Твое сердце должно быть моим

9 глава

Следующая неделя прошла для Адирилады словно в тумане. Просыпаясь утром, она прилагала неимоверные усилия, чтобы встать с постели. Она осунулась с лица, похудела и стала ещё более замкнутая, чем раньше. Мать с беспокойством смотрела на нее, даже пыталась поговорить по душам, но Адирилада улыбалась и говорила, что все хорошо и не о чем беспокоиться. Но ничего хорошего не было. Сердце истекало кровью. Как-то поздно ночью, Адирилада сидела в кресле у окна и бездумно смотрела на первую луну. Она уже давно ни о чем не думала, запретила себе думать, вспоминать. Это было больно, слишком больно. Ей хватало снов, которые рвали ей душу на части, и она просыпалась вся в слезах. Она не хотела больше страдать.

Бледный свет луны падал на страницы открытой книги у нее на коленях. Девушка посмотрела на нее с отвращением и отложила. Она не прочитала даже двух слов, просто не могла. Она не понимала, что написано, будто резко разучилась читать на родном языке. Стоило подумать об этом, как Адирилада кое-что вспомнила. Выбравшись из кресла, запахнула шаль и пошла в гардеробную. Достав из ниши сундук господина Шемуса, Адирилада дотащила его до столика у окна. Открыв сундук, девушка выложила содержимое и достала тетради. Это были дневники неизвестного ей господина, который описывал с чего началась его увлеченность тем периодом истории, а дело было в том, что однажды он видел странные знаки на могильном камне возле глухой деревни где-то на севере. Знаки не были похожи ни на один из языков их мира, а местные жители на вопросы о странном камне разводили руками. Никто не знал, что это за надпись и кто там похоронен. Со временем, господину удалось узнать, что это письменность лордов-демонов. В некоторых семьях-потомков сохранились какие-то рукописи, упоминания, фрагменты каменных плит с выбитыми на них знаками, но не удалось расшифровать, что они означают. Лорды-демоны не передали своим потомкам этих знаний, а самих лордов уже много столетий нет в живых. В дневниках были тщательно выведены все надписи, которые господин за свою жизнь успел увидеть, было и множество предположений, как читать эти надписи, но потом же он сам пришел к выводу, что они ошибочны. В следующих дневниках были описаны, в основном его странствия, что он успел повидать, где побывать и какие найти артефакты, связанные с периодом правления лордов-демонов. Главным своим приобретением, он назвал старинный сундук, обитый кожей. Сундук он купил у старьевщика за несколько монет. Внутри сундука лежали несколько листов полуистлевшей бумаги, с длинной записью на языке лордов-демонов и круглый каменный медальон. Адирилада отложила дневники и взяла в руки листы, связанные в трубочку. На потемневшей от времени бумаге, бурыми чернилами были выведены знакомые символы. Девушка с интересом разглядывала их, провела пальцем, по ровным рядам букв. Удивительно, почему лорды-демоны не передали свой язык потомкам? И вообще о том периоде очень мало известно. Все знают, что они пришли и захватили практически весь мир, все знают, что истребили всех ведьм. Все знают, что правили около двухсот лет, что их же дети восстали против них и победили, уничтожив всех лордов-демонов. Но почему восстали? Что такого сотворили лорды и как их дети, которые были людьми, смогли победить существ из другого мира, каждый из которых был сильнее сотни мужчин? В их истории было столько белых пятен, что напрашивается мысль, что это специально замалчивалось и постепенно было предано забвению.

Адирилада осмотрела плоскую деревянную коробочку, открыла. Это оказались принадлежности для письма. Одно отделение было заполнено высохшей и потрескавшейся тушью, в другом лежали три тонких деревянных палочки, заточенных с одного края. Высыпав из мешочка керамические плиточки, девушка с удивлением рассматривала значки, выцарапанные на каждой плиточке. Это были древние руны, обозначавшие стихии, предметы или растения, такими символами сейчас пользовались, в основном знахари, и к письменности лордов-демонов не имели никакого отношения.

