Каролина
Я чуть привстала из-за стола в порыве остановить Иветт. Только бегающей пантеры с хвостом скорпиона и орлиными крыльями нам не хватало. Но Райнхарт опередил меня.
– Иветт, – мягко позвал он девочку. Та застыла с занесенными над рисунком ладошками. – Не надо. Лучше скажи, а ты можешь управлять оживающими рисунками?
Малышка задумалась. И чем дольше она думала, тем крепче становилось мое желание забрать рисунок выдуманного монстра. Нет, я не боялась чудищ. Я беспокоилась за другое.
Если Иветт оживит неуправляемого монстра, то нам с Райнхартом придется применить магию. И ладно бы с моей. Светлая магия работала осторожно, не причиняя вреда. Скорее всего я бы использовала сеть для поимки. А вот мой принц…
Действие темной магии могло бы показаться жестоким. Мне совсем не хотелось, чтобы Иветт испугалась Райнхарта.
– Не всегда, – Иветт покачала головой.
– Тогда не стоит оживлять этого милого монстра, – принц указал на лежащий перед девочкой рисунок.
Иветт послушно убрала листки в папку для рисования. С души словно камень упал. Хорошо, что все разрешилось.
Бумажный зайчишка засел в углу, под стулом и глядел на нас, шевеля тоненькими усами. Ушки странновато двигались. Наверно потому, что Иветт нарисовала их не совсем правильно. Они были слишком толстыми у основания.
– Иветт, можешь приказать ему прискакать к тебе? – Райнхарт указал на зайчика.
Малышка сосредоточенно посмотрела на оживший рисунок. В течение где-то двух минут она не шевелилась. Потом не выдержала и слегка топнула ногой.
– У меня получалось, – возмутилась девочка, обернувшись к нам. – Правда, я не вру. Сейчас что-то не так!
– Я верю тебе, – Райнхарт даже глазом не повел, а его голос звучал более чем уверенно. – У всех иногда что-то не получается. Что будет дальше с ожившим рисунком?
– Он растворится в воздухе.
– По твоему желанию?
– Нет, сам.
– А что он будет все это время делать?
Вопрос загнал Иветт в тупик. Она вновь посмотрела на зайчика, потом на Райнхарта, но не нашлась что ответить.
– Вернись за стол, Иветт, – попросил принц.
Я молчала. Следила за обоими и чувствовала, что мое вмешательство только затруднит их общение. Между Райнхартом и девочкой возникла какая-то странная связь. Не магическая, а скорее на эмоциональном уровне.
Иветт вела с ним иначе, чем со мной. Она была более серьезной, доверчивой и открытой. Тот факт, что малышка ничего не рассказала о своем даре лишний раз подтверждал это.
– У тебя очень сильный и опасный магический дар, Иветт, – начал Райнхарт. – Это большая ответственность. Ты должна быть осторожна с ним.
Иветт опустила голову и посмотрела в тарелку, а у меня сжалось сердце. «И зачем ты ей это сказал? Ты расстраиваешь ее!» – хотелось произнести мне.
– Я плохая?
Ну вот! Я было открыла рот, чтобы успокоить малышку.
– Нет, – Райнхарт подался вперед, поставил локти на стол и упер подбородок в сцепленные пальцы. – Твой дар никак тебя не определяет. Ни как плохую, ни как хорошую. Твоя способность – это сила. Но только ты сама определяешь направить эту силу на добро или зло. Только ты решаешь быть тебе доброй или злой. Помогать или делать хуже.
Иветт уставилась на принца по все глаза. Разговор принял серьезный оборот. Даже слишком серьезный.
– Смотри на зайца, – Райнхарт зажал пальцы для щелчка. Бумажную зверушку обволокла темная магия. Щелчок. Рисунка развеялся в воздухе.
– Ого! – восхитилась Иветт.
– Да, у меня тоже есть сила, – принц прикрыл глаза. – Но только я решаю, что с ней делать.
Девочка слегка улыбнулась.
– И ты тоже так сможешь.
Остаток завтрака мы провели за разговором о магии. Иветт в основном говорила с Райнхартом, и я даже ощутила укол ревности. Стыдно, Каролина. Стыдно! Ревновать малышку к мужу.
Надо радоваться, что они так легко нашли общий язык. У них была одна проблема. И у Иветт, и у Райнхарта был опасный и сильный дар. Мой муж прекрасно понимал переживание девочки, так как сам прошел через нечто подобное.