Тёмный Король

Глава 37

Моя мать стояла там, наблюдая за мной. Возможно, она пребывала в шоке, как и я. Сто лет назад она притянула бы меня к себе и погладила по волосам.

Тон музыки немного изменился, став темнее. Моя кожа похолодела.

Я едва могла дышать.

— Мама, почему ты меня не искала? Как давно ты ожила?

— Несколько месяцев назад. Но я искала кое-что другое.

Боль нарастала между моими рёбрами.

— Что?

Она просияла.

— Моё королевство.

С тех пор как я убежала от Лира, боль пустила корни в моей груди. Теперь корни проросли ещё глубже, окружая моё сердце. Её королевство настолько важно для неё, что она не могла даже дать мне знать, что она жива?

— Что ты здесь делаешь? — спросила я. — Почему ты в Иерусалиме? Мы далеко от Ис.

Я не могла сложить всё воедино. Если Лир так сильно хотел власти, зачем вообще возвращать её из мёртвых?

«БУМ. БУМ. БУМ». Он ломился в деревянную дверь, и звук отдавался эхом.

Она обвела пещеру жестом.

— Я приехала сюда, потому что это дом Салема. Его настоящий дом. Я думала, что найду его здесь, в этой пещере крови и костей. Мне нужно свести с ним кое-какие счёты. Я хотела заполучить морскую силу. Магию, которая у тебя когда-то была, — она кивнула на атам. — Я также хотела вернуть это. А после я хотела превратить его в пыль за то, что он сделал с нами.

Я всё ещё цеплялась за атам, как будто это была единственная стабильная вещь в данной ситуации. Даже камень под моими ногами, казалось, мог рухнуть в любой момент. Здесь меня совершенно застали врасплох.

— Подожди. Вернись-ка немного назад. Ты хотела получить мою силу от Салема? Для себя?

— Ну, я же королева, — впервые я обратила внимание на её ногти — длинные, блестящие чёрные ногти, заострённые на кончиках. Как металлические когти… как когти Бейры. Раньше у неё их никогда не было.

Всё это просто казалось неправильным.

— Я сегодня видела Салема, — в моём голосе звучала неуверенность. В моём голосе никогда прежде не слышалось такого сомнения, особенно в разговоре с мамой. — До сегодняшнего дня я не знала, кого винить. Я называла его Безымянным.

— Да, он виновен, — её зелёные глаза сузились. — Но, конечно же, виноват не только он.

— Что ты имеешь в виду?

Её тело сделалось пугающе неподвижным.

— Разве ты не помнишь? Ну само собой. Ты была пьяна в тот день, — она вздохнула. — Ты вечно была пьяна от вина из одуванчиков. Совершенно бесполезная. Боги благословили тебя огромной силой, а ты растратила её впустую. В тот день, когда Салем пришёл в Ис, у тебя имелась сила, чтобы остановить его. Может быть, ты и не смогла бы убить его, но ты сумела бы помешать ему. Вместо этого ты позволила мне умереть. Поэтому ты должна понимать, что ты не заслуживаешь такой власти. Я бы лучше распоряжалась ею.

Казалось, всякая способность говорить покинула меня. Такое чувство, что она ударила меня кулаком в живот, но одна мысль начала выкристаллизовываться в моей голове.

— Значит, ты контролировала фуатов. Ты та, кто пытается добраться до Нова Ис, пытается захватить Лира.

— О, да.

Мои костяшки побелели, сжимая атам, а большой палец скользнул в небольшое углубление. Идеальный размер для того, что я видела не так давно…

— …А значит, ты наблюдала за мной. Ты приказала им похитить Джину.

Она пожала плечами.

— Я хотела, чтобы ты снова застрелила Лира и передала его мне, но, возможно, я выбрала неверную тактику. Возможно, мне удалось бы убедить тебя с помощью… материнской любви, — её холодный смех эхом отразился от скал. — Во всяком случае, теперь он всё равно пришёл ко мне, не так ли? Всё пришло прямо ко мне.

— Где Джина? — спросила я. Острая струйка гнева пронзила меня.

Она больше не была моей матерью. Она была мерзостью. В этом виноват Лир, но это не главное. Важно то, что эта мерзость знала, где находится Джина.

— Где Джина? — повторила я.

Стук Лира в дверь грохотом разносился по всей пещере.

Мама вздохнула.

