Темная страсть

Глава 18

Рейт выскочил из дверей Портала в знойные джунгли. Выследить Шейда оказалось сложно, но лишь до той поры, пока агония брата не передалась ему, взорвав мозг, и тогда найти Шейда стало жизненно важным. Он спешил по следу Шейда, ведомый инстинктом.

И не он один шел по следу Шейда.

Эйдолон задействовал свои связи в Юдиции и узнал, что Карцерисы отправили на поиски своих адских гончих, и, нет сомнений, Роуг тоже ведет охоту.

Зной джунглей окутывал Рейта плотным одеялом, когда он пробивался через густую стену зелени, настроив все свои чувства на Шейда. Впереди, брат где-то там, и ему больно.

Рейт выскочил из густых зарослей на небольшую прогалину, где со скалы низвергался водопад. Может, он и задержался бы на минутку, чтобы полюбоваться видом, но было такое чувство, будто кто-то с силой сжимает его легкие и сердце и становится все труднее дышать.

Шейд.

Рейт осторожно обошел водопад и приблизился к тому участку скалы, где камни были пригнаны друг к другу как-то уж слишком хорошо. Он огляделся вокруг, отыскивая глазами отверстия, потому что хоть это место и походило на спокойный оазис посреди джунглей, он чувствовал Шейда и знал, что брат близко.

Это должна быть какая-то пещера, но Рейт не мог отыскать вход. Наверняка есть какой-то другой путь.

Он взглянул вверх на поток воды, бегущий по блестящим черным камням. За стеной брызг угадывались неясные темные очертания, напоминавшие пещеру.

Рейт полез вверх.

Камни были скользкими и шероховатыми, но он не обращал внимания на разодранные руки.

Пятьюдесятью футами выше, промокший до нитки от брызг, Рейт поскользнулся и чуть не полетел на землю, но успел ухватиться за колючую лиану, которая больно впилась в руку. Поморщившись, он разжал ладонь и нырнул за водопад.

Есть!

Футах в десяти над ним он увидел плоскую широкую полку, которая, казалось, уходит в глубину скалы. Рейт осторожно подполз к ней и подтянулся. Задача состояла в том, чтобы не оказаться сбитым мощным потоком воды на камни внизу, но в конце концов он с ней справился. С минуту полежал на спине на гладком камне, переводя дух, но мучения Шейда, как ледяные осколки в груди, заставили его подняться.

Рейт двинулся в глубь арочного тоннеля, оказавшегося гладким и чистым, явно не природного происхождения. На камне валялось полотенце, как будто кто-то мылься под водопадом как под душем. Мало-помалу глаза его привыкли к темноте, и он услышал всхлипы.

О, черт.

Рейт лихорадочно ощупывал взглядом стены пещеры, в попытке найти вход внутрь, а когда нашел, чуть не споткнулся в спешке о собственные ноги. Когда он вошел в поразительно современную кухню, то краем сознания отметил эту странность, но лишь на долю, секунды.

Звуки страданий занимали все его мысли и чувства, и он мог думать лишь о том, чтобы поскорее Добраться до брата.

Он пронесся через кухню, на ходу сбив что-то со стола.

— Шейд!

Завернув за угол чересчур быстро, он врезался плечом в дверной проем…

И прирос к месту. Каждый мускул закаменел. Сердце остановилось. Легкие обратились в цемент.

Шейд стоял посреди чего-то вроде пыточной камеры, держа в руке цеп, а Руна тщетно пыталась высвободиться из наручников на запястьях. Она всхлипывала, умоляя Шейда опустить оружие.

Пронизывающий озноб шока сотряс Рейта, и он покачнулся. Затем так же быстро шок испарился, уступив место раскаленной, обжигающей ярости.

Рейт кинулся на брата, повалил на пол и колотил до тех пор, пока до него не дошло, что Шейд не отбивается.

— Какого дьявола, что ты делал? — заорал он, но Шейд лишь тупо смотрел остеклевшим, несфокусированным взглядом.

