Тревожные намерения

— Дело не только в том, что говорил Армстронг. Я привыкла ко всему этому, — заявила она, возвращаясь к разговору. — Просто я уже встречалась с ним раньше.

— Я вся во внимании, — радостно произнесла Эми.

— Нет, никакой истории. Я просто удивилась, увидев его, вот и все. С тех пор, как мы виделись в последний раз, прошло много лет.

— Я хочу знать подробности. Но за то короткое время, что мы провели вместе, я поняла, насколько ты можешь быть неразговорчивой. Я подожду, — сказала Эми.

— Хорошо, — ответила Сторми. — На этой неделе все происходящее вокруг было отстойным. Но я должна двигаться вперед.

— Тебе не нравится твоя квартира?

— Не в этом дело. Сменилось руководство, и они решили устроить перестройку. Я знала, что через некоторое время мне придется освободить квартиру, но просто это время наступило неожиданно, и теперь у меня нет времени, да и некуда идти.

Карие глаза Сторми наполнились слезами. Снова. Ей следовало взять себя в руки.

— О боже, — ахнула Эми, теперь уже глядя на нее с сочувствием. — Неужели никак нельзя отсрочить выселение?

— Нет, — ответила Сторми, унося на кухню поднос с грязной посудой. — Я только сейчас поняла, что все обстоит именно таким образом.

Эми отрицательно покачала головой. К счастью, они были заняты весь остаток дня, так что у Сторми было не особо много времени, чтобы переживать из-за своей жизненной ситуации или паршивой работы.

Это также означало, что у Эми больше не было возможности задавать вопросы. На самом деле Сторми не имела ни малейшего представления о том, что собирается делать дальше, так как же она могла дать какие-то ответы?

Глава 9

Сторми думала, что этот тяжелый день никогда не закончится. Наконец автобус остановился. Она, сойдя с него, направилась в сторону своего дома и вошла в вестибюль.

Обычно после рабочего дня она пользовалась лифтом потому, что ее ноги уставали от стоячей работы. Но сегодня судьба решила снова ее испытать. На металлических дверях лифта висела большая табличка: «Лифт не работает».

Вздохнув, Сторми пошла вверх по лестнице, неся на себе огромную сумку. Она поднялась на свой этаж, и принялась рыться в карманах в поисках ключей. Хорошая координация – не была сильной стороной Сторми, а сегодня еще добавилась усталость. Она качнулась, сумка соскользнула с плеча, и содержимое вывалилось наружу.

Звук падающих ключей, косметики и монет эхом прогремел по этажу. Сторми упала на колени и, всхлипывая, начала собирать все, что лежало на полу. Тяжелый день окончательно выбил ее из колеи, и она не справилась с эмоциями.

Она услышала, как открылась дверь этажом выше, а затем кто-то начал спускаться по лестнице. Сторми опустила голову вниз и смахнула слезы, надеясь, что человек просто пройдет мимо нее. Ей не хотелось объяснять, почему она рыдает посреди лестничной клетки.

— В чем дело, дорогая? — спросил сочувственно Шерман, останавливаясь рядом с ней.

Услышав знакомый голос, она прислонилась спиной к стене и подняла глаза вверх, отчаянно пытаясь сдержать навернувшиеся слезы. Сторми хотела ему ответить, но не смогла произнести ни звука.

— Все не так уж плохо, — заверил он, погладив ее по руке.

— Простите, — сказала она.

— Не извиняйся, просто расскажи мне, что тебя так расстроило, — сказал он с нежной улыбкой, за которую она его и любила.

Она познакомилась с Шерманом в один из худших моментов жизни — через два месяца после смерти отца. Шерман был добр и так сильно напоминал ей отца, поэтому она сильно привязалась к нему. Если они долго не виделись, то она приходила его навещать. Потом, когда она потеряла мать, Шерман был единственным, кто поддержал ее.

— Ты что-то поздно сегодня, — наконец произнесла она, сдерживая слезы.

Он начал собирать вещи с пола и складывать в сумку, отчего ей снова захотелось разрыдаться, но она сумела сдержать слезы.

— Я немного задержался у мисс Пенни Литтл, а когда пошел домой, то обнаружил, что лифт не работает. Мне пришлось уговаривать себя преодолеть все эти ступеньки, — сказал он со смехом.

— Мне очень жаль. Я помогу спуститься, — сказала она ему, радуясь, что может сосредоточиться на ком-то другом.

Какое-то мгновение он с нежностью смотрел на нее.

— Вот почему я так ценю тебя, юная леди. Несмотря на то, что у тебя выдался плохой день, ты все равно готова помочь старику, — сказал он ей, и покачал головой. — Я знаю, как сильно устали твои ноги после работы, так что иди домой и отдохни, я не буду заставлять тебя делать лишние шаги.

Ее сердце потеплело от его слов. Она хотела, быть хорошим человеком, как были ее родители. Сторми казалось, что она и близко не была такой доброй, заботливой, жертвенной, как они. Поэтому когда мужчина, которым она восхищалась, сказал, что она хороший человек, она готова была броситься к нему и сжать в медвежьих объятиях. Сторми едва удержалась на месте.

— Ты мне нравишься, Шерман. Ты заставляешь меня улыбаться, когда хочется плакать.

— Чтобы не происходило в жизни, не нужно сидеть и плакать в полном одиночестве, — сказал он ей, похлопав по плечу. — Расскажи мне, почему ты сидишь и плачешь на грязной лестнице, и я уверен, мы сможем найти решение.

Сторми не знала, стоит ли ей делиться с ним своими бедами, ведь она сама виновата в том, что позволила ситуации выйти из-под контроля. Шерман стоял рядом и смотрел на нее с одобряющей улыбкой. Она подумала и решила, что ей действительно нужен друг, кому она могла бы излить душу. Может, если она поделиться с ним, то жизнь не будет казаться такой уж плохой.

— Мне нужно искать новую квартиру. Мой босс сделал мне выговор за то, что я пыталась поставить на место одного привлекательного пилота, который даже не вспомнил мое лицо.

Шерман некоторое время молчал, и Сторми подумала, уж не шокировала ли она его рассказом о своих проблемах. Скорее всего, так оно и было, но он же не собирался делиться ее секретами со всем миром.

— Жизнь иногда преподносит нам испытания, и мы не понимаем, чем заслужили такое. Но спустя какое-то время осознаем, что на все есть своя причина. Пройдет время и жизнь покажет, что все было только к лучшему, — сказал он, и посмотрел на вещи, которые выпали из сумки и лежали на нижних ступеньках лестницы.

Затем он снова повернулся к Сторми и продолжил говорить.

— Все наладится гораздо быстрее, чем ты думаешь. Как бы банально это ни звучало, но это так. Тебе просто надо взять себя в руки. Я даже одолжу тебе свою трость, чтобы ты могла тверже стоять на ногах, — сказал Шерман.

— Ты вечно не можешь ее найти, — ответила она.

— Потому что тогда придется признать, что я старею.

Сторми улыбнулась ему и поняла, что он прав, она ничего не добьется, сидя на лестнице и жалея себя. Ей нужно собрать упавшие вещи, пойти домой и подумать, как решить проблему. Ее мама всегда говорила, что человек предпочитает жалеть себя, а ведь есть люди у которых ситуация намного хуже.

— Всегда есть завтра, — наконец сказала она. — Я буду скучать по тебе, Шерман. Ты всегда был так добр ко мне.

— Я бы не стал беспокоиться о завтрашнем дне, дорогая. Все будет хорошо, просто надо подождать. Сейчас тебе нужно пойти домой, выпить чашечку горячего чая и немного отдохнуть.

— И шага не сделаю, пока не провожу тебя вниз, — настаивала она.

— Я уже говорил тебе ... — начал он, но она перебила его.

— В любом случае, внизу этой лестницы валяются мои вещи, которые нужно забрать, — сказала она с искренней улыбкой.

Он не стал спорить, просто взял ее за руку, и они стали спускаться. Сторми не чувствовала усталости в ногах, когда они вдвоем спустились на несколько этажей вниз и направились к входной двери.

— Ты не пойдешь со мной на улицу, — настаивал Шерман. — Ни разу за всю свою жизнь я не позволял леди возвращаться домой в одиночестве.

Сторми рассмеялась впервые за день, а затем наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Хорошо, с этим я соглашусь.

Шерман крепко обнял ее на прощание и исчез за дверью. Сторми медленно поднялась по лестнице, вошла в квартиру и закрыла дверь, защелкнув за собой цепочку.

Она решила последовать совету Шермана и забыть про этот ужасный день. Завтра должно стать лучше. По-другому и быть не могло.

Шерман вошел в дом и снял трубку телефона. Набрал нужный номер и нетерпеливо отстукивал ногой, ожидая ответа на другом конце провода.

— Привет, дядя.

— Неправильно приветствуешь, мой мальчик, — сказал Шерман молодому человеку.

— Извини, — ответил Купер, и его смешок отчетливо прозвучал в трубке. — Здравствуйте, Купер Армстронг у телефона. Чем я могу вам помочь? — Его тон был почти серьезным.

— Я слишком стар, чтобы шутить, — проворчал Шерман, прежде чем сменить тон. — А теперь о причине моего звонка …. Мне нужна твоя помощь….

Глава 10

Сторми снова опаздывала на работу. Конечно, именно сегодня автобус остановился из-за аварии, а она не могла позволить себе поездку на такси. Это бы опустошило ее банковский счет.

Но сейчас Сторми чувствовала себя не такой напряженной, как накануне, и воспринимала свое затруднительное положение не так остро. После разговора с Шерманом она почувствовала, что стала более оптимистично смотреть на жизнь, и была полна решимости встретиться лицом к лицу с тем, что приготовила для нее судьба, несмотря на то, что получится в итоге.

Наконец автобус подъехал к аэропорту, и она быстро промчалась через зону досмотра. Сторми, запыхавшись, подбежала к кафе и увидела недовольного босса. К счастью, его взгляд был сосредоточен на чем-то в его крошечном кабинете.

— Доброе утро, — поприветствовала ее Эми с чрезмерной радостью, что было не характерно для человека, который только что приступил к работе. — Как ты себя сегодня чувствуешь?

— Уже лучше, — ответила Сторми, слегка улыбнувшись.

Жизнь в аэропорту уже кипела, напоминая безумное муравьиное гнездо. Люди толпились вокруг терминалов. Кто-то прилетал, кто-то улетал. Сторми думала, что общаясь с людьми, слушая их рассказы об экзотических местах — все это вносит разнообразие в ее рабочую рутину. Она видела жизнь только в белых или черных тонах. По крайней мере, глядя на свою жизнь в позитивном свете, она чувствовала себя гораздо лучше.

Сторми готовила свежий кофе, когда раздался звон колокольчика на стойке.

— Доброе утро, — произнесла Сторми, не оборачиваясь.

Она ответила, не задумываясь, поскольку привыкла к этому звуку. Когда она, наконец, собралась повернуться, ожидая увидеть обычного пассажира, то застыла на месте, увидев в полированной латуни кофемашины отражение капитана Армстронга.

Зеленоглазый.

Нервные окончания в ее теле моментально взбунтовались, словно почувствовали надвигающееся столкновение между ними. Не раздумывая, она бросилась в сторону кладовой. Черт бы его побрал. Все мысли, которые она так старательно внушала себе, при первом же взгляде на капитана Армстронга отправились коту под хвост.

Курица! Она продолжала ругать себя, даже когда он прокричал ей вслед:

— Это что же это такое? Ты не собираешься обслужить меня?

Она не заметила, как он перегнулся через стойку, чтобы посмотреть, куда она исчезла.

— Я с-с-сейчас, — заикаясь, пробормотала Сторми, сворачивая за угол подальше от него.

Что я делаю? Почему просто не могу встретиться с этим человеком? Он, конечно, осел, но ничем не отличается от многих других мужчин.

«Я смогу встретиться с ним лицом к лицу без паники», — подумала она, вытирая потные ладони о фартук.

Сторми заправила волосы за уши, стараясь успокоиться. Быстро сделав несколько глубоких вдохов, она расправила плечи и приготовилась выйти обратно.

— Выходи, мне нужно успеть на самолет, — рявкнул капитан Армстронг, нажимая на звонок.

Сделав последний глубокий вдох, Сторми повернулась и направилась к стойке. Она заговорила так, как будто ничего не случилось.

— Что я могу предложить вам сегодня? — спросила она, заметив, что Генри встал со своего места и идет к ней, чтобы проследить за обслуживанием.

— Как обычно, пожалуйста, и не надо так мучиться с улыбкой, — сказал Купер тихим тоном с едва заметным намеком на нежность. Когда он слегка улыбнулся уголком рта, на его левой щеке образовалась небольшая ямочка.

Задаваясь вопросом, действительно ли он беспокоится о ней, Сторми почти захотелось довериться ему. Она предположила, что, наверное, это из-за его глаз. Казалось, будто они говорили ей, что ему можно довериться. Хотя по личному опыту она знала, что это не так.

— Я не в самом веселом настроении, — произнесла она с фальшивым смешком. — Из-за нашего конфликта пару дней назад я чуть не потеряла работу.

Он стоял, и его улыбка медленно угасала. На короткое мгновение она была потрясена, увидев, что Купер действительно мог чувствовать себя не в своей тарелке. Сторми не знала, что именно заставило ее это понять. Это было слишком, ее мнение о нем пошатнулось.

И ей это не понравилось.

— Я не знаю, что сказать. Я …Мне очень жаль , — сказал он с растерянным видом.

— Не пытайтесь проявлять сочувствие, капитан Армстронг. Это не в вашем стиле, — сказала она, затем расправила плечи и вернулась к работе. — Простите, вы же сказали как обычно? Крепкий?

— Да, куколка. Рад, что ты помнишь.

Она стиснула зубы и стала готовить напиток, а затем протянула кофе ему.

— Послушай, Сторми, — начал он, когда по внутренней связи аэропорта раздалось объявление.

— Капитан Армстронг, пожалуйста, пройдите к выходу А6. Капитан Армстронг, А6.

Он вздохнул и посмотрел на нее, будто хотел что-то сказать, но не решился. Она так и не смогла истолковать его взгляд.

— Мне нужно бежать, — наконец произнес он. Затем забрал свой кофе и рванул, как будто самолет мог улететь без него.

