Сын могильщика [13,6][ЛП]

Глава 8

— Тебе здесь не место, Путешественница.

Голос прозвучал внезапно — один из них заговорил с ней, а может, все сразу. От неожиданности Эмбер чуть не вылетела из погружения, но оказалась заперта внутри и не знала, как выбраться. Судорожно ища выход, она наткнулась на них. Орды, тянущиеся бесконечно, насколько хватало глаз.

— Что вы с ним сделали? — Ее голос прозвучал почти шёпотом. Но она не говорила. Не вслух.

— Мы искали убежища, Путешественница. Тот, кого зовут Куинн, дал его.

— Это не его имя.

— Это его имя, и ты это знаешь.

Она знала. Это было его настоящее имя. Но откуда они могли это знать, если даже сам Квентин не знал? Ей понадобились годы, чтобы найти его биологических родителей.

— Ты не знаешь, что он сделал для нас.

Она вскинула подбородок. Метафорически.

— Тогда расскажите.

— А что, если я покажу?

Прежде чем она успела согласиться или возразить, дым и тени расступились, и воспоминания пронеслись мимо нее так быстро, что она едва успевала за ними. Бег. Борьба.

Нечеловеческие крики. А потом все стихло. Они переместились в другое измерение. То, которое они называли Домом отцов-основателей. Вашингтон, округ Колумбия. Они жили там веками, но голодали. Здания возвышались и рушились вокруг них. Люди жили и умирали.

А потом его лицо. Он был другим. Рожденным в этом мире, но из другого. Квентин, но в то же время нет. Он вобрал их в себя, а не наоборот. Принял их в свое сердце. Укрыл их. Но это почти убило его. Он оказался в больнице. Рун помнил, что Эмбер была там, но те первые дни были дезориентирующими. Они не могли ясно видеть. Но они были накормлены. Впервые за столетия они больше не голодали.

Когда Квентину стало лучше, они вернулись с ним в школу, но он начал подозревать, что они там были. Он чувствовал их. Легкое движение. Шорох. И вот однажды, когда он был с друзьями, он услышал, как один из них заговорил. Он говорил гораздо лучше остальных, и Квентин его услышал. Он думал, что сходит с ума. Почему он вдруг начал слышать?

— Он слышит через тебя, — сказала Эмбер, пораженная.

— Да. Но это ещё не всё, Путешественница. Слушай внимательно.

Эмбер начала было упрекать их — она терпеть не могла, когда её учили, как поступать, — но они показали ей кошмары, от которых Квентин просыпался в поту и в смятении, пока не видел её лица и не успокаивался. Всё, чего он хотел, — это вернуться к ней. Закончить семестр и наконец отправиться домой.

Он твёрдо решил, что больше не вернётся в Галлаудет. Всё его будущее теперь связано с Эмбер — он отправится туда, где она, найдёт работу, будет посещать вечерние курсы с переводчиком. Он был готов сделать всё, чтобы оставаться рядом с ней. Но каким-то образом о его планах стало известно. Ла Гуардия Сегрета появились неожиданно, словно тени, скользящие в ночи.

Эмбер ахнула, когда Рун показал ей, что они сделали с Квентином. Они знали, что он одержим, но не догадывались, что внутри него скрывалось нечто большее — не одна сущность, а несколько. Даже сам Квентин тогда об этом не знал. Они увезли его на другой конец света и спрятали в подземной лаборатории. Это место напоминало подвал, где странным образом переплетались древние артефакты и современные технологии. Они пытались изгнать демона. Им нужен был он — живым. Они хотели изучить его.

Проект возглавлял доктор по имени Тинари, и он был готов убить Квентина, чтобы добраться до демона. Однако вскоре Тинари обнаружил у Квентина способность к исцелению, и тогда решил изучить и её. Он и его команда начали доводить Квентина до предела — как физического, так и ментального. Сколько боли он способен вынести? Как быстро его тело восстанавливается после пулевого ранения?

Эмбер закрыла глаза, но образы не исчезли. Она всё ещё видела побои, голод, нескончаемые мучения — всё во имя науки.