Рейта затошнило. Судя по виду этого узилища, Шейд проделывал бог знает что с бог знает сколькими женщинами, причиняя боль и себе тоже. Зачем?

— Ты убиваешь их? — прошептал он. — Шейд, ты мучаешь их, а потом убиваешь?

Дыхание вырывалось резкими толчками, обжигая легкие. Воспоминания о собственных мучениях в лапах вампиров пронеслись в мозгу тошнотворными мимолетными вспышками.

— Нет, — сказал Шейд, широко раскрыв глаза. — Нет, никогда. Боже, Рейт, как ты мог такое подумать? — Он взглянул на Руну. — Я должен был освободить ее.

— Ты и близко к ней не подойдешь.

Он ударил Шейда, достаточно сильно, чтобы тот вырубился.

Острый запах крови тяжело висел в воздухе. Как вампир, он находил этот запах неотразимым, соблазнительным, хотя другой частью своей натуры испытывал отвращение от того, как эта кровь была пролита. Рейт не мог вспомнить, когда в последний раз в его голове и душе царил такой хаос. Дрожа, он направился к Руне.

Она едва держалась на ногах, сжимая руками деревянный столб, чтобы не упасть. Где она нашла силы, чтобы не сползти на пол, осталось загадкой, и он поймал себя на том, что восхищается ее мужеством, когда расстегивал наручники и отлеплял ее пальцы от столба.

— Эй, — мягко проговорил он. — Все в порядке. Все хорошо.

— Ш… Шейд?

— Он больше не причинит тебе боли.

— Но он н-не…

Может, еще нет. У Рейта не было медицинского образования или опыта, как у братьев, но шок он мог узнать. Руна обвисла в его руках, и он понес ее к кровати, стоящей у стены.

Ад и все дьяволы, неужели он совсем не знал своего брата? Рейт покачал головой, потому что на самом деле хорошо знал Шейда. Знал, что тот рос в любящей семье с сестрами, в которых души не чаял. Знал его любимую еду и напиток — рыбное заливное и фреска. Знал, какие фильмы Шейд любит — веселые романтические комедии.

Этот Шейд не согласуется с тем, который держит камеру пыток. И почему, черт возьми, Рейт не сумел увидеть эту жуткую тайну Шейда, когда прохаживался по его мыслям?

Вот дьявол!

Лежа на животе, Руна застонала в подушку. Дрожащими руками Рейт прикрыл ее одеялом, стараясь не касаться запястий, стершихся до крови, когда она пыталась вырваться. Он взглянул на Шейда, все еще лежащего без сознания на полу. Что дальше?

Эйдолон. Надо позвонить Эю. Он должен знать, что делать. Всегда знает.

Рейт пошарил в кармане джинсов и вытащил свой мобильный. Нет сигнала. Впрочем, это неудивительно, ведь они в дебрях Центральной Америки.

Но даже в дебрях Центральной Америки Шейд должен иметь связь с внешним миром. Он не любит долго быть изолированным. Как бы брат ни делал вид, будто ему никто не нужен, в душе Шейд не одиночка.

Рейт быстренько осмотрел пещеру, наконец нашел спутниковый телефон и позвонил Эю. Внешнее спокойствие Рейта обрушилось как стены песчаного замка.

— Эй, у нас беда. Ох, черт, черт…

— Успокойся. — Голос Эйдолона был плохо слышен из-за помех. — Что стряслось?

— Шейд. Я в его… комнате пыток.

В трубке повисло молчание.

— Черт!

— Ты знал? — Рейт осознал, что почти кричит, и заговорил потише: — Ты знал об этом?

— Поговорим об этом позже. Скажи мне, что там происходит. Где Шейд?

Рейт тяжело сглотнул.

— Он здесь, ранен. И его женщина… Просто поспеши.

— Скоро буду.

Рейт опустился на кровать рядом с Руной и положил ладонь ей на затылок. Закрыв глаза, сосредоточился на том, чтобы снабдить ее успокаивающими образами. Надо надеяться, ей нравится пляж. Море. Теплый песок. Все, что даст ей несколько минут покоя и поможет излечиться от ада, через который она прошла.

