Темное очарование

Глава 4

Порция почувствовала, как от лица отхлынула кровь.

— Стало быть, это правда, — упавшим голосом проговорила она, судорожно прижав к себе сумочку.

— Ты имеешь в виду, что я убийца? Ну да, мне случалось отбирать у людей жизнь — чтобы остаться в живых самому. Жаль, что приходится лишать тебя девичьих иллюзий, дорогая, но в этом смысле я мало чем отличаюсь от других солдат армии его величества.

Порция глубоко вздохнула, стараясь, чтобы ее голос звучал по возможности ровно.

— Я не имела в виду войну. Джулиан… я сейчас говорю о тех женщинах на Чаринг-Кросс и в Уайтчепеле.

Огонек веселого любопытства, вспыхнувший в его глазах, внезапно угас.

— Женщин? Каких женщин?

— Четырех женщин, которые умерли с того дня, как ты вернулся в Лондон. Тех самых, из которых какой-то ублюдок высосал всю кровь — до последней капли.

На лбу Джулиана залегла глубокая морщина. Отвернувшись от Порции, он невидящим взглядом уставился в камин.

— Когда именно их убили?

— Первую — две недели назад, незадолго до того, как Эйдриану сказали, что тебя видели в Лондоне. Следующих двух — почти сразу же после этого. И последнюю — три дня назад. Несчастную нашли лежащей в темном переулке за церковью Пречистой Девы Марии. Ее тело было еще теплым…

Не отрывая взгляда от кучки остывшей золы в холодном камине, Джулиан сцепил пальцы за спиной.

— Ты абсолютно уверена, что всех их убил вампир? — глухо спросил он.

— Вне всяких сомнений, — дрожащим от едва сдерживаемых чувств голосом отрезала Порция. — И можешь мне поверить, эти бедняжки отнюдь не горели желанием подставить ему свою шею! У них все руки были в крови, ногти обломаны, понимаешь?! Все они отчаянно боролись за жизнь. — Понимая, что это безумие, Порция все-таки не удержалась и подошла к нему вплотную. — Джулиан, это твоих рук дело? Ты убил этих несчастных?

Резко обернувшись, Джулиан вскинул на нее глаза:

— Ты подозреваешь, что я способен на такое, — и тем не менее отправилась разыскивать меня? Да ты с ума сошла! Как можно так глупо рисковать?!

Разве она сможет объяснить, что по какой-то непонятной причине в душе своей она продолжала верить ему? Верить в то, что Джулиан скорее умрет, чем причинит ей вред. Хотя кому, как не ей, знать, на что он способен…

— Я не верю, что ты способен причинить мне боль.

— Я всегда причинял тебе боль. — Взгляд Джулиана метнулся к ее шее. Он старательно избегал встречаться с ней глазами. — Твои шрамы — лучшее тому подтверждение.

Порция машинально приложила руку к горлу, где под кожей часто-часто пульсировала жилка. Как она сейчас жалела, что, сорвав с шеи бархотку, швырнула ее на карточный стол. Без нее она чувствовала себя какой-то голой. Уязвимой.

Мысленно чертыхнувшись, она заставила себя опустить руку и, подняв голову, посмотрела в глаза Джулиану:

— Я пришла сюда, надеясь убедиться, что ты не причастен к убийству этих четырех женщин. В конце концов, это ведь я спасла тебя тогда, в склепе, помнишь? И если это ты отнял жизнь у ни в чем не повинных людей, значит, я виновна в их смерти не меньше, чем ты.

Джулиан придвинулся ближе, его тень упала на нее, и Порция невольно поежилась. Потом он заговорил — его чуть хрипловатый завораживающий голос действовал на нее как колыбельная. Порция хорошо понимала, почему он так действует на женщин.

— А что, если это я убил их всех? Что, если это я выслеживал их по ночам, крался за ними по пятам, только поджидая удобного случая, когда кто-то из них споткнется или замешкается, чтобы наброситься на свою беспомощную жертву? — Вцепившись руками в подоконник, к которому испуганная девушка прижалась спиной, Джулиан нагнулся и внезапно потерся щекой о ее щеку. Она ожидала, что его лицо окажется холодным, но ошиблась — его щека оказалась неожиданно теплой, даже горячей, словно он горел в лихорадке, подобной той, которая сжигала и Порцию. Едва она почувствовала, как его губы коснулись ее кожи, как по всему ее телу пробежала дрожь. Однако страх был тут ни при чем, и Порция хорошо это понимала. — Что мне помешает проделать то же самое и с тобой, а?

