Тайга – закон, медведь – хозяин (СИ)

Глава 9

Ленка, оказавшись в вертолете, сразу же заняла место возле иллюминатора. Она почти прилипла к стеклу, стараясь не пропустить момент взлета. Свой первый полет она не помнила совершенно и хотела посмотреть на всю красоту сверху хотя бы сейчас. Гул от двигателя стоял ужасный, поэтому у Кроминой тут же заложило уши. Резко вниз ушла заснеженная полоса реки, мелькнула маленькая фигурка человека возле снегохода, и в иллюминатор ворвалось ослепляющее солнце. Счастливая девушка обернулась и не смогла понять, что с ней только что произошло — Стеклова рядом не было…

Все ещё не веря в то, что он не попал в вертолет, Ленка кинулась к кабине пилотов, но трое членов экипажа дружно замахали руками, показывая, что нужно сесть. Она послушно плюхнулась на жесткую скамейку. Напротив неё расположилась женщина неопределенного возраста с маленьким ребенком на руках. Еще один малыш лет четырех спокойно спал, растянувшись на скамейке. Все трое были смуглые и какие-то зачуханные: на куртках детей и тетки виднелись жирные пятна; на валенки прилипли опилки и лохмы собачьей шерсти.

Середина вертолета была завалена мешками и коробками с мороженой рыбой, тут же лежали связки лосиных шкур и рога.

«Почему он остался? Почему не сказал мне, что остается? Отправил меня, как посылку… Я что, тоже мешок с рыбой или шкура? И даже Тэру не отдал… Она-то ему зачем?» — ошеломленная, ничего не соображающая Лена просто замерла, вцепившись в сидение руками. Шок был настолько сильным, что до конца полета девушка просидела не шевелясь, уставившись в одну точку. В памяти всплыли знакомые строчки:

Даже когда вертолет приземлился, и пилоты вытащили груз и высадили Ленкину попутчицу с ребятишками, сама она так и продолжала сидеть. Очнулась от того, что её дернули за рукав шубы:

— Лена! Выходите, пожалуйста. Вам плохо? Укачало? — заботливо спрашивал приятный, ухоженный мужчина в очках. — Давайте руку, я помогу. Я — Игорь Рассказов.

Он ещё что-то говорил, но Кромина не воспринимала его слова. Идти было трудно, потому что девушка попросту отсидела ноги и теперь едва передвигала их, непроизвольно морщась от судорог, прокатывающихся по мышцам. Но неприятные ощущения быстро прошли, да и думать о них было некогда, потому что все мысли до сих пор занимал один вопрос: «Почему он так со мной поступил?»

Мужчина привел Лену в небольшой домик, который служил административным центром для авиаотряда, и усадил на диван. Вокруг говорили и смеялись люди, а Лене странно было слышать несколько голосов сразу. Только через несколько минут она сообразила, что говорят и о ней тоже.

— Вы сразу ехать собрались? Может, пообедаете? Тут рядом столовую новую открыли.

— Да нам лучше в город, супруга моя ждет гостью.

— Привет передавайте Софье Сергеевне!

— Передам…

В этот момент Кромина подняла глаза и увидела себя в огромной зеркальной двери встроенного шкафа: в изношенных в хлам джинсах и бесформенных старых валенках, лохматую и бледную. Да ни за что в жизни она не смогла бы появиться перед образцовой женой Рассказова в таком виде! Даже в бессознательном состоянии, даже будучи трупом…

— Мне нужно в Нижневартовск лететь, — сказала Лена. — Немедленно.

Мужчины на какое-то время замолчали, услышав хрипловатый, нервный голос.

— Лена, мы и так хотели на завтра тебе билеты купить, но нужно отдохнуть, — осторожно начал Рассказов.

