Строптивая беглянка

7

Одри спала плохо. Она убеждала себя, что это из-за жары. Но дело было не в жаре. В четыре часа утра она бродила по вилле в ночной рубашке, чувствуя, как прохладный утренний ветерок обдувает разгоряченное тело. И вовсе не жара была причиной плохого настроения и бессонницы. Ей нужно принимать важное решение. Решение, которое дало бы ей возможность жить в мире и спокойствии.

О боже, в отчаянии думала она, и зачем только сюда явился Стивен? Возможно, ей не нужно было скрывать от Брэда Куинна настоящее имя и следовало сразу положить конец всем этим расспросам. Ведь ясно, что, получив о ней какую-то информацию, они не остановятся, пока не найдут ее. Но Одри и подумать не могла, что может приехать Стивен Харлан и полностью нарушить сложившийся образ жизни.

Даже сейчас она ничего не знала о его истинных намерениях. Вчера – после ссоры – он уехал, но она не знала, оставит ли он ее в покое. Пока Стивен на острове, Одри не могла считать себя спокойной. А когда вечером уедет сын, она останется совсем одна…

Несколько соседей и Лили с ее семьей не смогут защитить ее, если Стивен привезет на остров киногруппу. А если станет известна ее настоящая фамилия, тогда прощай покой!

Ах, будь Кен постарше, она смогла бы поделиться с ним своими проблемами! Ей так нужна поддержка. Но в то же время Одри понимала, что сын мог и не понять ее побуждений. И даже не простил бы ее в каких-то вопросах.

А ведь она чуть было не рассказала Стивену всю правду, которая прямо-таки вертелась у нее на кончике языка.

Но Стивен не предоставил ей такой возможности. Может быть, он понял, что вот-вот доберется до интересных, потрясающих сведений. Но ведь он и представления не имел, что Одри хотела ему сообщить. В любом случае, он решил оставить эту затею. И не делал попытки защищаться, просто ушел, прежде чем карточный домик ее лжи полностью развалится.

И она должна быть ему за это благодарна. Если говорить правду, чего бы она добилась? Нет никакой разницы между тем, что было, и положением, в котором она находится сейчас. Он продолжает оставаться наследником имения и имени древнего славного английского рода, а она – женщиной, старше Стивена по возрасту.

И думать об этом нужно было раньше, упрекала она себя. Ведь хорошо известно, что любовь и счастье редко идут рядом. Ее родители тоже разошлись, и ничего не изменилось от того, что вскоре после этого отец умер. Нужно признать, что достать луну с неба невозможно…

В то лето, когда Сесилия Харлан впервые пригласила Одри в Гринланд, Стиву исполнилось семнадцать.

Ее дружба с леди Харлан началась как-то внезапно и неожиданно. Встретившись с Одри на одном из организованных ею благотворительных вечеров, Сесилия удивила и мужа, и саму Одри тем, что стала самой преданной почитательницей актрисы. Она смотрела все фильмы с ее участием и откровенно критиковала те, которые ей почему-то не нравились.

Она была примерно на десять лет старше Одри, но держалась с ней очень просто. За что бы леди Харлан ни бралась, она делала все с удивительной энергией, и это очень молодило ее. Между двумя женщинами вначале возникла симпатия, перешедшая вскоре в глубокую дружбу. Одри считала Сесилию очень умной, приятной женщиной и, главное, что особенно редко встречается в наш век лицемерия и лжи, честным и благородным человеком.

Теперь ей казалось, что сэр Доналд Харлан – правда, она так и не привыкла называть его по имени – никогда особенно не одобрял их дружбы. Он был гораздо старше своей жены. И хотя Одри происходила из вполне уважаемой семьи, по своему положению она не являлась женщиной их круга. Сэр Харлан относился к богеме с высокомерным презрением.

Тем не менее Одри и Сесилия продолжали встречаться, особенно когда время их пребывания в городе совпадало. Это случалось не так часто. Иногда они обсуждали различные проблемы по телефону с откровенностью, которой Одри не знала с детства.

Во время одного из таких разговоров она и услыхала о Стивене. Она, конечно, знала, что у сэра Доналда и Сесилии два сына, которые учатся в закрытом учебном заведении. Но имя старшего возникло впервые. Сесилия пожаловалась, что Стивен доставляет много забот родителям.

– Он прекрасно знает, что отец хочет, чтобы он поступил в Кембридж, где когда-то учился сам, – объяснила Сесилия, – и занимался там экономикой и юриспруденцией. Ведь он должен будет унаследовать и вести дела финансовые и поместья Гринланд.

