— В деталях?


Она закрыла рот.


— После каждого боя Каспион играл на публику для всех этих обожающих его


проституток и пытался продлить свою разгульную жизнь. Он не пытался полюбить тебя.


Беттина бросила в сторону сильфа сердитый взгляд.


— Кас с самого начала не хотел связывать со мной свою жизнь! Он никогда не


хотел меня. Я втянула его в этот фарс.


— И спасла ему жизнь! Хотя мне кажется, Гурлав вытрет им пол.


Беттина вздрогнула, как от удара. Глухим голосом она спросила Салема:


— Гурлав столкнется с Касом только в том случае, если победит. Думаешь,


Дакийский проиграет?


Молчание. Девушка знала, что сильф наградил еѐ ироничным взглядом.


— Стыд и срам, — проговорил Салем, — потому что вампир вступил в турнир,


чтобы выиграть тебя.


— Выиграть меня?


— Помимо того, он отказался от собственного дома, предан твоим интересам и


готов идти на компромисс. Я видел, как он с трудом проглатывал вино ради тебя. Он


думает, что ты лучше всех. Ты не могла сделать выбор хуже.


— Я почти не знаю его. Я не могу просто взять и выключить свои чувства к Касу,




как какой-то рубильник. И если я перенесу свою абсолютную


любовь к Касу к


Дакийскому, что это скажет обо мне? В лучшем случае, что я непостоянна. В худшем,


что я молода и глупа, как все, кажется, и думают.


— Никто и не ждет, что ты выключишь свои чувства — они всегда будут в твоей


душе, просто начни видеть их в истинном свете.


Может она уже начала? Все чаще, думая о замужестве, она представляла


себе...


Дакийского. Думая о Касе, она вспоминала все этапы их дружбы.


— Вы с демоном лучшие друзья. Какая-то другая женщина его суженая. А не ты.


Беттина и сама начинала в это верить. Если они с Касом предназначены друг другу,


то почему в последнее время между ними так много напряжения, особенно когда они


пытаются вести себя, как пара?


Ах, какое имеет значение, что она чувствует? Пока Гурлав жив, оба ее мужчины на


пути к тому, чтобы стать... прахом.


Она схватила паяльную лампу и отрегулировала пламя. Работать! Огонь отразился


в ее увлажнившихся глазах.


— Ты же знаешь, что этими бессмысленными разговорами пытаешься защититься?


— Осторожно спросил Салем. — Ты выглядишь так, словно вот-вот взорвешься. Сбавь


обороты, крошка.




— Я прекрасно себя чувствую. — Пламя на металл. Пружинный механизм.


Бесшовная спайка.


— Оглянись, принцесса! Манекены танцуют.


Она слышала, как они двигались, но даже не взглянула на них.


— Эй, эти манекены изобретательны.


Беттина затушила пламя, хлопнув ладонью по своему рабочему столу.


— Пожалуйста, Салем!


Манекены замерли, словно получили оскорбление.


— Хорошо. Могу ли я идти шпионить дальше?


— Да. Конечно. Иди.


— Возможно теперь, когда их делегаты мертвы, некоторые из моих источников


поделятся подробностями о Гурлаве...


— Звучит как план, — рассеянно ответила Тина, поднимая паяльную лампу. Она


исступленно занималась своей работой.


— Я ухожу, принцесса.


Еще не ушел? Девушка обдула последнюю разогретую часть


металла, изучая


собранную деталь. Гордость вспыхнула в ее груди, когда она потушила свою паяльную


лампу. Изделие выглядело в точности, как на эскизе Дакийского.


Когда Салем, наконец-то, ушел, ощущение чьего-то присутствия осталось.


Глава 30


— Ты пришел рано, — сказала Беттина Треану.


Она почувствовала мое присутствие? Он полностью проявился в комнате.




— Ты необыкновенная, — восхищенно выдохнул Треан.


Во время работы с паяльной лампой движения Беттины были настолько точными и


быстрыми, что простые смертные не смогли бы уследить за еѐ руками.


В то время как пальцами она проворно ковала грозное оружие, взгляд еѐ оставался


сосредоточенным. Ее глаза азартно светились, зрачки блестели, словно драгоценные


камни.


Прекрасное зрелище.


Переместившись в покои Беттины, Треан ощутил как затянувшаяся ярость из-за


нападения на девушку и непривычное замешательство, словно два диких зверя, сошлись


в битве внутри него. Пока он наблюдал за нею, его потрясение постепенно рассеялось.


Беттина

в безопасности, здорова,

рядом с ним. Врекенеры

мертвы.

И она

так

чертовски красива.

Его ярость

трансформировалась

в похоть. Чем больше

Треан

смотрел

на

свою


Невесту, тем сильнее вожделел еѐ, вспоминая, как эти тонкие пальчики с нетерпением


касались его тела.


Был ли он когда-либо настолько тверд?


Поставив изготовленное оружие в специальные подставки, Беттина повернулась к


нему.


— Нам о многом нужно поговорить.




— Я не собираюсь мешать тебе закончить твою работу, — откашлявшись, сказал


Треан.


— Я никогда не работала здесь ни при ком, кроме сильфа, — растерялась Беттина.


— Это наглое существо, которое только что ушло?


Девушка одарила Дакийского взглядом, говорящим: «Ты ничего не понимаешь».


Этот сильф подсматривал за ней в ванной? Нужно будет обязательно


расспросить еѐ об этом, Треан.


— Бетт, ты же почти закончила. — Он переместился к ней, посмотрел на


украшение. — Ни одного шва?


— Я ведь не сапожник, Дакийский, — обиженным тоном пробубнила девушка.


— Нет, конечно, нет. — Ответил он и ухмыльнулся. — Ни у одного вампира нет


более талантливой Невесты, чем у меня.


Девушка собралась поправить свою маску, но поняла, что не надела ее.


— А как же обещанная тебе экскурсия?


— Эта мастерская — единственное место в Руне, которое я хотел увидеть.


Впечатляюще. Расскажи мне обо всем, что я вижу.


Словно сжалившись над ним, Беттина начала объяснять:


— Этот верстак для изготовления деталей, а этот для их последующей сборки. Там,


— указала она на третий, снабженный множеством антикварных деревянных ящиков




станок, — я прорабатываю детали: вырезание, гравировка, обработка ядом.


— Твоя коллекция ядов? — Потянув за один из ящиков, спросил Треан.


— Я бы не стала прикасаться к ним без перчаток, — пожала плечами Беттина.


— О-у, — опуская руку, произнес он. — Ты, должно быть, на стадии гравировки.


— Моя заказчица любит сложные орнаменты. Когда ты уйдешь, я начну


гравировать конструкцию вдоль верхних колец.


— Я думаю, ты хочешь закончить все сейчас.


Беттина покусывала нижнюю губу.


— Ты мог бы вернуться через час.


— Не вариант, — скрестив руки на груди, ответил Дакийский.


Беттина перевела взгляд на свой проект.


— Между нами много недомолвок. У меня есть... вопросы.


— Я отвечу на все. Только выполни мою просьбу.


Еще один косой взгляд на оружие.


— Ты почти закончила, — уговаривал он еѐ, — если не закончишь, ни о чем


другом ночью думать не сможешь. Уверен, финальная гравировка — твоя любимая часть


процесса.


Беттина удивленно посмотрела на него:


— Отлично. Если тебе хочется поскучать, я продолжу.


Она позволит ему увидеть новые грани себя? Эта уступка много значит для него.


Возможно, она подпустит его ближе к себе.




Беттина переместила оружие на третий верстак, закрепила его в тиски и открыла


небольшой ящик.


— Что это?


— Ручной инструмент. — Напильник и зубила с полированными рукоятками из


слоновой кости сами по себе выглядели как произведения искусства. Беттина достала


самое маленькое долото с наконечником не намного больше перышка.


— Что собираешься гравировать?


— Сцены из жизни ее королевства, — рассеянно ответила девушка, явно готовая


приступить к своей задаче. — Гм, ты заслоняешь мне свет.


— Секундочку. — Переместившись назад, он прислонился к ближайшей стене.


Одной рукой девушка начала орудовать долотом, безошибочно разбивая


сверкающее золото. Другой — смахивала щепки, чистя пальцем каждую прорезь.


Беттина полностью сосредоточилась на

своей работе... Треан даже

начал

сомневаться, что она помнит о его

присутствии в этой комнате.

Когда девушка


перекинула свои блестящие волосы через плечо, вампир даже не удивился тому, что его


сердце неистово забилось в груди.


Ее движения становились быстрее и быстрее. На его глазах над кольцами стали


появляться рисунки. Над одним Беттина выгравировала дракона, над другим


— что-то




похожее на колодец. Над третьим изобразила замок. Прежде чем начать заниматься


последним узором, Беттина закрыла глаза и провела кончиками пальцев над каждым


изображением.


Так же как когда представляла себе, что исследует его член. Треан сглотнул


и


украдкой поправил его.


По четвертому кольцу она выгравировала дикое омываемое морскими волнами


побережье. Треан едва подавил стон, когда Беттина надула губки, сдувая следы стружки.


Когда-нибудь он возьмет еѐ на этой скамейке, и ее глаза будут сверкать от


удовольствия. Еще одна причина выжить завтра.


Склонив голову, девушка рассматривала свою работу: небольшое дополнение


здесь, углубление прорези там.


— Я закончила, — сказала Беттина, возвращая долото в коробку.


Когда она оглянулась на Треана, он изумленно переводил взгляд с оружия на нее и


обратно. Так талантлива! Сколько времени прошло с тех пор, когда он в последний раз


смотрел на что-то с таким благоговением?


Большая часть тысячелетия.


— Покажи как оно работает, — хриплым голосом попросил вампир.


Пожав плечами, девушка надела украшение. Выпуклая гравировка, казалось,




оживает от каждого движения ее руки. Одно нажатие пальца и


скрытое лезвие


появилось. Второй нажим — клинок скользнул обратно.


Убрав украшение в специальную опору, Беттина повернулась к Треану, ее глаза


светились от гордости.


— Итак, нам нужно о многом поговорить.


Треан переместился к девушке; ладонями обхватывая ее лицо, он прошептал:


— Я умру, если не поцелую тебя прямо сейчас.


* * * * *


Когда их губы соприкоснулись, Беттина ахнула и попыталась оттолкнуть вампира.


Но его губы были восхитительно твердыми, а стон, вырвавшийся из уст Треана, заставил


Беттину задрожать.


Из-за волнения?


Как она могла чувствовать возбуждение, если все еще испытывала смятение?


Почему ощущение пустоты исчезло, едва Дакийский коснулся еѐ губ губами?


«Наслаждайся», — шептал ее разум. — «Сегодня твой последний шанс».


Наслаждайся его горящим взглядом, сильными руками, обнимающими тебя и дарящими


ощущение безопасности. Единением...


Посадив Беттину на скамейку, Треан втиснулся бедрами между ее ног; девушка


сжала руками его плечи, восхищаясь игрой мышц под ладонями.


Руками сжав талию девушки, вампир пальцами поглаживал ее тело чуть ниже




груди. Мысли девушки, казалось, рассеялись, уступив место всепоглощающим


ощущениям.


Ощущениям, удовольствию. Да, позволь ему снова соблазнить тебя.


Соблазнение. Еѐ предупреждали. Как и все остальные он собирается воспользоваться ею. Снова.


Я так наивна. Слезы навернулись на глаза девушки, несмотря на то, что вампир


продолжал целовать ее.


Ощутив влагу на лице Беттины, Треан замер и отстранился. Его голос погрубел:


— Что случилось, dragă? — Всматриваясь в лицо девушки, Дакийский провел


костяшками пальцев по влажной дорожке.


— Они сказали, что ты попытаешься соблазнить меня.


— Я не пытаюсь соблазнить тебя, — напрягся вампир.


Беттина удивленно моргнула.


— Разве ты не хочешь... ты не… ах, забудь.


— Хочу чего? — Нежно сжав лицо девушки руками, Треан пальцами стер с ее щек


слезы. — Бетт, я постоянно думаю о том, как затащить тебя в постель. Но пока Гурлав


жив, я не заявлю свои права на тебя. Пока остается хоть малейшая угроза того, что ты


станешь уязвимой перед первородным, я не стану рисковать. Когда


я покину тебя


сегодня вечером, ты все еще будешь девственницей. — Когда две крупные слезинки




скатились по порозовевшим щекам Беттины, Треан выдохнул: — Почему ты плачешь?


