Тёмный Король

Глава 19

В пустой квартире Лир уселся посреди комнаты, скрестив ноги.

— Мне нужно исцелиться самому, прежде чем я смогу исцелить тебя. Мне необходимо будет трансформироваться в мою форму Анку. Возможно, ты не захочешь смотреть.

— Почему?

— Мне говорили, что в чистой форме это ужасает.

— Значит, когда я видела, как ты трансформировался раньше — это была не самая чистая твоя форма?

— Нет.

Что ж, это разожгло моё любопытство. Я хотела подойти к зеркалу, чтобы проверить, как там Джина, но сначала я хотела взглянуть на настоящего Анку.

Лир положил руки на колени и выпрямил спину. Его тело начало светиться, как умирающее солнце, окрашивая воздух вокруг него золотом. Его светлые волосы развевались вокруг головы, как будто он находился под водой.

По мере того как его корона становилась длиннее и острее, из кончиков пальцев вырастали тёмные когти. Золотые татуировки начали струиться по его телу, и у меня перехватило дыхание. Его магия вибрировала на моей коже, как мрачное предупреждение.

Мой желудок сжался. Только инстинкт заставил меня отвернуться от него.

Я прошла в соседнюю комнату, желая взглянуть на Джину. В этой комнате присутствовали отверстия, где находились бы окна.

Осматривая пол, я искала что-нибудь блестящее, что можно было бы использовать как зеркало для прорицания. Спустя мгновение я обнаружила сломанный металлический прут, лежащий в углу. Он выглядел как часть вешалки для полотенец или что-то в этом роде — достаточно отражающее, чтобы я могла ясно видеть своё собственное лицо. Через несколько мгновений я буду знать, лжёт ли мне Лир насчёт Джины.

Я подняла с пола прут и вздрогнула. Каждый раз, когда я слишком активно двигалась или меняла позу, я чувствовала, что стекло погружается немного глубже.

Не обращая внимания на боль, я подставила металлический прут под лунный свет и прошептала заклинание для прорицания. Моё сердцебиение ускорилось, и я подумала о Джине — её темных глазах, её буйных кудрях. Об её привычке сидеть на полу и делать уроки. Снова открыв глаза, я увидела её отражение в металле.

Она сидела, откинувшись на груду больших белых подушек, в комнате с золотыми стенами и лампами. Она смотрела телевизор и что-то ела. В этом крошечном кусочке металла было трудно что-то разглядеть, но мне показалось, что это омлет. Она облизала пальцы.

Так вот как выглядел «Савой». Белое и золотое. Даже лучше, чем я себе представляла.

Боги, я хотела быть там.

Я позволила заклинанию рассеяться, и облегчение нахлынуло на меня. Джина в безопасности. Лир говорил правду. Всё не так страшно, как могло бы быть.

Снаружи над горизонтом прогремел гром. Волосы на моих руках встали дыбом, и я не знала, был ли это удар надвигающейся бури или магия Лира.

Когда я вернулась в комнату без окон, моё сердце пропустило удар. Анку в своём истинном обличье заставил меня затаить дыхание от благоговения.

«Величественный».

Это самое близкое слово в английском языке, чтобы передать концепцию, уникальную для этого фейри: ужасающая красота богов. Ужас и совершенство смешались воедино, требуя преданности.

Его вид пробудил во мне первобытный страх, и часть меня отчаянно хотела убежать от него. «Чудовища прячутся среди мужчин, — прошептал в моих воспоминаниях голос матери. — Он уничтожит тебя. Убей его, пока он не убил тебя».

Другая часть меня просто чувствовала необходимость поклоняться ему. Мои колени ослабели, почти тянули меня вниз к бетонному полу. Золото вокруг него становилось всё ярче, и я видела, как его шрамы заживают у меня на глазах.

Я знала, что смотрю на нечто, не предназначенное для глаз обычных фейри вроде меня. Это действительно вызывало головокружение. Наблюдать за ним было равносильно непрошеному вторжению. Я вторгалась на запретную территорию, глядя в истинное лицо бога.

Молния расколола небо снаружи, затем раздался оглушительный раскат грома, сотрясший стены. Дождь начал барабанить по зданию.

Тени змеились вокруг Лира, скрывая золотое сияние, и его бело-золотые волосы развевались вокруг головы. Но его тело оставалось неподвижным, как бетон под ним.

