Так угодно судьбе

10

«Мистер и миссис О'Брайан будут искренне рады видеть Вас на праздновании десятой годовщины их свадьбы, которое состоится в ближайшее воскресенье в их загородном доме…» — такое послание легло на стол пустующего кабинета Доминика Корсэреса утром в пятницу.

Бренда Картер пребывала в полной растерянности. Шеф опаздывал на час. Его мобильный телефон не отвечал, дома тоже никто не подходил к аппарату. Все это, а также предшествующие события последних недель, крайне тревожило старательную секретаршу. Обратиться к кому-либо за помощью Бренда не могла. Во-первых, не к кому: Доминик — глава фирмы, остальные подчиненные — простые служащие, да и пугать их раньше времени не следует. Во-вторых, вполне возможно, что у шефа свои никому не известные планы…

Кое-как — Бренда и сама не поняла как — прошел рабочий день. При каждом звонке она с надеждой поднимала телефонную трубку, но все было напрасно. Доминик так и не объявился. Окончательно расстроившись и мысленно умоляя Доминика простить ей дерзкое поведение, секретарша решилась на крайнюю меру — поискать хоть какую-то зацепку на его письменном столе или в столе.

Тщательно, дюйм за дюймом, она обследовала поверхность стола, заваленную бумагами. Кроме приглашения на годовщину свадьбы четы О'Брайан, Бренда не нашла ничего личного. Вспомнив о фотографии молодой женщины, которая вчера приходила в офис из цветочного магазина, она выдвинула ящик стола. Машинально смахнув с карточки несуществующую пыль, Бренда внимательно всмотрелась в милое личико.

В ней проснулся Шерлок Холмс. Она и раньше была не прочь добавить к непонятным ей событиям немного криминала, а тут… Однако обвинить Бренду в отсутствии здравого смысла было невозможно. Первое, что она сделала, проанализировав вчерашние события, — это нашла справочник, узнала телефон Майкла О'Брайана и не задумываясь набрала номер.

— Алло! Мистер О'Брайан? Говорит секретарь Доминика Корсэреса, Бренда Картер, — как можно спокойнее начала она. — Извините за беспокойство, я хотела лишь узнать, не сообщал ли вам мистер Корсэрес о своих планах на сегодняшний день? Видите ли, обычно он предупреждает меня, когда задерживается или уезжает куда-нибудь. Но сегодня его не было в офисе весь день, и мне показалось это весьма странным.

— Нет, мне он ничего не говорил, — озадаченно произнес Майкл. — Это действительно странно, я тоже не могу до него дозвониться… Вот что, Бренда, как только станет что-нибудь известно, сразу же звоните мне в любое время суток. Хорошо?

Бренда разочарованно повесила трубку. Она возлагала большие надежды на этого О'Брайана, но он тоже ничего не знал… Звонить в полицию Бренда не решалась. Рассудив, что сидеть в офисе бесполезно, секретарша поехала домой. По дороге вспомнила о фотографии, найденной в столе Доминика, и тут же достала мобильный телефон.

— Это Бренда, секретарша… Я вспомнила, что мистер Корсэрес назначал вчера встречу с одной женщиной. Они должны были ужинать у нее дома…

— С Джиной? — спросил Майкл.

— Нет, Джину я знаю. А эта мне неизвестна, — ответила Бренда, ожидая от Майкла подтверждения своих догадок.

— Нэш… Кажется, ее зовут так… Фамилии я не помню. Но Доминик говорил, что она владеет цветочным магазином рядом с вашим офисом, — сказал Майкл, оживляясь. — Бренда, если можно, давайте встретимся прямо сейчас и решим, что делать дальше.

— А может, сообщим в полицию? — предложила секретарша.

— Думаю, пока в этом нет необходимости. Через полчаса у цветочного магазина. О'кей?