И только позже он осознал, что, вместо того чтобы убить ее, как он должен был сделать, вырывая Шейда из когтей маленкура, помогает ей.

Возможно, потому, что в глубине души считает: брату уже ничем не поможешь.

Эйдолон оставил Ривера за главного в отделении «Скорой помощи» и отправился прямиком в пещеру Шейда. Плохо, что Рейт узнал о ней, но когда Эй увидел Руну, лежавшую на кровати, и Шейда без сознания на полу, то понял, что все хуже некуда.

— Давай я, — сказал он Рейту, который встал и дал Эйдолону занять его место.

— Скорее.

В голосе Рейта смешались тревога, боль и страх. Того самого Рейта, которому обычно плевать на всех и вся. Эйдолон, наверное, никогда не поймет своего брата.

Эйдолон протянул руку к Руне, но заколебался, ладонь застыла у нее над спиной. Самое разумное — убить ее сейчас, когда Шейд без сознания, а она слишком обессилена, чтобы понимать происходящее. Он мог бы сделать это быстро, человечно.

Человечно. Какая насмешка! Люди превозносят себя, но как же быть с теми, кто забрасывает женщин камнями до смерти за измену мужьям? Или теми, которые забавы ради устраивают бои животных? Само собой, демоны ничуть не лучше, но они по крайней мере не прячутся за религиозными догматами и культурными традициями, дабы оправдать свою жестокость. Демонов оправдывает то, что они демоны.

— Эй?

Голос Рейта резко вырвал его из размышлений. Эйдолон никогда не любил людей с их заносчивостью, что постоянно веселило Тайлу, не упускавшую случая напомнить ему, что заносчивее его она никого не встречала.

— Думаю, не стоит этого делать, — тихо проговорил Рейт. — Руна достаточно натерпелась в руках Шейда.

Рейт отвел взгляд, то ли скрывая свое смущение тем, что поймался на милосердии, то ли переключив внимание на Шейда, Эйдолон не знал.

— Если я этого не сделаю, мы его потеряем.

— Мы его так и так потеряем. Посмотри на него: проклятие уже вступило в силу.

Мгновенная обжигающая боль прорезала Эя. Рейт прав. Ясно, что Шейд любит Руну. Если убить ее сейчас, это только ускорит проклятие.

Снова превратившись в доктора, Эй быстро осмотрел Руну и с облегчением обнаружил, что она страдает больше от изнеможения, чем отчего-то еще. Шейд сдерживал себя. Эй бросил взгляд на Шейда, грудь, живот и плечи которого покрывали множественные рубцы, и изменил свое мнение.

Эй сосредоточился и почувствовал, как теплое покалывание его исцеляющего дара побежало по правой руке, затем положил ладонь на плечо Руны. И сразу же легкие розовые полоски у нее на спине и потертости на запястьях зажили. Он услышал, как позади Шейд попытался добраться до Руны, но Рейт сел на него верхом и удерживал.

— Пусти меня, — прорычал Шейд и охнул от боли, и Эй догадался, что Рейту пришлось надавить.

— Эй, черт возьми, — пробормотал Рейт, — ты с ней закончил?

Эйдолон нахмурился. Шейд болезненно скалился и тянулся к цепу на полу. Проклятие! Эйдолон схватил Руну за руку:

— Руна. — Она повернулась на бок, ее стеклянные глаза заморгали, когда она начала сознавать происходящее. — Шейд дал тебе охранное слово. Ты должна сказать его.

— Что?

Она натянула одеяло на грудь.

— Охранное слово! Что это за слово? Шейда нужно освободить.

Руна побледнела.

— Тень, — прошептала она. — Тень.

Шейд обмяк на полу, в глазах промелькнуло чистейшее облегчение.

— Прости, Руна, — прохрипел он, — Прости.

— Что случилось, Шейд? — спросил Эйдолон. — Почему ты избит?