Я не собиралась становиться на колени, даже если бы захотела. Если он откроет глаза и увидит, что я стою перед ним на коленях, мне придётся выбежать из здания, чтобы спастись от стыда.

«Думай о не-божественных вещах, Аэнор».

Выставки кондитерских изделий. Утягивающее бельё. Собаки, подъедающие затхлые сухие завтраки из детской коляски. Старики, шаркающие по тротуарам и облизывающие рожки мороженого.

И всё же прекрасное видение пылало передо мной, как священный огонь.

Я оторвала от него взгляд и вернулась в соседнюю комнату. С каждым шагом я вздрагивала от крошечных осколков стекла в заднице и бёдрах.

Холодный дождь начал под углом залетать в комнату, и я посмотрела вниз, на квартиры напротив нас. Курившая женщина вошла внутрь, но перед домом остановилась машина. Дождь намочил одежду, которую она развесила на верёвках.

Что-то в том, как машина была припаркована, обеспокоило меня — совершенно криво, частично на тротуаре. Тот, кто припарковал машину, либо был пьян, либо сильно спешил.

Затем отдалённый крик заставил мою грудь сжаться. Это был мужской голос, ревущий на другом языке — иврите, наверное. Женщина кричала ему в ответ из своей квартиры.

Я сделала шаг ближе к окну, наблюдая, как женщина распахнула дверь и выбежала на мокрый от дождя тротуар. Она была молодой. Может быть, лет двадцать?

Затем её друг последовал за ней. Он был невысоким, но мускулистым. На нём была чёрная футболка с символами доллара и низко надвинутая кепка с логотипом бейсбольной команды «Янкиз». Он выглядел так, словно собирался начать что-то неприятное.

Я задрала платье и вытащила кинжал из ножен.

На середине тротуара мужчина схватил её за хвост и повалил на землю. Она закричала, когда он начал тащить её обратно в дом за волосы. Как пещерный человек.

На долю секунды мне захотелось просто убить его. Я могла бы сделать это отсюда — бросить нож, прицелиться ему в сердце. Но тогда я оставлю одну очень травмированную женщину с обвинением в убийстве на руках.

Я отвернулась от окна, подхватила подол и побежала через пустую квартиру, мимо сияющего бога смерти собственной персоной. Мои мокрые туфли шлёпали по бетонной лестнице, пока я неслась вниз, к первому этажу. Когда я выбежала на улицу, воздух наполнился паническими криками женщины.

Ярость вспыхнула во мне, когда я увидела, как мужчина силой втолкнул свою жертву в квартиру. Он захлопнул дверь за ними. Мои пальцы дрогнули, но я убрала кинжал в ножны. Я не думала, что он мне понадобится.

Их крики доносились из-за двери. Я подошла к ней и приподняла подол платья. Я стала пинать дверь, снова и снова, ударяя по ней около ручки, пока дерево не треснуло и не сломалось. Ещё один удар, и дверь распахнулась.

Оба человека ошеломлённо уставились на меня.

Мужчина прижал женщину к стене. Её губа распухла и кровоточила, по лицу текли слёзы. Её волосы и одежда были мокрыми. Мужчина выглядел так, словно пытался стянуть с неё джинсы, но не успел справиться с ремнём. Он схватил её сзади за шею, как будто она была диким животным. Я подошла на шаг ближе.

«Мама всегда была права. Чудовища прячутся среди мужчин».

Я рванулась вперёд.

— Привет, дружище, — я оттащила его от женщины, потом схватила за горло и прижала к стене. Он начал яростно пинать меня, но чары овладели им через несколько мгновений.

Без гребня и воды наведение чар являлось трудной для меня задачей. Мелисанда была великолепна в этом. Чем более искушённой и умной была жертва, тем труднее мне приходилось.

Без моих инструментов моргены это удавалось не очень хорошо. Я могла очаровать только самых тупых людей.

И этот фанат «Янкиз» представлял идеальную мишень.

— По-английски понимаешь? — спросила я.

Он кивнул.

— Хорошо. Мне нужно, чтобы ты сел в свою машину, уехал и никогда сюда не возвращался. И более того, ты никогда больше не прикоснёшься к другой женщине.