Прохаживаясь возле подъезда уже закрытого цветочного магазина, Бренда дожидалась Майкла. Широкоплечий охранник, стоящий за стеклянными дверями, подозрительно косился в ее сторону, помахивая резиновой дубинкой. При иных обстоятельствах Бренда нашла бы его привлекательным, но сейчас это было не столь важно, хотя… Она собралась было состроить симпатичному охраннику глазки, как к ней подошел невысокий мужчина в очках.

— Вы Бренда Картер? — спросил он.

— Просто Бренда. А вы Майкл? — кокетливо поинтересовалась девушка, забыв на миг, зачем они встретились.

— Если я не ошибаюсь, — не обратив на ее тон никакого внимания, сказал Майкл, — Нэш живет в том же доме, где и магазин. Но это нам ничего не дает, потому что мы не знаем номера квартиры.

— Но можем легко узнать!

Лукаво улыбнувшись, Бренда постучала кулачком в двери магазина. За стеклом снова показался охранник и сердито уставился на них. Бренда сделала ему знак, что им очень нужно поговорить. Парень с недовольным видом вышел на улицу, тщательно закрыв за собой двери.

— Извините, — начала секретарша, — вы не могли бы дать адрес или хотя бы телефон хозяйки магазина. Нам необходимо заказать цветы для торжества.

— А нельзя подождать до завтра? — ворчливо произнес охранник.

— Завтра суббота! — напомнила Бренда. — Мы бы не стали беспокоить вас, но нас так неожиданно пригласили… Понимаете, нам рекомендовали ваш магазин как самый лучший…

Видно было, что лесть пришлась охраннику по душе. Он буквально расплылся в улыбке.

— Так как насчет адреса? — мягко, но настойчиво поинтересовался Майкл.

— Адреса я не знаю, а телефон — пожалуйста, — сказал парень и протянул клочок бумаги, вынутый из нагрудного кармана. — Надеюсь, вам повезет. Ведь Нэш… мисс Дарби сегодня не вышла на работу, кажется, приболела.

Бренда и Майкл переглянулись.

— Кстати, меня зовут Билл, — подмигнув девушке, добавил симпатичный охранник.

— Ну вот, дело за малым, — бодро произнес Майкл и набрал номер, указанный в записке.

Долго никто не отвечал. За это время Бренда успела несколько раз нервно перевести дыхание. От таинственной незнакомки можно было ожидать чего угодно, эти красавицы всегда себе на уме. Вроде на вид сама добродетель, а люди исчезают непонятным образом! Секретарша поежилась и замерла в ожидании. Наконец Майкл произнес в трубку:

— Алло! Могу я поговорить с мисс Дарби? О'кей… Я Майкл О'Брайан, близкий друг Доминика… Но это очень важно. Пожалуйста, выслушайте меня, Нэш! Дело в том, что Доминик пропал. Его нет ни дома, ни на работе. Мы решили, что вы что-то знаете… Она повесила трубку, заявила, что не хочет ничего о нем слышать, — растерянно произнес Майкл, глядя на Бренду.

— Это что еще за новости?! — В девушке проснулась ответственная секретарша. — Дайте-ка мне телефон. Сейчас я поговорю с этой задавакой!

Бренда выхватила из рук Майкла трубку и решительно набрала тот же номер. Снова долго никто не подходил к телефону, даже дольше, чем в первый раз. Затем усталый, но весьма приятный женский голос ответил:

— Алло, слушаю.

— Это говорит секретарша мистера Корсэреса, — резким, официальным тоном начала Бренда. — Значит так, милочка! Или ты отвечаешь на наши вопросы, или мы немедленно звоним в полицию, и тебя задержат по обвинению в похищении, а может, даже в убийстве человека. Поняла?

— Что вам от меня надо?! — взорвалась Нэш, которая чувствовала себя препаршиво: голова раскалывалась, аппетита не было.