Прав был господин Шемус, ничего ценного эти записи и артефакты не представляют. Адирилада взяла в руки последний артефакт. Каменный медальон. Он был странной формы в центре круглая сфера, вокруг нее диск, широкий со стороны, которая примыкает к сфере и сужающийся к другому краю, в него был вставлен ещё один плоский диск. Медальон был шероховатым и помещался на ладони. Девушка восхитилась. Какая тонкая работа. Она не могла понять, как и кто мог собрать такую конструкцию из твердого и не податливого камня. Осторожно потерев сферу, девушка убедилась, что та вертится. На обратной стороне сферы была небольшая вмятина. Девушка посмотрела на сундук. В центре на передней стенке был круг потертой кожи с небольшим углублением в центре. Адирилада приложила медальон, прижала пальцем в центре и покутила из стороны в сторону. Внутри сундука что-то щёлкнуло и каменный медальон прилип к стенке. Девушка попыталась его отковырять, не получилось. Покрутила диски вокруг сферы, на медальоне засветились какие-то письмена. Девушка, открыв рот, повернула диски, и прочитала: «Лишь ведьме тайну я открою». Снова внутри сундука что-то щёлкнуло. Адирилада опасливо заглянула внутрь. Дно сундука приподнялось. Девушка сглотнула и подцепила его пальцем. Внутри лежало, что-то плоское завернутое в тряпицу. Аккуратно достала, развернула тряпку. Это была старая, потрёпанная тетрадь в кожаном переплете, украшенном сухими цветами. Трясущимися руками девушка открыла ее на первой странице.

— Руководство для юной ведьмы, — прочитала Адирилада надпись, выведенную красивым почерком и украшенную завитушками.

«Ведьма — это отражение сути бытия. Сила дарующая жизнь. Не бывает ведьм с черной душой, не бывает ведьм с холодным сердцем. Ведьма — это свет, знание и любовь. В первую очередь любовь. Женщина, не познавшая любви, не сможет стать ведьмой.

Каждая молодая ведьма проходит три инициации.

Первая инициация — любовь сердца. Отдавая любовь суженому, ведьма открывает сердце миру.

Вторая инициация — любовь тела. Теряя девство, ведьма пробуждает свою сущность.

И третья инициация- любовь разума. Последний барьер на пути к обретению своей сути, это сомнения, преодолев который ведьма обретает гармонию.

После, пред ликом двух лун, ведьма завершает свою инициацию и обретает высшую силу. Знание. Мир даёт ведьме знание. Но чтобы впитать это знание необходима гармони сердца, тела и разума. А гармонии ведьма достигает в любви к мужчине — суженому. Когда и сердце, и тело, и разум принадлежат единственному. Это называется полной инициацией или истинной любовью.

Чувства ведьмы это и есть ее сила. Любовь ведьмы это — сила. Ненависть тоже сила. Но любовь питает и поддерживает, а ненависть убивает. Убивает в первую очередь ведьму.

Каждая ведьма должна помнить, что главное в ней это — любовь. Негативные чувства ослабляют ведьму, лишают силы. Чем сильнее любовь ведьмы, тем сильнее она сама».

Адирилада откинулась на спинку кресла. Эйтен назвал ее ведьмой, как он сказал?

«А после сегодняшней ночи даже инициированная».

Но, если судить по этим записям, она точно прошла две инициации. Любовь сердца и любовь тела. Девушка поморщилась.

— Но что значит любовь разума? — прошептала Адирилада, — Последний барьер… Если я хочу обрести силу, нужно откинуть сомнения? — рассуждала девушка, вдруг слезы навернулись на глаза, — Признать, что просто люблю, без оглядки на его чувства? Откинуть обиду, что не оценил, не понял, не ответил? — Поджав под себя озябшие ноги девушка продолжила читать:

«Познав истинную любовь мы познаем себя, мы открываем сердце и разум для мудрости и терпения. Мир даёт ведьме силу, а ведьма платит ему любовью. Любовью к мужчине, любовью к своим детям, любовью ко всему живому».

