Ты будешь моей

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Вздорный. Так воспитанные люди называли Вудроу Таймера. Менее воспитанные люди употребляли другое слово, которое лучше не произносить в обществе женщин или в присутствии священника. Но Вудроу было наплевать, что о нем думают окружающие. Он жил, как ему нравилось, и посылал к черту всех, кто высказывал неодобрение.

Вудроу владел семьюстами акрами земли и обитал в большом доме, расположенном в самом центре поместья. Он построил его там с единственной целью — быть как можно дальше от соседей. Кроме собаки, неизменно спавшей в ногах его кровати, в его доме никто больше не жил, и это ему нравилось. Больше всего на свете он ненавидел толпы людей, большие города и шум общественного транспорта. В данный момент он не спеша ехал в Даллас по центральной автомагистрали Техаса. Его настроение было, как обычно, плохим и с каждым проеханным километром делалось все хуже и хуже, потому что стрелка на приборной панели показывала: бензин почти на нуле.

Если бы брат Вудроу Эйс оказался сейчас где-нибудь неподалеку, Вудроу расквасил бы ему нос и подбил глаз за то, что тот вовлек его в эту авантюру. Нет, Вудроу вовсе не соглашался помочь. Он уклонялся, как мог, утверждая, что в эту поездку надо отправить еще кого-нибудь из братьев Таннер, но Эйс настаивал на своем, мол, никто, кроме Вудроу, поехать не может: у Рая много работы, Рори вообще нет в городе, он закупает товары для своих сельских магазинов. Эйс ничего не сказал насчет Вита, но Вудроу и не стал спрашивать. Статус Вита — сводный брат — освобождал его от многих семейных обязанностей, и по этому поводу Вудроу сильно негодовал.

В итоге именно Вудроу пришлось отправиться в Даллас, чтобы выполнить одно семейное поручение. Однако это вовсе не означало, что он в восторге от происходящего.

Впереди Вудроу увидел поворот и начал перестраиваться в правый ряд. Свернув с основной трассы и оказавшись на свободной дороге, он немного расслабился и снова сверился с маршрутом. Еще два поворота направо, один — налево, и цель достигнута.

Через полчаса Вудроу припарковался перед современным пятиэтажным зданием. Взглянув на эту конструкцию из металла и стекла, он содрогнулся. Вудроу всегда предпочитал натуральные материалы: камень, дерево, кирпич. Все остальное, как он считал, портит пейзаж, оскорбляет взор и годится для других мест — таких, как Марс, например.

Настроение Вудроу ухудшалось с каждой минутой. Он вышел из машины и направился ко входу в здание. Зайдя в лифт, он поднялся на пятый этаж, нашел дверь с табличкой «Элизабет Монтгомери, педиатр» и открыл ее. Не глядя по сторонам, Вудроу широкими шагами подошел к окошку администратора и постучал пальцами по стеклу.

Женщина, сидевшая за стойкой регистратора, оторвалась от бумаг и взглянула на него. Ее глаза расширились, а рот приоткрылся. Он давно привык к такой реакции представительниц противоположного пола. Мужчины из семьи Таннер отличались своим ростом и внешними данными.

Женщина медленно привстала и приоткрыла окошко.

— Могу я чем-нибудь вам помочь?

— Да. Мне надо видеть доктора Монтгомери.

Она пригнулась, вглядываясь в него, будто хотела увидеть кого-то маленького, спрятавшегося за его спиной.

— Вам назначен прием?

— Нет. У меня личное дело.

Женщина нахмурилась.

— Представьтесь, пожалуйста.

— Вудроу Таннер.

Она отступила назад, ее и без того широко раскрытые глаза раскрылись еще больше.

— Подождите минуту, я скоро вернусь.

Через секунду женщина показалась в конце коридора. Прежде чем направиться к Вудроу, она остановилась, поправила волосы и одернула юбку, он не мог не заметить, как, идя к нему, она подчеркнуто виляет бедрами.