Она взяла на работе выходной в надежде немного отдохнуть, привести в порядок нервы, забыть, если это возможно, о чудовище по имени Доминик Корсэрес. А ей снова напоминают о нем… Нэш не поняла, кто эти люди, чего им нужно, почему запугивают ее полицией и при чем тут Доминик. Ей хотелось одного — крепко уснуть и проснуться с частично стертой памятью, в которой не осталось бы места для напрасных надежд и тягостных воспоминаний. А еще избавиться от этого жуткого комплекса обреченности на одиночество, рожденного стараниями ее лживого возлюбленного…

— Доминик пропал! Понимаешь ты это или нет?! — кричала в трубку Бренда, возвращая Нэш к реальности. — Где он? Ты знаешь! Отвечай, не то мы вызываем полицию!

Майкл, слушая угрозы секретарши, морщился при каждом ее выкрике, жалея прежде всего уши Нэш. Он верил в невиновность и в непричастность женщины к исчезновению Доминика, и подозревал, что искать надо в другом месте…

Бренда, явно довольная произведенным эффектом и результатом «переговоров», отдала телефон Майклу со словами:

— Она в наших руках! Мы сейчас поднимаемся к ней. Мисс Дарби соизволит выслушать нас.

Не теряя ни минуты, они вошли в подъезд дома и вскоре были впущены в квартиру. Войдя, Майкл огляделся и подумал, что именно так он представлял жилище любимой девушки Доминика по его рассказам. Здесь было настолько уютно, что хотелось побыть подольше, сидя на мягком диване, просто посмотреть телевизор… Он задумался и не заметил, что Бренда грудью прокладывает себе дорогу, в то время как Нэш, растерянно глядя на нее, пятится.

— Ну, где он? — требовательно спросила секретарша.

— Я не знаю… Мистер…

Она вопросительно посмотрела на Майкла, ища у него защиты, и тот мягко произнес:

— Можно просто Майкл.

Нэш пригласила их присесть и продолжала:

— Майкл, вам наверняка известна наша с Домиником история… Позавчера мы встретились с ним после долгой разлуки, произошедшей не по моей вине. — Нэш выразительно посмотрела на Бренду. — Все было настолько прекрасно, что я боялась в это верить. Вечером Доминик обещал прийти сюда, мы планировали романтический ужин, но вместо этого… В общем, он позвонил и сказал, что между нами все кончено. Кроме того, заявил, что любит не меня, а свою невесту…

Видно было, что Нэш сдерживается, чтобы не расплакаться перед гостями. Майкл понял, что ей очень тяжело говорить. Бренда тоже смягчилась и сменила инквизиторское выражение лица на более душевное. Секретарша и сама готова была пустить слезу, но тут услышала про невесту шефа, и ее гнев выплеснулся наружу.

— Ни за что не поверю, чтобы Доминик сказал такое про Джину! Либо у него другая невеста, о которой пока никому не известно, либо…

Она осеклась, не в силах сформулировать другую версию. Это за нее сделал Майкл:

— Либо здесь не обошлось без рокового участия Джины… — Обе женщины недоуменно уставились на него, и он, поправив очки, пояснил: — Джина недавно вышла из больницы после попытки самоубийства. Врачи всерьез опасались за ее психическое здоровье, предлагали поместить в клинику неврозов… А недавно Сандра, моя жена, вернулась в слезах и долго не могла ничего толком объяснить… Оказалось, что Джина неадекватно себя повела, ни с того ни с сего выставив ее за дверь. А ведь они лучшие подруги!.. Здесь что-то неладно…

— Но при чем тут Доминик? — спросила Нэш. — Он говорил, что порвал с Джиной, и теперь они не имеют друг к другу никакого отношения…

— В этом-то все и дело! — вскричал Майкл. — Как-то раз я был свидетелем… нервного припадка, что ли, во время которого Джина кричала, что никому никогда не отдаст Доминика, пойдет на все, лишь бы он остался при ней. И она не шутила! Боюсь, Джина лишь притворялась, будто смирилась с расторжением помолвки, а на самом деле разработала план отмщения. Если я окажусь прав, то бедняге Нику не поздоровится!

— Вы думаете, он еще жив? — прижав руки к разгоревшимся щекам, спросила Нэш.

