Твой личный мерзавец

Глава 28

Смолкин чувствовал, что Полю не оставили равнодушной его ласковые прикосновения. Её дыхание участилось, по телу разлилась чувственная истома, и мужчина возликовал: после всего, что девушка пережила, Андрей опасался, что она будет чураться близости.

И словно прочитав его мысли, Полина подняла своё лицо и с затаенным страхом в огромных глазах проговорила:

— А вдруг во мне что-то сломалось, и я не смогу теперь заняться с тобой любовью? Вдруг, закрыв глаза, я буду всё время видеть лицо того подонка, думать, что это его тяжесть ощущаю на теле?

— Я знаю только один способ, как проверить твои сомнения… — ответил мужчина тихо и добавил. — В любом случае, вместе мы всё преодолеем, я тебя не оставлю… Ты мне веришь?

— Да, — выдохнула Поля и прикрыла веки, чтобы сдержать навернувшиеся слёзы.

Андрей медленно отстранился и встал с кровати, а затем достал из карманов рассованные мелочи и выложил всё на письменный стол. В своём смартфоне он быстро нашел нужную ему мелодию и включил кнопку «play», следя за реакцией девушки из-под опущенных ресниц. По комнате тут же разлилась невероятно чувственная, терпкая мелодия в стиле блюз-рока, под которую исполнитель хрипловатым тенором признавался в любви прекрасной незнакомке… Выражение страха и растерянности на лице Полины сменилось робким любопытством.

— Что ты делаешь? — не удержалась она от вопроса.

— Танцую для тебя стриптиз, — немного смущенно ответил Андрей. — И советую смотреть внимательно, я вряд ли еще раз отважусь на такой эксперимент.

Удивленная Поля не сдержала ошеломленную улыбку. Она приподнялась и удобнее устроилась на кровати, сжимая в объятиях одну из подушек. В ее синих омутах было столько почти детского восторга, столько нетерпеливого предвкушения, что мужчина вдруг почувствовал себя самым долгожданным подарком на день рождения…

Он медленным движением выдернул черную рубашку из-под пояса джинсов, провокационно скользя своим загоревшимся взглядом по телу девушки, мысленно лаская её и оголяя нежную кожу миллиметр за миллиметром. И Полине казалось, что этот алчный взгляд, как рентгеновский луч оставляет на ней невидимый след и открывает мужчине ее главный секрет — то, как глубоко внутри неё зарождается желание и медленно разливается по венам.

Андрей расстегнул самую нижнюю пуговицу рубашки, затем еще одну, приоткрывшую дорожку черных волос, а затем, ухватившись за полы, чуть потянул их в стороны, и следующая пуговица с треском отлетела на ковер, обнажая кубики накаченного пресса и косые мышцы паха. Ещё один более грубый рывок, и очередная пуговица покатилась по комнате, не выдержав такого напора. А затем коварный соблазнитель нагло ухмыльнулся и сделал последнее резкое движение под ритмичный аккорд электрогитары, от которого все оставшиеся пуговицы дождем посыпались на пол, полностью обнажая рельефно вылепленный торс. Он так же быстро расправился с застежками на рукавах, стянул с себя рубашку, не заботясь о её внешнем виде после такого неделикатного обращения, и, смяв в ладони, бросил к ногам Полины, будто сдающийся в добровольный плен враг преподнес свой стяг на милость победителя.

Девушка во все глаза смотрела на открывшееся ей зрелище, забывая сделать очередной вдох. Она взяла ткань, которая ещё хранила тепло любимого мужчины, его родной запах с ноткой горького цитруса, и прижала к лицу, наполняя легкие этим неповторимым ароматом, чтобы раз и навсегда забыть смрад сырости и отчаяния…

Казалось, что кончики её пальцев зудят, так хотелось прикоснуться к его загорелой коже, которая на вид была не мягче бронзы, провести ладонью по бугрящимся предплечьям с замысловатыми линиями татуировок, обвести пальцем темные соски, проверяя их чувствительность, опустить руку ниже, чтобы ощутить жесткость волос, указывающих путь к источнику её удовольствия. Девушка и сама не заметила, как беспокойно заерзала на кровати и сильнее сжала в руках смятую подушку, а Андрей тем временем чуть склонил голову и, засунув пальцы за ремень брюк, поиграл грудными мышцами.

— Кого ты сейчас видишь перед собой, Полина? Чье лицо? — проговорил он с игривой улыбкой. Вот только голос мужчины звучал серьезно, выдавая напряженность этого момента. Андрей словно ступал по минному полю, не меньше девушки опасаясь ее страшных воспоминаний и неприятных ассоциаций.