— Человечка? Какая разница? Аэнор, я пришла сюда не для того, чтобы убить тебя. Я пришла сюда, чтобы вырвать позвоночник Салема через горло и сжечь его дотла, а потом рассеять его в Средиземном море. Я сделаю это достаточно скоро. Но Лир — это более важно, полагаю.

Я уставилась на неё.

— Где, бл*дь, Джина?!

— Следи за языком! — упрекнула она меня.

— Знаешь, фуат, которым ты управляешь, пытался убить меня, — кусочки мозаики начали постепенно складываться в моей голове. — Ты сказала Мелисанде, что она может стать королевой Нова Ис?

Она пожала плечами.

— Мне нужен был кто-то, кто помог бы мне добраться до рыцарей. Она не стала бы убивать Лира, но помогла мне разрушить магические барьеры в крепости. Я обещала ей, что она будет королевой. Я сказала ей, что мне нужен только мой атам. Она мне поверила, — мама усмехнулась, наслаждаясь собственной гениальностью. — Я с нетерпением жду возможности убить её. Сначала я хотела оторвать ей крылья. Но, похоже, ты добралась до неё первой. Мы с тобой в чём-то очень похожи.

Моё сердце разрывалось надвое. Здесь передо мной стояла моя мать, испорченная и искажённая смертью. Я снова почувствовала себя маленькой девочкой, но с разбитым сердцем.

— Ты не должна быть в живых.

Она нахмурилась, глядя на меня.

— Что, во имя всех богов, случилось с твоим акцентом? — её взгляд скользнул вверх и вниз по моему телу. — И где остальная твоя одежда? Ты опять пьяна, Аэнор?

Я отошла от неё на шаг, уставившись на коричневое пятно крови на её платье. Когда-то оно было знакомо мне, как родной дом. Ужасное утешение. В конце концов, это та самая женщина, которая успокаивала меня, когда мне снились кошмары, украшала мои волосы цветами, когда я хотела выглядеть красивой, которая подслащивала мою воду мятой, когда я чувствовала себя нехорошо. И это жуткое платье всегда было частью её самой.

Теперь пятно на её платье казалось просто извращённым.

— Я не понимаю, почему Лир не сказал мне, что ты жива.

Я сказала это скорее себе, чем ей, но её глаза сверкнули. Она одарила меня лёгкой грустной улыбкой.

— Ну, он же не знал, ведь так? Он вернул меня из мёртвых, потому что знал, что я истинный правитель Ис. Лир всегда был верен. Он всегда верил в меня. Он знал, что Нова Ис нуждается в моём правлении. Я была настоящей королевой. Но вернув меня обратно, он решил, что со мной что-то не так, дурак. Что я выродок. Разве я кажусь тебе злом?

— Да, кажешься, — я бросила быстрый взгляд на дверь. Неужели Лир собирается её сломать?

— Лир решил, что я слишком злая для этого мира, — продолжала мать, — и снова убил меня. Он такой же плохой, как Салем. Он отрубил мне голову. Я планирую сделать то же самое с ним, — её ослепительная улыбка сверкнула в тусклом освещении, и её душераздирающая красота почти заставила меня забыть, кем она была на самом деле. — Но ведь я не осталась мёртвой, не так ли? Эти правила больше не действуют на меня. Я буду править Ис ещё более блестяще, чем когда-либо. Я королева с неограниченной властью. И всё станет ещё лучше, когда я буду управлять морем.

«Дочь дома Мериадок».

Пророчество звенело у меня в голове. Оно было не обо мне. Речь шла о моей матери. Этот маленький зелёный камень, которым владел Лир, должен был остановить её, а не меня. Лир не понял, потому что думал, что она мертва.

— Где Джина, мама? Она не имеет никакого отношения к Нова Ис, и ты не должна использовать её в качестве рычага давления.

— Фуат сказал тебе. Если ты доставишь мне Лира, я верну тебе Джину. Но ты ведь не отдала его, не так ли? Я знала, что ты способна на это. Ты же Моргена. Ты могла бы очаровать его и выстрелить в него железом. Снова. Так что, если с Джиной что-то случится, тебе винить придётся только себя.

«Её красота скрывает её истинную природу. Её сердце превращается в пепел, её душа заражена злом».

Это не кровь моего отца отравляла меня. Это преступление против богов отравляло маму.

«БУМ-БУМ-БУМ». Кулак Лира барабанил по двери.