Бренда, не спрашивая разрешения, подошла к бару и налила себе стакан воды. Выпив его залпом, она хмыкнула и хладнокровно произнесла:

— Естественно, жив! Неужели не ясно, Джина хотела заполучить его целым и невредимым. А иначе, зачем он ей нужен?

— Мне все понятно, — сказал Майкл, вставая. — Извините, Бренда, теперь я буду действовать один. Дело это деликатное, нельзя идти напролом.

Он кашлянул и уставился в пол. Не ожидавшая таких слов Бренда взорвалась:

— Ну уж нет, без моей помощи вам не обойтись! Я не выйду из игры, и точка!

— Это не игра, — серьезно возразила ей Нэш. — Я тоже не могу бросить Ника, если все так, как вы рассказали, — обратилась она к Майклу. — Он в опасности, и я должна ему помочь. Я люблю его, понимаете?

Майкл ничего не ответил. Он молча прошел в коридор, за ним выскочила Бренда, а следом, захватив легкую куртку, бросилась Нэш. О'Брайан собирался сейчас явиться в квартиру Джины. Он понимал, что, возможно, без помощи полиции им не обойтись. По дороге Майкл позвонил жене и рассказал обо всем, что случилось сегодня вечером.

— Я сейчас же присоединяюсь к вам! — воскликнула Сандра. — Без меня вы не справитесь с Джиной. Ах она, бедняжка!

О Боже! Три женщины, и каждая со своим характером… Господи, дай мне сил! — взмолился Майкл и еле слышно застонал.

Была уже поздняя ночь, когда вся компания подъехала к дому Джины Брегг. Майкл распределил роли следующим образом. Он и Сандра придут к Джине якобы в гости. Она вряд ли заподозрит неладное, если к ней неожиданно нагрянут старые приятели. Нэш поднимается вместе с ними, но остается за дверью — нельзя, чтобы Джина узнала в ней соперницу. В случае реальной опасности Нэш придет к ним на помощь. Бренда остается на улице. Получив сигнал по телефону, она немедленно звонит в полицию.

Волнуясь, Майкл нажал на кнопку домофона и беззаботно произнес:

— Привет, Джинни! Это Майкл и Сандра. Мы тут проезжали мимо и подумали, почему бы не навестить подругу…

Некоторое время Джина молчала, соображая, пускать ли непрошеных гостей. А почему бы и нет? Что она теряет? Если уж приехали, пусть войдут. Возможно, ей удастся побыстрее от них отделаться. Ее ждет более интересное занятие, чем скучать в компании двух зануд.

— Хорошо, поднимайтесь, — сухо ответила она.

Майкл, Сандра и Нэш вошли в подъезд и направились к лифту. В кабине они молча переглянулись. Теперь все зависело от их способности понимать друг друга без слов, чувствовать ситуацию и не медлить ни секунды.

Дверь открылась. Лицо Джины не выражало ничего, кроме скуки и равнодушия. Она не пыталась скрыть волнения, не прятала бегающий взгляд, как предполагала Сандра. Все было так, словно бы ничего не случилось. Предстояло решить непростую задачу — заставить ее проговориться. Майкл был уверен, что это непременно произойдет.

Они прошли в гостиную. Дверь спальни была вопреки обыкновению закрыта. Это насторожило Майкла.

— Как ты себя чувствуешь, Джина? — пересилив досаду и обиду, весело спросила Сандра.

— Вы только ради этого приехали? — деланно улыбнулась Джина.

— Нет, что ты, дорогая! — Взяв с нее пример, Сандра обнажила зубы в радушной улыбке. — Знаешь, в воскресенье у нас вечеринка, мы отмечаем годовщину свадьбы и заехали, чтобы пригласить тебя…

— Я получила приглашение по почте, — сообщила Джина. — Извините, не успела поблагодарить. Спасибо большое. Это все?

Пытаясь не замечать ее дерзости, Майкл поинтересовался:

— Надеюсь, вы с Ником будете у нас?

— А разве ты не знаешь, что мы расстались? — спокойно сказала Джина, закуривая сигарету.