Сторми осталась стоять, не имея ни малейшего представления о том, что собирался сказать капитан Армстронг. Когда она пришла в себя, то поймала взгляд Эми. Ей стало очевидно, что та, украдкой подглядывала из задней комнаты за их неловким разговором.

Сторми только пожала плечами, как бы говоря: «Что я могу сделать?»

По крайней мере, сегодня он не был так груб, как вовремя их последней встречи.

Однако ее до сих пор оскорбляло то, что он так и не вспомнил, кто она такая.

Глава 11

Рейс 232, осуществляемый «Транс Пасифик» только что зашел на посадку в аэропорт Сиэтл-Такома после шестичасового внутреннего перелета из аэропорта Джона Кеннеди. Авиалайнер шел с небольшим отставанием, и второй пилот запросил у диспетчера посадку.

Капитан Армстронг пришел к выводу, что его жизнь движется со скоростью света, когда он пробегал через терминал, придерживая фуражку пилота, чтобы удержать ее на голове. Хорошо, что Купер постоянно ощущал острую потребность в скорости.

Именно поэтому он все еще летал на реактивных самолетах. В принципе, это было необязательно, поскольку Купер был генеральным директором авиакомпании, о чем ему постоянно напоминали. Хотя о его настоящей роли в компании знало не так уж много людей, работавших на него.

Он усвоил урок той ночью шесть лет назад, когда умер его отец. Он не хотел быть человеком, который сорит деньгами и играет в дорогие игрушки, когда в мире было так много страдания. Кроме того, швыряясь деньгами, он, казалось, привлекал пираний, которые раздражали его до чертиков.

Но при этом такое положение вещей его все же устраивало. Ему оно очень даже нравилось. Время от времени он вел обычный образ жизни. А полеты приносили ему удовлетворение и радость, которую он предвкушал каждый раз, когда ему приходилось нести ответственность за самолет, полный пассажиров.

Их жизни были в его руках. Это было не менее захватывающе, чем находиться на высоте тридцати пяти тысяч футов в небе при скорости в пятьсот узлов в час.

Купер чуть не врезался в семью, толкающую коляску с двойней, и решил, что ему пора приходить в себя, пока он не раздавил кого-нибудь или не споткнулся о шнуры. Со сломанными костями ему будет не до полетов.

Он прибыл вовремя. Проклятые вторые пилоты и их паника. Ну что ж, даже лучше, что он покинул кофейню так быстро.

Хотя Купер мог управлять одним из самых больших и сложных лайнеров в мире, он иногда не мог понять сложности женского ума. Обычно он говорил то, что хотел, и этого было достаточно.

Но со Сторми все было иначе. Она показалась ему такой знакомой. Он не знал, как это объяснить, но его тянуло к ней. Может потому, что она была потрясающей. И это было связано с тем, что она обладала острым умом, о котором большинство привлекательных женщин, с которыми он встречался, даже понятия не имели. Ему уже порядком наскучили эти легкомысленные девицы, хотя вслух он этого не произносил .

По какой-то непонятной причине Купер решил показать Сторми при следующей встрече, что он хороший парень. Вероятнее всего, она считала его настоящим мудаком, и отчасти он это заслужил.

Он специально провоцировал ее, чтобы увидеть, как она злится. С раскрасневшимися щеками и горящими глазами Сторми выглядела еще более привлекательно, так что, он не мог отказать себе в этом маленьком удовольствии.

Он продолжал размышлять о девушке, пока шел к выходу на посадку. Купер не мог понять, почему на нее не действовало его обаяние. Он знал, что был немного высокомерным, но когда женщины постоянно падают к твоим ногам, достаточно трудно не быть таким. Ему раньше не приходилось тратить столько времени, чтобы привлечь внимание девушки. Ладно, для обычного человека время, которое он потратил на нее, может показаться не таким уж долгим, но обычно ему требовалось всего пять минут, чтобы соблазнить девушку. Купер рассеянно улыбнулся, из-за чего остановилась проходящая мимо женщина, а он даже не заметил этого. Это была обычная реакция, которую он получал от противоположного пола.

Купер решил, что Сторми либо моложе, чем он думает, либо просто ханжа. Ведь на него все женщины одинаково реагируют. Что же с ней не так?

Однако он готов признать, что, возможно, его сарказм не очаровал ее. Он повел себя так, что ее чуть не уволили, а потом ушел, как будто ему было на все наплевать. Это была не лучшая техника соблазнения.

Купер отмахнулся от негативных мыслей. Еще не поздно исправить ситуацию. Он просто использует весь арсенал обаяния, и она сдастся в течение одного, максимум двух дней.

Еще одна встреча, и она будет лежать у его ног. Его улыбка стала шире, когда он подошел к выходу на посадку. Он вытащил свое авиационное удостоверение из-под пиджака и предъявил его сотруднику аэропорта.

— Мы ждали вас, сэр, — резко сказала женщина, жестом приглашая капитана Армстронга проследовать по трапу.

— Извините, я быстро. Дайте мне три минуты, и можете начать посадку, — ответил он, проходя мимо нее по узкому коридору, чтобы начать готовить самолет к вылету.

Купер завернул за угол и вошел в камбуз в приподнятом настроении. Он распахнул дверь кабины и, к своему удивлению, обнаружил Вольфа, сидящего в кресле второго пилота и просматривающего контрольные списки.

Вольф обернулся, чтобы посмотреть на вошедшего.

— Очень мило, что ты присоединился к нам, — саркастически поприветствовал он Купера, прежде чем вернуться к своим делам.

— Я покупал кофе, так как подумал, что ты занят получением очередного штрафа за превышение скорости, — ответил Купер своему другу с не меньшим сарказмом, всегда готовый ткнуть спящего медведя.

— Очень смешно. Это была гонка за триста долларов, которую я сейчас не могу себе позволить.

Купер сел в кресло капитана.

— Да, большой ребенок, я готов оплатить твой штраф. Перестань играть роль обиженного судьбой неудачника.

— Дело не в чертовом штрафе. Ты же знаешь, я могу заплатить, не моргнув глазом. Все из-за отметки в моем личном деле, — проворчал Вольф.

— Тогда будь внимательней, — заметил Купер.

Раздражение Вольфа по отношению к Куперу стало еще более очевидным. Но затем обида на лице Вольфа сменилось ухмылкой.

— Я все-таки победил тебя, так что, полагаю, будет честно, если ты оплатишь штраф … и страховку за мою машину на два года вперед!

Купер покачал головой, щелкнув несколькими переключателями на верхней панели управления, и они оба рассмеялись.

Куперу хотелось бы, чтобы женщины так же легко относились к мелким неприятностям, как и мужчины. Мужчины не держали обиды и не дулись часами, обсуждая задетые чувства, и то, почему это произошло. Черт возьми, по его скромному мнению, об этом лучше не говорить.

Он откинулся на спинку кресла и начал пристегиваться, предвкушая полет, который совершал множество раз. Он с нетерпением ждал следующую порцию кофе и встречи с одной пылкой баристой.

Началась посадка на борт, а экипаж сосредоточился на обычных предполетных проверках. На входе в салон пассажиров встречали стюарды, которые деловито направляли их к соответствующим местам и помогали с багажом.

Между тем в кабине экипажа звук радиопередачи и гул электроники в сочетании с болтовней стюардесс и пассажиров почти оглушали. Самолет согласно расписанию не должен был возвращаться в Нью-Йорк, но направлялся в Эль-Пасо, штат Техас, чтобы быстро развернуться и вернуться в Сиэтл к девяти тридцати вечера.

Когда Вольф начал перечислять готовность приборов, Купер снова погрузился в свои мысли о Сторми, это привело его в бешенство.

— Хватит! — громко выпалил он, совершенно не к месту.

Вольф как раз был на середине списка по проверки исправности оборудования перед взлетом, а Купер полностью игнорировал его. Вольф растерянно посмотрел на него.

— Что, тридцати пяти тысяч недостаточно? — с тревогой в голосе спросил Вольф.

— Нет-нет, … тридцать пять тысяч — это хорошо. Извини, я задумался.

Он сунул руку в карман и провел пальцами по потертому золотому медальону, который носил с собой каждый полет, он приносил ему удачу на протяжении шести лет. Странно, что в последнее время он так часто тянулся к нему.

— Эй, я ищу инструкцию по полету, — продолжил Вольф.

— О, это не проблема. Она у меня прямо здесь, в летной сумке… дерьмо. — Купер сделал паузу. — Я оставил сумку в кафе. Я должен пойти и забрать ее, — воскликнул он, спотыкаясь и быстро выбегая из кабины.

— Что за…? — Вольф остановился на полуслове, так как Армстронг уже ушел.

Он никогда не совершал такой глупости, как потеря летной сумки. Именно по этой причине он должен перестать думать о чертовой брюнетке из кафе. Это мешало работе.

Глава 12

Что-то привлекло внимание Сторми и она, отодвинув в сторону молоко, обернулась. Прямо перед стойкой стоял большой черный кожаный портфель с крупной надписью «Капитан Армстронг, Транс Пасифик».

Она знала, что портфель важен для пилотов, и, если она не передаст его Куперу, то, возможно, рейс отложат. Сторми схватила сумку и побежала к выходу А6, куда ранее вызвали Армстронга.

— Я сейчас вернусь! — крикнула она Эми и Генри, направляясь в главный проход.

Пока она бежала, ее сердце бешено колотилось. Сторми не могла сказать, было ли это из-за бега или из-за предвкушения встречи с Купером. Если это было последнее, то она попала в большую беду, чем думала.

Увеличивая скорость, Сторми представляла себе, как он будет благодарить ее за то, что она, можно сказать, спасет ему жизнь.

Она быстро пробиралась сквозь толпу.

Ворота А7 … Ворота А8 … Вот оно!

— А6! — выпалила она, сворачивая за угол.

Внезапно она очутилась в незнакомой части аэропорта. Тут была атмосфера не похожая на ту, которая царила около ее кофейни. Стены украшали логотипы «Транс Пасифик» с большими синими буквами, красным тиснением и позолотой.

Сотрудники компании великолепно смотрелись в своей форме. Она неловко потопталась на месте, чувствуя себя не в своей тарелке.

— Я… ищу… Капитана… Армстронга, — выдавила из себя Сторми. У нее словно сдавило горло, когда она говорила это служащей у ворот выхода на посадку. Прежде чем та ей успела ответить, сзади раздался глубокий знакомый голос.

— Я заберу.

Сторми обернулась и увидела Купера, который стоял с улыбкой на лице, перекинув пальто через плечо.

— Я подумала, что такое нельзя забывать, — ответила она со сбившимся дыханием, челка прикрывала выступившие маленькие капельки пота на лбу.

Ей было трудно скрыть радость от того, что она помогла ему. Сторми широко улыбнулась, и взгляд ее глаз выдал нелепую влюбленность в мужчину, который не заслуживал ее внимания.

— Да, у меня бы были неприятности из-за того, что я его забыл, — сказал Купер.

Черт возьми. Ей нужно лучше себя контролировать. Пытаясь выровнять дыхание, она поняла, что у нее больше нет причин находиться здесь.

— Ну, портфель у тебя, — сказала она, делая шаг назад. — Мне пора вернуться в кафе…

— Спасибо! Прости, что оторвал тебя от работы, — сказал он. — Как мне тебя отблагодарить?

«Ну, ты можешь сотворить магию своим языком….», — подумала она про себя.

— Нет, ничего не надо. Я просто делаю все, что в моих силах, чтобы хорошо обслужить клиентов, — сказала она с оттенком сарказма.

— Я очень ценю хорошее обслуживание, — парировал он, усмехаясь и наклоняясь к ней.

Ей так захотелось прикоснуться к нему, словно в ее теле включили магнит. Потребовалась большая сила воли, чтобы сдержать себя. Он прищурился, и она почувствовала волны феромонов, исходящие от этого мужчины. В ее голове вспыхнули воспоминания о том, как он касался ее тела. Дрожь пронзила ее тело, и она облизала пересохшие губы, тем самым привлекая его внимание. Он посмотрел на ее рот, и она снова облизнула губы. Сторми могла поклясться, что услышала рык, вырвавшийся из его горла, но не стала бы ставить на это деньги. Должно быть, она ошиблась.

Купер собирался что-то сказать, но тут служащая у ворот резко прервала их.

— Капитан, вы нужны на борту, если собираетесь вылететь вовремя. Нам нужно закрывать ворота.

Чуть ли не силком вытолкав его, служащая закрыла за ним дверь. Сторми вдруг осознала, что стоит и смотрит на пустой дверной проем.

Мысленно она приказала себе повернуться и уйти. Какого черта?

Служащая смотрела на Сторми поверх очков.

— Прости, дорогуша, кто-то должен поддерживать порядок в авиакомпании. Кстати, меня зовут Мередит. В течение пятнадцати лет я наблюдаю, как в этом терминале любовь обретает крылья. Не волнуйся, он вернется около девяти вечера к воротам А3.

Мередит была привлекательной женщиной, где-то между сорока и пятьюдесятью годами. Она выглядела серьезной женщиной, но заботящейся обо всех вокруг.

— Приятно познакомиться, Мередит. Я – Сторми, — проговорила она тихо и смущенно.

Мередит словно читала ее мысли. Сторми и не подозревала, что все написано у нее на лице. Она очень надеялась, что не выглядела такой отчаявшейся.

— Я не ищу любви и определенно не собираюсь летать с капитаном, — закончила Сторми, улыбнувшись, и повернулась, чтобы пойти в кафе.

— Надо быть поосторожнее с этими летунами. Если не хочешь простой интрижки, то лучше держаться подальше от этого терминала.

Мередит стала что-то набирать на клавиатуре, Сторми решила проигнорировать ее и вернуться на рабочее место.

Вернувшись в кафе, она приступила к повседневным обязанностям. В голове царил хаос. Она не могла понять, что именно произошло. Неужели ее обычно саркастичный клиент внезапно смягчился? И вообще, какое ей до этого дело?

Она была уверена, что он просто чувствовал себя виноватым из-за того, что ее чуть не уволили, но почему ему это надо?

— Ты не поверишь, что случилось, — взволнованно произнесла Сторми при первой же возможности поговорить с Эми.

— Что такое?

