Тихое семейное счастье (СИ)

7. Астер альпинус

Прошло несколько дней. Лида ходила на работу в строгом деловом костюме, со строгой прической, пирожков директору не предлагала. Разбиралась с таблицами и договорами, оставив попытки заинтересовать Данилина.

Он пришел сам. Вошел в кабинет с улыбкой, спросил дружески:

— Как работается? Освоились?

Лида тоже улыбнулась, встала.

— Здравствуйте. Да, все хорошо.

— Сидите, сидите, — сказал Данилин.

Лида послушно села.

— Вы ведь недавно сюда переехали? — спросил он неожиданно.

Лида кивнула.

— Родных здесь нет?

Она покачала головой, не понимая, к чему эти вопросы.

— А знаете, что? Давайте-ка на выходные махнем ко мне на дачу. Природа, воздух. Согласны?

— Да, — снова кивнула Лида, не веря своим ушам.

— Договорились. Я за вами заеду, в субботу с утра. Только, пожалуйста, не говорите никому, хорошо? А то разговоры пойдут, служебный роман и прочее.

И Данилин вышел из кабинета, оставив Лиду в счастливой растерянности.

«Сам пришел! Я ему все-таки понравилась!» — радовалась она, не подозревая о вмешательстве секретарши.

Рано утром в субботу за Лидой заехал Данилин на внедорожнике. Она забралась в машину, сидела счастливая, смотрела то на него, солидного и дружелюбного, то на пейзаж за окном. Выехали за город. Внедорожник подъехал к двухэтажному дому, огороженному забором. Ничего себе дача.

Данилин повел ее показывать сад, окружающий дачу. Подошли к огромному цветнику, где цветы поражали сочными красками всех оттенков.

— Здесь так красиво! — восторгалась Лида, вдыхая насыщенный аромат.

Данилин остановился, показывая:

— Знаешь, как называются эти цветы?

Лида с сожалением покачала головой:

— Похожи на ромашки, только синие.

— А эти?

— Хризантемы? — предположила Лида. — Или георгины?

— Моя жена знала названия всех этих цветов даже на латыни. Она любила цветы.

Лида внимательно смотрела на незнакомые ей растения, пытаясь запомнить, как они выглядят.

— Там — речка, — сказал Данилин, махнув рукой куда-то вдаль. — По утрам я люблю удить рыбу. Сидишь с удочкой, такое накатывает, такая благодать. Тишина кругом.

Лида чуть дыша внимала его словам.

— Не устала? — заботливо поинтересовался он.

— Нет.

Какое там устала! Она готова часами вот так ходить с ним и слушать его.

— Может, пора пообедать? — предложил Данилин.

— Что приготовить? — деловито спросила Лида, собираясь продемонстрировать свои кулинарные способности.

Они неторопливо направились к дому.

— Готовить не нужно, — спокойно пояснил Данилин. — Моя домработница дала мне столько еды — на неделю хватит.

Стоя на кухне, Лида наблюдала, как Данилин умело управляется с многочисленными судками и термосами, раскладывает еду по тарелкам.

— Вам помочь? — спросила она.

— Нет, нет, иди за стол. Ты — гостья.

Лида прошла в комнату, села за большой обеденный стол, огляделась. Комната обставлена со вкусом, на стене — картины.

Неловко ей было сидеть вот так, бездельницей. Вошел Данилин с подносом. Она смущенно улыбнулась.

Данилин сидел на большом крыльце дачи, смотрел на небо, усыпанное яркими крупными звездами. Лида вышла, тихо подошла, села рядом, сидела молча, не решаясь нарушить ночную тишину.

Не выдержала, нарушила:

— Тут так хорошо. Тихо. Действительно чудесный воздух.

— Да, воздух здесь чище и звезды крупнее, — согласился Данилин и показал на небо:

— Знаешь, как называется вон та звезда?

Лида покачала головой, зачарованно глядя на Данилина, не в силах поверить, что все происходит с ней наяву.

— С этой звездой связана древняя легенда, — сказал он.