— Да?.. Ах да, он что-то говорил… Но, надеюсь, это не помешает вам появиться на людях вместе? Мы были бы очень рады видеть вас, старых верных друзей…

— Нет, — просто ответила Джина.

— Что — нет? — опешил Майкл. — Ты настолько обижена, что не можешь простить ему разрыва помолвки?

— Нет, — повторила Джина. — Мне плевать на разрыв. Я останусь при своем, я же говорила.

Она выпустила дым, загадочно щурясь, и замолчала.

Сандра с опаской взглянула на Майкла. Тот поправил очки и сказал:

— Но разве Ник не дал понять, что между вами все кончено?

— Кому? Вам? — Джина громко рассмеялась. — Может, так оно и было. Но теперь можете спросить сами, чего Ник хочет. Думаю, вы будете приятно удивлены.

Она направилась к двери спальни. В голове Майкла блеснула ужасная догадка. Чтобы подтвердить ее, он быстро спросил:

— Ник у тебя?

— Конечно, мой милый Майкл. Ты, как всегда, весьма догадлив. Сейчас я предоставлю вам уникальную возможность пообщаться с моим женихом. Заметьте, не бывшим, а настоящим! Прошу!

Она распахнула дверь. Майкл и Сандра, охваченные дурным предчувствием, с опаской вошли в спальню и застыли на пороге. Картина, которую они увидели, навсегда останется в их памяти. На кровати, опустив голову, с разметавшимися по плечам волосами, в расстегнутой рубашке и босиком сидел мужчина, в котором было не узнать прежнего Доминика. Взгляд его был отсутствующим. Он даже не отреагировал на вошедших. Майкл окликнул его, но он не поднял головы.

Тогда Джина, пройдя на середину спальни, громко, неестественным голосом скомандовала:

— Ник! Встань и подойди ко мне.

Мужчина медленно поднялся с кровати и, точно зомби, сделал несколько шагов к Джине. Она удовлетворенно взглянула на гостей.

— Ну, что я вам говорила? Вам нужно еще? — И, обращаясь к Доминику, заговорила снова: Скажи, кого ты любишь?

— Я люблю тебя, Джина, — ответил он монотонно, глядя немигающим взором куда-то сквозь нее.

— С кем ты хочешь быть? На ком хочешь жениться?

— Я хочу быть только с тобой. Я хочу на тебе жениться, — безжизненно произнес Доминик.

Сандра прижалась к плечу Майкла, а он заикаясь спросил:

— Н-ник, посмотри на меня. Это же я, твой друг Майкл…

Доминик не отреагировал. Казалось, он попросту не услышал его слов.

— Не старайся, Майкл, — снисходительно произнесла Джина, складывая на груди руки. — Он подчиняется только моим приказам, выполняет только мои желания. Кстати, вчера мы неплохо провели ночь…

— И что, намного приятнее спать с невменяемым, чем с нормальным Ником? Надеюсь, на этот раз он был более страстным любовником, чем обычно? — не удержалась от едкого замечания Сандра, радуясь возможности отомстить за незабытое оскорбление.

Джина гневно сверкнула глазами, но ничего не ответила. Как ни в чем не бывало, она продолжила:

— Между прочим, я могу приказать ему выпрыгнуть из окна, и он это сделает без тени сомнения. Что вы на это скажете?

— Ты сумасшедшая, — прошептала Сандра.

Джина, услышав ее слова, пришла в бешенство.

— Не смей называть меня сумасшедшей! Я женщина, которая любит и хочет быть любимой во что бы то ни стало! Я буду счастлива!

— Что ты с ним сделала? — сурово спросил Майкл, делая к ней шаг и показывая Сандре за спиной кулак — знак того, что следует звонить Бренде.

