Третья жена шейха

Глава 69. Откровение

Дома не нахожу себе места. Попрощалась с Гулей сразу же, едва мы переступили порог. Теперь мечусь по комнате, думая лишь об одном. Моя устоявшаяся жизнь рассыпается тысячью осколков.

Я смирилась с другими женщинами Мансура, потому что привыкла считать, что с ними он просто спит, а меня по-своему любит. Теперь этот ментальный мираж растворяется на моих глазах.

Это не просто наложницы в оазисе, которых жены просто презирают. Мансур нашел мне замену и возьмёт себе юную жену.

Я подхожу к зеркалу и сбрасываю платье от DG. Рассматриваю красивую женщину в дорогом белье и украшениях с бриллиантами. Моё ухоженное тело сейчас лучше, чем в юности. Появилась зрелость форм и мягкость линий. Я провожу руками по нежной коже. Если мне самой нравится трогать себя, то мужчине тоже должно быть приятно.

Тяжело вздыхаю. Картинка в зеркале мне внушает оптимизм. Но все это только моментальный снимок. Я буду стареть, а кузина Мансура расцветать. Время всегда беспощадно к женщинам, и оно будет не на моей стороне.

Натягиваю платье обратно и сажусь за туалетный столик. Распускаю волосы и провожу несколько раз по ним щеткой. Подправляю макияж. Я должна быть во всеоружии для этого трудного разговора. Полностью сосредотачиваюсь на внешнем виде и чувствую, как растёт уверенность в себе. Не важно, что будет потом. Сейчас я прекрасна, он должен запомнить меня такой.

Дверь открывается и заходит Мансур. Смотрю на него через зеркало. Он моментально считывает моё настроение, и нерешительно останавливается около двери.

— И когда ты планировал меня уведомить? — спокойно интересуюсь, глядя в глаза мужчины.

— Уведомить о чем? — настороженно спрашивает Мансур, стягивая с головы гутру.

— О том, что ты берёшь четвертую жену, — не могу скрыть в голосе истеричные нотки.

— Латифа, я могу все объяснить, — нервно сглатывает муж.

— Это вряд ли, но попробуй, — беру карандаш для губ и начинаю сосредоточенно рисовать контур.

— У Кубры последние роды прошли с осложнением, ей не рекомендовано больше рожать. У тебя проблемы с зачатием. Я могу взять себе другую жену, если вы не сможете подарить мне еще детей.

Закрываю на миг глаза. Из глубин сознания лезет самобичевание. Я сама своим решением подвела нас к этому моменту и неминуемой развязке. Загоняю обратно свое чувство вины. В этот момент оно точно не к месту.

— То есть, сейчас ты обвиняешь меня? — уточняю я основную мысль.

— Нет, я тебя не обвиняю. Я просто указываю на то, что у меня есть основание так поступить.

— Мансур, у тебя девять детей. Не говори мне, что причина в озвученном. Тебе просто захотелось свежего тела. Признайся хотя бы в этом.

— У меня три сына, Латифа. Это мало. У меня может быть ещё много сыновей. Я вообще не должен тебе ничего объяснять. Делаю это, потому что мне не наплевать на твои чувства.

— Сколько ей лет? — перебиваю я Мансура.

— Её зовут Заира. Она моя кузина. Ей скоро будет семнадцать.

— Просто пиздец, — говорю по-русски и прикрываю глаза рукой.

— Что? — в глазах Мансура непонимание, и я еле сдерживаю истеричный смешок. — Всё останется по-прежнему, Латифа. Мои чувства не изменятся. Я дам тебе время перебеситься и принять моё решение.

— Заботься лучше о своей новой жене, Мансур. Она же просто ребенок. Как бы какая-нибудь твоя подстилка не решила её убить.

— Этого больше никогда не случится.

— Откуда такая уверенность? — иронично вздергиваю бровь. — У тебя целый оазис баб, и все со своими тараканами. А может я сейчас слечу с катушек и сама сделаю попытку?

— Сара была наказана за свое преступление. Эта история передается из уст в уста. Никто не повторит ничего подобного.

— Была наказана? — изумляюсь я. — Ты имеешь в виду высылку?

— Нет, я её казнил.

С моего разгоряченного лица сползает краска. Я разворачиваюсь на банкетке и смотрю Мансуру в глаза.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь? — шепчу мгновенно пересохшими губами.

— Ее допросили. Она во всем призналась. За пролитую кровь она заплатила кровью. Я, как опекун Сары в этой стране, мог принять такое решение.

— Зачем ты тогда просил меня назначить ей наказание? — непонимающе хлопаю глазами.

— Хотел просто дать понять, что мне не наплевать на твою безопасность, и я слышу твои слова. Заодно убедился, что у тебя доброе сердце.

Перед услышанным признанием меркнет даже новость о четвертой жене. Я бы никогда не подумала, что Мансур способен на такую жестокость. Мне он никогда не показывал эту свою сторону. Почему рассказал сейчас? Это предупреждение, потому что я намекнула, что могу навредить его новой жене? Она ему настолько дорога, что он заранее мне угрожает?

Мысли мечутся в голове, как угорелые. Теперь я не просто чувствую себя преданной, но и ощущаю опасность. Дискомфорт в присутствии Мансура становится физическим. На меня давит атмосферный столб и осознание реальности.

— Так когда ты планировал поставить меня в известность? — повторяю по инерции вопрос.

— Я не хотел портить наше время, перед отъездом бы все рассказал.

Наше время? Наше время явно закончилось. Я смотрю на человека, с которым делила жизнь и чувствую страх. В глазах Мансура мелькает растерянность. Это так по-человечески, что на мгновение притупляет испуг.

— Я не хочу тебя видеть, Мансур, — говорю я устало, — уходи на свою половину, а лучше уезжай.

— Через две недели у меня состоится помолвка, — вгоняет в меня очередной нож мужчина, — потом я приеду, и мы поговорим спокойно.

Он разворачивается и выходит из комнаты. Я еще долго сижу и смотрю на себя в зеркало.