— Он был очень мил сегодня. Я имею в виду, действительно, очень милым. Уверена, что ошибаюсь в его намерениях, и сейчас не могу рассказать тебе все, что было, но было довольно странно, что он повел себя как нормальный парень, а не напыщенный болван.

— Да, они иногда становятся очень милыми, когда считают, что у них есть шанс уложить тебя в постель, — предупредила подруга.

Ее это немного расстроили эти слова, потому что она поняла, что Эми, вероятно, права. Сторми сегодня была немного рассеянна, и добрый капитан не мог этого не заметить. Черт возьми. А как бы хорошо было насладиться ее пятью секундами счастья.

Работа шла своим чередом, и казалось, что из-за задержек рейсов поток пассажиров никогда не закончится. Сторми безостановочно подавала кофе, и не могла дождаться, когда закончатся эти два часа.

Как только последний клиент в очереди был обслужен и Сторми начала прибираться, раздался знакомый голос, перекрывающий звук льющейся воды.

— Сторми, из-за задержки рейсов ты должна остаться до девяти.

Это был Генри.

— Мне надо домой. У меня назначена встреча.

Сторми почувствовала отчаяние при мысли о том, что рабочая рутина продлится. Но разочарование не успело ее полностью поглотить, когда до нее дошло, что, возможно, она сможет снова увидеть Купера. Но прежде чем она успела передумать, Генри заговорил:

— Ты можешь уйти, — резко сказал он,— но тогда оставь свой значок и форму.

Он повернулся и пошел прочь, полагая, что она сделает все, что он хочет.

После его слов, ей захотелось все бросить и уйти. Он не имел права говорить ей, что она должна работать в две смены или убираться к чертовой матери. Черт, было бы здорово, если когда-нибудь наступит день, когда она сможет сказать этому человеку, чтобы он засунул свою работу в задницу.

Остаток дня прошел как в тумане. В какой-то момент она поймала себя на том, что рисует на салфетке дизайн кольца. Сторми валилась с ног от усталости. Когда время шло к закрытию, очень неприятный пассажир, пропустивший свой рейс, подошел к стойке.

— Дай мне тройной мокко и чтобы он был горячим.

— Сливки добавить? — спросила она, едва стоя на ногах, не говоря уже о фирменной улыбке.

— Разве я просил сливок? — рявкнул он.

— Нет, сэр, — ответила она сквозь стиснутые зубы.

— Тогда просто делай свою чертову работу и приготовь мне кофе, — сказал он, глядя на свой телефон и яростно печатая что-то на экране.

Сторми едва сдерживаясь, приготовила кофе и поставила на стойку перед мужчиной. Он взял его в руки, подержал, словно проверяя температуру, затем поставил обратно и снял крышку.

— Ты считаешь, что он горячий? — рявкнул он, заставив ее подпрыгнуть.

— Простите, если он недостаточно горячий. Я могу подогреть, — сказала она, хотя от напитка шел пар.

— Попробуй, — потребовал он и потянулся к ее руке.

Это был переломный момент для Сторми. Прежде чем мужчина успел к ней прикоснуться, она отдернула руку, задев и опрокинув стаканчик, горячая жидкость выплеснулась на разгневанного клиента.

— Какого черта! — закричал он, отскочив назад.

— Кажется, он достаточно горячий, — пробормотала Сторми, прежде чем подумала, что это не самые лучшие слова.

— Вызови менеджера! — завопил он.

Если бы у Сторми были силы волноваться, то она поняла бы, в какую передрягу попала. Но когда Генри вышел, рассыпаясь в извинениях перед мужчиной, а затем бесплатно наполнил его стаканчик и дал ему почти все, что тот захотел. Она просто стояла и ждала.

Когда он закончил, Сторми отступила назад и начала снимать фартук. Не имело значения, что в случившемся не было ее вины и что клиент не всегда бывает прав. Генри так не считал.

Когда мужчина ушел, она повернулась и взглянула на Генри, который сердито смотрел на нее.

— Знаю, знаю, — сказала она, слишком уставшая, чтобы беспокоиться. — Я уволена.

На лице Генри отразилось разочарование, что он не смог произнести эти слова. Но он не остановил ее, когда она протянула ему свой значок, ключи и фартук.

За этот день произошло так много всего.

Не позволяя себе расстраиваться, она повернулась и ушла с работы, которая была не самой лучшей в ее жизни, но и не самой худшей. Теперь ей предстояло искать новую работу

Но сегодня она слишком устала, чтобы беспокоиться об этом.

Она уже выходила из терминала, когда зазвонил телефон. Ей захотелось бросить его под один из проезжающих автобусов, но увидев, кто звонит, улыбнулась.

— Чудеса случаются. Женщина, которая слишком занятая, чтобы позвонить своей лучшей подруге, все-таки отвечает на ее звонок, — проворчала Линдси без приветствия.

Сторми рассмеялась.

— В последнее время я была не в себе и не готова ни с кем общаться, — извиняющимся тоном произнесла Сторми.

— Я не просто кто-то. Я твоя лучшая подруга, поэтому как бы тебе не было плохо ты всегда, прошу заметить, всегда, звони мне, — настаивала Линдси.

— Знаю. Как продвигается переезд?

— Бесподобно, — сказала Линдси, но Сторми что-то услышала в ее голосе.

— В чем дело? — потребовала Сторми.

— Дом Майка совсем крошечный. Ключевое слово «совсем»… Не знаю, почему я согласилась на это.

— Потому что ты его любишь, — заметила Сторми.

— Да, наверное.

— Ладно, нам нужно поскорее встретиться. Ты меня беспокоишь, Линс, — сказала Сторми.

— Со мной все в порядке. Честно. А теперь давай поговорим о тебе, — настаивала Линдси.

Сторми болтала со своей лучшей подругой, пока ехала домой на автобусе.

Она не стала рассказывать, что лишилась крыши над головой, потому что это бы расстроило Линс, и та стала бы настаивать, чтобы Сторми переехала к ней.

Сторми ни в коем случае не собиралась делить квартиру размером с почтовую марку с двумя влюбленными людьми.

Кроме того, Сторми все выдержит. Она всегда так делала. Жизнь столько раз сбивала ее с ног, что она сбилась со счета. В итоге будет не то, о чем она мечтала, но все получится, и она выживет.

Глава 13

Купера практически трясло, когда он спускался по трапу самолета. Он еле сдерживал себя от того, чтобы не пуститься в бег, когда одна из стюардесс достаточно громко говорила о своих планах на выходные.

Последние пять часов он провел в самолете после десятичасового рабочего дня. Купер летел на максимально допустимой скорости и был готов выпустить пар. Он очень надеялся, что его брат уже готов к тренировке в спортзале. В прошлый раз, когда они боксировали, Мэверик сделал удачный выброс, разбив ему нос.

Пришло время расплаты.

Захватив сумку, Купер направился к выходу. Завернув за угол, он поднял глаза и увидел Сторми, которая шла по коридору впереди него.

Его усталость моментально исчезла, когда он осознал, что она все еще здесь. Прежде чем он успел догнать ее, его телефон зазвонил в третий раз за последние три минуты. Кто-то очень настойчиво хотел дозвониться до него.

Должно быть, это что-то очень важное. Если нет, то он уничтожит этого человека.

Остановившись, он достал телефон и ответил на звонок.

— Что?

Он не собирался притворяться любезным, когда собеседник на другом конце провода был до неприличия настойчив.

— Разве так можно отвечать на звонки, молодой человек? Мы уже говорили об этом.

— Прости, дядя. У меня был долгий день. Я могу перезвонить тебе позже? — спросил Купер, оглядывая терминал в поисках Сторми. Но она куда-то исчезла.

Ведь этот звонок не такой уж и важный, не так ли? А теперь он ее не найдет. А с какой стати ему хочется ее найти? Вряд ли с его стороны было бы разумно связываться с ней. Особенно теперь, когда он согласился встречаться с кузиной Вольфа.

— Я хотел убедиться, что послезавтра ты будешь дома. Мы собираемся привести к тебе друга семьи, — напомнил ему Шерман.

— Я думал, мы еще не решили этот вопрос, — раздраженно сказал Купер.

— Да, но когда мы вчера разговаривали, я попросил об услуге и ты согласился , — напомнил Шерман своему племяннику.

— Ты же знаешь, я не люблю, когда на моей территории незнакомые люди, — произнес Купер.

— Ты там почти не бываешь. Было бы неплохо иметь надежного человека у себя, который бы следил за всем, — пожурил его Шерман. — Кроме того, это гостевой дом. Ты даже не будешь знать, что там кто-то находится.

— Я уже слышал эту речь, — сказал Купер дяде.

— Ну что ж, тогда мне не придется читать тебе лекцию, — заметил Шерман.

— Только пару недель, Шерман, — предупредил Купер. — Я серьезно. Не больше.

— Только до тех пор, пока твоя мать не закончит ремонт своего гостевого дома. Тогда мой друг сможет переехать туда, — заверил его Шерман.

По какой-то причине Купер не был уверен, что все так и будет.

— Я не хочу слышать никаких слезливых историй, что мамин дом еще не готов, по истечении срока. Если окажется именно так, то один из моих братьев или сестер может взять на себя питомца — я имею в виду гостью, — сказал ему Купер.

— Черт возьми, Купер, ты сегодня не в духе, — произнес Шерман.

— Да. У меня весь день были какие-то задержки, и мне нужно выпустить пар, — сказал Купер.

— Тогда я больше не буду тебя задерживать. Успокойся, малыш. Можно и отдохнуть, особенно когда ты владеешь компанией.

— Ты бы сидел в офисе, если бы умел летать? — возразил Купер.

— Конечно, нет, — согласился Шерман.

— Ну, я тоже не могу бросить летать. Я делаю это потому, что мне нравится, а не из-за того, что я должен, — сказал Купер, казалось, в сотый раз.

— Знаю, малыш. Но ты мог бы сократить количество полетов.

— Да. Я мог бы согласиться на это, — сказал Купер со смешком. Он всегда мог полетать на своем частном красавце-самолете.

Разговор был окончен, и хотя Купер знал, что шансы снова увидеть Сторми невелики, он все же выбежал из здания и огляделся. Разве он не говорил себе, что это бессмысленно?

Удивительно, но все же он увидел ее, но было уже поздно. Она села в автобус, и тот стал выезжать с территории аэропорта. Всю дорогу до машины он не мог избавиться от разочарования, что упустил ее. Он еще не ходил на свидание с кузиной Вольфа, так что фактически не был связан обязательствами.

Может быть, он пригласит Сторми на свидание, уложит ее в постель, и наконец, избавится от своей странной одержимости. Может быть, это все потому, что у него было ощущение, словно он знает эту женщину.

Он еще раз погладил пальцами медальон в кармане, прежде чем вытащить ключи от машины.

Единственное, что Купер знал о себе — это когда стоит бороться со своими чувствами, а когда нет. Если через пару дней эта одержимость не пройдет, то он определенно что-то предпримет.

Он сел, повернул ключ зажигания, нажал ногой на педаль газа и улыбнулся, услышав урчание мотора.

Глава 14

Сторми прислонилась головой к окну автобуса, думая о том, что в жизни есть более интересные вещи, чем поиск квартиры и работы. Она была измотана, хотела есть и отчаянно пыталась оставаться жизнерадостной и не чувствовать, что ее жизнь стремительно катится под откос с отказавшими тормозами.

Автобус остановился в квартале от ее дома. Она медленно сошла с него, закинула сумку на плечо и пошла в сторону дома. Сторми прошла мимо парка и, хотя было уже поздно, машинально взглянула на скамейку, на которой часто сидел Шерман, когда выходил из кафе.

Увидев, что его там нет, Сторми почувствовала легкое разочарование. Она устала и хотела только одного — добраться до своей квартиры надеясь, что лифт работает, подниматься по лестнице у нее не было сил. Ей было грустно, и она с удовольствием поговорила бы с Шерманом, зная, что от этого ей станет лучше. Однако было уже поздно, и шансы, что он окажется в кафе, были невелики.

— Ты собираешься пройти мимо, даже не поздоровавшись?

Голос Шермана вывел ее из задумчивости, и она посмотрела на самый темный угловой столик, где он сидел, улыбаясь, с сигарой в руке.

— Я не ожидала, что ты так поздно будешь здесь, — сказала она ему, направляясь к теплу наружного обогревателя.

— Ты же знаешь, я не могу вернуться домой слишком рано. Тогда я усну и пропущу вечернее шоу, — сказал он ей. — Иди сюда и составь мне компанию, пока я курю сигару, которую дал мне мой приятель Джозеф.

Хотя Сторми сильно устала, но была рада посидеть и пообщаться с ним.

— Мне всегда нравился запах хорошей сигары, — сказала она ему.

— Да, это один из моих последних пороков, — произнес он. — И официанты разрешают, чтобы я курил их здесь, пока другие клиенты не пожалуются. А теперь сними сумку и позволь мне сходить внутрь и принести тебе чашку успокаивающего чая.

— Ты не должен этого делать, — сказала она, но он уже отложил сигару и направился к входной двери.

Через несколько минут Шерман вернулся с подносом, на котором стояли чайник, чашка, немного сливок, мед и сахар. Она быстро налила себе чашку чая.

— Спасибо, — сказала она, держа теплую чашку в руках и делая глотки успокаивающего сладкого напитка.

— Мне нравится твоя компания, — заверил он ее. — Как прошел твой день? Мне он показался очень длинным, — сказал Шерман.

Сторми вздохнула.

— Не самым лучшим образом. Через два дня я должна буду съехать с квартиры, альтернативы пока нет, а вчера меня уволили с работы из-за ужасного клиента. Я провела весь день в поисках жилья и новой работы, но ничего не нашла.

— Ах, милая, эта работа все равно была недостойна тебя, — заметил Шерман, похлопав ее по ноге.

— Мне действительно надо было закончить школу. Но тогда мой отец….

Она замолчала, не желая вспоминать о том ужасном времени в ее жизни.

Вместо этого она сидела, допивая чай и быстро наполняя чашку за чашкой, чтобы согреться, пока рисовала на салфетке перед собой узор из звездчатых свисающих сережек.

— Ты молода, Сторми. У тебя достаточно времени, чтобы все это наверстать, — сказал он ей, прежде чем наклониться и посмотреть, что она рисует.

Она сложила и убрала салфетку, мгновенно смутившись.

— Что ты пытаешься от меня скрыть? — спросил он.