Дальше шли какие-то рецепты, объяснения как использовать руны и для чего, как правильно собирать и заготавливать растения. Адирилада закрыла тетрадь. Убрала ее в тайник и закрыла. Как только дно сундука вернулось на место каменный диск крутанулся и отвалился. Девушка подняла диск и прижала к груди.

— Я ведьма, — прошептала она. Потом сглотнула и посмотрела на луну, — Я ведьма. Я любила… Нет, я люблю его. Сердцем, телом и разумом. Он мой единственный, — удивительно, но, когда она сказала это в слух, тиски, сжимавшие сердце, ослабли и дышать стало свободнее. Сомнений у нее больше не было. Он забрал ее сердце с первой встречи. Ей было все ещё больно, но она не будет копить обиду. Он ей ничего не обещал, а то, что не смог полюбить в ответ, преследуя какие-то непонятные ей цели, значит ему же хуже. Адирилада вдруг улыбнулась. Он отверг ведьму, влюбленную ведьму. Отверг любовь, которая ему была нужна. Если то, что написано в руководстве правда, значит она завершит инициацию на двоелуние.

— Надо показать сундук Лотении!

Утра Адирилада еле дождась. Спать она не ложилась вовсе, просто не могла. Наскоро позавтракав, под недоуменными взглядами родителей, девушка пошла домой к подруге. Лотения, как всегда, была весела, она потискала Адириладу, восторженно вещая, как она соскучилась, но девушка заметила, что в глазах подруги притаилась грусть.

— Лоти, что-то случилось? — встревоженно спросила Адирилада они сидели в саду возле дома Лотении и пили ягодный морс, — Ты изменилась.

Лотения перестала корчить из себя жизнерадостную болтушку, плечи ее опустились, и она тихо спросила:

— Что так заметно?

— Может кому-то и не заметно, а я знаю тебя с детства, рассказывай.

Лотения вздохнула и обняла руками себя за плечи.

— Меня всю жизнь называли ведьмой, в конце концов я и сама в это поверила. Сама знаешь, от меня шарахались все мужики, так что на замужество рассчитывать не приходилось. А ведьме нужна инициация, — Лотения спрятала лицо в ладони, — я провела ночь с мужчиной, — тихо прошептала она. Адирилада закусила губу, — Помнишь Ледрина? Я совершенно потеряла голову. Мы встречались после моего похищения, и я все больше убеждалась, что именно с этим мужчиной, я хочу стать ведьмой. Он… Он мечта, далёкая, недостижимая. В ночь первой луны я соблазнила его. Это было нечто волшебное, — в глазах подруги появилось мечтательное выражение, — Я знала, что он меня не любит, он всегда был сдержан, но все равно решилась. Мы с госпожой Одтидой заготавливали травы, отец отпустил меня на несколько дней в ее лесной домик. Я сказала Ледрину, что буду там… Он пришел. Стыдно сказать, но я напоила госпожу Одтиду сонным зельем, и она вместо того, чтобы собирать ценнейшие травы, всю ночь спала как убитая, а я… А я стала женщиной. Но, не ведьмой, — тихо сказала Лотения, — однако, я не жалею. Я познала любовь лучшего из мужчин, но потеряла его навсегда.

— Лоти, пойдем со мной, — взмолилась Адирилада, — мне надо тебе, кое что, показать!

— Что это? — озадаченно спросила Лотения глядя на сундук.

Адирилада отошла подальше на всякий случай.

— Бери медальон и прикладывай к сундуку, — взволнованно заламывая руки, прошептала она.

