Темное зеркало (ЛП)

— Если бы я не была леди, я бы столкнула тебя в воду, — процедила она.

— Я бы посмотрел на это! — весело сказал он. — Не стоит тебя дразнить. Вас, бедных талантливых аристократов, учат ненавидеть себя. Лишь нескольким хватает ума и смелости вырваться и научиться быть настоящими магами.

Тори вдруг представила Элспет на утесе, глядящую на Францию, поднявшую руки, чтобы своей силой остановить вторжение.

— Некоторые ученицы выступят против французов при вторжении. Но многие просто хотят домой. Что в этом такого?

— Ты не сможешь вернуться домой, и ты это знаешь. Бедные дураки, как я и говорил, — он задумчиво посмотрел на нее. — Но ты права, не все в Лэкленде овечки. Ты будешь удивлена тому, что происходит тут.

— Я только прибыла, так что все в этом месте меня удивляет, — едко сказала она.

Он посмотрел на белые утесы над деревней.

— Те утесы из мела довольно мягкие. Ты знала, что они роют туннели под замком Довер для солдат, чтобы защищаться при вторжении? — он взглянул на нее. — Говорят, под аббатством тоже есть тайные туннели. Старые, оставшиеся еще со времен, когда там было настоящее аббатство.

— Я не слышала об этом, — сказала заинтриговано она.

— Те, кто знает, не расскажут о них, да? Туннели все-таки тайна, — терпеливо сказал он.

Ей снова захотелось столкнуть его в воду, но он был слишком большим. Хотя, если она застанет его врасплох…

Подавив желание, она спросила:

— Некоторые ученики сбегают по туннелям из аббатства по ночам?

— Возможно. Или они ходят друг к другу, ведь туннели по обе стороны аббатства. Я не знаю, я же не джентльмен и не ученик там, — он рассмеялся. — А, раз я не джентльмен, я спрошу твое имя, хоть нас не представили.

Юная леди не называла имя незнакомцу, но она была ученицей Лэкленда, а не юной леди.

— Я — Виктория Мансфилд.

— Леди Виктория, значит. Или благородная Виктория Мансфилд?

Она скривилась.

— Я была леди Викторией, но не в Лэкленде.

— Мисс Викки. Тебе идет.

— Для вас — мисс Мансфилд, мистер Рейнфорд, — холодно сказала она. — Никто не зовет меня Викки!

— Тогда я буду звать тебя Тори. Виктория — слишком строго, — его улыбка очаровывала. — Ты можешь звать меня Джек.

Он интуицией угадал, что она была Тори, или просто понял, потому что Тори было другим сокращением от Виктории? Она не успела решить, как заметила движение на суше. Она повернулась и увидела мисс Уитон, прошедшую на пирс.

— Спасен учителем, — бодро сказал Джек. — Я как раз думал, как хорошо, что я умею плавать.

Тори уставилась на него.

— Ты умеешь читать мысли?

— Нет, — опять эта улыбка. — Но ты выглядела так, словно была готова забыть о поведении леди.

Решив, что лучше уйти, пока она не сорвалась, Тори повернулась и пошла к мисс Уитон. Учительница сухо сказала:

— Вижу, вы уже знакомы с мистером Рейнфордом. Он любит портить моих учениц.

— Их нужно портить, мисс Уитон, — сказал Джек.

— Хватит глупостей, — сказала учительница, но ее глаза весело блестели. — Вы показали себя для мисс Мансфилд, теперь у вас болит голова, — она прижала ладонь к его лбу.

Напряжение пропало с его лица.

— Спасибо, что убрали головную боль. Рад встрече, леди Викки, — он ушел с улыбкой.

Тори процедила:

— Его хоть раз сталкивали в воду?

— Не слышала, но не всем везет встретить его на пирсе, — голос мисс Уитон был мягким. — Мистер Рейнфорд — одаренный юный маг. Его интересуют ученики Лэкленда.

— Чтобы испортить нас?

— Нет ничего плохого во встрече с магами, которым удобно с их силами, — мисс Уитон пошла к берегу. Когда они дошли до суши, Джек Рейнфорд пропал на улице.

Тори сказала:

— Он говорил о вторжении французов, и как маги могут защитить Англию. Они вторгнутся сюда?

— Не знаю, — мисс Уитон встревожилась. — Это возможно.

— Нет магов, которые могут узнать об этом?

— Видения будущего называются предсказанием. Знанием наперед. Хоть некоторые маги обладают похожими способностями, будущее может измениться. Потому лучшие предсказатели видят лишь варианты.

— Будущее меняется?

— Представьте, как идете по тропе, — объяснила мисс Уитон. — Когда добираетесь до развилки, нужно выбрать поворот. Если пойдете налево, попадете не туда, куда привела бы дорога справа. Дороги приведут к другим развилкам, к другому выбору, к разному будущему.

— Ясно. Это свобода воли в действии, — задумчиво сказала Тори.

Учительница кивнула.

— Порой события так близки или неизбежны, что их видно точно, но обычно мы не можем знать наверняка, что впереди, и это даже хорошо. Как жутко было бы, если бы наше будущее было вырезано в камне!

Жутко. Тори нужно было верить в перемены. Мисс Уитон была права. Лучше не знать, что ждет впереди.

Они пошли к аббатству, а она думала о словах Джека Рейнфорда, что колдуньи могут бороться за Англию. Предки Тори были воинами, потому у ее семьи были статус и богатство. Кровь тех воинов бежала в ее венах.

Тори любила Англию. От мысли о вторжении, жесткости, огне и резне ей было страшно. Она могла помочь защитить страну, не потеряв семью?

Ей хотелось узнать.

ГЛАВА 11

Бом, бом, бом. Тори считала, как колокол сообщает о полночи. Синтия Стэнтон спала, дыша медленно и ровно, не храпела.

Тори осторожно выбралась из кровати, одетая полностью, кроме обуви. Свернув одеяла, чтобы под верхним оказался сверток, она обвила плечи шалью, подхватила ботинки и вышла на носочках из комнаты.

За неделю после ее проверки жизнь стала рутиной из часовни, еды, уроков и учебы. Теперь ее приняли в группу Нелл Брэкен, и ее отношения с леди Синтией стали проще, потому что Синтия не говорила с ней. Тори узнала, что ее улыбки злили соседку по комнате, и это ее радовало.

Хоть почти все внимание она уделяла школе и новым друзьям, она все равно думала о словах Джека Рейнфорда. Туннели под аббатством. Внизу могло происходить удивительное.

Вопросы Тори о возможных средневековых туннелях были встречены пустыми взглядами других девочек. Может, интересное происходило на стороне мальчиков. Но Тори хотела посмотреть.

Элспет Кэмпбелл могла знать тайны аббатства, но была ужасно скрытной. Тори видела ее между уроками и в трапезной. Но Элспет ускользала раньше, чем Тори могла ее перехватить.

И Тори начала исследовать сама. Она понимала, что вход в туннели мог быть из подвала в здании аббатства. Многие погреба были заперты от учеников, и Тори не могла их проверить.

Она начала с тех подвалов, когда могла войти. Под трапезной были мешки и бочки еды, а еще много репы, запасенной на зиму. Но входа в туннель не было.

Был неприятный влажный подвал под зданием с классами. Она нашла мусор и паутину, но не следы людей. Она не хотела думать, какие зверьки могли там бывать.

Ее поиск был проще, потому что мисс Уитон не вернула Тори подавляющие чары, когда они пришли в аббатство. Тори не знала, было это случайно или задумано, но была благодарна тому, что ощущения не были подавлены, как в первый день в школе.

Она оттачивала интуицию, когда выпадал шанс. Хоть она пока не нашла скрытый туннель, она лучше ощущала, что могло произойти. Интуиция подсказывала, что вход в туннель может быть скрыт в одном из разваливающихся старых зданий аббатства.

Никого вокруг, она прошла по темному коридору, спустилась по лестнице. День был серым и дождливым. Хоть тучи рассеялись, и луна озаряла земли аббатства, трава была мокрой, а воздух — холодным. Тори плотнее куталась в шаль. Близилась зима.

Она прошла к краю сада, тропа вела к морю. На пастбище были разбросаны здания, развалины могли когда-то быть курятниками или амбарами.

Она задумалась. Куда…?

Там. Развалины за садом кухни. Ее ботинки промокли, когда она добралась туда. Здание было не больше спальни, и камни собрались кучами у неровных стен. Место не выглядело многообещающим, но интуиция просила ее приглядеться.

Тори прищурилась, радуясь лунному свету. Хм. Трава была примята почти невидимой тропой, что вела к самой высокой из стен. Она ткнула камни ногой. Ничего. А потом толкнула стену. Она была крепче, чем выглядела. Она тянула, как могла, но ответа не было. И все же на траве оставался след.

Она прикрыла глаза и успокоила разум. Как…?

Тори склонилась и повернула ближайший камень к себе. Вся гора камней подвинулась в сторону, и стало видно дыру со ступенями, ведущими вниз. Это все-таки был скрытый туннель!

Она нашла проход и поняла, что не продумала, что делать дальше. Без факела или лампы она не могла уйти далеко во тьме. Но свет луны озарял первые ступени.

Тори осторожно прошла внутрь. Еще ступенька. Бледные стены отражали доступный свет, так что было не так темно, как она ожидала.

Когда ее голова оказалась ниже уровня земли, туннель закрылся над ней. Ее сердце сжалось. Она прижала ладони к люку. К ее радости, он легко двигался. Она не была заперта под землей.

Больше удивляло то, что в туннеле не было темно. Ее глаза привыкли, и она увидела, что в нескольких ступенях ниже была ровная квадратная площадка. Слева сияли тускло у стены несколько сфер размером с яблоко.

Она опустилась, чтобы осмотреть сияющие огни. Это были не свечи и не лампы, а чистый свет. Она робко коснулась верхней сферы левой ладонью на случай, если это опасно. Свет покалывал, но не обжигал, и ее пальцы не отвалились. Свет нежно сиял.

Волшебный свет. Девушка, которая могла парить в воздухе, не должна была удивляться, но она не понимала, как такая сильная магия работала здесь. Но она была не в Лэкленде, а под ним. Может, это влияло.

Она могла взять такой огонек? Тори просунула ладонь под ближайший. Он устроился в ее руке, чуть покалывая. Теперь у нее был свет, чтобы спуститься дальше.

Она считала ступени, спускаясь. После тридцать второй она добралась до дна. Туннель тянулся вперед. Проход был прямоугольным, следы инструментов виднелись на стенах, потолке, на полу. Хоть Тори шла свободно, высокий человек мог удариться головой.

Центр блестел, вытертый за века использования. Тори ощущала древнюю энергию в прохладном влажном воздухе. Она представила монашек, идущих по этому проходу тихими шагами. Она осторожно пошла по туннелю, желая, чтобы у нее было больше света.

Шар стал ярче.

Свет отозвался на ее мысль? Насколько ярким он мог быть?

Шар вспыхнул так сильно, что ранил ее глаза, покалывания усилились, и Тори выронила огонек. Света было слишком много! Она хотела, чтобы он потускнел.

Когда шар опустился на пол, он сиял уже так, как было изначально. Магия работала под аббатством. А ее парение?

Через миг ее голова стукнулась о потолок. Ругаясь, Тори опустилась, стараясь делать это медленно.

Энергия гудела в ней. Тори подхватила огонек, пожелала, чтобы он стал чуть ярче. Свет послушался, и она пошла дальше.

Тори чуть не выпрыгнула из кожи, заметив движение впереди. Она выдохнула, поняв, что это был худой серый кот. Она надеялась, что он прогонял из туннеля грызунов.

Туннель повернул направо, пересекся со схожим проходом. Тори замерла. Было просто заблудиться в туннелях, где не было особых примет.

Или приметы были? Она осмотрела стены и углы, заметила голубое сияние возле потолка справа от себя. Она потянулась и коснулась сияния. Цвет стал ярче на миг и угас. Она прошла на пару шагов вперед и повернулась, увидела схожую голубую точку для кого-нибудь с другой стороны.

Она проверила туннель, что шел поперек, увидела золотое сияние примерно в тех же местах. Она на время оживляла их прикосновением. Она решила, что цвет отмечал проходы и пошла по туннелю с синими точками.

Следующий пересекающий туннель был с бледно-зелеными метками. Люди без магии видели эти участки света? Вряд ли. Они заблудились бы, потому туннели были вырыты так запутанно. Тори всегда хорошо ощущала направление, она думала, что была под школой мальчиков. Но она могла ошибаться. Как далеко вели эти туннели?

Она услышала впереди тихий шум. Она пошла дальше, и звук стал гулом голосов. Тихий шепот заставил волоски на ее шее встать дыбом.

Тори прикусила губу, вдруг занервничав. Хоть она подозревала, что внизу кто-то из школы, но вдруг воры нашли туннели? Они часто прятали бренди и шелк, как и другие товары, незаконно купленные во Франции, в пещерах у моря. Такие туннели им понравились бы, и они не любили чужаков.

Тори закрыла глаза и магическим восприятием исследовала шепот. Рев магии донесся до нее. Впереди были маги, а не воры.

Она разулась и беззвучно пошла вперед. Еще поворот, и проход привел ее в большую комнату с высоким потолком. Около двадцати молодых людей сидели двумя неровными кругами, мальчиков было больше, чем девочек.

— Смотрите! — сказал мужской голос.

Тори затаила дыхание, некоторые встали и прошли к ней. Ближе всех была девушка с соломенными волосами.

— А я все думала, сколько ты будешь нас искать, — сказала Элспет с улыбкой.

ГЛАВА 12

— Что это за место? — спросила Тори, радуясь знакомому лицу. — Вы меня ждали?

— Да, — за Элспет стало видно улыбающегося Джека Рейнфорда. — Я знал, когда мы встретились, что ты — не овечка, Викки.

— Тори, — парировала она. — Что ты тут делаешь?

— Вернись на урок, Джек. Поговоришь позже, — говорил мистер Стефенс, учитель контроля над магией из школы мальчиков. С ним была мисс Уитон. Учителя были на этом тайном собрании!

Мисс Уитон помахала рукой, прогоняя его и мистера Стефенса.

— Идите. Мы с Элспет расскажем мисс Мансфилд о Лабиринте.

Те вернулись к своим группам с улыбками, а Тори озиралась.

— Это место зовется Лабиринтом? Подходящее название.

Зал выглядел как просторная, но старая комната рисования. Мебель и возвышение для лектора стояли напротив стульев. Волшебные лампы делали центр комнаты ярким, как днем. Даже самые слепящие свечами бальные залы были темными по сравнению с этой пещерой.

