Темная правда королевы

ГЛАВА 16

После привала они прошли ещё всего час, и стало очевидно то, во что так не хотелось верить: зона Тьмы издевается над ними. Раньше они шли по большому кругу теперь же дорога свернулась в такое маленькое кольцо, что, казалось, уйди она вперёд хотя бы на сорок шагов, и увидит спину Вейлора, а не только их следы… Все попытки свернуть с сторону, пойти обратно, даже пройти с закрытыми глазами — тщетны.

Вейлор цедит сквозь зубы какие-то ругательства, которые ей не понять. Она бы даже сказала, что они больше похожи на заклятия, но это лишь кажется — она отлично помнит, что магических способностей у него нет. А жаль. Впрочем, говорят, что магам в зоне Тьмы сразу приходит конец, так что, может, и не жаль.

Вейлор же — вот он. Разве что кочки, стремительно вылетающие ему под ноги… Впрочем, пока что он ни разу не упал.

Она подивилась своему злому желанию — увидеть, как жених растянется в пыли или в грязи, словно обычный деревенский мальчишка, не иначе как зоня Тьмы навевает такие мысли… И сказала то, что витало в воздухе:

— Бессмысленно.

Нет, она вовсе не сдалась. Просто это же очевидно — если хочешь получить другой результат, надо начать что-то делать по-другому!

В ответ ей достался злой и слегка усталый взгляд. Впрочем, это и правда витало в воздухе…

Увы, отвар пришлось выпить.

— Тьма видит нас, — сказал Вейлор, и возразить ему было нечего.

Развести костёр в тёмной зоне нечего и думать, так что отдых свёлся к тому, что она просто легла и стала смотреть в мрачное фиолетовое небо. Интересно, что сейчас там, за пределами зоны Тьмы. Ночь? Утро? А может, полдень?

Сон подкрался незаметно, и был каким-то неправильным. Тяжёлым и пустым. И она, балансируя на грани сна — глупая! — зачем-то пожелала снова увидеть Тёмного мага. И увидела.

В прошлый раз маг казался хозяином положения, а она обмирала от страха. Теперь же… Вокруг мага была пустота. Откуда-то она знала, что Тьма бывает разной. Есть та, в которой слишком много всего, она потому и черна, это как с красками — взять слишком много цветов, смешать, и будет чёрный. А есть другая — пустота. Ни одного цвета, ни одного звука… Ничего. И здесь была пустота. И человек в центре пустоты, вокруг которого вели непрекращающуюся борьбу Тьма и Свет, и, кажется, маг балансирует, как акробат в цирке, удерживая непослушное равновесие сил…

Она шагнула ближе и маг открыл глаза. У вил у него усталый. Измученный. Не понимай она, кто перед ней, могла бы и пожалеть.

— Где я? — спрашивает она. Наверное, правильно спросить «где мы?», но объединять себя с тёмным кажется неправильным даже в такой малости. Он столько зла сотворил! И заколдовал её, наверное. С чего бы иначе ей снова думать о том, что он потрясающе красив?..

— Шла бы ты отсюда… — отзывается маг.

Кажется, тёмного сильно злит, что кто-то видит его беспомощным. А он практически беспомощен, потому что не может ни на мгновение отпустить контроль над Тьмой, что вьётся возле него. Она не знает, что будет, если отпустит, но ничего хорошего точно…

— Разве не ты меня сюда… привёл? — спрашивает она, и делает ещё шаг ближе. Остаётся ещё пять.

— В ловушку? — горько усмехается маг. — Я бы нашёл другие декорации…

— Кто сделал с тобой такое? — тихо спрашивает она. Теперь до мага всего два шага, но дальше не пускает Тьма.

— Любимая женщина.

Это странно и неправильно, но ей отчего-то неприятно, что маг так и с такой интонацией говорит о другой женщине. Ещё и после того, что та с ним сделала… Опомнись, — говорит она себе. Очнись! Словам верить нельзя, тем более словам тёмного! И всё же…

— За что? — Хорошо, что её дальше не пускает Тьма. Нельзя трогать чужое. Чужих мужчин. Тем более мужчин королевы.

— Наверное, я стал ей не нужен, — отзывается тёмный.

Ей чудится, что в словах его есть что-то ещё, что-то за ними стоит, но она никак не может поймать этот тайный смысл, а без него разговор неполный и почти бессмысленный…

— А был нужен? — тем не менее спрашивает она.

Закончить и уходить. Может, пока она тут треплется с магом, он узнаёт их с Вейлором местоположение… а впрочем, зачем ему узнавать? Они всё равно придут в его замок…

— Был, — чуть улыбается маг, и даже ей понятно, что нужен он был как-то не так, как хотел бы. — Тебе не стоит долго здесь быть. Уходи.

Она оборачивается, и не может себя заставить сделать шаг в пустоту.

— Я не знаю, как.

Подумать о том, что она больше не хочет видеть Тёмного мага, не помогает. Может быть, потому что это неправда?

— Тогда позволь мне тебе помочь, — отзывается он.

