Тебе не скрыться от меня... даже на том свете...

38

Головная боль пульсировала, такое чувство, будто меня хорошенько приложили об стену. Приходя в себя, не спешила открывать глаза. Прислушивалась к обстановке. Стояла тишина.

— Я вижу, что не спишь.

Вздрогнула. С трудом открыла глаза, в них как будто стекла. Это все линзы. Мне бы сюда хотя бы увлажняющие капли для глаз. Села, облокотившись об холодную стену. Влад сидел в стороне и наблюдал за мной.

Я лежала на старом матрасе, в стороне стояло ведро. Как мерзко. Хотела размять мышцы, как почувствовала на руках цепи. Замечательно. Меня еще и прицепили, как собаку. По щелчку пальцев зашел шкаф и швырнул мне какую-то бурду в железной тарелке, так еще и ложку на пол бросил. Мне стало так противно, что скривилась. Решили меня унизить? Не выйдет.

— Ешь, — приказал Влад.

— Не хочу.

Он стал смеяться. Точно с ума сошел.

— Или ты ешь сейчас, или будешь голодной сидеть.

Плевать. Лучше с голоду умру, чем быть здесь. Мое молчание он понял правильно. И охрана убрала мой «завтрак».

— Что ж, тогда позовешь меня, когда захочешь поговорить со мной, — произнес он и вышел.

Он ждал. Ждал, когда я буду умолять отпустить меня, ждал, когда я буду выть от голода. Я держалась. Впервые что ль голодаю? Только вот во всем этом один большой минус — холод. Меня так трясло, аж зубы стучали. Но свернувшись калачиком молча терпела. Временами заходили шкафы, проверить жива ли я еще.

В один из дней я потеряла себя. Не понимала где нахожусь, не понимала, почему так холодно и почему меня трясет. Глаза открыть не могла. А когда пыталась, то была сплошная муть. Я только слышала, но никак не могла реагировать.

— Что с ней? — недовольный голос резанул мои уши.

— Ее лихорадит, похоже заболела. Температура.

— Перенести на второй этаж и вызвать моего врача.

Потом все, как во сне. Меня куда-то тащили. Потом кто-то начал трогать меня, заставили выпрямиться из прежнего положения, хотя мне по-прежнему было холодно. Приводили в чувство, но глаза я, сколько не пыталась, открыть не могла. Затем кто-то оттопырил мое веко и свет ударил, раздражая зрачок. Старик, в белом халате, покачал головой и двумя пальцами извлек сначала одну, потом вторую линзу. Закапал капли и мне стало легче. А вот дышать было больно. Кажется, легкие простудила. Потом мне что-то вливали в рот, было горькое и неприятное. Потом я много спала.

Организм никак не хотел приходить в себя. Иногда на секунду мне удавалось просыпаться и каждый раз видела его. Кажется, у меня глюки. Разве будет этот монстр сидеть рядом, когда мне плохо? Тем более после всего случившегося?

Как ни странно, у меня не было к нему ненависти. Почему? Трудно ответить. Он в отчаянии, потерял родного человека и пытается найти. Здесь больше всего виноват Миша. Сам же проболтался. Если не можешь пить, лучше не делай этого. И честно говоря, нисколько не жалко его. Миша много всего плохого сделал и заслужил. Он испортил жизнь мне и Владу, о других не знаю, но думаю, мы не одни, кто от него пострадал.

Сама же я не лучше. Могла бы сразу рассказать правду, тогда бы и Миша был жив, и я свободна. Свободна от него. Но я даже не знаю, что хуже, оказаться у него в подвале или за решеткой? Столько ошибок и глупостей. Я ведь надеялась, что он забыл обо мне, что нашел другую девушку, но нет.

А как бы повела себя я, будь на его месте? Скорее всего так же. Или бы оказалась слабее него и просто не смогла бы жить с такой болью на душе. Я знаю, что такое утрата и не осуждаю за его действия.

Что будет дальше? Даже предположить не могу. Время покажет. Главное, постараться прийти в себя, а не спать сутками напролет.