— Я не могу завтра, мне нужно срочно! — в голосе девушке Игорь уловил истерические нотки. Устраивать разборки со слезами и уговорами на виду у авиаторов совершенно не хотелось, и мужчина уже открыл рот, чтобы согласиться, но тут один из пилотов брякнул, что думал:

— Да кто тебя в самолет в таких валенцах пустит? Хоть переоденься…

Ленке стало плохо от мысли, что переодеться ей не во что. Видимо, паника отразилась на её лице, потому что Рассказов тут же попрощался с хозяевами, подхватил девушку под руку и потянул её к выходу.

— Ты не волнуйся! Мы сейчас заедем в магазин и сменим тебе обувь, — убеждал он свою побледневшую подопечную. После всех потрясений, которые уже успели с ней сегодня случиться, Лена с трудом успевала соображать, куда они идут и в какую машину садятся. Выйти из джипа возле магазина тоже было непросто — зеркальные витрины и светлая мраморная лестница подчеркивали убогий вид недавней таежницы. К тому же единственную приличную вещь, шубу, девушка сняла с себя в машине, и теперь не знала куда спрятаться, только бы её застиранную толстовку увидело как можно меньше людей.

— Секонд-хенд за углом, — отрезала продавец, едва взглянув на покупательницу.

— Я надеюсь, что вы поможете подобрать нам все, что нужно, — спокойно произнес Игорь и положил свою руку на прилавок. Продавщица моментально оценила стоимость часов мужчины и тут же кинулась искать подходящую одежду. Через пару минут прибежала вторая работница с охапкой разных сапог.

Забившись в угол примерочной, Лена не могла дождаться момента, когда уже можно будет задернуть шторы и хоть на время остаться одной. Наконец женщины пристроили на крючки все вешалки с одеждой и на время отстали от странной покупательницы.

Она ничего не выбирала. Сняла с себя почти всё. Натянула первый попавшийся топик, вытащила джинсы, висевшие ближе других. Сил не было расцеплять зажимы вешалок с водолазками и свитерами. Дернула за рукав одну вещь, другую… Надела ту, которая легко соскользнула с плечиков. На остальную одежду даже не взглянула. То, что она обула сапоги из разных пар, заметили продавцы, принесли недостающую пару, буквально сунули в руки два нужных сапога и с недоумением обнаружили, что девушка примеряла обувь на босу ногу. Рассказов попросил найти носки, но в наличии были только тонкие гольфы. Пришлось довольствоваться ими. Хотя Лене было совершенно все равно…

Четыре часа от Енисейска до Краснояского аэропорта Рассказов и Лена ехали в полном молчании, есть и пить она отказалась. В аэропорту Игорь удачно купил билет — на рейс уже объявили регистрацию. Мужчина достал из багажника машины небольшую черную сумку и туда сложил Ленкин облезлый рюкзачок, оглядел девушку и остался доволен её внешним видом.

— Лена, послушай меня. Вот тебе деньги в дорогу, и запомни — ты летишь с пересадкой в Новосибирске. Там нужно ждать часа четыре. Не потеряйся и не опоздай на рейс. Вот тебе моя визитка, я тут все телефоны написал. Как прилетишь, так сразу позвони мне. Ты меня поняла? Лена! — Игорь словно со стенкой разговаривал, Лена его почти не слышала. И только окрик заставил её обратить внимание на собеседника.

— Я поняла. — Она закинула сумку на плечо, взяла из рук Рассказова деньги и сунула их в карман джинсов, а визитку зажала в руке. — Спасибо.

«Да что такое? Витька был так счастлив, когда о ней рассказывал, говорил, что живут дружно и весело… А она заторможенная какая-то, перепуганная…»

Дома Игорь понял, что совсем плохо знает собственную жену. Все высказывания в свой адрес он запомнить не смог, но понял, что гостью сегодня отпустил зря.

Аэропорт произвел на Лену ужасающее впечатление: толпы людей, все суетятся и шумят. Хотя на самом деле в это время регистрировали всего три рейса, и остальные пассажиры радовались простору и относительному спокойствию. В зоне досмотра девушка не сразу вспомнила, в какой лоток складывать одежду, а в какой обувь. И потом долго не могла узнать свои сапоги… Да и как их узнать, если она выбирала обувь почти не глядя на неё?

