Талисман

ГЛАВА 18

Кто-то варил в горшке черносливы. Сладкий аромат плыл в вечернем воздухе, поддразнивая Лоретту. Девушка Высокой Травы подняла боковые клапаны вигвама, чтобы проветрить его, и Лоретта могла наблюдать за своими соседями. Смешно, но стоило ей закрыть глаза, и она могла представить, что происходит в лагере индейцев. Слышался смех. Звучали детские голоса. В отдалении какой-то мужчина кричал на свою жену точно так же, как дядя Генри дома, за исключением того обстоятельства, что здесь жена тоже кричала. Тетя Рейчел никогда не осмеливалась на такое.

Девушка, согнутая над своим шитьем, подняла го-лозу и улыбнулась. Она подняла блузу из бархатистой оленьей кожи, над которой трудилась, повернув так, чтобы Лоретта могла полюбоваться ею. Наблюдая за ней, Лоретта не могла поверить, что эта женщина может участвовать в коварном заговоре, а если Девушка ничего не знала о заговоре, то его, возможно, и не было. Поэтому Лоретта не стала принимать никакого решения до возвращения Охотника.

Точно, как предсказывал Красный Бизон, Воин подтвердил его версию. Да, Охотник дал Лоретте отличную лошадь и научил идти по его следам, чтобы она могла «прийти» к нему, как говорилось в песне. Да, он дал ей свой медальон, чтобы пометить, что она его женщина. Лоретта не добивалась от Воина какой-либо дополнительной информации, помимо этой, как и не открыла ему причины, побудившей ее задавать эти вопросы. Если Охотник действительно обманывал ее, она нуждалась в элементе внезапности, чтобы бежать вместе с Эми.

Если Охотник был виновен. В те семь дней, прошедших после страшных откровений Красного Бизона, Лоретта все больше отказывалась им поверить. Если бы похищение Эми и ее последующее освобождение было подстроено заранее, Охотник наверняка давно бы вернулся. Его затянувшееся отсутствие говорило о том, что он столкнулся с трудностями, не может отыскать Сантоса или освободить Эми. Лоретте оставалось только молиться о том, чтобы Эми была все еще жива.

Заставляя себя перестать думать о судьбе Эми и переключаясь на предмет одежды, который показывала ей Девушка, Лоретта сказала:

— Это красиво, правда, очень красиво.

Блуза была действительно красива, рукава, длиной по локоть, украшены бахромой, воротник вышит сложным узором из бисера. Это было последним образцом моды, судя по оживленной трескотне Девушки.

Лоретта наклонилась, чтобы коснуться блузы.

— Ты чудесная швея.

— Huh, huh. — Девушка Высокой Травы закусила нижнюю губу, чтобы скрыть довольную улыбку.

Лоретта знала, что «huh» значит «да», и поняла, что Девушка догадалась о ее одобрении, несмотря на то, что они не могли объясниться.

— Ein mah-heepicut, — добавила Девушка застенчиво и тихим голосом.

Лоретта слышала эти слова раньше, но не могла вспомнить, что они означают. Она зачерпнула горсть бисера из сумки Девушки и начала сортировать на матраце из шкур, раскладывая по отдельным кучкам, красные, синие, зеленые, черные. Девушка Высокой Травы 'что-то пробормотала и одобрительно кивнула. Лоретта была рада занять себя чем-нибудь. Когда ее руки были заняты, она легче отвлекалась от мыслей Об Эми и от страха за сестру.

Крик, раздавшийся снаружи, привлек внимание Девушки. Она насторожилась, прислушиваясь, отложив шитье и поднявшись на колени. Спустя минуту она что-то оживленно заговорила, размахивая руками. Лоретта выглянула наружу и увидела людей, бегущих по тропе между вигвамами к краю деревни. Habbe Esa. Когда она услышала это имя, тревога, надежда и что-то неопределимое овладело ею. Охотник вернулся.