Когда женщина села на место, Вудроу наклонился к окошку.

— Извините, — сказала она, и на этот раз в ее голосе звучали нотки кокетства, — но доктор Монтгомери сейчас очень занята. - Она потеребила верхнюю пуговицу на кофточке. - Но если вы желаете, я могу организовать для вас встречу.

Если он не ошибся — а он мог ошибаться, потому что у него было довольно мало опыта общения с представительницами женского пола, — эта женщина с ним заигрывала. В другое время, в другом месте он, возможно, и пофлиртовал бы с ней, но сейчас он не хотел тратить ни одной лишней минуты.

- Когда вы заканчиваете работу? - спросил Вудроу.

Она улыбнулась, бросив на него игривый взгляд.

— В четыре часа.

Скорей всего, она подумала о том, что он захотел узнать, когда она освободится. Он не стал беспокоиться и прояснять ей свои намерения. Непонимание — это ее проблема, а не его.

Вудроу взглянул на часы - стрелки показывали половину четвертого.

— Хорошо, я подожду.

Женщина махнула рукой в сторону холла.

— Вы можете расположиться там. Вам принести что-нибудь выпить?

Он повернулся и покачал головой. Вряд ли предложение включает порцию виски, а вот от виски он бы сейчас не отказался.

Опустившись в кресло, которое годилось скорее для одного из семи гномов, Вудроу принялся листать журналы, лежащие на столике рядом. На глаза ему попадались заголовки: «Ведение домашнего хозяйства», «Работающая мать», «Журнал для домохозяек» и т.п. - других заголовков не

было. Вудроу заскучал. Он зевнул и прикрыл глаза. Сделав два глубоких вздоха, он погрузился в сон.

— Позвоните в лабораторию, узнайте результаты анализа малыша Картера. Они обещали сделать в понедельник к четырем часам.

Вудроу поднял голову и быстро заморгал. В дверном проеме кабинета, придерживая открытую дверь рукой, стояла женщина и отдавала распоряжения медсестре.

Должно быть, это доктор, решил Вудроу, — в белом халате, со стетоскопом на шее. Впрочем, нет, не очень похожа на доктора, скорее на чью-нибудь тетушку, старую деву: в больших роговых очках, с пучком светлых волос на затылке. Но вдруг она повернулась к нему спиной, и он увидел стройную изящную шею и внезапно испытал сильное желание поцеловать ее. Чуть выше воротничка белого халата виднелось темно-розовое пятнышко.

Родинка? — подумал Вудроу. Нервы? Потница?

Что бы это ни было, именно к этому месту он больше всего и хотел прильнуть губами.

— Доктор Силсби подежурит за меня, — услышал он слова женщины. — Я оставлю номер телефона, по которому меня можно будет найти в случае необходимости.

Вудроу выпрямился, внутри у него все сжалось. Доктор уезжает из города? Он встал и незаметно для медсестры выскользнул за дверь.

Вызвав лифт, Вудроу увидел, что доктор идет в его сторону. Она не смотрела на него, она шла, наклонив голову и поправляя сползающую с худенького плечика сумку.

— Вниз? — спросил он, когда она подошла к лифту.

Женщина, вздрогнув, взглянула на него, словно до этого момента его не замечала.

— Да... да. Спасибо.

Прижав сумку, она проскользнула мимо Вудроу в кабину лифта. Вудроу встал рядом с ней. Она устремила взгляд на панель со стрелками, показывавшими, что лифт движется вниз, и отодвинулась от него на шаг. Осторожная, решил он. Наверное, это разумно, потому что она живет в таком большом городе, как Даллас.

Когда лифт приехал на первый этаж, Вудроу отступил назад, позволяя ей выйти. Отведя взгляд, она пробормотала слова благодарности и прошла мимо него.

Он нагнал ее через пару шагов.

— Скажите, вы — доктор Элизабет Монтгомери?

Она, даже не взглянув на него и не замедлив шаг, крепко сжала ремешок сумки.

