина. Он старший сын и наследник поместья. Как бы ни любила ее Сесилия, она никогда не согласилась бы на брак ее сына с Одри…