Мисс Уитон повела Тори и Элспет к стульям в стороне. Учительница села и указала девушкам поступить так же.

— Ученики, которых интересует магия, получают подсказки насчет Лабиринта. Ты быстро все поняла.

— Джек Рейнфорд говорил, что загадочное может происходить под аббатством, — в этом углу было темно, и Тори попросила мысленно шар света в руке стать ярче, чтобы она видела лица окружающих.

Мисс Уитон спросила:

— Твои способности здесь сильнее?

Тори потерла шишку на голове.

— Определенно! — желая освободить другую руку, она направила огонек выше. Он замер в воздухе. — Эти огни чудесны!

— Лампы магов, — сказала Элспет. — Не все могут их создать, так что их оставили у каждого входа в Лабиринт. Ты хорошо с ней поладила.

— Туннели зашифрованы цветами, да? — Элспет кивнула, и Тори спросила. — Как магия работает тут, когда она подавлена сверху?

— Они верят, что аббатство построили, чтобы подавить магию, — ответила мисс Уитон. — Но это не так. Магия плохо работает сверху, потому что создатели Лэкленда хотели сосредоточить силу под землей, где они учили новеньких. Говорили, туннели построил Мерлин.

— Мерлин? — поразилась Тори. — Он — просто легенда.

— Возможно, — согласилась мисс Уитон. — Но она подходит нам. Мерлин и Король Артур с рыцарями Круглого стола защищали Британию.

— Мы тут не просто учимся магии, — бледно-зеленые глаза Элспет были мрачными. — Мы готовимся защищать Британию от Наполеона, если будет вторжение.

Рот Тори раскрылся.

— Так вторжение будет, мисс Уитон? Вы сказали, что будущее не предсказать точно.

— Да, но все предсказатели Британии согласны в том, что шансы, что Наполеон вторгнется в Британию, очень высоки, — лицо учительницы было хмурым. — Мне снятся кошмары об этом. Британия и Франция были врагами веками, и теперь мы — самые большие враги Наполеона. Если Франция придет… — она покачала головой.

— Наполеон, может, и не придет, но если он попробует… часть лучших магов Британии выступит против его армии, — Элспет прищурилась, как кошка. — Армия и флот — регулярные войска Британии, так что мы зовем себя Нерегулярами. Нерегулярами Мерлина.

Тори задумалась, какая магия могла помешать вторжению.

— Вы используете магию погоды? Это может остановить врага, как ураган, разбивший армаду Испании в 1588.

— Тот ураган призвали маги Британии, — улыбнулась мисс Уитон. — Канал всегда был нашей великой защитой. Может, так будет и дальше.

— Потому тут Джек Рейнфорд?

— Да. Он — наш самый сильный маг погоды. Несколько талантливых местных магов тоже Нерегуляры, — Элспет охватила жестом комнату. — Многие тут из аббатства, но, каким бы ни был наш ранг в обществе, все мы хотим развить магию и защищать ею родину. Мы зовем друг друга по имени, чтобы напоминать себе, что мы равны в изучении магии.

Дело было важным, но патриотизм и принятие магии означали отдаление от нормального общества. Тори прикусила губу. Она хотела воевать за Англию, но и хотела домой.

— Все ученики, приходящие сюда, становятся Нерегулярами?

Мисс Уитон покачала головой.

— Хоть учеников тянет к магии, не все готовы стать Нерегулярами и ступить на путь неизвестного.

— Что случается с отказавшимися? Они же рассказывали об увиденном тут.

— Мистер Стефенс или я очаровывали их, и они просыпались утром и думали, что это им приснилось, — сказала мисс Уитон. — Сон пропадал, и они не говорили об этом.

Тори спросила:

— Полезны только маги погоды?

— Все с магией могут помочь, каким бы ни был их особый дар, — сказала мисс Уитон. — Кроме общего обучения, мы учим Нерегуляров и делиться магией друг с другом. Если десяток магов даст силу Джеку, он сможет притянуть погоду издалека и сделать бурю сильнее, чем он может сам.

— Так и с исцелением, — сказала Элспет. — Когда несколько работает вместе, мы можем больше, чем один целитель, даже если он лучший.

Тори манила идея узнать больше о магии. Она робко сказала:

— Мои способности не очень полезны, но я могла бы помогать остальным. Вы собираетесь тут каждую ночь?

— Только три ночи в неделю. Нужно ведь и спать! — ответила мисс Уитон тоном директрисы.

— Управляющие школы очарованы, раз не знают про туннели? — спросила Тори.

Элспет криво улыбнулась.

— Они знают про Лабиринт, но не о том, что мы делаем. Они порой пытаются поймать нас в туннелях. Ни разу не смогли. Внизу легко заблудиться, если не видишь отметки разного цвета.

— Почему они не закроют входы?

— Они пытаются, но это длится не долго, — сказала мисс Уитон. — Магия Лабиринта так сильна, что входы открываются снова. Управляющие злятся, но не могут нам помешать. Они решили игнорировать нас, пока мы не устраиваем проблемы сверху.

— Они знают, что вы с мистером Стефенсом учите магии внизу?

Мисс Уитон покачала головой.

— Они могут игнорировать учеников, за которых хорошо платят их семьи, но учителей тут же прогонят.

— Лабиринт скоро снова проверят, — отметила Элспет. — Рейда не было уже год.

— Мне хотелось бы верить, что они сдались, но нам вряд ли так повезет, — учительница вздохнула.

Тори представляла себя как воина своей страны, смелого, как мужчина. Но теперь у нее был шанс, и она не знала, справится ли.

— Я должна решить сейчас?

— Нет, но перед тем, как уйдешь сегодня. Подумай. Поговори с Элспет. Если решишь остаться, я бы хотела еще раз с тобой поговорить, — мисс Уитон коснулась плеча Тори и вернулась к урокам в дальней части комнаты.

Элспет спросила:

— У тебя есть еще вопросы?

— Я не знаю, что спросить, — Тори покачала головой. — Это благородное дело, но я не знаю, хватит ли мне смелости и благородства.

— Насколько я слышала, никто не знает, смелый ли он, пока не столкнется с опасностью, — Элспет теребила прядь светлых волос. — Надеюсь, я буду смелой, когда придет время, но я не знаю. В детстве я всегда боялась, когда другие дети били меня из-за моей магии.

Тори скривилась.

— Ты рано раскрыла свою силу?

— Слишком рано. Я смогла скрывать это от родителей какое-то время, но другие дети ощутили, что я не такая, раньше, чем моя магия проявилась, — ее глаза потемнели от плохих воспоминаний.

— Но теперь ты столкнулась с учениками, которые презирают тебя за принятие магии.

Элспет почти скалилась в улыбке.

— Обучение использованию силы придало мне уверенности. Я еще боюсь будущего, но не так сильно.

— И если я откажусь быть с Нерегулярами ночью, меня отправят домой и заставят забыть о Лабиринте, — сказала Тори. — А если я решу узнать больше о магии, а потом передумаю? Меня накажут?

— Нет, ты тоже все забудешь.

— Так я могу сказать да сейчас, а потом отступить? — Элспет кивнула, Тори спросила. — Это будет считаться позорным?

— Нет, но это редкое явление. Многие ученики Лэкленда хотят узнать, как управлять их магией, — Элспет тряхнула головой. — Использование силы утомляет, порой пугает, но и заманивает. Ты это не испытывала?

Тори вспомнила страх и восторг от полета.

— Испытывала. Но неправильно чем-то так наслаждаться.

— Почему, если мы не вредим? Церковь не осуждает магию. Только аристократы считают ее позором для нашего высокого происхождения.

— Я думала о таком, когда моя магия проявилась, — согласилась Тори. — Но наши друзья и семьи презирают магию.

Элспет опечалилась.

— Я часто думала, что мне было лучше родиться простолюдинкой, — она изящно встала. — Я эгоистично надеюсь, что ты будешь с Нерегулярами. Но это решение тебе нужно принять самой.

Девушка ушла, Тори нервно теребила бахрому шали. Ей повезло, что брат и сестра еще принимали ее. Она могла потерять Сару, если бы лорд Роджер разорвал помолвку.

Ее отец уже был потерян. Как и Луиза и гадкий Эдмунд Харфорд. Даже если она вернется домой завтра, ущерб был нанесен. В глазах тех, кто презирал магов, она была безнадежно осквернена.

И хоть она знала, что не могла вернуть старую жизнь, принятие магии шло против всего, чем ее учили шестнадцать лет жизни. Эмоции кипели, она встала и подошла ближе к другим ученикам.

Несколько девушек были теми, кто сидел с Элспет в трапезной, но двух она не узнала. Судя по их одежде, они были из деревни. Одна напоминала сестру Джека Рейнфорда. Тори узнала несколько парней из Лэкленда, она видела, как они играли, сквозь бреши в стене.

Юноши и девушки возрастом от тринадцати до двадцати. Они учились и работали как равные. Это касалось и двух учителей.

Это равенство восхитило Тори. Ее не брали в Оксфорд или Кембридж, но в этом месте важны были талант и труд.

Глубоко вдохнув, она приняла то, что леди Виктории больше не было. Смерть старого я ранила, но теперь Тори могла стать той, кем хотела. Это восхищало и тревожило.

Смех донесся из одного из кругов учеников. Темноволосый парень поднял голову, и она пересеклась взглядом с Аллардом, наследником герцога Вестовера. Тори потрясенно вдохнула. Он точно терял больше всех тут!

Энергия гудела между ними как задетая струна арфы. Его серые глаза были дымом и магией.

Он отвернулся, и она поняла, что и он ощутил ту энергию. И ему не понравилось.

Тори приняла решение. Если маркиз Аллард рисковал титулом и имуществом ради страны, могла рискнуть и она.

Хотя бы попробовать.

ГЛАВА 13

Приняв решение, Тори села на краю группы мисс Уитон. Учительница улыбнулась, увидев Тори в круге.

— Полагаю, у нас новый Нерегуляр?

Все в обеих группах посмотрели на Тори. Она покраснела.

— Да, мисс Уитон. Я хочу помочь хоть чем-то.

Учительница улыбнулась шире.

— Поприветствуем Викторию Мансфилд.

От твердых стен отразились аплодисменты. Джек Рейнфорд крикнул:

— Время чаепития! Нужно отпраздновать появление нового члена.

— Еще нет, — твердо сказала мисс Уитон. — Тренируйтесь, пока я поговорю с Викторией, — она оставила группу, отвела Викторию в тот же угол, где они говорили раньше. — На уроках в Лэкленде я говорю, как управлять магией, чтобы запереть ее. Теперь пора немного поговорить о теории магии, — сказала учительница. — Ты знаешь упражнения, в которых я учу представлять силу, связанную серебряными нитями?

Тори кивнула.

— Это кажется просто. Я думала, будут заклинания или зелья.

— Магия идет из разума, хочешь ты ее подавить или развить. Некоторые маги используют чары и ритуалы, потому что это помогает им сосредоточить силу и волю, но английские традиции учат визуализации. Представь желаемый результат, а потом направь силу в эту картинку.

— Так я парю! — воскликнула Тори. — Думаю о подъеме, и он происходит. Я не понимала, что делала это правильно.

— У тебя хорошие инстинкты, — ответила мисс Уитон. — Мы любим говорить, что сила следует мысли. Чем умнее и сильнее твои мысли, тем быстрее и лучше будет результат.

— Я узнала об этом, когда впервые стукнулась головой о потолок!

— Шишка на голове стоит часа лекций по теории, — сказала учительница с улыбкой. — В этой комнате нет двух магов с одинаковыми силами. Ты научишься использовать свои способности. Многие маги очень хороши в одной или двух областях, но скромны в других. Как я говорила раньше, многие маги могут хоть немного исцелять, но некоторые обладают талантом исцеления, как мы с Элспет.

— Так с погодой и Джеком Рейнфордом?

— Точно. Любой маг может научиться двигать облако или поднять ветер, но редкие могут создать или подвинуть бурю. Джек лучший у нас, и мы продумываем техники, чтобы дать ему больше сил, когда ему нужно.

— Я могу хотя бы это, — Тори нахмурилась. — Мисс Уитон, у меня есть вопрос. Почему аристократы так презирают магию, а простолюдины принимают ее?

— Говорят, магия злая, постыдная или обманывающая, — учительница хмуро смотрела на свои сцепленные руки. — Но я думаю, что настоящая причина в том, что, чтобы стать магом, нужно родиться с талантом и долго трудиться, чтобы разить его. Деньги не могут купить талант. Богатые и властные люди злятся, что не могут получить себе эту силу. Раз они не могут купить талант, а могут лишь нанять, они осуждают магию.

— И если аристократы говорят своим детям, что магия плохая, дети вырастают, презирая магию, и передают это своим детям, — сказала Тори. — А те, кто хочет себе жизнь лучше, подражают аристократам, потому тоже презирают магию.

— Всегда есть те, кто думает по-своему, просто их мало, — мисс Уитон указала на людей в комнате. — Многие принимают то, что им говорят, не думая об этом. Идти против ветра непросто. Но порой это необходимо.

— А если французы не станут нападать?

— Нерегуляры все равно научатся новому здесь. Никому не нужно использовать магию, если он этого не хочет, но хорошо иметь выбор, — мисс Уитон встала. — Время последнего упражнения на ночь, единого круга. Мы держимся за руки и делимся силой. Так мы ищем гармонию и учимся работать вместе. Обычно мы используем энергию, чтобы начать нагревать воду для чая, — она хлопнула в ладоши. — Время круга!

С шорохом стульев ученики встали и собрались в круг в открытой части комнаты. Тори робко прошла туда, Элспет взяла ее за руку.

— Ощущаться будет странно, словно в тебе звучат все ноты камерного квартета. Со временем ты сможешь узнавать всех в круге по вкусу их энергии.

Джей Рейнфорд взял Тори за правую руку, его ладонь была теплой и сильной.

— После этого мы выпьем чай с песочным печеньем, которое сделала мама одной из учениц из деревни. Некоторые Нерегуляры приходят сюда только из-за ее выпечки.

Стараясь не показывать смущения от прикосновения Джека, Тори спросила:

— Никто ведь не сможет прочесть мои мысли?

Элспет рассмеялась.

— Нет, ты будешь одной из многих нот в симфонии Нерегуляров. Будет заметно, если кто-то расстроен, но тут нет тех, кто читает мысли. Просто закрой глаза и медленно дыши. Ты ощутишь Джека и меня сильнее всего, потому что мы держимся за руки.

