Твой не любимый

Глава 13

Я готовила сама Полинке манную кашку, когда мой телефон завибрировал на столе. Это сообщение от Пашки, моего брата. Его редкие смс всегда несут что-то важное, поэтому я тут же открываю его, продолжая мешать кашу. Мне нравилось самой готовить еду для дочки. Я надышаться ею не могла, мне хотелось охватить все что я не додала, не досказала, не сделала. Готовить ей, кормить, рассказывать сказки, играть. И я бы не ответила на телефон если бы не увидела, что это Пашка.

— Алина, привет. Начал копать финансы Салток. Кое-что странное нашел. Смотри, я проследил все транзакции фирмы. Здесь точно что-то не так. Кажется, кто-то сливает информацию, — пишет он.

Я чувствую, как внутри меня нарастает напряжение."

— Что именно? — быстро набираю ответ. — Как ты это выяснил? — отвечаю я, почувствовав, как внутри растет тревога. Только этого сейчас не хватало Владу. Фирма слишком многое для него значит.

— Анализируя финансовые потоки. Есть явные несоответствия. Деньги куда-то исчезают, — Пашкин ответ приходит быстро.

Мои пальцы нервно стучат по столу. Кто мог бы это делать? И почему? Маргарита Юлиановна держала возле себя только верных людей, ее хватка была цепкой. Она вряд ли допустила бы в фирму крота…либо крот появился уже после ее «падения».

— У тебя есть подозрения на кого-то? — спрашиваю, опасаясь даже думать о возможных предателях среди сотрудников фирмы Влада. Он не выдержит краха Салтока сейчас.

— Еще нет. Но я нашел странные переводы, которые ведут к одному из их партнеров. Нужно копать глубже, — он пишет. — Повторяю. Транши и сделки. Потоки финансов не сходятся. Фирму обворовывают в пользу конкурентов, — его слова заставляют мое сердце биться быстрее.

— Воровство? Ты уверен?" — мои пальцы скользят по экрану смартфона.

— Да. Слишком много совпадений. Кто-то играет на два фронта, — отвечает он.

Я сижу, ошеломленная. Влад когда-то в наши лучшие времена, когда был со мной откровенен рассказывал, что на фирме всегда царила атмосфера доверия и открытости, и мысль о том, что кто-то из его людей может быть предателем, кажется мне невероятной. Но Пашка не стал бы говорить просто так.

— Ты думаешь, это кто-то из близкого окружения? — спрашиваю, чувствуя, как в горле образуется комок.

— Вероятно. Это может быть кто угодно, но он должен иметь допуск к документам и финансам фирмы, — его слова звучат серьезно и тревожно.

Я откидываюсь на спинку кресла, глубоко вздыхая. В голове начинают крутиться вопросы: "Кто это может быть? Почему? Как долго это длится?"

— Паша, будь осторожен. И держи меня в курсе, — пишу, чувствуя, как внутри меня растет решимость разобраться в этом до конца. Только как? Мне никогда не попасть на фирму. Меня туда никто не впустит. Просить об этом Бодю бесполезно, а Влада тем более.

— Буду, не волнуйся. Будем на связи, — отвечает он.

Я кладу телефон обратно на стол и смотрю в окно, где мелькают огни вечернего города. В моей голове крутятся мысли о предательстве, секретах и лжи, которые, кажется, окружают меня со всех сторон. Но я знаю одно: я должна докопаться до истины, какой бы она ни была. Особенно сейчас, когда Владу заметно лучше. Приезд дочери, общение с ней вытянули его из темноты, вырвали из лап безысходности. И пусть между нами по прежнему каменная стена я начала видеть в ней намек на дверь, пусть еще запертую на десятки замков. Я попробую открыть каждый из них. И я очень хочу, чтобы Влад перестал пожирать себя и считать ущербным…Хочу чтобы он встал на ноги и вернулся в Салток. Но для этого я должна кое-что сделать…кое-что совершенно невозможное.

Я встречаю Бодю у входа в офис. Его выражение лица серьезное, как всегда, но в его глазах читается некоторое беспокойство. Мое присутствие явно его нервирует. Бодя мне не доверяет.

— Бодя, мне нужна твоя помощь, — начинаю я, стараясь говорить уверенно. — Мне нужно попасть к доктору Козлову, он знаменитый специалист в области протезирования.

Бодя вздыхает, перекладывая вес с одной ноги на другую.

— Алина, мне запрещено тебя куда-либо возить. Это приказ Влада. И он не обсуждается. Ты прекрасно об этом знаешь.

Я киваю, ожидая такого ответа.

— Я знаю, но ты можешь пойти со мной. Это важно для Влада. Я хочу, чтобы доктор Козлов ознакомился с медицинскими документами и снимками Влада. Может быть, он предложит что-то новое, что-то, что поможет Владу снова ходить.

Бодя смотрит на меня исподлобья, он сомневается. Затем сует руки в карманы и смотрит на меня пристально.

— Ты думаешь, это поможет? Что-то изменит?