Лоретта подобрала свои юбки так, чтобы не наступить на них, и вскочила на ноги. Она не осмеливалась покинуть вигвам, во всяком случае без защиты Воина. Эми. Нашел ли ее Охотник? Ноги Лоретты пришли в движение сами собой, неся ее к двери вигвама. Девушка Высокой Травы поспешила наружу и встала на цыпочки, пытаясь увидеть происходящее через головы растущей толпы. Она счастливо посмеивалась и кивала Лоретте. Слова «yo-oh-ho-bt pa-pi» звучали четко и громко. Желтые Волосы! Лоретта забыла о собственной безопасности и выбежала из вигвама. Девушка Высокой Травы схватила ее за руку и держала с неожиданной силой.

— Ка, нет!

В агонии ожидания Лоретта напряглась и увидела большую группу всадников. Затем среди них мелькнула светлая голова. Этого она не могла вынести. Она вырвалась из рук Девушки и побежала по тропе, присоединившись к потоку напирающих вперед тел. Эми. Она втиснулась между двумя женщинами.

В охватившем ее возбуждении Лоретта не заметила Быстрой Антилопы, который шел рядом с нею. В следующую минуту перед ее взором промелькнула черная лошадь, разрезающая толпу, и знакомый низкий голос произнес:

— Голубые Глаза?

У Охотника перехватило дыхание, когда Лоретта обернулась на звуки его голоса. На мгновение он забыл о ребенке, прижавшемся к его груди, все его существо устремилось к этой красивой женщине, стоявшей в окружении враждебных сквау в облаке оседавшей пыли. Ее глаза сверкали, как два голубых бриллианта, темные ресницы устремились к дугам бровей цвета меда. Головная повязка ослабла, и пышные пряди золотистых волос рассыпались по плечам. Она была так прекрасна, что он не мог, почти боялся поверить, что она действительно принадлежит ему. Несмотря на многочисленные слои одежды, на объемистые юбки, он различал женственные очертания ее тела, возвышение грудей, сужение талии, ширину бедер.

За всю свою жизнь Охотник гордился немногими своими богатствами так, как ею. Он, конечно, гордился своим первым луком и первым пером. И вне всякого сомнения своим чудесным боевым конем, Дымком. Но охватившее его чувство превосходило все другие. Эта золотистая женщина была связана с ним обещанием, которое она дала своему Богу. Она была его и только его, навсегда, без всякого горизонта. Желание, горячее и непреодолимое, охватило его, когда он подумал о приближающейся ночи. Мысль о том, что он будет обнимать ее под своими бизоньими шкурами, будет любить ее, как он мечтал много раз, сделала испытания, которые он вынес, отыскивая и освобождая Эми, сущим пустяком.

Взгляд Лоретты переместился на ребенка, которого он держал. Побежав вперед с поднятыми руками, она вскричала:

— Эми! О Эми! Он нашел тебя! Слава Богу! Охотник не знал точно, чего он ожидал от Лоретты, когда передаст ей ребенка. Благодарности, конечно. Он ехал без остановок в течение двенадцати суток. Он рисковал своей жизнью. Он заботился о ее сестре. И теперь она игнорирует его, как будто его здесь вовсе и нет? Ее Бог не участвовал в кровавой битве с Сантосом; Охотник участвовал.

Охотник понимал, что это нехорошо с его стороны, но он испытал чувство радости, когда Эми прижалась к его груди и спрятала лицо в выемке его плеча. По меньшей мере она знает, кто привез ее сюда. Он оглядел толпу людей.

— Она боится за свой скальп, Голубые Глаза. Лоретта положила руку на ногу Эми.

— Милая, это я, Лоретта.

Эми глянула, увидела незнакомых индейцев и снова прижалась к Охотнику, спрятав лицо.

— Эми, дорогая… — Голос Лоретты прервался, — Что с ней такое?