Лотения подозрительно на нее посмотрела, но взяла диск и приложила к стенке сундука. Покрутила. Раздался щелчок и Лотения круглыми глазами посмотрела на медальон, на котором вспыхивали письмена. Покрутив диск, девушка прочитала:

— Лишь ведьме тайну я открою, — в сундуке снова щёлкнуло, Лотения взвизгнула и отпрыгнула от сундука, — Ади что это? Не пугай меня.

— П-посмотри, — еле слышно сказала девушка.

Лотения опасливо заглянула внутрь сундука, потом засунула в него руку и достала тетрадь. Развернув тряпицу, она несколько секунд тупо смотрела на обложку, потом ахнула, плюхнулась в кресло и стала жадно читать.

Девушки сидели на полу у закрытого сундука и молча смотрели на него.

— Ади, значит ты тоже ведьма? — шепотом спросила Лотения.

— Почти инициированная, — призналась Адирилада. У подруги вытянулось лицо от удивления и пока она не вытрясла из Адирилады все подробности ее бурного романа, не отстала.

— Вот он, — Лотения подбирала подходящее слово, чтобы охарактеризовать ее возлюбленного, — демон, — внезапно выдала она. Адирилада моргнула, — самый настоящий демон. Слушай Ади, я вот что подумала, если мы с тобой ведьмы, так может ещё кто-то есть? Филирия например? Не зря же мы дружим, а говорят, что подобное к подобному…

— Филирия! — выдохнула Адирилада, хватаясь за голову, — Как я могла забыть! Лоти! Ее муж не тот, за кого себя выдает! Он не Варам, в книге родов нет такой фамилии и никогда не было, я проверяла!

— Что значит нет? — взвилась Лотения, — Тогда кто он?

— Я не знаю! Но дело не в этом. Если он не Варам, то Филирия не замужем!

Адирилада сбивчиво объясняла, когда она поняла, сокрушалась, что со своей любовью совсем забыла про беду подруги.

— Ади, ты не виновата. Она уже вышла за него замуж. Скандал все равно будет, если это станет известно. Тут мы ничем помочь не можем, — проявила чудеса выдержки Лотения, — только поддержать. Но ты уверена?

Адирилада кивнула с несчастным видом. Она была бы рада ошибиться.

— Я думаю ей не надо ничего говорить, мы же не знаем почему он назвался несуществующим именем. Дрилен хорошо к ней относится и не обязательно, что это не его имя. Отец Филирии, далеко не дурак, и должен был проверить его вдоль и поперек, прежде чем отдать единственную дочь, — серьезно сказала Лотения.

Адирилада удивлённо посмотрела на подругу. Она действительно сильно изменилась. Но подумав, девушка пришла к выводу, что Лотения права. Не стоит будить лихо, пока оно тихо.

— Но показать сундук ей надо, — сказала Лотения, — представляешь, если она тоже ведьма? — с горящими глазами прошептала она, — три ведьмы!

— Пока ещё не совсем ведьмы, — занудно сказала Адирилада, — нужно подождать двоелуния.

— Сомнения? — хитро спросила Лотения. Адирилада улыбнулась. Нет, она не сомневалась. В себе точно не сомневалась.

— А ты уверена в своих чувствах? — забеспокоилась Адирилада.

— Я была в них уверена уже через минуту, как только его увидела, — без малейшего колебания сказала подруга.

— Пойдем вниз, пообедаешь с нами, а потом сходим к Филирии. Я даже не знаю вернулась она или нет, — предложила Адирилада.

Девушки спустились вниз, как раз, когда в дверь влетела растрёпанная госпожа Сайдерсам. Адирилада удивилась, видя мать такой.

— Ади, ты дома! — вскрикнула она и бросилась к дочери, — Ох, Лоти и ты здесь, — чуть не плача сказала госпожа Сайдерсам, — Я принесла дурные вести, это ужасно. Пойдёмте, нужно сесть, иначе, — мать не закончила фразу и потащила, ошарашенных такой встречей, девушек в гостиную.