— О, ничего особенного. Я трачу много времени на рисование, когда должна быть более продуктивной, — сказала она со смехом.

— Это не выглядит пустой тратой времени. Рисунок прекрасен, — произнес Шерман.

Ее щеки вспыхнули от похвалы, но она решила сменить тему.

— Это была не лучшая неделя, и я пытаюсь встать на ноги, но каждый раз, когда я начинаю подниматься, меня что-то снова сбивает с ног, — рассказала она ему.

Он смотрел на нее в течение минуты, а затем, к счастью, сменил тему, оставив вопрос о ее набросках узоров.

— Во всем есть своя светлая сторона, дорогая. Иногда путешествие к свету занимает немного больше времени, чем планировалось.

— Мне нравится, что ты всегда ищешь радугу посреди бури, — сказала она. — Я уже чувствую, что снова могу стоять.

Невероятно, но она почувствовала себя лучше. Для этого только потребовалась посидеть и выпить чай с Шерманом, пока он курил сигарету. А возможно, все дело было в особой травяной смеси, которая успокаивала ее нервы. Что бы это ни было, она была благодарна, что поговорила с Шерманом.

— Я думаю, у меня есть решение одной из твоих проблем, Сторми, — неожиданно заговорил Шерман.

— Я пришла сюда не для того, чтобы ты пытался что-то исправить, Шерман. От одного разговора с тобой мне стало легче, — сказала она, наклонившись и похлопав его по руке.

— Знаю, что ты не любишь просить о помощи, но у меня есть связи, юная леди, и для меня будет настоящим оскорблением, если ты не примешь то, что я предлагаю, — сказал он строже, чем обычно.

— Ну, думаю, выслушать-то тебя я могу, — ответила она ему.

Сторми была уверена, что не примет ничего, что бы он ей предложил. Она не могла использовать их дружбу в своих целях.

— Есть отличный маленький коттедж с двумя спальнями, который стоит совершенно пустой, — сказал он, заставляя ее сердце биться сильнее.

Возможно, она бы не отказалась принять это предложение, если оно будет ей по карману.

— Слушаю, — произнесла она.

А что если это действительно здорово, но окажется ей не по карману? Тогда день уж точно не закончится на положительной ноте.

— Это прекрасное место с потрясающим видом на Пьюджет-Саунд, ты просто в него влюбишься. Коттедж находится в собственности моего родственника, а сам дом находится на вершине холма, так что ты не будешь чувствовать себя так, будто находишься в глуши, но при этом у тебя будет уединение, — сказал он. — И ты сможешь там жить, если захочешь.

Мысль о том, чтобы жить около воды, в месте, где нет соседей, которые колотят в стену, соблазняла ее. Она не верила, что такое с ней может случиться. Но поскольку все сны имели тенденцию рассеиваться, как только открываешь глаза, поэтому Сторми не хотела верить в это чудо. Она не сможет позволить себе такое сказочное место.

— Думаю, главный вопрос заключается в том, сколько надо платить за аренду? У меня не очень большой бюджет, Шерман. Я мало что могу себе позволить. — Сторми отказалась смотреть ему в глаза, когда говорила об этом.

Она терпеть не могла говорить о финансах с людьми, особенно с такими, как Шерман. Нет, он не бросался деньгами, но она знала, что он далеко не беден. Она не знала, чем он владеет, но была уверена, что этого достаточно, чтобы никогда ни в чем не нуждаться.

— Думаю, что ты можешь себе это позволить, Сторми. Человек, которому принадлежит эта собственность, долго не бывает дома и, он, наконец, понял, что лучше не оставлять территорию без присмотра, — сказал Шерман. — А поскольку ты вот-вот станешь бездомной, то это будет лучше для всех заинтересованных сторон. На самом деле нет никакой арендной платы. Ты будешь заботиться о доме и следить, чтобы никто не приходил, когда хозяев нет, и, возможно, закупать продукты к их возвращению. Она посмотрела на него с подозрением.

— По-моему, это очень похоже на подачку, Шерман, — сказала она ему.

С невинным взглядом, он поднял руки в жесте «сдаюсь».

— Ничего подобного, клянусь, — пообещал он.

Но Стори не верила в это. Все слишком хорошо, чтобы быть правдой. Обычно все ее мечты разбивались вдребезги.

— Кто домовладелец?

— Мой племянник. Он, правда, редко бывает дома, и вы, вероятно, даже не встретитесь — вот почему ему нужен кто-то, проживающий в гостевом доме. Но, по крайней мере, я могу поручиться, что он честный человек, — заверил ее Шерман.

— О, не знаю, но я почему-то предположила, что владелец — женщина, — сказала Сторми, не уверенная, хочет ли она жить рядом с мужчиной, даже если он родственник Шермана.

Дело не в том, что она была мужененавистницей или кем-то в этом роде, но что будут говорить люди, если она переедет в один дом с мужчиной, не станут ли они строить предположения о том, кто она и что здесь делает? Ей было важно, что люди думают о ней, хотя понимала, что это глупо. Сейчас же не старые времена.

— Уверяю тебя, мой племянник совершенно безвреден, — рассмеялся Шерман.

— Я не думала ни о чем таком, — быстро произнесла она. — Просто люди…

Она замолчала. Сторми знала, что не следует произносить свои мысли вслух. Шерман молчал, подталкивая ее тем самым к ответу.

— Что значит «таком», Сторми? Помоги мне облегчить совесть и сделай одолжение. Если тебе не понравится там жить, ты всегда можешь переехать, когда накопишь немного денег, — сказал он ей.

Можно ли назвать это благотворительностью? Может быть, он действительно хотел помочь ей?

— Хорошая мысль, — сказала она.

Ей так хотелось согласиться, но…

— У тебя добрая душа, Сторми, и я хотел бы, чтобы ты позволила мне сделать для тебя больше, — сказал он, снова похлопав ее по руке.

Сторми потеряла дар речи от его великодушия. Она не знала, что делать дальше. Конечно, она не хотела, чтобы по отношению к ней применяли благотворительность, но то, что предлагал Шерман, звучало вполне законно. Кроме того, у нее не было много вариантов. Она станет бездомной меньше чем через сорок восемь часов, если не согласится.

— Хорошо, я займу это место, но только если не буду обузой, и если ваш племянник даст мне время на переезд, если решит расторгнуть наш договор, — сказала она.

— Это большой участок земли. Я действительно не вижу никаких проблем, но если тебе от этого станет легче, мы можем что-нибудь подписать, — сказал Шерман с улыбкой, протягивая ей листок бумаги с адресом. — Вот ключ.

— Ты был уверен, что я соглашусь, — рассмеялась она, держа адрес и ключ, прежде чем положить все в карман.

Ей хотелось смеяться и плакать одновременно. Этот человек был ее ангелом-хранителем.

— Тебе понадобиться помощь с переездом? — спросил Шерман, ничего не сказав про то, как быстро она сдалась.

— Нет. Я уже договорилась с коллегой, у нее есть старый вместительный Вольво. У меня не так уж много вещей, — сказала она.

— Хорошо, но обещай позвонить мне, если тебе понадобиться помощь, — настаивал он.

— Обязательно, Шерман, — произнесла она, внезапно сбившись с дыхания. — Ты должен пообещать мне, что мы не потеряем связь, потому что я буду очень скучать по тебе, — сказала Сторми, прежде чем встать, а затем потянулась и тепло обняла его.

— Ну, моя дорогая, я тоже буду скучать по тебе, но эта перемена пойдет тебе на пользу. Просто будь уверена в себе и береги себя, — сказал он, сам слегка задыхаясь.

Но это, видимо, ей только показалось.

— И да, мы будем часто видеться. Кто-то ведь должен следить за тем, чтобы мои племянники вели себя прилично, поэтому я приезжаю туда каждую неделю. Завтра у тебя большой день, а мои старые кости нуждаются в отдыхе.

Он посмотрел на часы и его глаза расширились.

— Боже мой, когда я вернусь домой, будет уже почти полночь. Мне пора идти, и тебе тоже, иначе ты превратишься в тыкву. Или это карета превращается в тыкву? В любом случае, Золушка, старому псу пора отправляться домой.

Шерман похлопал Сторми по спине, она все еще крепко обнимала его, словно ребенок, который не хочет отпускать.

— Еще раз спасибо. Спокойной ночи, Шерман.

Они еще раз обнялись, и Сторми помчалась домой, а он наблюдал за тем, чтобы она благополучно пересекла улицу.

Сейчас ее походка была более уверенной, и она с нетерпением ждала предстоящего переезда. Ей будет трудно заснуть, даже несмотря на то, что она была полностью измотана. Но Сторми переезжала в настоящий дом, и теперь все определенно наладится.

Глава 15

Двое мужчин в темной одежде с капюшоном на голове крались по подстриженной лужайке. Они, видимо, думали, что ведут себя очень тихо, но их шаги и голоса, вероятно, были слышны в двух кварталах отсюда.

— Успокойся, или нас схватят, — прошептал Шерман злым тоном.

— Я веду себя тихо. Это ты шумишь, — ответил Джозеф с явным волнением в голосе.

— Не могу поверить, что мы делаем это, — произнес Шерман с легким намеком на извинение.

— Если ты собираешься всерьез вмешаться, то делай то, что задумал, — сказал Джозеф своему другу, когда они остановились перед причудливым коттеджем.

— Какой позор, однако, — заметил Шерман, но, судя по интонации в голосе, это совсем было не так.

— У тебя есть ключ?

— Конечно, — ответил Шерман, закатив глаза.

— Куда на этот раз отправился Купер? — спросил Джозеф, Шерман достал ключ и отпер дверь коттеджа.

— Думаю, в Атланту. Знаю только, что он уехал.

Двое мужчин вошли в оригинальный дом и подошли к кухонной раковине, затем медленно сели перед ней, открыв шкафы.

— И что нам теперь делать? — спросил Джозеф, глядя сначала на трубу, потом на Шермана.

— Мы просто открутим этот болт и включим воду, — предложил Шерман с радостью в голосе.

— Ну, так займись этим, пока кто-нибудь не пришел и не застал нас, — сказал Джозеф, потирая руки. — И сделай так, чтобы все выглядело так, будто это неисправный болт.

Шерман медленно наклонился и начал раскручивать болт.

— Черт бы побрал это старое тело. Раньше я мог быстро подниматься и опускаться. — Он выругался, когда костяшками пальцев ударился о трубу, что тут же отозвалось болью в руках. — Есть!

Оба мужчины с триумфом встали, помогая друг другу, и открыли кран, не слишком сильно, но достаточно, чтобы затопить полы.

Когда вода начала переливаться через раковину, мужчины ударили по рукам, а затем быстро вышли из коттеджа.

Вернувшись в машину, они сгорали от желания кому-то похвастаться своим поступком, поэтому позвонили своему хорошему приятелю Мартину, который жил в Монтане и тоже получал удовольствие от сватовства. Этот человек, конечно же, позавидовал их оригинальной идее.

— Завтра будет хороший день, — сказал Шерман Джозефу.

— Жаль только, что мы не увидим Купера и Сторми вместе, — надулся Джозеф.

— О, друг мой. Мы их увидим… на свадьбе, — произнес Шерман с уверенной улыбкой на лице.

Улыбаясь, они отправились в путь. Любой, кто мог бы сказать, что они утратили свою энергию в старости, просто не знал этих людей. Они были в самом расцвете сил, насколько это можно было предположить.

Глава 16

Как и договаривались, Эми приехала рано утром, чтобы помочь собрать мелкие пожитки Сторми.

Она вела достаточно скромный образ жизни из-за постоянной нехватки денег, поэтому у нее фактически не было никакого имущества, только самое необходимое, что можно разместить в тесном пространстве. Мало того, пока ей не исполнилось десять, родители таскали ее по всему миру, поэтому она привыкла к кочевому образу жизни.

Самой большой ее вещью был футон, который использовался в качестве кровати. На самом деле, это был единственный предмет мебели Сторми, если не считать тумбочку, сделанную из ящика из-под молока.

— Ненавижу эту старую штуку. На нем неудобно спать, и я с удовольствием готова оставить ее, — сказала Сторми с улыбкой. — Я переезжаю в коттедж, так что даже если он не обставлен мебелью, о чем я забыла спросить Шермана, то уверена, что там имеется мягкий плюшевый ковер.

— Хорошая мысль, но богатые предпочитают украшать свою жизнь, так что, вероятно, у тебя там будет одна из королевских кроватей с тремя тысячами пружин.

— Никогда о таких не слышала, — заявила Сторми.

— Да, потому что она стоит около пятидесяти тысяч долларов, — ответила Эми.

— За такие огромные деньги кровать должна меня помассировать, искупать и уложить спать, — сказала Сторми.

— Не-а. Для этого нужен хозяин дома, — подмигнула Эми.

— Я гарантирую тебе, что этого не случится, — решительно заявила Сторми.

Эми бросила на нее взгляд, который говорил, что она ей не верит, но, по крайней мере, она не стала развивать эту тему.

После того как последние вещи были погружены в машину, они забрались внутрь и поехали, направляясь в Гиг-Харбор.

Поездка была типичной для Сиэтла: машины медленно ехали вплотную друг к другу. Но вскоре они пересекли пролив Пьюджет-Саунд по мосту Такома-Нэрроуз.

Сторми, пробегая взглядом по вещам, взятым с собой, подумала, что точка невозврата пройдена. Ей стало легче от осознания того, что она забрала все, что было для нее важно, и оставила то, что не имело значения.

Мост оканчивался въездом в причудливый соседний городок Гиг-Харбор. Это некогда шумное рыболовное и лодочное сообщество теперь существовало как туристическая достопримечательность. Люди со всех концов Северо-запада приезжали, чтобы насладиться маленькими магазинами и красивыми парками, которые украшали этот район.

Когда они с Эми проезжали по узким улочкам, вдоль которых тянулись ряды магазинов и закусочных с морепродуктами, Сторми разглядывала оживленную пристань, заполненную маленькими парусниками и несколькими довольно красивыми морскими яхтами.

Поездка через город не заняла много времени, поскольку население Гиг-Харбора было не более семи тысяч человек, а площадь около ста квадратных миль.

— Какой адрес? — спросила Эми, когда они завернули за угол на Гудмэн-Плейс.