Охотник почувствовал угрызение совести. Вспомнив Эми, какой она была до того, как Сантос похитил ее, он представил себе, какой удар это для Лоретты. Он привык к поведению ребенка и, зная, через какие испытания она прошла, понимал его. Лоретта не видела ее привязанной к колесу фургона, беззащитную против грязных мужчин, которые издевались над ней.

— Ее сердце лежит на земле. — Охотник взял Лоретту за руку и заставил своего жеребца идти шагом, ведя ее к вигваму. Он забыл, какие маленькие у нее руки, какие хрупкие кости, какая мягкая кожа. Живот его напрягся от восхитительного предчувствия. Ни один воин не имел такой женщины, как эта. — Это хорошо, Голубые Глаза. Она боится.

Когда они достигли его вигвама, Охотник отцепил от себя руки Эми, чтобы спустить ее на землю. Лоретта Билась у его локтя, напевая и разглаживая ее волосы.

Эми сжала шею Охотника как тисками.

— Не оставляй меня! — умоляла она дрожащим голосом.

Охотник понес Эми внутрь вигвама, чтобы уложить ее на кровать. Она прижималась к нему и отказывалась отпустить. В конце концов, Охотник уступил и сел. Она бросилась к нему на колени, прижимаясь, словно хотела растопиться и быть поглощенной им, как жир впитывается кожей. Лоретта стояла рядом, ломая руки.

Охотник знал, что должен немедленно идти к большому костру. Таков был обычай для воинов, рассказывать всем о совершенной вылазке. Его друзья испытывают нетерпение рассказать о своих деяниях и похвалиться мужеством перед своими женщинами. Ночью они получат награду за храбрость в объятиях своих любимых. Чем более возбуждающими были их подвиги, тем лучше будет любовь.

Да, они хотят скорее покончить с разговорами, отдать своим женщинам добычу, взятую из фургонов Сантоса, и похвалиться новыми винтовками. Так как Охотник вел их в бой, его присутствие было обязательным.

Но точно так же, как Лоретта в первую ночь в его вигваме, Эми нуждалась в нем.

— Toquet, —прошептал он, крепко сжимая ребенка в своих объятиях. — Это мой вигвам, Эй-мии. Никакого вреда здесь.

Лоретта проглотила ком горючих слез. Наблюдая за Охотником, она устыдилась, что подозревала его в участии в похищении ребенка. То, как Эми прижималась к нему, говорило о многом.

Глядя на Охотника, она заметила нечто такое, чего не замечала ранее. Или, может быть, она увидела его в новом свете. Широкий размах его плеч с их мощными мускулами, когда Охотник склонился над Эми, больше не казался устрашающим. Его большие руки, способные на жестокие поступки, касались Эми с невероятной нежностью. Даже его голос казался изменившимся, тихий и шелковистый, его шепот смеси английских слов и языка команчей успокаивал Эми, тогда как Лоретта не могла достичь этого. Мужчина и ребенок, сила и хрупкость, темная кожа и светлая.

Лоретта не чувствовала земли у себя под ногами. Она вспомнила, что она сама ощущала, когда рука Охотника лежала на ее спине, на ее волосах. Сейчас не время для таких мыслей. В настоящий момент только Эми имела значение, но Лоретта ничего не могла с собой поделать. Охотник. Ненавистный мужчина, пленивший ее, стал ее героем, и поток ее собственных эмоций захлестнул ее. Охотник, легендарный убийца. Куда он исчез? Да был ли он вообще?

— Лоу-реетта здесь. — Охотник притянул Лоретту ближе к кровати. — Ее сердце лежало на земле, и она стонала и плакала. Ты будешь смотреть на нее, да?

Охотник соединил руки Лоретты и Эми. Этого прикосновения оказалось достаточно. Эми вырвалась из его объятия и бросилась к Лоретте, всхлипывая и содрогаясь. Лоретта прижала девочку к себе, покачиваясь из стороны в сторону.

— Ты здесь, Лоретта! Действительно здесь! Я боялась, что никогда не увижу тебя!

— Ода, Эми, я здесь, я здесь.

— Они… они делали ужасные вещи со мной, — закричала Эми. — Ужасные, ужасные вещи!

Охотник медленно поднялся с кровати. Пришло время для женского разговора, и он здесь больше не нужен.

Видя, что он собирается уходить, Лоретта освободила руку, чтобы дотронуться до его плеча, когда он обходил вокруг них. Их взоры встретились. Остановившись на половине шага, он коснулся ее щеки. Лоретту опять охватило смятение. Ей хотелось прильнуть к нему, почувствовать стальную теплоту его рук, услышать его голос, почувствовать себя в безопасности. Она хотела всего этого с такой силой, которая вызвала физическую боль. И в то же время осуществление всего этого пугало ее. Что происходило с нею?

Охотник увидел выражение любви в глазах Лоретты, и это была та благодарность, о которой он мечтал. Он вышел из вигвама более высоким, чем вошел в него.

Лоретта опустилась на кровать, пытаясь успокоить Эми, слушая ее сбивчивый рассказ обо всем, что ей пришлось пережить. Жестокость содеянного вызвала у нее тошноту. Гнев вскипал у нее внутри. Она готова была убить Сантоса своими собственными руками.

— Когда Охотник пришел туда, была ли там жестокая драка? — спросила Лоретта дрожащим голосом.

Эми отвечала слабым голосом:

— Нет. Он просто пришел в лагерь Сантоса и посадил меня на свою лошадь.

Что-то дрожащее и холодное затрепетало у Лоретты в животе. Облизнув губы, она повернулась посмотреть на шест со скальпами. Ее мысли перекинулись к тому, что скрывалось в рассказе Эми.

— Что ты хочешь этим сказать, просто пришел в лагерь? С винтовками, да?

— Нет, никаких винтовок. Он посадил меня на лошадь, поговорил с минуту с Сантосом, а затем уехал.

В ушах у Лоретты возник звон. Шок поразил ее, опустошил, заморозил ее.

— Эми… это чрезвычайно важно. Было ли похоже на то, что Охотник и Сантос хорошие друзья?

— Сантос сказал так: «Я твой хороший друг, Еl Lobo», он так и сказал. — Эми всхлипнула. — Ты знаешь, Лоретта, я хотела, чтобы команчи убили его. Истинно хотела. Я надеялась, что Охотник снимет с него скальп прямо там, у меня на глазах. Это плохо с моей стороны, не так ли?

— О нет, милочка, это не плохо. Этого подонка за то, что он сделал, следует повесить.

— Ты думаешь, Бог простит меня за то, что я желаю ему смерти?

— Я уверена, что простит. — Лоретта прижалась лицом к волосам ребенка. — Ах, милая, ты не должна мучить себя такими вопросами. То, что ты ненавидишь Сантоса, абсолютно естественно. Если это понимаю я, то Бог уж наверняка поймет.

Через несколько минут Эми расслабилась в объятиях Лоретты, веки отяжелели, глаза стали стеклянными от усталости. Лоретта погладила ее по волосам, нашептывая банальности, которые становились ей ненавистными, как только она их произносила. Все вовсе не было в порядке. Она и Эми оказались в такой беде, из которой Лоретта не видела выхода. Ужасная дрожь охватила ее конечности, а зубы выбивали частую дробь.

Минуты проходили. Мысли неслись одна за другой в голове Лоретты. «Я твой хороший друг, El Lobo». Боже милостивый, что ей делать? Бежать? И, если они убегут, куда они направятся?

Ее мысли были прерваны звуками мужских голосов. Опустив Эми на кровать, Лоретта подкралась к двери вигвама и, подняв клапан, стала вглядываться в сумерки. На некотором отдалении вокруг ревущего костра собралась толпа. Охотник, сидя верхом на своем черном жеребце, держал речь, его тело блестело, как смазанная маслом бронза, его рука, поднятая над головой, была сжата в кулак. Он схватил себя за волосы и сделал другой рукой жест вдоль черепа, как будто снимал скальпе невидимого врага. Было очевидно, что он рассказывал, как снимал скальпе кого-то. Толпа одобрительно ревела.

Имена Лоу-реетта и Эй-мии доносились до нее с дуновением ветра. Все оборачивали взоры в сторону вигвама Охотника. Еще один взрыв приветственных криков донесся до нее. Лоретта понимала, что они кричат вовсе не из большой любви к ней.

Опустив клапан входа в вигвам, Лоретта обхватила себя за талию. Пульс ее бился учащенно. Она была в состоянии думать только о предупреждении Красного Бизона. Часть ее решительно восставала против этого предупреждения, но другая часть уступала необоснованному страху.

Руки невольно сжимались в кулаки, когда она вспоминала о своей клятве остаться с ним, быть его женщиной, его рабыней. Она не привыкла нарушать свои обещания. Ноги стали слабыми. Боже милостивый, почему она стоит здесь, размышляя об обещаниях, сделанных мужчине, который лгал ей с самого начала? Она не могла позволить себе роскоши стоять и раздумывать о данных ею обещаниях, а потом узнать, что она обманута. Она должна думать об Эми.

— Эми! — Лоретта пробежала через вигвам. — Дорогая, просыпайся!

Глаза Эми открылись. Она сразу напряглась.

— Что случилось?

Лоретта схватила ее за руку и стащила с кровати.

— Мы должны выбраться отсюда!

Остатки цвета исчезли с лица Эми.

— Почему? Я не пойду без Охотника. Там снаружи команчи! Их многие сотни.

Лоретта не хотела пугать Эми. Бедный ребенок и без того немало настрадался.

— Просто доверься мне, дорогая. Мы должны уйти.

Слишком взволнованная, чтобы позаботиться о пище и воде на время путешествия, она схватила Эми за руку и почти поволокла ее к двери. Выглянув наружу, чтобы убедиться, что никто у костра не смотрит в их сторону, Лоретта подлезла под клапан, таща Эми за собой. Как можно быстрее она обогнула вигвам так, чтобы он скрывал их от посторонних глаз.

— Мне кажется, нас увидел индеец, — дрожащим голосом крикнула Эми.

Лоретта в тревоге оглянулась и увидела Красного Бизона, шедшего по направлению к большому костру. Если он заметил их, то не подал никакого вида.

— Нам надо добраться до лошадей. Это довольно далеко, Эми. Ты сможешь идти?

Стоя на еще не окрепших ногах, Эми уверенно кивнула. Лоретта рванулась вперед, одной рукой держа Эми, а другой подняв юбки, чтобы не наступить на них. Казалось, им понадобилась вечность, чтобы достичь края деревни. Лоретта вознесла благодарственную молитву. Затем Эми стала замедлять шаги. Лоретта оглянулась, чтобы убедиться в том, что все в порядке. Лицо ребенка было очень бледным.

— Милая, ты в порядке?

Эми споткнулась и чуть не упала.

— Я чувствую себя как-то странно.

С этим заявлением Эми начала падать лицом вниз. Лоретта едва успела подхватить ее. С силой, о которой она не подозревала в себе, она сумела удержать Эми на ногах. Девочка потеряла сознание. У впавшей в панику Лоретты не оставалось другого выхода, как нести ее. Уперев плечо в живот девочки, она выпрямилась. Под таким грузом она чуть не свалилась сама. Зашатавшись, она восстановила равновесие и, спотыкаясь, пошла по направлению к тому месту, где находились лошади.

Еще через сотню ярдов Лоретта наступила на юбку и упала на колени. Эми скатилась с нее и хлопнулась на землю. Лоретте потребовались все ее силы, чтобы поднять Эми и снова перекинуть через плечо. Молясь и спотыкаясь, она двинулась вперед. Ей надо было добраться до лошадей. Просто она должна была сделать это. Прежде чем Охотник узнает о ее уходе.

В ту минуту, когда Охотник увидел направлявшегося к нему Красного Бизона, он понял, что с Лореттой что-то произошло. Ничто другое не могло вызвать у него такого самодовольного вида. Прервав на середине свою речь, Охотник посмотрел в сторону своего вигвама. Красный Бизон приблизился, улыбка его стала еще шире.

— Твоя женщина пытается убежать, — проворчал Красный Бизон. — Она делает ложь из своего обещания, да? Все так, как я сказал. Она никогда не будет вместе с Народом. Никогда! Она easop, лгунья и недостойная. Она оставила тебя в дураках, братец!

Толпа притихла. Охотник сжал ногами бока жеребца и подобрал поводья.

— В каком направлении она пошла?

— К лошадям. Куда еще? Чью лошадь она убьет на этот раз, а?

Охотник ударил жеребца в бока, подавив в себе желание зареветь от гнева. Она дала ему обещание своего Бога! Неужели у Белых Глаз нет ничего святого? Когда он выехал из деревни. Охотник услышал позади себя топот копыт другой лошади. Оглянувшись, он увидел Быструю Антилопу, догонявшего его на своем гнедом.

Секундами позже Охотник обнаружил Лоретту. Она несла Эми, согнувшись под ее весом, едва поднимая ноги. Он остановил своего вороного, пытаясь разобраться в собственных эмоциях. Гнев, да, но также боль, такая глубокая, что он едва мог переносить ее. Она использовала его, а теперь хотела убежать, забыв свои многочисленные обещания. Ссамого начала она собиралась уйти, как только он вернет ее ребенка. Охотник мог смириться со многим, но только не с тем, чтобы остаться в дураках.

Быстрая Антилопа поравнялся с ним.

— Охотник, что ты собираешься делать?

— Научу ее не делать ложь!

Быстрая Антилопа наблюдал за желтоволосой, которая с трудом несла девочку. Секундами позже она потеряла равновесие и растянулась на земле. Он скривился, как от боли. Посмотрев на Охотника, он с удивлением приподнял бровь. Охотник держал поводья своего жеребца натянутыми, взор его был прикован к женщине. Быстрая Антилопа вздохнул. Этот блеск в глазах его друга был плохим предзнаменованием. Женщина изо всех сил пыталась снова поднять девочку. Дважды она роняла ее. Затем ей наконец удалось перекинуть ее через плечо. Она с трудом проковыляла вперед несколько шагов прежде, чем у нее подкосились ноги и она хлопнулась на землю.

Сидя на лошади, Быстрая Антилопа наклонился вперед, наблюдая за девочкой, вспоминая, как отчаянно она дралась с ним в то давно прошедшее утро у своих деревянных стен. Им овладело желание защитить ее.

— Ai-ee, — воскликнул он. — Лучше остановить ее, Охотник. Если твоя женщина еще раз уронит ту, которую зовут Эй-мии, она может повредить ей что-нибудь.

Охотник пустил своего жеребца во весь опор. Быстрая Антилопа никогда не видел, чтобы он так гнал коня, никогда.

Когда они подъехали к двум желтоволосым, Лоретта выхватила нож из ножен Эми. Охотник мрачно улыбнулся Быстрой Антилопе.

— Ты готов к драке?

Быстрая Антилопа закатил глаза.

— Если она не вскроет раньше своего живота.

Охотник спрыгнул с лошади и пошел к своей женщине. Она встала между ним и Эми, подняв высоко нож, причем рука дрожала так сильно, что он удивлялся, как она его не уронит. Он продолжал приближаться к ней, и бешенство его росло с каждой секундой.

— Отступись, Охотник! Я говорю это серьезно! Она и так уже настрадалась! Я не допущу, чтобы ты причинил ей новые страдания, ты слышишь меня?

Гнев Охотника усилился. После всего, что он сделал, она смеет обвинять его в причинении страданий Эми? Он замедлил шаги. Он ожидал вызова, неповиновения. Вместо этого Лоретта дрожала, настолько испуганная, что едва держалась на ногах. Он остановился, изучая ее. Как бы ни был он сердит, он не был слепым. У него не было никакого представления о причинах, побудивших ее к побегу, но, каковы бы они ни были, она слишком испугалась, чтобы разобраться в чем-либо.

— Голубые Глаза…

— Не называй меня так. Меня зовут Лоретта. Тебе не удастся больше дурачить меня твоими ласковыми именами и нежным обхождением. Я знаю правду.

Охотник подумал об этом с минуту.

— Ты расскажешь мне эту правду, да? Глаза ее наполнились слезами.

— Прекрати это! Прекрати, слышишь? Я знаю, Охотник. Я знаю все — почему ты научил меня, как найти твои следы, почему ты оставил мне лошадь и медальон. Как ты мог? Как ты мог? — Он начал было двигаться к ней, но она взмахнула ножом. — Не делай этого! Я убью тебя. Я убью! — Она глотнула, взглянула на Быструю Антилопу и снова на Охотника. — Ты назывался моим другом! И, видит Бог, я верила тебе!

Охотник поднял руку.

— Не размахивай в воздухе, Голубые Глаза. Лезвие длинное. Ты выпотрошишь себя.

— Я выпотрошу тебя, несчастный ты негодяй! Охотник сложил руки на груди, глядя на нее растерянным, нахмуренным взором.

— Я вернул тебе ребенка. Это нехорошо?

— Было ли трудно найти ее? — вскричала она. — Где вы с Сантосом договорились встретиться? — Ее лицо исказилось. — Ты позволил им изнасиловать двенадцатилетнюю. Двенадцатилетнюю, Охотник!

Взор Охотника скользнул к ножу, затем вернулся к ее лицу. Кто-то делал ложь ей, и он догадывался, кто это был.

— Сантос мертв.

— Ты лжешь!

— Я не делаю ложь. Этот команч убил его.

— Эми говорит, что ты взял ее и уехал. Что Сантос называл тебя своим хорошим другом.

— Это были его слова, не мои. Я вернулся… после того, как Эй-мии спала. Она не знает. Его скальп в моей сумке.

Он осторожно двинулся к ней, следя за каждым ее движением. Она подняла нож еще выше.

— Оставайся на месте! — крикнула она.

— Я иду. Выбирай свою цель, Голубые Глаза, и вгоняй лезвие глубже. Ты можешь сделать один удар. — Когда он приблизился на расстояние вытянутой руки, она сделала выпад, направляя нож ему в грудь. Охотник отвел удар, подавляя холодный, отупляющий мозг гнев. Она хотела убить его? Неважно, насколько она была испугана, он не мог поверить этому, не мог поверить тому, какую боль причиняют ему ее действия. Он вырвал оружие из ее рук и бросил его Быстрой Антилопе, испытывая желание трясти ее так, чтобы у нее застучали зубы. После всего, что он сделал, как смела она оборачиваться против него?

— Возьми Эй-мии в вигвам моей матери, Быстрая Антилопа.

Лоретта неверными шагами попятилась, пытаясь руками загородить от него ребенка, находившегося в бессознательном состоянии.

— Нет! Не подходи к ней. Она останется со мной.

— Не в эту ночь, — проворчал Охотник. — Ты заключила сделку со мной, ты забыла?

Она отшатнулась от его вытянутой руки.

— Будь проклята наша сделка, ты, животное! Я умру прежде, чем позволю тебе дотронуться до меня своими грязными руками.

— Тогда пой свою смертельную песню.

С этими словами он схватил Лоретту за запястье, дернул ее так, что она чуть не упала, и потащил за собой к лошади.