— Что, дьявол побери, происходит? — прорычал Рейт.

Эйдолон опустился рядом с Шейдом и направил исцеляющие волны в него.

— Все не так плохо, как ты думаешь, Рейт.

Рейт вскочил на ноги и повел вокруг себя рукой.

— Хочешь подсластить пилюлю, брат? Потому что, на мой взгляд, вот это, — он схватил со стены пару наручников, — именно то, что я думаю. Наш брат извращенец. — Он горько рассмеялся. — А я-то всегда считал Роуга извращенцем.

Руна соскочила с кровати так стремительно, что чуть не сшибла с ног Эйдолона. И вцепилась прямо в лицо Рейту. Совершенно голая.

— Не смей сравнивать Шейда с Роугом. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Еще одно слово, и я убью тебя.

Ни разу в жизни Эйдолон не видел брата онемевшим.

Руна только что совершила невозможное.

Руна оттолкнула Рейта и опустилась на пол рядом с Шейдом, который был бледен как смерть и дрожал. Большая часть его тела то пропадала, то снова появлялась. То, что он сделал для нее, как сражался с ее желанием наказания и в конце концов обратил его на себя… это жертва выше всяческого понимания.

— Прости, — пробормотал он, — прости.

Руна обхватила ладонью его щеку, почувствовав колючую щетину.

— Нет, не надо. Это я должна просить у тебя прощения. То, что ты сделал для меня…

— Я бы сделал это снова.

Ее глаза жгли слезы.

— Знаю. — Она стащила с кровати одеяло и завернула в него их обоих. — Ты чувствуешь? Я свободна.

Вина из-за смерти матери ушла, как и ее обида на Шейда. Внезапно перестало иметь значение все, кроме связи между ними. Пусть на теле у нее не появилось знаков, отмечающих эту связь, но от этого она не стала слабее.

Он сглотнул. Один раз, второй.

— Чернота из тебя ушла. Но я все еще не могу… Боги, Руна. Что я сделал с тобой? Я никогда не мог защитить своих женщин. И всегда причинял им боль. Я причинил боль тебе.

— Ш-ш…

Руна прижала палец к его губам, а он притянул ее к себе и обнял так крепко, что ей стало нечем дышать. Сердце его стучало так громко и быстро, что почти заглушало голоса братьев.

Руна мягко отстранилась, но осталась на коленях у Шейда.

— Ты должен рассказать мне, что значит это исчезновение.

Она выразительно взглянула на его левую руку, которая мерцала на разных стадиях прозрачности. Руна почувствовала, как Шейда затрясло, и сердце ее чуть не разорвалось. Что бы за напасть это ни была, хорошего в ней мало.

— Помнишь, ты спрашивала про маленкур? — Когда она кивнула, он продолжил: — Это проклятие. Проклятие, которое я навлек на себя сам.

— Как?

Он потянулся, чтобы погладить ее по волосам, но когда волосы прошли прямо сквозь кисть, оставив лишь шепот воздуха, уронил руку.

— Знаешь, сколько времени мне понадобилось, чтобы перестать злиться на колдуна, который меня проклял? Сколько я винил его, а не себя? — Шейд покачал головой. — Мне минуло двадцать. Мама отправилась на охоту и оставила меня присматривать за сестрами. Но пока ее не было, я вступил в свой первый переходный период.

Руна кивнула, вспомнив, что она читала о процессе полового созревания демонов-семинусов.

— Для того чтобы пройти его, тебе нужен был безостановочный секс в течение нескольких дней.

— Да. Я отправился на поиски женщин. — Шейд длинно выдохнул и поднял взгляд к потолку. — До переходного периода я никогда не занимался сексом, а когда начал, то вел себя безрассудно. Мне просто требовалось пройти это, понимаешь? А когда все закончилось, мне хотелось секса уже потому, что хотелось. Не потому, что я в нем нуждался. Понимаешь?

Ничего толком не понимая, Руна кивнула, отметив, что его братья отошли к дверям, оставив их наедине.