Сторми не ответила и опустила стекло, позволив свежему морскому бризу проникнуть внутрь. Ее глаза были скрыты за черными дешевыми солнцезащитными очками, каштановые волосы струились по лицу, когда она глубоко вдохнула. Ее внимание и пристальный взгляд были направлены на окрестности и дома, выстроившиеся вдоль улиц.

Здесь были как дома викторианской постройки, так и построенные в современном стиле, особняки с безукоризненно благоустроенными дворами и разнообразным дворовым декором, включая красивые фонтаны.

Она всегда представляла себе, как будет жить в таком месте, когда остепенится и пустит корни. Бесконечное путешествие – это мечта ее родителей, а она хотела выйти замуж, жить в таком месте и растить детей.

Она представляла себе, как идет по тротуару держа на руках одного ребенка, а второй сидит в коляске впереди. Недалеко от них бежит их щенок, красивый золотистый ретривер.

Резко стряхнув с себя наваждение, она вырвалась из своих мыслей.

О чем она только думает? Она еще не была готова и не хотела заводить семью. Ей стоит позаботиться о себе прежде, чем думать о том, чтобы остепениться и завести семью.

У нее даже не было парня, не говоря уже о деньгах на банковском счету. Ей не пойдет на пользу иметь детей, когда она не может позволить себе одевать, кормить или пеленать их.

— Адрес! — крикнула Эми, помахав рукой перед лицом Сторми, чтобы разрушить чары. — Алло?

— Ах да, адрес, — ответила Сторми, вытаскивая листок бумаги, который дал ей Шерман. — Гудмэн-Плейс, 7200. Вон там.

Они подъехали к богато украшенным воротам с домофоном.

— Ух, ты! Этот парень живет один? — Спросила Эми, подъезжая к воротам.

Отсюда они смогли разглядеть самый высокий пик крыши в конце подъездной дорожки, обсаженной деревьями.

— Это действительно так …мило — даже лучше, чем я ожидала.

Сторми открыла дверцу машины и застыла в изумлении от огромных размеров участка, а ведь она еще даже не вошла в ворота. Она ничего не ответила подруге. По правде говоря, она была очень напугана.

— У тебя есть код? — Спросила Эми.

— Я ... э-э ... не знаю. Я не знала, что тут ворота.

Сторми нащупала в кармане лист бумаги, который дал ей Шерман. Быстро взглянув на него, она увидела шестизначный код.

— Попробуй его.

Эми ввела код, и ворота тихо открылись. Обе девушки замерли и просто стояли некоторое время, прежде чем сели обратно в машину и молча поехали по великолепной каменной дорожке.

Они остановились перед главным домом. Место выглядело устрашающим. Башни вздымались высоко вверх, каменная кладка, бесконечно простиралась по обе стороны особняка.

— А где же коттедж? — Спросила Эми.

— Думаю, нам нужно поехать дальше по дороге. Он где-то за углом, — ответила Сторми.

Это была очень плохая идея. Очень, очень плохая идея.

Прежде чем они успели сдвинуться с места, у Сторми зазвонил телефон. Она посмотрела на экран и увидела, что звонит Шерман.

Может быть, он собирался сказать ей, что все отменяется. Она не была уверена, что расстроится из-за этого, потому что владелец этого места, наверняка знал, что она бездомная.

— Привет, — сказала она едва слышно.

— Сторми, дорогая. Надеюсь, что дозвонился тебе до того, как ты добралась до места, — сказал Шерман, его голос немного отдавался эхом.

— Я не очень хорошо тебя слышу, — произнесла она, прижимая трубку к уху.

— Я еду с опущенными стеклами. Одну минуту, дорогая. — Он помолчал и закрыл их. — Так лучше?

— Да, значительно, — ответила она, все еще глядя на особняк перед собой.

— Хорошо, хорошо. Я застал тебя вовремя?

— Мы только что подъехали, — сказала она слегка дрожащим голосом. — Шерман, я не уверена…

— В чем, дорогая?

— Это место. Оно значительно больше, чем я думала. Я…Я не смогу заботиться о нем, — произнесла она.

— О, у моего племянника полно служащих. Ему нужна такая милая девушка, как ты, чтобы убедиться, что они все делают правильно, — заверил ее Шерман.

Сторми действительно хотела убежать, но куда?

— Я… э-э, думаю, я останусь, — сказала она все еще неуверенно.

— Отлично. Прямо отлегло от сердца. Причина, по которой я звоню, дорогая, заключается в том, что прошлой ночью в гостевом коттедже произошел несчастный случай с водопроводными трубами. Весь коттедж затопило, пол испорчен. Потребуется около недели, чтобы все это отремонтировать.

— Ой.

И куда же ей теперь идти?

— Не волнуйся. В любом случае, ключ от главного дома у тебя есть. Ключи от коттеджа лежат в прихожей. Просто зайди внутрь и займи первую попавшуюся комнату справа на верхней площадке лестницы. Все уже улажено.

— Шерман, ты в этом уверен? — спросила она.

— Естественно. Я приеду через пару дней посмотреть, как ты устроилась. А теперь мне надо бежать. Приятного вечера!

— В коттедже возникла проблема. Похоже, я останусь в главном доме на несколько дней, — сказала Сторми Эми.

— Повезло тебе! — со смехом ответила девушка.

Хоть она и пыталась пошутить, но Сторми чувствовала ревность подруги.

— Давай войдем. Я умираю от желания осмотреть это место, — закончила Эми, протягивая Сторми сумочку, которую та оставила в машине, а затем бросилась к входной двери.

Дорожка от подъездной аллеи ко входу была выложена редко расположенными каменными плитами, каждый камень лежал на аккуратно подстриженном ковре из темно-зеленой травы. Красивый ухоженный двор был таким же удивительным, как и другие, которые они видели, проезжая по маленькому городку.

Сторми пошла вверх по дорожке и, услышав журчание воды, посмотрела на фонтан, представлявший собой восьмифутовое каменное кольцо, окруженное бетонными рыбами. Каждая фигура извергала тонкую струю воды к центру, создавая гармоничный звук, похожий на журчание ручья.

Она всмотрелась в поверхность воды, усеянную широкими листьями лилий и пурпурными цветами, и заметила гигантскую оранжевую и черную пятнистую рыбу, плавающих на мелководье.

Эми подошла посмотреть, что заставило ее подругу улыбнуться. Две рыбы продолжали кружить вокруг кончика пальца Сторми, когда она подбадривала подплыть их ближе.

— Давай, Сторми, пойдем. Я хочу увидеть этот дворец изнутри, — сказала Эми. — Мы можем поиграть с рыбой позже.

— Прекрасно, но только до тех пор, пока не поймешь, что сейчас не до веселья, — парировала Сторми, хватая свою сумку.

Парочка поднялась по красивой каменной лестнице на крыльцо, а оттуда — к входу с большими двустворчатыми дверями. Сторми протянула руку с ключом, но остановилась, подумав, что домовладелец может быть дома и решила сначала постучать.

«Вот и мы», — подумала она, нажимая на светящуюся кнопку звонка. Колокольный звон разнесся по дому. Они подождали около минуты, и когда не последовало никакого ответа или движения, Сторми нажала кнопку еще раз, а затем постучала в дверь. Она стояла на крыльце, чувствуя себя немного неловко.

— У тебя что, нет ключа? — Спросила Эми, постучав дверным замком.

— Есть. Но я чувствую себя немного странно, — ответила Сторми. — Шерман сказал, что в доме есть прислуга, поэтому, возможно, они ответят.

— Ну, а я чувствую себя неловко, стоя здесь, — заявила Эми.

Когда через пять минут никто и не открыл, Сторми неохотно вставила ключ в замок, Эми схватила Сторми за руку и повернула ключ, помогая открыть дверь.

— Ну вот, я избавила тебя от этих мыслей, — пошутила Эми, похлопав ее по спине.

Дверь распахнулась, и обе девушки, войдя в просторное трехэтажное фойе дома, почувствовали себя незваными гостями. Прямо напротив входа большой коридор вел в помещение, похожее на две большие комнаты.

В фойе была элегантная широкая лестница, словно вырезанная из цельного куска дерева.

Справа от Сторми находились богато украшенные прикрытые французские двери, одни из которых вели в тускло освещенный кабинет. За другими был еще один коридор с несколькими таинственными дверями, вероятно, спальнями, ванными комнатами или гардеробными. Слева от элегантного входа находилась большая комната, границы которой были обозначены огромной аркой.

Полированные паркетные полы с шикарной мебелью из темной кожи образовали U-образную форму вокруг красивого камина в дальней части комнаты. На искусно выполненной каминной полке стоял американский флаг в рамке, модель парусного корабля и портрет военно-морского летчика времен Второй мировой войны.

Когда Сторми и Эми двинулись вперед, они заметили, что большая комната переходила в столовую, уютную, но довольно строгую по стилю. Столовая и кухня были разделены стеклянной стеной, которая представляла собой не что иное, как большие окна и французские двери, открывающиеся на широкую веранду, напоминавшую палубу, с видом на гавань.

Дом был безупречно украшен авиационной и морской символикой, старыми семейными фотографиями и различными сувенирами. Даже несмотря на всю его элегантность и очарование, в этом доме, несомненно, доминировало мужское начало. Холостяцкая берлога — даже если этот холостяк был безупречно элегантен, самоуверен и сказочно богат. Это место определенно нуждалось в женской руке. Здесь не было ни цветов, ни подушек. Но Сторми подумала, что это место ее все равно впечатляет.

Это был дом, в котором могла бы обосноваться семья, и у нее было четкое видение того, как однажды у нее будет идеальная семья — с детьми, золотистым ретривером и минивэном на подъездной дорожке.

Она прошла через холл, который вел на кухню и в столовую, разглядывая картины на стенах. И тут она застыла на месте. Эми нигде не было видно, но это не имело значения, была она в комнате или нет.

Она узнала человека на фотографии, стоящего с тремя другими красивыми мужчинами. Подойдя ближе к изображению, она разглядела капитана Купера Армстронга и еще троих мужчин, которые были так поразительно похожи внешне, что она решила, что они либо родные, либо двоюродные братья. Сторми продолжала рассматривать фотографии, на которых они участвовали в полетах, рыбалке, парусном спорте и множестве других видов спорта на открытом воздухе.

Что за шутку сыграла с ней судьба? Она не могла находиться в доме человека, с которым провела одну ночь, о которой он даже не помнил. Судьба не может быть такой жестокой.

Ее сердце бешено колотилось, пока она смотрела на фотографию, может быть, минуту, а, может быть, час. Нет, она не верит, что судьба может быть такой жестокой. Должно же быть какое-то другое объяснение. Он, возможно, друг владельца дома. Так оно и было. Разве не все богатые парни тусуются вместе?

Да, убеждала она себя, он просто друг. Потому что кто, черт возьми, стал бы развешивать свои фотографии по всем стенам? Ее сердце замерло, когда она улыбнулась. Конечно, это дом не зеленоглазого.

— Ладно, подруга, знаю, что тут интересно, но я нашла тебе комнату и перетащила туда часть вещей, — сказала Эми. Сторми подпрыгнула от неожиданности.

— Так что шевели задницей и помоги мне закончить. У меня назначена встреча с парикмахером, которую я не собираюсь пропустить.

— Я… не знаю, смогу ли остаться здесь, — сказала она.

Возможно, она была не так спокойна, как думала.

— Не говори глупостей. Это дом мечты. Ты точно здесь останешься, — сказала Эми с возмущенным вздохом.

— Ты знаешь этого человека? — спросила Сторми, показывая на фотографию.

Эми посмотрела на фотографию и ее глаза слегка расширились.

— Это не тот пилот, который вел себя, как осел?

— Да, помимо всего прочего, — пробормотала Сторми.

— Ну, может быть, он действительно хороший друг того, кто здесь живет, — сказала Эми. — Парни не вешают свои фотографии на стены.

Именно об этом Сторми только что подумала. Ладно, она определенно слишком остро реагирует.

— Послушай, Сторми, ты не можешь уехать отсюда, тебе некуда идти, — напомнила ей Эми. — Мне неприятно говорить об этом, но это правда.

— Я могу поехать в мотель, — почти в отчаянии произнесла Сторми.

— И продержишься там неделю, потому что потом закончатся деньги. И останешься без гроша и без крыши над головой, — заметила Эми. — Что тогда?

— Ты не понимаешь, — попыталась возразить Сторми.

— Все я понимаю, — сказала Эми. — Но иногда мы должны отбросить свои чувства и делать то, что лучше для нас, а не то, что ты считаешь правильным.

— Он здесь не живет, — промямлила Сторми.

Она все больше и больше убеждала себя в этом, но все равно нервно огляделась.

— Эй, — крикнула она. Никто не ответил. — Есть кто-нибудь дома?

— Хм, дорогая, если до сих пор никто не появился, то и не придет, — сказала Эми со смехом.

Единственным звуком в доме был звук тикающих напольных часов. Может быть, это было предзнаменованием.

Эми покинула Сторми явно без особого желания.

Через час она решила еще раз осмотреть дом, когда ее скудные пожитки были перемещены в комнату.

Может быть, ей удастся выяснить, кто именно живет в этом доме. Каждые две минуты она молилась, чтобы это оказался не Купер Армстронг.

Глава 17

Купер увеличил скорость, пока бежал по каменистой местности побережья Гиг-Харбора. Пот стекал по лбу, а легкий ветерок трепал его волосы, время от времени поднимался туман и охлаждал его тело.

Он старался бежать быстрее.

Остановившись на тропе, ведущей к его владениям, он снял рубашку и вытер лоб. Десятимильная пробежка была необходима, чтобы сжечь лишнюю энергию, которую он ощущал, сидя взаперти в маленьких летных кабинах в течение прошлой недели.

Черт, он любил летать, но иногда это вызывало у него легкую клаустрофобию.

Он прошел по дорожке к заднему двору дома и остановился, понимая, что что-то было не так.

Он осторожно открыл заднюю дверь и шагнул внутрь. Снова послышался шум. Кто-то ходил наверху. Персонал сегодня не работал, так что в доме никого не должно было быть.

Подойдя к передней части дома, он заглянул в окно, но ничего не увидел ничего, что могло бы вызвать тревогу, а затем раздался тот же шум, похожий на стук каблуков по деревянным полам.

