Темнейшая судьба

Глава 7

Виола пела балладу красивейшим голосом за всю историю голосом, пока прибиралась в хозяйской спальне, планируя (тайно) делить с Принцессой, который еще не вернулся со своего задания. Однако, на этот раз она была не против одиночества. Во всяком случае, ненадолго.

Поскольку ее тревоги затмило ожидание, у Нарциссизма нечего было использовать против нее, поэтому наступило блаженное молчание. Она даже разработала надежную стратегию борьбы с Броханом. Представьте себе.

Когда он вернется домой, Виола будет его игнорировать. Это являлось худшим наказанием, по ее мнению. Если бы он появился прямо сейчас, она бы смотрела сквозь него.

Так, эта идея провалилась в прошлом, позволив другим мужчинам притворить, что их это не волнует, отплатив ей той же монетой. И что? Брохан с пеной у рта будет пытаться вернуть ее расположение.

— Что за шум? Что ты делаешь? — вопросы пронеслись по комнате, и она ахнула, встретившись с Отрекшимся взглядом через плечо. Он оглядел ее, нахмурившись сильнее. — Ты на коленях. Убираешься. Одетая в костюм и стринги. И каблуки. — ярость исчезла с его лица, сменившись недоверием. Он сглотнул, его кадык дернулся.

У нее скрутило живот, когда она бросила тряпку в ведро с мыльной водой и вскочила на ноги, повернувшись к нему лицом. «О, Боже». Он выглядел… вау.

Он был без рубашки, его кожаные штаны висели низко на талии и были порваны в нескольких местах. Черная кровь забрызгала выпуклые мышцы и татуировку на предплечье… перекрещивающиеся линии и разбросанные точки.

Он тяжело дышал и сжимал в руках отрубленную голову. Говорящую голова, капающую смертью на ее чистый пол.

Вскрикнув, она топнула ногой.

— Мерзавец! — намерение его игнорировать забылось. — Ты портишь мой пол. Я мыла его несколько минут, а ты испачкал его за секунды. Никогда не прощу тебе этого. Никогда! — ее тирада мгновенно сменилась высокомерным одобрением. Она больше не одна! — Но я рада этому подарку и принимаю его должным образом. Мы можем поставить его на каминную полку?

Морщины на его лбу стали глубже. Он посмотрел на голову в своей руке и поморщился.

— Ты убираешься, — сказал он, вновь сосредоточившись на ней. — В костюме.

Его изумление доказывало, что ее наряд произвел впечатление.

— Да. Я надела костюм французской горничной, чтобы заняться домашними делами. — Виола даже собрала свои густые светлые волосы в пучок. — Другим вариантом были спортивные штаны, но я думаю, мы оба согласимся, у меня нет стояка, чтобы их носить.

— Ты… — его глаза расширились, когда он еще раз внимательно на нее посмотрел… только медленнее. Он судорожно сглотнул, глядя на лиф и оборки на середине бедер. — Ты…

Виола наслаждалась приливом сил и удовольствия. Ммм. Еще одна порция чистого, неразбавленного обожания. Как же ей этого не хватало.

— Я великолепная? Совершенная? Поверь, знаю. — она печально вздохнула. — Но это мое бремя, которое я должна нести. То, что мало кто сможет понять. Насчет тебя…

Столь же неспешно оглядев его, она отметила, что все больше находит Брохана привлекательным. Какая агрессивная мужественность. Такой силы она никогда не встречала ни у кого другого. Его крылья были частично расправлены, а свободная рука сжата в кулак, и он излучал едва сдерживаемую свирепость.

Пока она продолжала его осматривать, Брохан наклонился. Ожидал оскорблений в свой адрес?

— Меня не волнует, что ты обо мне думаешь. Я хочу знать, что вызвало в тебе такую перемену, и немедленно. — эти заявления хлестали, как кнут. — Вчера ты была печальна. Слаба. Сегодня ты счастлива. Сильна. Почему?