— Только тебя, — прошептала Поля и облизала пересохшие губы.

И Андрей постарался скрыть охватившее его облегчение за всё той же фирменной ухмылкой. Он расстегнул кожаный ремень и пуговицу джинсов, ощущая, как под жадным взглядом девушки наливается кровью и пульсирует его член.

— Знаешь, — улыбнулся он, — я, черт возьми, просто не представляю, как можно эротично стянуть эти дурацкие брюки…

— Иди ко мне, — позвала Поля чуть хрипловатым голосом.

— Ты уверена? — Андрей, как всегда, не хотел торопить события, считая, что после всего произошедшего с близостью лучше не спешить. Только вот у девушки было другое мнение.

— Да, уверена, — проговорила она решительно, — я хочу поскорее забыть тот кошмар, хочу, чтобы новые, яркие впечатления вытеснили из памяти всё пережитое… Хочу, чтобы всё плохое развеялось как дым, словно это было не со мной… Так, кадры неудачного фильма…

Не говоря ни слова, Андрей медленно приблизился к любимой и, присев рядом, прильнул к её губам. Его язык настойчиво протолкнулся в манящую глубину приоткрытого в предвкушении рта и принялся ласкать его, в то время как твердые уверенные губы жадно сминали девичьи, чуть дрожащие, искусанные в томительном ожидании. Их тяжелое прерывистое дыхание смешалось, деля один вдох на двоих, тела сплелись в тесном объятии, и весь мир вокруг померк.

Мужчина действовал очень осторожно и бережно, словно перед ним была не живая женщина из плоти и крови, а хрупкая фарфоровая статуэтка, единственная и неповторимая в своем роде реликвия… Каждым своим прикосновением, каждым поцелуем он боготворил её, воспевал, укутывал в свою любовь и нежность, которыми до краев было наполнено его сердце, всецело принадлежащее этой удивительной девушке.

Его умелые руки быстро освободили Полину от одежды, не оставляя на теле ни единого клочка ткани, и, пока она не успела смутиться, Андрей припал к её груди в невесомом поцелуе. Он едва-едва касался губами её кожи, легко обводил языком возбужденные соски, но Поле казалось, что от этих его прикосновений на её теле распускаются огненные цветы, устремляя свой жар к увлажнившимся лепесткам, где всё пульсировало и горело в ожидании очередной нескромной ласки.

— Андрей, — позвала она мужчину чуть слышно, не зная, как ещё сказать об охватившем её нетерпении.

— Сейчас-сейчас, моя девочка, — проговорил он и провел языком от ложбинки груди к короткому треугольнику темных волос, к которому он тут же припал, жадно втягивая аромат возбуждения любимой женщины.

— Боже, — выдохнул мужчина через мгновение. Его ещё больше завела эта пикантная деталь, которая судя по всему, Полю только смущала.

— Извини, я не планировала, — начала она оправдываться, и Андрей поспешил её отвлечь от ненужных мыслей.

Он забросил её стройные ноги на свои плечи, не забывая ласкать внутреннюю сторону бедер, улегся поудобнее и одним размашистым движением языка припал к её влажным складочкам. По телу Полины прокатилось волна сладостной дрожи. Ощущения были такими томительно-острыми, такими пронзительными, что девушка не произвольно сжала колени, и Смолкин довольно хмыкнул. Он целовал её там, лизал и посасывал, приникая языком в шелковистую горячую глубину, и Поля принялась постанывать и непроизвольно приподнимать бедра в такт его движениям. Ещё пару мгновений чувственной пытки, и девушку накрыла волна ослепительного оргазма. Она громко вскрикнула и ухватилась за волосы мужчины словно за спасательный круг, боясь обрушившегося на неё вихря невероятных ощущений.

Её тело ещё плыло на волнах испытанного удовольствия, отголоски которого словно эхо гуляли внутри, делая ватными дрожащие ноги и руки, а Андрей уже присел возле разведенных бедер Полины и стал поглаживать её лепестки налитой головкой члена. Он не торопился приступать основному блюду, давая девушке возможность передумать. И пусть сейчас его каменный ствол грозил взорваться как праздничная хлопушка с сюрпризом, желания Полины были важнее его похоти.

