Судьбы нежданные сюрпризы

Глава 10.

Глава 10.

Неделя тянулась, словно вечность. Я несколько раз звонил Яне, но она не отвечала. В ночь с пятницы на субботу не мог заснуть. Задремал лишь на рассвете, а в восемь утра был уже на ногах. От недосыпа болела голова.

Принял прохладный душ, оделся и уселся на кухне с чашкой кофе в ожидании Семеныча, который мирно похрапывал в спальне. Мне бы его спокойствие. У мужика не нервы, а стальные канаты. Не выдержал и пошёл будить. Как же, сейчас, разбудишь его. Послал, велел идти лесом. А потом добавил, что до обеда нас там не ждут.

Нельзя было раньше сказать.

Уселся в гостиной с телефоном в руке. Поискал аккаунт Яны. Нашел в Одноклассниках. Всё чинно, скромно, благообразно. Друзей немного, фото обычные, группы самые консервативные: "Кулинария", "Учительское братство", "Рукоделие."

Это не Ксю, у которой каждое второе фото с эротическим подтекстом. Закралась крамольная мысль, а что, если муж Яну бросил, потому что в постели было всё так же скучно и консервативно, как и на её страничке?

Ничего, раскрепостим, научим, то есть сделаю это я один. Других в нашей постели не потерплю.

О чем думаю? Права Яна, озабоченный на всю голову, при чем ту, что ниже пояса. Постоянно, как думаю о ней — там колом стоит. Мысли только об одном. Дождаться бы полудня, хочется увидеть её очень, а если повезёт ещё поговорить и объясниться. Буду давить на жалость. Уже сносно хожу с тростью, но потащусь на костылях. Пусть видит, как сложно мне за ней бегать. Яна жалостливая, может и простит мне мои косяки.

Правда, не пойму, чем ей не угодил? Ну не хочет быть зайкой и рыбкой, назову по имени. Не верю, что не нравлюсь ей совсем.

Всю неделю посылал цветы с курьером, но на звонки она так и не ответила.

Обидел? Чем? Голова кругом идёт, но не думать о ней, не могу. Мог бы твердо стоять на ногах, давно оббивал порог их дома, а пока дальше калитки не выхожу.

Солнце стояло в зените и нещадно палило, когда мы выехали из дома в машине Семёныча — темно-синем душном "Аудио." Пять минут и мы на месте. Удобнее было, конечно, пешком. Недалеко, и Семёнычу выпить под шашлыки можно, но два квартала не пройду.

Завидев машину у дома, встречать нас вышли всей семьей. Коренастый, седеющий мужчина с небольшим брюшком и прищуренным, внимательным, проникающим в самую суть взглядом. Две женщины. Обе со светлыми пшеничными волосами, как у Яны, с таким же редким цветом глаз. Скорее всего сестры. Та, что постарше — мать Яны. Рядом бегал мальчишка лет восьми. Вихрастый и худощавый, в джинсовых шортах и босиком. С трудом выбрался из машины, оглядываясь, но Яны нигде не увидел. В сердце тяжким грузом обосновалась тревога. А что, если её и дома нет? C мужем сошлись или другого кого встретила. Семёныч уже во всю здоровался и знакомился с женщинами. А я с досады громко хлопнул дверью и на костылях пошёл к дому.

Неожиданно на порог из полуоткрытой двери выпорхнула Яна и, радостно улыбнувшись, пошла мне навстречу.

— Привет! — мило поздоровалась — Я скучала. Хорошо, что приехал, — сказала и робко улыбнулась уголками губ.

— Илья, а кого ты к нам привёз? — послышался сбоку вопрос её отца.

— Это мой воспитанник и один из лучших тренеров — Игнат. Дзюдоист. Мастер спорта. Временно из-за травмы на костылях.

Я обернулся к говорящим.

— Игнат, — представился, протягивая руку для пожатия.

— Иван Сергеевич, — сделав несколько шагов ко мне, мужчина перехватил и пожал мою ладонь. — Это моя жена — Елена Ивановна, а это сестра — Катюша. Племянник — Алексей. А с дочкой, я так понимаю, знакомить не надо. Тогда идёмте к столу, шашлык стынет.