— Почему бы и нет? — Девушка провела тыльной стороной ладони по щекам. —


Все в моей жизни идет наперекосяк. Я поссорилась с опекунами. Впервые поругалась с


Каспионом...


— Вечно ты говоришь об этом демоне! — Руки Треана бессильно повисли вдоль


тела.


— А прямо сейчас очевидно ссорюсь с тобой! Я должна ругать тебя, а не целовать.


Ты без разрешения взял мои воспоминания, ты видел все, что касается меня. И ты в тот


вечер знал, что произойдет, если мы поцелуемся. Ты довел меня до той черты, когда я


перестала волноваться, что твои клыки заострятся. Это был расчетливый ход с твоей


стороны.


— Да, — признался он.


— Ненавижу тебя за это!


— Я хотел с помощью твоей крови найти твоих врагов. Но верно и то, что я очень


слабо контролировал свои клыки. С той ночи я работал над контролем.


— А как насчет твоей сегодняшней выходки на турнире? Врекенеры могут


посчитать твои действия объявлением войны. Я не хочу стать королевой на один день,


прежде чем они обрушатся на нас, принося гибель моему народу.




Глаза вампира полыхнули огнем:


— Они объявили войну твоему Королевству, когда напали на единственную


наследницу престола!


Губы Беттины приоткрылись от изумления. То же самое сегодня сказала Моргана.


— Они украли врожденную силу великой чародейки, — чуть смягчившись,


продолжал Треан, — Бетт, они казнили твою мать.


И косвенно причастны к смерти моего отца. Беттина коснулась рукой лба.


— Я понимаю, почему ты убил их. И благодарю тебя за это. Но ты не должен был


показывать их толпе.


— Нет, должен. Это сигнал врекенерам, что мы знаем, как их найти. Что их


действия не останутся безнаказанными.


— Ты говоришь, как Моргана. — Своими действиями ты учишь других, как


обращаться с тобой.


— В этом она права. Я родом из сокрытой, как и Скай Холл, сферы. Если бы кто-то


тайно проник в Дакию, жителей сферы охватил бы ужас. С врекенерами будет также.


Если не нанести им ответный удар, они подумают, что могут делать все что угодно с


тобой и твоим родом. В конце концов, они атакуют вас снова. Они не остановятся.


Беттина знала это. Ястреб всегда находит уцелевших мышей.


— Как ты нашел Скай Холл?




— Не совсем я. — Треан достал из-за пазухи кожаный шнурок, показывая Беттине


прикрепленный к нему кристалл, который всегда носил при себе.


— Это кристалл наблюдения.


— Ты владеешь подлинным кристаллом наблюдения? — У него никогда не


заканчиваются сюрпризы?


— Мой род передавал его из поколения в поколение. Мне достаточно представить


себе чье-нибудь лицо и кристалл приводит меня к этому существу.


— Ты говорил, что смерть моих врагов… будет мучительной.


Клыки Дакийского заострились, но он приложил усилие, чтобы их контролировать.


— Невообразимо.


— Лица врекенеров были искажены от ужаса, словно ты пытал их перед смертью.


— Он причинил им столько же боли, сколько они ей?


В сущности, Беттина была сострадательным человеком. Но, как и большинство


Ллореанцев, наслаждалась, когда ее враги страдали.


— Я это делал.


— Думаю, я хочу, — она сглотнула, — узнать об этом подробнее.


Треан внимательно посмотрел на нее.


— Я пытался выяснить у них, где твоя сила. Поначалу они стойко держались, но в


итоге рассказали мне о хранилище.


— Там они и хранят наши силы, — кивнула Беттина.




— Только лидер знает, где оно расположено, но он находился за пределами сферы.


Я не могу добраться до него с помощью кристалла, потому что никогда раньше его не


видел. Но поверь, Беттина, мы вернем твою силу. Я не успокоюсь, пока мы этого не


сделаем. Клянусь, никто не может украсть у моей Невесты и


остаться после этого


живым. Я только начал творить возмездие.


Беттина почему-то верила ему.


Потом она вспомнила о завтрашнем турнире.


— Ты... наслаждался, причиняя им боль?


— Каждой секундой, — прошипел Треан. — Прежде чем срубить голову каждому


из них, я заставлял их произнести твое имя.


— Почему ты это сделал? — Они умерли с ее именем на губах?


— Я хотел, чтобы каждый из них знал, почему к нему пришла смерть, кому он


платит последний долг.


— И они согласились? Зная, что, так или иначе, ты убьешь их?


— На тот момент они делали все, что я им приказывал… лишь бы я поскорее убил


их.


Однажды я тоже испытала боль такой силы…


— Быть твоим защитником — цель моей жизни, Бетт. Я родился, чтобы защищать


тебя. Быть твоим щитом, — он придвинулся ближе к девушке, смотря на нее сверху вниз,




— пробудившись от своего затянувшегося сна, я стал также и твоим мечом


— орудием


твоей мести.


Беттина отвела глаза.


— В том сне ты видел мою трусость?


Нежно сжав ее подбородок, Треан посмотрел девушке в глаза.


— Их было четверо. Мужчины в самом расцвете сил...


— Я умоляла. — Беттина сгорала от стыда.


— Я чувствовал твою боль. Это худшее из всего, что я когда-либо испытывал за


всю свою немаленькую жизнь, Бетт.


— Что еще из моей жизни ты видел? — Оно знала, что он должен был увидеть: ее


слабость, зависимость от опекунов, болезненную тоску по Каспиону


— Ты смотришь на мир иначе, чем я.


— Конечно. Ты храбрый воин. А я... нет.


— Ты творческая личность. Ты видишь красоту во всем, отмечая детали, которых


я никогда не замечал. Ты очень восприимчива к окружающему тебя миру. — Он хотел


сказать что-то еще, но медлил, словно подбирая правильные слова. — Я провел свою


жизнь, убивая. Я разрушаю. Ты создаешь. Ты открыла мне глаза на новый мир. Я жажду


большего. Больше тебя.


Пережив ее воспоминания, он стал хотеть ее еще сильнее? Она не ожидала такого


исхода.




Беттина снова одернула себя. Он не получит больше, даже если она решит ему это


дать.


— Как ты можешь говорить о таких вещах? Ты умрешь меньше, чем через сутки!


Твое будущее завершится, скорее всего, завтра ночью. А что ждет


меня? На пороге


назревающей войны, мне придется стать женой Гурлава. Существо будет обладать


призывающим меня медальоном: кто управляет им — управляет мной. Я не смогу


разорвать эту связь, не смогу убежать без этого медальона. Я


никогда не стану


свободной.


— Твой медальон никогда не перейдет из рук Раума в руки Гурлава.


— Как ты можешь быть уверен в этом? — воскликнула Беттина.


— Я поручил своим родственникам сделать все возможное, чтобы спасти тебя, в


случае моей гибели. Трое дакийцев поклялись вечно защищать тебя. Имей в виду,


Невеста, на свете есть ничтожно мало вещей, которые эти дакийцы не смогут сделать,


если объединятся для достижения конкретной цели.


Предпринятые им меры предосторожности ошеломили Беттину, но вспышка


надежды быстро погасла. Девушка не имела представления, как они смогут обойти


кровный договор турнира.


— Раум будет вынужден передать мой медальон победителю.




— В этом случае он окажется в сфере тумана, где кто угодно может заблудиться.


Если мои родственники не смогут отвоевать твою свободу, они переместятся в то место


ада, где правит Гурлав и убьют его. Они бы сделали это прямо сейчас, если бы исконный


не был магически защищен.


Она не станет женой чудовища? Может ли она вычеркнуть одну проблему из


множества других?


Великолепно. Осталось лишь найти способ спасти свою первую любовь и этого


вампира, который неожиданно вторгся в ее мысли и жизнь.


И сделал ей такой потрясающий подарок.


Должно быть, она выглядела ошеломленной, потому что Дакийский раздраженно


заявил ей:


— Когда я сказал, что защищу тебя, женщина, я это и имел в виду. А если я что-то


пообещал, то сделаю это даже из чертовой могилы.


Такая… преданность. Беттина не понимала, как Дакийский смог так сильно


полюбить еѐ за столь короткий промежуток времени.


— Но ведь мы знакомы всего неделю.


— Этого достаточно, чтобы понять, что мы связаны.


— Потому что я предначертанная тебе мистическая Невеста?


— Да, ты вернула меня к жизни, — с иронией ответил вампир, — нельзя так легко




сбрасывать это со счетов. Но наша связь намного крепче, чем ты можешь себе


представить. Я почувствовал тебя задолго до того как мы впервые встретились.


— Что ты имеешь в виду?


— Когда на тебя напали, я проснулся. Все мои чувства кричали о необходимости…


кого-то защитить, — запустив пальцы в волосы, он продолжил, — это был спонтанный,


хаотичный, но, видят Боги, очень сильный призыв. Я подумал, что схожу с ума.


Находись я во внешнем мире, я бы лучше чувствовал тебя и возможно смог бы найти.


Это я виноват в том, что ты подверглась нападению этих четырех врекенеров. И именно


поэтому я был преисполнен решимости найти их, отомстить за тебя.


— Твоей вины здесь нет, виновата только я, — настаивала


Беттина, — я


отправилась к смертным без охраны. Я тешила себя надеждами, что врекенеры не смогут


меня найти, если я не стану колдовать. Но все же я неосознанно использовала


колдовство. И врекенеры начали охотиться за мной.


— Я должен был быть там, чтобы прикрывать твою спину! — Настаивал


Дакийский. — Спустя тысячелетия ожиданий тебя в Дакии, я должен был понять, что


моя Невеста из внешнего мира. Zeii mea, я должен был почувствовать что-то в тот день.


— Дакийцы всегда чувствуют нечто подобное?




— Наши способности по большей части не изведаны. Но я верю, что ты призывала


на помощь своего мужчину, своего защитника. В ту ночь ты призывала меня.


Мой мужчина. Почему это звучит так правильно? Может ли быть такое, что


в


момент нападения, она как-то тянулась к этому вампиру? Что если Дакийский в самом


деле ее… Девушка осеклась, вспомнив о нынешних обстоятельствах.


— Даже если между нами существуют определенная связь, это не имеет значения!


Вампир вступил в турнир, чтобы победить. Но факт остается


фактом: он не


сможет победить. Несмотря ни на что, они никогда не смогут быть вместе.


— Возможно, завтра ты... умрешь.


— А если это случится, что ты почувствуешь, Беттина?


Еще одна слезинка скользнула по еѐ лицу.


Притянув девушку в свои объятия, Треан спросил:


— Ты бы оплакивала меня?


— Да, — раздраженно ответила она, — но то, что я не хочу твоей смерти, еще не


означает, что я разобралась в своих чувствах. Сегодня я была шокирована и не знаю, как


на это реагировать.


— Вижу. Тебе нужно отдохнуть ото всего, восстановить силы.


Я согласна!


— У меня есть для тебя сюрприз.




— Я не люблю сюрпризы, — вздернула подбородок Беттина, — особенно такие,


как падающие передо мной головы.


— Я надеялся, — хрипло прошептал Треан, — что у меня будет время, чтобы


подготовить тебя к этому зрелищу. Я не хотел тебя пугать.


— Так уж вышло, что меня очень легко напугать.


— Прости меня. Сейчас я мало что могу дать тебе.


— Потому что ты отрекся ради меня от своего королевства? — тихо спросила она.


— Оно того стоило. Ты сейчас сможешь поверить мне, что это будет приятный


сюрприз?


— Я не знаю... ох, ну хорошо.


— Закрой глаза. — Когда она неохотно выполнила его просьбу, Треан переместил


еѐ...


Ее любимое место в Абаддоне… ее причуда, расположенная в огромном


дождливом лесу.


Она хотела было спросить, как Дакийский узнал об этом месте, но вспомнила что


теперь он, скорее всего, знает о ней все.


И все еще продолжает хотеть меня.


Беттина вздохнула, осматриваясь. Недалеко от болота располагалось строение из


мрамора. Каркас здания состоял из десяти, изображавших василиска колонн, каждая из


которых имела свои отличительные черты.




Выше, над сеткой из золотых нитей сплетались в купол


виноградные лозы,


играющие буйством зелени. Оплетая прутья ограждения, побеги винограда тянулись от


одной колонны к другой. Огромные цветы веером раскинулись по поляне желтыми


пятнами.