— О, я с удовольствием поделюсь с вами. Я нашла одного китайского колдуна, очень интересного старичка, надо сказать… Сначала запугала его: у одного моего старого знакомого с ним были счеты. Затем заплатила огромные деньги… Кстати, они ко мне уже вернулись. Старик все равно долго не протянул бы, он весь насквозь был отравлен наркотиками… — Джина брезгливо поморщилась. — Ну, сами посудите, не могла же я оставить свидетеля в живых! Сначала мне было не по себе: кровь и все такое… Но, оказалось, это вовсе не страшно! — Она зловеще улыбнулась. — Это и вас касается, но об этом позже…

Сандра, воспользовавшись тем, что Джина разговаривает достаточно громко, в кармане плаща набрала номер на мобильном телефоне. Получив сигнал, Бренда знала, что надо делать…

— Так вот, — продолжала Джина, — старик китаец перед смертью дал мне одно снадобье… Признаться, он превзошел самого себя! Мне осталось лишь заманить к себе Доминика и подсыпать ему в питье это зелье. Боюсь, мой милый Ник навсегда останется… неразговорчивым. Признаться, именно таким я всегда представляла настоящего мужчину: никаких эмоций… Результат вы имеете возможность наблюдать сами. К сожалению, это последнее, что вы увидите в своей жизни.

Она с довольной улыбкой посмотрела на Доминика, который безучастно стоял возле нее, глядя мимо Майкла и Сандры. Супруги в страхе наблюдали за дальнейшими действиями обезумевшей хозяйки дома. А Джина не спеша подошла к комоду, вынула из ящика маленький, блестящий пистолет и направила на них.

Стоя на лестничной площадке, Нэш молила Бога об одном: лишь бы Доминик был жив! Она ругала себя за то, что отпустила его, ведь чувствовала же: это плохо обернется… То, что ее Ник там, Нэш не сомневалась. Майкл предупредил: если они поймут, что напали на верный след, то приложат все усилия, чтобы выведать у Джины информацию. Они находились в квартире уже не менее получаса, значит, вероятно, скоро потребуется ее помощь.

Нэш приложила ухо к двери, пытаясь расслышать, что там происходит. И в это мгновение за дверью раздался выстрел, потом еще один…

Не помня себя от ужаса, Нэш начала колотить в дверь руками и ногами, кричать, что есть сил. На лифте и по лестнице уже поднимались полицейские. Выломав дверь, они ворвались в квартиру. Гостиная была пуста, а из спальни доносился возбужденный мужской голос, отдающий приказы, перекрываемый пронзительными женскими криками. Полицейские, а вслед за ними Нэш и Бренда, вбежали в спальню.

Посреди комнаты лицом вниз лежала Джина с заломленными назад руками. Рядом на полу, сидел Майкл, из плеча которого струилась кровь. Сандра, закрывая рот руками, с изумлением глядела на полицейских. У окна, ссутулившись и наклонив голову на бок, стоял высокий, крепкий мужчина с отсутствующим взглядом. Длинные, густые волосы наполовину закрывали его лицо. Казалось, произошедшее здесь, его вовсе не касается. Нэш с большим трудом узнала в нем Доминика.

Щеки, заросшие черной щетиной, впали. Лицо стало мертвенно бледным. Растрепанные, спутавшиеся волосы делали его похожим на бродягу… От жалости сердце Нэш заныло, она хотела броситься к любимому, но Майкл, превозмогая боль, крикнул:

— Стой на месте, Нэш! А лучше выйди отсюда, прошу тебя!

Полицейские подняли Джину, которая и не пыталась сопротивляться, и вывели ее из квартиры. Начальник оперативной группы вызвал врача для раненого. Сандра все еще пребывала в состоянии сильного шока. Она сидела теперь на кровати и с отрешенным видом раскачивалась из стороны в сторону. Можно было подумать, что в комнате находятся два человека с одинаковыми симптомами душевного расстройства.

Пока Майкл подробно излагал всю историю полицейскому, врач делал ему перевязку, а затем осмотрел Доминика и задумчиво произнес:

— Неизвестная болезнь… Похоже, человек находится в состоянии гипноза, хотя возможны и другие варианты. Судя по тому, что вы рассказали, не исключена сильная интоксикация всего организма. Его необходимо срочно госпитализировать, иначе за последствия я не ручаюсь.