— Вот это, — прошептала она. Джулиан внезапно почувствовал, как что-то острое уперлось ему в грудь. Опустив глаза, он увидел кол, который она незаметно достала из сумочки.

Джулиан застыл. Порция ожидала, что, увидев кол, он отскочит как ошпаренный и тогда она снова обретет возможность дышать. Однако вместо этого он просто вскинул вверх руки, давая понять, что сдается. А игравшая на его губах улыбка показалась ей такой же убийственно опасной, как и кол, который она сжимала в руке.

— Если ты пришла уничтожить меня, так давай покончим с этим поскорее. Мое сердце всегда принадлежало тебе, Ясноглазка. Хочешь проткнуть его колом? Только скажи.

Ей отчаянно хотелось ему верить. И все же она не могла не думать о том, что он наверняка предлагал свое сердце десяткам, если не сотням, женщин — только для того, чтобы вероломно забрать его назад, чуть только кто-то из них протянет к нему руки. А может, он делал это на следующее утро, когда эти несчастные просыпались в его постели, еще слабые от потери крови, но счастливые и удовлетворенные тем, как сбылись их самые безумные мечты.

— Если ты так стремишься покончить со своим жалким существованием, как пытаешься убедить меня, — фыркнула она, — то почему бы тебе просто не выйти на солнце? Разом решишь свои проблемы!

Джулиан криво усмехнулся, но в глазах его стояла печаль.

— А ты станешь оплакивать меня после того, как я УЙДУ навсегда? Хватит ли у тебя решимости прогнать любого, кто попытается завоевать твое сердце, а заодно и помешать тебе провести свою молодость, рыдая над моей могилой?

— Нет, — со сладчайшей улыбкой заявила она. — Но если кто-то из моих поклонников подарит мне кота, обещаю назвать его в твою честь.

— Спасибо, дорогая. Но мне хотелось бы, чтобы у тебя на память обо мне осталось что-то более существенное, чем кот. — Словно не замечая, как острый кол уперся в его грудь, Джулиан придвинулся еще ближе.

Смешанные ароматы портвейна, мыла с корицей и табака окутали девушку. Порция вдруг с ужасом почувствовала, что веки ее отяжелели, а глаза стали закрываться сами собой. Именно этого и дожидался Джулиан. Одно молниеносное движение, и кол вместе с сумочкой оказались у него в руках.

Как только он отодвинулся, наваждение исчезло. Немного придя в себя, Порция уселась на подоконнике.

— Это было довольно подло с твоей стороны, ты не находишь?

— Ну да, а угрожать мне осиновым колом, значит, не подло? — отрезал он.

Слегка фыркнув, Порция невозмутимо пожала плечами:

— Ну должна же леди иметь возможность защитить себя от излишне назойливых ухажеров. А заодно и от всяких ночных тварей.

Судя по всему, аргументов у него не нашлось. Швырнув осиновый кол в угол, Джулиан принялся молча рыться в ее сумочке. Мгновением позже на свет появилась одна из тех бутылочек с нежным ароматом, которые в последние годы стали так популярны у молодых леди.

— О, на этот счет можешь не беспокоиться, — поспешно проговорила Порция, увидев, как Джулиан, нахмурившись, поднес ее к носу. — Это всего лишь моя лавандовая… — И невольно ухмыльнулась, когда Джулиан, оскалившись, поспешно отставил бутылочку в сторону.

Торопливо заткнув ее пробкой, он смерил девушку осуждающим взглядом.

— Ничто так не возбуждает мужчину, как пара капель святой воды за девичьим ушком, — наставительно проговорил он.

Отставив бутылочку в сторону, Джулиан принялся снова рыться в ее сумочке. Его усилия вскоре были вознаграждены — сначала на свет появился еще один кол, на этот раз миниатюрный, не длиннее карандаша, за ним кинжал в кожаных ножнах, три шелковые гарроты[3] разной длины и, наконец, изящный дамский кремневый пистолет с перламутровой рукояткой.

Разглядывая этот арсенал, Джулиан ошеломленно потряс головой:

— Ну и ну! Да ты вооружилась до зубов!

Порция нахально улыбнулась:

— Видел бы ты, что я могу сделать обычной шляпной булавкой!