В беседке за столом сел с края, рядом подошла и присела Яна. Семёныч уселся возле Катюши, о чём-то весело переговариваясь с ней и её сыном.

Облегчённо вздохнул, ещё бы появилась причина, чтобы уединиться с Яной. Найти укромное местечко и поговорить. Обрадовалась же она моему появлению, значит скучала, дорог ей, важен. И она мне дорога. Главное, объясниться, чтобы раз и навсегда. Без недомолвок, непонимания и обид. Иван Сергеевич зачастил, разливая уже по третей рюмке, но под хорошую закуску никто не спешил хмелеть. Семёныч хоть и не пил, но заметно повеселел, стал разговорчив. Приглашал мальчишку к себе в клуб, расспрашивал Катюшу о её работе, завел беседу с Иваном Сергеевичем об утреннем клеве в каком-то прикормленном месте. Мы с Яной помалкивали, я скрытно под столом обхватил её ладонь своей, переплетая наши горячие подрагивающие от волнения пальцы. Яна прислонилась к моему плечу и от этого по телу разлилось приятное томление. После третей рюмки я осмелел и, нагнувшись, шепнул девушке на ушко слова, которые так и рвались с губ:

— Люблю тебя, Яна!

Девушка обернулась и посмотрела на меня долгим, пристальным взглядом.

— Игнат, идёмте в дом, я покажу вам аудио книги. Выберете, что приглянется, — неожиданно предложила она.

Не стал удивляться, а согласился. Очень хотелось побыть с Яной наедине. Она проводила меня в свою комнату, предложила присесть на диван, а сама обернулась и закрыла дверь на щеколду. Внимательно посмотрела на меня, что-то обдумывая и решившись, в два шага преодолела расстояние между нами.

— Ты же хочешь меня? — шепотом спросила она, приложив свои горячие ладони к моему лицу. Медленно лаская скулы, губы, шею.

— Очень, — сглотнул, не понимая, что происходит, а вот "младший брат" уверенно поднял голову, почуяв сладкое.

Яна, заметив, лукаво улыбнулась, а я, обхватив ее за талию, потянул на себя, усаживая девушку к себе на колени. Яна, смущаясь, опустила ладошку на мой напряженный пах, лаская через ткань брюк. Не смог сдержаться и застонал от удовольствия. Рассудок помутился, меня затрясло от головы до пальцев ног и рук. Дрожащей рукой расстегнул ширинку, выпуская на волю напряженную плоть. Сам положил руку девушки на подрагивающий в нетерпении орган, задавая нужный темп. Никогда не испытывал такого накала от прикосновения женской ладошки. Зарычал и резко отдернул её ладонь от себя, хватило такта кончить в свой сжатый кулак. Тело продолжало потряхивать, когда Яна, оседлав меня, стала прокладывать дорожку из горячих, чувственных поцелуев по шее, ключицам, ниже. Ёе нежные, мягкие губы обосновались на моих сосках, а рука спустилась на обмякший ствол. Несколько поступательных движений и "боец" снова в строю. Я запустил свои ладони под пышную юбку девушки, осторожно, не желая спугнуть, лаская её бедра и выше. Яна там — мокрая и горячая. Не стал медлить, отодвинув трусики, насадил её узкое лоно на себя. Нас словно ударом молнии прошибло, не сдерживаясь закричали в унисон. С каждым её поступательным движением сверху, всё тело пронизывало острыми вспышками удовольствия. Яна внутри, словно вибрировала, а меня колотило от невиданного прежде наслаждения. Впился пальцами в её ягодицы, насаживая на себя до самого основания, наращивая темп и потеряв всякий контроль над собой. Яна, не сдерживаясь, протяжно стонала, а я рычал и хрипел, пульсируя внутри неё.

Очнулись мы в объятьях друг друга, вспотевшие и обмякшие, с распухшими губами и лихорадочно блестящими глазами.