«Осторожно. Нельзя ничего раскрывать». Но, эээ, как именно он почувствовал ее эмоции?

— Возможно, я вспомнила о твоем огромном желании ко мне. Возможно, есть другая причина. В любом случае, я не стану ничего обсуждать с мужчиной, который в процессе портит мой пол. Особенно ту область, которую я собиралась вычистить следующей.

Его глаза сверкнули.

— У тебя есть час. Я вернусь, и ты дашь мне ответ, который я ищу. Будь готова.

— Ты вновь уходишь? — ее пульс подскочил, паника мгновенно нахлынула. К счастью, Виола ее быстро подавила и изобразила на лице презрение. — Ну, скатертью дорога. Меня не волнует, что ты делаешь. Никогда не волновало и не будет волновать.

Хмурый Брохан исчез, и Виола поникла.

Это чрезвычайно короткий диалог прокручивался в ее голове. Что он хотел обсудить? Ключ? Способы, которыми планировал ее мучить? Все удивительные вещи, которых ему в ней не хватало? Что она вновь от него хотела?

Его внезапное появление выбило из головы ее последнее решение.

Что бы она ни решила, ей нужно быстрее подготовиться. Необходимо сократить сорок шесть часов приведения себя в порядок до шестидесяти минут.

Она влетела в ванную и поспешила принять душ, притворившись, что туалетные принадлежности не пахнут Броханом, а ее кровь не кипит при каждом вдохе.

Виола высушила и уложила волосы, затем подошла к шкафу, ожидая найти там множество топов с дырками и завязками сзади гигантских размеров. Она носила рубашки Брохана вместо платьев.

Подождите. На вешалках висела новая одежда. Платья всех цветов и фасонов. Из шелка, атласа и бархата. Ее сердце чуть не растаяло от радости. Где хозяин нашел этих красавиц, достойных королевы?

Она выбрала прелестное платье из ткани такого же оттенка, что и глаза Отрекшегося. Шелк подчеркнул ее изгибы, оставив неприлично большое декольте. Подол доходил до пола, а высокие разрезы обеспечивали свободу движения. Ужасные браслеты были ее единственными украшениями.

Ну, ну. Брохан забыл захватить нижнее белье. Как интересно. Он, должно быть….

Виола почувствовала его еще до того, как увидела, его жар воспламенил ее нервные окончания. Она повернулась и увидела, что Брохан стоит всего в нескольких футах от нее. Он тоже успел принять душ.

К счастью, он спрятал отрубленную голову в другом месте. Пряди влажных волос прилипли к его лбу и щекам. Он надел простую белую футболку и черные кожаные штаны. Ботинок по-прежнему не было.

Брохан выглядел… прекрасно. И он уставился на нее, разинув рот.

Переполненная силой она уставилась на Брохана с восхищением.

— Позволь мне озвучить твои мысли, монстр. Весь твой мир перевернулся, мой образ навсегда запечатлится в твоей памяти.

Он сглотнул, кивнул и взял ее за руку, его грубая ладонь щекотала ей кожу. Брохан повел ее на балкон, где плечом распахнул двойные двери. Ворвался прохладный ветерок, окутывая ее холодком, пока Брохан не притянул ее к своей груди.

— Держись крепче, — приказал он, обняв ее сильными руками. Взмахнув крыльями и разбрызгав повсюду капли воды, он взмыл в воздух.

Ветер растрепал ее волосы, когда Виола прижалась к своему спутнику.

— Куда мы летим? — спросила она нервно, но в то же время взволнованно. Ей никогда раньше не приходилось летать в чьих-то объятиях.

Ее окутало восхитительное тепло, смешанное с пьянящим мужским ароматом Брохана. Его сила волновала его так же, как восхищение волка.

— К оазису, который возник нас следующий день, после того как ты воспользовалась краном. — он пролетел сквозь пушистое белое облако, взмыл над голым холмом и начал снижаться.

Виола четь не взвизгнула от разочарования. Так скоро?