Моя причуда. По сравнению с серым Руном дождливый лес сверкал красками. Как


же она скучала по этому месту!


Вампир уничтожил ее врагов. Приложил много усилий для защиты ее от Гурлава, и


теперь привел ее сюда.


Она заметила, что Треан уже был здесь: принес меха из своего шатра, а еще вино и


еду для нее.


— Пикник? — изумленно выгнула брови Беттина. — И ты думаешь, я поверю, что


ты не пытаешься соблазнить меня? Ты позаботился насчет Гурлава и настолько уверен,


что все пойдет по плану, что готов сегодня ночью заняться со мною любовью?


— Ты хочешь, чтобы я сделал это сегодня? — хрипло спросил Треан.


— Нет, — может быть... при других обстоятельствах? — Ты продолжаешь


убеждать меня, что не собираешься заниматься со мной сексом…


— Неосознанно я постоянно фантазирую об этом! — наклонившись, он прошептал


ей на ушко: — как буду готовить твое сладкое маленькое тело принять меня, как буду




заниматься с тобой любовью, как ты будешь желать меня так же сильно как я тебя. —


Девушка вздрогнула от его слов, и Треан отстранился от нее с сексуальной усмешкой на


губах. — В любом случае, я уже говорил, что не стану соблазнять тебя полностью. Но до


определенного момента игра может продолжаться.


Взволнованно Беттина потянулась к маске, которой не было, и попятилась от


вампира, решив прогуляться по периметру. Она осмотрела все цветы-пироги, названные


так из-за того что каждый цветок был похож на большой пирог и сладко пах. Когда


девушка провела рукой по влажному мрамору, осмысливая ощущения, вампир молчал.


Но взглядом он следил за каждым ее движением.


Любящий мужчина, хочет постоянно смотреть на тебя. Дакийский смотрел на


нее так, словно больше ничего вокруг не заслуживало его внимания.


— Если ты выиграешь турнир, вампир, то станешь королем этой


сферы, —


проговорила Беттина, — разве ты не хочешь осмотреться? Это одно из красивейших мест


в Абаддоне.


В такие ночи как эта здесь случается интересный природный


феномен. Перед


дождем туман полностью рассеивается. Скоро в дымке, окутывающей лес, появится


брешь, открывающая великолепный вид на звездное небо.




— Я хочу, чтобы ты мне все показала, — ответил Треан, приблизившись к ней.


— Смотри, — движением руки указывая на окружающее их пространство,


ответила она.


— Я вижу болото. Флора на вид привлекательна, воздух душный, деревья


гигантские. Но теперь я знаю, что все не так просто. Я хочу знать, как видишь это место


ты.


— Я вижу... действие, — прикусив нижнюю губу, начала рассказывать девушка. —


Нет ничего статичного. Я вижу

динамику

роста винограда в

виде

линии: подъем в

каждый сезон дождей. Листья

у земли

гораздо шире,

чтобы

улавливать


просвечивающиеся частички солнечного света, — рассказывая, девушка заметила, что


Дакийский с интересом осматривается, — если через несколько минут ты выйдешь на


поляну и посмотришь вверх, то увидишь невероятное зрелище. Просто прекрасное.


— Покажи мне.


Ей? Прогуляться по поляне? В центре этих высоких освещенных лунным светом


деревьев? Она чуть не фыркнула. Никогда в жизни, вампир. Даже рядом с Дакийским


она не могла пойти на такой риск.


Разве это не безумие с еѐ стороны: вообще находиться среди этих деревьев?


Там где обычно и скрываются врекенеры.




Беттина взглянула на ближайшее дерево и возвышающуюся над ним массивную


деревянную башню. Рядом с ним девушка чувствовала себя крошечной, как муравей.


Такой же бессильной и одинокой.


Дыхание Беттины участилось, ее взгляд поднимался выше и выше, пока не потонул


в призрачном тумане в вышине. Внутри росло знакомое чувство тревоги.


Там может скрываться отряд врекенеров, а она не сможет вовремя увидеть их.


Зато они смогут увидеть ее...


Глава 31


Треан безошибочно уловил момент, когда Беттина снова поддалась панике.


Девушка вся сжалась; ее сердце сильно колотилось в груди.


— Спокойно, любовь моя, — в ту же секунду вампир оказался рядом с ней, и обнял


ее за плечи.

Расширенными от ужаса глазами Беттина

смотрела на ближайшее

дерево; ее

дыхание сбилось.

— Смотри на меня, Бетт! Смотри на меня, —

ладонями обхватив ее лицо,

Треан


заставил ее посмотреть на него, — дыши. Вдох, выдох.


Впившись ногтями в его предплечья, девушка закрыла глаза и вся сжалась.


— Я должна слушать советы о том, как дышать… от того, кто не использовал свои


легкие… веками?




— Никто не причинит тебе вреда, пока я рядом, — успокаивающе пророкотал


Треан, и положил свои ладони на спину Беттине.


Девушка испуганно хватала ртом воздух; она такая хрупкая — ее лопатки казались


крошечными на фоне мозолистых ладоней вампира. Моя маленькая нежная Невеста.


Его руки слишком большие и грубые по сравнению с ее кожей; когда вампир погладил ее


по спине, Беттина, кажется, немного успокоилась.


— Я... я хочу вернуться в свою башню, — наконец, открыла она глаза.


Треан смотрел на Беттину, изучая выражение ее лица. Старается обрести


контроль. Он мог бы укутать ее туманом, но не был уверен, что ей нужно именно это.


Свои худшие страхи она пытается затолкнуть глубже в себя, в то время как он намерен


избавить ее от них навсегда.


— Не думаю, что ты хочешь именно этого.


— Во имя всего святого, почему нет? — Ее голос звучал истерически, несмотря на


то, что дыхание выровнялось.


— Ты справишься со страхом. Победишь его.


— Я могу победить его... в своих комнатах!


— Те врекенеры украли не только твою врожденную внутреннюю силу, они украли


гораздо большее — возможность наслаждаться этим местом. Сегодня вечером ты


можешь вернуть его назад.




Сердце Беттины тревожно стучало в груди.


— Это что-то вроде теста? Своего рода очищение? Ты поможешь мне избавиться


от страха? Нет, спасибо! Я не собираюсь делать этого сейчас. Я исцелюсь, когда верну


свою силу.


— Ты больше, чем просто сила.


— И это говорит мужчина, который так много знает об этом! — Закусила нижнюю


губу Беттина. — Послушай, я ценю то, что ты пытаешься сделать. Я... я не хочу быть


такой... трус не хочет быть трусом. Но и относиться к типу женщин, которые нуждаются


в сильном мужчине, я тоже никогда не хотела.


— Аналогично. Потому что я никогда не хотел относиться к типу вампиров,


которые могут думать только о своей Невесте. В любом случае, чтобы быть сильной, ты


не нуждаешься во мне. Я здесь лишь для того, чтобы помочь тебе сделать


первый шаг...


смотри.


Треан махнул рукой на три ступеньки, ведущие из беседки на поляну.


— Почему ты думаешь, что я смогу это сделать? Почему так сильно веришь


в


меня?


— Меня мучит другой вопрос: почему ты совсем не веришь в себя, — ответил


вампир. — Бетт, ты помогла мне иначе взглянуть на мир, меньшее, что я могу сделать




для тебя — помочь тебе увидеть саму себя. Я заглянул глубоко в твое сердце. В глубине


души ты знаешь, что необыкновенно умна; считаешь, что твои таланты не имеют себе


равных; подозреваешь, что я считаю тебя совершенством. И во всем ты права. Ты умна,


необыкновенно талантлива, а я счастливчик, потому что ты была предназначена для


меня.


Не дав Беттине ответить, Треан быстро добавил:


— Величие у тебя в крови. С внутренней силой или без нее, ты сможешь стать


могущественной правительницей.


* * * * *


В еѐ сознании слова вампира пробудили воспоминание о словах Морганы:


«величайшее дело -

обладать силой.

Используй ту, что есть на отлично и

тебе никогда не

придется пользоваться прежней» .

Беттина

думала,

что совет еѐ

крестной значит что-то вроде:

«блефуй,

пока не


вернешь назад свою силу» или «восприятие — и есть реальность». Сейчас же истинное


значение слов Морганы кристально ясно вырисовалось перед девушкой: власть там, где


ты ее отыщешь, захватишь, и в том, как ты ее используешь.


Наконец, Беттина все поняла. Дакийский верно отметил: врекенеры лишили ее


этой беседки, но она может вернуть ее обратно. Она не может вернуть свои силы, но все




равно может стать великой правительницей.


Это место, где она захватит силу!


Фантастическое открытие... Но я все еще боюсь выходить на поляну.


Беттина отошла от Дакийского, от его больших теплых рук.


— Величие? Ты шутишь? Я не могу сделать этого. Врекенеры могут затаиться на


деревьях, а я не увижу их, — пока не станет слишком поздно.


— Возможно.


— Ч-что? — По телу девушки побежали мурашки.


— Двадцать или тридцать особей, — решительно кивнув, ответил Треан, — а


может и больше.


— Что?


— Не исключено, что еще с десяток высадились на деревья, пока мы обсуждали их


количество.


— Почему ты так говоришь? — Всхлипнула Беттина.


— Потому что ты собираешься гулять здесь.


— Черта с два!


— Если я скажу тебе, что здесь нет ни одного врекенера, ты мне поверишь?


Как объяснить?


— Я поверю. Но мой разум... он не осознает этого.


— Тогда прими как данность, что они здесь. Как ты думаешь, что произойдет, если


нас здесь подстерегают враги?


— Они нападут!




— А потом? — Голос вампира стал ниже, бархатистей, с нотками угрозы, — ну же,


Беттина ты же знаешь, что последует дальше.


— Ты начнешь биться с ними?


— Я сделаю с ними то же самое, что сделал с четырьмя последними, — он оперся


плечом о резную колонну-василиска; сейчас он выглядел страшнее любого дракона, —


вокруг тебя образуется кольцо из их тел, а голов будет больше, чем может вместить в


себя

мешок.

Я предоставлю тебе возможность выбрать, каких

врекенеров оставить в

живых... для

пыток. — Звучит чертовски привлекательно. — Так

или

иначе, у

тебя


выигрышная позиция, dragă.


— У меня?..


— Если врекенеров все же нет, то ты выйдешь на поляну и вернешь себе место,


украденное твоими врагами. Если они здесь — на что я очень надеюсь — ты получишь


возможность воочию увидеть, что происходит с теми, кто пытается навредить моей


женщине. Победа в любом случае, а у тебя будет еще и замечательный пикник, — сухо


добавил он, усмехнувшись.


Девушка была поражена желанием улыбнуться вампиру в ответ на его улыбку.


Возможно, связь, продолжавшая расти между ней и Дакийским не оставляла места не


только для пустоты… но и для страха.




Беттина посмотрела на темную поляну и снова на Дакийского. Перед дождем


туман рассеивается.


— Вампир, мы могли бы пойти вместе.


— Ты пойдешь одна, — резко мотнул он головой.


Беттина откинула косу назад:


— Ой, да ладно! — Мышка не готова сунуться на окруженную деревьями поляну,


окутанную туманом.


Что будет, когда туман рассеется? Что она увидит, когда


посмотрит в небо?


Девушка вызвала в памяти образ стремительно падающих врекенеров. Представила, как


колеблется воздух от движения их грозных крыльев.


Победа в любом случае? Она посмотрит вверх и увидит либо нечто ужасное, либо


что-то прекрасное.


Даже в присутствии вампира это станет жарким испытание.


Дакийский приблизился к ней, спутав еѐ мысли своим неповторимым ароматом.


— Бетт, я убивал в лесах по всему Ллору, — прошептал он ей на ушко. — Каждый


раз, когда я приближаюсь к своей жертве, животные и даже


насекомые замолкают.


Слушай.


Она слышала какофонию знакомых звуков. Невозмутимое уханье совы, веселый


писк летучих мышей, жужжание насекомых.




— Видишь, как много звуков окружают тебя,

— пробормотал Треан, —

слушай

этих существ и будь уверена: рядом нет поджидающих тебя хищников.

Все

что здесь происходит, течет своим

обычным чередом.

Все,

кроме

глупой


Беттины, стоящей как замороженная; слишком напуганной, чтобы пройти двадцать пять


футов, в то время как остальной мир движется дальше.