Одри знала, что это название родового поместья Харланов, где сэр Харлан проводит большую часть жизни. В отличие от жены он очень не любил ездить в Лондон. Хотя ему приходилось заседать в советах разных компаний, самым любимым его занятием было бродить по просторам своего поместья.

– А Стивену? Так его зовут? Ему это не нравится?

– Да, – в голосе Сесилии прозвучало разочарование. – Дело в том, что он вообще не хочет учиться в Кембридже. Он хочет изучать продюсерское дело или что-то в этом роде в одном из колледжей Лондона. Я пыталась убедить его, что это неподходящее занятие для будущего владельца Гринланда, но он и слушать ничего не желает.

– А сколько ему лет? – с сочувствием спросила Одри, понимая, что Сесилия, очевидно, сама решила вмешаться, хотя обычно такие проблемы она оставляла мужу.

– Почти восемнадцать, – недовольно ответила она. – Лучше, если старшим был бы Грег. Он гораздо больше по деловитости похож на мужа, чем Стивен.

Буквально через несколько недель после этого разговора Одри пригласили на уик-энд в Гринланд.

– Пожалуйста, приезжай обязательно, – умоляла ее Сесилия. – Ребята приедут тоже, и, кто знает, может, тебе удастся наставить Стива на путь истинный. Он так восхищается тобой!

Да, восхищается, подумала Одри, но только как актрисой, а не подругой матери. И ее появление в их доме в таком качестве может вызвать у него обратную реакцию. И потом, что она может знать о психологии молодых ребят?

Она вообще не представляет, как нужно обращаться с детьми.

Одри поехала в Гринланд на автомобиле и в полдень чудесного весеннего дня, когда деревья на холмах покрылись нежной зеленью, а небо было голубым и безоблачным, приехала в небольшой городок Кентербери, рядом с которым находилось имение. Погода была не по сезону теплой, и она надела свободные брюки и легкие туфли. Кожаная безрукавка и темные очки дополняли наряд. Спрятав светлые волосы под бархатной шляпой, Одри полагала, что теперь ее никто не узнает. И только когда рука молодого, приветливо улыбающегося человека чуть дотронулась до нее у автовокзала, где ее должны были встречать, она поняла, что маскировка была неудачной.

– Мисс Дафф, – обратился между тем к ней молодой человек, – мама послала меня встретить вас. Я – Стивен Харлан, сын Сесилии.

– Стивен? – слабо воскликнула Одри, которая никак не ожидала, что перед ней предстанет вполне сформировавшийся, уверенный в себе молодой мужчина, по крайней мере на десять сантиметров выше ее.

– Это весь ваш багаж? – Стивен наклонился, чтобы взять стоявшую на заднем сиденье большую сумку.

В некотором смятении Одри посмотрела на его голову. Темные длинные волосы были небрежно заложены за уши, а мышцы крупных рук напряглись, когда он поднял сумку.

Стивен вопросительно посмотрел на Одри, и она быстро кивнула.

– Да, это все. – Она взглянула на него поверх темных очков. – А вы действительно Стивен? Я думала, вы гораздо моложе.

– Мне уже восемнадцатый, – сказал он таким тоном, как будто это все объясняло. Он лукаво улыбнулся. – Я тоже ожидал встретить кого-то постарше. Я видел все фильмы с вами, мисс Дафф, и должен сказать, что в жизни вы выглядите еще лучше.

– Неужели?

К ее удивлению, комплименты молодого человека польстили ей. Она не думала, что фильмы с ее участием могли понравиться семнадцатилетнему юноше. Молодежи всегда хочется больше действия и активности.

– Прошу вас сюда, – сказал Стивен, указывая на старенький «астон-мартин», который в нарушение всяких правил был припаркован рядом с мэрией. Стивен подошел к машине и небрежно положил в карман квитанцию о штрафе, засунутую под дворник. Потом любезно открыл дверцу машины. – Садитесь. Вашу машину я пригоню попозже. Но если хотите, поезжайте на своем автомобиле за мной.

Одри села рядом, пытаясь найти тему для разговора. Она была несколько растеряна и не знала, о чем с ним можно говорить.

– Извините, – вдруг произнес Стивен, – совсем забыл спросить, как вы доехали?

– О, спасибо. Все было хорошо, – ответила Одри, тщетно пытаясь вспомнить, что произошло за то время, что она провела в автомобиле. – Я ехала так быстро, словно летела на самолете.