Приземлившись, он поставил ее на ноги. Но не отпустил, а она не отстранилась. Его пристальный взгляд искал ее, когда Брохан провел руками по ее спине, прежде чем помассировать затылок.

От него исходила странная тоска. И ярость. От всей этой едва сдерживаемой ярости у него трепетали крылья, и Виола боролась с желанием его утешить. Обнять его и никогда не отпускать.

Затем ее охватило желание поцеловать его, и Виола, наконец, отпрянула.

Поцеловать своего похитителя прежде чем он начнет умолять о прощении? Нет. Кроме того, им нужно прояснить некоторые тонкости их отношений. В течение шести дней Брохан держал ее изолированной, раздраженной и несчастной. Продолжал угрожать ее питомцу и обвинять в состоянии своего брата. Он еще не заслужил поцелуя.

Она повернулась на пятках. Пора это прекратить. И она не станет сожалеть об этом! Даже когда позже будет вспоминать вспышку боли, которая быстро промелькнула на его лице.

Как и было обещано, перед ней раскинулся оазис на много миль. От пышной изумрудной листвы, изобилующей розовыми и желтыми цветами, у нее перехватило дыхание. Бабочки размером с кулак порхали тут и там. Эти джунгли были достойны богини.

Виола бросилась вперед, чтобы понюхать цветок. Воин не стал бы награждать презренного врага таким призом. Но мог бы привести женщину, которую надеялся затащить в постель…

Брохан последовал за ней, не отставая ни на шаг.

— Знаю, это не ужин при свечах, — сказал он ей неохотно. Против воли. — Надеюсь, это лучше.

Намного.

— Это наше первое свидание? — выдохнула она, прижимая руку к колотящемуся сердцу.

Он потер свои слишком резкие черты лица.

— Это временное перемирие.

* * *

— Уверен, что это не свидание? — спросила Виола, хлопая ресницами. — Если это выглядит как свидание и ведет себя как свидание…

Брохан стиснул зубы.

— Свидание проходит с надеждой на дальнейшее совместное будущее.

«А у тебя нет будущего со своей парой?»

«Она не моя пара».

— И на страсть, — съязвила она.

Она закрыл глаза на мгновение, пытаясь успокоиться. «Просто покончи с этим».

С большой неохотой и явным нетерпением он обнял ее за талию, подталкивая вперед. Когда они шли бок о бок, у него по спине побежали мурашки от беспокойства. Она была могущественной богиней Загробной жизни и обладала уникальным набором навыков. Умением убивать неубиваемых. Эти опасные таланты она могла использовать против Брохана, как только разделается с Мидианом и Джозефом.

Однако, ради МакКадена Брохан был готов рискнуть чем угодно.

Казалось, мягкая листва тянулась к ней и отстранялась от него. Брохан посмотрел вверх. Куда угодно только не на свою спутницу. На одной стороне лилового неба сияли золотыми прожилками ряды маленьких солнц.

— Как ты нашел это место? — спросила она.

Безопасная тема. Он с облегчением вздохнул.

— Еще будучи Посланником я охотился здесь на орду приспешников Гнева. — демоны низкого происхождения, который служил мастеру более высокого ранга. — Когда-то это было процветающее королевство фей. Но жители прислушались к зловещему шепоту демонов и поддались их порочному влиянию, вскоре уничтожив свой мир и друг друга. К тому времени, когда я уничтожил последних приспешников, осталась только эта пустошь.

— Ах. Я хорошо знаю этот зловещий шепот.

Он верил, что так и есть.

— Почему тебя выбрали носительницей Нарциссизма?

Мгновение прошло в тишине, прежде чем Виола вздохнула.

— Я уже открыла дверь и повесила неоновые вывеску «Демонам напитки бесплатно»!

Он понял ее метафору. Одинокий разум обширнее любой галактики, наполненный бесконечными дверями, путями и порталами, каждый из которых вел к несказанным удовольствиям… и ужасам.