Да пошло все к черту…


Словно почувствовав капитуляцию Беттины, Дакийский обнял ее и


повел к


лестнице, ведущей из беседки наружу.


— Я присоединюсь к тебе на поляне.


Я действительно собираюсь сделать это? Трезвая?


Кажется, вампир так думает. Возможно, какая-то часть нее тоже, но она никогда


себе в этом не признается.


Держа за руку Дакийского, Беттина спустилась на первую ступеньку.


На вторую.


Сделав глубокий вдох, она преодолела последнюю... но в последний момент сжала


пальцы, чтобы удержать его руку...


Ступив ногами на вязкую землю, Беттина выпустила руку вампира и, оглянувшись,


застыла

на

месте. Мужественное лицо Дакийского светилось

гордостью,

его

зеленые


глаза горели, а грудь выгнулась колесом.


Великолепно. Я должна сделать это хотя бы для того, чтобы он продолжал




смотреть на меня вот таким взглядом.


Поляна впереди. Беттина судорожно сглотнула. Почему она раньше не замечала,


что стволы и корни деревьев выглядят как чудовища, что туман такой жуткий?


Звуки природы не затихали. Верни себе это место!


Двадцать пять футов, отделявших Беттину от поляны, стали самыми длинными в ее


жизни. Мысли девушки мчались в ритме с неистовым сердцебиением: « перед дождем


туман рассеивается. Ужас или красота? Дакийский рядом. Он уничтожит любых


врекенеров. Замечательный пикник, замечательный пикник. Пытать врекенеров... »


Наконец... она оказалась на поляне; плечи сгорблены от страха, но все же она


дошла.


— Я... я сделала это, — недоверчиво прошептала девушка, — я дошла до центра.


— Да, ты действительно сделала это, любовь моя, — откликнулся Треан. Вложить


в голос еще больше гордости было просто невозможно.


Через несколько секунд, как она и думала, в тумане образовался просвет. Поток


теплого воздуха рассеял туман, словно глаз

урагана.

Беттина

стояла в

середине ярко

освещенной поляны.

Девушка судорожно сглотнула. Ужас или

красота.

Собрав

в кулак

все свое

мужество, она посмотрела на небо.




Там не было никаких врекенеров. Все, что она увидела... сцену из своих снов.


— Вампир, ты должен это увидеть.


Он тут же оказался рядом с ней.


Почти полная луна сияла над ними, словно серебряная монета. Светлячки,


размером с ладонь Беттины, парили в небе, оставляя за собой светящийся золотом след.


Блестящие малиновые лепестки легким вихрем кружились в воздухе, мерцая красными


огоньками. Глянцевые листья неторопливо падали вниз, купаясь в освещающим их


лунном свете…


Я сделала это — пришла сюда — и была вознаграждена. А какие награды она


упустила?


Беттина чувствовала, что что-то изменилось.


Готова ли она бродить по городу одна? Не совсем. Исцелена ли она от страха?


Ээээ... Но в данную минуту она ничего не чувствовала.


И знала, что ступила на долгий путь выздоровления.


Какое-то время Дакийский молчал, любуясь открывшимся видом. Не глядя, он


сжал руку девушки.


— Ты помогла мне прозреть, Бетт. Я не хочу возвращаться к прежней жизни.


Девушка оторвалась от созерцания неба и посмотрела на нечто столь же


поразительное — лицо вампира, обращенное к луне.


Он настолько красив, что у Беттины на миг перехватило дыхание.




Глаза Дакийского были полуприкрыты веками — он восхищался открывшимся ему


видом, и казалось, испытывал блаженство.


Великие боги, точно также он смотрит и на меня.


Почувствовав на себе взгляд Беттины, Треан посмотрел на нее… естественно,


выражение его лица не изменилось


Dalit. Это слово снова всплыло в ее сознании. Молния. На старомодном


демоническом языке оно также означало влюбленность — преддверие любви.


Могла ли она, позабыв свое чувство к Каспиону, позволить вырасти новому


— к


великолепному, терпеливому и смелому вампиру?


С губ Беттины сорвался вопрос:


— Что бы ты сделал, если бы я умерла? Если бы меня... убили?


— Я не хочу говорить об этом, — нахмурился Треан.


— Ты сказал, что ответишь на любой вопрос.


Треан сжал руку Беттины.


— Отомщу за тебя, — поймав еѐ взгляд, ответил он и тут же


добавил, — и


последую за тобой.


Беттина изумленно приоткрыла рот; и в то же мгновение начался ливень.


Глава 32


Треан не понял ее внезапного вопроса, но удивление, отразившееся на ее лице,


подсказало ему, что его ответ ее поразил.




Пока Беттина смотрела на него снизу вверх, положив свои маленькие ладошки на


его широкую грудь и щурясь от дождя, он почувствовал, что они находятся на границе


чего-то очень важного и даже решающего, поэтому ему не хватило концентрации, чтобы


переместить еѐ в укрытие.


Капли падали на ее прекрасное лицо, блестели на толстых косах, словно


сверкающая вуаль, а неземные глаза цвета шампанского светились в свете луны, и она


выглядела... потерянной, словно бы он сказал нечто намного


большее, чем простую


правду.


— Беттина? Зачем ты спрашиваешь об этом... - Треан всматривался в ее


лицо,


пытаясь понять.


Она потянулась рукой к его щеке, нежно провела пальчиками по небольшой


щетине

и,

очертив контур его губ, взяла в чашу лицо, притягивая

его к

себе.

Она


прикрыла глаза, и их губы встретились.


Теперь потеряюсь я...


Он обхватил руками еѐ талию и, прижав ее к себе, застонал от ощущения


податливости ее хрупкого тела. Еѐ нежная, как шелк, кожа была такой теплой в его


руках, такой манящей. Их дыхание сбилось и смешалось воедино, поцелуй стал




глубоким и страстным, а дождь - проливным, словно сама ночь


отражала всю бурю


эмоций и всепоглощающее желание, что струилось по их венам и пылало жарче любого


огня между ними.


Беттина сомкнула свои нежные ручки вокруг его шеи и обхватила его талию


своими длинными ногами, когда он подхватил ее под попку и приподнял. И в то же


мгновение Треан переместил их на меха, очень бережно и осторожно укладывая ее на


них.


— Станем ли мы доходить до определенного момента? - спросила Беттина у самых


его губ и запустила руку ему в волосы, словно опасалась, что он исчезнет.


— Всемогущие боги, да! - его голос слегка огрубел от эмоций, и он жадно впился в


нее взглядом.


— Ты заставишь меня забыть о завтра? - она смотрела ему прямо в глаза, слегка


склонив голову набок.


Треан оторвался от нее и сел на корточки.


— Я намереваюсь. Пока мы здесь, в этом месте, завтра не имеет значения. Только


ты, я и эта гроза.


Когда он взглянул на нее и только лишь улыбнулся, она


нахмурилась и


приподнялась на локтях.


— Что ты хочешь, чтобы я сделала?




— Разденься сама. Покажи мне свою симпатичную грудь, как ты сделала в ту


первую ночь.


Только в этот раз для меня. Только лишь для меня.


— А ты много думал о той ночи, - она закусила нижнюю губу и пристально


глянула на него.


— А ты нет? - он так же внимательно посмотрел на нее.


Густо покраснев, Беттина присела на мехах и, потянувшись себе за спину,


принялась медленно развязывать шнурки на топе. Когда она взглянула на него, чтобы


набраться мужества, он спросил ее хриплым от возбуждения голосом:


— Для меня?


Она убрала ткань, открывая идеальные бледные округлости своей небольшой


груди с маленькими розовыми сосками. Он видел их раньше, он целовал их


раньше...


С его губ сорвался тихий приглушенный стон, и он заметил, как изогнулись уголки


ее алых губ.


— Тебе... она нравится, - смущенно спросила девушка.


— Нравится? - он накрыл одно из полушарий ладонью, нежно сжимая и слегка


теребя сосок большим пальцем. — Да я одержим ею. Я думаю, что вечность стремился к


ней и каждому сантиметру твоего восхитительно маленького тела, - и, наклоняясь, чтобы




поцеловать еѐ, прямо перед тем, как их губы встретились, он пообещал ей: — Скоро,


Бетт.


Он вобрал в себя еѐ сладкий вздох и почувствовал, как она с готовностью


встретила его ищущий язык, слегка загибая при соприкосновении


кончик своего. Он


любил то, как она целуется, стеснительно описывая круги вокруг его языка, но эти до


одури желанные губы и то, как она стонет сейчас, нуждаясь в нем, просто свели его с


ума.


Одной дрожащей рукой он обхватил еѐ затылок, не прекращая страстно целовать


ее, а второй, коснувшись груди, плавно заскользил вниз по плоскому животу, пока не


добрался до завязок ее юбки, и в попытке развязать их, одним резким рывком выдернул


их к чертям. Треан оторвался от нее, но лишь за тем, чтобы взглянуть на подарок,


который раскрыл.


— Само очарование, - заявил он, когда увидел, что на ней только кусочек черного


кружева.

Медленно,

чтобы

не

испугать еѐ, он

стянул еѐ

трусики вниз,

освобождая

по

очереди ее

ножки

от

почти невесомой

ткани. Вид

еѐ обнаженного


тела заставил его


задержать дыхание. Идеально гладкая кожа, тонкая талия, округлые бедра. Капли дождя




прокладывали дорожку промеж еѐ упругих грудей, восхитительно огибая еѐ дерзкие


пики, а крошечная копна темных завитков на еѐ бугорке так и манила к


себе...


Нет, он больше не был обычным наблюдателем. Когда он поднял к ней лицо, то


понял,

что не

может быть более настоящим, более поглощенным,

более

живым,

чем


сейчас. Все запахи нахлынули на него, словно лавина - теплый дождь медленно стекал по


их нагретой коже, а ритм их сердец звучал у него в ушах почти в унисон. Они оба стали


частью этого шторма, частью этого дикого убежища. И его женщина ждала, когда он


сделает следующий шаг, изучая его широко раскрытыми сияющими глазами.


— Ты знаешь, что я планирую сделать с тобой, Бетт? - он тяжело дышал, а его


взгляд был похож на взгляд хищника, обнаружившего свою долгожданную добычу.


Она сглотнула и неуверенно спросила:


— П-поцеловать мою грудь?


— А ты хочешь, чтобы я это сделал? - Беттина нетерпеливо кивнула, и он хрипло


продолжил: — Тогда откинься назад.


Она опустилась на меха, и в ту же секунду он переместился к ней, осторожно,


чтобы не спугнуть, вклинивая одну ногу меж ее. Треан склонился к ее шее и, нежно


поцеловав то место, где бился ее пульс, стал медленно


прокладывать дорожку из




поцелуев вниз к ключицам, слизывая капельки дождя с ее бархатной кожи. Его рука


любовно следовала за его ртом, и он наслаждался моментом прикосновений к этому


хрупкому и такому до боли желанному телу.


Его рука достигла груди, и он очертил ее контур, с трудом


оторвавшись от


пиршества на ее теле и взглянув на два маленьких восставших соска, которые словно


насмехались над ним, маня своей безупречностью.


Какой пососать в первую очередь?


Он застонал и с жадностью и какой-то первобытной потребностью сомкнул губы


на ее левом соске, обхватив и смяв рукой ее вторую грудь. Его язык был властным и


требовательным, ударяя и посасывая ее сосок быстро и жестко, а пальцы - нежными и


заботливыми, теребя ее вершинку мучительно медленно, потирая пальцами вперед-


назад. И этот контраст необузданной страсти и щемящей нежности доводил ее до


умопомрачения.


Беттина сильнее выгнула спину, запуская руки в его волосы, и из ее горла вырвался


протяжный стон.


— Ах, Дакийский, что ты делаешь со мной? - ее дыхание было сбивчивым и


прерывистым.


Все, что могу... до определенного момента.




Жестко и быстро, лениво и нежно.


Затем он оторвался от ее груди, но лишь затем, чтобы уделить такое же внимание


ее правой груди. Когда еѐ голова начала метаться из стороны в сторону, Треан оставил


два сморщенных пульсирующих соска и стал спускаться ниже к ее плоскому животу,


покрывая поцелуями ее нежную трепещущую кожу.