Она знает, что поступает неправильно, и всё же говорит, наверное от безысходности:

— Да.

Кажется, Тьма рванулась к ней раньше, чем она закончила это короткое слово.

Она открыла глаза так быстро, как смогла, и тут же села. Не хотелось, очень не хотелось ещё раз получить по лицу, пусть бы и с самыми благими намерениями. Но Вейлор неподвижно лежал рядом и тоже таращился в тёмно-фиолетовое небо пустыми глазами.

На смену первому чувству облегчения — она даже успела почувствовать себя неверной женой, что бегает на свидания к любовнику, как только муж отвернётся, и которую едва не застукали — пришёл леденящий страх. Он… мёртв? Не может же живой человек так безучастно и бессмысленно смотреть в пустоту? Тут Вейлор моргнул, и отчего-то стало ещё более жутко. Словно он живой, но пустой. Тело есть, есть инстинкты: тело дышит, моргает, наверное, даже сглатывает и что там ещё люди делают неосознанно, а вот разума и души — нет. Хозяина тела нет…

Вейлор моргнул ещё раз, чуть вздрогнул, и взгляд его стал осмысленным.

Она же быстро отвернулась, пытаясь унять бешено бьющееся сердце и спрятать, скрыть, что смотрела на него. Что видела его. Отчего-то это казалось опасным.

Зона Тьмы, кажется, сводит с ума.

Она вздохнула и, собрав всё своё невеликое мужество, повернулась к жениху, который теперь однозначно казался чудовищем и совсем никак не вязался с восторгом и трепетом, который она к нему испытывала ещё совсем недавно, если верить воспоминаниям…

— Наверное, надо идти дальше? — она молодец, ведь голос совсем не дрожит.

В голове всплывает из давно где-то вычитанного, а может, народная мудрость — если не можешь остановить, возглавь. Смешно. Как будто простая девчонка что-то может…

Они идут. И она даже позволяет ему вести себя за руку. В конце концов, если он и в самом деле тварь Тьмы, занявшая место её жениха, что она прямо сейчас может с этим сделать? Ничего. А значит, надо быть полной дурой, чтобы биться в истерике и пытаться разоблачить…

Он вылетел прямо на них, и тут же, споткнувшись, полетел на землю. Аккурат к её ногам. Высокий, светловолосый мужчина, со светлыми, отчётливо-безумными глазами. Глаза — первое, что она заметила, ибо он не отводил от неё взгляда. Уже потом бросилась в глаза когда-то роскошная, а теперь испачканная и порванная одежда. Расцарапанное лицо, наспех и не очень умело перевязанная рука — впрочем, сама он одной рукой вообще вряд ли смогла бы смастерить даже такую повязку…

Вейлор тут же шагнул вперёд, заслоняя её. А безумец выпалил с радостью и болью:

— Ваше Величество!!!

Точно безумец. Ибо она, конечно, могла бы предположить, что жених её, как водится, король или принц инкогнито, но этот измотанный мужчина уставился именно на неё.

— Вы ошиблись, — тихо отозвалась она.

А Вейлор достал нож. И показалось, что этим вот чуждым, чего она боится, от него сильнее повеяло. Но она без сомнений схватила его за руку с ножом.

Зона Тьмы играет с людьми, и разве дело это — убивать тех, кого она свела с ума?

— Ошибся, Ваше Величество, — покаянно зашептал сумасшедший, явно не поняв, что её несмелый ответ относится к обращению и отнеся его на какой-то другой счёт. — Простите меня, я погубил вас!

Будь она и в самом деле королевой, наверное, улыбнулась бы ему и сказала “ещё нет”, но она — простая девушка, которая уже почти потеряла себя, и всё, что она отвечает это:

— Почему вы так говорите?

— Вам нельзя было сюда приходить. Вам вообще нельзя было связываться с Тьмой. Теперь мы все погибли, все… Простите, меня! — последние слова даются мужчине с особой болью.

— Пусти, — цедит Вейлор в руку которого она на удивление крепко вцепилась. — Он не в себе!

— Это не повод его убивать! — огрызается она. И уже безумцу: — Я - Марийка. Не королева. Мне жаль…

— О нет! — отчаяния на лице страдальца становится ещё больше. — Уже слишком поздно, слишком поздно… Тьма получила своё… Я должен… Должен. Я должен! Прости меня, Арея!!! — он переходит на крик и вдруг начинает сиять. Посреди вечного фиолетово-сиреневого сумрака зоны Тьмы это выглядит особенно дико. На него больно смотреть, и в то же время смотреть — всё равно что дышать чистым воздухом.

— Ильташ! — она сама не знает, откуда взялось имя, но оно точно верное. От Света слезятся глаза, но при этом он словно возвращает ей себя.

— Арея… Прости. Я должен! Я люблю тебя. Прости!