Как только все соединились, включая учителей, мистер Стефенс сказал:

— Начнем-м-м-м, — последнее слово перешло в гул.

Тори послушно закрыла глаза и медленно и глубоко вдохнула. Она резко выдохнула, когда сила потекла сквозь нее. Хоть это было не как музыка, лучшего сравнения она придумать не смогла. Элспет точно была сильной чистой нотой, звенящей как хрусталь.

Энергия Джека была глубже. Шире. В нем была сила бурь.

Она не могла отделить другие нити энергии, но догадывалась, что мисс Уитон могла быть тихой силой, которая вызывала уверенность и спокойствие. Тори не знала, какой была для группы. Потребуется время, чтобы понять, кто кем был, но поток силы, несущейся сквозь нее, потрясал.

Тори не знала, как долго они держались за руки, пока мисс Уитон не сказала тихо:

— И медленно заканчиваем…

Круг разорвался, и девочка напротив удивленно сказала:

— Вода для чая уже закипела!

— Ты добавила много энергии кругу, Викки! — восхитился Джек, не отпуская ее руку.

Тори вырвалась из его хватки.

— Не так и много. Я же новичок тут.

— Может, Тори помогает энергиям сливаться, — сказала Элспет. — Как вода позволяет соли и сахару растворяться. Мисс Уитон говорила, что есть такие таланты. Тори, идем. Познакомишься с остальными девочками, — Элспет увела Тори от Джека.

Они направились в угол комнаты, похожий на кухню, и Элспет тихо сказала:

— Джек хороший, но уж сильно любит заигрывать.

Тори улыбнулась.

— Я заметила.

Мистер Стефенс перехватил их.

— Виктория, я так рад, что ты присоединилась к нам. Нам повезло получить такое дополнение к нашей важной работе.

Хоть он был не очень красивым, его улыбка показывала Тори, что видела в нем мисс Уитон. Она надеялась, что он не заметил, что Тори еще не решила, принять ли магию.

— Я постараюсь быть полезной.

Учитель задумчиво смотрел на нее.

— Элспет права. У тебя редкая способность соединять и усиливать энергию других магов. Это очень полезный талант.

Тори не была уверена, радоваться или переживать из-за особого таланта. Учителя кто-то позвал, и Элспет повела ее дальше к простой кухне. Там был насос для воды, шкафчики с посудой и утварью, несколько котов, глядящих с интересом. Вместо камина была длинная узкая каменная плита с двумя большими свистящими чайниками. Под чайниками не было ничего, кроме камня, источающего жар.

Младшая девочка пристально смотрела на каменную печь, открытую спереди. Внутри были тарелки с песочным печеньем. Тори спросила:

— Она подогревает печенье магией?

— Да, Алиса лучше всех вызывает жар, — ответила Элспет. — Мы не можем разводить тут костер из-за дыма, так что ее талант очень полезен.

Алиса сосредоточилась на печенье, а два мальчика подняли чайники с горячего камня. Они налили кипяток в большие чайники, где уже были чайные листья.

Алиса встала и отряхнула юбку на коленях.

— Ты — новенькая, — сказала она с деревенским акцентом. — Как видишь, я из давнего рода ведьм очага.

Тори рассмеялась и протянула руку.

— Какое полезное умение! Я и вполовину не так полезна. Я Тори.

— Ты только начинаешь учиться, — утешила ее Алиса. — Глупо, что аристократов наказывают за магию! Это такая потеря.

Элспет представила ее девочкам, готовящим чай и раскладывающим печенье на блюдца. Местная девочка, похожая на Джека, оказалась его младшей сестрой Рейчел.

И девочки из деревни, и ученицы школы тепло приняли Тори. Она стала расслабляться, как не было с тех пор, как она проснулась, паря над кроватью. Ученики Лэкленда были изгоями, но вместе стали обществом.

Все брали чай и печенье, устраивались с остальными в комнате. Тори видела группы мальчиков и девочек, но и смешанные группы. Они находили место у столов, сдвигали стулья, чтобы пообщаться. Тут не было напряжения, как Тори видела в школе.

Были даже две пары, которые нашли уединенные уголки. Тори видела слабое сияние розовой энергии вокруг пар. Романтика в Лабиринте.

Она посмотрела на Алларда. Он разглядывал ее мрачным взглядом, напоминая средневекового воина-монаха. И она снова ощутила ту связь. Он отвел взгляд, Тори тоже так сделала, но не могла избавиться от покалывания на коже.

Она присоединилась к Элспет, Алисе и нескольким другим девочкам за длинным кухонным столом. Горячий и сладкий чай был весьма кстати. После глотка Тори попробовала печенье.

— Как вкусно! — восхитилась она. — Уроки всегда заканчиваются такими угощениями?

— Изучение магии забирает много энергии, — Элспет бросила крошки от печенья двум котам под столом. — После уроков нам нужно набираться сил.

Тори взяла еще кусочек печенья.

— Какой отличный повод съесть больше.

Она доедала второе печенье, когда Аллард подошел к столу, глядя на нее. Тори чуть не подавилась печеньем. Она видела его только вдали. Вблизи он был еще красивее, его темные волосы чуть завивались, взгляд манил. Его тихая напряженность делала его старше.

— Добро пожаловать в Лабиринт, — сказал он. — Ты в родстве с Джоффри Мансфилдом? Ныне лордом Смитсоном? Его звали Мансфилдом-старшим, потому что в школе был Мансфилд младше.

Аллард был высоким. Тори поднялась на ноги, чтобы он так не возвышался над ней.

— Джоффри — мой брат. Младшим был кузен Джордж из части семьи в Шропшире.

— Мансфилд-младший, — кивнул Аллард. — Я был одной из шестерок твоего брата и рад этому. Он был лучшим из старших учеников.

Шестерками были ученики первого года, которые вели себя как слуги для старших.

— Джоффри всегда был хорошим братом, — сказала Тори. — Даже Итон не смог сделать из него задиру.

— Итон не всегда открывает лучшее в мальчиках, — он переминался с ноги на ногу. — Я — Аллард, кстати.

— Я думала, что мы в лабиринте используем имена?

— В основном, да, — он пожал плечами. — Меня почему-то всегда зовут титулом.

— А меня обычно зовут Тори, — она сжала кулаки, чтобы подавить желание коснуться Алларда. Если она это сделает, полетят искры. — У тебя есть особый талант? Или мне нельзя спрашивать? Я еще не знаю правила.

— Спрашивать можно, — улыбка затронула его глаза. — Я хорошо перемещаю предметы, — кусочек печенья изящно взлетел со стола и завис перед Тори, — и делаю выводы по фрагментам информации.

Она моргнула и взяла тот кусочек печенья.

— Это полезные умения. Информация пригодится в бою, полагаю.

Его глаза заблестели.

— Мой род полон солдат и моряков. Думаю, многие из них обладали магией, но доказательств нет. Они скрывали свои таланты лучше меня.

— Может, тебе удастся проявить себя в войне, — сказала Тори.

— Всем нам удастся, — он склонил голову. — Я жду… работы с тобой.

Он ушел, Элспет тихо рассмеялась.

— Интересно. Очень интересно.

ГЛАВА 14

Интересно. Когда Тори повернулась к Элспет, другая девочка сказала:

— Нужно уходить. Группами по несколько человек, чтобы нас не заметили.

Тори увидела, что людей становится все меньше, ученики уходили в разные стороны. Она взяла шаль со стула и приготовилась уходить.

— Я пойду тем же путем, которым пришла сюда?

— Нет, я покажу тебе другой путь.

Они пошли к туннелю, мисс Уитон перехватила их и протянула Тори маленький гладкий от воды камень, гудящий магией.

— Носи с собой камень беззвучия в Лабиринте, — сказала учительница. — Так тебя не заметят.

Тори смотрела на камень. Он был прозрачным, белым, похожим на кварц.

— Как он работает?

— Камень заряжен чарами, которые мешают людям услышать или увидеть тебя. Ты не будешь невидимой, но соседи по комнате вряд ли поймут, что ты ушла, и если тебя кто-то увидит, у них не возникнет вопроса, почему ты там. Без этих камней мы не смогли бы собираться незаметно.

— Кто зачаровывает камни магией беззвучия? — спросила Тори.

— Мистер Стефенс. У него дар к скрытности, — мисс Уитон дала ей мешочек на шнурке из шелка. — Можешь хранить камень здесь. Шелк поддерживает силу чар.

Тори спрятала камешек в мешочек и спрятала его в карман.

— Мне нужно ждать еще два дня для уроков?

Учительница рассмеялась.

— Время пролетит быстро. Спи. Я посылала в нашем круге энергию, чтобы у вас были силы после утомительной ночи, но завтра ты все равно будешь уставшей.

— Это того стоит!

Элспет повела ее к туннелям и сказала:

— Мы пойдем по серебряному туннелю, который ведет в подвал под трапезной. Мне нравится, потому что он прикрыт.

— Я проверяла в том погребе и ничего не нашла.

— Двери Лабиринта зачарованы, чтобы их не заметили. Их сложно найти, — они пошли в синий туннель, и Элспет указала на едва заметное квадратное отверстие в потолке. — Это одна из вентиляций, которые впускают сюда воздух. Сверху почти все скрыты старыми постройками.

Она повернула в туннель, пересекающий синий проход. Тори коснулась участка цвета, и он стал серебряным.

— Почему тебе стало интересно от того, что Аллард говорил со мной? Он просто знал моего брата.

— Я еще не видела, чтобы он говорил с девушкой не по учебе. Он всегда сама вежливость, но не флиртует, — Элспет бросила на нее взгляд. — Он подошел поговорить не из-за брата, не из-за того, как хорошо ему было под крылом лорда Смитсона. Я видела пульс энергии между вами. Ты явно это ощутила.

— Я ощущала дрожь, как от струны арфы, — робко сказала Тори. — Что это значит?

Она надеялась, что девушка скажет, что связь была романтичной, но Элспет ответила:

— Есть связь, но причин может быть много. Может, у вас с Аллардом хорошо сочетаются силы.

Тори понимала, что это вероятнее, чем любовь.

— Если я начну есть за твоим столом, Нелл Брэкен и ее друзья перестанут со мной говорить?

— Наверное, но тебе не нужно уходить от них. Нелл очень добрая. Она всегда берет новеньких к себе, чтобы им было не одиноко и страшно, когда они прибыли, — Элспет тоскливо улыбнулась. — Мы дружили, пока я не приняла магию. Нелл вежливо сказала мне, что ей жаль, но она не могла лишиться шансов уйти поскорее, проводя время с той, кто любит магию. Она пожелала мне удачи, и больше мы не говорили.

— Не честно, что мы должны выбирать между друзьями!

— Не честно, что мы вообще здесь. Я не против быть в стороне от многих девочек, но тебе стоит вести себя как Мэри Джейнвей. Заметила ее сегодня? Она из круга Нелл, но она — Нерегуляр.

— Точно! Я помнила, что видела ее, но она очень тихая за едой в школе. А сегодня она смеялась и болтала.

— Приятно не скрывать свою натуру. Потому я показываю себя всему Лэкленду, — сказала Элспет. — Но тебе проще быть как Мэри и тихо слиться.

— Ты не против?

Элспет покачала головой.

— Можешь игнорировать меня сверху, пока не станешь снобкой в Лабиринте.

Тори не нравилось игнорировать Элспет, но она и не хотела оказаться в стороне от Нелл и остальных. Дальше они шли в тишине.

Туннель закончился каменной стеной. Элспет коснулась последнего серебряного участка, и панель тихо открылась.

— Как только мы пройдем дверь, огни магов потускнеют, став похожими на свечи, — сказала тихо Элспет. — После следующего собрания я покажу тебе другой туннель. Скоро ты их все узнаешь. Ты сможешь сама дойти до комнаты?

Тори смогла разглядеть мешки картофеля, репу и другую еду. Кот задел ее лодыжки, вышел из туннеля в погреб. Он прыгнул после шороха, и Тори сказала:

— Я справлюсь. Я смогу и сама найти путь в Лабиринт через два дня. Спасибо за помощь.

Элспет мимолетно улыбнулась.

— Ты тоже сможешь помочь остальным. Маги помогают магам. Иди. Осторожно.

Огонек мага угасал, как и говорила Элспет. Когда Тори вышла из погреба, он вообще пропал. Но она все еще ощущала силу камешка в шелковом мешочке. Аббатство позволяло больше магии, чем казалось.

Она шла по школе тенью: из трапезной, в общежитие, вверх по лестнице. У двери Тори замешкалась. Она не могла рисковать звуками, пока будет раздеваться, ведь Синтия могла проснуться. Она тихо разделась до ночной рубашки, в которой обычно спала. Она свернула одежду и обувь, укутала в шаль. Она повернула ручку и пробралась в спальню.

Синтия издала звук и перевернулась. Тори застыла, не двигалась, пока соседка не стала ровно дышать. Синтия спала у окна, потому что вид был лучше, и сейчас так было удобнее, ведь Тори не нужно было проходить мимо соседки на пути к кровати.

Убрав сверток одежды в угол между стеной и шкафом, Тори расправила одеяла, забралась в кровать. Она вернулась, ужасно устала, но и была рада. Что за ночь! Она раскрыла новый мир, общество магов тепло ее приняло.

И красивый юный лорд, который не говорил с девушками… заговорил с ней.

* * *

Бом! Бом! БОМ!

Колокол разбудил Тори. Она подняла тяжелые веки, думая, что визит в школу магов под аббатством ей приснился.

Ее взгляд упал на сверток одежды рядом с ее комодом. Ее приключение было настоящим.

Тори свесила ноги, радуясь, что мама прислала коврик, как и просила Тори. Она устала меньше, чем должна была после половины ночи без сна. Энергия мисс Уитон помогла. Тори ощущала себя оживленно.

Синтия уже поднялась и поправляла платье.

— Завяжи сзади, — приказала она. — У Люси насморк, и я не хочу ее рядом.

— Бедная Люси. Ты — жестокая госпожа, — Тори прошла за спину соседки, чтобы затянуть ленты синего цвета. — Ты не думала заказывать платья, которые можешь надеть сама?

— Я не буду опускаться! — рявкнула Синтия. Она пригладила юбку дорогого наряда. — Ты одеваешься как слуга.

— А ты как всегда веселая, — рассмеялась Тори. Ей было приятно видеть Синтию хмурой. Хорошее настроение было лучшим щитом от соседки. — Тебе нужна еще помощь?

Синтия коснулась волос, словно думала попросить о помощи, но покачала головой.