— Да ты полна сюрпризов, крошка! — Джулиан, покрутив головой, окинул ее изумленным взглядом. — Интересно, какое оружие ты прячешь под юбкой? — ехидно пробормотал он.

— Убери от меня руки — и тогда, может, тебе повезет и ты никогда об этом не узнаешь.

— Насколько я понимаю, мой братец рекрутировал тебя в свой отряд охотников за вампирами?

Порция смущенно потупилась.

— Э-э-э… не совсем. Во всяком случае, пока, — призналась она. — Впрочем, думаю, это лишь вопрос времени. Просто он еще до конца не понял, насколько ценной может оказаться моя помощь!

Он снова окинул девушку взглядом, в котором явственно читалось угрюмое восхищение.

— Подумать только! А я, дурак, еще беспокоился, что те подонки в карточном клубе могут тебя обидеть! Думаю, если уж кого и пришлось бы спасать, так это их. — Он задумчиво погладил рукой кол. — Или меня самого.

Порция, покраснев до корней волос, поспешно отвела глаза, стараясь не смотреть на его длинные, изящные пальцы, любовно ласкавшие гладкую древесину.

— Если бы я пришла, чтобы тебя убить, от тебя бы уже осталась горстка праха.

— Вот как? А может, я получил бы сытный ужин. — Насмешливый огонек, блеснувший в его глазах, заставил Порцию поежиться. Трудно было сказать, шутит он или говорит серьезно.

Порция весело улыбнулась:

— Если ты проголодался, могу сбегать в ближайшую мясную лавочку. Принесу тебе полусырой ростбиф или пирог с ягненком.

— Спасибо, но я предпочел бы что-нибудь посвежее. — Взгляд Джулиана снова остановился на ее шее. — И послаще, — мечтательно протянул он.

Сияющая улыбка Порции моментально увяла.

— Именно об этом ты думал, когда убивал тех женщин?

— Значит, ты все-таки веришь, что это я их убил?

— Не знаю, — призналась она и снова, раздвинув шторы, стала смотреть в окно, чтобы не встречаться с ним глазами.

Одинокая мужская фигура, вынырнув из темноты, торопливо двинулась к дому.

— О нет! — испуганно выдохнула девушка. — Только не это! Но как же… Он же дал мне слово подождать до утра!

— Что там такое? — Насторожившись, Джулиан бесшумно придвинулся к окну. Теперь он стоял так близко, что она чувствовала его дыхание на своей шее. Волосы зашевелились у нее на голове.

Не сводя глаз с приближавшегося к дому мужчины, они не сговариваясь отступили в глубину комнаты, чтобы их невозможно было увидеть с улицы. Оба сразу узнали эти широченные плечи, распиравшие толстое зимнее пальто, и массивную прогулочную трость в его руке. Ту самую трость, которая одним легким поворотом кисти превращалась в смертоносный кол.

— Черт! Как и следовало ожидать! Мой братец всегда отличался редкой предсказуемостью, — проворчал Джулиан. — Держу пари, сейчас он начнет трезвонить в дверь. Собственно, это только вопрос времени.

— Может, он просто идет к кому-то с визитом, — предположила Порция, хотя сама ни минуты в это не верила. Тем более после того как из темноты вынырнула еще одна страшно знакомая тень. Долговязый, тощий и длинноногий мужчина торопливо двинулся следом за Эйдрианом.

Это был Аластер Ларкин, бывший констебль, друг ее зятя. В Оксфорде они с Эйдрианом были не разлей вода, но потом жизнь развела их, и друзья не виделись несколько лет. Может, они бы и не встретились, если бы в их жизни не появились Каролина и Вивьен (вторая сестра Порции). Объединившись, друзья стали вместе искать способ отомстить Виктору Дювалье, жестокому и кровожадному вампиру, который не только похитил бессмертную душу Джулиана, но еще и убил Элоизу Маркем, первую любовь Эйдриана. Вот так и случилось, что Ларкин стал напарником Эйдриана — и вторым зятем Порции, отцом двоих близняшек, ее родных племянников. С тех пор он неизменно сопровождал друга на охоту за вампирами.

Мужчины о чем-то посовещались, после чего двинулись к дому, Их тени коснулись стены, и Порция, испуганно ойкнув, резко отшатнулась — и налетела на Джулиана. Глаза ее расширились от ужаса.

— Нельзя терять времени. Нужно увести тебя отсюда и поскорее! — Она умоляющим жестом положила руку ему на грудь.

Вздохнув, Джулиан накрыл ее руку своей.