— Поэтому, вместо того чтобы вернуться в пещеру защищать сестер, я подцепил одну старлетку. Мы отправились к ней домой. — Взгляд его скользнул по инструментам на стене. — Именно тогда я обнаружил, что унаследовал способность амберов чувствовать тайны женских душ и что, когда нужно освободиться от черноты, я могу им помочь.

— И ты…

— Да. Я сделал это. И как раз в это время пришел домой ее муж. Это было ужасно. Мы подрались. Я убил его. — Шейд передернулся. — Но перед смертью он проклял меня. Наложил проклятие никогда не любить, потому что если я полюблю, то исчезну.

— Умрешь?

— Хуже.

Руна с ужасом слушала, как он описывает то, что произойдет с ним.

— О, мой Бог! — Она зажала ладонью рот. — Так вот почему… почему ты хотел меня ненавидеть. Ты…

— Полюбить тебя, — хрипло выдавил он. — Но слишком поздно.

— Шейд! — Эйдолон стремительно вошел в комнату. — Не говори этого. Не говори больше ничего.

Охваченная ужасом, Руна наблюдала, как все тело Шейда замерцало, то исчезая, то вновь появляясь, и у нее появилось жуткое ощущение, что, если он признается ей в любви, все будет кончено. Понятно, почему братья хотели избавиться от нее.

— Это тогда ты обнаружил, что случилось с твоими сестрами, да? — спросил Рейт, пытаясь отвлечь Шейда от опасной темы.

— Да. — Голос Шейда дрогнул, а вместе с ним ее сердце. — Я вернулся в пещеру, где оставил их. Они все оказались мертвы. Все, кроме Скалк.

— Поэтому ты считаешь, что не можешь защитить женщин?

— Они не единственные, кого я не смог защитить. Свою мать тоже. А потом еще и Скалк…

— Перестань, — мягко сказала Руна. — Я слишком долго винила себя в смерти матери, да, я ужасная лицемерка, но ты ни в чем не виноват. Ты сделал все возможное. И, Шейд, ты ведь защитил меня. Ты вызволил меня из подземелья Роуга. А сегодня спас от него снова. Ты рассеял мрак, который окутывал мою душу из-за прошлого. Я никогда не чувствовала себя прекраснее. И теперь нам надо просто найти средство, как избавить тебя от этого проклятия.

— Такого средства нет, — сказал Эйдолон. — Из-за того, что он полю… В общем, средства нет. Проклятие может быть передано, но только кому-то близкому и любимому.

Руна почувствовала, как надежда по капле вытекает из нее. Потом накатил гнев: нет, черт возьми, она не потеряет его теперь. Должно быть какое-то средство.

— Где телефон?

Шейд нахмурился:

— Зачем он тебе?

— Я позвоню Эрику. Возможно, армия сможет найти то, что вы, парни, упустили.

Рейт фыркнул:

— Армия Соединенных Штатов? Да они не смогут отыскать даже прыщ у себя на зад…

— Рейт, — мягко перебил его Эйдолон, — мы должны принять любую помощь.

Рейтдичего не ответил, но принес Руне телефон. Она поблагодарила его и вновь повернулась к Шейду:

— Просто держись, хорошо?

— Хорошо.

Ради Руны он успокаивающе улыбнулся, но сам уже давно отказался от надежды.

Господи, как же ей хотелось обнять его, прижать к себе, любить до тех пор, пока все это не забудется, но ей необходимо держаться на расстоянии, если она не хочет ускорить проклятие.

Руна быстро оделась в джинсы и безрукавку и перешла в гостиную. Она надеялась, Эрик узнал что-нибудь об этом маленкуре. Меряя шагами комнату, набрала номер.

Эрик ответил, но было очень плохо слышно.

Тогда Руна вышла в потайную дверь пещеры. Вот так лучше. Не идеально, но она не может рисковать, слишком удаляясь от входа.

— Эрик, послушай, у меня есть кое-что для тебя. Маленкур, про который я просила тебя узнать, — это проклятие.