— Нет, но спасибо, — вежливость была натянутой, но она поблагодарила.

Тори закончила одеваться, взяла шаль и пошла к часовне. На лестнице она догнала Нелл Брэкен и двух девочек. Одной была Мэри Джейнвей, другая Нерегуляр. Мэри смотрела настороженно, словно боялась, что Тори выдаст ее.

Тори поприветствовала девочек как обычно, не выделяя Мэри. Нелл Брэкен сказала:

— Ты выглядишь радостно этим утром, Тори. Хорошие новости?

Вести себя как раньше было сложнее, чем ожидала Тори.

— Я попросила маму прислать коврик к кровати, и он вчера прибыл, — объяснила она. — День намного лучше, когда ноги не мерзнут.

Другие девушки рассмеялись. Нелл добавила:

— Ты тоже привыкаешь к Лэкленду?

Тори кивнула.

— У меня была хорошая гувернантка, но в школе быть интересно, — она улыбнулась остальным. — Приятно быть тут с девушками, как я. Мне даже нравятся почти все уроки. С одним исключением.

Три других девушки застонали в унисон.

— Все с мисс Маклин, — сказала Нелл. — Из-за нее я ненавижу итальянский.

Тори тоже это ощущала. Она сидела в конце класса на уроке мисс Маклин, мало говорила, старалась быть незаметной. Порой работало.

Другим темным пятном была служба в церкви с ужасным священником. Тори привыкла к его воплям и думала об упражнениях на энергию. Этим утром она думала о Нерегулярах. О собрании других магов, решивших защитить Англию. Ночью это казалось романтичным и правильным.

Теперь, в обычном мире, у нее были сомнения. Что могла группа учеников против армии Наполеона?

И она не была готова оставить мечту о возвращении к обычной жизни. Ее брат и сестра примут ее, если она покинет Лэкленд исцеленной, но будет ли так, если она примет магию? Это может даже их отвернуть от нее.

Вряд ли Джоффри и Сара отрекутся от нее, но если Тори будут все знать как мага, ей не будут рады в их домах. Особенно, когда все забудут о спасении Джейми.

Решение было слишком серьезным, чтобы принимать его сейчас. Она склонила голову, Хакетт заканчивал молитву. Она узнает больше о магии с Нерегулярами, и, если придут французы, она постарается остановить их.

Но у нее оставалось право отказаться от магии.

ГЛАВА 15

Несмотря на сомнения, Тори нравились вечера в Лабиринте. Она узнавала каждый раз что-то интересное. От мисс Уитон она узнала, как притягивать мысли и эмоции к центру, когда они были не в равновесии. И она узнала, как сосредотачивать силу, чтобы увеличить ее мощь.

От мистера Стефенса Тори узнала чары иллюзии. У нее не было особого таланта в этом, но узнать, как скрыть вещи, которые она хотела приберечь себе, было полезно.

Ей нравилось узнавать других Нерегуляров. Ученики Лэкленда, как Нелл, были приятными, они подружились, но Тори обнаружила, что связь была сильнее с мальчиками и девочками, которые принимали магию, а не отрицали ее. Может, общий риск делал дружбу глубже.

Нерегуляры все вместе только соединялись в круг в конце. А до этого ученики учились маленькими группами, где учили взрослые и продвинутые ученики. Она узнала основы работы с погодой от Джека Рейнфорда, об исцелении от мисс Уитон и Элспет, как греть и остужать от Алисы Рипли, лучшей ведьмы очага, и как двигать предметы от Алларда.

Способность Тори смешивать энергии остальных сделала ее популярной в групповых упражнениях, где ученики старались работать вместе. Через неделю после ее прибытия в Лабиринт она смогла помочь с практичной магией.

Вечером начался ливень. Несколько Нерегуляров умели отражать капли воды, но некоторые ребята из деревни прибыли промокшими. Алиса нагревала камни, чтобы высушить одежду.

Перед кругом Джек Рейнфорд сообщил:

— Сверху все еще мокро, как в кадке мамы в день стирки. Я не хотел бы получить головную боль, пытаясь остановить дождь, но с энергией круга, может, я смогу подвинуть тучи, чтобы мы сухими добрались домой.

— Вместо круга возьми Тори за руку и попробуй убрать тучи, — предложил мистер Стефенс. — Алиса, и ты присоединяйся.

Джек подошел к Тори.

— Лучше всего на этих уроках — шанс взять за руку милую девушку, — сказал он и протянул руку Алисе. — А две милые девушки еще лучше!

Девушки вокруг застонали. Над Джеком все время шутили из-за его флирта. Тори никогда еще не училась вместе с мальчиками. Она узнала, что два пола относились друг к другу как братья и сестры. Было несколько пар, но дружбы было больше.

Не переживать из-за юношей ее возраста было полезно, если ее ждало представление в Лондоне, в чем она сомневалась. Девушки из Лэкленда не бывали в хорошем обществе.

Она узнала, что друзья-парни ей нравились. Она не знала, как определить Алларда и Джека. Они были не просто друзьями. Аллард не выделял ее для разговора, но порой она ощущала его взгляд. И Джек… флиртовал со всеми, но в его глазах было особое тепло, когда он заигрывал с ней. Может, все девушки так думали.

Тори, Алиса и Джек взялись за руки.

— Просто отправь энергию мне, — сказал он. — Я ею подвину тучи.

Тори закрыла глаза и позволила магии течь. Сила Алисы была жаром, который она хорошо изучала, а Джек был бурей. Их сила текла вместе, и Тори поддерживала Джека, и его разум потянулся к небу.

Проверив на небеса, он призвал ветер с севера. И Тори была там, частью его магии! Она была почти так же восхищена, как когда парила.

Через десять минут тучи стали раздвигаться и отступать.

— Дождь прекратился! — радостно сказал Джек. — Это было просто. Это большой ход, но у меня не болит голова.

— Думаю, это убирает все сомнения насчет твоей способности, Тори, — сказал мистер Стефенс. — Твоя связь с двумя сильными талантами дала Джеку возможность использовать магию погоды быстро и легко. Алиса, нагреешь воду для чая с помощью двоих?

Алиса послушалась, и энергия от магии погоды в них сменилась на жар, который не обжигал. Было даже лучше, чем в солнечный день весной.

— Хватит! — закричал кто-то. — Вода кипит в обоих чайниках.

Алиса рассмеялась.

— Так быстро я ее еще не нагревала! Ты полезная девица, Тори.

Тори сияла от похвалы. Как младшая сестра в семье, она редко бывала полезной. А так было намного лучше.

— Это значит, что, когда нужна сильная магия, я буду участвовать?

— Да, — улыбался мистер Стефенс. Он взглянул на Нерегуляров. — А теперь пора встать в круг. Посмотрим, сможет ли Джек принести нам утром солнце!

Джек снова взял Тори за руку.

— С нами в Лэкленде будет лучшая погода в Англии!

К четвертому собранию Тори уже научилась ускользать из комнаты. Она делала сверток с обувью и прочным дневным нарядом, который было легко надевать и снимать. Внутри был камень беззвучия, и все это было завернуто в ее самую теплую шаль.

Она использовала немного масла из трапезной, чтобы смазать петли двери и шкафа. Ее сверток хранился в комоде, где его не заметили бы среди другой одежды. Когда нужно было уходить, она забирала сверток и выходила в холодный и темный коридор. Она одевалась и шла вниз, порой пересекалась с некоторыми Нерегулярами, и они уходили в Лабиринт.

Учеба с другими магами бодрила. Когда мисс Уитон добавляла в круг исцеляющую магию, она даже не ощущала усталость на следующий день.

На четвертую ночь Тори выбрала туннель, что заканчивался погребом в трапезной. Это был ее любимый путь, потому что кот, которого она встретила там в первую ночь, подружился с ней и давал себя погладить. Почесав шею и подбородок кота, Тори открыла дверь в Лабиринт, схватила свет мага и спустилась по ступеням.

Этой ночью ее будет учить исцелению мисс Уитон, а с ней еще двух учениц, начавших недавно обучение. Тут у Тори тоже не было особого дара, но исцеление было полезным, и она хотела раскрыть эту силу, насколько могла. Мальчики все время ударялись во время игр, так что даже юноши хотели попробовать.

Больше половины учеников уже пришли, когда Тори добралась до комнаты. Она поискала мисс Уитон взглядом. Та говорила с мистером Стефенсом до начала уроков. Тори уже привыкла видеть розовое сияние энергии между ними, когда они были близко. Она не знала, целовались ли они, когда ученики уходили спать.

Тори шагала по комнате, когда прозвучал пронзительный знакомый голос:

— Что тут творится?

Не может быть! Тори развернулась и увидела Синтию Стэнтон, выходящую из того туннеля, который использовала Тори, выглядя изящно, словно пришла на чай. Ведьма пошла за ней!

— Мисс Стэнтон, — мистер Стефенс прошел к Синтии. — Неожиданная встреча. Вы не помните, но вы уже тут были вскоре после вашего прибытия в Лэкленд. Нерегуляры — ученики, которые решили развивать магию и стать защитой страны от Наполеона.

Синтия нахмурилась.

— Звучит полезно, но я не помню, чтобы была тут.

— Вы решили не присоединяться к нам, и вас очаровали и отправили в комнату, — мистер Стефенс склонил голову, глядя на нее. — Что привело вас сюда во второй раз?

Синтия указала на Тори.

— Она убегала из комнаты. Я подумала, что она нашла способ дойти до школы мальчиков, и я пошла за ней, чтобы увидеть, что она делает.

— Учусь, — резко сказала Тори. — Если я могу помочь Англии, я сделаю это.

— Я тоже переживаю за свою страну! — рявкнула Синтия. Она оглядела комнату. Почти все Нерегуляры уже пришли и смотрели на нее с отвращением или восторгом, зависело от того, были то девушки, знавшие ее, или парни, видящие только ее милую внешность.

Взгляд Синтии замер.

— Аллард? — поразилась она. — И ты тут? Твой отец отречется от тебя!

— Так тому и быть, — спокойно сказал Аллард. — Многие мои предки отдали жизни за Англию на поле боя. Титул — мелкая цена по сравнению с этим.

— Я тоже патриот, — возмутилась Синтия. — Но почему вы так переживаете из-за вторжения французов? Флот защитит нас.

— Они попробуют, — сказала мисс Уитон. — Но некоторые предсказатели верят, что придет Наполеон, и его силы смогут преуспеть. Если Лэкленд станет полем боя, мы будем готовы прогнать их.

Синтия прикусила губу и снова посмотрела на Алларда.

— Если так, то и я хочу быть Нерегуляром.

Мисс Уитон нахмурилась.

— У нас еще не было ученика, который отказался, а потом передумал.

Тори подозревала, что учительница заметила интерес Синтии к Алларду и сомневалась в мотивах девушки. И не зря. Если Синтия станет Нерегуляром, она подберется к Алларду. Но вокруг девушки было сильное сияние магии.

— Позвольте мне поговорить с мистером Стефенсом, — мисс Уитон и учитель отошли в сторону и тихо заговорили. Тори подозревала, что разговор был о том, что «леди Синтия — эгоистка и хочет быть ближе к Алларду» и «у нее много силы, и мы всегда можем околдовать ее и отослать, если начнутся проблемы».

После разговора мистер Стефенс отвел Нерегуляров учиться, а мисс Уитон вернулась к Синтии.

— Ваше желание служить похвально, — сказала она с ноткой иронии в голосе. — Но вы отказались быть с нами раньше, и мы решили, что вы должны принять особые чары. Готовы?

— Что они сделают? — с подозрением спросила Синтия.

— Вы не сможете говорить о Лабиринте и Нерегулярах сверху. Это логично, ведь вы уже передумали дважды.

Синтия взглянула на Алларда.

— Я согласна, — вяло сказала она.

— Хорошо. Тори, сегодня поработаешь с Элспет над исцелением, а мне нужно рассказать мисс Стэнтон больше о Лабиринте.

— Я должна поблагодарить тебя за то, что ты привела меня к такому важному делу, — сказала Синтия с фальшивой сладостью.

— Не стоит, — фальшиво ответила Тори. Стараясь скрыть эмоции, она повернулась, чтобы отыскать Элспет.

Ей хотя бы не придется больше одеваться в холодном коридоре перед походом в Лабиринт.

ГЛАВА 16

Элспет и Тори отвели Синтию в школу, когда урок закончился. Во время круга Тори смогла определить энергию Синтии, которая была беспокойной и недовольной. Конечно, она всегда была в плохом настроении. Тори стало немного жаль соседку по комнате, но она подозревала, что Синтия как Нерегуляр будет скорее мешать.

Они покинули зал, и Синтия едко сказала:

— Не думайте, что я буду считать вас друзьями, потому что мы изучаем магию вместе.

— Разве мы можем на такое рассчитывать? — проворковала Тори.

Синтия нахмурилась, а Элспет спросила:

— Я вижу красное свечение вокруг твоего живота внизу. У тебя колики?

— Тебе какое дело? — рявкнула Синтия.

— Это может объяснить твое плохое настроение, — парировала Элспет. — Если хочешь, я могу убрать боль.

Девушка замерла, разрываясь между страданием и принятием помощи от той, кого она презирала.

— Что ты сделаешь?

— Прижму ладонь к твоему животу и направлю исцеляющую энергию. Это займет лишь пару минут.

— Она очень хороша, — добавила Тори. — Но ты заслуживаешь страдать, так что надеюсь, что ты откажешься.

Пронзая Тори взглядом, Синтия сказала:

— Продолжай. Мой отец говорил, что волшебное исцеление — просто бред.

— Он не испытывал этого. Замри, — Элспет подошла к Синтии и опустила ладонь на живот девушки. Синтия вздрогнула, но не отпрянула.

Элспет закрыла глаза, лицо стало спокойным. Тори видела поток белой исцеляющей энергии, движущийся от Элспет.

После пары минут Синтия охнула:

— Мне стало лучше!

— Еще несколько минут, и тебе станет еще лучше, — пообещала Элспет.

Они замерли в тишине, а потом Элспет открыла глаза.

— Это должно продержаться еще два дня, пока эти дни не кончатся.

Синтия проворчала:

— Может, исцеление и не бред.

— Даже самые вредные аристократы решают позвать целителей, когда больны, — сухо сказала Элспет. — Жаль, твой отец был не таким умным. Твоя мать могла бы еще жить.

Синтия побелела, развернулась и почти побежала по коридору. Элспет вздохнула.

— Жестоко я с ней. Но она бывает… трудной.