Спустя несколько недель им удалось извлечь одного из демонов. Квентин и Рун были на грани смерти, их силы почти иссякли. В этом состоянии те, кто над ними работал, сумели вытащить одну из сущностей, используя компас, похожий на тот, что носил Квентин. Но что-то пошло не так. Извлечение убило огромное чудовище. Оно мгновенно погибло и рассыпалось в пыль.

Именно тогда терпение Квентина лопнуло. Он разорвал металлические наручники, которыми был прикован к стальному хирургическому креслу, и за считанные секунды убил всех пятерых, кто находился в комнате. Доктора он оставил напоследок. Того самого, кто попытался бежать, но был настолько напуган, что не смог правильно ввести код на панели.

Сирены завыли, а тревожные огни начали мигать, заливая комнату яркими вспышками. Квентин возвышался за спиной доктора, словно тень неминуемой гибели.

Наклонившись к дрожащему мужчине, он произнёс:

— Давай, я помогу тебе.

Квентин спокойно набрал код на панели, а затем отступил назад.

Дверь распахнулась, и Тинари замер, глядя на Квентина с широко распахнутыми глазами.

Он попытался рвануть к выходу, но Квентин схватил его сзади и одним движением сломал ему шею. Мужчина упал на пол, и Квентин долго смотрел на него, прежде чем поднял взгляд и увидел своё отражение в стальном диспенсере для бумажных полотенец.

Его глаза были сплошь чёрные, как жидкие чернила. Волосы, спутанные и неопрятные, свисали клочьями, а на лице уже начали расти редкие щетинки на опухшей, фиолетовой челюсти. Губы были потрескавшиеся и кровоточащие, а нос, видимо, сломали не один раз.

Он не узнал себя. Эмбер тоже не узнала его, и образ был настолько мучителен, что она едва не потеряла сознание от боли.

Квентин схватил горсть демонической пыли и уселся на стул, на котором его пытали несколько недель, словно это был его трон. Сжав пыль в кулак, он поднес ее ко рту, в то время как слёзы медленно катились по его щекам.

В комнату вошла небольшая армия, вся в полном тактическом обмундировании.

Охранники нацелили на него всё своё оружие. Тридцать стволов были направлены прямо в его голову, и он молча ждал. И оплакивал. Наконец, в дверь вошли трое мужчин в костюмах.

Охранники расступились, но не ослабили прицел. Мужчины осмотрели комнату, и тот, кто явно был их лидером — светловолосый мужчина с итальянским акцентом — произнёс три слова, обращённые к Квентину:

— Назови свою цену.

С того момента Квентин стал работать на тех самых людей, которые его похитили и пытали, но он сумел уберечь Руна. И Эмбер. Он сумел защитить Эмбер, ведь, если Рун мог захватить контроль в мгновение ока и убивать без пощады, Квентин не мог позволить себе рисковать её жизнью, приближаясь к ней. В то же время, он не хотел быть ответственным за смерти сотен тысяч невинных существ, которые никогда не причиняли вреда людям.

До сих пор.

Эмбер почувствовала, как слёзы катятся по её лицу, но не могла понять, настоящие ли они или нет. В этом мире или в ее. Печаль, исходящая от Руна — или от той самой сущности, что говорила с ней — мешала ей дышать.

— Ты знал того, кого они убили.

После долгого молчания он произнес.

— Моего сына.

Ещё больше слёз потекло по её щекам.

— Мне так жаль.

— Вы называете нас демонами. Мы называем вас чудовищами.

Она кивнула.

— Это справедливо.

— Это был страх. И ничего больше. Мы сожалеем, что чуть не убили тебя.

Эмбер покачала головой.

— Правда?

— Твоё горло. Мы захватили контроль. Квентин истекал кровью. Мы должны были остановить это.

— Тогда я благодарна.

Она окинула взглядом море лиц. Да, они были порождением кошмаров, с острыми зубами и большими блестящими глазами, но они не хотели убивать её так же, как она не хотела убивать их.

— Рун, ты знаешь что-нибудь о демоне, которого он преследует? Что он хочет?

— Кроме нас?

— Нет.

— Тебя?

— Он голодает. За счет нашей сущности он мог бы жить веками. А теперь он увидел нас.