Но ни один демон не мог проникнуть в разум без разрешения владельца, независимо от того, пришло это разрешение сознательно или нет. Разрешение приходит через мысли и эмоции, поскольку мысли и эмоции держат двери, пути и порталы закрытыми или широко открытыми.

— К какой эмоции привязался демон? — спросил он.

— Неуверенность. К какой еще?

Это казалось немыслимым.

— Ты? Неуверенная в себе?

Минута прошла в тишине.

— Кстати, — сказала она, — оазис появился не из крана.

Хотя он был разочарован, но позволил сменить тему без комментариев.

— Откуда же он появился?

Она провела кончиками пальцев по листку.

— Эта реальность благодарит меня за то, что я приехала сюда, принося красоту, мир и любовь. А также за то, что я подвергаюсь жесточайшему наказанию, если мои желания не исполняются. И принимаю это, — воскликнула она, раскинув руки.

Словно в подтверждение ее слов, распустились новые цветы.

Он не хотел очаровываться этим, ею, но… несомненно был очарован

— У нас же перемирие в разгаре? — спросила. — Мне нужно услышать, как ты говоришь эти слова.

— У нас… да.

— Отлично. — она схватила его одной рукой за предплечье, а другой указала куда-то высоко над их головами. — Это должно быть у меня. Как мой союзник, ты обязан мне это принести.

Неважно, что послужило причиной прикосновения — оно его обожгло. С колотящимся сердцем он проследил за линией ее вытянутого пальца, но не обнаружил ничего необычного.

— Что я должен принести, богиня? — чем бы это ни было, Брохан достанет его, какого бы труда это не стоило. Потому что… просто потому что. Ему не нужно было ни перед кем оправдываться, и меньше всего перед самим собой!

— Вишнево-красный плод высоко-высоко на дереве. Видишь? — она повернулась к нему всем телом и захлопала ресницами. Солнечный свет омыл ее безупречные черты, окрасив кожу золотым сиянием. — Сорви его для меня. Помоги утолить мой голод.

Он сглотнул. Такой удивительный фрукт? Не в силах сопротивляться ей… в этом, только в этом… он расправил крылья и взлетел, протягивая руку.

— Не этот, — закричала она. — И не этот. Нет. Неа. Брохан, ты вообще слушал, когда я описывала объест своих желаний? Я сказала «вишнево-красны», не «мерло», «алый», «яблочный» или «гранатовый». Нет, не «сангрия» или «смородиновый». Да! Вот. Вот тот.

Она определенно знала, чего хотела. Это всегда его в ней восхищало. Эту черту он заметил сразу. Она смотрела на МакКадена и не отводила взгляд ни на секунду. Пока не покорила его.

Нахмурившись, Брохан сорвал фрукт, какой было указано, затем опустился на ноги и протянул ей подарок.

С ослепительно-яркой улыбкой она приняла его и сняла кожицу, обнажив пухлые серебристые ягоды с крупной косточкой.

— Они такого же цвета, как твои глаза. Такие прелестные.

Его хмурое выражение исчезло, когда он моргнул.

— Тебе нравятся мои глаза?

— Очень. — к его удивлению, она предложила ему первую ягоду, как своего рода плату.

Яд? А не все ли равно? Когда он открыл рот, не в силах противостоять искушению, она положила фрукт ему на язык. Брохан сомкнул губы вокруг ее пальцев и стал сосать, сладость пробудила его вкусовые рецепторы.

Ее зрачки расширились, а губы приоткрылись. Затем Виола усмехнулась.

— Распутный зверь.

Мышцы рефлекторно сжались. Желание заключить ее в объятия грозило лишить его мужества. Все в этой женщине соблазняло. Как будто она была создана для него.

Что если она была его парой?

Он скрипнул зубами. Сколько раз другие испытывали к ней подобные чувства?

— Если бы ты мог заполучить любую женщину, — сказала она, когда они продолжили прогулку, разделяя и доедая фрукт, — кто бы это был и почему я? Ожидаю услышать три основные причины. Как минимум.