Его глаза выпучились, но он кивнул. Я отпустила его, и он, спотыкаясь, направился к выбитой двери, протискиваясь мимо обломков дерева. Когда мужчина скрылся, я с удивлением увидела Лира — он стоял на тротуаре под дождём.

Как долго Лир наблюдал за мной?

Я оглянулась на женщину. Пиво пропитало её одежду и волосы, а тело сотрясала дрожь. Она оглядела меня с головы до ног, замечая моё мокрое платье, испачканное кровью. Наверное, я выглядела ещё хуже, чем она, но, по крайней мере, никто не вылил на меня пиво.

Она просто смотрела на меня, её руки дрожали.

Я подошла к двери. Я закрыла глаза и прошептала заклинание для починки деревянных предметов, собирающее их по кусочкам, по одному обломку за раз. Закончив, я вышла из квартиры, повернула ручку, чтобы закрыть дверь, и направилась на улицу.

Взгляд золотых глаз Лира был устремлён на меня, тело окрасило воздух вокруг него в янтарный цвет. Он совсем снял плащ и теперь стоял под дождём без рубашки. Он снова стал похож на себя и менее похож на бога.

— Тебе не обязательно было выходить, — сказала я.

— Я почувствовал, что за нами следят, но ничего не нашёл.

Я посмотрела на тёмную улицу, но не увидела ничего подозрительного.

— Зачем ты пришла сюда? — спросил он.

Мы начали переходить дорогу, снова направляясь к пустой квартире.

— Потому что парень этой женщины избивал её, и я хотела, чтобы это прекратилось.

Он хмуро посмотрел на меня, но выражение его лица было любопытствующим.

— Ты не такая, как я…

Затем он замер, и всё его тело обрело неподвижность дикого животного. Он протянул руку, жестом приказывая мне остановиться. Принюхался к воздуху. Холодок пробежал по моей коже.

Я ничего не видела в темноте. Но я слышала хриплое дыхание, доносившееся откуда-то со стороны. Я тоже принюхивалась к воздуху, втягивая запах болота, мха и гнилых папоротников.

«Гвиллион».

Гвиллионами назывались фейри, которых я знала по Ис, и они определённо не были уроженцами Израиля. Они являлись порождениями ночи, которых отпугивало солнце. Но в темноте они были злобными зверями.

Я нагнулась и вытащила кинжал из ножен. Это было бы идеальное время для железного оружия, но мне не хотелось нести ответственность за ещё одну душу, заключённую в ад навсегда.

Гнилой запах гвиллиона становился всё сильнее, и ужас пронзил меня до костей. Эти древние монстры были преследователями в царстве фейри. Они часто устраивали засаду за скалами, просто наблюдая. Но они могли двигаться поразительно быстро, когда им это нужно, и разрывать глотки зубами. Они могли обглодать человека до костей быстрее, чем за один удар сердца.

Я повернулась, и мой взгляд упал на серые глаза и спутанные седые волосы, завешивающие костлявое лицо. Моё сердце ударилось о рёбра.

Я прошептала атакующее заклинание, и магия заискрилась в моей руке, заряжая клинок. Самка гвиллиона прыгнула ко мне, но взрыв магии отбросил её назад. Тем не менее, заклинание не убило её, и она зарычала, грохнувшись на тротуар.

Другой гвиллион метнулся из тени, вцепившись в шею Лира. Но как только я снова начала заряжать кинжал магией, одна из них схватила меня за руку, вонзив когти в плоть. Я перерезала её сморщенное горло лезвием, и потекла тёмная кровь.

Меня сбил с ног крупный самец гвиллиона, атаковавший из темноты. Он прижал мои запястья, когти впились в кожу. Стекло, всё ещё находившееся в моём заду, рвало плоть. Гвиллион сжал моё запястье так сильно, что я опасалась, как бы он не переломал мне кости. Нож со звоном выпал из моей руки, и я ахнула.

Широко раскрытые серые глаза гвиллиона парили в нескольких дюймах от моего лица, а его жёсткая борода щекотала мне кожу.

— Красивая… совсем как она, — его дыханием можно было убивать цветы.

— На кого ты работаешь? — спросила я.

— Нам нужно знать, как добраться до Нова Ис, — он начал двигать своими бёдрами взад и вперёд над моим телом, отчего меня чуть не стошнило. — Красивая…

«Нова Ис?»

Так, так, так. Вот какую интересную тайну Лир скрывал от меня.