— Радуйся, что не живешь с ней, — ответила Тори. — Хорошо, что она почти не замечает меня.

Они дошли до развилки, Элспет сказала:

— Я пойду в школу другим путем. Может, я трусливо поступаю, но я понимаю, что Синтия вряд ли захочет меня снова видеть.

— Трусливо, — согласилась Тори. — Хороших снов и спасибо за урок исцеления. Мне не быть такой, как ты, в этом, но я смогла немного помочь двум парням с ушибами после футбола.

Элспет повернула налево, а Тори пошла за Синтией, но не спешила. Она нашла соседку в конце коридора, пока та ругалась и пыталась открыть дверь в погреб трапезной. Она хмуро посмотрела на Тори.

— Я думала, вы решили меня тут бросить.

— Я бы ни с кем так не сделала, — «даже с тобой» повисло в воздухе. Тори встала на носочки, коснулась серебряной метки, что управляла дверью. Та тихо открылась.

— Как ты это сделала? — осведомилась Синтия.

— Туннели отмечены цветом, чтобы направлять людей в лабиринте. Этот — серебряный, — Тори коснулась пятна цвета, и дверь закрылась, — его сложнее всего увидеть на белых стенах. Только те, у кого есть магия, могут видеть цвета и открывать ими двери.

Синтия коснулась серебряного свечения, невольно улыбнулась, когда дверь открылась, а потом закрылась от второго прикосновения.

— Забавно. Сколько тут туннелей?

— Много. Я знаю немного о тех, что начинаются на стороне школы девочек, но много и на стороне мальчиков, а есть те, что начинаются вне аббатства. Так приходят ребята из деревни.

Синтия нахмурилась.

— Я не думала, что буду иметь дело с деревенскими ведьмами очага! Тебе нравится магия, хоть она уничтожает твою жизнь. Ты не найдешь себе пару, если весь мир будет знать, что ты — маг.

— Ты сама присоединилась к Нерегулярам, — отметила Тори.

— Если я смогу отогнать врагов магией, я это сделаю, — сказала Синтия. — Но я не собираюсь звать себя магом перед всем миром!

Синтия хотя бы была честной. Хоть чувства Тори были схожими, она молчала о них.

— Моя идея насчет брака изменилась. Может, меня не захочет никакой лорд, но в мире есть другие хорошие мужчины. Куда лучше лордов.

Синтия сморщила носик.

— Ты про отвратительных простолюдин, как блондин из деревни?

— Джек Рейнфорд? Он простолюдин, но не отвратителен, — бордо сказала Тори. — Он умный, веселый и сильный маг, еще и красивый. Бывает брак куда хуже.

Синтия несогласно фыркнула и открыла дверь погреба.

— К счастью, не все Нерегуляры… — ее голос пропал, когда она прошла за дверь. Она потрясенно повернулась к Тори. Синтия кашлянула и сказала. — Я потеряла голос на миг.

— Чары, — сказала Тори. — Ты не можешь говорить об этом сверху.

Синтия была готова взорваться. Она прошла в туннель и прорычала:

— Это ужасно!

Она прошла в погреб, огонек в ее руке угасал. Тори медленнее прошла за ней. Как скоро Синтия уйдет снова?

Тори подозревала, что скоро. Очень скоро.

* * *

Но Синтия пришла на следующее занятие, а потом еще на одно, и еще на одно. Она была мрачной, и ее шелковые платья казались слишком вычурными для изучения магии. Хоть она не была обучена, у нее был талант к магии погоды. Ей приходилось тренироваться с Джеком, «отвратительным простолюдином».

Джек постоянно заигрывал с Синтией. Тори была потрясена, но даже уважала терпение соседки по комнате.

К середине октября с моря подул холодный ветер. К счастью, Тори научилась чарам от Алисы, которые согревали ее. Алиса так хорошо управляла температурой, что ей всегда было уютно. Тори была не так хороша, но хотя бы не замерзала ночью.

Почти ничто не менялось, пока в один из вечеров за ужином она не обнаружила Элейн Хаммонд из группы Нелл Брэкен сияющей от счастья. Элейн было девятнадцать, она была милой светловолосой девушкой. Ее окружали другие девушки, пищащие от радости и поздравляющие ее.

Тори спросила:

— Произошло что-то чудесное, Элейн?

Элейн просияла.

— Мисс Уитон сказала, что я готова уйти! Мой милый все время говорит, что еще хочет жениться на мне, и теперь я смогу сказать да!

— Как хорошо! — Тори обняла девушку. — Когда ты уедешь?

— Надеюсь, до пятницы.

— Родители твоего милого не против его брака с девушкой из Лэкленда? — поинтересовалась Тори.

— Его семья меня любит. Им нравится, что у наших детей может быть магия. Отец Гарри владеет шахтами в Йоркшире, это хороший бизнес.

Тори рассмеялась.

— Дай угадаю. До того, как ты прибыла в Лэкленд, твои родители были против брака с тем, чья семья занимается шахтами, но теперь они рады, что тебя любит юноша из обеспеченной семьи.

Элейн рьяно закивала.

— Родители запрещали видеться с Гарри, пока мой талант не раскрылся. Они говорили, что он недостаточно хорош для меня. Теперь они смирились с тем, что мне повезло получить его, даже если его семья владеет шахтами, так что через месяц будет свадьба!

— Я так рада за тебя, — искренне сказала Тори. Она отошла, другая девушка приблизилась с поздравлениями. Ситуация Элейн дала всем надежду, раз ее талант к магии убрал препятствия на пути к браку с любимым. Тори не думала, что у Элейн много магии, и она не сожалела о запертой силе. Ей повезло.

Служанка принесла Тори письмо.

— Вам, мисс Мансфилд.

Письмо было с маркой отца, то есть «Фейрмаунт» было написано в правом углу конверта его размашистым почерком. Такие, как ее отец, имели привилегии, могли отсылать письма бесплатно. Тори раньше не удивлялась тому, что богачи пользуются почтой бесплатно, а бедняки и фермеры должны платить, а теперь это казалось ей нечестным.

Лорд Фейрмаунт не писал Тори за те два месяца, что она была изгнана в Лэкленд. Это письмо было от ее матери, которая каждую неделю присылала новости о доме и соседях. Ситуация Тори ни разу не упоминалась. Хоть это не радовало, письма показывали, что о ней еще не забыли.

После абзаца о том, как соседи заболели, и как ее мать поставляет инвалидам сиропы и таблетки, тон письма стал мрачнее.

Милая, знаю, как ты хотела вернуться домой на Рождество и свадьбу Сары. К сожалению, твой отец запретил это. Ему кажется, что, чем больше времени ты проведешь в Лэкленде, тем скорее исцелишься. Я опечалена из-за того, что не увижу тебя, но я опишу тебе все детали свадьбы. Старайся, моя милая девочка.

Тори чуть не плакала от разочарования. Она хотела вернуться домой и поспать в своей кровати, хоть и на две недели. Как она могла пропустить свадьбу Сары?

Она перечитала письмо, словно слова могли измениться, и поняла, что ее мать вежливо говорила: Ее отец не хотел, чтобы другие гости свадьбы увидели опозоренную дочь, которую отослали в Лэкленд.

Хоть граф не отрекся от нее официально, он стыдился ее. Может, он и не позволит ей вернуться в Фейрмаунт-холл. Как скоро люди забудут, что у лорда была младшая дочь?

Она уже пропадала.

ГЛАВА 17

Тори в подавленном настроении шла в Лабиринт тем вечером. Ей были рады хотя бы там, даже если не в своем доме.

Она не хотела иметь дела с Синтией, так что дала ей уйти первой и последовала несколько минут спустя. Этой ночью ее ждало занятие с мисс Уитон. Она добралась до центральной комнаты и увидела, как учительница пишет за столом. Тори подошла и спросила:

— Мисс Уитон, что я буду изучать сегодня?

Учительница подняла голову с улыбкой.

— Как распределять силу осторожно, чтобы не использовать все слишком быстро.

— Это полезно! — Тори устроилась возле стола.

— Это один из самых ценных навыков мага, — мисс Уитон задумчиво поджала губы. — Мне нужно поговорить с мистером Стефенсом насчет поведения при облаве на Лабиринт. Нас давно не искали, и мы расслабились. Но к нам пришло шесть новых Нерегуляров, так что нужно убедиться, что все знают, что делать.

Тори нахмурилась.

— Что делать, если управляющие устроят облаву?

— Бежать, — сказала мисс Уитон, смеясь.

— Как курицы, когда лиса приходит во двор? — сомневалась Тори.

— Нет, у трех групп есть префекты, — объяснила учительница. — Аллард у мальчиков Лэкленда, Элспет у девочек и Джек Рейнфорд у местных ребят. Они следят, чтобы все выбрались целыми. Нам хватает времени всех собрать, потому что магические сенсоры на входах дают знать, когда началась облава. Когда звучит сигнал тревоги, многие огни магов угасают, и врагам сложно кого-то узнать. Света хватает, чтобы люди не врезались в стены. Туннели — лабиринт, и избежать вторгнувшихся просто. Если туннель или выход заняты, есть всегда другие варианты.

— Что будет, если ученика поймают? Или такое не случалось?

— Случалось, но редко. Ученика бьют тростью, а это плохо. Хуже то, что любого, кого поймают изучающим магию, запирают каждую ночь до конца пребывания в школе.

— Как ужасно оказаться вдали от остальных Нерегуляров! — воскликнула Тори, ведь маги стали ее друзьями и обществом.

— Многие ученики находят выход из положения. Некоторые учатся взламывать замки их дверей. Другие уходят в Лабиринт днем, чтобы поработать с магией. Но это не те же уроки.

Преуменьшение. Тори поклялась больше времени посвятить изучению туннелей, чтобы ее никогда не поймали. Лэкленд уже был как темница. А быть запертой в комнате ночью сделает его еще больше тюрьмой.

— Добрый вечер, Виктория.

Трепет пробежал по ее спине от голоса Алларда. Она повернулась и поприветствовала его с улыбкой, надеясь, что не выглядит безумно.

— Добрый вечер, Аллард. Ты тоже учишься этим вечером с мисс Уитон?

— Да. Как и мой друг Колин. Вы работали раньше вместе?

— Нет, — сказал Колин. Среднего роста и рыжеволосый, он был с веснушками и заразительной улыбкой. — Только во время кругов.

— Пора исправить это, — ответила она. — У тебя есть специальность в магии, Колин?

— Я хорошо нахожу кого-то или что-то потерянное, — рассмеялся он. — Не вычурный навык, зато полезный.

— Чудесно! — воскликнула она. — Ты можешь сказать, где я потеряла серебряную брошь, которую мне дала сестра? Или тебе нужно искать предмет лично?

Он склонил голову.

— Ты потеряла ее примерно три дня назад?

Она кивнула, Колин закрыл глаза.

— Застежка поломалась, когда ты пересекала сад. Брошь на западной стороне в ярде от фонтана. Придется пошарить в траве. Думаю, кто-то наступил на брошь после дождя, она вдавлена в землю, но ты сможешь достать ее без усилий.

— Спасибо! — обрадовалась Тори. — Я так печалилась, что потеряла ее.

— Я же говорил, что у меня полезный талант, — Мэри Джейнвей подошла к ним, и Колин повернулся к ней. — Добрый вечер, Мэри. Я рад, что мы работаем сегодня вместе.

Мэри смущенно улыбнулась ему. Тори видела розовое сияние между ними, у них зарождались отношения.

Они говорили, а Тори повернулась и поймала на себе пристальный взгляд Алларда. Ощущая немного смелости, она сказала:

— Мне кажется, или ты часто долго смотришь на меня?

Он опустил взгляд.

— Не кажется. Прости. Я обычно не такой грубый, но… в тебе что-то есть. С твоего первого появления в Лабиринте я ощущал связь, которую не понимал. Ты тоже это ощущаешь?

— Да. И тоже не понимаю, — ответила Тори. — Но Элспет заметила это в первый день. Она сказала, что связи бывают разными. Может, у нас хорошо будут сочетаться энергии в совместной работе.

Аллард расслабился.

— Наверное. Вряд ли между нами могла быть другая связь.

Он хотел, чтобы та связь была из-за магии, а не романтики. Тори было жаль. Но объяснение Элспет помогло ему стать спокойнее с ней, это было хорошо.

Мисс Уитон сказала:

— Пока начинать урок. Колин…

Она не успела закончить, рожок загудел, и почти все огни магов потухли, оставив комнату в полумраке. Мисс Уитон едва дышала:

— Облава!

После мига без движения мистер Стефенс поднялся на возвышение и заговорил так, чтобы его слышали все в комнате:

— Они используют синие туннели с обеих сторон, зеленый на стороне мальчиков и красный на стороне девочек, — он говорил с паузами, сосредоточившись. — Префекты, собирайте своих подопечных. Прибыло около дюжины врагов, занято только четыре туннеля, так что вы легко сбежите. Встретимся на следующей неделе.

Хоть учитель говорил спокойно, тревога охватила комнату, как холодный ветер. Скрипели об пол стулья, звенели голоса, ученики шли к выходам. Аллард замер, разрываясь.

— Мне нужно идти. Просто слушай Элспет, и все будет хорошо.

— Я справлюсь, — сказала она. — У тебя есть долг. Увидимся на следующем занятии.

Он коснулся ее волос на миг, повернулся и пошел собирать парней, за которых отвечал. Тори замерла от удивления на миг. Аллард вел себя не просто как коллега по изучению магии.

Решив обдумать это позже, она развернулась и заметила Элспет, направляющую девочек Лэкленда. Тори пошла к собирающейся группе, говоря себе, что такое бывает, и почти никого не ловили раньше. Их урокам просто хотели помешать, или напугать самых робких.

— Я пойду первой, — сообщила Элспет, разглядывая девушек вокруг себя. — Если увижу рейдера, брошу в него иллюзию и крикну разделиться на мелкие группы и идти по другим туннелям. Там будут маги, так что ваши камни беззвучия не помогут. Но не переживайте. При мне тут ни одного ученика не поймали.

Многие девушки знали технику эвакуации, так что без паники пошли за Элспет в зеленый туннель. Тори и Синтия прибыли последними, так что были в конце группы. Синтия уже не вела себя изящно, она была заметно напугана.

— Если мой отец узнает, что я изучаю магию, он убьет меня!

— Он не узнает, — успокаивала ее Тори. — Не зря это Лабиринт. Мы сможем избежать столкновения и через пару минут окажемся в своих постелях.

— А если я потеряюсь тут?