— Знаю. Но это все, что мне известно.

— Сделай все, что сможешь. Надо узнать больше, и как можно быстрее. Маденкур убивает Шейда. Это какое-то проклятие мщения, от которого жертва исчезает, если полюбит.

— Что ты хочешь сказать?

Слезы, которые ей удавалось сдерживать в присутствии Шейда, теперь побежали по щекам.

— Я люблю его.

— Сукин… он же демон, Руна!

— А я оборотень. Никто не идеален.

— Не время для шуток, сестричка. — Она услышала глухой стук, который подозрительно походил на удар кулака в стену. — Это неприемлемо. Я посылаю за тобой команду.

— Ты не сделаешь ничего подобного, — отрезала она. — Помнишь связь, о которой я упоминала? Если Шейд умрет, то и я умру.

— О Боже!

В такой ситуации совесть ведь ни при чем?!

— Да. Так что добудь сведения.

— Добуду, — выдохнул он. — И, Руна…

— Что?

— Я люблю тебя.

Руна слабо улыбнулась, потому что, как бы там ни было, Эрик всегда защищал и оберегал ее.

— Я тебя тоже.

Она нажала на «отбой», и внезапно дурацкий жук, оранжевый, с размахом крыльев как у летучей мыши, сел ей на шею. Она взвизгнула и смахнула его рукой. Насекомое улетело прочь, трепыхая крыльями, и Руна облегченно вздохнула.

Запахи, звуки… и звенящая тишина в лесу. Последний раз, когда такое случилось, Шейд явился из ниоткуда, под влиянием эсгенезиса глаза его горели красным.

— Руна.

Она круто развернулась, когда Шейд появился из кустов, одетый, как всегда, в черную кожу. И был весь плотный. Совсем никакой прозрачности. Это не Шейд.

Сердце ударилось о ребра, словно подталкивая ко входу в пещеру. Он был всего в трех ярдах, но с таким же успехом мог находиться на расстоянии мили. Она бросилась к нему. Не-Шейд метнулся вперед, схватил ее за горло, и Руна придушенно вскрикнула.

Телефон выпал из ее пальцев. Она вцепилась ногтями ему в руку, брыкалась, но он просто стоял, сжимая руку, с горящей в глазах ненавистью.

Черты его начали расплываться, искаженные красными пятнами у нее перед глазами. Последним, что Руна увидела, прежде чем тьма поглотила ее, было лицо Роуга.

— Возьми меня за руку.

Шейд воззрился на Рейта, когда тот опустился с ним рядом.

— Зачем?

Рейт вложил ладонь Шейда в свою.

— А теперь повторяй за мной: Соламия, Орентус, Крактузе.

— Что это?

— Просто повторяй, и все.

Шейд выдернул руку и, все еще сидя на полу, натянул джинсы.

— Скажи зачем.

— У меня не было возможности объяснить все в кабинете, потому что ты накинулся на меня.

— Рейт, — вмешался Эйдолон, — что это значит?

— Я подхожу к этому. — Рейт нетерпеливо отбросил прядь волос с лица. — Я отыскал одну колдунью, старую подругу. Вообще-то она враг, но это уже позади. — Эйдолон прочистил горло, и Рейт закатил глаза. — Ну ладно, ладно. Итак, мы знаем, что маленкур можно передать тому, кого любишь, но не знаем как. Она рассказала мне, как это сделать.

— Это слова которые ты только что произнес? — спросил Шейд.

— Ну да. Передай его мне. — Он протянул руку. — Мы должны соприкасаться. Рад, что ты надел штаны.

Шейд отполз назад, жалея о собственной слабости и мечтая вскочить на ноги и убежать.

— Ты в своем уме? Я не передам это тебе!

Он все пятился, но Рейт надвигался на него.

— Нет, передашь, братишка.

— Пошел к черту.

— Я никогда не влюблюсь, Шейд. Проклятие на меня не подействует. Давай, сделай как я говорю.

Шейд так решительно тряхнул головой, что волосы хлестнули по лицу.