Нэш отказывалась верить тому, что слышала и видела. Словно огромную марионетку, Доминика положили на носилки и вынесли из квартиры. Майкла также отправили в клинику, а Сандра, немного оправившись от шока, потребовала и ее забрать вместе с мужем. Напоследок Майкл взял Нэш за руку и, участливо глядя ей в глаза, ласково произнес:

— Мне искренне жаль, что все так случилось… Но могло быть гораздо хуже. Уверен, с Ником все будет в порядке, он парень крепкий. А вам лучше сейчас побыть дома, не стоит смотреть на него, пока он в таком состоянии, поверьте мне, как другу…

Майкл и Сандра ушли. Полицейский записал координаты Нэш, пообещав, что в скором времени ее вызовут для дачи показаний, и тоже удалился. Нэш осталась в ужасной квартире одна. С опаской оглядевшись по сторонам, словно попала в пещеру людоеда, Нэш, ведомая каким-то шестым чувством, подошла к полкам с книгами.

Здесь было предостаточно разной литературы — книги по медицине и психологии, научные журналы, произведения классики, детективы… И ничего такого, что могло бы намекнуть, что хозяйка квартиры — женщина. Ни глянцевых журналов, ни любовных романов. Внимание Нэш неожиданно привлекла книга, небрежно засунутая среди прочих, стоящих ровными рядами. Словно ее недавно читали, а затем впопыхах поставили не на место. Заинтересовавшись, что же происходило в мозгу этой страшной женщины, чем Джина руководствовалась в своих действиях, Нэш открыла книгу с золотыми буквами на обложке и, пролистав ее, наткнулась на закладку.

Мы выяснили также, что китайский целитель обладал знаниями, которые были накоплены еще во времена династии Цинь. Например, ему был известен рецепт снадобья, позволяющего подавить волю человека, подчинить его тому, кто участвует в особом ритуале. Китаец показал нам фрагменты ритуала, объяснив, что полностью он исполняется только для избранных. Как нам удалось понять, раньше все манипуляции и принимаемый отвар приводили к полнейшему превращению человека в зомби. Однако в древнем рецепте указывалось на необходимость использования корня дерева сао-янь — реликта, не сохранившегося до наших дней. Поэтому современные растения, заменяющие этот ингредиент, делают снадобье менее токсичным. Нам не представился случай наблюдать больного с симптомами отравления описываемым ядом, но мы уверены, что в подобном случае возможно эффективное лечение…

Следующая страница была вырвана — видимо, Джина опасалась, что кто-то найдет книгу, вернее, не исключала этого. А в этом случае никто не должен был знать способов излечения Доминика. Негодованию Нэш не было предела. Она вспомнила, каким жалким предстал перед ней Доминик, и громкий протяжный крик вырвался из ее груди.

Несмотря на предостережение Майкла, Нэш поспешила в больницу. Надо было срочно показать книгу врачам.

— Я предполагал, что имеет место отравление каким-то неизвестным науке ядом, — ознакомившись с текстом, задумчиво произнес врач. — Здесь указано, что интоксикация обратима. Вы знаете, что это означает?

— Нет, — испуганно пролепетала Нэш.

— Возможно, без введения дополнительных доз яда организм в состоянии самостоятельно справиться с отравлением. Конечно, мы сделаем все возможное, чтобы ускорить выздоровление мистера Корсэреса… То, что вы нам сообщили, очень важно, мисс. Большое спасибо.

— Могу я видеть Доминика? — робко спросила женщина, испытывая жгучее желание быть рядом, пусть даже любимый не узнает ее.

— Боюсь, пока это невозможно. Он сейчас в том же состоянии, в каком поступил к нам. А это малоприятное зрелище — да вы и сами знаете.

Нэш вернулась домой. Утро уже пробивалось в комнату сквозь опущенные жалюзи ярким лучиком солнца. Пусть это будет лучик надежды, подумала Нэш, падая на кровать.