– Мне не пришлось много летать, – откровенно признался Стивен. – Всего несколько раз в Италию и по разу в Австрию и Швейцарию. Катался там на лыжах, – объяснил он. – Вам это, наверное, не интересно. Вы часто пересекаете Атлантику?

– Иногда, – ответила она неопределенно, не желая, чтобы он подумал, что она хвастается.

Одному богу известно, как в последнее время это стало утомлять ее. Она все еще любила свою работу. Но ей очень хотелось бы пожить хоть немного для себя.

– Вы хорошо водите машину? – тихо спросила Одри, когда Стивен заводил мотор.

Он удивленно поднял брови.

– А вы не доверяете мне? Но у меня есть права, – сказал он, включая скорость. – Я уже пять лет вожу машины в поместье. Но прошу вас не говорить об этом отцу.

Одри улыбнулась:

– Да, вы ведете машину довольно уверенно. Она принадлежит вашему отцу?

– Мм… – Стивен кивнул. – Машина довольно древняя, пожалуй как мой отец.

– Стивен! – Одри хотела упрекнуть его, но это у нее плохо получилось. С каждой минутой он нравился ей все больше и больше.

– Конечно, это скорее относится к его образу мышления. Но на календаре вторая половина двадцатого столетия, не так ли? Следовательно, каждый волен делать все, что ему заблагорассудится, в первую очередь выбирать себе профессию.

Одри облизнула пересохшие губы.

– А тебе это не дозволено?

– Бог мой, конечно нет! – воскликнул Стивен, но тут же извинился. – Простите. Для меня сейчас это больной вопрос. Отец заставляет меня поступать в Кембридж, а я хочу учиться в Лондоне, но тому, чему хочу.

– Понимаю.

– Да? – Стивен с надеждой посмотрел на Одри. – Вам уже, вероятно, известно об этом. Мама говорила, что вы тоже учились в Лондоне.

– Да, в школе драматического искусства, – быстро произнесла она, опасаясь, что Стивен попытается привлечь ее на свою сторону в войне с родителями. Она выглянула в окно. – В городе полно народу. В пятницу всегда так?

– Возможно, – пожал плечами Стивен, соглашаясь на перемену темы, – мы не часто бываем в городе. Мама делает покупки в основном в Лондоне, остальное закупает наша экономка Розалия.

– А…

Одри восприняла это как что-то само собой разумеющееся. Конечно, Сесилия не станет посвящать все свое время ведению хозяйства. Для этого у нее, наверное, имеется вышколенный штат прислуги.

Стивен опустил стекла, и до Одри донесся соленый запах моря.

Взгляд на сильные руки Стивена напомнил ей, что его мать рассчитывала на поддержку Одри в их споре с сыном. Конечно, родителям всегда кажется, что они лучше знают, что нужно для детей. Но здесь речь шла о наследнике поместья.

– Знаешь ли, я думаю, что твой отец в какой-то мере прав, – пробормотала Одри, когда они выехали за город. – Мне думается, что изучение юриспруденции не такое уж плохое дело. Позже ты сможешь изучить и то, что тебе больше нравится.

Стивен тяжело вздохнул.

– Вижу, мама и вас обработала, – сказал он и притормозил перед пешеходным переходом. – Не беспокойтесь, мисс Дафф, я буду хорошо вести себя. Только не говорите об этом моей матери.

Одри внимательно посмотрела на него. Возможно, его мать напрасно проявляла беспокойство. Стивен не походил на человека, бросающего слова на ветер.

Они проехали перекресток, и тут Одри случайно взглянула на мощные мышцы, вздувавшиеся на бедрах Стивена, когда он переключал скорость. Да, физически он был развит не по годам. И тут она густо покраснела, поймав себя на том, что смотрит не туда куда следует.

О господи! Она провела языком по пересохшим губам и отвела взгляд в сторону. Что она хотела увидеть, когда глядела на признаки его мужской силы? Возможности Стивена как потенциального любовника? Что она нашла в нем привлекательного? К тому же она никогда не увлекалась мальчиками. Но факт оставался фактом. Одри постоянно ощущала его близость.

Возможно, тому виной был взгляд юноши? Или его мощная фигура с сильными ногами и руками, крепко державшими руль машины? Выглядит он совсем как взрослый мужчина. И, возможно, он уже познал женщину.

– Вы не верите мне?

Вопрос Стивена заставил Одри обернуться к нему.

– Прости?

– О Кембридже, – напомнил он, и она с некоторым беспокойством подумала, что он каким-то образом догадался, о чем она думает.