— Черт бы тебя побрал, Шейд. — Голос Рейта был не громче шепота. — Ты столько раз спасал мне жизнь. Дай же и мне что-то сделать для тебя.

— Нет, я…

Шейд оборвал себя, когда смутное чувство тревоги сосредоточилось в груди. Зло сотнями иголок пробежало по коже и сдавило шею петлей.

— Руна, — ахнул он, — где она?

Он вскочил на ноги и схватил Эйдолона за руку, когда волка головокружение чуть не бросила его на колени.

— Наверное, еще разговаривает с братом, — предположил Рейт.

Шейд чертыхнулся, голова шла кругом.

— Она снаружи. Что-то случилось.

Эйдолон встретился с ним взглядом.

— Карцерисы.

— Может, на нее напал ягуар, — высказал очередное предположение Рейт, не слишком-то обнадеживающее, но по крайней мере он снова стал самим собой.

Эй метнул в Рейта сердитый взгляд, потом повернулся к Шейду:

— Оставайся здесь. Мы с Рейтом разберемся.

— Черта с два! — прорычал Шейд.

Удушье отступило, но Руну он теперь не чувствовал. Он ощущал лишь ее близость, но смутно.

Вместе с Рейтом и Эйдолоном Шейд выскочил на тропинку с южной стороны скал, где водопад переходил в озеро. Впереди на земле лежала Руна, съежившись возле дерева.

— Ах ты, сукин…

Что-то ударило его по голове, и боль взорвалась в черепе. Он развернулся туда, откуда получил удар, — к мерзкому демону-дреку с дубинкой в руках.

Рейт ударил дрека хлыстом, прихваченным в пещере. Лицо демона украсил устрашающего размера рубец, кровь и зубы брызнули в стороны.

Из кустов выскочили еще какие-то твари, но Шейд, тараня их, устремился к Руне.

Почти добежал. Почти…

Какое-то огромное четырехкрылое существо опустилось перед ним. Демон, которого он никогда раньше не видел, — мерзкая черная тварь, которая воняла и выглядела как гниющая плоть. Голова ее была немногим больше разверзнувшейся пасти, усеянной рядами острых как бритва зубов.

Шейд упал на спину и заехал ногой по одной костлявой лодыжке мерзкой твари. Та рухнула на землю, но тут же вскочила. Тогда он ударил в брюхо. Губчатая мягкая плоть засосала его руку почти по локоть. Фу, ну и гадость!

Шейд отскочил, заехав ногой твари между ног. Та взвизгнула и ударила его тяжелым крылом по плечам. Шейд увернулся, приняв лишь скользящий удар, но взрыв боли и запах крови говорили об ощутимом уроне. Еще одна тварь приземлилась рядом с ним, подняв своими крыльями такой ветер, что листья деревьев и кустов отчаянно затрепыхались. Что-то ударило его в спину, и сила удара на мгновение оглушила его.

Что, черт возьми, происходит? Это не операция Карцерисов, если только за последние годы они не сменили свои методы.

— Кроух!

Это слово, выкрикнутое на шеольском языке демонов, означало «назад» и могло бы вызвать облегчение, если б не было произнесено искаженным, скрипучим голосом Роуга.

Крылатые монстры попятились в стороны. Роуг вышел из-за одной из тварей, держа на руках Руну, которая была без сознания. На одной руке у него виднелось что-то вроде скоб — длинные, жуткого вида железные крючья, похожие на когти Фредди Крюгера, заменявшие ему отсутствующие пальцы.

— Оставайся на месте, — приказал Роуг, поднеся острия к горлу Руны, — или она умрет.

— Это будет последнее, что ты сделаешь в своей поганой жизни.

Роуг вскинул брови — клочкастые, отросшие после пожара лишь местами.

— Ты не в том положении, чтобы угрожать. — Он кивнул на Рейта и Эя, которых одолевали превосходящие силы противника. — Скажи им; чтобы остановились.