Ну, если кто-то решил ограбить дом , то они выбрали не то место. Крадучись, он поднялся по лестнице, полный решимости поймать преступника. Он пришел в ярость, когда обнаружил, что дверь его спальни открыта. Это было его личное пространство, и никому не позволялось заходить внутрь.

Сделав угрожающий шаг вперед, Купер остановился, как вкопанный, увидев, как Сторми прошла мимо его кровати и заглянула в ванную. Что, черт возьми, делает в его спальне женщина, о которой он так часто думает? Неужели его воображение играет с ним злую шутку? Может, он грезит наяву?

Она пересекла комнату и провела пальцами по стенам цвета мокко. Естественный свет, наполнявший комнату, мягко осветил ее черты. Он почувствовал, как напрягся, когда ее пальцы ласкали атласные шторы, когда она отодвинула их в сторону, чтобы выглянуть на большой балкон.

Он перевел взгляд со Сторми на центральную часть своей комнаты, на очень большую и удобную кровать с балдахином. О, да! Он бы бросил ее на кровать и немного нарушил этот порядок.

Солнечный луч попал на Сторми, окутав ее почти неземным сиянием. В своем белом кружевном летнем платье она определенно выглядела как ангел. Однако планы, которые он строил в отношении этой женщины, были совсем не ангельскими. Никогда прежде Купер не впускал женщину в свою спальню. Он брал их с собой в отели или ехал к ним домой, но ему не нравилось, когда они вторгались в его личное пространство. Удивительно, но хотя он понятия не имел, как Сторми попала в его дом, он не был против того, чтобы она находилась именно здесь.

Покачав головой, он нахмурился, хотя она его не видела. Он не приглашал женщин к себе домой, потому что не хотел, чтобы они потом преследовали его задницу.

И тут его осенило.

Дядя Шерман! Его глаза сузились, когда он понял, что задумал старый черт.

Так называемому другу семьи нужно было где-то остановиться. Затем, как раз перед тем, как она должна была приехать в гостевой коттедж, трубы лопнули, вызвав у него адскую головную боль, не говоря уже о стоимости ремонта. И теперь этот друг семьи должен был остановиться в его доме.

Он собирался серьезно поговорить с дядей.

— Полагаю, ты знакома с Шерманом Армстронгом, — сказал Купер, переступая порог и предупреждая Сторми о своем присутствии.

Она подпрыгнула от неожиданности, развернулась и чуть не упала. Черт возьми! Она находилась слишком близко к его кровати, чтобы оказаться в горизонтальном положении. Его мозг уже начал представлять ее лежащей на его темно-синем одеяле.

— Купер…, — она произнесла его имя с придыханием. В этот момент ему захотелось тут же уложить ее в постель и услышать, как она произносит его, пока он входит в ее тело.

— Так меня называют мои друзья, — сказал он с кривой усмешкой, прислонившись к стене. — Если ты так сильно хотела оказаться в моей спальне, то тебе нужно было только попросить, — добавил он, подмигнув, зная, что это разозлит ее.

Щеки Сторми покраснели от смущения, когда она отошла от кровати.

— Это твой дом.

Она произнесла эти слова как обвинение.

Шерман почти ничего не рассказал ей о том, где предстоит остановиться, а уж тем более, кто является его хозяином.

«Друг семьи, черт возьми», — подумал Купер.

— Да, мой.

— Я… не знала. … Когда Шерман сказал, что у его племянника есть дом, я даже не могла подумать…

Похоже, она взяла себя в руки, когда повернулась к нему лицом. Интересно. Он действительно верил, что она не знала, чей это дом. Любопытно было и то, что его больше не расстраивало наличие гостьи в его доме.

Его гордость не пострадала, когда он заметил одобрительный огонек в ее глазах, когда она оценила его внешний вид. Сегодня он отлично побегал. Купер понимал, что ему не мешало бы причесаться, и он весь мокрый, но, похоже, ей было все равно.

Чем дольше она смотрела на него, тем больше росло его желание, к тому же рядом находилась кровать, которая могла бы облегчить его боль. Он бросил взгляд на кровать, потом снова на нее — и хищно улыбнулся.

Глаза Сторми слегка расширились, когда она посмотрела ему в глаза, а затем опустила взгляд, потом рывком подняла голову. Сейчас она больше походила на мышку, загнанную в угол очень голодной кошкой.

— Я…, простите, что оказалась в вашей комнате. Я просто осматривалась вокруг, — наконец смогла пробормотать она. — Мне очень нравится твоя грудь. … То есть дом. Особенно эта комната.

На щеках Сторми заиграл румянец.

— Я хотела сказать.… Это очень сложно…Я… имела в виду… комфорт.

В конце концов, она прикрыла рот рукой, чтобы остановить поток слов.

Черт возьми, он хотел эту женщину до одержимости.

Это очень плохо! Ее сладкий запах донесся до него, принеся экзотический аромат, которого никогда не было в его мужской комнате.

В его голове царил хаос. Он представил, что пересекает комнату и притягивает ее в свои объятия, вздох одобрения срывается с ее губ прямо перед тем, как он завладевает ее ртом. Он медленно снимает с нее платье, открывая плечи, а затем, чтобы насладиться, оголяет ее сладкие упругие груди. Он был бы не прочь полакомиться ее телом, проведя пальцами вниз, пока не достиг бы ее центра женственности.

Становилось сложнее скрыть выпуклость в штанах, поэтому надо было что-то срочно делать. Быстро пройдя в ванную, он схватил полотенце и вытер пот со лба и обнаженной груди, а затем стал держать его перед собой. Эта женщина зацепила его так, как не цепляла ни одна другая. Купера как магнитом тянуло к ней. И хотя он никак не мог избавиться от смутного ощущения, что встречался с ней раньше, его тело решило, что это не имеет значения.

— Моя комната открыта для тебя в любое время.

А потом он наслаждался вздохом, вырвавшимся из ее внезапно сжатых губ, но не ощутил ее теплого дыхания на своих губах. Черт возьми!

— Думаю, мне следует закончить распаковывать вещи, — заикаясь, пробормотала она.

— Я не задержусь здесь надолго, — добавила она, делая шаг к двери.

Чтобы выйти из комнаты, ей нужно было пройти очень близко от Купера. Похоже, она не единожды подумала об этом, когда шагнула в его сторону. Купер решил не двигаться, он хотел, чтобы она была ближе к нему.

— Будь моей гостьей, — предложил он, когда она замерла на месте, осознав его близость.

— Ладно, — сказала девушка и начала описывать широкую дугу, чтобы обойти его. Он глубоко вздохнул, когда Сторми проходила мимо.

Она успела добраться до двери прежде, чем он заговорил.

— Мы поговорим после того, как я приму душ, Сторми.

Она остановилась в дверях, но не обернулась. Девушка ощущала сексуальное напряжение так же сильно, как и он. Купер действительно не был разочарован своей новой соседкой по дому.

К черту душ. Ему нужно сбросить напряжение! Переодевшись в плавки, он вышел на улицу.

Это заняло некоторое время, но его возбуждение, наконец, утихло. И все же что-то не давало ему покоя. Ее запах, вздох, сорвавшийся с ее губ, расширенные глаза — все это было так ему знакомо.

Но не мог же он забыть такую женщину?

Конечно, не мог.

В каком-то роде он был негодяем, но он не забывал своих партнерш по постели. Может быть, он не спал с ней, а просто встретил на вечеринке? Но почему бы ей не сказать ему, если это так? Купер попытался вспомнить последние пару лет, ни одна женщина не вызывала в нем такую бурю.

Но он разберется с этим. Теперь она была его гостьей, и времени у него было предостаточно.

Глава 18

Пытаясь восстановить дыхание, Сторми спустилась по лестнице, не желая слышать, как Купер принимает душ в большой ванной комнате — мокрый ... обнаженный … мыльный. Остаться здесь жить – не очень хорошая идея.

Пока она шла, ее внимание снова захватили прекрасные морские картины, украшавшие стены. Чтобы она ни думала о Купере, надо отдать ему должное, у него был хороший вкус. Когда она снова почувствовала себя в безопасности, то поднялась наверх, в свою скудно обставленную комнату. К счастью, там уже были кровать и комод. Ее немногочисленные пожитки вообще не занимали много места.

Ее внимание привлекло огромное окно, из которого открывался вид на большой ухоженный задний двор и расположенную неподалеку гавань. Ей было ненавистно, что это место принадлежало Куперу, потому что иначе жизнь в таком роскошном месте можно было назвать настоящей мечтой.

Впрочем, нищим выбирать не приходится, и ей придется извлечь из ситуации максимум пользы. Она уже взрослая и должна справиться с этим. Сторми снова повернулась к роскошной кровати. Хотя она не была в восторге от своего нового соседа по дому, но в этом месте явно были свои преимущества. Она быстро подбежала к удобному оазису и бросилась в его гостеприимное тепло, опустившись на мягкий матрас. Она не смогла сдержать рвавшиеся из нее смешки.

Да, это было по-детски, но она никогда не была в таком прекрасном месте. Фотография ее родителей уже стояла на ночном столике, и она улыбнулась людям, которых так сильно любила. Она готова была спать на холодной твердой земле всю оставшуюся жизнь в обмен на еще одну минуту с ними обоими.

Сторми ценило то, чему ее научили родители. Они не одобрили бы ее проживание с мужчиной, особенно с тем, к которому она что-то испытывает и с которым уже переспала. Но также они всегда говорили, что она сама должна делать свой собственный выбор, даже если это выбор не самый разумный.

Отец всегда говорил, что людей формируют те решения, которые они принимают. Не существует такого понятия, как «неправильное решение», просто есть путь, по которому ты должен пройти и вырасти самостоятельно. Она надеялась, что путь, который она сейчас выбрала, не был плохим.

Резкий звук захлопнувшейся дверцы машины оторвал ее внимание от фотографии и привлек к открытому окну. Одной рукой она раздвинула шторы и посмотрела вниз, на подъездную дорожку.

При виде Купера со шлангом в руке, направленным на гладкий серебряный «Ягуар», ее рот наполнился слюной. Он не очень долго принимал душ. Но она понимала, что попала в беду, когда обнаружила, что снова оценивает его невероятное телосложение. Глядя на Купера неизвестно сколько времени, Сторми поймала себя на том, что пытается быть более уверенной в себе.

Этот человек не выгнал ее из своего дома. Может, ей стоит попытаться сделать дружеский жест? В конце концов, до сих пор они не были лучшими друзьями. Кого волнует, что он не помнит, что спал с ней? Она должна это пережить.

По правде говоря, для всех было бы гораздо лучше, если бы он вспомнил, что они были любовниками, хоть и одну невероятную ночь. Но было бы неразумно повторять ее, так что, по крайней мере, им не придется иметь дело с сексуальным напряжением, верно? Правильно!

Но она может поблагодарить этого человека за то, что он предложил ей место для ночлега. Ее решение сказать ему «спасибо» не имеет ничего общего с тем фактом, что он полуголый стоит на подъездной дорожке. Нет, ведь? Это не имеет никакого отношения к делу, уверяла она себя.

Почти бегом она спустилась по лестнице на кухню. Оглядевшись по сторонам, она нашла большой кувшин с холодным чаем, схватила пару стаканов и налила в каждый из них немного, прежде чем расправила плечи и двинулась к боковой двери.

Выйдя на улицу и посмотрев на яркое, солнечное небо, она почувствовала, что может привыкнуть к этой усаженной деревьями местности. Свежий морской бриз нежно обдувал лицо, когда она несла напиток Куперу. Она подумала, что было бы неплохо остудить щеки прохладой ледяного стекла. Конечно, она горела только из-за жара теплого дня, и это не имело никакого отношения к тому, что она почувствовала что-то еще, когда приблизилась к мужчине, который мог творить магию руками и ртом.

Находясь в нескольких шагах от Купера, она наслаждалась его видом: в одних шортах, верхняя часть тела блестела от брызг воды и, возможно, от капелек пота. Струйка мыльной воды медленно пробиралась к поясу его мокрых плавок.

Должно быть, она издала какой-то звук, потому что Купер внезапно повернулся к ней. Ей очень хотелось, чтобы на нем сейчас не было солнцезащитных очков, потому что она понятия не имела, о чем он думал, когда положил шланг и провел пальцами по влажным волосам.

— Нравится то, что ты видишь? — спросил он.

Ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать его слова.

— Гм… да, — наконец пробормотала она. — На улице жарко, поэтому я решила принести выпить, чтобы остудиться.

Черт побери, может быть, ей следовало остаться в доме.

Одарив ее улыбкой, способной растопить лед, он поблагодарил ее и взял стакан. Она наблюдала, как его горло дернулось, когда он сделал глоток чая.

— Я хотел пить, — сказал он, вытирая влагу с губ.

Ее живот скрутило от желания, которое она раньше никогда не испытывала.

— Ну что ж, тогда не буду мешать тебе, — сказала она, делая шаг назад, и чуть не упала на задницу.

Он усмехнулся и протянул руку. Прежде чем Сторми поняла, что происходит, он обнял ее и притянул к себе.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — спросила она дрожащим голосом, переходя на «ты».

Внезапный огонь, вспыхнувший в его глазах, зажег кровь в ее венах. Она не знала, что еще сказать, пока он смотрел на нее сверху вниз.

— Ты выглядела немного возбужденной. Я думал, что успокою тебя, — сказал он ей.

Сторми и так вся горела изнутри, а он, притянув ее к себя, еще более усугубил ее состояние.

— Я в порядке, — сказала она, освобождаясь из его влажных объятий.

Усмехнувшись, он отпустил ее. Сторми была совершенно не в духе, но, посмотрев вниз, она увидела шланг у своих ног. Наклонившись, она подняла его, и в ее глазах блеснул огонек.

— Что ты делаешь? — спросил он.

На этот раз шаг назад сделал он.

— Ты выглядишь немного возбужденным, — повторила она его слова, затем направила холодную струю прямо ему в грудь.

Его горящие глаза больше не выглядели такими уж сексуальными, когда он вскрикнул и отпрянул назад. Заметив, что Купер смотрит на ведро с водой, она решила, что сейчас самое подходящее время для отступления.

— Увидимся позже, — крикнула она, бросая шланг и разворачиваясь.

Но было уже слишком поздно. Не успела она сделать и трех шагов, как ледяная вода хлынула ей на голову и намочила белое платье, которое прилипло к внезапно замерзшему телу.