Ему следует опровергнуть предположение. Если он так поступит, то солжет. А лгут только трусы.

«Сосредоточься на чем-нибудь еще».

— Чем ты занималась всю неделю?

Как и он, Виола позволила без возражений сменить тему разговора.

— Уверена, тем же, чем и ты. Представляла все то, что ты хотел бы сделать со мной, пока принимала душ.

Прямолинейность поразила его прямо в сердце.

— Перестань пытаться вызвать у меня нежные чувства, богиня. Будь честна со мной хоть раз.

— Я всегда честна с тобой, Брохан. — она подмигнула. — Почти всегда.

Эта игривость в ней нервировала его, напоминая о тысяче других вопросов, которые мучили его с момента возвращения. Куда делать ее печаль? Она беспокоилась за своего любимого питомца? Или она тоже бросила его?

— Почему ты начала убирать спальню именно сегодня? — спросил Брохан резче, чем намеревался. Она сделала это в тот же день, когда испытала прилив возбуждения. Это не было совпадением. Что-то случилось.

— Почему это имеет значение? Ты меня бросил, — сказала она, ожесточаясь с каждым словом. — Ты хотел ослабить меня, чтобы я добровольно отдала ключ.

Стыд попытался вспыхнуть с новой силой. «Игнорируй».

— И все же ты окрепла. Как?

Виола самодовольно встряхнула волосами.

— Возможно, я вновь влюбилась в себя. Ты ведь встречался со мной, верно? Мы оба согласны, что нет никого более поразительного.

— Или сексуального, — пробормотал Брохан, не подумав. Его щеки вспыхнули. Возможно, она не расслышала…

Она встала перед ним и прижалась к нему, заставив его остановиться и схватить ее, чтобы его большое тело не придавило ее к земле.

— Я знала, что ты меня жаждешь!

— Я этого не говорил.

— Но ты это имел в виду.

Возможно. Как же хорошо она ощущалась в его объятиях.

— Хочешь услышать мое признание? Ладно. Дай мне ключ, которым ты не пользуешься, и я опишу все свои грязные фантазии о тебе, которые у меня когда-либо были.

Закатив глаза, Виола сказала:

— Во-первых, ты опишешь все своих грязные фантазии, несмотря ни на что. Не сможешь ничего с собой поделать. Во-вторых, кто сказал, что я не пользуюсь ключом? К твоему сведению, мне нравится иметь убежище от легиона моих поклонников.

— Дай мне ключ, спаси МакКадена, и я погашу твой долг передо мной.

Она дернулась — ее охватила паника, прежде чем Виола вновь успокоилась, ведя себя так, словно ничего странного не произошло.

— Я перестану преследовать тебя, клянусь, — сказал он ей, хотя его инстинкты протестовали. Не увидеть ее снова? Не защитить от других угроз?

— Зачем мне расставаться с таким преданным поклонником? — спросила она, казалось, искренне. — Чем больше поклонников, тем лучше, я всегда так говорю.

— Всего несколько мгновений назад ты говорила, что желаешь сбежать от толпы поклонников, — проскрипел он.

— И что? Мне не нужно быть логичной или последовательной, чтобы быть точной.

Его коренные зубы едва не стерлись в порошок. Но раздражение длилось недолго. Зачем мучить себя? Почему бы не насладиться перемирием, пока есть возможность?

Вздохнув, Брохан заключил ее в объятия. Не колеблясь, она положила голову ему на плечо, устраиваясь поудобнее. Нежность ее кожи потрясла его, когда он нес ее ко входу в большую пещеру, изобилующую веточками розовых цветов.

— Может, у тебя и нет ключа от Нивая, — сказала Виола, поигрывая мочкой его уха, — но у тебя есть билет в рай.