— Нет. Если придется разделиться, следи за метками на стенах, они тебя выведу. Я за тобой прослежу, — Тори отстала, чтобы Синтия шла впереди нее.

Девушки двигались как можно быстрее, но многие были в мягких туфлях, не предназначенных для бега. Тревога Тори росла, она услышала топот шагов неподалеку. Мужчина закричал, за ним — другие, напоминая стаю гончих, бегущих за лисой. Яростные голоса звенели в туннелях, резкие и угрожающие.

Тори жалела, что подумала об охотниках, гонящихся за добычей. Она заставляла себя успокоиться. Если бы девочки бежали быстрее! Она нервничала, ведь была последней.

Она миновала развилку, и хриплый голос крикнул:

— Одна из них тут! Хватайте ее!

Ее сердце колотилось от страха. Поняв, что заметили только ее, Тори развернулась и побежала обратно, надеясь увести преследователей от группы. В ботинках Тори могла бежать быстро, и это было хорошо.

Ее уловка сработала. Тот же голос раздался близко за ней:

— Сюда!

Как далеко следующий пересекающий туннель? Слишком далеко!

Она добралась до развилки и повернула влево.

— Она пошла налево! — крикнул хриплый голос.

Ее все еще видели! У них был хороший свет, сильный и ровный, явно волшебный. Значит, с рейдерами были маги. Предатели! Элспет говорила, что маги не вредили магам, но эти внизу могли не знать о таком.

Мужчины бежали быстрее нее, догоняли ее. Задыхаясь, Тори бросилась в другой туннель. Потом в еще один. Она не следила за цветами. Ей нужно было сбросить преследование. Она могла потом разобраться, как выбраться наружу.

— Вот она! — они снова увидели ее.

Она отчаянно бросилась в другой проход. Тори хотела бы потушить огонек в руке, но без него могла врезаться в стену и разбить голову. И они схватят ее.

Еще поворот, и она увидела впереди тупик. Бежать было некуда.

Она хотела плакать. Кричать. Молиться. Тори закрыла глаза на миг, пытаясь не думать о том, что проведет годы в Лэкленде взаперти по ночам.

Нет! Она открыла глаза и увидела, что туннель теперь заканчивался высоким серебряным зеркалом. Откуда оно взялось? Его точно не было там мгновение назад. Зеркало было почти таким же широким и высоким, как проход. Сияющая поверхность отражала ее и тусклый огонек в ее руке, пока она приближалась.

— Она, наверное, повернула сюда! — крикнул хриплый голос.

Тори замедлилась возле зеркала, потянулась к нему в надежде, что подвинет его и спрячется за ним. Она коснулась поверхности, оно стало темным, как бездна…

…и Тори попала в ад.

ГЛАВА 18

Лэкленд, Вторая мировая война

Тори беспомощно провалилась во тьму. Она падала, падала, ее разрывало на кусочки…

Она врезалась в землю, и все почернело.

* * *

Она медленно приходила в себя. Под ее животом был холодный влажный камень. Тьма. Дрожа, она растерянно пыталась понять, что произошло. Где она была? Она не слышала звуки преследования. Только тьма и тишина.

Она все еще была в туннеле. Земля под ней была чуть неровной, и воздух был знакомым, влажным и прохладным. Она явно еще была в Лабиринте. Если она была какое-то время без сознания, рейдеры могли уже уйти.

Там было зеркало, и она, коснувшись поверхности, могла попасть сюда. Зеркало было волшебным порталом в убежище? Тори медленно приподнялась, села и огляделась. Ее пальцы задели стену из мела, но она не могла найти зеркало.

Ее мутило, и Тори понимала, что утром будут синяки, но серьезного вреда не было, кроме жутких моментов, когда она думала, что ее порвут. Она закрыла глаза и потянула энергию в центр себя. Когда она отыскала равновесие, она магией жара, которой научилась у Алисы Рипли, согрела себя до комфортной температуры.

Звуков преследования все еще не было, и она создала лампу мага, но не зажигала ее ярко на всякий случай. Свет подтвердил, что она была в туннеле Лабиринта, хоть этот выглядел так, словно его не использовали годами. Пыль покрывала пол, на ней не было следов. И не было видно зеркала.

Портал переместил ее в туннель, что не использовался. Она надеялась, что туннель не закрыт. Нет, она ощущала движение воздуха. Тори встала на ноги и пошла туда, ощущая все вокруг усиленно.

Она была рада добраться до пересекающего туннеля, но она не видела отметки разного цвета. Может, этот туннель не был частью основного Лабиринта.

Она двигалась вперед. На следующей развилке Тори снова поискала метку цвета. Ничего. Она коснулась точки, где обычно была метка.

Появилось сияние, но такое слабое, что она не могла различить цвет. Он мог быть голубым, серым или даже серебряным. Магия почти угасла, но все равно успокаивала. Она послала силу в метку, обновляя цвет, и он стал синим, она могла найти путь дальше.

Она повернула на развилке туда, где нашла цвет. Она все еще шла по ровному слою пыли, оставляя аккуратные следы. Если кто следовал за ней, она заметит. Но ей казалось, что внизу никого не было.

Тори обрадовалась, когда туннель закончился пыльными ступенями, ведущими наверх. Ступени выглядели знакомо, но пыль показывала, что маги редко ходили тут. Она поднялась и коснулась метки цвета.

Тусклое сияние, дверь скрипнула, но не открылась. Тори нахмурилась. Среди рейдеров были маги, они доказали это огнями. Они могли какими-то чарами убрать почти всю магию из Лабиринта? Она не слышала о таком, но раньше религиозные ордены смогли сосредоточить магию под поверхностью Лэкленда, так что процесс, может, удалось перевернуть.

Она коснулась участка магии, наполнила его силой. Тяжелая дверь со стоном открылась, дергаясь при этом. Тори бросилась в брешь. Она не хотела быть в Лабиринте, если магия пропадет, и дверь снова закроется.

Она прошла в каменный погреб, но над ним не было крыши. Была ночь, она не долго пробыла без сознания. Холодный лунный свет озарял кучи обломков на полу. Погреб выглядел незнакомо. Может, она вышла на стороне мальчиков.

Тори посмотрела на небо и нахмурилась. Разве луна не начала убывать? Она должна быть полумесяцем, но над ее головой луна была полной. Она, видимо, была так занята уроками и Нерегулярами, что перестала замечать фазы луны.

Но было хорошо, что луна светила ярко, Тори было видно путь из погреба. Она погасила волшебный огонек. Она не знала, где была, так что не стоило привлекать внимания.

Она осторожно шла среди камней, что завалили погреб. Это здание давно не использовали.

Ступени на другой стороне были каменными и прочными, и она пошла по ним. Воздух стал теплее, чем когда она спускалась в начале вечера.

На середине пути она замерла, кожу покалывало. Пахло не так, как в октябре. Ветер пах новыми ростками, а не умирающими листьями осени. Ночь пахла весной.

Она помнила сказки, в которых смертные спали годами из-за чар. Но она не была очарована, ее преследовали. Тори пыталась совладать с воображением, продолжила подниматься. Наверху лестницы она огляделась.

Аббатство Лэкленд было развалинами.

Она потрясенно застыла. Как это могло произойти за часы? Форма зданий была узнаваемой, включая башню часовни, но крыши обвалились, и стены были разбиты. Казалось, она выбралась из погреба трапезной, но понять было сложно.

Паника сковала ее. Тори подавляла это. Угрозы тут не было. Тут ничего не было.

Но луна, время года и развалины были. Она была в другом времени.

Пытаясь совладать со страхом, она направилась к главным вратам. Она пойдет в деревню. Школа могла закрыться и разрушиться, но деревня точно еще существовала. Даже если прошли годы, Джей Рейнфорд или другой местный Нерегуляр вспомнит ее и поможет.

Тори чуть не упала в яму, занявшую большую часть дороги у ворот. Луна спасла ее, вовремя раскрыв опасность. Она смотрела вниз, не понимая, что оставило такую большую и неровную яму. Запах земли был свежим.

Небеса, французы вторглись, и этот кратер остался от пушки? Что случилось? В каком времени она была?

Деревня Лэкленд. Она надеялась найти ответы там.

Длинная дорога почти заросла травой, замок на дверце, встроенной в большие врата, был сломан, так что выйти было просто. Стены были все еще крепкими, но шипы заржавели. Тори осторожно вышла наружу.

Дорога все еще тянулась, но теперь ее покрывала твердая темная субстанция. В городах главные улицы выкладывали брусчаткой или кирпичами, но в деревнях там обычно была трава, земля и корни.

Если прошли годы, и аббатство рухнуло, то и дороги могли измениться. Тори присела и коснулась поверхности. Текстура была шероховатой, но твердой и гладкой. Отлично для карет, но не так хорошо для копыт лошадей.

Она встала и отряхнула руки. Сколько лет прошло? Еще жив хоть кто-нибудь, кто ее помнит?

Она чуть не выскочила из кожи. Что-то белое двигалось к ней с тяжелой поступью. Тори зажала рот рукой, чтобы подавить крик, и попятилась к вратам школы, глядя на существо.

Оно замычало. Тори ослабела от облегчения, усилила яркость огонька, увидела корову с широкими белыми полосами на боку. Узор выглядел слишком ровно для естественного, но почему на корове нарисовали полоски?

Корова скучающе посмотрела на нее, проходя мимо. Тори сглотнула и пошла по тропе, по которой они ходили с мисс Уитон. Дорога была прямой и приятной из-за весеннего леса вокруг.

Английские дороги были древними, было приятно, что хоть это не изменилось. Деревья росли, падали, появилась новая зелень, но тропа была почти такой же, как раньше.

В конце тропы Тори попала на дорогу, что вела в деревню. Она напряженно пошла по краю. Лошадей будет легко услышать на твердой поверхности, а луна поможет увидеть путников. Но она слышала только обычные звуки: ветер среди ветвей, шорох зверей, шум моря, когда она приблизилась к берегу.

Тори замерла и слушала незнакомый низкий рев. Он приближался…

Большое существо с тремя прорезями света вместо глаз выбралось из-за угла и понеслось к ней. Тори охнула и бросилась в сторону с дороги, скрылась в кустах. Зверь замедлился на миг, словно ощущая ее присутствие, а потом двинулся дальше, оставляя неприятный запах горения.

Тори дрожала на земле пару долгих минут, думая, в какой мир она попала. Еще звери пронеслись мимо. Эти монстры убили всех людей? Она поежилась от мысли.

Ей нужно было идти в деревню, найти людей — и ответы — там. Узнать о времени и месте, чтобы отыскать дорогу домой.

Тори встала, стряхнула землю и траву и пошла дальше. Теперь она держалась в стороне от твердой поверхности. Звери проложили ту темную полоску материала для своего удобства. Они пронеслись так быстро, как лошади галопом.

Тори добралась до края деревни раньше, чем ожидала. Новые дома были построены не из камня. Но все здания были темными, даже свечи не мерцали за окнами.

Где были люди? Если звери не убили всех, место охватила чума? Тори поежилась и поспешила вперед.

Гавань выглядела нормально, рыбацкие лодки были привязаны на ночь. Звери не трогали лодки.

Гул вдали становился громче. Звук напоминал зверя с дороги, но рев был ниже и страшнее. Громче и громче. Грозный рык доносился с неба, ее кости дрожали. Тори хотела кричать и бежать, но не знала, куда.

Жуткое существо, как большая птица, полетело над ее головой, звук быстро пропал. Существо летело вдоль берега на юг.

Она попала в ад.

Гул утих, и она пошла дальше, ведь не знала, что еще делать. Жители деревни могли уже спать, хоть полная тьма беспокоила.

Она увидела впереди одного из зверей дороги, спящего во дворе. Ей хотелось убежать, но он не двигался, свет не мерцал в жутких глазах. Тори осторожно подошла. Ах, у существа были колеса, это была какая-то повозка.

Она подошла и коснулась его, обнаружила холодный металл. Какая-то карета, которой не требовались лошади. Может, внутри был паровой двигатель? Ее отцу принадлежали шахты на севере, где были повозки на пару, что двигались по рельсам с углем.

Она обошла карету, в которой были стеклянные окна. То, что напоминало глаза, оказалось стеклянными фонарями впереди машины. Но зачем скрывать лампы, чтобы было видно лишь прорези света? Может, лампы были слишком малы, чтобы освещать все пространство.

Еще загадка, но она хоть не считала больше, что эти звери убили людей. Это была странная карета, которая двигалась ужасно быстро. Сидения внутри были глубокими и выглядели удобно, как в карете ее отца. На дверях не было герба.

Она прикусила губу. Наверное, она попала в будущее, раз таких карет не было в прошлом. Но как далеко в будущее? Прошло точно много лет. Может, никто из Нерегуляров деревни уже не остался в живых.

Она шла к гавани, миновала церковь Святого Петра у моря. Она обрадовалась тому, как прочно и знакомо выглядела церковь. Святой Петр оберегал рыбаков, но, может, ответил бы на молитвы отчаянной колдуньи.

Она прошла по ступеням, дубовая дверь тихо открылась под ее рукой. Внутри было темно, но свет падал из витражей на окнах.

Но это были не витражи. Окна заменили прозрачными, и они хорошо впускали свет луны, но не заполняли интерьер разноцветным светом днем.

Даже без витражей маленькая церковь источала спокойствие. Тори стало лучше, она пошла к алтарю. Тот же крест, те же резные скамьи. Она выдохнула. Если бы церковь изменилась, она бы боялась, что Бог умер.

Вазы свежих цветов стояли у алтаря. Тори задела их пальцами. Майские цветы, а не октябрьские. Если гильдии все еще украшали церкви цветами, ее мир еще можно было узнать.

Дом священника был за дверью. Она осмелится постучать в такое время? Священники должны помогать людям, а она нуждалась в помощи. Если она выглядела юно и растеряно, как себя ощущала, но он может и не задавать много вопросов, пока она не поймет, где была. Тори подозревала, что он будет сговорчивее, если не будить его посреди ночи, так что решила провести остаток ночи в церкви.

Она не успела устроиться, дверь распахнулась, и узкий, но яркий луч света скользнул по церкви. Грубый мужской голос рявкнул:

— Кто тут?

ГЛАВА 19

С колотящимся сердцем Тори нырнула под скамью, пока свет не нашел ее. Мужчина пошел по ряду к алтарю, а она замерла, как испуганный кролик, надеясь, что камень беззвучия помешает ему заметить ее.