— Я искренне тронут твоей заботой, дорогая, но право же, нет никакой нужды так суетиться. Подумай сама, что может сделать Эйдриан? Устроит мне головомойку за то, что я не отвечал на его письма? Подумаешь, большое дело! К тому же он всегда знал, что я терпеть не могу писать письма.

— Боюсь, он явился сюда не затем, чтобы прочитать тебе нотацию, — мрачно процедила она.

— А ради чего тогда? Сказать, что намерен урезать мое содержание? Или вовсе вычеркнуть меня из завещания? Помнишь, как он метался по донжону, вопя: «Ты мне больше не брат! С этого дня ты для меня все равно бы умер!» — хмыкнул Джулиан.

Однако заметив посеревшее лицо Порции, Джулиан перестал улыбаться. Губы его еще кривились, но в глазах мелькнула грусть.

— Итак, здравый смысл наконец возобладал над братскими чувствами, — угрюмо пробормотал он. Потом, взяв себя в руки, с показным равнодушием пожал плечами. — Впрочем, не могу его винить. Бедняга пожалел меня, когда Дювалье украл мою бессмертную душу, а зря. Ему следовало уже тогда вогнать мне в сердце кол. Сделал бы доброе дело нам обоим. Опять же хлопот меньше.

Порция, вцепившись ему в руку, попыталась оттащить Джулиана от окна.

— Послушай, нам нужно бежать отсюда! Обоим! Иначе будет поздно!

У него вдруг стало такое лицо, как будто он, как в детстве, собирался дернуть ее за нос.

— Уже и так поздно — во всяком случае, для меня, дорогая. Так что беги-ка ты отсюда одна! Не то тебе влетит от Эйдриана по первое число! И не бойся за меня. Подумаешь, вечеринка с факелами! Мне не впервой попадать в переделку.

Откуда-то снизу послышался шум. Порция, слегка раздвинув шторы, прижалась носом к стеклу.

— Подозреваю, что эта переделка будет почище прежних. Ой, и впрямь вечеринка с факелами! — прошептала она, кивком головы указав в дальний конец переулка.

Выскользнув из темноты, в переулок вбежал высокий мужчина с узким хрящеватым носом. Тонкие губы его кривились в неприятной ухмылке. По пятам за ним мчалось с полдюжины его приятелей, таких же тощих и костлявых, как он сам. Кое у кого из них в руках действительно были факелы.

— Уоллингфорд! — воскликнул Джулиан. Вдруг он увидел, как его брат с Ларкином, завидев новых противников, повернулись к ним, и с губ его сорвалось ругательство. — А я-то надеялся, этот ублюдок позволит мне хоть одну ночь провести на свободе, прежде чем упечь в тюрьму за долги!

Порция вонзила ногти ему в руку.

— Сам виноват! Может, если бы он не застукал тебя, когда ты пытался соблазнить его невесту прямо на званом ужине в честь их помолвки, он бы более снисходительно отнесся к тебе.

Джулиан бросил на нее подозрительный взгляд:

— Ты ведь тоже была в то утро в парке, так? Я уверен в этом. Я почувствовал твой запах! — Он осторожно поднес к лицу один из ее спутанных локонов, и его ноздри раздулись, точно впитывая знакомый сладостный аромат.

Запах добычи.

Откуда-то снизу, из переулка, донеслись глухие вопли и ругань — видимо, люди внизу поняли, что скрывать свое присутствие дальше бессмысленно. К ее изумлению, Джулиан невозмутимо уселся в потертое кресло и закинул ноги на стол с таким безмятежным видом, словно намеревался просидеть тут до скончания века.

— Что ты намерен делать? — вцепилась в него Порция. — Неужели будешь просто сидеть и ждать, пока Эйдриан поднимется к тебе и проткнет тебя колом?

Джулиан щелчком стряхнул с лацкана пиджака невидимую пылинку.

— Ну, если это доставит ему удовольствие…

— А если Уоллингфорд доберется до тебя раньше?

— А знаешь, в долговой тюрьме не так уж и плохо, — легкомысленно бросил он. — К тому же там всегда темно… и нет недостатка в пище.

Раздражение Порции перешло в гнев.

— Значит, ты для этого вернулся в Лондон? Потому что тебе нравится дразнить людей, которые вынуждены вызывать тебя на дуэль, не зная при этом, что тебя невозможно убить, да? Или ты надеешься, что Эйдриан в конце концов отыщет тебя и сделает то, что у тебя не хватает смелости сделать самому?