Небо без предупреждения разверзлось и обрушило на оазис дождь. Запрыгнув и закружившись на выступе в центре пещеры, как будто это была ее сцена, Виола его загипнотизировала. Она залилась смехом. Такого смеха он не слышал со времен своего пребывания на самом верхнем уровне небес. Искреннего и не разбавленного грустью. Эта женщина наслаждалась жизнью так, как никогда не наслаждался он.

— Почему ты вообще захотел покинуть это место? — спросила она.

Его грудь сжалась, дыхание перехватило.

— Я ищу страну без времени, где МакКаден никогда не состарится. Мне еще предстоит найти такую, как Нивай.

Виола поджала губы.

— Он хочет жить вечно?

— Конечно. — что за глупый вопрос? — Я должен отправить его в Нивай, Виола. Ему было всего три года, когда наши родители сочли его испорченным. Они выгнали его из нашего дома, разбив его хрупкое сердце. Мне тогда только исполнилось пятнадцать. Я переехал и взял на себя заботу о нем, делая все возможное, чтобы обеспечить его всем необходимым. — о чем Брохан никогда не жалел.

Краска отхлынула от ее щек.

— Я понимаю.

— Да?

— Да. — она прижала руки к животу. — Он твой нежно любимый ребенок.

Возможно, она действительно понимала. Напряжение в его груди ослабло.

— Да. Он мой ребенок во всех смыслах. — Брохан прошел мимо нее и укрылся в пещере, не упуская богиню из виду.

Капли дождя продолжали стекать по ее пышным изгибам, пропитывая платье, напомнив ему о моменте в душе.

Его напряжение вернулась, став сильнее прежнего. Брохан опустил подбородок направив пронизывающий взгляд на свою спутницу.

— Отдай мне ключ, богиня.

* * *

Забарабанил дождь, и радостное возбуждение Виолы стихло. Брохан, несомненно, знал, как испортить момент. Он не был бы в восторге, узнав правду о несуществующем ключе. Возможно, даже почувствовал бы, что снова потерял свою единственную семью.

Внутри у нее все сжалось. Как мать могла ли она причинить боль отцу?

Если она найдет другой способ спасти МакКадена? Она спасла Принцессу из лап смерти, используя частичку своего сердца. Щепотку, которую она оторвала от себя и вложила в его… духовный процесс, которому она научилась из книг.

Если бы Виола поделилась частичкой себя с МакКаденом, ей пришлось бы кормить его так же, как и Принцессу. Ее сердце не являлось естественной частью его сердца, и оно бы истощалось, требуя подзарядки.

— Дай мне то, что я хочу, — сказал Брохан. — Я… я готов сотрудничать с тобой, чтобы навсегда нейтрализовать других Отрекшихся.

— Подожди. Остановись. В этом предполагаемом партнерстве ты получишь избавление от врагов и ключ? — только не тот, который хотел. — А что получу я? — она сорвала цветок и прижала его мягкие лепестки к своей щеке, прежде чем вплести их в волосы.

— Ты также получаешь избавление от врагов. И свободу, — проскрежетал он. — Ты согласна или нет, богиня?

— Нет! — легкомысленно… безжалостно… она взглянула на него через плечо. Она победила. По большинству пунктов. Убить Отрекшихся, ее врагов, и получить разрешение Брохана кормить Принцессу без помех? Сделано. — Я требую клятву вечной защиты. Считайте, что это налог на неволю. Это мое предложение. Соглашайся или нет.

Его ноздри раздулись.

— Посланники дают клятву вечной защиты только своим парам.

— Хорошая новость — ты не Посланник. Хотя, есть небольшой шанс, что меня можно убедить подумать о долгосрочном союзе с тобой. — почему нет? Если Брохан пройдет ее тест…

Вспышка раздражения.

— Прекрати притворяться, что желаешь меня, Виола.

Что-то в его тоне и оборонительной позе ее встревожило. Она вспомнила, как он демонстрировал свою уязвимость в душевой кабинке. Как покраснел, когда они обсуждали занятия любовью. Как его предыдущие партнерши отворачивались, избегая его поцелуя. Унижали его гордость.