Но самое тяжелое ощущение оставила процедура личного досмотра… Когда девушка появилась из прозрачного пенала сканера, то к ней подошла женщина в форме и в желтых резиновых перчатках.

— Руки поднимите! — от такого приказа и протянутых к ней рук Ленка шарахнулась в сторону, чем немедленно вызвала повышенный интерес к себе со стороны нескольких проверяющих. Её отвели в сторону и тщательно ощупали, потом ещё раз проверили документы и порылись в сумке. И уже в накопителе к ней подошел милиционер и в третий раз перелистал паспорт.

В автобусе, который вез пассажиров к самолету, народ стоял плотно. Рядом с Леной оказался мужчина с крутого похмелья. Окружающие недовольно морщили носы. Девушке было невозможно отвернуться от «ароматного» пассажира, и в момент прибытия к самолету Кромина едва не потеряла сознание. Но двери открылись очень вовремя, все облегченно вдохнули холодного воздуха и заторопились к трапу.

Сумку у бледной и растрепанной пассажирки стюардесса забрала с колен и спрятала на полку. Пассажирке было все равно: от голода, усталости и чудовищного стресса её тошнило и потряхивало. Она закрыла глаза и в этот момент мечтала заснуть, чтобы весь кошмар последнего дня закончился и вообще оказался просто плохим сном. Но ни уснуть, ни проснуться в привычном и спокойном месте Лене не удалось. Из состояния, близкого к бессознательному, её вывел голос стюардессы, предлагавшей напитки. И вид этих коробок с соками стал последней каплей… Молодая женщина в форме чуть не упала вместе с тележкой, когда девушка вместо того, чтобы определиться с выбором питья, кинулась в сторону туалета, сметая все на своем пути.

— Витя, Витя… — рыдала Лена, закрыв за собой дверь. Она захлебывалась слезами и не могла остановиться.

Стюардессы довольно быстро поняли, что у них в одном из туалетов образовалась «проблема». Они ещё во время посадки обратили внимание на подозрительно бледную и вялую пассажирку.

— Наркоманка, наверное. Была тихая, а теперь укололась и веселится, — предположила молодая бортпроводница.

— Да нет, она вроде бы плачет, — ответила вторая стюардесса, постарше, которая внимательно прислушивалась к звукам, доносящимся из туалета.

— Открывайте, а то у нас скоро посадка! — потребовала третья, та, которую чуть не уронила странная девица.

Обессилившую от слез и страданий Кромину выволокли из её убежища и усадили в служебном отсеке на откидном сиденье. Втроем сняли с девушки шубу и осмотрели руки.

Старшая из бортпроводниц намочила холодной водой полотенце и приложила его к лицу девушки. Такая маска подействовала благотворно. Потом всхлипывающую пассажирку напоили водой, и она постепенно затихла.

— У тебя родители есть? Ты домой летишь?

Лена кивала головой, уже понимая, о чем её спрашивают.

— Из института выгнали? Беременная? — продолжала интересоваться самая любопытная собеседница. — Парень бросил?

— Бросил… — согласилась Кромина.

— Может, ещё помиритесь.

— Другого найдешь!

— Да пошли их всех…

Советы были хороши, но в данный момент совершенно бесполезны.

Часть напряжения слезы унесли, а боль осталась. Но теперь Лена почти пришла в себя и понимала, где она и куда летит. В Новосибирске она вышла на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и растерялась… Аккуратные газоны, забросанные слоем потемневшего снега; монотонное асфальтовое покрытие; поток людей, спешащих войти в огромное здание, и такой же поток желающих выйти на улицу. Сумерки были отодвинуты от аэропорта мощными прожекторами, но искусственный свет не радовал, а только еще больше раздражал. Окружающая обстановка только добавляла тоски, казалось, что люди двигаются помимо своей воли, мелькают, как одинаковые детали на конвейере большого города. Вспомнив, как тихо было в тайге, как легко там дышалось, Кромина чуть снова не разревелась, но постаралась дышать глубже и даже поморгала глазами, чтобы слезы остыли и не прорвались наружу.