Вместо ответа он только молча уставился на нее немигающим взглядом — словно сова или другая хищная птица.

— А ты думал о том, что будет со мной, если ты откажешься уйти? — возмутилась она. — Эйдриан, вполне вероятно, уничтожит тебя, а в результате погибну и я.

В лице Джулиана впервые что-то дрогнуло.

— О чем это ты? — подозрительно спросил он.

— Если меня обнаружат тут, на съемной квартире, да еще в твоем обществе, — пояснила она, в доказательство своих слов метнув многозначительный взгляд на кровать в углу, — то на моей репутации можно поставить крест.

Джулиан прищурился:

— Помнится, ты не слишком заботилась о своей драгоценной репутации, когда явилась за мной в карточный клуб!

— Но меня ведь никто в глаза там не видел! Зато маркиз Уоллингфорд знает меня в лицо. Он очень влиятельный человек. Стоит ему только обмолвиться, что свояченицу виконта Тревельяна застали в обществе младшего брата виконта, да еще при весьма компрометирующих обстоятельствах, мне конец. Учитывая твою репутацию распутника, вольнодумца…

— И к тому же кровососа, — любезно подсказал Джулиан.

— …вряд ли после этого, — словно не слыша, невозмутимо продолжала она, — у моих дверей выстроится очередь из виконтов и графов, готовых предложить мне руку и сердце. Кстати, о дюжине малышей можно будет тоже забыть. — Порция испустила трагический вздох — точь-в-точь как в тот раз, когда уговаривала Каролину купить ей ленты, которые были им, мягко говоря, не по карману. — В результате у меня не останется выбора, кроме как стать содержанкой… того же Уоллингфорда, например. Конечно, мне не раз рассказывали о жестокости, с которой он относится к женщинам, но думаю, со временем я научусь доставлять ему удовольствие и смогу отыскать путь к его сердцу.

Договорить она не успела — Джулиан метнулся к ней. Молча схватив Порцию за руку, он потащил ее к двери.

— Я готов ответить перед Богом за собственные грехи, — смерив девушку взглядом, прорычал он, — но будь я проклят, если позволю, чтобы тебе пришлось расплачиваться за преступление, которое нынешней ночью я так и не имел удовольствия совершить!

Торопливо спускаясь вслед за Джулианом по шаткой лестнице, Порция изо всех сил старалась не отставать. Не успели они добраться до первого этажа, как от куда-то снизу донесся страшный грохот. Джулиан остановился, словно налетев на невидимую стену. К счастью, он успел попридержать Порцию, иначе она бы ткнулась носом ему в спину. Несмотря на громкий стук собственного сердца, от которого у нее заложило уши, девушка услышала звук, который невозможно было спутать ни с чем — топот нескольких пар башмаков по ступенькам лестницы. Опоздали, с досадой подумала она. Единственный путь к отступлению был отрезая.

Джулиан сообразил это раньше ее. Повернувшись, он схватил остолбеневшую Порцию за руку и едва ли не волоком потащил наверх по той же самой лестнице. Миновав дверь его комнаты, они принялись карабкаться выше… еще выше, пока перед ними не появилась крохотная деревянная дверца. Толкнув ее, беглецы вывалились на крышу.

Порыв ледяного ветра швырнул в лицо Порции спутанную массу ее волос, моментально заставив ее вспомнить об оставленной в комнате Джулиана шляпке, мантилье, перчатках и, самое обидное, сумочке со всем ее арсеналом. Безоружная, она могла рассчитывать только на его милосердие. Казалось бы, она должна была испугаться. Однако вместо этого ее вдруг захлестнуло радостное возбуждение.

На черном бархате неба мерцала россыпь звезд. В серебристом лунном свете поблескивали кружившиеся в воздухе снежинки. И внезапно черепичная крыша, укутанная тонким снежным покрывалом, с торчавшими тут и там черными каминными трубами, показалась ей сказочным королевством, волшебно прекрасным и вместе с тем полным опасностей. Слышал бы это Джулиан, хихикнула она. Ведь еще пару минут назад она высокомерно напомнила ему, что она, мол, уже взрослая!

Когда Порция была еще ребенком, она свято верила, что такое королевство существует и правит в нем светловолосый принц, готовый защитить ее от любой опасности. Как же посмеялась над ней судьба, с горечью подумала она. Вместо сказочного принца — темноволосый дьявол, который тащит ее за руку неведомо куда. Что их ждет впереди: смерть или спасение? Она не знала.