Она моментально уснула. Во сне ей привиделась та самая старушка с пуделем. Она подошла к Нэш и погладила ее по голове. Стеклышки очков блеснули, и женщина увидела ласковые, улыбающиеся глаза старушки. Пудель, которого та держала под мышкой, пронзительно тявкнул и лизнул Нэш в нос.

Было воскресенье. Часы показывали без четверти девять. Телефонный звонок заставил Нэш вскочить с кровати лучше любого бодрящего душа. Невероятно, она проспала целые сутки!

— Нэш, это Бренда. Как ты? — послышался взволнованный голос секретарши.

— Есть какие-нибудь новости о Доминике?

— Да! Есть! — радостно закричала Бренда. — Я все утро тебе звоню! Почему ты не брала трубку?

— Я… я спала… Что с Домиником? — нетерпеливо спросила Нэш.

— Врачи говорят, что он выздоровеет. Бедненький, чего он только ни натерпелся! Ему сделали полное переливание крови и много чего еще… Сегодня он пришел в себя, но еще очень слаб. Он захотел увидеть тебя сразу, как очнулся, вот мы с Майклом и разыскиваем тебя! Доминик волнуется, а это ему совершенно ни к чему.

— Да-да! — воскликнула Нэш. — Я немедленно еду к нему!

Оказавшись в палате Доминика, Нэш была вынуждена подождать: рядом с ним сидел полицейский, о чем-то расспрашивал и тщательно записывал ответы. На Доминика было страшно смотреть — глаза провалились, под ними «красовались» синяки, щетина отросла настолько, что была уже похожа на бороду. Он осунулся, волосы оставались спутанными, Нэш захотелось приласкать его, как маленького ребенка, погладить по голове, прижать к себе, поцеловать, чтобы он почувствовал ее тепло, любовь…

Доминик заметил Нэш и слабо улыбнулся, кивнув ей. Какое-то время она сдерживала слезы, но это оказалось выше ее сил. Нэш выбежала в коридор и дала волю чувствам.

Вскоре полицейский вышел из палаты. Едва переступив порог, Нэш бросилась к любимому, обняла его и быстро зашептала на ухо:

— Прости меня, прости, пожалуйста… Я так люблю тебя, прости…

— За что? — спросил он так, словно слова давались ему тяжело.

— За то, что поверила, когда ты сказал, будто… — Нэш снова расплакалась.

Доминик гладил ее по голове, словно маленькую девочку, приговаривая:

— Все хорошо, детка. Все отлично…

Весь день Нэш не отходила от Доминика: кормила куриным бульоном, придерживая его голову, как профессиональная сиделка; еле дыша и боясь пошелохнуться, ждала, когда он уснет; наблюдала за показаниями приборов…

Вечером навестить друга зашел Майкл. Плечо его было перевязано, но, тем не менее, его уже выписали.

— Знаешь, Сандру пока оставили в больнице. Ей пришлось туго, все-таки Джина была ее подругой… А со мной все нормально, вовремя увернулся. Я и не подозревал, что у меня такая хорошая реакция. Надо рассказать Нику — вот он удивится! — говорил Майкл Нэш, видя, что Доминик спит. — Джину взяли под стражу, но, по-моему, после врачебной экспертизы ее признают невменяемой. Самое интересное, что теперь мистер Брегг сам завел речь о принудительном лечении дочери. Хотя его можно понять: уж лучше психушка, чем тюрьма… Да, старика китайца, который дал ей яд, нашли застреленным в его жилище. В общем, каждый получил свое…

Доминик не пробыл в больнице и недели. На удивление врачей, он поправился быстро и вернулся домой.

Майкл, смеясь, говорил ему:

— Кому пришлось хуже: мне или тебе? Ты легко отделался, теперь ты как огурчик, а мне еще долго придется работать только одной рукой… Хотя я и умнее, как ты любишь повторять, но везет больше все-таки тебе!

Нэш после работы мчалась к Доминику, они вместе проводили свободное время. Все было так же прекрасно, как раньше. Теперь оба знали, что созданы друг для друга, никто и ничто не могло убить в них эту уверенность.