Сторми остановилась и резко повернулась к нему, глядя на его опущенную голову. Он согнулся от смеха. Она подошла к нему и попыталась толкнуть, но это ей не удалось.

Купер был слишком быстр для нее, и внезапно она обнаружила, что находится в воздухе, а затем они оба падают на траву на его идеальной лужайке перед домом.

Задыхаясь, Сторми была дезориентирована, когда мир закружился вокруг нее. Ее дыхание сбилось, когда он прижал ее своим телом сверху. Она была совершенно уверена, что это не шланг давил ей на бедро.

— Я хотел сделать это с того самого момента, как увидел тебя в кафе. У меня такое чувство, что я знаю тебя целую вечность, и это преследует меня.

После этого он склонил голову и его губы опустились на ее рот.

Поцелуй был именно таким, каким она его помнила, и она вздохнула ему в рот, на мгновение забыв, что это плохая, очень плохая идея. Через секунду она потерялась в его объятиях.

Однако поцелуй закончился слишком быстро, Купер отстранился, смущенно глядя на нее сверху вниз.

— Я знаю тебя, — сказал он, заставляя ее сердце биться быстрее.

— Конечно, знаешь. Я работала в кафе, — сказала она, задыхаясь.

Он провел пальцем по ее губам, сузив глаза

— Нет. Я уже целовал тебя раньше, пробовал на вкус.

Это был не вопрос, а утверждение.

Ее сердце замерло в груди, когда она посмотрела на него. Сейчас самое время признаться, что он действительно ее знает. Она попыталась заставить себя произнести хоть слово. Вместо этого у нее вырвались совсем иные слова.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. А теперь слезь с меня, — сказала она, желая, чтобы это прозвучало достаточно решительно.

— Что ты от меня скрываешь?— сказал он, все еще не отпуская ее.

— Ничего. Мне тяжело дышать, когда ты на мне, — рявкнула она.

С явной неохотой он скатился с нее. И тут Сторми поняла, что они целовались на лужайке перед домом, словно парочка подростков, которым все равно, что подумают соседи. Хотя она и не видела соседей, но это не означало, что они не могли их видеть.

Не сказав больше ни слова, она встала и пошла прочь, скрестив руки на груди. Она не могла избавиться от мысли, что бесчисленные зрители могли видеть ее тело через просвечивающее платье. Она опустила глаза, не желая видеть, правда это или нет.

Сторми точно знала, что не может оставаться в доме Купера. Это было невозможно. Если она это сделает, то наверняка снова окажется в постели этого человека. А это была дорога, по которой она не хотела идти.

Сторми уже подходила к дому, когда услышала, что Купер идет за ней. Черт возьми. Ведь он мог бы быть мужчиной и дать ей немного пространства, не так ли? Это было бы очень мило с его стороны.

— Сторми, нам надо поговорить, — произнес он совсем рядом.

Она замерла на секунду, пытаясь сообразить, в какую сторону идти. Она точно знала, что не может встретиться лицом к лицу с ним прямо сейчас. Ни за что. Поэтому, она решила, сделать единственное, что пришло ей в голову, то есть спрятаться.

Обогнув основание лестницы, Сторми выскочила в коридор и открыла дверь, решив, что лучше всего спрятаться в ванной. Она слишком громко захлопнула за собой дверь и стала искать выключатель.

Ничего не было видно. Через мгновение ее глаза привыкли к слабому свету, падавшему из-под двери. И тут она поняла, что находится вовсе не в ванной, а в стенном шкафу.

Сторми услышала приближающиеся шаги Купера, сползла вниз по стене и руками подтянула ноги к груди. Ее сердце бешено стучало в груди из-за того, что она чувствовала себя крайне глупо, находясь в ловушке. Купер остановился по другую сторону двери.

— Сторми, с тобой все в порядке? — Спросил он, постучав в дверь.

Чувствуя себя униженной, Сторми понимала, что ей придется ответить.

— Да, все в порядке.

Все было прекрасно, за исключением того, что она сидела на полу в шкафу, чувствуя себя полной дурой. Теперь ее сосед по дому должно быть подумал, что она сошла с ума, и задавался вопросом, как быстро сможет избавиться от нее.

Но ведь она хотела, чтобы ее выселили, не так ли? Это было бы лучше, чем получить подтверждение того, что он прав, думая, что знает ее. Что они спали вместе, и он только сейчас вспомнил об этом.

Сторми не была в восторге от того, чтобы напомнить мужчине, что он переспал с ней.

— Мне стало очень холодно, и я решила поискать теплую одежду, — сказала она, когда он ничего не ответил на ее последнее заявление.

— Ты закрыла дверь, чтобы найти теплые вещи в темноте? — спросил он.

— Должно быть, ветер захлопнул ее, — быстро ответила Сторми, удивившись своей находчивости.

— Ну, если тебе понадобится свет, то там сверху есть выключатель, — упомянул Купер.

— Я буду джентльменом и дам тебе передышку,— сказал он, прежде чем сделать паузу. — Потом мы закончим то, что начали.

От этих слов ее сердце бешено забилось. Что он имел в виду, говоря «закончим то, что начали»? Он говорил о разговоре или о поцелуе? О, она не прочь закончить поцелуй.

Если бы у нее была возможность надрать себе задницу, она бы это сделала, потому что больше не должна спать с Купером Армстронгом. В двадцатилетнем возрасте это можно было списать на юношеский идиотизм, но сейчас, в двадцать шесть, это было бы просто безответственно.

Сторми была более чем благодарна, услышав его удаляющиеся шаги. Она медленно повернула дверную ручку шкафа и открыла ее. Выйдя наружу, она огляделась и увидела, насколько смехотворно мал шкаф. Ей не нужно было бы заходить за теплой одеждой, если, конечно, она не собиралась в нем прятаться.

Она была благодарна, что он не назвал ее поведение глупым.

Не спеша, она поднялась по лестнице и заперлась в своей комнате. Это было лучшее место, куда она могла спрятаться, после такого глупого поведения. Она легла на кровать и закрыла глаза.

Она позвонит Шерману и сообщит ему, что разрывает соглашение. Лучшие намерения Шермана не стоили такого унижения. Нет, она уедет отсюда через несколько дней, заверила она себя. Соседство с Купером никогда не сработает без того, чтобы она не выплеснула на него свое дерьмо или не сорвала с него одежду. И то и другое было бы полной катастрофой.

Глава 19

В спортзале было жарко и душно, боксерский ринг уже был залит потом от предыдущих боев, но это не мешало Куперу и Маверику кружить около друг друга с улыбками на губах и искрами в глазах.

— Ты уверен, что готов к этому, малыш? В последнее время ты что-то не в себе, — поддразнил его Маверик.

— Не беспокойся, братишка. Я все еще могу надрать тебе задницу, — сказал ему Купер, делая обманное движение, приблизившись к брату.

— Не мне стоит волноваться.

Прежде чем Маверик успел сказать что-то еще, Купер нанес удар левой в челюсть брата, а затем быстро последовал хук правой.

— Черт побери, думаю, ты снова в игре, — сказал Маверик, качая головой и отскакивая назад, чтобы восстановить равновесие.

— Я же говорил тебе, — предупредил Купер, чувствуя себя намного лучше, когда спарринговал со своим братом и получал выход адреналина.

Они провели несколько раундов, нанесли друг другу несколько удачных ударов, прежде чем мысли Купера снова вернулись к его новой соседке по дому.

Ей удавалось избегать его целых два дня.

Он собирался поговорить с ней, даже если это будет последнее, что он сделает. Что-то не давало ему покоя, и пока он не поймет что именно, то так и не перестанет мучиться.

Внезапно Купер получил сильный удар в живот, а затем и по голове, это сбило его с ног.

Маверик отскочил назад и рассмеялся.

— Черт побери, ты действительно не в своей тарелке. Ты должен был отразить удар, старик.

— Просто эта чертова женщина не выходит у меня из головы. Я не могу ее понять, — разочарованно сказал Купер, медленно поднимаясь на ноги, в голове немного звенело.

— Ладно, это совсем не весело. Пойдем, посидим в сауне, и ты поплачешь о своих бедах, — сказал Маверик, слезая с ринга.

— Эй! Я хочу отыграться, — крикнул ему Купер.

— Не сегодня. Я даю тебе неделю, а потом мы сойдемся еще раз, — сказал брат, снимая перчатки и начиная развязывать ленту.

— Ладно!

Купер последовал за Мавериком, они переоделись и отправились в сауну.

Сегодня жара казалась особенно удушающей. Почти как его жизнь в данный момент.

К счастью, рядом с ними никого не было.

Купер откинулся назад, и перед ним появилась картина того, как Сторми поднимается вверх в полупрозрачном платье, добила его окончательно.

— Расскажи мне о девушке, потому что я должен знать. Я не видел тебя таким одержимым с той ночи шесть лет назад, — сказал ему Маверик.

И тут Куперу перестало хватать воздуха, словно из комнаты выкачали весь кислород.

— Эй! С тобой все в порядке? У тебя ведь не будет сердечного приступа, правда? — спросил Маверик, вставая и подходя ближе.

— Мне нужно выбраться отсюда.

Купер бросился к двери, а Маверик следовал за ним по пятам.

— Что, черт возьми, происходит? — спросил брат, когда Купер прислонился к стене.

Куперу потребовалось несколько мгновений, чтобы он смог говорить, а затем посмотрел на брата, раздумывая, как много ему можно рассказать. Это не было вопросом. Они делились всем, так что, конечно, он поделиться с ним.

— Сторми — это та самая девушка, — наконец, произнес Купер.

— Что? Я запутался, — сказал Маверик, подошел к скамейке и сел.

— Я тоже, — медленно выдавил из себя Купер.

Почему же она ничего не сказала? Почему пыталась все скрыть?

Помолчав немного, Маверик сказал:

— Может, ей это не так понравилось, как тебе.

— Чушь собачья, — ответил Купер. — Я знаю, когда женщина довольна и жаждет большего.

— Прошло много времени.

— Мне все равно, даже если это было давно. — Он закрыл глаза и отчетливо вспомнил ту ночь. — Почему я не узнал ее сразу?

— Прошло шесть лет. Люди меняются, — заметил Маверик.

— Да…. — Он не был в этом так уверен. — Тогда у нее были светлые волосы, и у нее не было таких пышных форм, как сейчас, но эти глаза и губы … они ничуть не изменились.

— Может, ты и не хотел этого знать, — предположил Маверик.

— Я искал ее некоторое время, но это не помогло. Она сорвала свадьбу, а потом исчезла.

— Всемогущий Купер не смог найти женщину, — со смехом произнес Маверик.

— Джозеф дал мне кулон, который она потеряла, — признался он. — Он все еще у меня.

— Ого, становится все интереснее и интереснее.

— Черт возьми, Маверик, ты можешь быть серьезным хотя бы пару минут, — сердито сказал Купер.

— Поговори с ней об этом

— И что сказать? Эй! Помнишь меня? Это я заставил тебя кричать всю ночь, пока ты не исчезла? — саркастически заметил Купер.

— Может, не стоит быть таким грубым?

— Даже не знаю. — Купер прислонился к стене и задумался. — Может быть, я просто попытаюсь выяснить, что происходит в ее голове, прежде чем скажу, что знаю, кто она.

— Звучит прямо как рецепт катастрофы, — предупредил брат.

— Мне всегда нравится ходить по лезвию бритвы, — сказал Купер, все больше и больше воодушевляясь этой идеей.

— Пеняй сам на себя. — Маверик посмотрел на часы и вздохнул с облегчением. — Я должен добраться до базы. Так что мы встретимся на следующей неделе, и ты сможешь отыграться.

Купер рассеянно махнул рукой. Голова у него шла кругом, и он не знал, что делать дальше. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что скоро увидит Сторми. Он не собирался ничего выяснять, потея в спортзале.

Улыбка тронула его губы. Да начнется игра.

Глава 20

С трудом разлепив глаза, Сторми сползла с кровати и подошла к комоду, пытаясь решить, чем ей сегодня заняться. Ничего не придумав, она приняла душ, затем обратно забралась в кровать и села, наблюдая за восходом солнца. Когда времени прошло достаточно, она решила, что пора выбираться из своего убежища.

Сторми оделась и медленно приоткрыла дверь комнаты. Тишина. Может быть, Купер ушел? В конце концов, он же пилот. Шерман говорил, что хозяин дома часто уезжает.

С учетом хорошего освещения в доме и отсутствием людей, она спокойно могла делать наброски ювелирных украшений, и никто бы не узнал. Когда она рисовала, то успокаивалась, и позволяла себе мечтать, даже если у нее не было большой веры в то, что эти мечты когда-нибудь осуществятся.

Чувствуя себя немного увереннее, она спустилась по лестнице и вошла на кухню. Именно тогда она поняла, что умирает с голоду, а в магазин она так и не заехала. Накануне она опустошила свою сумку с протеиновыми батончиками и чипсами.

Открыв огромный холодильник, она почувствовала одновременно шок и страх. Он был заполнен продуктами, о которых она никогда не слышала, а если и слышала, то никогда не имела возможности попробовать. На полках стояли: икра, трюфели и кокосовое молоко, а также мясо и сыр, о которых она никогда не слышала.

Когда Сторми заметила органический бекон из индейки и свежие фермерские яйца, то решила, что это как раз то, что ей нужно. Достав их из холодильника, она поклялась себе, что вернет продукты, как только найдет магазин с дорогой продукцией.

Она подошла к плите, которая выглядела как технологический шедевр с шестью конфорками, на которой снаружи были вентиляционные отверстия для барбекю, и задумалась, стоит ли вообще пытаться включить ее. Существовала вероятность, что она сожжет дом.

Но Сторми никогда не сдавалась, поэтому решила все-таки попробовать включить.

Пока готовился бекон, она бродила по кухне, мгновенно влюбившись в гигантскую кладовую, заставленную продуктами, о которых она раньше никогда не слышала. Ей действительно нужно было познакомить Купера с радостями простых продуктов. Мысль о том, чтобы перевернуть его мир с ног на голову от наслаждения, которое приходит от обладания тайным запасом печенюшек, заставила ее улыбнуться.

Ее пугала эта кухня с темными гранитными стойками, изготовленными на заказ, деревянными шкафчиками, встроенной эспрессо-машиной и приборами, которые выглядели слишком сложно для нее. Сторми очень надеялась, что коттедж был менее технологичным.