- Да.

Они дошли до выхода из здания, и Вудроу открыл для нее дверь. И снова она прошла мимо него, не поднимая глаз.

Расстроенный, он шагал за ней.

- Подождите минуту, мне надо с вами поговорить.

- Извините, я очень спешу.

Женщина подошла к припаркованному у обочины «мерседесу» и достала ключи. Вудроу заметил, как дрожат ее руки.

- Я не грабитель, — успокаивающе сказал он. — Мне надо задать нам несколько вопросов.

Она уже открыла дверь машины и села за руль.

— Я же сказала вам, не сейчас. Извините.

Вудроу придерживал дверцу, не давая ее захлопнуть.

— Несколько вопросов о вашей сестре, — произнес он многозначительно.

Тогда она взглянула на него, ее голубые глаза блеснули за стеклами роговых очков.

— Вы знаете мою сестру?

— Нет, лично не знаю.

Женщина судорожно вздохнула, и ее пальцы, державшие руль, мгновенно побелели.

— Я не видела ее много лет. Она... — склонив голову, она подозрительно прищурила глаза. — Это она вас послала? У нее снова неприятности?

Вудроу сделал глубокий вдох, собираясь с духом.

- Если ей нужны деньги, - холодно произнесла женщина, — то она могла бы сама ко мне обратиться.

- Нет, мадам, — сказал он, чувствуя себя все более неловко. — Ей не нужны деньги.

- Так чего же она хочет? — нетерпеливо бросила Элизабет.

- Она... она... — он нахмурился, пытаясь придумать, как бы смягчить удар. Так ничего и не придумав, он просто пробормотал: — Мадам, ваша сестра умерла.

Кровь отхлынула от ее лица.

- Умерла? Моя сестра умерла?

Вудроу мрачно кивнул.

- Да, примерно месяц назад.

Она прижала пальцы к губам.

- Умерла, — повторила она снова.

Он заметил, что подбородок ее дрожит.

- Да. Видите ли, Стар...

Элизабет резко повернула голову.

— Стар? Мою сестру зовут не Стар! Она Рене! Рене Монтгомери! — Ослабев от радости, она уронила голову на руль. — О, слава богу! На минуту я подумала, что Рене... — Она остановилась на полуслове, затем вздернула подбородок и крепко сжала губы. — Извините, - сказала она, вставляя ключ в замок зажигания. — Очевидно, вы ошиблись. Мне действительно надо ехать.

Вудроу снова задержал ее.

— Подождите, — сказал он, доставая фотографию, которую передал ему Эйс. - Это ваша сестра?

Она отмахнулась, даже не взглянув на фото.

— Извините. Мою сестру зовут Рене, а не Стар.

Он сунул фотографию ей в лицо.

— Только взгляните.

Элизабет нетерпеливо посмотрела на Вудроу, взяла карточку и вытянула руку вперед, чтобы было лучше видно. Он заметил, как лицо ее окаменело, а пальцы тихо задрожали.

Она покачала головой.

— Не понимаю. — Глаза Элизабет округлились от изумления. — Где вы ее взяли?

— Мне дала ее Мэгги Дим, теперь Мэгги Таннер, потому что она вышла замуж за моего брата. Они со Стар вместе работали.

— Не Стар, — пробормотала Элизабет и снова взглянула на фотографию. Поднеся руку ко рту, она закашлялась. — Рене. Рене Монтгомери.

Спина Вудроу затекла. Он стоял возле машины согнувшись: иначе он не мог видеть Элизабет.

— Послушайте, — сказал он. — Я сожалею, что принес вам эту новость, но я должен сообщить вам еще кое-какую информацию.

— Еще? — повторила она, затем рассмеялась, и этот смех показался Вудроу гулким и надрывным. - Что же еще можно мне сказать, кроме того, что моя сестра умерла?

Вудроу неуклюже потоптался на месте. Он пытался говорить как можно мягче. Нет, он старался не для себя, а для Эйса и Мэгги.