Словно поняв причину его промедления, девушка посмотрела на Андрея из-под полуприкрытых век и тихо позвала:

— Иди ко мне… Ты мне очень нужен…

Мужчине казалось, что он может кончить от одних только этих слов, от одного её томного взгляда, говорившего о том, что минутой ранее он смог доставить её незабываемое наслаждение. Оставив сомнения, Андрей стал медленно проникать внутрь, растягивая эластичные мышцы и давая девушке возможность привыкнуть к новым ощущениям.

Полина испытывала легкий дискомфорт от внушительных размеров мужчины, но решила, что даже мимикой лица не выдаст этого, иначе точно проходит в девственницах до скончания дней. Вот член уперся в невидимую преграду, и Андрей замер, выжидательно глядя на любимую. И она положила ладошку на его аппетитную ягодицу, притягивая ближе и как бы говоря, что не передумала, что по-прежнему сгорает от желания, по-прежнему нуждается в нем…

— Прости, — выдохнул он и резким движением проник глубже.

Поля едва пискнула и зажмурила глаза, боясь, что из них брызнут слезы. Но Андрей принялся покрывать её лицо, шею и грудь нежными поцелуями, нашептывая, как любит её, какая она восхитительная внутри и сколько всего он хочет проделать с ней теперь, когда все запреты позади… И постепенно Полина расслабилась, былое желание, разгоревшееся с новой силой, стало важнее отголосков легкой боли внизу живота, а шепот мужчины и его фантазии только сильнее распалили эту потребность в новой разрядке…

Андрей начал медленно двигаться, наращивая темп и чуть меняя угол проникновения, наблюдая за реакцией Поли. Девушка окончательно пришла в себя и извивалась под ним, закусив палец, чтобы сдержать рвущиеся наружу стоны. Ещё пару мгновений, и они оба провалились в бездну чувственного наслаждения. Мужчина тут же откатился в сторону, чтобы не давить своей тяжестью, и Полина пристроила голову на его плече. Утомленные, они наслаждались минуткой передышки. Когда через некоторое время он позвал её, чтобы спросить о самочувствии, девушка ничего не ответила: она спала.

В сознание Полины ворвался громкий яростный крик. Она подскочила на кровати, интуитивно прикрывая обнаженную грудь покрывалом и встревоженно осматриваясь по сторонам. На пороге её комнаты стоял дед, сверкая потемневшими от гнева глазами, и тыча в сонного Андрея пальцем.

— Как ты посмел? Да я тебя в тюрьме сгною, подонок! Воспользовался её уязвимым состоянием, да? Ходок!

— Дедушка, это не то, что ты подумал! — проговорила Поля, сползая с кровати.

Она встала между двумя мужчинами и принялась объяснять деду такую простую, по её мнению, истину.

— Я его люблю, понимаешь? Это серьезно! Я прошу тебя смириться с моим выбором! Никто другой мне не нужен! Дедушка, прошу тебя! — её голос задрожал от еле сдерживаемых слез. Что ей делать, если дед будет настаивать на своем? Как выбрать между двумя самыми дорогими сердцу людьми?

— Поля, дорогая, да что ты о нем знаешь? — устало проговорил Гусев.

— Я его люблю! Всё остальное не имеет значения! — ответила девушка, упрямо вздернув подбородок.

— Он такой же бандит как и те, что похитили тебя… Он сказал? — бросил Григорий Вениаминович, и Поля с ужасом перевела взгляд на Андрея, уставившегося на свои руки, которыми ему так сейчас хотелось придушить не в меру говорливого старика.

— Это правда? — прошептала девушка.

— Я рассказывал тебе о своем прошлом, — ответил Смолкин, не поднимая глаз.

— Но… — Полина замолчала, судорожно перебирая в голове воспоминания об их ночных откровениях.

— Не удивлюсь, если и он промышлял тем же… Киднэппинг — отличный источник заработка… — подливал масла в огонь Гусев.

— Андрей? — от лица Поли отхлынула вся кровь, и она только усилием воли держалась на подкосившихся ногах.

— Нет, — закричал Смолкин, а потом осекся на мгновение. — Только один раз… Это не то, что ты думаешь… Это было не из-за денег… — ему очень не кстати вспомнился случай с Женей, которую он фактически украл для Димы Бессонова, глупая выходка…

— Как ты мог? — прошептала Поля и выбежала из комнаты. Воспоминания о пережитом ужасе нахлынули снова, грозя утянуть девушку на самое дно…

— Убирайся из моего дома, — припечатал Гусев и пошел на поиски внучки, совсем не испытывая радости от того, что открыл ей глаза на этого мерзавца.