— Я уверена, — отвечаю я, чувствуя, как внутри растет надежда. — Нам нужно использовать все возможности. Новые технологии в области протезирования могут дать Владу шанс на полноценную жизнь. Он вернется в Салток, почувствует себя значимым, ощутит, что он не беспомощен. Я прочла много информации…надо попробовать. Но без твоей помощи никак. Разве что сбежать отсюда…

— Я тебе дам сбежать!

— Пожалуйста! Поверь мне! Надо попробовать!

Бодя крепко сжимает губы, затем медленно кивает.

— Хорошо, я поеду с тобой. Но если Влад узнает…

— Он не узнает, — быстро говорю я. — Мы сделаем это незаметно, скажешь, что повез меня по магазинам.

— Когда ты хочешь ехать?

— Сейчас. Я договорилась о встрече с профессором.

— То есть ты даже не сомневалась, что я соглашусь?

Он кажется рассерженным, но я обезоруживающе ему улыбаюсь.

— Конечно. Ведь ты любишь Ферста так же, как и я.

По дороге я чувствую смесь волнения и тревоги. Я знаю, что это риск, но для Влада я готова пойти на многое. Важно лишь одно — найти способ помочь ему.

Прибыв в клинику доктора Козлова, я ощущаю некоторую нервозность. Профессор Козлов, человек с мировым именем в области протезирования. Важный человек и я чудом нашла возможность встретиться с ним.

Он ожидает меня в своем кабинете, который наполнен ярким светом и выглядит скорее как исследовательская лаборатория, чем как врачебный кабинет. Сам профессор очень маленького роста, щуплый, юркий, похож скорее на подростка. Но когда он поворачивается ко мне то я понимаю, что он скорее похож на сморщенную обезьянку.

— Добрый день, Анатолий Зиновьевич. Я Алина Владимировна, мы говорили с вами по телефону, — представляюсь я, протягивая ему руку.

— Да, да, Алина. Пожалуйста, садитесь, — он указывает мне на стул и сам садится напротив.

— Вы говорили, что у вашего мужа есть проблемы с ногой. Расскажите мне подробнее.

Я достаю из сумки медицинские документы и снимки, передавая их ему.

— Вот, это его последние анализы и снимки. Он потерял ногу в аварии, и я думаю, что с вашей помощью он сможет снова ходить. Надежда только на вас.

Профессор Козлов внимательно изучает документы, кивая головой. — Я вижу. Да, современные технологии протезирования могут значительно улучшить качество его жизни. Но мне нужно будет лично осмотреть Владислава Александровича и поговорить с ним.

— Это возможно, — отвечаю я, хотя и понимаю, что уговорить Влада будет ох как не легко.

— Также мне понадобится его полное согласие на процедуру, — продолжает профессор. — Протезирование — это не только физический процесс. Это также психологический. Пациент должен быть полностью готов и настроен на успех.

Я киваю, понимая серьезность его слов.

— Я понимаю. Я попытаюсь убедить его. Это очень важно для него… и для меня.

Профессор Козлов улыбается мне ободряюще.

— Я вижу, как вам важно помочь вашему мужу. Сделайте так, чтобы он приехал ко мне. А мы сделаем все возможное, чтобы помочь ему снова обрести полноценную жизнь.

Покидая кабинет, я чувствую смесь надежды и опасений. Передо мной стоит задача не только убедить Влада в необходимости встречи с профессором Козловым, но и подготовить его к этому серьезному шагу. Станет ли он вообще меня слушать…После последнего нашего разговора мы больше не общались, только если что-то касалось Полины. Он пресекал любую мою попытку приблизиться к нему.

Выходя из здания научного центра, я была погружена в свои мысли о предстоящем разговоре с Владом. Неожиданно чья-то рука схватила меня за локоть, и я резко обернулась. Передо мной стояла Регина, бывшая невеста Влада.

Она была одета в вызывающее короткое фиолетовое платье и сапоги на высоких каблуках. Ее блондинистые волосы с неестественной длиной и пышностью развевались на ветру, а пухлые блестящие губы растянулись в усмешке. Глаза Регины сверкали вызовом, а в ее голосе чувствовалась ядовитая насмешка. — Ну что, бывшая горничная, нравится быть замужем за безногим? — спросила она, держа меня за руку.

Я вырвала свою руку из ее пальцев, стараясь сохранить самообладание.

— А тебе какое дело? Или совать свой нос в чужую жизнь это то, что твою собственную делает более интересной?

— О, да я просто удивлена, — продолжила она, сверля меня взглядом. — Ведь ты могла выбрать кого угодно, а выбрала инвалида. Или ты просто ждешь, пока он умрет, чтобы забрать все его деньги?

— С чего бы ему умирать? У кого-то нет ноги, а кого-то нет мозгов! Иногда люди женятся потому что любят друг друга, а не потому что мама так захотела!

Она бесила меня одним только видом. Напоминая о том, что они были помолвлены и конечно же Влад ее трахал. Эту блондинистую суку, хлопающую накладными ресницами.

Ее губы исказились в усмешке.

— О, я уверена, что ты очень «любишь» его. Такая жертва, — сказала она язвительно.

