Только ты и я

Глава одиннадцатая

Когда Майк губами прикоснулся к пульсирующей вене на шее Денизы, та застонала от удовольствия. А потом его губы потянулись к самому чувствительному уголку ее тела. Вибрация мотоцикла усиливала дрожание их измученных страстью тел.

Дениза подалась навстречу, давая понять Майку, как сильно она его хочет. И не важно, что они были сейчас в гараже. На мотоцикле. Важно, что они вместе.

— Ты нужен мне, Майк, — выдохнула она.

Майк издал звук, похожий на рычание, и через мгновение тонкая кружевная полоска трусиков оказалась у него в руках.

Дениза слегка застонала, когда он медленно вошел в нее, крепко обняла его за плечи и посмотрела в зеленые затуманенные глаза.

Она услышала хриплые стоны Майка и свое собственное неровное дыхание. Невероятное напряжение сковало ее тело. Она закрыла глаза, стараясь сконцентрироваться на невероятных ощущениях, желая прочувствовать их быстрее, острее.

Секс принес им обоим огромное физическое облегчение, оставив лежать без сил в объятиях друг друга.

Через тридцать минут они стояли на пороге ее дома. Майк взял из ее рук ключ и открыл дверь.

— Могу я войти? — спросил он.

— Конечно, — мягко ответила Дениза. Она прошла внутрь, бросила сумочку на маленький столик в холле и затем направилась в гостиную. Войдя, щелкнула выключателем на стене, после чего подошла к дивану и опустилась на подушки. Майк садиться не стал.

— Майк, — проговорила Дениза, посмотрев на него, — то, что произошло час назад, ничего не меняет.

— Что ты хочешь сказать? — Лицо Майка напряглось.

— То, — она облокотилась на подушки, — что дело не в сексе. Мы уже поняли, что с этим у нас все в порядке. Но мы должны подумать о ребенке. О том, что будет для него лучше.

— Самое лучшее для ребенка — это иметь двух родителей.

— В этом я согласна с тобой.

— Неужели?! — удивился Майк.

— Конечно. Двое любящих родителей всегда предпочтительнее, чем один.

— Тогда в чем же дело? — произнес Майк, слегка прищурившись и не спуская с нее глаз.

— В том, что ты хочешь, чтобы мы поженились и стали родителями.

— А ты нет. — Это был не вопрос.

Дениза встряхнула головой и закусила нижнюю губу, затем заговорила вновь:

— Я думала об этом весь вечер, точнее, с того момента, как закончился спектакль.

— Думала о чем?

— О том, что нам делать. Как справиться с ситуацией. — Дениза встала с дивана и начала бесцельно ходить по комнате. — Я не хочу препятствовать твоему общению с ребенком.

— О, большое спасибо!

Дениза не стала обращать внимание на явный сарказм его слов.

— И я не хочу расставаться с тобой.

— И каков же твой план?

— Мы оставляем все как есть. Как ты сказал во время нашей первой встречи: мы два взрослых человека и между нами происходит что-то удивительное… Я не готова расстаться с этим.

— Отлично, — пробормотал Майк. — Ты, наверное, помнишь все произнесенные мной слова и играешь ими, как карточной колодой?

— Майк…

— Черт возьми, Дениза, — закричал он. — Я не хочу быть гостем ни в жизни своего ребенка, ни в твоей. — Он засунул руки в карманы и долго смотрел ей в глаза. — Никогда не думал, что скажу это кому-нибудь, даже готовил себя к жизни одинокого холостяка. Но я люблю тебя! И хочу, чтобы мы были вместе. Стали одной семьей.

Дениза покачала головой и грустно произнесла:

— Если мы будем несчастны, то и наш ребенок будет несчастным.

— Да кто сказал, что мы будем несчастны? — спросил Майк, бессильно разводя руками.

— Я рассказывала тебе про моих родителей.

— Да забудь ты про своих родителей и те глупые ошибки, которые они наделали! — В его голосе чувствовались отчаянье и боль.

— Как я могу забыть? Я выросла в доме, где все были несчастны, и это было нормой. Дети не должны жить так. И особенно мой ребенок.

— Дениза, — от бешенства Майк заскрипел зубами, — мы сами творцы своего счастья. — Он быстро приблизился к ней, стараясь справиться с эмоциями: — Возможно, твой отец оказался негодяем. Но, может быть, твоя мать позволяла ему быть таким.

— Что?

Из его груди раздался сдавленный смешок.

— Если бы мой отец попытался игнорировать мать, она бы не отходила от него и кричала до тех пор, пока он бы не услышал ее. И то же самое сделал бы он.

Майк приближался, а Дениза отступала назад, до тех пор пока не наткнулась на стеклянную дверь за спиной. Дальше отступать было некуда. Он подошел совсем близко и посмотрел ей в глаза:

— Счастье не дается просто так.

— Я знаю, — огрызнулась она, не глядя в его сторону. — Но к чему портить друг другу жизнь?

— Значит, по-твоему, любить — это плохо? — резко спросил он.