Мужчина бормотал под нос, двигая свет, опуская луч. Наверное, это был какой-то свет мага, хоть она не видела, чтобы тот становился узким сильным лучом. Тори открыла внутренние ощущения и ощутила тихое гудение магии.

На нее охотился маг. Она была обречена.

Он приближался, словно знал, что она была тут. Тори заставляла себя лежать смирно, когда хотелось встать и бежать. Но тогда он точно ее увидит.

— Ты! — он остановился возле ее укрытия, его обувь была перед ее лицом. — Выходи оттуда. И ничего не делай больше! У меня пистолет.

Тори старалась выглядеть безобидно, выбралась из-под скамьи и встала. Свет был таким ярким, что она не могла разглядеть мужчину.

Он удивленно сказал:

— Ты просто девчонка!

Его голос стал бодрее, и она поняла, что он звучал как юноша, а не мужчина. Он, наверное, понижал голос, чтобы звучать старше.

Тори прищурилась, пытаясь разглядеть его, несмотря на свет. Высокий, широкие плечи, светлые волосы. Он выглядел довольно знакомо.

— Джек? — поразилась она. — Джек Рейнфорд?

— Я — Ник Рейнфорд. Мой старший брат — Джо. Ты его знаешь?

Его штаны, рубашка и жилет были не похожи на одежду, что она знала, но он напоминал Джека из Нерегуляров. Может, был кузеном.

— Я знаю только Джека Рейнфорда, — осторожно сказала она. — Он живет тут?

— Я не знаю никаких Джеков. Джо учится на пилота ВВС, — Ник провел по ней лучом света. — Кто ты и почему в ночной рубашке?

Что еще за ВВС?

— Я — Виктория Мансфилд, обычно меня зовут Тори. И это хорошее платье, — возмутилась она. — Хватит светить мне в глаза! Что это за штука?

— Фонарик, — он отвел луч, чтобы свет не слепил. — Платье, может, и хорошее, но похоже на ночную рубашку. Где ты живешь?

Она раздраженно спросила:

— Тебе какое дело?

— Это мое дело, потому что я — часть патруля волонтеров Лэкленда. Его сформировали, потому что мы на берегу, сюда вторгнутся в первую очередь.

Вряд ли это была война с Наполеоном, слишком многое изменилось. Но Англия и Франция бились веками.

— Почему Англия и Франция не могут помириться?

— Мы бьемся не с Францией, — удивился он. — Франция — наши союзники. Враг — Германия, как было и в Первой мировой, — он покачал головой. — Как можно не знать, с кем мы боремся? Ты жила в пещере? Тогда понятна грязь на ночной рубашке.

— Это не ночная рубашка! — она возмущенно плюхнулась на скамью. — Девушки тут не носят платья?

— Не до лодыжек, — он прищурился. — Ты сбежала. Тебе не больше четырнадцати. Тебе не пора домой? Или мне стоит отвести тебя в участок.

— Мне шестнадцать, и я не сбежала, — рявкнула она. — И это не твое дело.

— Идет война. Шпионы — это проблема. Потому я вызвался патрулировать одну ночь в неделю. Я увидел, как ты пошла сюда, и последовал, думая, что ты — шпион нацистов, — он звучал разочаровано.

— Нацистами зовут немцев?

Он покачал головой от ее неведения.

— Это политическая партия. Их лидер — Гитлер, тиран, который хочет захватить мир.

— Похож на Наполеона, только немец. И много шпионов ты поймал?

Он улыбнулся.

— Ты была бы первой.

— И у тебя есть пистолет?

— Я соврал, — бодро сказал он, сел на другом краю скамьи. — Но шпион был бы вооружен, и я хотел тебя напугать. Ты так и не сказала, откуда ты, — он прищурился. — Может, ты все-таки шпион. Милая девочка — хороший выбор. Никто тебя не заподозрит. Наверное, на самом деле тебе двадцать восемь, ты хорошо умеешь скрываться и легко говоришь на шести языках.

— У тебя хорошее воображение! Я говорю на французском, но я не шпион, — она нахмурилась. — Если хочешь знать, я была в аббатстве Лэкленд.

Его голос стал тверже:

— Аббатство разгромлено кучу лет. Там как раз спрятался бы шпион.

— Перестань нести чушь про шпионов! — но, может, так она узнает больше об аббатстве. — А как его разгромили?

— Не знаю. Оно было заброшено со времен, наверное, моих деда с бабкой. Во время Первой мировой немецкий корабль попал по нему снарядом и сбил много зданий. И пару недель назад самолет сбросил там пару бомб по ошибке, — его голос изменился. — Говорят, раньше там была школа магов.

Он звучал тоскливо. И у него было сияние силы.

— Ты веришь в магию? — спросила осторожно Тори.

Он насторожился.

— Магия — выдумка. Но… я слышал, что раньше магия была в мире.

Он хотел, чтобы магия существовала, а ей нужна была помощь и информация. Он был юным, и если скажет всем, что она была магом, ему не поверят. Пора рискнуть.

— Выключи свет, и я покажу кое-что интересное.

— Ты убежишь!

— Разве ты не успеешь меня поймать? — она подняла руки. — Видишь? Оружия нет. В моих руках ничего. И ты услышишь, если я побегу.

— Хорошо, — он с тихим щелчком выключил фонарик.

Решив потом посмотреть на фонарик ближе, Тори сосредоточилась и создала шар света в правой руке.

— Если хочешь верить в магию, посмотри на эту лампу мага.

— Что…! — в мягком сиянии его лицо было испуганным. — Это уловка нацистов, которую мы еще не разгадали!

Ник Рейнфорд думал только о шпионах и врагах.

— Это магия, Николас, — терпеливо сказала она. — Можешь взять его рукой.

Он осторожно протянул руку. Тори опустила лампу мага на его ладонь. Свет не потускнел, доказывая, что у Ника была магия.

Он уставился на шар света.

— Покалывает.

— Приготовьтесь, мистер Рейнфорд, — сказала Тори. — Магия реальна, и у тебя есть немного силы, хоть она не развита. Иначе лампа мага погасла бы в твоей руке.

— Это может быть наука, а не магия, — он смотрел на свет.

Тори взяла лампу и сделала ее ярче, чтобы видеть его лицо.

— Что за наука?

Он растерялся на миг.

— Это… изучение того, как работает мир, и использование этого на практике.

— Звучит как естественная философия, — теперь растерялась Тори. — Дай мне пример науки. Твой фонарь — наука?

Он кивнул, поднимая к ней фонарик.

— Энергия хранится в батарейках в рукояти. Когда я включаю фонарик, они посылают ток в проводок в лампочке. Проводок сияет, появляется свет. Пока батарейки не разрядятся, — он тряхнул фонариком, который тускнел. Он стал ярче. — Наука в действии.

Мир научился управлять электричество. Во время Тори это было интересной новинкой, которая не делала ничего полезного.

— Очень удобно, особенно для тех, у кого нет магии. Мне показать тебе еще раз?

— Но что-нибудь другое, не свет, — сказал он, все еще не веря.

Полет не был практичным, но зато впечатлял зрелищем. Она встала, закрыла глаза и представила, как движется вверх. Ее контроль стал лучше, она взмыла быстро, отодвинулась на несколько футов, чтобы сохранить честь. А потом создала горсть огоньков и бросила их в воздух, чтобы они озарили ее как свечи.

— А так достаточно?

— Эй! — сдавленно вскрикнул он. — Это… еще один фокус нацистов!

— Ты такой глупый, — она изящно опустилась перед алтарем, огоньки угасли над ней. — Думаешь, твои нацисты стали бы скрывать такое? И зачем бы открыли сейчас тебе, если бы скрывали?

— Я… хочу верить в магию, — он скривился. — В семье говорят, Рейнфорды были хороши в этом. Но все знают, что магия — просто выдумки.

— Что случилось с магией? — спросила она, растерявшись из-за того, как что-то такое важное пропало. — Когда люди перестали принимать ее?

— Не знаю, — медленно сказал он. — Может, когда наука стала развиваться, в магии пропала необходимость, и она пропала. Ныне магию считают или выдумкой, или фокусами, — его пальцы на фонарике побелели. — Но… но были времена, когда я ощущал в себе что-то, что могло быть магией, если бы я умел ее использовать.

— У тебя есть сила, я ее ощущаю, — она опустилась на скамью. — Какой сейчас год?

Он вскинул брови.

— Ты на голову упала в аббатстве? Может, призрак волшебника столкнул тебя с тех старых ступеней.

— Может быть. Так какой год?

— Конечно. 1940, - он покачал головой. — Ты такая странная.

Она вдохнула. Если у Англии был тот же календарь, она попала… на сто тридцать семь лет вперед!

Не зная, смогла бы она уговорить его, Тори сказала:

— Я училась в аббатстве Лэкленд, но школа пыталась истребить магию, а не учить ей. Многие люди в мое время любили магию, кроме аристократов. Дети аристократов с магией отсылались в Лэкленд, чтобы их исцелили, чтобы семьи не отказывались от нас. Ученики, которые хотели узнать больше о магии, собирались ночью в туннелях под аббатством.

— Проще поверить, что ты шпион! — фыркнул он. — И из какого ты года, по-твоему?

— 1803.

— И ты прыгнула во времени, миновав сто лет? — воскликнул он. — Ты не только странная. Ты безумная.

— Я не прыгала! — рявкнула она. — За мной гнались, — она поймала его взгляд, молила его мысленно поверить ей. — Прошлой ночью я отправилась в Лабиринт под школой для учебы. Но на нас устроили облаву управляющие школой. Я пыталась сбежать, но попала в туннель, в конце которого было высокое зеркало. Я коснулась его и провалилась, а оказалась тут… Я не знаю, как вернуться.

Лицо Ника изменилось.

— Зеркало Мерлина. Оно существует!

— Ты понимаешь это? — она уставилась на него. — Есть легенда, что Мерлин построил туннели под аббатством, но я не слышала о зеркале. Что это?

— У моей семьи есть истории о магии. И есть много старых дневников Рейнфордов. Я все прочел, и там несколько раз упоминались зеркала Мерлина, — он нахмурился, вспоминая. — Семь зеркал. Они выглядят как отполированное серебро. Они позволяют путешествовать во времени и пространстве. Я помню только это.

Она вскинула брови.

— Теперь ты мне веришь?

— Д-думаю, придется. Зеркало похоже на прибор из романа Уэллса «Машина времени», но там была наука, а не магия.

— Может, Уэллс был магом?

— Нет, он был писателем и жил между твоим временем и моим, — Ник нетерпеливо махнул рукой. — Он не важен, просто я читал его роман, и проще считать зеркало машиной времени, — он нахмурился, вспоминая. — В дневнике говорилось, что зеркало Мерлина работает не для всех. Тебе повезло.

— Я обошлась бы без этого! — она скрестила руки на спинке скамьи перед собой, уставшая и растерянная, готовая заплакать. — Если не отведешь меня в полицию, я переночую здесь. Я ничего не украду.

— А потом?

— Не знаю, — вяло сказала она. — Зеркало пропало, когда я проснулась. Иначе я бы сразу вернулась. Может, священник мне поможет. В мое время они часто были магами.

— Этот священник — нет, — Ник поднялся на ноги. — Идем, путешественница во времени. Я отведу тебя домой.

ГЛАВА 20

Даже устав, Тори твердо сказала:

— Я не пойду домой с тобой!

— Тебе нужно поесть и отдохнуть, — сказал он. — Завтра решим, что делать. Может, у мамы будут идеи. Она тоже читала дневники семьи. Она и мой папа — учителя, они все знают.

Тори полагала, что раз там его мама, она будет в порядке. Она с трудом поднялась на ноги. Проблемы в Лэкленде казались пустяком после такого.

— Надеюсь, она поможет.

— Лучше она, чем священник или полиция, — Ник повел ее по ряду. — Двери работают в обе стороны. Если смогла пройти сюда, сможешь и уйти.

Надеясь, что он прав, Тори пошла за ним наружу, потушила свет мага, покинув здание. Они повернули на дорогу, она оглянулась на церковь. Она тихо спросила:

— Что случилось с витражами?

— Лэкленд на передовой для вторжения, обстрела и бомб. Потому совет попросил волонтеров сторожить улицы, — он оглянулся на церковь. — Когда в сентябре объявили войну, священник решил убрать витражи на время. Их хранят где-то. Наверное, в погребе.

— Логично. Но церковь без них не такая.

— Все не такое, как было до войны, — Ник взял Тори за руку, тучи закрыли луну. — Осторожно, в темноте можно легко споткнуться.

Она была благодарна за его поддержку в этом странном мире.

— Из-за войны тут так темно? Я думала, тут есть лампы, работающие как твой фонарь.

— Да, почти во всех домах теперь есть электрические лампы, но действуют правила, — он повернул ее вокруг чего-то, стоящего у амбара. — Все окна закрывают, чтобы света не было видно. А патруль смотрит и подсказывает, если кто-то нарушает правила.

— Без шпионов, наверное, скучно, — сухо сказала она.

— Нет. Я не хочу их на этой стороне канала, — рассмеялся он. — Ночью идти сложно. Машины обычно не используют фары, но от этого погибло столько людей, что теперь позволили бреши света. Некоторые фермеры рисуют белые полосы на темных коровах, чтобы их не сбили.

— Я видела одну такую, — Тори разгадала хоть одну загадку. — Странно это все.

Ник описал жестом деревню.

— Если немцы начнут бомбить, мы не хотим стать легкой мишенью.

Тори пыталась разобраться. Машины она видела, как и прорези света в них.

— Бомбить?

— Бомбы как… взрывающиеся пушечные ядра, — он повернул ее за угол улицы и направился вверх по холму. — Самолеты — летающие машины. Они могут пересечь канал и сбросить бомбы на города и фабрики. Это еще не произошло, но скоро может случиться. Думаю, они не бросили бомбы, пока не видно огней Лэкленда.

— Я видела летающую машину раньше. Жуткая штука! — Тори поежилась. — Расскажи больше о своей войне.

Он вздохнул.

— Британия объявила войну в прошлом сентябре, когда Германия вторглась в Польшу. Сначала почти ничего не происходило. А теперь идут сражения, и Гитлер захватил половину Европы.

— Какие страны?

— Он забрал Чехословакию и Рейнланд пару лет назад и напал на Польшу, — он задумался на миг. — Одолели Данию. Норвежцы борются, но долго не протянут. Финляндия хорошо обороняется от России, но и их скоро раздавят.

Тори не слышала о Финляндии, а Рейнланд был частью Германии, но границы все время менялись.

— Так Германия собралась воедино и теперь в союзниках с Россией?