— Я сегодня была у госпожи Лавар и она мне такое рассказала! — госпожа Сайдерсам часто-часто заморгала, пытаясь сдержать слезы, — Бедная Филирия, — всхлипнула она и полезла в сумочку за платочком.

— Что с Филирией, мама? — напряжённо спросила Адирилада.

— Вчера ее вернул отцу муж! У господина Нелерена были гости, в том числе и госпожа Лавар с мужем. Господин Варам притащил Филирию во время ужина, оскорбил и унизил прилюдно! А потом сказал, что он никогда на ней не женился, и если они желают, пусть ищут господина Варама и отдают Филирию ему, — почти шепотом сказала госпожа Сайдерсам, — Бедная девочка! Это в голове не укладывается!

— Мама, нам надо идти, — подскочила бледная Адирилада.

— Я думаю, дорогая, что сейчас не лучшее время для визитов, — сказала госпожа Сайдерсам, — день-два и об этом будет судачить весь город. Это ляжет тяжёлым грузом на ее семью.

— Это не важно, — упрямо сказала Адирилада.

— Не важно, — поддержала Адириладу Лотения, — Филирия наша подруга, она не виновата, что попала в такую ситуацию. Виноват ее муж недоделанный, и я первая плюну в любого, кто посмеет про нее слово дурное сказать!

До дома родителей Филирии девушки добежали очень быстро.

— Пошли через кухню, — сказала Лотения, когда им не открыли двери главного входа. Адирилада, только кивнула. Обойдя дом, девушки пролезли через дыру в заборе, через которую часто лазили в детстве, заросшую вьюном. Дверь в кухню была открыта, но там не было ни кухарки, ни помощника. Девушки, крадучись, прошли по коридору для слуг и по боковой лестнице поднялись на второй этаж. Дом казался пустым. Дверь в комнату Филирии была приоткрыта. Девушки, стараясь не шуметь, проскользнули внутрь. Филирия сидела на подоконнике, перед открытым окном и пустым взглядом смотрела перед собой. Она не двигалась, не моргала, казалось даже не дышала. Адирилада прижала ладонь ко рту, слезы душили ее. Девушки тихо подошли.

— Фили, — тихо сказала Лотения. Филирия подняла голову, посмотрела на подруг. И вдруг лицо ее исказила гримаса страдания, она протянула руки и обняла их, издав пронзительный вой. Филирия плакала так горько, рыдания сотрясали ее хрупкое тело. Адирилада не стесняясь плакала вместе с ней. Потом они молча сидели втроём на полу. Филирия заговорила сама:

— Он не мой муж. Я полюбила, незнакомца. Чужого, злого, холодного. Он не человек. Он чудовище. Я мечтала прожить с ним жизнь, родить ему детей. А оказалось, что это ему не нужно. Все его слова, оказались ложью. Он сам оказался одной большой ложью, — Филирия горько усмехнулась, — он смеялся, говорил, что отлично развлекся с провинциалочкой. Я не понимаю почему… Я призналась ему в любви, я отдала ему сердце, тело, душу, все ему отдала. Что с ним случилось? — девушка спрятала лицо в ладонях и снова разревелась.

Адирилада подумала, что поведение Дрилена ей кажется очень знакомым.

— Фили, а он не называл тебя ведьмой? — осторожно спросила она, Лотения напряглась.

— Называл. Лживой дрянной ведьмой, — тихо ответила Филирия, утирая слезы, — и ещё много как называл. Я даже не представляла, что в человеке может быть столько злобы. Что я ему сделала?

— Фили ты правда любишь его? — спросила Лотения. Ей было до слез жалко подругу, но нужно было срочно прояснить один момент.

— Люблю, — девушка даже раздумывать не стала, — даже после его ужасного поступка и отвратительной лжи, но это очень больно. Может я неправильная какая-то? Я даже разозлиться на него не могу, хотела бы, но не могу.

— И не надо, — радостно сказала Адирилада, — он этого не достоин.