В маленьком кафе девушка попросила булочку и кофе. Напиток пила с удовольствием — успела соскучиться по нему. А вот булочка не впечатлила. «Убила бы того, кто её сляпал… Сами уж точно такую гадость есть не будут», — оценила Лена способности местных пекарей. Однако сильнее всего поразила сумма, которую она обнаружила у себя, когда пришло время расплачиваться. В Красноярске она просто запихнула деньги в карман, и только теперь сообразила, что денег у неё целых тридцать тысяч.

Чтобы не сидеть среди толпы пассажиров, пошла бродить по залу ожидания и совершенно случайно набрела на парикмахерскую. Скучающая мастерица обрадовалась клиентке, но честно сказала, что цены за услуги весьма существенные. Клиентка очень хотела потратить время, не думая о своих бедах, да и стоимость стрижки её не испугала…

Когда под утро в дверь позвонили, и Лера открыла, то чуть не схватила инфаркт. Пропавшая полгода назад племянница отодвинула её с дороги, как коробку с мусором, и прошла в свою комнату прямо в сапогах. Дверь за ней захлопнулась с грохотом, через несколько минут опять открылась, в проеме возникла Ленка. Она швырнула свои сапоги прямо под ноги ошарашенной хозяйки, прижавшейся к стенке в коридоре, и спросила:

— Ну, много у тебя планов? Кому ещё меня подбросить решишь? — вид тетки в роскошном халате злил ужасно.

— Лен, ты откуда? У тебя все в порядке? Стеклов где? — выдавила из себя тетка.

— Ещё скажи, что переживала за меня! И за Стеклова тоже! И любя нас в лес сплавила! — заорала Ленка.

Вместо ответа Лерка разревелась и съехала по стенке вниз. Но Кромину остановить было невозможно. Она махала руками и высказывала тетке претензии, перескакивала с одной темы на другую, недоговаривала предложения и сбивалась, а потом тоже заплакала. От шума проснулась дочь Сергея и Леры и вышла в коридор. Спросонья двенадцатилетняя девочка не могла понять, почему мать и двоюродная сестра сидят в обнимку и причитают.

Уже после ванны и раннего завтрака Лена увидела, что тетя изменилась, да и квартира тоже. Жадная до всякого барахла и удовольствий Лерка в своей жизни работала всего восемь месяцев после выпускного в техникуме. Потом она вышла замуж за Сергея и стала вести совсем другой образ жизни. Вила гнездышко, наряжала себя и дочь, ездила отдыхать в дальние страны. Наводить порядок в доме и готовить обеды предприимчивая Валерия Андреевна доверяла приходящей домработнице. Тетя Валя жила в этом же подъезде на первом этаже и на свою работу к Кроминым ходила в тапочках.

Больше всего в тайге Лена переживала, что тетка забудет про мужа, попавшего по их общей глупости в переделку. Забудет и найдет себе какого-нибудь денежного хмыря. Но трудности быстро слущили с Лерки все напускное и лишнее. Она продала то, что можно было продать: акции, дом на итальянском побережье, недостроенный коттедж в пригороде Нижневартовска, украшения, шубы, часть мебели и бытовой техники. Следственные органы уже учли правильное поведение подозреваемого Кромина, который вернул большую часть долга в свою компанию.

— Лер, а на что вы живете? — спросила Ленка.

— Я на работу устроилась…

От изумления девушка чуть со стула не упала.

— Ты пошла работать? И куда?

— Обновляю каталоги запчастей для разных автомагазинов, иногда в офисе сижу, но можно и дома. Маринка научила меня на компе таблицы делать, ну и все остальное тоже. В путные места меня не возьмут, все же знают про нас… Но ты мне так и не сказала, где Стеклов…

— Я… мы с ним в разных местах жили. И потом он вообще уехал. Не знаю я, где он сейчас. — Какой-то внутренний инстинкт не позволял выдать подробности их жизни с Виктором, не хотелось расспросов и объяснений. И сама того не сознавая, она таила все, что касалось Стеклова, боялась, что его найдут и накажут, обидят или унизят. Зареванная и замученная внезапной разлукой, она все равно любила и берегла его.