Чтобы прокормиться, он убьет Квентина.

— Вот почему его атаковали.

— Да. Пожалуйста, не волнуйся, Путешественница. Мы отдадим свои жизни, прежде чем это произойдёт.

— Что? Нет. Рун, мы найдём выход.

— Возможно. Но мы не позволим Квентину умереть за нас. Он и так уже много сделал.

Эмбер задумалась. Если она сможет поговорить с этой сущностью так, как говорит с Руном, может быть…

— Рун, ты можешь удержать Квентина здесь на какое-то время? Ну, как бы, под своим контролем?

— Могу, но он не будет рад этому.

— Хорошо. Пусть подуется.

— Путешественница, ты когда-нибудь слышала о том, чтобы охотник на демонов дулся?

— Нет.

— Потому что никто никогда не заставлял охотника на демонов ворчать и оставался жив, чтобы рассказать об этом.

Она рассмеялась и мысленно склонила голову.

— Спасибо, что спас ему жизнь, Рун.

— И почти забрал твою жизнь в процессе? В любое время, Путешественница. Будь осторожна. Этот демон в ярости.

— Да, я это почувствовала.

Эмбер не могла понять, поднялась ли она из этого погружения сама или Рун отпустил её, но внезапно она снова оказалась в таверне.

— Ты что-нибудь узнала? — спросила Дора.

Эмбер моргнула и огляделась, ожидая, пока зрачки привыкнут к свету. Квентин смотрел на неё, но его глаза были абсолютно чёрными.

— Чёрт возьми.

Она похлопала по куртке и нащупала солнцезащитные очки, которые нашла в кармане раньше. Она развернула их и надела на красивое лицо Квентина — лицо, которое пережило так много пыток.

Затем она посмотрела на Дору.

— Сколько времени я была в отключке?

— В отключке? Что ты имеешь в виду? Ты только что перевернула две подставки.

Она откинулась назад с разочарованием.

— Ты ничего не узнала, правда?

— О, я узнала массу всего. Да уж, узнала. Если Квентин очнётся, скажи ему, что я пошла в туалет.

Кайл в панике вскочил, когда она встала.

— Подожди, куда ты идёшь?

— В уборную. Так тебе не придется врать. Просто я собираюсь заняться этим в доме Доры.

— О, Боже.

Дора прикрыла глаза, словно это могло как-то помешать Эмбер уйти.

Эмбер тихо рассмеялась, а затем вспомнила, что собирается сделать. Это могло стать самой большой ошибкой в её жизни. И последний шанс сделать то, о чём она мечтала с самого утра. Рискуя тем, что Квентин может очнуться, она аккуратно взяла его за слегка шершавую челюсть, наклонилась и коснулась его губами. Он был теплым и слегка возбужденным, что подстегнуло ее к действию.

Сара принесла еду, как раз в тот момент, когда Эмбер схватила подставки и повернулась, собираясь уйти.

— Отлично, я скоро вернусь. Только, пожалуйста, не забирай мою тарелку, — сказала она, выбегая. Я на минутку.

Она выскочила из таверны и добежала до дома Доры, еле дыша. Обойдя дом, она подошла к задней двери, но обнаружила, что Кайл стоит на пути. Он буквально перегородил её дорогу, скрестив руки на дверном косяке, в одной руке держа планшет, а в другой — ручку.

— Я не могу позволить вам сделать это, мисс Ковальски. Если с вами что-нибудь случится, я останусь без работы.

— Твоя забота трогает, Кайл, — произнесла она, пытаясь отдышаться. — И не скажешь, что я тебе много плачу.

— Но ты платишь. Другими способами.

Он поправил круглые очки на носу, затем вернулся к своей позе, снова положив руку на косяк двери.

— Кайл, послушай… Подожди, о каких таких способах ты говоришь? Ты что, видел меня голой?

Он прикусил нижнюю губу и покачал головой.

Какого черта?

— Ладно, не важно. Ты понимаешь, что я могу просто пройти сквозь тебя?

— Да, понимаю. Но это невежливо, и ты бы никогда…

Она прошла сквозь него и открыла заднюю дверь. Кайл потрясённо смотрел на неё.