И к тому моменту как он добрался до еѐ пупка, Беттина уже вся


тряслась от


сильного желания и потребности в высвобождении. Однако она


нашла в себе силы,


чтобы приподняться на локтях и сбивчиво произнести:


— Дакийский? Подожди.


— Не останавливай меня, Бетт, - его голос был похож на рычание, а дыхание


словно опаляло ее кожу. — Ты знаешь, чего я хочу.


— А твои клыки? - ее голос окрасился легким оттенком беспокойства.


— Я могу их контролировать, - его рука скользнула по ее лодыжке, медленно


поднимаясь к икре.


— Ты уверен? Я-я не хочу, чтобы ты укусил меня, - она смотрела на него широко


раскрытыми глазами.


— Я не возьму твою кровь снова, пока ты не позволишь мне, - его ладонь


продолжала ласкать ее плоть, огибая коленку и плавно двигаясь к внутренней стороне ее




бедра. — Ты доверяешь мне? - спросил он еѐ, целуя еѐ чуть выше завитков на ее лобке.


— Верю. Действительно верю, - прошептала Беттина, охваченная дрожью


предвкушения.


— Тогда раздвинь бедра, dragă, - хрипло попросил Треан.


В конце концов, она откинулась на спину, и он увидел, как она прикусила свою


нижнюю губку и сжала меха в кулаках.


Получу ли я этот приз?

Несмотря на

то, что

нежный румянец покрывал практически

каждую часть

ее

обнаженного

прекрасного

тела, Беттина медленно начала разводить

свои колени,


прикрыв при этом глаза. Его сердце сжалось в груди от этой демонстрации доверия от


его Невесты.


Боги, да. Он выживет завтра!


Он должен выжить, чтобы познать силу еѐ желания. Он будет жить, чтобы


претендовать на свою потрясающую женщину и получить еѐ мягкое, податливое тело в


свою безраздельную собственность. Он будет жить и завоюет еѐ навечно...


Беттина раскрылась для него, обнажая свою сочную плоть, и его тело среагировало


на этот доверительный жест с ее стороны с каким-то диким животным безумием. Он


жестко впился пальцами в ее бедра, слегка оцарапав кожу ногтями, и, услышав ее




ошеломленный вскрик, жадно припал губами к ее лону, вырывая из ее груди уже другой


крик - страстный и жаждущий его прикосновений. Он ничего не мог с собой поделать,


его желание было таким необузданным, что даже причиняло боль, и он был уверен на


сто процентов, что сейчас никакая сила в этом мире не смогла бы оторвать его от нее.


Его рот был требовательным и горячим, когда он провел языком по ее розовым,


блестящим от соков складочкам. Ее открывшаяся темная маленькая впадинка так и


манила его, словно мотылька на пламя. Он хотел наброситься на нее и поглотить без


остатка. Его клыки безумно болели от жгучего желания вонзиться в эту сладостную


плоть, познать этот божественный вкус еще раз...


Треан начал легко посасывать еѐ нежную плоть, вырывая стоны блаженства из уст


своей Невесты. Его член напрягся до предела, отчаянно нуждаясь погрузиться в еѐ


девственное лоно до упора.


Когда же он вобрал в себя еѐ сочный аромат, то почувствовал толчки в основании


своего вала. Семя поднималось вверх против его воли.


Вот-вот прольется? Прежде, чем я смог распробовать ее вкус?


Он чудом смог оторваться от нее, чтобы сдержаться и не кончить. Неузнаваемым,


каким-то низким, охрипшим голосом он повторил ей то, что сказал в ту первую ночь,




когда нашел еѐ:


— Я ощутил твой вкус, draga mea, и он сводит меня с ума. Сначала я устрою


пир...


Беттина растерянно подняла голову, терзая свои губы, словно лишилась


живительного источника.


— Дакийский? - в ее голосе было недоумение и мольба.


Но он уже опустил голову и, раскрыв рот, принялся пировать, осуществляя


обещанное. Беттина ахнула, впервые ощутив настойчивый и требовательный рот Треана


у себя между ног, и рухнула обратно на меха с восторженным криком, когда он слегка


прикусил ее клитор, а затем резко засосал в рот.


Она схватила его за волосы, не позволяя отстраниться, направляя его, требуя к себе


этой яростной ласки, что он дарил ей сейчас. Треан издал какой-то животный рык и,


снова облизав ее, хрипло прошептал у самой ее плоти:


— A mea! Dulcea mea.


Моя! Моя сладкая.


Ее голова металась из стороны в сторону, руки то бездумно теребили его волосы,


то сминали меха под собой, а ноги раскрывались еще шире навстречу его властному


языку.


— О да, вампир, да...


Еѐ вкус был неописуем, будто сама еѐ сущность, словно стремительный поток,




ворвалась в него, оголяя каждый нерв и натягивая каждый мускул в его возбужденном


изголодавшемся по ней теле. Даже когда он любовно терзал ее своим языком, возбуждая


и доводя до безумия, он каким-то образом умудрялся держать свои клыки при себе.


Когда он широко открыл рот, чтобы накрыть им ее трепещущую плоть, он сдержал себя


и не укусил ее.


Я так долго ждал этого.


Треан поднял взгляд вверх, чтобы воочию увидеть еѐ реакцию. Вытянув руки над


головой и комкая мех, Беттина выгнула спину, извиваясь под ним. Еѐ грудь чувственно


двигалась в такт движениям ее бедер, а сморщенные маленькие соски торчали гордыми


пиками, маня своей безупречностью.


Она влюблена в этот поцелуй между нами, также как и я.


Он встал на колени меж ее широко разведенных ног и снова приник своим жадным


ртом к

ее

расщелине, собственнически лаская еѐ влажную грудь,

сжимая

ее в

своих


ладонях. Он лизнул еѐ ещѐ сильнее и почувствовал, насколько она наполнена влагой.


Беттина охнула почувствовала, как он смачивает ее клитор ее же соками.


Моя Невеста, мой приз, мое пиршество.


Она запустила свои пальчики в его волосы и прижалась к его языку еще плотнее.


— Жестче, вампир, - хрипло выдохнула она, становясь распутной от желания. —




Глубже.


— Бетт! - его охватило разочарование.


Он не мог дать ей то, что ей так было нужно сейчас, не мог проникнуть в еѐ тело в


любом случае - не своими пальцами, не своими клыками, не своим членом.


Я хочу быть так глубоко в тебе и трахать тебя настолько жестко, что это сводит меня с ума!


Его бедра инстинктивно толкнулись вперед, но он не почувствовал мягкости


проникновения в ее возбужденное, трепещущее тело.


— Треан, - простонала она. — Пожалуйста, я-я нуждаюсь...


Он сдался, с рычанием сжав еѐ грудь, и, охватив заднюю часть еѐ бедра, раздвинул


еще шире еѐ ноги, углубляя свой язык в ее тело.


— О Боги, да! - в ее прерывистых криках звучало благоговение. — Никогда не


чувствовала… это так сильно… как ты заставляешь чувствовать меня...


Ее дрожащие коленки охватили его лицо, когда ее тело задрожало от новой волны


сладостного

возбуждения.

Беттина

схватила

его

за

затылок,

удерживая его

голову у


своего лона, тем самым задавая направление, и подняла бедра навстречу его искусному


рту.


Она была практически на самом краю. Даже в агонии блаженства Беттина знала,


что секретные места на ее теле... места, которых не касался прежде ни один


мужчина...




теперь принадлежат ему. Он подтверждал это своим настойчивым языком, своими


нежными губами и грубым, даже животным рычанием. И она сдалась ему полностью.


Что за слова он хриплым голосом шептал ей после каждого голодного касания своего


языка к ее горячему лону?


— Скажи, что позволишь мне... делать все что угодно с тобой! - его пальцы с силой


сжали ее бедра, убеждая ответить.


— Я... я... - она не могла думать ни о чем в тот момент.


Почему бы не позволить ему делать все что угодно, если ощущения будут такими


фантастическими? Может он имеет в виду секс? Не могу думать. Почему те слова


так важны для него?


Все, что она знала наверняка, так это то, что она должна царапать своими ногтями


его мускулистую спину, целовать его влажную от дождя кожу, растворяться в его


поцелуях... Ох, боги, этот его невероятный язык был везде.


— Ах, вампир, не останавливайся... – простонала Беттина.


Когда она приблизилась к заветной точке наслаждения, удовольствие, казалось,


буквально танцевало в пределах ее видимости, а в голове была сплошная каша, мозг


напрочь отказывался работать здраво и никакой иной мысли, кроме того блаженства, что


он дарил ей, не было.




— Я уже близко!


И мгновение спустя экстаз наполнил ее тело фейерверком неземных ощущений.


Обжигающий и безграничный, он разливался в каждом сантиметре ее содрогающегося


тела. Она закинула голову назад, выгибая спину дугой, и, раскинув широко руки,


вцепилась в меха... и закричала.


Агрессивный стон вырвался из его груди, когда он набросился на нее своим ртом.


Хотя еѐ оргазм и начал стихать, Треан не прекращал лизать ее, продолжая все более


жадно и настойчиво. С неистовством исследуя ее глубины, он ласкал ее прямо у входа во


влагалище, где ее нежная плоть все еще сокращалась в конвульсиях оргазма.


Слишком много! Терзаемая под железной хваткой его рук на своих бедрах, Беттина


извивалась от прикосновений его языка, умоляя:


— Ох, остановись! - но Треан был глух к ее мольбам. Он лишь зажал еѐ клитор


между своими губами и продолжил нежно посасывать. — Ах!


Беттина опять затерялась в блаженстве, что он дарил ей своим


языком.


Пульсирующие волны наслаждения вновь накрыли еѐ, и беспомощная, она поддалась


им... только пусть они приходят и приходят...

После

того

как ее

второй оргазм утих,

Треан

оторвался

от ее

лона

и стал

прокладывать

дорожку

из жарких поцелуев

верх

по еѐ телу.

Было

что-то

грубое

на




дакийском, что-то, что было как обещание... или угроза. Она не могла понять слов, но


она разобрала... да помогут мне боги... интонацию.


— Скоро, Бетт, - она поняла, что он проскрежетал сквозь стиснутые зубы. — Так


глубоко и жестко, как я нужен тебе...


Тяжело дыша, она лежала с раскинутыми ногами и - блаженные


минуты - не


беспокоилась ни о чем в мире. Она снова чувствовала себя так, словно парила в облаках,


и в тоже время была связана по рукам и ногам.


Постепенно Беттина пришла в себя и ее стремление угодить ему так же, как и он


ей, только возросло. Он встал обратно на корточки и посмотрел на еѐ лоно с таким


жестоким выражением лица, на котором был и дикий, почти безумный голод, и даже


какая-то непроглядная тьма и одержимость, что она почти что испугалась. Она видела,


как с каждой секундой он выглядел еще более измученным, чем прежде. Его тело было


натянуто, как тетива лука, а тело так и излучало волны напряжения.


— Ах, женщина, - он с трудом сглотнул, и его кадык подпрыгнул. — Я вижу место,


за которое готов убить, дабы оказаться там.


Его комментарий пробудил в ней желание сдвинуть колени вместе,


но что-то


подсказывало ей, что она не решится это сделать.


Взгляд Треана стал жестче, и последовало еще больше хриплых слов на дакийском.




Он не прекращал хрипло повторять, лаская взглядом каждую


частичку ее


удовлетворенного тела:


— A mea.


Моя?


— Вампир? – ее голос дрогнул, когда она опустила взгляд на его штаны.


Его член пульсировал в штанах, натягивая ткань и причиняя почти адскую боль от


невозможности проникнуть в это податливое нежное тело.


— Если бы ты знала... мысли, что возникают в моей голове прямо сейчас...


Собравшись с духом, Беттина приподнялась и, присев на колени напротив него,


положила свою маленькую ладонь ему на лицо. И это легкое прикосновение заставило


его задрожать.


— Дакийский, я хочу ответить взаимностью, - смущенно проговорила Беттина.


Треан тяжело сглотнул и с трудом выдавил из себя:


— Тогда мы... сходимся во взглядах, - его глаза стали черными от всей той бури


сдерживаемых эмоций.


Возможно, действительно не имело значения, что она была сексуально


неискушенна? Может, он все еще смог бы наслаждаться еѐ неуклюжими поцелуями?


Беттина плавно опустила ручку на его шею и потянулась к его рубашке. Треан


схватился за нее и, резко дернув, разорвал.