— Не обязательно плохо, — пробормотала Дениза. Она сделала шаг вперед и упиралась в грудь Майка до тех пор, пока тот не отошел в сторону. Пройдя мимо него, она остановилась в дальнем углу комнаты. — Этого просто недостаточно.

— Никто не дает гарантий, Дениза. Ни у кого их нет.

Дениза подняла руку и откинула со лба прядь волос.

В это мгновение Майк оказался рядом с ней. Его теплые сильные руки держали ее за плечи. Он поймал ее взгляд и произнес:

— Кого ты боишься, Дениза? Меня? Или себя?

Она отстранилась, отводя взгляд. Ей не хотелось признаваться в страхах, но отрицать дальше тоже не было сил.

— Я не боюсь. Я просто пытаюсь думать.

— Опять! — Он схватил ее за локоть и повернул к себе. — Все это чепуха, Дениза. Если уж ты помнишь все, что я когда-либо тебе сказал, запомни и это тоже: иногда лучше не думать, а чувствовать.

Дениза рассмеялась, удивившись тому, как хрипло и сдавленно звучит ее смех.

— Чувствовать? Разве ты не смотрел сегодня вечером ту же пьесу, что и я?

— И о чем идет речь на этот раз?

— Ты что, не обратил внимания?

Он отпустил ее и покачал головой, ожидая продолжения.

Странное чувство не покидало ее на протяжении всего спектакля. Это было похоже на знак. Провидение, дающее понять, что может произойти, если неподходящие друг другу люди влюбляются. Она пыталась не придавать этому значения, но ничего не получалось. Ее очень удивило, что Майк не пришел к тому же выводу, что и она.

— Майк, все происходило прямо на сцене. Словно кто-то пытался рассказать нам что-то. — Она обхватила себя руками за талию. — Героиня позволила чувствам управлять собою и вышла замуж. И посмотри, что произошло! Он умер, а она оплакивала его всю оставшуюся жизнь!

— Не могу поверить, Дениза, что ты говоришь все это серьезно. — Майк уставился в потолок, затем вновь посмотрел на нее. — Это всего лишь спектакль!

Она затрясла головой.

— Нет, это знак. Как ты этого не понимаешь, Майк?

— Дениза, ты принимаешь все слишком близко к сердцу.

— Нет, просто ты не хочешь видеть, что у этой пары и у нас много общего.

— У нас с тобой реальная жизнь! И наши решения не должны зависеть от того, что пришло в голову какому-то глупому писаке в бессонную ночь.

Майк схватил ее за руки и притянул к себе. Он держал ее крепко, но нежно. Она почувствовала силу, исходящую от него, и то, насколько он взбешен.

— Мы живые люди, Дениза, — продолжал он. — У нас реальные чувства, мы можем мыслить и решать проблемы. Мы можем любить и быть любимыми, и нам для этого не нужен сценарий.

— Майк, я прекрасно знаю разницу между действительностью и вымыслом, но ты должен согласиться…

— Нет! Я не могу согласиться ни с чем из того, что ты говоришь, ты просто сводишь меня с ума. Похоже, ты намерена оттолкнуть меня. И не важно, что я делаю или говорю. Я выслушал все твои теории и страхи и старался хранить спокойствие. О боже, Дениза, неужели ты думаешь, что все это не пугает меня? Я был больше уверен в себе, когда в меня летели пули и я отражал удары врагов… но сейчас я стою здесь и говорю: я люблю тебя, я люблю нашего ребенка. И теперь ты должна выбрать.

— Как я могу?

Майк заглянул в огромные голубые глаза и увидел в них страх и смятение. Он не знал, как достучаться до нее. Как пробраться сквозь годы боли, которую она испытала, будучи ребенком.

Хотя, может быть, он и не должен делать этого. Может быть, внезапно подумал он, Дениза сама должна отбросить прошлое и прийти к нему. Если он станет давить на нее, то по-настоящему она никогда не будет с ним.

Ему потребуется вся его воля, чтобы уйти сейчас от нее. Но он не собирается всю оставшуюся жизнь расплачиваться за грехи ее отца.

Он обхватил ее лицо ладонями, нежно поглаживая пальцами скулы. Его взгляд медленно скользил по дорогому для него лицу. Он сильно рисковал, и понимал это. Но иногда нужно заставить противника думать, будто ты уходишь с поля боя. И заставить его двигаться вперед.

— Я не стану действовать согласно твоему плану, Дениза.

В ее глазах появились слезы. И сердце Майка чуть не разорвалось от боли при их виде.

— Я не буду лишь гостем в жизни моего ребенка, и я не буду мужчиной, который просто разделяет с тобой постель.

Ее нижняя губа задрожала, и он почувствовал, как дрожит ее тело. Собрав все свои силы, Майк удержался от того, чтобы обнять и успокоить ее.

— Мне нужно все. Мне нужна и ты, и ребенок. И я хочу, чтобы мы жили в доме моих предков на побережье. — Он замолчал и, нежно улыбнувшись, продолжил: — Я хочу, чтобы мы жили так же, как они. Я хочу засыпать, держа тебя в объятиях, а просыпаясь утром, целовать тебя. — Он провел рукой по ее волосам. — Я люблю тебя, — снова произнес он, понимая, что с каждым разом ему все проще произносить эти слова. И ему даже нравилось произносить их. Он хотел провести всю свою жизнь, говоря ей эти слова. — Но тебе решать, что будет с нами дальше. Тебе придется решить, будешь ли ты жить, стараясь исправить ошибки, которые сделали другие люди.

Он склонился и нежно поцеловал ее все еще дрожащие губы.

— Мы заслуживаем того, чтобы жить вместе, Дениза, — продолжил он. — Ты, я и наш ребенок. И ты можешь сделать так, чтобы это произошло.

— Майк…

— Тсс… — Он приложил палец к ее губам, не давая ей говорить. — Главное — любовь и доверие. Я знаю, ты меня любишь. Но веришь ли?

— Я…

— Решать тебе, милая, — снова перебил он, поскольку был не готов выслушать ее ответ сейчас. До тех пор пока она все не обдумала. Майк скрепил последние слова поцелуем и, прежде чем мужество могло покинуть его, быстро вышел из комнаты.

Спокойствие и тишину улицы разорвал резкий и пронзительный рев заведенного мотоцикла. Майк бросил прощальный взгляд на дом, проклиная себя за собственную глупость. Если бы он не пытался произвести на нее впечатление, они бы никогда не пошли в театр и она никогда не увидела бы этой дурацкой пьесы.

Четыре дня спустя Дениза шла по коридору компании «Торранс», изо всех сил пытаясь не думать о Майке. Но это было очень трудно. Он не звонил. И не приезжал.

Как же она скучала! И как страдала.

— Звонил мистер Райан, — сообщила секретарша, когда она вошла в свой кабинет.

Дениза резко остановилась.

В ее сердце появилась надежда.

Все эти дни она старалась занять себя как можно больше. Во время приготовлений к предстоящей вечеринке ее голова была постоянно занята разными делами. Но в те редкие минуты, когда выдавалось свободное время, образ Майка занимал все ее мысли. То же самое происходило и ночью.

Дениза совершенно не знала, как жить дальше. Единственное, в чем она была уверена, — это в том, что ребенок родится на свет. И о нем нужно будет заботиться.

И скоро все об этом узнают.

Ее уже не мучили головокружения, теперь она начала познавать все «прелести» утренних недомоганий. А еще через несколько месяцев станет заметен живот.

Но до этого ей придется принять одно из самых трудных решений в своей жизни: либо остаться с Майком и быть готовой к тому, что он может причинить ей боль, либо жить с болью, но без него.

— Мисс Торранс? — озабоченно спросила секретарша. — С вами все в порядке?

— Да, Велма. — Дениза заставила себя улыбнуться. — Все хорошо. Вы говорите, звонил Майк Райан?

Велма понимающе улыбнулась, покачала головой и произнесла:

— Нет, звонил Патрик Райан.

— О, — возникшее было возбуждение сменилось разочарованием. Как она сразу не поняла? В последний раз Майк был предельно ясен: он не будет больше ей звонить. Он сделал свой ход. — И что он хотел? — спросила она, хотя в данный момент это ее совершенно не волновало.

— Все очень странно, — начала пожилая женщина. — Мистер Райан берет три недели за свой счет. Он попросил вас проинформировать об этом вашего отца.

— За свой счет?

— Да, он так сказал.

После четырехнедельного отпуска ему понадобилось брать три недели за свой счет?

— Он оставил контактный номер?

— Нет, — вновь покачала головой секретарша. — Просто сказал, что свяжется с вами.

Дениза была крайне раздражена: может быть, Патрик не так уж сильно отличается от своего брата.

— Хорошо, но в следующий раз, когда он позвонит, возьмите его номер.

— Хорошо, мадам.

Идя вдоль по коридору, Дениза извергала проклятья в адрес всех мужчин в целом и братьев Райан в частности.

Через несколько минут на столе у секретаря зазвонил телефон. Велма улыбнулась, когда узнала голос на другом конце провода.

— Привет, Велма, — поздоровался Майк. — Как она сегодня?

— В порядке. Но немного бледная и немного встревоженная.

Бледная. Майк нахмурился. Ему не нравилось находиться вдали от Денизы. Не видеть, как она себя чувствует. Но до тех пор, пока она сама не поймет, что потеряла, самое лучшее, что он мог придумать, — это ежедневные звонки ее секретарю.

Конечно, этого было недостаточно. Он-то надеялся, что Дениза сама позвонит ему. Но похоже, она так упряма, что готова дождаться того момента, когда родится ребенок, чтобы обрести здравый смысл. Возможно, ей необходим еще один толчок в нужном направлении.

— Велма, — задумчиво протянул он, — расскажи мне поподробнее об этой вечеринке.