— Прости, Чарли. Я на задании.

— Ты же погибнешь.

Она прищурилась и взглянула на окно чердака.

— Не думаю.

— И со сколькими демонами ты подружилась за последнее время?

На её лице появилась улыбка, которая была неизбежна.

— С сотней тысяч.

Он фыркнул, а потом спросил: — Серьёзно? — и уронил свой призрачный планшет. Он не издал ни звука.

Эмбер вошла в дом, стараясь не переступать черту из чёрной соли. Она прошла к центру небольшой кухни. Не представляя, сколько времени у неё есть, и как долго Рун сможет удерживать Квентина, она сделала глубокий вдох и вышла из круга. Затем закрыла глаза и замерла. Её руки дрожали, и она чуть не уронила подставки. Она уже один раз погибала от рук существа из загробного мира. Ей не хотелось повторять этот опыт.

Когда двадцать секунд спустя она еще дышала, а ее внутренности все еще были… внутри, а не снаружи, она неохотно шагнула к лестнице. И именно тогда она это услышала. Дыхание.

Хриплые вдохи и выдохи, как у раненого животного.

С трудом сглотнув, она начала подниматься по лестнице, ступая медленно, чтобы демон понял: она не угрожает ему. Однако, с другой стороны, оно уже убило как минимум троих — а если Квентин прав, то и больше. И, насколько было известно, оно ни разу не прикасалось к ним. Оно могло раздавить ей череп коллекционным пресс-папье в виде гремучей змеи или отрубить голову одним из старинных номерных знаков Нью-Мексико, висящих на стенах. Её ожидала любая из множества ужасных смертей.

Поднявшись на верхний этаж, она огляделась. Хрипы доносились из того самого угла, где демон прятался ранее, скрытый за полками с запасами и инвентарём.

Скользнув взглядом по комнате, она опустилась на пол, скрестив ноги, и взяла подставки в обе руки. Возможно, ей удастся установить с ним контакт, попытаться понять его цель, но для этого нужно было встретиться с ним взглядом. Или… может, она могла бы обойтись и без этого?

Закрыв глаза, она сосредоточилась на его дыхании. Она ощущала его энергию в комнате — тяжёлую и наполненную статическим электричеством. Она чувствовала, как электрические импульсы касаются её кожи.

Она сосредоточилась на этом. На его энергии. На дыхании. На его присутствии.

Затем она перевернула подставку и положила её на пол, а время замедлилось вокруг неё.

Воздух стал гуще, и её плечи расслабились.

Её охватила его ярость — неистовый гнев. Она позволила себе ощутить его, поглотить и попытаться понять. Почему? Почему эти жертвы? Почему здесь? Почему сейчас? Где-то вдалеке послышался щелчок, словно кто-то печатает на клавиатуре. И тогда перед её глазами начали вспыхивать лица, как кадры немого кино. Толстый бизнесмен из Чикаго, добрый дедушка из Сиэтла, прелестная сенаторша из Кентукки. Лица тех, кого он уничтожал, одно за другим. Но оно всегда убивало не просто людей. Оно называло последних жертв «другими». И в этом потоке воспоминаний мелькнуло лицо, которое она узнала, как знакомый силуэт на экране её внутреннего взора.

Грубый, хриплый голос донёсся совсем рядом. Он произнёс три слога, как будто те были незнакомы ему, как будто он только учился их произносить.

— Пут…ни…ца.

Эмбер распахнула глаза и обнаружила, что демон находится всего в нескольких дюймах от её лица. Она подскочила и отскочила в сторону, её взгляд моментально метнулся к лестнице.

Но он был слишком быстр. Эмбер даже не успела подумать, что успеет спуститься и вернуться в круг до того, как он схватит её.

— Пут…ни…ца. — повторил он. Его голос был таким же хриплым, как и его дыхание.

Его глаза были почти полностью черными, и лишь тонкая зелёная горизонтальная линия пересекала их. Эмбер не могла даже представить, что эволюция хотела выразить этим.