— Ты знаешь, что я никогда этого не делала, - сказала она рассеяно, когда ее




внимание сосредоточилось на прекрасных мышцах его груди.


Мне действительно нужно нарисовать его.


— Dragă, ты не обязана... – он был возбужден до предела, и Беттина видела, как


ему тяжело.


Он замолчал, когда она потянулась к его штанам.


— Но я думаю, что смогу компенсировать недостаток опыта энтузиазмом.


Еще один стон.


— Если ты подойдешь к этому с энтузиазмом, я не продержусь достаточно долго,


чтобы этим насладиться.


Энтузиазм сделает свое дело. Она улыбнулась, глядя на него.


Он посмотрел на ее губы, резко выдохнув:


— Знаешь ли ты, сколько раз я кончал, представляя эти губы вокруг своего члена?


Она сдвинула брови.


— Но я пробудила тебя всего несколько дней назад.


— То пробуждение - это ад на земле для меня, потому что я твердый для тебя


постоянно. Освобождение от давления - это единственное что


держит меня в узде с


тобой.


— Правда?


Этот сильный воин ублажал себя, фантазируя о ней? Беттина - роковая женщина?


Вся нерешительность испарилась. Ей нечего было бояться этого вампира, и это может


быть его последняя ночь на земле. Она не должна сдерживаться.




— Я тоже думала об этом.


— Я знаю. Ты задаешься вопросом, буду ли я стонать и дрожать,


если ты


обхватишь меня губами.


С его вампирской скоростью он сбросил с себя штаны в мгновение ока, а затем


вернулся на колени перед ней.


Между хриплыми вздохами он прохрипел


— Позволь же мне... удовлетворить твое любопытство.


Глава 33


Когда Треан вновь опустился перед Беттиной на колени, она не сразу посмотрела


на его освобожденную теперь уже плоть, как он ожидал. Она также встала перед ним и,


слегка склонив голову на бок, мельком взглянула на его лицо, плавно опускаясь взглядом


по

его

шее

к

широкой

мускулистой

груди,

затем

на

подергивающиеся

мышцы его


живота, и, наконец, на его восставший член, словно хотела насладиться тем, что видела,


хотела насладиться им.


Ее искренний интерес к его телу можно было практически потрогать руками, и это


было

до

безумия

эротично.

Сначала

она

исследовала

его

аналитическим взглядом,


однако он заметил перемену, произошедшую в ней, отмечая острым взглядом, как


медленно опустились ее веки, а дыхание слегка замедлилось. И вот оно - ее глаза засияли




восторгом, какой испытывает человек, заполучивший в свое


безраздельное владение


некое сокровище.


С ее губ сорвался тихий стон, и ее руки вспорхнули словно крылья бабочки к его


груди. Треан зашипел, когда она коснулась кончиками пальцев его упругой кожи и


натянутых под ней мускулов, и резко выдохнул:


— Ты касаешься меня так же, как своего золота. Я наблюдал за тобой в твоей


мастерской и хотел, чтобы ты держала меня в руках с таким же вниманием.


— Ты гораздо тверже, чем золото, - охрипшим голосом прошептала Беттина и


ласково провела пальчиками по его соску, вырывая из его груди стон. — И тверже, чем


эти мраморные колонны.


Она еще раз провела ладонями по его груди, сжав его напряженные мышцы,


и


плавно опустилась вниз по его торсу, слегка задевая кожу своими ноготками.


— Той ночью в твоем шатре я получила столько ярких ощущений, но все так


быстро закончилось, а мне хотелось исследовать тебя в течение нескольких дней.


У тебя будет шанс. Я найду способ предоставить тебе такую возможность…


Беттина

взяла его член

в руки,

и

Треан,

со

свистом втянув

воздух

в себя,

инстинктивно качнул бедрами ей навстречу, шире расставив ноги.

— Это

действительно

отличается

от

того,

что

я когда-либо


чувствовала, -




восхищенно прошептала она, не отрывая взгляда от его восставшей плоти,


пульсирующей в ее руках.


— Это болит для тебя, - сдавленно ответил Треан и, приподняв пальцами еѐ


подбородок, поймал зачарованный взгляд. — Всегда только для тебя. Ты понимаешь


меня? Этого не будет для другой.


Когда ее губы приоткрылись, и сбилось дыхание, его эмоции и возбуждение


возросли в разы. Одна его половина отчаянно жаждала схватить ее и, расположив на


мехах, накрыть податливое хрупкое тело своим, а вторая – познать блаженство от


ощущений ее чувственных губ на своем возбужденном до предела члене.


Ее несмелые прикосновения к его восставшей плоти начали сменять уверенные


движения - шелковистое поглаживание здесь, легкое любопытное нажатие там.


— Это так как ты это представлял? – спросила Беттина.

— Это

лучше, - он шумно сглотнул, когда

она провела по

головке

большим

пальцем, и с трудом выдавил: — невообразимо лучше.

Она мельком взглянула на него и, вновь

пройдясь большим

пальчиком по его

головке,

начала потирать ее. Когда на головке выступила капля

семени,

Беттина


инстинктивно облизала свои губки, словно хотела почувствовать ее вкус.


Его глаза стали почти черными от обуявших его эмоций, и он никак не мог, да и не




хотел оторвать глаз от ее приоткрытых алых губ.


Она готова...


— Вампир, может быть ты должен лечь… Треан в мгновение ока переместился из теплого плена ее рук на меха.


— …вниз, - закончила она.


Приподнявшись на локте, он взял ее за руку и потянул на себя, вынуждая ее встать


меж его разведенных ног. Беттина с нетерпением и покорностью сделала это.


— Как я должна начать? – возбужденно спросила она, глядя прямо в его бездонные


глаза цвета оникса.


Протянув руку и обхватив ее затылок, Треан притянул ее ближе к своему лицу и


почти у самых губ прошептал:


— Поцелуй везде, где захочешь, - и, отпустив ее, он лег на спину.


Беттина разочарованно вздохнула, словно ожидая, что он поцелует ее, но тут же


наклонила голову, будто решая с чего бы начать. Она уперлась ручками по обе стороны


от его груди и прижалась губами к его шее. Ее губы были мягкими и дарили невероятные


ощущения. Затем она проложила дорожку из поцелуев к его груди и поцеловала один из


сосков, сначала лизнув его, а затем засосав. Треан шумно выдохнул, когда она, облизнув


второй, слегка прикусила его, а затем снова нежно поцеловала.


Никогда не думал, что я так чувствителен.


Его бедра стали двигаться по собственному желанию, он жаждал ощутить ее губы




на своем члене, и когда она опустилась ниже на его торс, ее разметавшиеся косы


прошлись по его коже как дразнящие пальчики, почти обжигая своим прикосновением и


возбуждая еще сильнее.


Не опускай еѐ голову вниз... не опускай...


Когда она прижалась своими губами к волоскам чуть пониже его


пупка, член


Треана непроизвольно дернулся в направлении еѐ рта. Как же близки к нему эти сладкие


губы...


Она обхватила основание его ствола правой рукой и направила его к своему рту.


Треан ждал... затаив дыхание и боясь шелохнуться, словно опасаясь спугнуть ее.


Предварительно лизнув, Беттина начала водить своим язычком по его члену, и


должно быть ей понравился его вкус, ибо этот ее мурлыкающий звук, что она издавала, и


то теплое дыхание, что щекотало его чувствительную головку, несомненно,


подтверждали ее удовольствие. И это сводило его с ума.


Энтузиазм? Я обречен...


Когда он протяжно застонал, она стала смелее и начала сильнее водить по щели на


его головке.


— Ах, Бетт! - его голос огрубел от первобытного возбуждения, и


он снова


толкнулся бедрами ей навстречу, не сумев совладать с собственным телом.




Она все продолжала изводить его своим языком, облизывая круговыми


движениями его головку и вызывая у него головокружение от сильного желания.


— Как я это делаю? - ее голос охрип, и Треан слышал ее частое дыхание.


Его член был у нее в плену. У нее было больше контроля над ним, чем у него.


Трясущимися руками он откинул косы ей за голову и сбивчиво прохрипел:


— Если бы только ты была так хороша с золотом.


Был ли его акцент всегда таким заметным?


Беттина посмотрела на него с намеком на улыбку.


— То находится в другом измерении относительно этого, так что... - произнесла


она прежде, чем сомкнула свои губы на его члене… и принялась сосать.


— Zeii mea!


Его глаза закатились, а из горла вырвался животный рык, когда ее сжатые губы


заскользили по его члену, и она вобрала его в рот на всю длину.


Беттина неосознанно стала мягко поглаживать его член рукой, пока водила губами


вверх и вниз, и это еще

больше

усилило

его

и так готовое

перелиться через край

возбуждение.

Вбирая

его

каждый

раз

все

глубже,

она


экспериментировала своим


изворотливым язычком, и Треан осознал, что любой сдерживающий фактор сгорел до


тла. Ее опьяняющий аромат сводил его с ума, и, тяжело дыша, он проговорил:


— Бетт, оседлай мою ногу!




И в тот же миг он разочарованно застонал от потери того сладкого рая, что Беттина


дарила ему своими пухлыми губками, когда она выпустила его член изо рта, и, не задав


ни единого вопроса, просто сделала так, как он велел. Ее глаза округлились, когда Треан


пошевелил своей ногой меж ее собственных, надавливая на все еще влажное от недавно


пережитых оргазмов лоно и задевая клитор, отчего у нее вырвался сдавленный стон


наслаждения.


Треан приподнялся и с нажимом заскользил рукой вниз по ее спине, заставляя ее


выгнуться под его властным прикосновением. И когда его ладонь достигла углубления


на ее упругой попке, он стал поглаживать ее там то прижимая,


то ослабляя нажим,


заставляя ее ритмично тереться о его раскачивающуюся ногу.


— Ох! - Беттина прикрыла глаза и запрокинула голову, стараясь приспособиться к


таким новым и таким блаженным для нее движениям.


Треан разделял ее удивление. Сейчас она стала еще более влажной, чем раньше, и


ее сладкая плоть увлажнила его ногу.


— Значит ли это, что тебе хорошо, dulcea? - прохрипел Треан у ее уха.


— Да, - простонала Беттина и, сделав еще одно сводящее ее с


ума движение,


уперла ручку в его грудь, вынуждая откинуться обратно на меха.


Он заметил блеск в ее глазах, и когда она вновь продолжила свой поцелуй, глубоко




заглотив его член, Треан закинул голову назад и зарычал. С ее губ также сорвался


приглушенный стон, когда она сжала бедра и, качнувшись всем телом, стала двигаться


на его ноге. Сейчас только этот момент имел для него значение,


и он изо всех сил


пытался продлить его, сдерживая семя. Но аромат ее возбуждения, влажный рот и


дразнящий язычок скоро должны сделать свое дело.


Ее сдавленные стоны и всхлипы вокруг его ствола, пока она глубоко вбирала его в


себя, становились все громче. Да, она также была на грани.


Беттина отодвинулась и удивленно воскликнула:


— Снова, вампир?


— Да, моя сладкая. Снова, - прохрипел он.


Когда он приподнял ногу, прижавшись вплотную к ее лону, она


охнула и


продолжила свой ожесточенный поцелуй. И даже продолжая стонать, она все также


увлажняла его член, лаская языком и губами, вызвав у него новый мучительный стон


блаженства. Тогда она сжала его губами еще раз и, выписав восьмерку своим язычком по


всей длине его члена, снова вобрала его в рот на всю длину.


Треан почувствовал, что битва проиграна, и когда его семя стало подниматься


вверх, она соскользнула на землю по его ноге, достигнув края... и ее крик удовольствия


был заглушен его стволом.




Его пульсирующий член. Во рту его Невесты. Когда она кончала.


Снова...


Треан знал, что сейчас кончит, знал, что давление поднимет струю его


освобождения до самого подбородка. Ее первый раз... и она не любит сюрпризов. Он


должен остановить ее. Каким-то образом, но он должен отвлечь ее.


Собрав все свое самообладание в кулак, он обхватил ее лицо в ладони и потянул на


себя, заставляя ее отпустить его пульсирующий и подрагивающий член и отказываясь от


влажного рая ее рта.


— Подожди! - прохрипел он.


Вампир подвел ее к кульминации три раза, и сейчас он останавливал ее до того


как освободиться?


— Собираюсь... кончить.