Яна, испытывая неловкость, стала выбираться из моих размякших объятий. А я почувствовал, что снова хочу её, но не время и не место. Нас в любой момент могли хватиться и пойти искать. Удержал, чтобы шепнуть в ушко о своих чувствах. Почему-то испытывал потребность говорить ей об этом снова и снова.

— Яна, люблю тебя, малышка моя, — сказал и осекся.

Как воспримет? Мысленно надавал себе рукой по губам. Чёрт. Привычка. Нравится мне давать уменьшительно-ласкательные прозвища в порыве душевного всплеска.

— Прости, прости, Яночка, — тут же поспешил извиниться. — Не хочешь, чтобы называл малышкой — не буду.

— Мне нравится, — улыбнулась она, прильнув ко мне. — Я тоже тебя люблю, очень, очень! Поняла это только в разлуке. Ты прости мне мои капризы. Пусть будет — как будет. Даже если разлюбишь меня через неделю, эту неделю хочу провести вместе с тобой. Лучше попробовать и жалеть, чем не пробовать совсем.

— О чём ты, малыш? Люблю тебя, хочу быть с тобой всегда. Не один и не два раза, а всю жизнь. Я понимаю, что не стою тебя, но постараюсь соответствовать и не упустить свой шанс.

— Не лги мне и будь верен. Я не готова тебя ни с кем делить. Этого вполне достаточно.

— Я согласен, — облегченно засмеялся, обнимая мою красотку.

Необходимо было успокоиться и привести себя в порядок, но Яна решила иначе. Этот раз был неспешным, трепетным, тягуче-сладким. Расстегнул и приспустил её платье, она стянула с меня майку, медленно ласкали друг друга губами, смакуя каждый участок чужого тела. Янина грудь — округлая и подтянутая, забавно подпрыгивала в такт её движениям на мне. Обхватил одну из них своей ладонью и сжал, потеребив большим пальцем аккуратный розовый сосок, который тут же откликнулся и потянулся ко мне. Девушка ускорилась, застонав, а я не сдерживаясь, жадно припал ко второй груди губами. Целуя и затягивая в рот, как голодный младенец, пытаясь насытиться. Яна выгнулась, наклонившись назад, продолжая жарко стонать и ускорять темп. Не выдержав накала, ухватил девушку за ягодицы и стал насаживать на себя под нужным уклоном, помогая ей руками. Один, второй толчок до самых глубин, она плотно сжала меня внутренними ритмично-сокращающимися мышцами. Не сдерживаясь, с утробным стоном, излился в неё. Стук в дверь. Испуганно вздрогнули и лихорадочно стали приводить друг друга в порядок.

— Эй! — послышался голос Семёныча. — Не пугайтесь, — это я. Вас все потеряли. Я вызвался поискать. Покажитесь за столом. Я пока Сергеевича задержу, он рвется на поиски. Поспешите, меня надолго не хватает.

Семёныч ушел, а Яна открыв дверь, выглянула в коридор.

— Идём в ванную. Надо помыться, — позвала меня за собой.

В ванной я умылся, а девушка замыла следы нашей страсти на моих брюках. Натянул майку навыпуск, чтобы скрыть сырые пятна в области паха, наспех причесала меня и велела идти к столу.

— Я пока душ приму, — Яна стянула мятое платье с потного тела, а у меня появилось стойкое желание остаться.

— Может переедешь ко мне? — почему-то меня сейчас это очень волновало.

Яна удивлённо вскинула глаза на моё лицо, будто пытаясь что-то разглядеть в нём.

— Поговорим об этом позже.

— Когда? — не унимался я.

— Если не получится отделаться от родственников и поговорить, то созвонимся. Тогда и обсудим. Сейчас иди, Игнат, а то нас вместе застанут. И тогда от отца тебе не отделаться, придётся жениться, — хихикнула она.

— Я не против, хоть завтра, — обрадовался такому исходу.

— Ты всё же подумай пока, оно тебе надо? Иди, иди, Игнат, — девушка аккуратно вытолкала меня за дверь, закрыла щеколду и включила воду.

Стуча костылями и недовольно вздыхая, поплёлся на выход.