Оно сделало шаг вперёд, его громадный коготь обвил её лодыжку, не позволяя двигаться. Эмбер подалась назад, отчаянно пытаясь освободить ногу, пока оно, сидя на ней, наклонялось и вдыхало её запах. Он вдыхал запах ее волос, лица и шеи, а его раздвоенный язык высунулся, чтобы попробовать ее на вкус, и Эмбер почувствовала, как мир рушится под ней.

Демон был словно живое полотно, переплетающее серые и чёрные оттенки с золотыми вкраплениями, а его тело, покрытое гладкими чешуйками, напоминало раковину.

Он был похож на существ из Руны, но, в отличие от них, был явно более рептильным.

Оно заговорило снова, медленно, с трудом выговаривая слова через длинные, игольчатые зубы. — Что ты делаешь?

— Я… я пытаюсь понять, чего ты хочешь.

Существо, размером с носорога, но лишь частично осязаемое — иначе оно не смогло бы уместиться в комнате — было сутулым, стройным и невероятно ловким. Способное по своей воле материализовывать части тела, оно резко вытянуло огромный коготь и разорвал её куртку на животе, в то время как кровь стремительно отлила от ее лица.

Вот и все. Это было официально самым глупым поступком в её жизни. Демон сосредоточился на её животе. Поднеся второй коготь, он вонзил его в футболку, разрывая ткань на части. Затем он снова принюхался, слегка толкнул её и лизнул чувствительную кожу, пока Эмбер боролась с темнотой, захватывающей её зрение.

— Свобода, — произнес он, его глубокий голос звучал, как скрежет камней. — И еда. Он вцепился зубами в переднюю часть куртки и потянул Эмбер в сидячее положение. Она едва не потеряла сознание, когда он добавил: — Хотя, не обязательно в таком порядке.

Оно начало ходить вокруг неё, обнюхивая её волосы и слегка толкая спину.

Эмбер решила вступить в переговоры.

— Мы можем помочь друг другу.

— Сомневаюсь, Пут…ни…ца.

Почему все продолжали называть её Путешественницей? Это что, было другое слово для ясновидящей или что-то в этом роде?

— Освободи меня, — произнесло оно прямо у её уха. Его язык выскользнул и обвил её челюсть, чтобы попробовать на вкус. — Я ищу вызвавшего меня.

— Боюсь, я не могу это сделать, — сказала она, голос её был скорее шёпотом, чем звуком.

Оно зарычало так громко, что стропила дрогнули, и Эмбер поняла, что должна была сделать то, о чём говорила. Ей следовало бы пойти в туалет.

Контейнер с полки сорвался и рухнул рядом с ней, распыляя промышленный очиститель на её штаны, но несколько капель попали ей в глаза. Она потерла глаза, и боль стала лишь сильнее. Тело дрожало, но она заставила себя остаться неподвижной. Она видела, на что способны эти зубы. Эти когти. Что они сделали с Квентином за мгновение.

Она не двигалась, опасаясь, что это может дать ему повод для атаки. Но, судя по всему, оно было вполне способно к рациональному мышлению. И, возможно, она могла бы это использовать, правда?

Когда рычание прекратилось, она собрала всю свою храбрость и тихо спросила:

— Ты закончил?

Оно завершило осмотр и снова повернулось к ней.

— Только начинаю, — ответило оно.

Она этого боялась. Его пасть раскрылась, и зубы вытянулись, увеличившись ещё на два дюйма.

— Освободи меня, — произнесло оно, как будто давая ей последний шанс, в ту же секунду, как она заметила движение краем глаза.

Демон взвыл, отлетев в угол, когда чёрная соль обрушилась на него, словно ураган.

Эмбер, не в силах ничего сделать, закрыла глаза и поспешно прикрыла лицо, готовясь к удару, но неожиданно почувствовала, как её поднимают с пола. Квентин поднял её, и она мгновенно обвила его руками и ногами, не желая отпускать, цепляясь за него, как за единственное спасение. Они пронеслись через лестницу, приземлились в коридоре и выбежали через заднюю дверь, чем она успела наполнить легкие воздухом, чтобы закричать. Когда она наконец-то вскрикнула, было слишком поздно. И немного неловко.