Его глаза были чернее ночи, и он, казалось, был не в себе. Кожа блестела от пота, а


мышцы на его шее были натянуты словно струна, и он тяжело дышал.


— Я, как бы, поняла, - сбивчиво проговорила Беттина.


— Смотри на меня в это время, маленькая Невеста, - даже несмотря на то, что


выражение его лица было мучительным, глаза, казалось, излучали любовь. — Таким


образом, ты узнаешь чего ожидать в следующий раз.


Она погладила его член рукой, инстинктивно облизав при этом губы, заставляя его


дернуться в ее руках.




— Ты уверен?


Треан тяжело вздохнул и проскрежетал сквозь стиснутые зубы:


— Смотри, что ты сделала со мной.


— Хорошо, я хочу увидеть это.


Вампир застонал, и когда она начала поглаживать его эрекцию, он обхватил


ее


руку своей. Их взгляды встретились, и они вместе стали работать над его членом - вверх-


вниз, заставляя его содрогаться. Под своими ладонями, Беттина чувствовала, как


пульсирующий член продолжает увеличиваться, несмотря на то, что они сжимали его


достаточно сильно. И как только она почувствовала, что он начинает извергаться, Треан


прохрипел:


— Посмотри на меня.


Широко раскрыв глаза, она сделала это, опустив свой взор на его член. Его головка


вспыхнула семенем, и оно сильной струей выплеснулось на его торс. Треан запрокинул


голову и закричал, а все его тело охватила первобытная волна неземного наслаждения,


натягивая каждый мускул в нем до предела.


Красота, форма... функциональность. Вампир кричал на своем языке, извиваясь в


ее руке, и Беттина с благоговейным трепетом смотрела на него, не в состоянии подобрать


слов, чтобы описать то, что видела.




— Это для тебя, - тяжело дыша, застонал он, когда струя семени перестала бить в


его грудь, и он вновь посмотрел ей в глаза. — Всегда только для тебя.


Глава 34


Обтерев рубашкой свое тело, Треан лег на бок и привлек к себе


Беттину.

Прижавшись поцелуем к ее волосам, он удовлетворенно вздохнул.

Разгоряченная,

удовлетворенная

Невеста.

Моросящий

дождик.

Умиротворение.

Да, рядом с ней он чувствовал себя умиротворенным.

Он снова задался вопросом: а почему бы

и не это место? Эти

земли могут


принадлежать ему, как и Беттина. Вместе они могут основать новую династию. Новый


дом.


— Я думаю, тебе нравится здесь, — сказала она, словно читая его мысли.


— Твои болотистые земли, где постоянно идут дожди? Я родом из холодного края,


где не бывает осадков. Тем не менее, я мог бы жить здесь с тобой.


— Правда?


Он лениво погладил еѐ по волосам.


— Боюсь, это мало о чем говорит. Скорее так: я жил бы и в аду, лишь бы только


вместе с тобой.


Он ощутил, как она улыбнулась у его груди. Из снов о ней, Треан знал, что Беттина


любила улыбаться, она — счастливая женщина, которая любит смеяться. Этот турнир


привел еѐ в уныние больше, чем кто-либо мог предположить.




— Вампир, что ещѐ ты видел в моих воспоминаниях?


Треан зажал между большим и указательным пальцами блестящий локон ее волос.


— Я видел, что ты боишься принимать корону.


— А я не должна бояться? Я отличаюсь от каждого здесь... у меня нет рогов,


клыков и силы. Иногда я чувствую себя самозванкой.


— Ты именно то, в чем нуждается Аббадон. Твои подданные воинственные и


неорганизованные. Уравновешенная, сострадательная королева станет единственным,


что удержит королевство от постоянных конфликтов. Особенно, во время Приращения.


— Я никогда не думала об этом. — Затем задумчивым тоном она протянула:


— не


очень-то

я

и сострадательна. Я считаю, что зло должно быть

наказано.

За

каждое


преступление должно быть воздано сторицей.


— Даю слово, что если кто-то снова попытается причинить тебе зло, то он плохо


кончит. И то только в том случае, если ты не доберешься до них первой. Я знаю, каково


это, когда ты используешь свою силу.


— Ты видел это во сне? Когда?


— Когда ты применила еѐ на двух сбежавших упырях. Я могу только представить,


какую боль ты им причинила. Когда ты снова станешь Королевой Сердец, я смогу только


пожалеть твоих врагов.




— Моя способность не помогла мне с Врекенерами. Использование силы требует


концентрации, а это занимает много времени. Мой временной диапазон был ограничен.


Треан вспомнил, что Беттина, воздействуя на упырей, направляла


свои руки


непосредственно на них.


— Бетт, когда я впервые держал меч, я был слишком молод, чтобы им хотя бы


взмахнуть. Навык растет, когда ты тренируешь его. Рано или поздно он становится твоей


второй натурой.


— А если я никогда не верну свою силу?


— Вернешь. А пока этого не случилось, я планирую помочь тебе, украв силу у


других.


Кажется, Беттина вздрогнула от этих слов.


— Разве Моргана не предлагала тебе того же?


— Ну, да. Только я никогда не позволю другому Чародею испытать нечто


подобное.


— В любом случае мое предложение остается в силе.


На мгновение задумавшись над словами Дакийского, Беттина спросила:


— Ты так много знаешь обо мне. Не хочешь рассказать что-нибудь о себе?


— Что ты хочешь знать?


— На что похожа Дакия?


— Это стратегически и мистически сокрытое королевство. Очень хорошо




защищенное.


— Гм, а ты можешь описать мне, как оно выглядит?


Ее вопрос заставил его усмехнуться. Моей художнице-полукровке необходимы


детали.


— До знакомства с тобой я осматривал достопримечательности


лишь для


определения тактических преимуществ. Но я постараюсь, — ответил Треан, мысленно


возвращаясь к виду, открывавшемуся с его балкона. — Там стоит постоянный туман. Он


стелется вдоль мощеных улиц. Многочисленные пещеры парят над ними. Фонтаны


наполнены кровью. Древние сооружения, вырезанные из самих гор. В центре Дакии, как


бескровное сердце, стоит пустующий замок из черного камня.


Постоянное напоминание о неспособности Дакийцев установить регента. Хотя


ждать осталось уже недолго.


— Пещеры? Там и пахнет как в пещерах?


— Нет, там пахнет холодом и кровью, что доставляет удовольствие таким, как я.


— Там должно быть темно.


— В самом верху есть отверстие, заблокированное огромным кристаллом. Он


пропускает внутрь фильтрованный солнечный свет.


— Мне трудно представить себе нечто подобное.


— Я хотел бы тебе показать. — Разговоры о Дакии напомнили Треану, как сильно




он скучал по дому. Фонтаны с кровью, туман, величественная черная башня.


Понравилась бы Беттине Дакия? Сколько бы она увидела деталей, ускользнувших


от его внимания? Они никогда этого не узнают.


— Каким был твой дом?


— Я жил в королевской библиотеке, среди книг.


— Ты жил в... библиотеке?


— Там есть апартаменты и великолепный балкон, с которого виден весь город.


Мне нравилось находиться среди книжных полок, и однажды ночью, я просто остался


там навсегда.


Что она подумает о его выборе жилища, что скажет о нем?


Кажется, она придала этому вопросу большое значение.


— У тебя в Дакии есть семья? — спросила Беттина.


— Нет ни родных братьев, ни сестер, ни родителей. Зато есть много кузенов.


— Ты близок с ними?


Что на это ответить?


— Это не сложный вопрос.


— Я не говорил о себе веками. Каждая деталь обо мне была либо очень личной,


либо уже известной моим родственникам. Я не тот, кого вы называете... э...


— Что это за современный термин?


— Командный игрок?


— Точно. Но я постараюсь для тебя.


— Если победишь, — прошептала Беттина.




— Что ты сказала? — Когда она пожала плечами, он буркнул: — Хорошо, —


и


начал рассказывать про свою семью. Он рассказал и о кровной мести и о раздорах. О


постоянных покушениях на убийство и о сражениях.


Рассказал ей о родных брате и сестре Космине и Мирчо; о вспыльчивом, постоянно


рвущемся в бой, Викторе. Упомянул неуклюжего пьяницу — двоюродного брата


Стелиана. Рассказал ей о Лотэре — их неуравновешенном потенциальном короле, и о его


человеческой невесте — бедной девушке гор.


О его королевском кузене, о котором он почти ничего не знал? Эту историю лучше


приберечь для другой ночи.


— Звучит так, словно ты ненавидишь своих кузенов.


— Нет, правда, нет, — устало вздохнул Треан. — У нас, до определенной степени,


установились довольно душевные отношения. Просто я поклялся убить их, так же как и


они меня.


— Это очень грустно. У тебя нет никого, кому можно доверять?


— Я могу доверять одному из них, возможно, что и еще одному... но лишь в


определенных вопросах. Мой дом постоянно враждует с их домами. Я не знаю другой


жизни.


— Что ты имел в виду, говоря дом?




— Есть несколько ветвей семьи Дакийских, у каждой из них свой дом. Виктор —


единственный оставшийся в живых представитель Дома

Войны,

Стелиан — Дома

Паладинов. Космина и Мирча — последние из Дома Хранителей Замка.

— А ты, Принц Теней, должно быть, представляешь Дом Теней.

— Точно. — Кроме него больше никого не осталось. —

Каждый

дом служит


определенной цели. Виктор — генерал армии, ярость королевства. Стелиан —


привратник, именно он решает, кто может войти в Дакию. Он — страж королевства.


Космина и Мирча охраняют замок. Они — сердце королевства.


— За что отвечаешь ты?


— Я — меч королевства.


— Меч, но не король? Ты ведь, вроде, претендовал на трон?


— В конце концов, долг бы заставил меня принять корону, но я никогда не


стремился к власти. Я не верил, что подхожу для этой миссии.


— А сейчас?


— Сейчас я верю, что могу стать хорошим королем, если на моей стороне будет


умная королева. — Он притянул Беттину ближе к себе.


— Как думаешь, Лотэр будет хорошим королем для Дакии?


Треан пожал плечами.


— Трон принадлежит ему по праву рождения. Его дом правит королевством с


момента появления Дакийцев. Глава королевства. — По иронии судьбы, они были




известны своей хладнокровной мудростью.


Лотэр — красноглазый сумасшедший вампир, выросший среди фанатиков Орды —


мудрый?


— Дакийский, ты не ответил на вопрос.


— У него неплохой потенциал. Если он и его Невеста когда-нибудь остепенятся...


если он сможет сделать Элизабет бессмертной... — Треан и его кузены наблюдали, как


Лотэр, путешествуя по всему миру, пополняет списки своей легендарной книги


должников. — Он неустанно ищет средства превратить еѐ в вампира.


— Женщину? — спросила Беттина. — Никогда не видела ни одной женщины-


вампира.


— В Дакии их намного больше, чем мужчин. Чума, уничтожившая всех женщин-


Орды, обошла наше королевство стороной.


— Но как он сможет изменить еѐ?


— Мы думаем, Лотэр ищет талисман. Легендарное кольцо, которое может


исполнить его величайшее желание.


Беттина приподнялась на локте и посмотрела на Треана.


— Ты когда-нибудь представлял себя с Невестой-вампиром?


Он осторожно повернулся к ней лицом.


— Прежде чем умер мой отец, он сказал мне, чтобы я не


рассчитывал найти


Невесту; если же этому суждено случиться, то мать-Дакия даст мне свою дочь, чтобы




она стала хозяйкой моего дома.


— О. — Беттина сверкнула глазами. От... ревности? — Но теперь ты никогда не


сможешь вернуться.


— Ты думаешь, я бы вернулся? Даже если бы мог? — Треан, не в силах перестать


прикасаться к Беттине, убрал прядь с еѐ лба. — Я остался здесь ради тебя, и сделал бы то


же самое еще тысячу раз.


Казалось, она обдумывала его слова. Я отдал бы все что угодно, чтобы узнать, о


чем ты сейчас думаешь.


— У тебя усталый голос, — наконец, сказала она. — Может, тебе нужно вернуться


в свой шатер и отдохнуть?


Несмотря на огромный прогресс в их отношениях с Невестой сегодня ночью,


изнеможение одолевало Треана. Он не спал ни дня в течение нескольких недель и пил


недостаточно крови, чтобы поддерживать себя в хорошей форме.


— Я смогу уснуть только когда победа в этом турнир... и твоя


привязанность...