Свет превращается в стрелу, и летит к ней — она не сомневается: летит, чтобы убить. Но ей отчего-то почти нестрашно, наверное, потому что она неожиданно вспоминает — есть вещи, за которые можно и умереть. А может, потому что несмотря ни на что чувствует себя в тёмной зоне в безопасности. Словно какая-то её часть сроднилась с Тьмой. Или её часть и есть сама Тьма?

Стрела из света разбивается о неожиданно выросший перед ней щит из Тьмы. И в этой же Тьме исчезает Ильташ. Навсегда исчезает. Не прощает Тьма такого вызова…

Вейлор… нет. Не Вейлор. Вейлери! Впрочем, Вейлери был совсем другим, того, что теперь рядом с ней, может быть, и в самом деле следует звать Вейлором… Он поворачивается к ней.

— Марийка, любимая, как ты?

Из глаз глядит не забота. Холод. И давление. Но она не чувствует. Словно перед ней ещё один щит…

— Сопротивляешься? — шипит Вейлор. — Значит, будет больнее, сама напросилась, тварюшка!

Руки на её плечах сжимаются, сдавливая уже не до синяков, а ей кажется, что и до крови — по ощущениям у Вейлора острые когти. Кажется, он собирается взять её за горло… Наверняка. И она понятия не имеет как так получилось, что её рука перерезала ему горло. Горячая кровь брызнула ей в лицо, но она и не подумала стереть. Впрочем, и облизывать не стала. Какая-то часть её хотела упасть в обморок, но, честно говоря, испугалась, что тот, кто руководит сейчас её телом, заберёт контроль окончательно. Уж лучше видеть, что происходит. Хотя бы видеть.

События дальше несутся ещё быстрее. Она отталкивает труп, чтобы не приведи Свет, не завалился на неё, и оборачивается. Почти прямо за ней — всего в паре десятков шагов — стоит замок, которого ещё мгновение назад там точно не было.

Будь она в себе, наверное, не пошла бы так уверенно и вот так вот сразу внутрь. Но тот, кто убил Вейлора её рукой, не сомневается. И она входит в услужливо распахнувшиеся двери…

Она идёт по коридорам, и к ней возвращается память. Настоящая. Она приходит на место, стирая кажущиеся теперь плоскими картинки из жизни Марийки. Она — королева. Арея. И… приехала сюда, чтобы убить тёмного мага, который, видимо, и ведёт её сейчас.

Ильташа жаль. Вот практически до слёз, которым она не даёт пролиться, и они от этого жгут глаза, а в груди появляется ком. Что он узнал? Что понял, раз хотел её убить? Или просто сошёл с ума? И Вейлери жаль. Наивный, самодовольный мальчик, павший пешкой в чужой игре. Да и сама она на чужом шахматном поле отнюдь не ферзь, хоть в жизни и королева…

Вот, наконец, и тот зал, что она видела во сне. Воспоминания Марийки подстёрлись, и она не может вспомнить, о чём говорили. Они ведь говорили? Или она просто посмотрела на него и ушла? Как бы там ни было, картинка застывшего мага знакома ей до боли. И с памятью становится ещё больнее. Ильташ говорил, что этот год тёмный маг провёл в аду. И сам маг, кажется, говорил то же самое… А ешё Ильташ говорил, что ошибся, вот только не сказал в чём. В том, что не убил? Или в том, что вообще решил тронуть тёмного мага?..

Мысли текут фоном, а тело действует само по себе.

Она подходит к магу, и клубящаяся вокруг Тьма пропускает. Он открывает глаза, она отводит взгляд. Боится.

Она берёт с его пояса кинжал. Протыкает себе палец и чертит на груди мага какую-то руну. Замирает в конце.

— Направо — свобода, налево — смерть, — тихо говорит Виир, и слышать его голос не во сне, а по-настоящему — горько и сладко. — У тебя есть шанс от меня избавиться, Арея. Всего-то надо заставить свою руку сделать маленькое движение в сторону.

Она молчит. И не двигается, хотя — что уж там — тянет проверить, отпустил ли он её, сможет ли. Но как знать, что у тёмного на уме. Правду ли он сказал? Или играет? И чья смерть и свобода на кону, её, его, или вообще чья-то ещё?

— Не боишься? — спрашивает Виир.

— Боюсь.

Убивать его она не будет. По крайней мере, сейчас. Слишком много вопросов, на которые, кажется, только тёмный маг и может ответить. Но боится, да. И ещё раз да — неведомого чужого, который настойчиво вселяется в её мужей, настоящих и будущих, она боится куда больше. Что же касается мести… Что ж. За свои поступки и решения надо отвечать. Она ответит.

— Я собираюсь дать тебе свободу, маг.

— Нашла, где я тебе ещё пригожусь? — кривится Виир.

— О да, — отзывается Арея. Весело и с энтузиазмом. А в груди — больно-больно.

И ведёт руку направо.

У них же с магом всё по-честному…

А дальше — провал в воспоминаниях. Одна сплошная темнота… или правильнее всё-таки Тьма? И лишь его голос, в котором то ли мерещатся, то ли и правда пробиваются нотки горечи: «Ты отняла у меня год, королева. Я отплачу тебе тем же».