— А я должна тебе что-то доказывать? Ты кто такая? Всего-то бывшая! — твердо сказала я, стараясь не дать ей увидеть, как меня задевают ее слова.

— Отойди, я тороплюсь.

Я повернулась и быстро пошла в сторону машины, оставляя Регину стоять одну. Ее слова всё еще звучали в моей голове. Сука. Как заговорила. Не припоминаю, чтоб она пришла к Владу в больницу.

Едва я отошла на несколько шагов от Регины, как она снова догнала меня, цокая своими каблуками по асфальту так что по всему двору научного центра разнеслось эхо.

— Ты что, думаешь, я закончила? — ее голос был резким и пронзительным. — Ты просто продажная сучка. Все это ради денег, верно?

Я повернулась к ней и усмехнулась.

— Судишь по себе?

— По тебе. Думаешь я ничего не знаю? Мне Маргарита все рассказала. И том, как ты за деньги соблазняла ее сына и том, что ты продала свою дочь. А теперь что продаешь? Говорят, спинальники ничего не чувствуют ниже пояса…

— Говорят, что кур доят! Если тебе так интересно как мы трахаемся можешь прийти подержать свечку.

Она усмехнулась, ее взгляд был полон презрения.

— Не смеши меня, дрянь. Ты влезла между нами с Владом. Мы любили друг друга и могли быть счастливы. Это из-за тебя он теперь безногий инвалид!

Ее слова были как удары ниже пояса, и мне стало трудно дышать.

— Да пошла ты! Ты ни хрена не знаешь!

— Конечно, я знаю. Ты просто использовала его слабость и несчастье, чтобы заполучить его деньги. Мерзкая тварь! — продолжала она, стиснув кулаки и наступая на меня. — Только хрена с два ты что-то получишь! Останешься ни с чем! Если бы не ты… сейчас я была бы рядом! Я!

Она хотела что-то еще сказать, но я повернулась и ушла, оставив сучку стоять на улице. Ее слова все еще эхом звучали в моих ушах, заставляя чувствовать как внутри все сжимается от ярости. Она была бы рядом…Влад захотел, чтобы это была я, а не эта мамкина подстилка.

Пока мы ехали обратно домой, я думала о том, как правильно подойти к разговору с Бодей. Мне нужно быть осторожной, чтобы не выдать Пашкины методы, но в то же время я должна как-то предостеречь его насчет того, что происходит на фирме.

— Ну что сказал профессор?

— Нужно привезти Влада, осмотреть. Он сможет помочь. Я видела там такие невероятные достижения, такие протезы, которые полностью могут заменить утраченную ногу.

— Хрена лысого он согласится.

— Я попытаюсь.

— Попытайся. Только он пошлет нас обоих.

Пошлет…Много раз пошлет. Только я что-нибудь придумаю. У меня есть тяжелая артиллерия — это Полинка. Но мне нужно поговорить с Бодей о том, что я узнала от Паши.

— Бодя, ты давно работаешь в Салтоке, верно? — начинаю я, пытаясь казаться непринужденной.

— Да, уже несколько лет, — отвечает он, сосредоточенно следя за дорогой.

— Ты не замечал ничего странного в последнее время? Например, в финансовых отчетах или сделках? — мой вопрос звучит как можно более невинно.

Бодя на мгновение косится на меня, затем возвращается к дороге.

— Нет, не замечал. Почему ты спрашиваешь? Какое ты вообще имеешь отношение к Салтоку?

— Ну…ты знаешь, что мы были вашими конкурентами. Я много всего знаю. Изучала.

— Чтобы закопать. А теперь вдруг распереживалась?

— Я просто…перед тем как все случилось я имела доступ.

Я глубоко вздыхаю, понимая, что должна быть аккуратной в своих словах.

— Просто слышала кое-что о возможном сливе информации и краже дохода. Но, возможно, это всего лишь слухи.

— Краже доходов? — его тон становится более внимательным. — Ты имеешь в виду что-то вроде мошенничества?

— Может быть, помимо нас был еще кто-то, кто копал под Салток и этот кто-то находился внутри компании, — отвечаю я, стараясь звучать как можно более неопределенно. — Просто считаю, что стоит быть настороже. В этом бизнесе много конкурентов, которые могут пытаться выиграть недобросовестным путем.

— Например, как ты и твоя шарашкина контора, которая пробовала обрушить все акции?

— Нет…хуже. Мы были внешними врагами. А это внутренние.

— Болтовня. Я не собираюсь обсуждать с тобой дела Салтока. Все. Закрыли тему.

Я молча смотрю в окно, обдумывая наш разговор. Необходимо найти другой способ предупредить Бодю, не выдавая Пашкиных методов. Пока что получилось не совсем удачно.

— Скажи мне… а Регина…она давно знала Влада?

— На что ты намекаешь?

— Просто спрашиваю.

— Регина работает в Салтоке давно, ее привела Маргарита Юлиановна. Мы партнеры с ее отцом.

— Работает в Салтоке? — переспросила я.

— Да! Работает! И она была невестой Влада пока ты не появилась! А теперь закрыли тему!