станут моими. Я чувствую, что близок к обоим результатам.


Беттина напряглась.


— Близок к победе, значит, близок к убийству Каса. Рассказ о твоей семье только


напомнил мне, как я близка с ним. Он был со мной, когда умер мой отец. Он заботился


обо мне после нападения.




— Это угнетает меня.


— Почему?


— Потому что с тобой должен был быть я! Ты путаешь


преданность с


романтической привязанностью... и дружбу с любовью. Ты никогда по-настоящему не


любила, чтобы видеть разницу между этими чувствами.


— Я знаю, что люблю Каса.


— Тогда ты путаешь два вида любви. На протяжении веков я


видел все еѐ


проявления.


— Одна важнее, чем другая?


— Они разные.


— Ответь мне, вампир, — настаивала Беттина. — Одна важнее, чем другая?


— В нашем случае, да.


— А если я скажу, что могу влюбиться в тебя. И скажу, что люблю Каспиона, как


друга. Что будет с ним? Если ты победишь Гурлава, то убьешь Каса.


— Я в ловушке этого турнира, Беттина, как, в прочем, и ты.


— Кто твой лучший друг? Что если бы у меня не было выбора, кроме как убить


его? Как бы мы смогли с этим жить?


— Мы бы нашли способ, я бы знал, что у тебя не было другого выбора. Со


временем ты простишь меня.


— Возможно, я и прощу тебя, но забыть этого не смогу никогда,


— ответила Беттина. — Кас из-за меня отправился в Дакию.




— Что ты имеешь в виду?

—

Когда

Раум приказал прекратить поиски Врекенеров, Кас исчез.

Он

не

мог

прийти

в

еще большее отчаяние, иначе сошел бы с ума. Должно

быть,

он

встретил

Дакийца, пригласившего его в ваше королевство.


Отчаяние не единственная причина, по которой Каспион осмелился прийти в


Дакию. Мирча мог быть очень соблазнительным, обещая плотские удовольствия,


поражая умы буйных молодых демонов.


— Я многого не понимаю, — сказала Беттина. — Но одну я знаю точно: я никогда


не смогу забыть тот факт, что ты убил Каса.


Раньше Треан верил, что, в конце концов, Беттина забудет и поймет, что у него не


было другого выбора. Сейчас он в этом начал сомневаться.


— Возможно, завтра я умру, — пробурчал Дакийский. — И если это моя последняя


ночь, я не хочу обсуждать будущее до рассвета. Давай не будем думать об этом.


— Чем ты собираешься заниматься? — шепотом спросила Беттина.


В то время как вокруг моросил дождик, Треан снова привлек


девушку к себе,


обрадовавшись, когда она положила руку на его грудь.


— Ничем кроме этого, Бетт.


Глава 35




Треан вернул Беттину в еѐ башню прямо перед восходом солнца; положив девушку на постель, он натянул на нее одеяло.


Остаток ночи они провели, разговаривая о прошлом, о своих надеждах и страхах, но рассвет вернул их в реальность.


—Ты выглядишь усталым. — Беттина казалась обеспокоенной. — Я бы хотела что-нибудь сделать, чтобы остановить турнир сегодня вечером.


—Мы все связаны контрактом.


—Что ты планируешь делать с Гурлавом?


— Я собираюсь его победить.


—Я серьезно. Как убить существо, которому нельзя причинить вреда? Какя смогу защитить свой народ, если ты ранишь его?


—Я этого и не планирую.


— Извини?


—Легенды о первородных не лгут. Если они ранены, то их кровь может причинить много бед.


—Расскажи мне.


—Легенда гласит, что змеи, скорпионы и пауки породили первых первородных из капель своей крови... ну если не брать во внимание тот факт, что первые порожденные кровью Дети Ужаса были размером с драконов, —




сказал Дакийский. — Единственный удар, который я могу нанести Гурлаву


— смертельный.


Беттина закусила губу и побледнела от беспокойства.


—Ты останешься со мной до сражения?


Присоединиться к Невесте и провести весь день, разговаривая с ней, прикасаясь к еѐ телу?.. Он не мог.


—Я должен многое успеть сделать. — Отказав себе сейчас, он с лихвой будет вознагражден позже. Вечность таких дней. Если я выживу.


—Если я и проиграю сегодня, то не потому, что не подготовился.


—В твои планы не входит поспать?


—Моя невеста беспокоится о моем благополучии?


—Ты ведь знаешь, что беспокоюсь, — прошептала Беттина.


Победа! Его план сработал. И Треан был очень этому рад.


—Ни один мужчина не может быть более заинтересован выжить. –Треан обхватил Беттину за затылок. — Если ты будешь рядом со мной, то я не сдамся, не смотря ни на что. Знай это, Беттина. — Подарив ей последний долгий поцелуй, Треан заставил себя переместиться.


Вернувшись в свой шатер, вампир вспомнил все, что узнал сегодня ночью. Лишь одно огорчало Треана: настойчивое утверждение Беттины, что она не сможет забыть смерть Каса.




Пережить Гурлава; убить Каспиона; потерять Беттину? Должен же быть какой-то выход из этого положения.


Вдруг, края шатра распахнулись, и внутрь вошла Моргана.


—Что ты хочешь?


—Да-да, ты благодарен мне за помощь с моей очаровательной крестницей. Кстати, «экскурсия» — моя заслуга. — Моргана расположилась на его столе, как когда- то Беттина. Раздражение охватило Треана. — Я пришла, чтобы узнать, как ты достиг Скай Холла.


—У меня свои способы. Какое тебе до этого дело?


— Большое. Одну из моих подданных Чародеек, скорее всего, силой держат в Скай Холле. По слухам, она была доставлена туда сразу после того, как сбежала от группы фанатиков, которые держали Ллореанцев в тюрьме и ставили над ними опыты.


Само собой разумеется, что она сейчас не в состоянии сбежать.


Так что я спрошу тебя еще раз. Как ты попал в Скай Холл?


Треан решил разыграть еще одну страницу из сборника пьес Лотэра:


— Я думаю, в будущем мне еще понадобится


помощь с Беттиной. Возможно, через пару дней мы сможем с тобой договориться. Глаза Чародейки заинтересованно сверкнули под маской.


— А если ты умрешь сегодня ночью?




Треан и не надеялся, что Моргана может повлиять на исход поединка, нона всякий случай ей все же стоило дать такой стимул.


— Если я умру, то мой секрет умрет вместе со мной.


В ладонях Чародейки закружилась сила — колдовство наготове. Но она не нанесла вампиру удар.


— Тебе очень повезло, потому что мне кое-что нужно от тебя, Принц Теней.

— Моргана повернулась, чтобы уйти.


На выходе она оглянулась и сказала ему:


— Если ты выживешь, то очень скоро мы снова поговорим.


Оставшись в одиночестве, Треан еще раз проверил все, что ему понадобится для поединка. Он подготовлен настолько хорошо, насколько только возможно... вернее будет подготовлен, если Гонорий справился со своей задачей.


Треан рассматривал возможность поспать; но несмотря на то, что он был измотан физически, его мысли не могли успокоиться. Может ли случиться так, что его проблемы только начнутся, после победы над Гурлавом?


Где выход из этого тупика...


Взгляд Треана остановился на свитке с контрактом, где были расписаны все правила турнира. Исписанный текстом свиток был не менее фута в диаметре. Треан уже знал, что список составлен на старом Демонском языке.


У нормального ученого, даже чтобы прочесть этот свисток, ушло бы как минимум несколько недель, не говоря уже о том, чтобы его перевести.




К счастью, я не нормальный ученый.


Устало вздохнув, Трен отправился выполнять свою задачу.


Это единственное, что я могу сделать для своей Невесты.


* * * * *


—Каковы шансы? — Спросила Беттина Салема, грызя ногти.


Уже вечер. Моргана и еѐ инферни ушли, накрасив Беттину и облачив еѐ в маску и традиционную одежду Чародеек.


Нервы Беттины были на пределе, поэтому она никак не могла заснуть: то дремала, то неожиданно просыпалась. Хотя вампир и не говорил, что они ещеувидятся перед сражением, Беттина надеялась, что он передумает ну или хотя бы пришлет ей весточку.


Ничего.


— Букмекеры ставят триста-пятьдесят-к-одному.


—Триста пятьдесят? — Беттина ущипнула себя за лоб.


—Да, кто-то должен очень доверять своей интуиции, чтобы сделать такую


ставку, — сказал Салем. — Если кто-то... не я или ты, конечно, но кто-то...


провел ночь с одним из соперников и тщательно обдумал все факты, тогда кто-то...конечно, не я ли ты... сможет сорвать банк.


—Единственное что я знаю наверняка, так это то, что у вампира очень сильная мотивация. — И то, что он измотан.


Что если он так и не поспал? Что если это повлияет на исход боя?




—Тебе удалось обнаружить хоть какую-нибудь слабость Гурлава?


— Нет. Я лишь слышал страшные истории о Детях Ужаса. Охрана Абаддона не оснащена каким-нибудь атомным оружием?


Отрицательно покачав головой, Беттина спросила его:


—Ты пойдешь со мной смотреть финальный раунд?


— В качестве прислуги за праздничным столом? —насмешливо протянул Салем.


— Да ладно, не думаю, что кто-то тебя заметит.


Тишина.


Беттина поняла, что неумышленно обидела фантома. Да и как он мог не обидеться в сложившейся ситуации? За время турнира, Салем стал для Беттины больше чем слугой, а сейчас она сделала ему больно.


— Салем, прости меня.


— Принцесса, возможно, сейчас я и невидимый, но раньше у меня было на что посмотреть: я всегда был в центре внимания, этакое ходячее самодовольство... ты не можешь в это поверить, потому что никогда не видела меня другим. Телесно-неполноценный слуга унижен твоими речами.


Когда Салем, мерцая, ушел, Беттина принялась грызть свои отросшие ногти. Она исправит это недоразумение позже. Единственное о чем она могла думать прямо сейчас... это о своем вампире.




Мой вампир.


Тот факт, что его могли убить, видимо, пробудил в ней чувство собственничества. Или же после вчерашней ночи она просто не могла не представлять себя с ним.


Не смотря на то, что беспокойство за Дакийского одолевало еѐ, Беттина понимала, что еще не готова полностью отдаться ему.


А он хотел, чтобы она сдалась.


Скажи мне, что позволишь делать с тобой все что угодно. Скажи мне, что


ты принадлежишь мне...


Наконец Беттина вспомнила, почему эти слова так важны для вампира! Она говорила их в ту самую первую ночь с Дакийским, когда была мертвецки пьяна.


Тогда она верила, что он — Каспион.


Вампир хотел услышать эти же слова, но предназначавшиеся ему.


Видимо, для него было невыносимо знать, как она относилась к Касу.


Подожди, относилась?


так растеряна.


в миг замешательства, Беттина хотела быть рядом только с одним мужчиной, хотела поговорить с ним... Треаном Дакийским.


Если он проиграет, у нее никогда больше не будет возможности поговорить с ним снова.


Три-сотни-и-пятьдесят-к-одному шансы говорят о том, что он вот-вот умрет.




Невозможно. Он, наверное, уже в святилище.


Я пойду к нему.


Салем ушел, Кас зол на нее, а охранники Раума не станут сопровождать еѐ в недра арены. Сумеет ли она добраться туда самостоятельно?


Вчера ночью идея пройти двадцать пять шагов, казалась нелепой. Оказалась... возможной.


Затем…достижимой.


Завернувшись в плащ, Беттина направилась к выходу из замка. На мгновение усомнившись в правильности своего решения, она переступила порог.


Никогда больше не услышать стальной голос Дакийского? Никогда больше не очутиться в объятиях его сильных рук? Ошеломленная своими мыслями, Беттина посмотрела на небо.


Мышка скорее рискнет быть пойманной ястребом.


Глава 36


Треан почувствовал легкий аромат духов Беттины за мгновение до того, как услышал еѐ колотящееся сердце. Он увидел, как она — слишком хрупкая и яркая, чтобы находиться в этом грязном сыром месте — торопилась к нему по катакомбам. Когда Беттина подошла ближе, крысы и кобольд разбежались.


— Бетт? Что ты здесь делаешь? — Положив руки ей на плечи, Треан почувствовал, как она дрожит. — Где твое сопровождение?

ТЕЛЕГРАМ

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги