Траектория полета

Глава 9

Джорджия

Я очнулась, когда кто-то потянул из моих рук пустой стаканчик из-под кофе, и не сразу осознала, что нахожусь в зале ожидания больницы «Вимс Мемориал», куда моего дедушку доставили с инсультом. Я подняла голову, увидела синие глаза Джеймса и выпустила из рук стаканчик, вспомнив, что он принес его несколько часов назад.

Джеймс, сообщив все необходимое службе 911 и отдав трубку Мейси, догадался выбежать на улицу, надеясь, что Лайл не уехал еще слишком далеко и сможет отвезти дедушку в больницу раньше, чем придет машина «Скорой помощи».

Я печально ему улыбнулась.

– Спасибо. За все. Думаю, теперь вам поздно жалеть о своем решении приехать сюда.

Он поставил пустую чашку на стол, опустился в соседнее кресло и вытянул перед собой длинные ноги.

– Да, поездка определенно оказалась не такая спокойная, как я представлял.

Я посмотрела в другой конец комнаты, где сидела Мейси рядом с матерью. Берди, прикрыв глаза, положила голову ей на плечо. Пятно крови на юбке подсохло и стало цвета ржавчины. Когда Лайл увез дедушку, Мейси перевязала ей руку. Берди отдала ей осколок блюдца только после того, как Мейси пообещала, что оставит его на столе и больше не тронет.

Я потерла ладонями лицо. Казалось, мы провели в Апалачиколе не всего один день, а уже несколько недель.

– Приношу свои извинения. У меня есть человек, который сможет склеить блюдце так, что вы даже не заметите трещины. Но вот чашка… – Я замолчала, вспомнив, как мелкие фарфоровые осколки разлетелись по полу. – С ней, боюсь, уже ничего не сделаешь.

– Не беспокойтесь. У меня таких еще одиннадцать, и, если хотите, я найму именно вас на поиск замены. Сейчас у вас другие тревоги.

Бекки, которой разрешили пропустить школу, вернулась с шоколадкой и кока-колой после очередного похода к торговому автомату и снова села рядом со мной. Она почти не отходила от меня с тех пор, как мы прибыли в больницу, и я могла лишь гадать, что думает об этом Мейси.

– Как д-дедушка? – спросила Бекки дрожащим голоском.

Она поднесла банку кока-колы ко рту, и я заметила ее обкусанные ногти. Почувствовав чей-то взгляд, я подняла голову – Берди смотрела на нас едва ли не осуждающе. «Леди всегда узнают по рукам», – сказала она однажды, увидев за обеденным столом, что я обгрызла ногти. Тогда я пнула Мейси под столом, чтобы она догадалась спрятать свои руки, но сестра намека не поняла и стала громко жаловаться, что я ее пнула.

Услышав, как Бекки заикается, я хотела сказать что-нибудь уместное, как-то успокоить ее. Я заправила прядку волос ей за ухо, узнавая его мягкий изгиб, узнавая это шелковое ощущение, и слова застряли у меня в горле. Я вспомнила, как видела ее в последний раз – крошечную, розовую, вопящую. Все эти годы я почему-то думала, что здесь ничего не меняется. Однако время, конечно же, не стоит на месте. Бекки выросла. Мы все стали старше. Только не мудрее.

Я улыбнулась Бекки.

– Счастье, что твой папа смог так быстро доставить дедушку в больницу. Это спасло ему жизнь. А еще нам повезло, что не пришлось ехать в больницу в Панама-Сити, потому что здесь как раз оказался очень хороший невролог. Дедушка болен, и врачи оставят его в больнице на некоторое время.

Она посмотрела на меня с тревогой.

– А как же пчелы? Он собирался на следующей неделе перевозить ульи на болото.

Я на краткий миг встретилась глазами с Мейси.

– Уверена, мы что-нибудь придумаем. Наверняка твоя мама знает, что делать.

– Мама н-ненавидит пчел. Тебе, н-наверное, придется остаться с нами, чтобы п-присматривать за пчелами, пока дедушка не поправится.

Паника перехватила мне горло.

– Дорогая, это невозможно. Я должна отвезти мистера Графа обратно в Новый Орлеан. Чтобы он мог полететь домой в Нью-Йорк. А мне надо работать…

Я умолкла, глядя на ее лицо. Бекки сжала челюсти, сузила глаза и опустила голову – так похоже на Мейси, когда та собирается спорить.

– Значит, ты п-просто снова сбежишь?

Пари готова держать, что эта фраза из лексикона ее матери.

– Я никогда не «сбегала», – проговорила я, остро осознавая рядом присутствие Джеймса и чувствуя необходимость оправдаться перед ним.

– Ты нужна д-дедушке. И п-пчелам. – Бекки вложила свою руку в мою, и я ощутила шершавые края ее тонких пальчиков.

Джеймс встал. Я знала, что он смотрит на меня, но не могла посмотреть в ответ.

– Я возьму себе еще кофе. Кому-нибудь принести? – предложил он.

Никто не ответил, и я покачала головой:

– Нет, спасибо.

Я посмотрела на наши сплетенные руки, потом снова заглянула Бекки в лицо. В нем читалось ожидание – выражение было открытым и честным, ничто за ним не таилось.

– Я вернусь, – поспешно сказала я. – Как только отвезу мистера Графа, я вернусь и останусь, пока дедушка не выздоровеет.

– Ты не вернешься, – заявила Бекки уверенно. – Если уедешь, то не вернешься. М-мама сказала мне это вчера вечером, чтобы я не ждала п-понапрасну. Я н-не хотела ей верить.

Я почувствовала себя уязвленной, однако с тоской вспомнила о принятых когда-то обязательствах. Как я могла объяснить Бекки тот выбор, который мы с Мейси сделали, и мое обещание никогда о нем не жалеть? Я мягко коснулась ее руки, желая успокоить и напомнить, что нужно сделать глубокий вдох. Как это делала Мейси.

Сестра встала и подошла к нам.

– Мы отлично справимся без нее, как справлялись всегда.

Она забрала у Бекки почти пустую банку кока-колы и недоеденную шоколадку и положила их на столик рядом.

– Пойдем, Бекки. Поедим нормальную еду. И принесем что-нибудь Берди и тете Джорджии.

Я встретилась с ней взглядом.

– Мейси, я тут подумала… о том, как неожиданно случился дедушкин инсульт… Он посмотрел на чашку, и вот… Как думаешь, чем это вызвано?

Она нахмурилась.

– Инсульт вызван разрывом кровеносного сосуда в мозгу. И, вероятно, высоким уровнем холестерина и повышенным давлением. Если какое-либо внешнее событие на это и повлияло, то скорее твой приезд, а не какая-то дурацкая чашка. – Она протянула руку Бекки. – Пойдем.

Бекки медленно пошла к двери с матерью, затем остановилась, развернулась и подбежала ко мне. Сложила руку ковшиком возле моего уха и прошептала:

– Б-Берди хочет, чтобы ты осталась.

Затем отстранилась, а я посмотрела на нее с удивлением. Бекки прикусила нижнюю губу маленькими, ровными зубками, подняла глаза к потолку, словно припоминая выученный урок. Потом опять приложила руку к моему уху:

– Ей нужна твоя помощь.

Она отстранилась и побежала к Мейси, которая все это время пристально следила за мной таким же прищуренным взглядом, как и у дочери. Еще долго после того, как они ушли, я смотрела в пустоту, гадая, могла ли Берди поговорить с Бекки или у девочки просто богатое воображение.

Я перевела взгляд на Берди, которая смотрела в окно, тихо и монотонно напевая какую-то мелодию, и вспомнила, как дедушка однажды сказал, что пчелы всегда машут крылышками, потому что если перестанут, то упадут на землю и умрут. Людям такая опасность не грозит, и все же часто мы пребываем в постоянном движении с целью отвлечь свое внимание от того, с чем не желаем сталкиваться.

– Берди? – окликнула я, почти ожидая, что она повернется и посмотрит на меня осмысленным взглядом впервые за десять лет.

Мне хотелось верить, что Бекки не выдумывает, что Берди на самом деле с ней говорила. Но если это правда, то что она означает? И хочу ли я это узнать? Мой краткий визит превращался в зыбучие пески, и чем отчаяннее я старалась выбраться, тем сильнее меня засасывало.

Берди продолжала напевать мелодию, напоминающую мне поминальную песнь, и мне почему-то захотелось плакать. Десять лет назад с нашей матерью что-то случилось, а я была слишком занята собственной жизнью, чтобы вовремя заметить неладное, чтобы отследить все ниточки, которые так плотно закрутились вокруг нее.

Я быстро встала и направилась к двери, желая догнать Бекки, сказать ей, что я обязательно вернусь, что пришло время все исправить, пока еще не поздно. В дверях я столкнулась с Джеймсом, и он пролил кофе на пол и на свои ботинки.

– Ох, простите! – сказала я, сжимая его руку, не вполне уверенная, что я извиняюсь именно за кофе. – Знаете, мне нужно здесь остаться на какое-то время. Подождать, пока дедушка поправится. Я могу завтра отвезти вас в аэропорт, но потом вернусь. И продолжу поиски узора с вашего фарфора.

– Я не спешу возвращаться. У меня есть время.

– Вы сбегаете от своей жизни, – заметила я, но не обвиняя, а лишь констатируя очевидный факт.

Он кивнул.

– Мне необходимо быть в движении.

Я снова подумала о пчелах, их непрерывном махании крылышками, чтобы держаться в воздухе.

– Рано или поздно вам придется найти место, где приземлиться.

Я пошла дальше, стуча деревянными сабо по плиточному полу. Джеймс сказал мне в спину:

– А вы его нашли?

Злость перехватила мне горло, в глазах защипало. Мне хотелось обернуться и закричать на него, сказать, что да, мне теперь лучше и что все эти годы разлуки того стоили. Но затем я подумала о дедушке, о Бекки и Мейси, о Берди, обо всем, что я пропустила. Фотоальбом с пустыми страницами.

Все имеет свою цену. Я остановилась, не оборачиваясь, пытаясь вспомнить, чьи это слова… Ах да, это сказала тетя Марлен, когда помогала паковать мой чемодан, и я призналась ей в том, что сделала.

Я пошла дальше, чувствуя спиной его взгляд, толкнула стеклянную дверь, вышла из здания и быстро зашагала по дорожке, вдыхая свежий воздух, насыщенный соленой водой – и воспоминаниями, которые возвращал мне его аромат.

– Джорджия?

Я обернулась. Ко мне от парковки шел Лайл.

– Как ты?

– Нормально. Вышла подышать.

– Как дедушка? Я ехал забрать Бекки и надеялся услышать хорошие новости.

– Более-менее в порядке, учитывая обстоятельства. И благодаря тебе. Ты спас ему жизнь.

Лайл пожал плечами. Он никогда не умел принимать комплименты.

– Я не смог бы помочь, если бы Джеймс не сообразил за мной выбежать. – Он подошел ближе. – У тебя все в порядке?

– Да… но… думаю, задержусь тут на некоторое время. Пока не буду уверена, что дедушка вне опасности.

Его карие глаза потеплели.

– Хорошая мысль. При твоей профессии ты, наверное, можешь работать удаленно?

Я невольно усмехнулась.

– Да, если бы у меня имелся ноутбук и мобильник. Но и то и другое есть у Джеймса. А босс считает семейные дела самыми важными в жизни и сам обеими рукам за то, чтобы я провела время с родными. Я еще не спрашивала, хотя не сомневаюсь: он только рад будет позволить мне остаться здесь на столько, на сколько потребуется.

– Хорошо, – кивнул Лайл. – Но тебя ведь еще что-то тревожит?

Как и Мейси, он всегда читал меня, словно раскрытую книгу, именно поэтому нас, вероятно, никогда не тянуло друг к другу в романтическом смысле. Ну и еще благодаря тому факту, что он любил мою сестру с самой первой их встречи.

Я посмотрела ему в глаза.

– Бекки никогда не упоминала, что Берди с ней разговаривает?

– Несколько раз. По-моему, она преувеличивает, выдает желаемое за действительное. Она явно унаследовала от Берди драматический талант.

Я посмотрела в небо, такое невероятно голубое.

– Да, унаследовала. – И, вновь обратив взгляд на Лайла, добавила: – Она отличный ребенок. И вы с Мейси – прекрасные родители.

– Спасибо. Это в основном Мейси. Она позволяет мне быть веселым папой, а сама устанавливает правила и заставляет Бекки учиться. Не скажу, что это честное распределение обязанностей, но у нас, кажется, оно успешно работает. Работало, по крайней мере, до недавнего времени.

Он смущенно переступил с ноги на ногу, потер подошвой об асфальт. Я заметила поредевшие волосы на его висках и морщинки на лице.

– А как ты, Лайл? Как поживаешь?

– Да в порядке. Пытаюсь вот уладить отношения с Мейси. Понять, что мы будем делать дальше. – Наши глаза встретились на краткий миг. – Я скучал по тебе.

Эти простые слова, казалось, высвободили напряжение последних нескольких дней, и, к своему ужасу, я почувствовала на глазах слезы. Лайл обнял меня одной рукой, притянул к себе, и я приникла лицом к его плечу.

– Знаешь, ты ведь могла вернуться и остаться тут навсегда. Люди, которые чего-то стоят, не будут судить тебя по тому, что случилось годы назад. А кто будет, те ничего и не стоят. – Он легонько похлопал меня по спине, утешая, и от этого мне еще сильнее захотелось зарыдать. Я не заслуживаю его поддержки.

– А Мейси? – всхлипнула я.

– Ты знаешь, как это уладить, – тихо сказал он.

Он был совершенно прав – то, что мне нужно сделать, на самом деле довольно просто. Как стереть с бумаги рисунок, штрих за штрихом. Только лист не будет совершенно чистым, чтобы начать на нем заново рисовать. У меня останется моя гордость, а у Мейси – ее горечь, которой хватило бы на то, чтобы потопить целый корабль.

– Почему ты никогда меня не винил? – прошептала я, уткнувшись в его рубашку.

Он не замедлил с ответом.

– Потому что я тебя знаю. Я знаю, какой ты человек.

– Но Мейси – моя сестра…

Когда мы были маленькими, дедушка говорил, что наши сестринские узы – как ластик на конце карандаша, стирающий все ошибки. Мы всегда в это верили. До того самого солнечного полудня в начале июля много лет назад, когда и Мейси, и я перестали верить во что бы то ни было.

Мы оба оглянулись на звук открывшейся двери. Мейси придержала ее для Бекки, и я заметила, что за ними стоит Джеймс и смотрит на нас с нечитаемым выражением. Я отстранилась от Лайла, понимая, как это выглядит со стороны.

Бекки с улыбкой подбежала к нам, обхватила руками нас обоих. Я не могла смотреть на Мейси и, отводя взгляд от нее, встретилась глазами с Джеймсом. Я поняла, что должна объяснить ему кое-что, если мы планируем задержаться тут вместе.

Словно не видя меня вовсе, Мейси подошла к Лайлу.

– Я позвонила учительнице Бекки. После уроков нужно заехать к ней за домашним заданием. Проследи, чтобы она все сделала. И никакой пиццы вместо обеда! Она сегодня съела достаточно вредной еды.

– Ну мама! – простонала Бекки.

Лайл с серьезным видом кивнул, однако я даже не сомневалась, что они с Бекки закажут на обед пиццу.

Мейси развернулась и направилась обратно к двери больницы.

– Дедушка очнулся и спрашивает тебя, – бросила она мне через плечо.

Я быстро попрощалась с Лайлом и Бекки, последовала за Мейси в здание. Я хотела пройти мимо Джеймса, но он задержал меня, тронув за руку.

– Я мог бы пока поехать в дом вашей тети Марлен и начать просматривать каталоги, которые вы с собой взяли. Но если хотите, я останусь здесь с вами. Мои сестры говорят, что у меня талант быть посредником в переговорах.

– С чего вы взяли, что мне нужен посредник?

Он приподнял бровь в качестве ответа.

Я подумала, что не заслуживаю его доброты, что если бы он знал правду, он улетел бы домой на первом же самолете. И что мне лучше оставаться одной – не просто потому, что я так привыкла, а потому, что я так предпочитала. Человеческие отношения были слишком непредсказуемыми, слишком запутанными, как узелки на пряже, которые не знаешь, как распутать.

Однако Джеймс предложил помощь не потому, что искал друга. Наверное, так ему было проще. Видимо, это и заставило меня взять его руку и потянуть за собой по коридору, ухватившись за него, как за спасательный круг.