Для выразительности своего приказа он чиркнул острием по щеке Руны. Она слегка дернулась, но благодаря связи Шейд знал, что она в слишком глубокой отключке, чтобы почувствовать боль.

— Будь ты проклят.

Шейд старался сохранять голос низким и ровным, в то время как ему хотелось кричать.

— Ну!

Еще один взмах лезвия, и следующий порез оказался в опасной близости от яремной вены Руны.

Запах крови Руны наполнил Шейда горькой, острой яростью. Ему хотелось превратиться во что-то ужасное и откусить Роугу голову к чертовой матери. Но он не мог рисковать Руной, и даже если ему удастся убить Роуга, армия монстров, которых он привел с собой, вероятно, прикончит их всех.

— Рейт! Эйдолон! — прокричал он братьям, не сводя глаз с Руны. — Прекратите!

— Ни за что, брат.

Слова прозвучали невнятно, булькающе, и Шейд заподозрил, что Рейт говорит сквозь рассеченные губы и рот, полный крови. Что означает ее вкус у него на языке, а если прибавить к этому боль, то наверняка его обуяла вампирская жажда крови.

Проклятие!

— Останови его, — предостерег Роуг, вонзив острия в ее нежную кожу между щеей и скулой.

Сердце Шейда застучало как молот, на лбу выступил холодный пот.

— Эй! Останови Рейта. Быстро!

Разрываясь между потребностью оставаться как можно ближе к Руне и необходимостью помочь Эю утихомирить Рейта, Шейд заколебался, но, услышав, как Рейт молотит Эйдолона, принял решение и рванул к ним. Он схватил Рейта сзади, пригвоздив его руки к бокам, но только на секунду. Рейт всегда имел преимущество, но вкупе с жаждой крови делался просто невменяемым.

Они покатились по земле, но Рейт был сильным и злым как черт, и судя по тому, как горели красным его глаза и вытянулись клыки, Шейд сомневался, что Рейт соображает, с кем дерется.

Эйдолон придавил Рейта всей своей тяжестью, чтобы удержать, в то время как Шейд воспользовался своим даром, чтобы замедлить сердцебиение и дыхание Рейта, затем проник глубже, отсекая приток адреналина.

— Спокойно, брат. Расслабься, — пробормотал Шейд, оглядываясь через плечо, дабы убедиться, что с Руной все в порядке и никто из приспешников Роуга не собирается неожиданно напасть.

Обуздание Рейта было таким мучительно-медленным и скорее всего тщетным. Как только они отпустят его, он, вероятно, кинется на демонов снова.

— Очень, очень хорошо, — сказал Роуг. — Хотя убийство Рейта сделало бы вашу жизнь намного спокойнее.

— Шейд? — Голос Руны звучал тихо, но твердо, и гордость переполнила сердце Шейда. Он не ощущал ее страха, напротив, ее сила пропитывала воздух. — Прости.

— Все хорошо, лирша.

Роуг фыркнул:

— Ты же исчезаешь. Какое, к черту, «хорошо»?

Глубокий низкий рык заклокотал в горле Руны. Пульс Шейда лихорадочно заколотился в панике.

— Руна, нет!

Она ударила. Двойной удар — ногой по голени и кулаком в лицо. Ударная волна энергии поразила Шейда: она пытается превратиться.

— Ах ты, сучка! — прошипел Роуг и вонзил одно из своих лезвий ей в плечо. Ее крик рассек воздух. — Лезвие из чистого серебра. Ты не сможешь превратиться.

Красная пелена застлала Шейду глаза. Он прыгнул вперед, чтобы вцепиться в горло Роугу. Что-то воткнулось ему в шею. Наверняка дротик, смазанный какой-то дрянью. Шейд так тяжело рухнул на землю, что выбил весь воздух из легких. Охваченный решимостью добраться до Руны, он выдернул дротик из кожи. Гневные возгласы Рейта и Эйдолона сказали ему, что братьев постигла та же участь.

Последнее, что он услышал, прежде чем потерял сознание, был душераздирающий вопль Руны.