«Я могу укрепить его уверенность в себе».

«Ты не можешь укрепить даже свою собственную». - демон рассмеялся.

Виола съежилась, словно сосед ее ударил. Нужно перефразировать. Она хотела укрепить его уверенность в себе. Раз они партнеры, ей стоит попытаться.

«Да. Помоги ему сейчас, уничтожь после. Хороший план».

Виола вздрогнула, затем попыталась скрыть это, притворившись, что нюхает еще один цветок.

— Брохан, если ты не можешь понять, искренне я говорю или нет, это твоя проблема. Итак. если ты хочешь получить доступ к моему ключу, то должен проводить со мной час в день. Хотя бы. — хотя он продолжал отрицать это, но тосковал по ней так же сильно, как и она по нему. Он должен. Ему не хватало только повода уступить.

«Рада услужить, дорогой». Впервые за долгое время мужчина ее заинтриговал. Почему бы не исследовать их связь, пока у нее есть такая возможность?

Повернувшись к нему лицом, она сказал:

— Ты согласен, монстр?

У него вырвался сдавленный стон.

— Ты вновь пытаешься мною управлять.

Частично, да. Но ей также нравилось то, что этот мужчина заставлял ее чувствовать, и она хотела большего. Тем не менее, Виола пожала плечами.

— Тогда давай вернемся к нашей старой сделке. Ты держишься от меня подальше, а я тебе ничего не говорю.

Брохан провел зубами по своим ровным белым зубам.

— Что бы ты ни сделала, это не изменит моего мнения о тебе. И я не собираюсь ложиться с тобой в постель.

Она одарила его язвительной улыбкой.

— Не помню, чтобы просила тебя со мной переспать.

Его ноздри раздулись. Итак, ее первые попытки укрепить его уверенность только что потерпели крах. Это не ее вина. Его.

— Думаешь, что тебе это понравится, — прошипел ей Брохан. — С нетерпением жду шанса доказать, как ты ошибаешься.

Приподняв свою шляпу-невидимку, Виола сказала:

— Желаю удачи, сэр. Твои попытки увенчаются неудачей, но ты хотя бы попытаешься, да?

Он вздернул подбородок. К ее удивлению, он огрызнулся:

— Я согласен на твои условия, богиня. Просто знай, что буду ненавидеть каждый момент, который мы проведем вместе.

Сомнительно. Она услышала нотку предвкушения. Даже почувствовала перемену в атмосфере. Электрический разряд возбуждения.

Радость победы, которая вот-вот взорвется. Это настоящая бомба удовольствия. Она выиграла этот раунд. Как и выиграет все последующие. Но ее мучило собственное предвкушение…

— Зачем ждать? — спросила она. — Я готова к твоему благоговению.

— Сначала ты ответишь на мои вопросы. — Брохан сложил руки на груди. — Как давно у тебя ключ?

«Осторожно».

— Сколько себя помню.

— Ты когда-нибудь разрешала другим им пользоваться?

Острая печаль кольнула ее прямо в сердце.

— Даже слишком часто, — призналась Виола. Мужчины, о которых она заботилась, получали от нее огромное удовольствие… в течение короткого периода времени.

Почему люди уходили из ее жизни? Как они не замечали ее невероятную ценность?

— Откуда у тебя ключ? — спросил Брохан.

— Мои отец и мать дали его мне. — еще один честный, но вводящий в заблуждение ответ. — Послушай. Я понимаю, почему ты хочешь, чтобы МакКаден оказался на земле, где нет времени. Но почему другие Отрекшиеся хотят вернуться?

— Для таких как я, это необходимость. Непреодолимое влечение. — он провел рукой по волосам, и выражение его лица стало напряженным. — Почему ты выбрала МакКадена?

Эта тема ей совсем не нравилась.

— Я сказала тебе почему, — ответила она мягко и тихо. — Но ты назвал меня лгуньей.