«Она, из дома Мериадок, принесёт царство смерти».

Дверь начала раскалываться на щепки под мощью кулаков Лира. Она взглянула на дверь совершенно невозмутимо.

— А ты знаешь, что Анку правит вместо меня? Он носит корону. Какая наглость с его стороны. Я думаю, что прибью его гвоздями к дереву, как его мать, — её смех напоминал трение двух камней друг о друга. — Вот тогда и посмотрим, кто тут выродок.

— Определённо, тот, кто прибивает кого-то гвоздями к дереву, так что такими действиями ты вообще не оправдаешься.

Её зелёные глаза вспыхнули гневом.

— В любом случае, может быть, он скажет мне, как добраться до Нова Ис, когда я причиню ему такую боль, что он едва сможет вспомнить своё имя. Тогда я получу своё королевство.

«Моё, — проревел голос у меня в голове. — Моё королевство».

Моя мать была живым кошмаром, и её тело начинало светиться мощной, жемчужной магией.

Кулак Лира ломал дверь на куски, и она улыбнулась этому зрелищу.

— Я приехала сюда ради Салема, и ты тоже, даже если не знала его имени. Я пришла сюда, чтобы убить его. Ты пришла сюда, чтобы вернуть свой атам. Похоже, он притянул нас всех, как планеты, вращающиеся вокруг звезды. Мы все сошлись в одной точке. Либо Салем — это сила природы, либо боги благословляют меня, сразу давая мне всё, что я хочу.

Чего она хотела, так это пригвоздить Лира к дереву, пока он не скажет ей правду. И он шёл прямо к ней.

— Лир! — крикнула я. — Беги!

Я не хотела видеть, что она сделает с ним.

Он не слушал меня, потому что слушать меня было не в его стиле. Дверь разлетелась вдребезги, и он ворвался внутрь.

— Камень! — крикнула я ему. — Мне он нужен.

Вмятина на рукояти атама по размеру идеально подходила для камня.

Не задав ни единого вопроса, Лир бросил мне зелёный камень. Я вставила камень в рукоять, и сила хлынула вниз по моей руке.

Разъярённая мать бросилась ко мне, но Лир встал передо мной, словно защищая.

Золотистый свет заструился от тела Лира, обвиваясь вокруг неё завитками, похожими на лианы.

Я начала напевать на диалекте Ис, работая над самым мощным атакующим заклинанием, которое я знала.

— Egoriel glasgor lieroral…

Моя мать прервала меня, выкрикнув своё собственное заклинание, и тёмная магия окрасила воздух вокруг неё, как чернила, расплывающиеся по воде.

Её заклинание подействовало на меня мгновенно, и тошнота начала подниматься в моём животе. Мне казалось, что она заставляет нас гнить изнутри. Её магия вызвала у меня отвращение, и я схватилась за живот.

Я вышла из-за спины Лира, работая над своим заклинанием. Мне нужно было направить на неё чёткий выстрел магией через атам.

Теперь, оказавшись ближе к ней, я могла видеть, что её глаза приобрели другой цвет. Они были мутно-зелёными, как морская вода, и свет в них двигался, как фосфоресценция глубин.

— Я должна была убить тебя при рождении, — прошипела она.

Вспышка света заполнила комнату, когда заклинание Лира набрало силу, и магия обернулась вокруг шеи моей матери.

— Я жалею, что вернул тебя, — Лир своей магией рывком поднял её в воздух.

— Egoriel glasgor lieroral ban… — заклинание начало спускаться по моей руке, потрескивая древней силой.

Но мама ещё не закончила. Она запрокинула голову, открыла рот и завопила пронзительной песней, от которой кровь стыла в жилах, а кости превращались в пепел. От её голоса мои нервы взорвались болью.

«Боги милостивые, остановите это». Лир пытался сдавить ей горло, и его хватка выглядела безжалостной, но это, похоже, не остановило её крик.

Затем солёная вода, вызванная её пронзительной песней, медленно начала подниматься к моему горлу, мешая мне завершить заклинание. Я подавилась, когда вода поднялась по пищеводу и наполнила мои лёгкие. Боль пронзила мою грудь.

Я упала на четвереньки, выблёвывая на пол гнилую морскую воду.

Я не могла утонуть — только не в море.

И всё же я тонула здесь, в пещере, от рук собственной матери.