Филирия слабо улыбнулась.

— Спасибо вам, что не дали мне скатиться в пучину отчаяния. Я скоро уеду. Отец закончит свои дела и увезет меня куда-нибудь, но я обязательно буду писать вам длиннющие письма.

Адирилада смотрела на Филирию и не верила ни одному ее слову, она не так спокойна, как пытается показать.

— Филирия, ты должна сейчас пойти с нами, — твердо сказала Адирилада, — Лотения найди ей плащ.

— Зачем? Ади правда я уже не буду плакать, — пыталась отнекиваться Филирия, но Адирилада чувствовала, что, если они оставят сейчас ее, случится что-то страшное.

— Мне нужно тебе кое-что показать.

Вдвоем девушки затолкали Филирию в плащ и под руки потащили вниз по боковой лестнице. Благо, Филирия была весьма хрупкого телосложения и вдвоем с Лотенией они легко увели ее из дома.

Сундук открылся. Лотения чуть не приплясывала от радости, но Филирия осталась к этому событию абсолютно равнодушной. Адириладе не нравилось ее состояние, поэтому она пошла на хитрость. Попросила принести им ягодного морса и перекусить, выпросила у матери сонную настойку и добавила в стакан Филирии. Поить ее пришлось почти насильно, но все же девушка осилила половину стакана и очень скоро уснула. Адирилада сняла с нее туфли, вместе с Лотенией они раздели Филирию и уложили на кровать, заботливо подоткнув одеяло.

Отправив со слугой записку отцу Филирии, Адирилада пошла говорить с родителями. Они с Лотенией уже обсудили и нашли неплохой вариант, как держать Фили под присмотром подальше от городских кумушек.

— Папа, я хочу поехать к тётушке Мербии и пригласить Филирию и Лотению, поехать со мной. Я уверена, тетушка не будет против нашей компании, — сказала Адирилада. Отец вздохнул и заложив руки за спину отвернулся к окну.

— Я слышал, что произошло с твоей подругой и как сын лорда, считаю, что тебе нужно прекратить с ней всякое общение, но как отец, я понимаю твое стремление помочь ей и полностью его одобряю, — господин Сайдерсам повернулся и раскрыл дочери объятия. Адирилада не раздумывая прижалась к его груди, — когда вы хотите ехать?

— Как можно скорее. Я отправила записку господину Нелерену, Филирия сейчас наверху, спит. Он может приехать. Я не знаю одобрит ли он мою идею, но Фили нельзя сейчас оставлять одну, ей очень плохо. Мы могли бы выехать уже завтра…

В этот момент вошёл слуга и доложил, что прибыл господин Нелерен. На отца Филирии было страшно смотреть. Он осунулся, глаза запали и в них было столько затаенной муки. Господин Нелерен один воспитывал Филирию, после трагической смерти жены восемь лет назад. В дочери он души не чаял. Ещё достаточно молодой мужчина, он мог повторно жениться, но не хотел приводить в дом чужую женщину. Он говорил, что пока Фили не выйдет замуж, в доме хозяйкой будет только она.

Выслушав предложение Адирилады он кивнул, сказал, что вещи Филирии привезут в течение часа и поблагодарил их за горячие участие. Отец предложил ему переночевать у них в доме, а когда господин Нелерен согласился, быстро вытурил Адириладу за дверь и заперся с ним в кабинете. Адирилада мысленно поблагодарила отца и пошла наверх, обрадовать Лотению. Ей ещё нужно было идти домой и уговаривать родителей отпустить ее пожить к тётке Адирилады.

Утром Филирия долго разговаривала с отцом. Когда они вышли из кабинета, любезно предоставленного господином Сайдерсамом, глаза у обоих были красные. Лотения уговорила родителей отпустить ее и приехала с отцом, который коротко переговорив с господином Сайдерсамом, расцеловал дочь в обе щеки, а потом долго смотрел вслед уезжающей повозке.