Лида дотронулась пальцами до его лица, нежно погладила его щеки, легкие морщинки под глазами:

— У тебя такие глаза, прекрасные, мудрые. Ты знаешь все-все.

Он обнял ее и поцеловал.

Далекие и холодные звезды стали близкими и теплыми.

Солнечные лучи проникли в спальню, осветили лицо спящей Лиды, уютно свернувшейся под одеялом на широкой кровати. Она открыла глаза, ласково погладила пустую подушку рядом с собой — тут спал он, ее возлюбленный. Мудрый, солидный, надежный. Наконец-то она встретила его, свое тихое семейное счастье.

Она оделась, вышла на крыльцо, поеживаясь от утренней прохлады. Полюбовалась на дивный сад, на пышный цветник: как в сказке!

Мужчина, с которым она провела эту волшебную ночь, сидел с удочкой на берегу небольшой речушки. Лида подошла очень тихо, чтобы не спугнуть рыбу, не помешать. Он улыбнулся ей. Она пристроилась рядом. Сидела, прилежно смотрела на удочку.

— Как насчет рыбного блюда? — спросил Данилин, когда они возвращались с уловом.

— Сварить или пожарить? — уточнила Лида.

— Мужчины готовят лучше, чем женщины, — заявил хозяин дачи. — Поэтому рыбой займусь я.

В обед ели потрясающе вкусную рыбу, правда, Лида не столько ела, сколько влюблено смотрела на Данилина, поражаясь его многочисленным талантам.

Несмотря на разгар рабочего дня, Лида, воспользовавшись тем, что непосредственное начальство не стоит над душой, а находится в очередных разъездах, отложила в сторону договора и с увлечением изучала ботанику.

— Синяя ромашка, оказывается, астра альпийская, астер альпинус, — бормотала Лида, глядя на цветы на мониторе. — А это просто астры, астер. Астра садовая, каллистефус китайский. Ну и название! О, вот хризантемы. Всегда их путаю. А это циннии.

Покончив с ботаникой, набрала в поиске «Все о рыбалке», открыла новую вкладку, ввела в поисковик «Карта звездного неба». Надо же соответствовать мудрому возлюбленному.

В следующую субботу Лиде удалось блеснуть своими познаниями.

— Это астра альпийская, астер альпинус, — с гордостью говорила она Данилину, прохаживаясь с ним по цветнику. — А это — астра садовая или каллистефус китайский, — выпалила без запинки трудное название. — А это — циннии.

— Смотри-ка, стала разбираться. Молодец! — одобрил он.

Вечером сидели у камина, глядя на огонь, слушая прекрасную медленную музыку. Данилин встал, подошел к Лиде, приглашая на танец.

Она танцевала, зачарованно глядя в его мудрые глаза, не веря, что все это — не сон. Медленная музыка кончилась. Зазвучали первые такты вальса.

— Теперь — вальс, — объявил Данилин и попытался кружиться с Лидой. Получилось плохо, она тут же запуталась, несколько раз наступила ему на ноги, смутилась.

— Не умеешь? — удивился он.

Лида смущенно покачала головой:

— Некогда было танцевать.

— Чем же ты была так занята?

— Училась, ухаживала за родителями, работала, — доверчиво рассказывала она. — Времени не было даже с подружками погулять. Я — поздний ребенок. И единственный. Родители все время болели. То мама, то папа, то сразу оба. Потом умерли, почти одновременно.

Данилин погрустнел, то ли сочувствуя ей, то ли вспоминая умершую жену. Лида поспешила переменить тему:

— Научишь меня танцевать?

— Смотри, — сказал Данилин, показывая движения вальса и считая:

— Раз, два, три. Раз, два, три.

Он подхватил Лиду, вальсируя с ней. Раз-два-три, раз-два-три. Она сбилась с такта. Он поднял ее на руки, она обхватила его за шею.

Он кружился с ней на руках под волнующую мелодию вальса: раз-два-три, раз-два-три. У нее голова кружилась от счастья: раз-два-три, раз-два-три!