— Лер, а когда этот следователь принимает? — перевела разговор девушка.

— Да ты хоть в себя приди с дороги! — удивилась тетка. — Никуда этот следопыт не денется, и торопиться нечего.

— Мне домой нужно, там мама ждет, — Лена действительно хотела увидеть и маму, и отца, и деда. Но больше всего она хотела, чтобы с Виктора сняли это позорное клеймо «похитителя несовершеннолетних девочек». Он ведь не виноват в том, что она оказалась с ним в тайге. Да и Сереже спокойнее будет жить, хоть одно обвинение отменят. А ещё невыносимо было любопытство Валерии, светящееся в её глазах. Никакие передряги не могли заставить Лерку потерять интерес к событиям в жизни друзей и родных. Может именно это и помогает ей выжить?

Следователя сложно было удивить, но появление пропавшей племянницы главного подозреваемого привело его в транс. Жена Сергея Кромина много рассказывала о замечательном характере, математических способностях и поведении Леночки. Сорокалетний мужчина с юридическим образованием и немалой практикой работы в органах очень надеялся, что поиски девушки завершатся успешно. Хотя видел в своей жизни всякое. Но взрослая и уверенная в себе особа, которая представилась Кроминой Еленой Никитичной, мало походила на потерявшуюся отличницу.

— Давайте я все напишу поскорее. Мне домой лететь нужно, — предложила ему красивая девушка в шикарной рысьей шубе.

— А куда вы так спешите? Я могу вас задержать на время следствия, — попытался стать суровым работник дознания.

— Да? Я что-то нарушила? — удивилась посетительница. — Я жива и здорова, претензий ни к кому не имею, никто меня не похищал.

— Где вы были все это время?

— Да я сразу и не вспомню, в Казани была, в Иркутске, в Чите и даже во Владивосток ездила. А разве нельзя?

— Гражданин Стеклов тоже с вами был?

— Я к друзьям в гости ездила. Одна. Это же не нарушение закона? Про Стеклова ничего не знаю…

Через несколько минут следователь в одиночестве читал бумагу, составленную племянницей подследственного. Придраться было не к чему, но интуиция подсказывала, что гражданка Кромина знала гораздо больше, чем написала.

Через два дня Рассказов не утерпел и позвонил Лере. Спросил дипломатично про адвоката, про здоровье и последние новости.

— Ой, Игорь Ильич! У нас же Лена приехала! У следователя была, теперь обвинение о похищении снимут и с Сергея, и с Виктора. А вы не узнали, где Стеклов? — скороговоркой выпалила Лера.

— Нет, а что Лена говорит? Она разве про него ничего не знает? И где она столько времени жила? — Рассказов старался добавить в голос нотки удивления.

— А вот тут ничего и не понять! Виктор её в какой-то деревне поселил. Как она там с посторонней старухой в этой глуши выжила… Ужас! А сам уехал, не пойми куда. Потом Лене по почте пришел перевод, она деньги получила и вот приехала. Но следователю мы сказали, что она вообще с ним не была, а ездила к друзьям в гости, — тараторила Лера, потом спохватилась: — Ой, я тут говорю, а вдруг нас прослушивают?

— Ну и что такого вы скрыли? Все равно нам неизвестно, где Стеклов. Могу я с Леной поговорить?

— Так она же домой улетела, там Вера со дня на день родить может… А что?

— Да просто хотел, чтобы она привет деду передала. Ну, ничего страшного, я сам ему позвоню…

Лера опять мастерски сыграла свою роль. Лена действительно улетела. Но перед этим она ночью напугала тетку, проснувшись с криками и плачем. Пока тетка привела её в чувство, успела много раз услышать имя «Витя». Не стала ничего говорить, выспрашивать, давать советы. Поняла, что племянница стала взрослой и у неё своя трагедия. Стало страшно, что собственной глупостью они с Сергеем разрушили не только свою жизнь…