Спотыкаясь, они добежали до края крыши. Свежевыпавший снег прикрыл глубоко въевшуюся грязь и сажу на стенах домов, и город лежал перед ними, сверкая безупречной белизной, словно ледяной замок, давным-давно покинутый своими обитателями. Порция, измерив взглядом расстояние до соседней крыши, внутренне содрогнулась. Перепуганной девушке оно показалось пропастью.

Мгновением позже мирную тишину разорвали яростный топот бегущих ног и чьи-то сердитые выкрики. Порция затравленно оглянулась. Она не сомневалась, что времени у них в обрез.

Ухватившись за руку Джулиана, она глянула вниз, и из груди у нее вырвался нервный смешок.

— Подумать только! Сколько лет Эйдриан слушал всякие россказни об умении вампиров превращаться в летучих мышей. Эх, жаль, что все это вранье!

Джулиан обнял Порцию и встал так, чтобы загородить ее собой от пронизывающего ледяного ветра. Потом ласково отбросил с ее лба спутанные волосы. Взгляд его неожиданно стал яростным.

— Скажи им, что ты пришла сюда, разыскивая меня, но к этому времени меня уже и след простыл. Скажи, что в страхе перед гневом Уоллингфорда я бежал из Лондона и что больше я для них не опасен. Что ты явилась сюда, надеясь уговорить меня вернуться домой, поскольку знала, что мой разрыв с Эйдрианом огорчает твою сестру и всю семью. Конечно, Эйдриана тебе не удастся одурачить, но Уоллингфорд, думаю, тебе поверит. Ты можешь быть очень убедительной, когда захочешь.

Порция хотела возмутиться, но тут же поняла, что спорить бессмысленно.

— А как же ты?.. — Она осеклась, молча махнула рукой и подняла глаза на усеянное россыпью звезд ночное небо.

По губам Джулиана скользнула невеселая улыбка.

— До того как пасть от руки Эйдриана, Дювалье дал мне один совет. Он сказал, что только полный идиот не захочет воспользоваться теми преимуществами, которые дают вампиру темные силы.

Словно намереваясь доказать, что все это не просто слова, Джулиан нагнулся к ней. Стоя на крыше, под звездами, равнодушно взирающими на них с небес, он поцеловал ее в губы.

Этот поцелуй не был попыткой соблазнить ее. На этот раз он властно брал то, что хотел взять… то, по чему изголодался. Кончик языка Джулиана скользнул меж ее полураскрытых губ, он вложил в этот поцелуй всю сжигавшую его страсть. Порцию охватил страх. Она вновь оказалась в его власти — ей казалось, своим поцелуем он высасывает из нее душу. Даже будь у нее в одной руке кол, а в другой пистолет, она и тогда оказалась бы беспомощна перед этим ослепляющим взрывом страсти. Беспомощна до такой степени, что даже не подумала бы сопротивляться.

Джулиан застонал, и она, словно отвечая на его зов, прижалась к его груди. С губ ее сорвался какой-то звук, похожий на крик раненой птицы. Порция даже не сразу узнала собственный голос. Это был стон разочарования — оторвавшись от ее губ, Джулиан мягко отодвинул девушку в сторону.

Она открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джулиан, повернувшись к ней спиной, головой вниз бросился с крыши. Крик застрял у Порции в горле прежде чем она успела опомниться, Джулиан уже исчез в темноте. Темная тень скользнула в морозном воздухе, стремительно взмыла над крышей и растворилась в ночном небе. Порция так и осталась стоять с открытым ртом, провожая его взглядом. Прямо у нее на глазах Джулиан описал изящную дугу; взмахнул руками и снова исчез. На мгновение черный силуэт закрыл серебряный полумесяц луны и пропал.

Стряхнув с себя оцепенение, Порция приложила ладони рупором к губам и закричала ему вслед:

— Только не вздумай кого-то покусать, слышишь?

Возможно, ей просто почудилось, однако девушка могла бы поклясться, что ветер донес до нее негромкий мужской смешок.

— Не ворчи! — услышала она знакомый шепот.

А в следующий миг у нее за спиной громко треснула сорванная с петель дверь чердака и послышался топот нескольких пар ног. Порция, мысленно перекрестившись, повернулась — и встретилась взглядом с разъяренным зятем, за спиной которого толпились люди с факелами в руках.