— Потому что он должен был скоро умереть? Нет. — Брохан резко замотал головой. — ты можешь многое, богиня, но не в силах предсказать, когда умрет другой. Ты могущественна, но не оракул.

— И слава богам! Оракулы — самые ужасные из всех, они всегда раскладывают пазлы, в которых есть только половина деталей, и предсказывают гибель, которая сбывается сама собой. Но, как богиня Загробной жизни, я подготавливаю… скажи это со мной. К загробной жизни. Я читаю ауры.

Виола подошла к другому цветку и взглянула на своего крылатого воина из-под густых ресниц. Но не увидела ни намека на смягчение.

Стоит попробовать снова.

— Я выбираю мужчин, которые в скором времени умрут, либо тех, в кого могу влюбиться. Дополнительный плюс, если они сочетают в себе оба признака, и я могу спасти его от когтей смерти. — создать настоящую семью? Принадлежать кому-то еще. Кому-то, кто понимает ее и ее трудности… нет ничего лучше! — Я действительно хочу собственного мужчину, Брохан. Очень хочу.

Есть ли у нее где-то в мире пара?

Ее собеседник никак не отреагировал.

Идем дальше.

— Я завоевываю сердца флиртом и улыбками, затем проверяю на верность. Когда мужчины проваливаются… а они всегда проваливаются… я принимаю их бессмертие в качестве платы за свое время.

Она согнул пальцы, затем вновь их разогнул.

— Твое время более ценно, чем их?

— Да. Нет. Когда-то мои доводы имели смысл. — Виола ему грустно улыбнулась, и вся ее решимость испарилась. В последнее время этот мужчина заставлял пройти ее через все муки. А она жаждала покоя. — Меня не воспитывали среди людей. Я провела свое детство в запертом доме, скрываясь ото всех. Вырвавшись на свободу, я почти сразу оказалась заключена в Тартар по самой коварной из причин… и не по своей вине. Я научился рассчитывать на себя задолго до того, как появился Нарциссизм. — признания срывались с ее губ, и она не могла остановиться. «Что этот мужчина делает со мной?» Виола поспешила сменить ее тему, пока он не среагировал на ее нехарактерную откровенность. — Расскажи мне о своих бывших возлюбленных. О тех двоих, которые избегали твоих поцелуев.

Хотя его щеки покраснели, он не сводил с нее пристального взгляда, а на его лице было любопытство и… она не была уверена. Что бы это ни было за чувство, оно ее беспокоило.

Он расправил крылья.

— В восемнадцать лет я обратился к совету Посланников выбрать мне жену. Мать для МакКадена.

Он был женат? Ревность пронзила Виолу, и она прикусила щеку.

— Тогда я не знал, что Саманта любила другого. В конце концов, она развелась со мной, чтобы выйти за него замуж. Ребекка бросила меня по неизвестным причинам. — мускул под его глазом дернулся. — Возможно, она просто не хотела видеть мое отвратительное лицо.

Ох. Ладно. Виола нанесла ему оскорбление, чтобы обидеть. Потому что, да, он сделал больно ей. Предполагалось, что ответный удар принесет ей удовольствие, а не мучения.

Она решила сделать первый шаг к примирению.

— Так уж случилось, что мне нравится твое лицо. — это правда. — А у меня лучший вкус за всю историю. Спроси любого.

Он поджал губы, выглядя совсем не успокоившимся.

— Только я могу тобой восхищаться. Конечно, тебе нравится мое лицо прямо сейчас.

Вглядываясь в своего похитителя… в своего партнера… в мужчину, которого она желала, с его резкими чертами лица, грубыми манерами и безжалостностью короля, Виола пришла к поразительному решению. Она хотела большего, чем собственное наслаждение… она хотела его. И не только для того, чтобы доказать свою правоту.

— Почему ты так на меня смотришь? — потребовал он, становясь напряженным как струна.

— Как так? — прохрипела она, подойдя к нему. — Словно хочу показать тебе, какой ты красивый?