— Да, как и Италия. В Италии есть диктатор Муссолини, он почти такой же плохой, как Гитлер. Они оба фашисты, так что хотят всеми править.

Италия была страной, а не скоплением королевств?

— Мне нужно найти карту Европы! Где идут сражения?

Ник пнул камешек, и тот прокатился по гладкой дороге.

— Две недели назад, в начале мая, нацисты вторглись в Нидерланды и Францию. Голландия простояла пять дней, это уже хорошо, но теперь они сдались. Нацисты движутся так быстро, что это зовут блицкриг. Молниеносная война. Бельгия почти сдалась, и армии Франции и Британии отступают к каналу

— Франция и Британия сражаются заодно, — поразилась она. — Сложно поверить.

— Они были союзниками в Первой мировой, так и теперь, — он сглотнул. — И… мой отец пошел в разведку Британии. Он посреди сражений. Если еще не умер.

Тори скривилась от боли в голосе Ника.

— Зачем мужчине с детьми идти в армию?

— Мой папа был в Первой мировой, когда был немного старше меня. Он был хорошим солдатом, стал сержантом. Он сказал, что Англии нужны опытные люди, так что теперь он офицер, — Ник с горечью рассмеялся. — Моя мама сказала, что он нужен здесь, но он решил, что ему нужно попытаться остановить нацистов, пока они не добрались сюда. Уже поздно. Через месяц гады заберутся в Англию.

— В мое время мы тоже ждем вторжение, но враг — Франция, — а ведь Ник знает, что случилось! Она поспешила спросить. — Наполеон вторгся в Англию? Мы его победили?

— Я… не так хорош в истории, — извинился Ник. — Он, может, и приходил, но мы его одолели. Я уверен.

Это немного утешало. Но она надеялась, что мама Ника знала историю лучше.

Тори едва двигалась, когда они добрались до дома Рейнфордов на утесе. В темноте она толком не видела, когда они дошли туда, но дом напоминал старый, каменный, который она помнила из своего времени. Здание было далеко от дороги и других домов, отделено деревьями. За домом был канал, и она слышала шум волн.

— Мы не запирали раньше дверь, — Ник повернул ключ, открыл дверь и впустил Тори внутрь. Он закрыл дверь, раздался щелчок, и комнату залил свет.

Тори моргнула от яркости. Это было как его фонарик, но в тысячу раз лучше.

— Нужны десятки свечей, чтобы так осветить комнату, — поразилась она. — Или много ламп магов.

Они вошли у кухни, которую было легко узнать, хоть она была меньше кухни в Фейрмаунт-холле и аббатстве. Тут уместилось бы два или три человека за работой, но тут были шкафчики, стойки, тарелки и сковороды, плита и большой стол, окруженный деревянными стульями. Тяжелые черные шторы закрывали два окна.

— Добрый вечер, Гораций, — Ник почесал голову сонной черно-белой собаки, которая вышла из-под стола к нему. — Хочешь сразу спать, Тори, или сначала поешь?

Гораций с интересом понюхал ее руку. Тори поняла, что дрожит отчасти из-за голода. Она сожгла много силы с последнего приема пищи.

— Мне стало бы лучше, если бы я поела что-нибудь.

— Как насчет горячего супа, хлеба и сыра? — спросил женский голос. — Ник, кто твоя подруга?

Тори повернулась, а на кухню вошла женщина из другой двери. Она была красивой, светловолосой и с уставшими глазами, в длинном синем халате и с властью матери.

— Ее зовут Виктория Мансфилд, я нашел ее в церкви, мам. Она говорит, что она — колдунья из 1803. Тори, это моя мама, миссис Рейнфорд.

Тори сжалась. Как он мог так выпалить? Миссис Рейнфорд отправит Тори в психушку! Но Ник знал свою мать.

Миссис Рейнфорд оживилась.

— Так ты одна из них, — выдохнула она.

Ник говорил, что его мама знала, и теперь Тори пригляделась и увидела сияние магии вокруг женщины.

— Одна из чего?

— Мне казалось, что скоро придет кто-то важный, — сказала миссис Рейнфорд. — Я не знала, кто или зачем, — она изумленно смотрела на Тори, — и я думала, кто-то будет старше, но я знаю, что твое прибытие очень важное.

— Я же говорил, что мама все знает, — гордо сказал Ник.

— Рада встрече, мисс Мансфилд, — взгляд миссис Рейнфорд прожигал Тори.

— Можно просто Тори, миссис Рейнфорд.

— Мам, Тори умеет летать! — сообщил Ник.

— Не летать, а парить. Хотя я так устала сейчас, что вряд ли оторвусь от пола, — Тори вздохнула. — Но я могу попробовать, если нужно.

— Если ты из 1803, путь был долгим, — сказала миссис Рейнфорд. — Тебе нужно поесть и поспать. Поговорим завтра, — она зажгла спичкой горелку на плите. Она поставила кастрюлю на горелку и продолжила. — Ник, подашь хлеб и сыр?

Ник послушался, и миссис Рейнфорд спросила у Тори:

— Думаю, ты хочешь помыться и освежиться?

— О, хотелось бы!

Миссис Рейнфорд вывела ее из кухни и направила вверх по лестнице.

— Там ванная. Можешь брать полотенца, вот новый гребень, — она подвинула что-то на стене, включила свет в комнате, и стало видно большую ванну и умывальник. Она повернула металлическую ручку на рукомойнике, и полилась вода из крана. — Справа холодная, слева горячая. Вода нагревается минуту или две. Заткни слив, если хочешь наполнить рукомойник. Ванна работает так же.

Тори повернула другую ручку и смотрела с восторгом, как лилась вода.

— Служанкам это понравится! Не нужно носить горячую воду в спальни.

Миссис Рейнфорд рассмеялась.

— У девушек нынче есть работа не только прислуги, так что служанок не так много. Нам повезло, что у нас современный трубопровод, — она открыла следующую дверь в коридоре. — Туалет в комнатке тут. Тебе нужна помощь?

Тори посмотрела на стену, нашла включатель, как то, что озарял ванную. Она осторожно коснулась его. Свет!

Комнатка была с унитазом. На стене над ним был резервуар с ручкой на цепочке.

— Я слышала о таком, но не видела. Использовав, нужно потянуть за цепочку?

— Да, и это одно из самых полезных изобретений в мире, — миссис Рейнфорд повернулась к лестнице. — Можешь взять синие полотенца. Не спеши, суп еще пару минут будет греться.

После похода в туалет Тори решила, что нужно уговорить отца установить такие в Фейрмаунт-холле. Если он вообще заговорит с ней. И горячая вода в рукомойнике была чудесна!

Она сомневалась, что сам король Георг мылся с таким комфортом в замке Виндзор. Дома служанка приносила воду, а потом уносила ее. Тут все было так просто, что это было роскошью.

Тори смотрела на ванну. Она была в четыре раза больше, чем в Фейрмаунт-холле, и там были ручки, как на рукомойнике. Искупаться в такой ванне будет раем. Но если она попробует, то уснет и утонет. И она хотела есть.

Помыв руки и лицо, распустив волосы, Тори влажным полотенцем оттерла почти всю грязь с платья. Она посмотрела в зеркало, увидела, что убранные гребнем волосы назад делали ее младше. Загадочная путешественница во времени должна выглядеть серьезнее.

Но пока что ей было все равно.

ГЛАВА 21

Тори проснулась от крепкого сна, голова была мутной. Каким у нее был сон!

Взгляд упал на хрупкое сооружение, похожее на птицу, висящее в углу комнатки. Модель аэроплана, построенная Джо Рейнфилдом. Она все вспомнила. Боже, она попала в будущую Англию, где была война.

Во время позднего ужина, где она чуть не уснула в миске с супом, она узнала, что ВВС была отрядом армии со странными летающими машинами. Джо Рейнфорд пошел туда, когда подрос. Он был на учебе, так что его кровать была свободна для Тори.

Когда миссис Рейнфорд отвела зевающую гостью в комнатку под крышей, она сказала:

— Видишь аэропланы, которые построил Джо? Он всегда хотел летать. Потому не удивительно, что он пошел в ВВС, — ее голос был подавленным.

В комнате было не меньше десятка моделей. Тори посмотрела на ближайшие. Удивительно, что кто-то хотел доверить жизнь такому хрупкому сооружению. Самолеты были легкими мишенями во время войны. Миссис Рейнфорд так и думала.

Но, хоть мама Ника скрытно боялась за мужа и старшего сына, она была рада гостье. Она нашла ночную рубашку и халат своей тринадцатилетней дочери Полли, которая спала, когда Тори прибыла. Полли была ростом с Тори, и мягкая чистая ночная рубашка была приятна.

Часть ее хотела спрятаться под одеялами, но это не поможет ей вернуться домой. Она могла застрять в этой Англии без друзей или семьи, и это ужасало. Даже если она вернется в то же время, когда ушла, и попадется рейдерам, которые запрут ее на ночи в Лэкленде, она хотя бы будет в своем времени, которому принадлежала.

Миссис Рейнфорд открыла черные шторы, когда Тори легла в постель, когда свет был выключен. Утром в окно полилось солнце. Тори отлично проспала до утра.

Она встала с кровати и прошла к окну. Оттуда был хороший вид на канал, и деревню было видно вдали.

Тори посмотрела на канал, радуясь, что это не изменилось. В такое мирное утро было сложно поверить, что армии с жуткими машинами терзали друг друга во Франции, приближаясь к ним.

Когда она прошла в коридор, направляясь в ванную, она услышала внизу голос Ника. Наверное, все ждали ее появления. Она оделась, спешно причесалась, завязала волосы сзади лентой, которую дала миссис Рейнфорд.

Она спустилась. Ей нравился дом Рейнфордов. Хоть не большой, но он был приятным и теплым, и тут были удобства, которые не знали во времени Тори.

Она пошла на голоса на кухню, которая была центром жизни семьи. Прошлой ночью миссис Рейнфорд была в длинном халате, но теперь она была в платье, которое едва прикрывало ее колени. Ее лодыжки было видно! Юная блондинка за столом была одета схоже. Конечно, Ник принял длинное платье Тори за ночную рубашку.

Тори приковала общее внимание, как только вошла. Сестра Ника сказала с сомнением:

— Это колдунья?

Тори не знала, изумляться или злиться.

— Я только учусь магии. Колдуны практикуют темную магию, а я таким не занимаюсь.

— Как бы она себя ни звала, у нее есть сила, Полли, — сказал Ник. — Тори, это моя младшая сестра-скептик. Полли, это Виктория Мансфилд.

Полли кивнула, а Тори заметила, что и у девочки есть сияние силы. Длинные светлые волосы, ниспадающие на ее лоб и плечи, не скрывали пылающий взгляд. Ник и миссис Рейнфорд смотрели на гостью так же пристально. Даже пес под столом глядел на Тори.

— Доброе утро, — чувствуя себя мышкой среди котов, Тори опустилась в реверансе для хозяйки дома. — Прошлой ночью вы сказали, что поможете мне попасть домой?

— Я надеюсь на это. Я изучала дневники семьи и старые книги, что хранились с ними, — миссис Рейнфорд с помощью варежки вытащила тарелку из печи и опустила на стол, но не со стороны Полли и Ника. — Мы поговорим, когда ты позавтракаешь. Тарелка горячая, так что будь осторожна. Надеюсь, ты любишь яичницу с сосисками.

— Выглядит вкусно, спасибо, — бодро сказала Тори. Она не видела такого хорошего завтрака с тех пор, как ее увезли из Фейрмаунт-холла. — Но расскажите, что вы узнали. Я могу есть и слушать.

Миссис Рейнфорд налила Тори чай и добавила кипятка в чашки остальных.

— Хорошо. Я учу английскому и латыни, и латынь помогает со старыми книжками. Ник сказал, что ты описывала серебряный предмет, который звучал как зеркало Мерлина.

Тори оторвала взгляд от яичницы.

— Я не слышала об этом, но я не так долго училась в Лабиринте. Что в книге говорится о зеркале?

— Книга, в которой они описаны, самая старая в нашей коллекции, но, как рассказал тебе Ник, зеркало было порталом, переносящим сквозь пространство и время. Запись переводится как: «Мерлин сделал семь волшебных зеркал, рассеял их по царствам, чтобы люди могли перемещаться во все времена и места», но это может быть выдумкой, а не фактом.

— Я переместилась во времени, но не месте, — задумчиво сказала Тори. — Как портал активировался? Я не колдовала. Я просто подбежала и коснулась поверхности, потому что хотела спрятаться за зеркалом. А потом оказалась на полу в туннеле в этом времени.

— Нужен талант в магии, чтобы использовать портал, — ответила учительница. — И нужно сильное желание быть в другом месте. У тебя явно есть талант и было желание.

Тори вспомнила свой страх, что ее поймают, и поняла, что выполнила требования.

— Теперь у меня есть сильное желание вернуться. Думаете, я смогу уйти домой, если найду зеркало? Оно пропало, когда я прошла сквозь него.

— Хотела бы я знать ответы, — вздохнула миссис Рейнфорд. — В книге говорится, что портал существует в другом измерении и появляется, когда его вызывают.

— Звучит так, словно его вызывают магия и желание. Значит, если я вернусь в туннель, откуда пришла, я смогу вызвать зеркало, если сознательно буду желать этого, — Тори в волнении отодвинула тарелку и встала. — Я могу к вечеру уйти домой!

— Нет! — воскликнула Полли. — Ты должна научить нас, как использовать магию!

Тори удивленно моргнула, а Ник, молчавший до этого, сказал:

— Мы надеялись, что ты проведешь нам пару уроков перед возвращением. У нас есть немного силы, но мы не знаем, что с ней делать.

— Грядут плохие времена, и нам нужны все силы, — сказала миссис Рейнфорд тихо. — Очень плохие. Мне снятся кошмары с падающими бомбами и пылающими городами.

Ее дети уставились на нее.

— Ты не рассказывала нам, — сказал Ник.

— Не хотела пугать, но мне нужно уговорить Тори помочь нам, — миссис Рейнфорд улыбнулась. — Я ощущала, что придет кто-то сильный и поможет нам. Я не ожидала. Что путешественник во времени будет возраста моих детей.

— Я не знаю, как учить магии, — сказала смущенно Тори. — Я только начала познавать магию, как меня поймали и отправили в Лэкленд.

— Ты знаешь больше нас, — сказал Ник. — Ты можешь хотя бы подсказать!

Тори замешкалась, а Полли фыркнула:

— Она — не маг. Она просто запутала тебя, потому что милая.