Сидя за барной стойкой, она вдруг почувствовала, что уже не одна.

— Чувствуй себя как дома.

Купер подошел к стойке напротив нее, взял кофейную чашку и наполнил ее, прежде чем сделать большой глоток. Затем повернулся, прислонился к стойке и улыбнулся ей.

— Мне жаль. Я думала, ты уже уехал. Я компенсирую продукты, взамен тех, что съела. У меня не было возможности сделать покупки, — сказала она, надеясь, что он уйдет до того, как ее яичница остынет.

— Давай, ешь. У меня не так уж много возможностей готовить. Мама любит, чтобы у меня всегда были продукты, даже если я уезжаю так часто, что не могу наслаждаться ими. Но она постоянно твердит мне, что это ее работа — заботиться обо мне.

Почему Шерман не предупредил, что ей придется покупать ему продукты? Должно быть это не так.

— Ну, я все равно собиралась заменить то, что взяла, — сказала она.

Когда он, молча, отошел в сторону, допивая кофе, она решила съесть свой завтрак, чтобы еда не пропала даром. Сторми опустила глаза в тарелку и медленно доедала, пока он положил рогалик в тостер. Потом достал из холодильника сливочный сыр и копченого лосося.

— Как насчет того, чтобы поужинать вместе сегодня вечером?

Его приглашение испугало ее. Она поставила тарелку в раковину, обдумывая ответ. Сторми охватило смятение от того, как сильно присутствие этого человека влияло на ее настроение, тело и разум. Ей хотелось прижаться к нему и посмотреть, были ли ее воспоминания об их единственной ночи вместе всего лишь ее воображением, или это действительно было так же невероятно, как она помнила. И одновременно ей хотелось с криком убежать в противоположную сторону. Потому что у нее было ощущение, что за шесть лет зеленоглазый стал только лучше. Он стал крупнее. Ну, по крайней мере, его плечи. Она не была так уверена, что женщина сможет справиться с другими частями его тела.

Тряхнув головой, она попыталась отогнать от себя беспорядочные мысли. Ничто не помогало. Образ этого мужчины жил в ее мыслях, а теперь он находился слишком близко каждый день, чтобы она могла прогнать свои призраки.

— Ну же, Сторми. Это всего лишь ужин.

Сегодня в его глазах было что-то другое, что заставляло ее нервничать. Она встала на ноги и отошла от него.

Скажи что-нибудь, что угодно, приказала она себе. Почему, черт возьми, она потеряла дар речи? Молчание было не в ее стиле.

— Мы живем здесь вместе, поэтому, если мы окажемся здесь одновременно, то почему бы и не поужинать, — произнесла, наконец, она.

Купер несколько мгновений смотрел на нее с совершенно непроницаемым выражением лица. Он не казался ни расстроенным, ни счастливым. Она не могла понять, о чем он думает.

— Хорошо, тогда это свидание, — сказал он ей, прежде чем направиться к входной двери.

— Ну, это не свидание, — крикнула она ему вслед.

Он остановился и повернулся к ней с улыбкой на губах.

— Что же это тогда? — спросил он с блеском в глазах.

— Это просто, … ну, это просто … хм, два человека живут в одном доме, делят бытовую технику, — наконец произнесла она, желая пнуть себя, как только эти слова слетели с ее губ.

— Хорошо, Сторми, тогда мы поделимся техникой сегодня вечером, — сказал Купер, прежде чем развернулся и направился к входной двери.

Он вышел, и Сторми зарычала, проклиная себя всю дорогу, пока поднималась по лестнице. Ситуация была настолько неловкой, как если бы она надела пачку и начала танцевать топлесс.

Ладно, это может сделать ситуацию еще более безумной. Но тогда, по крайней мере, она могла бы оказаться в сумасшедшем доме и никогда больше не встретиться с Купером. Мужчина поцеловал ее и все еще не знал, кто она такая. Это было довольно унизительно. Хотя, по крайней мере, он остановился и задумался, что, возможно, знает ее.

Она могла бы ему сказать, но гордость не позволяла.

Все это не имело значения. А сейчас самое время сходить в магазин, взять газету и начать поиски работы.

Город Гиг-Харбор был маленьким и уютным. Сторми легко могла бы преодолеть все это, пока она и Купер держатся на расстоянии. Она постарается, чтобы все было просто. Путешествие по городу было бы приятным контрастом с эмоциональным смятением, которое вызвал в ней сосед по дому.

К концу дня этот случай выбил ее из колеи.

После сегодняшнего дня и ее удачи, она чувствовала, что, возможно, в конце концов, не захочет покидать Купера. Спустя всего лишь один день она привыкла к чудесному маленькому городку, который уже казался ей родным домом.

Глава 21

Сторми не была уверена, стоит ли ей спускаться сегодня вечером вниз и ужинать с Купером. Но ей так хотелось поделиться с кем-нибудь хорошими новостями, а Купер находился совсем рядом. В раздумьях она принялась мерить шагами комнату.

Сторми слышала, как час назад Купер вернулся домой, и сейчас готовил ужин. От аромата, поднимавшегося по лестнице, у нее заурчало в животе.

— Сторми, пора начинать делиться кухонными приборами.

От неожиданности крик Купера заставил ее подпрыгнуть на месте. Теперь ей будет неудобно перед ним, если она не спуститься. Ей следует присоединиться к нему, не так ли? В конце концов, он предлагал ей место для ночлега практически даром.

Ладно, она может это сделать.

Сторми открыла дверь, прокралась к верхней ступеньке лестницы и медленно спустилась вниз. Все еще неуверенная в своих действиях она нерешительно вошла в кухню и увидела, что Купер в фартуке что-то помешивает на плите.

— Я могу тебе чем-то помочь? — спросила она.

— Нет, садись и наслаждайся моими талантами шеф-повара.

— Пилот и шеф-повар? — спросила она со смехом. — А другие таланты у тебя есть?

Зачем она это сказала?

— О, Сторми, у меня много талантов, — заметил он.

Купер остановился и посмотрел ей в глаза, от его взгляда у нее перехватило дыхание. Когда на его лице появилась ухмылка, она точно знала, что у него на уме.

Ее щеки мгновенно покрылись румянцем. Она знала о некоторых талантах этого человека, и они определенно заслуживали внимания.

Она снова предложила ему помощь, но он отказался, желая произвести на нее впечатление. Купер хорошо справлялся. После того как он налил ей бокал вина, она села на табурет, а он принялся метаться по кухне. От этих запахов у нее по-прежнему урчало в животе.

— Ну и как тебе вино? — спросил он, прижавшись к ее спине, заставив тем самым дернуться, и вино потекло по ее подбородку.

Прежде чем она успела вытереть каплю, он наклонился и смахнул ее пальцем. На мгновение он потер пальцем ее нижнюю губу, а затем облизал его. Купер удерживал ее взгляд в плену, его губы были слишком близко к ее губам.

— Ммм, довольно вкусно, — произнес он с низким рычанием, от которого она мгновенно возбудилась.

— Да ... это очень хорошо, — ответила она хриплым голосом.

Она сжала бедра вместе, ей с трудом удалось повернуть голову. Его дыхание обжигало ее шею, когда он потянулся за кусочком масла на стойке, и, наконец, отошел.

Несколько мгновений она с трудом дышала. Когда он повернулся и посмотрел на нее с другого конца кухонного островка, в его глазах отразилось понимание того, что он прекрасно знает, что делает с ней. Сторми сузила глаза от разочарования.

Но она никак не могла остановить его флирт и ту реакцию, которую он вызвал у нее. Пока он готовил, то при любой возможности касался ее, и она превратилась в развалину, прежде чем успела съесть хоть один кусочек восхитительной еды.

Купер принес приготовленную еду и поставил на стол, затем отодвинул стул, чтобы она могла сесть. Перед ней стояло блюдо с жареными бифштексами, кукурузой в початках и картофельным пюре с подливкой. Вкуснятина. Она была так счастлива, что он не приготовил что-нибудь из улиток или рыбьих яиц.

У нее почти пропал аппетит, и она не спеша положила салфетку на колени, ожидая, пока он поставит свою тарелку.

— Ешь, пока не остыло, — сказал он, видя, что она не двинулась с места.

— Решила тебя подождать, — ответила Сторми.

— Здесь полно еды. Не беспокойся, мне хватит, — произнес он со смехом.

Она начала раскладывать еду, и от запаха бифштекса у нее потекли слюнки. Готовка на гриле не было ее сильной стороной, поэтому она всегда наслаждалась идеально приготовленным стейком. Если бы только ее желудок позволил проглотить хоть кусочек, то она бы с удовольствием наслаждалась едой.

— Как прошел день? — спросил Купер, принимаясь за еду.

— Хорошо. Много всего сделала, — ответила Сторми, отправляя в рот первую порцию еды.

Как вкусно.

— Неужели? Чем же ты занималась?

Сторми больше играла с едой, чем ела, пытаясь составить слова на своем, казалось бы, распухшем языке. Когда его нога коснулась ее под столом, она заметно подпрыгнула, прежде чем упереться ногами в пол. На этот раз она не смотрела на него, зная, что увидит на его лице ту же самодовольную ухмылку. Она решила не реагировать на его откровенные прикосновения.

— Я получила сегодня работу, — сказала она.

— Неужели? Замечательно.

Он казался искренним, и это заставило ее продолжить.

— Да, в закусочной здесь, в городе, — ответила она ему. — Кафе «The Devoted Kiss».

— Я часто там ем. У них отличные панини, — сказал он ей.

— Мне придется попробовать их все, чтобы я могла давать клиентам рекомендации, — заметила она. — Я знаю, что это всего лишь работа официантки, но у меня будет зарплата, — добавила она.

— Работа есть работа, — сказал он, уже съев половину своего бифштекса, а она откусила всего лишь пару раз.

Его нога снова скользнула по ее, на этот раз, по лодыжке. Сторми уставилась на свой бифштекс, как будто ожидала, что он вот-вот оживет и начнет мычать. Она немного отодвинулась, чтобы ему было не так легко продолжать прикасаться к ней.

— Ну, какая-никакая, а все же работа. Раньше я хотела создавать украшения, — призналась она.

Он ничего не ответил, и Сторми с любопытством взглянула на него. Интерес в его глазах заставил ее светиться изнутри, хотела она того или нет.

— Правда? Это просто фантастика, — сказал он.

Сторми была потрясена его реакцией.

— Большинство людей, которым я говорила об этом, сразу закатывали глаза, — сказала она со смехом, будто это не имело значения.

— Но почему же? У тебя явно есть талант, — произнес Купер.

— Откуда ты знаешь?

Она не делилась с ним планами.

— Я видел твои рисунки в мусорном баке, — сказал он, подмигнув.

Она ахнула.

— Ты что, копался в мусоре?

— Я все пытаюсь тебя понять. Ты очень скрытный человек.

— Это всего лишь мечты. Глупость.

— Я думаю, что все мы начинаем с мечты. Именно те, кто достаточно смел, чтобы воплотить свои мечты в реальность, меняют мир.

Она сидела там, обдумывая его слова, а потом улыбнулась. Разве не удивительно, что ее мечты сбываются? Внезапно смутившись оттого, что находится в центре внимания, она решила снова переключиться на него.

— Я уверена, что летать на реактивных самолетах очень интересно.

Он сделал паузу, как будто точно знал, что она делает. Но, к счастью, он позволил ей выйти сухой из воды.

— Да, я с детства любил летать. Я многому научился у дяди Шермана. Мои братья и я помешаны на полетах.

— У тебя есть братья, которые тоже летают? — сказала она. — Черт возьми, вы, должно быть, разбили немало сердец.

— Нет. У нас не так уж много времени на женщин, не больше одной ночи. Есть разница между серьезными отношениями и женщиной на одну ночь. Ты либо выбираешь полет, либо выбираешь жизнь, — сказал он.

— У многих пилотов есть семьи, — заметила она.

— Да, и еще много пилотов-обманщиков, — ответил он. — Я никогда не хотел бы так жить.

— Ты не должен обманывать, если не хочешь, — упрекнула она его.

— Я же не говорил, что обманываю — произнес он, откладывая вилку. — Я просто хочу сказать, что видел много таких людей. У меня никогда не было желания связывать себя обязательствами.

— Многие парни так говорят, — проворчала она.

На мгновение между ними воцарилось молчание, а затем он рассмеялся, снова удивив ее.

— Со сколькими мужчинами ты была, Сторми?

От этого вопроса она подавилась кусочком картофеля. Через мгновение она смогла опустить руки вниз, а затем сделала большой глоток вина.

— Это действительно не твое дело, — наконец проговорила она.

— А почему бы и нет? Я думаю, нам было бы здорово вместе, — сказал он, наклоняясь чуть ближе к ней. — Представь, что мы вдвоем лежим на хорошей кровати … или в очень горячем душе.

Он замолчал, а затем снова принялся за еду, как будто только что не превратил ее колени в желе. Сторми посмотрела на свою тарелку, пытаясь понять, не играет ли он с ней. Скорее всего, нет. Душ и кровать были явно его стандартным образом действий. Дерьмо. Оставаться с этим человеком в одном доме будет нелегко.

— А когда коттедж будет готов? — спросила она, потеряв аппетит.

— О, я не знаю, через неделю или через несколько недель. Ты же знаешь, что такое ремонт, — сказал он ей. — А тебе не нравится спальня, в которой ты сейчас?

— О, нет, она прекрасна, и даже больше, чем я могла себе представить. Я просто не хочу слишком долго вторгаться в твое пространство, — поспешно добавила она.

— Не волнуйся, мне нравится твоя компания.

Ей хотелось бежать отсюда быстро и далеко. Но прежде чем она успела извиниться, чтобы не показаться грубой, его взгляд снова остановился на ней.

— Почему бы тебе не рассказать мне о себе, Сторми? Я ничего о тебе не знаю, — сказал он, откидываясь назад и не отрывая свой взгляд от нее.

— Мне действительно нечего рассказывать. Моя жизнь не наполнена приключениями, — солгала я.

Он чуть прищурил глаза на мгновенье.

— Не верю. Держу пари, что у тебя была захватывающая жизнь, ты путешествовала по экзотическим местам и искала приключений, — парировал он.