– Нет-нет. Как раз наоборот, – проговорила она, решив встать на сторону его матери. – Полагаю, твоя мать будет счастлива. Очень трудно убедить детей, что все старания делаются ради их же собственного блага. Но наступает время, когда дети благодарят родителей за то, что те для них сделали.

Стивен посмотрел на нее с хитрой улыбкой. Неужели он обо всем догадался? Внезапно Одри подумала, что лучше было бы, если бы ее встречала Сесилия. Все становилось слишком сложным.

– У вас много детей, мисс Дафф? – спросил Стивен.

Одри выпрямилась. Вопрос явно задан неспроста, но она не покажет ему своей растерянности.

– Хм… Детей пока нет, – мягко улыбнулась она, – но кое-какой опыт их воспитания у меня имеется. Я знаю, что происходит, когда дети и взрослые расходятся во взглядах.

– Вы считаете, что я еще ребенок, правда? – продолжал он, и Одри пожалела, что они вообще заговорили на эту тему.

– Какое значение имеет то, что я думаю, в такой чудесный день? Тут гораздо лучше, чем в Лондоне.

К ее облегчению, Стивен не стал развивать тему, и она обратила все свое внимание на открывавшиеся виды. Город остался позади, и теперь по сторонам простирались шеренги цветущей липы. Они съехали с дороги и свернули на проселок, пересекавший открытое поле. В воздухе витал запах моря и слышались крики чаек, крачек и еще каких-то птиц.

Пейзаж был живописным, но Одри не чувствовала успокоения. Она выехала в гости в таком хорошем расположении духа, а теперь нервы ее были напряжены. И она никак не могла найти этому объяснения. Наверное, ей вообще не следовало сюда ехать.

Но почему? – спрашивала она себя, уверенная в том, что не найдет удовлетворительного ответа. Конечно, причиной этому не мог быть этот юноша. Это было бы глупо. Просто нелепо! После того как она работала со столькими знаменитостями, смешно, что ее волнует взгляд, брошенный на нее семнадцатилетним юнцом.

Если бы все это не было такой неожиданностью, то, наверное, можно было бы рассмеяться. Ради бога, неужели ей недоставало мужского внимания? Она представила себе, что сказал бы по этому поводу ее агент. Лукас успешно противостоял всем посягательствам на репутацию Одри, но даже он был бы сейчас бессилен, не понимая, что с ней происходит.

Она не относилась к категории легкомысленных женщин и никоим образом не заслуживала худой репутации. Кроме неудачной любви, которую она пережила еще совсем молоденькой девушкой, опыта в этих делах у нее не было. Мать всегда предупреждала Одри, что мужчинам доверять нельзя. И после того, что с ней случилось, она уверовала в это.

Все слухи о ее якобы любовных связях с известными актерами были выдумкой. Она подозревала, что кинокомпании придумывали разные истории о ней, чтобы привлечь внимание публики к фильмам с ее участием. Люди думали, что виденное ими в фильмах действительно происходило в жизни. И платили за билеты в кинотеатры.

Поэтому вскоре она совсем перестала участвовать в закулисной жизни студий. Одри только снималась в фильмах, и ничего больше. Она вела очень скромный образ жизни. Кончина матери только способствовала этому – некому стало уговаривать ее стремиться к славе и успеху.

– Вы не сердитесь на меня?

Тихий голос Стивена прервал ее беспокойные мысли. Потому что она действительно была сердита. Но вовсе не на него, а на себя, на свою беспомощность. За то, что позволила таким мыслям и эмоциям овладевать ею.

– Да нет же, – ответила она, помедлив. – А почему я должна сердиться?

– Может быть, я не очень тактичен? – миролюбиво промолвил юноша. – Ведь я знал, что вы никогда не были замужем и что у вас не было детей. Я же читаю газеты.

– Тогда тебе должно быть известно, что нельзя верить всему, что там пишут, – резко сказала Одри, надеясь, что это прозвучало не очень грубо. – Как далеко еще до Гринланда? А там что, тоже есть море?

Стивен усмехнулся и посмотрел в указанном направлении.

– Что? Конечно. – Затем снова посмотрел на спутницу. – Значит, это неправда, что в настоящее время у вас нет мужчины?

Одри вздохнула.

– В моей жизни всегда есть мужчины, Стивен, – ответила она, хотя это и не соответствовало действительности. – Давай-ка лучше поговорим о чем-нибудь другом. Полагаю, твоя мама не одобрила бы такие разговоры.