— Видите ли... - начал он. - Стар, то есть Рене... У нее остался ребенок.

Элизабет изумленно уставилась на него.

— Ребенок?

Вудроу кивнул.

— Да, девочка.

— Но... где она?

— С Эйсом и Мэгги. Перед тем как Рене умерла, она взяла с Мэгги слово, что та передаст ребенка отцу.

— Эйс — отец дочери моей сестры?

Вудроу сделал глубокий вдох. Он сам немного запутался.

— Нет, не Эйс. Отец ребенка - отец Эйса, точнее, наш с ним отец, — сказал он, нахмурившись. — Бак Таннер.

Элизабет прижала пальцы к виску, будто пытаясь сдержать головную боль.

— Но почему ребенка взял Эйс, а не ваш отец?

— Потому что наш отец умер. Сердечный приступ. Буквально через пару дней после смерти Рене.

Она откинула голову на спинку сиденья и прикрыла глаза.

— Не могу в это поверить, — прошептала она.

— Тем не менее это правда, — заверил ее Вудроу. — Каждое слово. Я клянусь.

Элизабет сидела так, не двигаясь и не говоря ни слова, довольно долго. Сейчас или никогда, понял он, и придвинулся к ней ближе.

— Мы очень много времени потратили на всякие формальности. Эйс нанял детектива, чтобы найти кого-нибудь из семьи Рене, вот так мы и вышли на вас. Дело в том... В общем, Эйс и Мэгги хотят усыновить девочку, поэтому я здесь. Надеюсь получить ваше согласие.

Она уронила голову на грудь.

— Нет. — Элизабет сглотнула. — Я не готова говорить об этом сейчас. Мне необходимо все обдумать. — Она закрыла лицо руками. — О боже, Рене!

Вудроу совсем не хотелось затягивать визит, но других вариантов у него не оставалось.

— Я останусь на ночь в городе. — Он достал из кармана чек на бензин и написал на обратной стороне цифры. — Вот мой номер телефона. — Он бросил бумажку на колени Элизабет. — Позвоните, когда будете готовы разговаривать.

Настал вечер. Элизабет стояла возле окна, обхватив плечи руками. Она все никак не могла прийти в себя после сегодняшнего потрясения. Как такое возможно — Рене умерла!

Из окна открывался вид на огромный вольер с колибри. Две птицы порхали с цветка на цветок, собирая нектар, еще пара птичек сидела на ветке, остальные — спали в домиках. В другом вольере по кованой железной изгороди гонялись друг за другом белки. Позади Элизабет за кухонным столом сидел Тед Скотт, ее жених. И хотя она не видела его лица, она ощущала его неодобрение, оно давило ей на плечи, как тяжелая ноша, и от этого ее горе становилось еще невыносимее.

- Я знаю, ты очень расстроена, — сказал Тед. Он всеми силами старался проявлять терпение. — Я понимаю это. Но будет очень нехорошо, если мы отменим нашу поездку, ведь тебе не надо организовывать похороны или хлопотать по любому другому поводу. Все уже сделано.

Слезы навернулись на глаза Элизабет при упоминании о похоронах. Она даже не спросила, где именно похоронили Рене. Ей захотелось расплакаться навзрыд, захотелось облегчить свое сердце и душу. Она закрыла глаза и молча позвала к себе Теда. Она хотела, чтобы он обнял ее, утешил, разделил с ней ее чувства, а не игнорировал их.

Но Тед продолжал сидеть. Элизабет потрясла головой, пытаясь прогнать горечь и разочарование.

- Это не имеет значения. Мне надо остаться здесь и решить, что мне делать дальше.

— С ребенком?

Она кивнула, все еще не в силах поверить, как это Рене - сама почти еще ребенок — стала матерью.

— Неужели ты хочешь усыновить девочку? — с волнением спросил Тед. — Ведь она может быть с отклонениями в развитии! Ты сама говорила мне: Рене употребляет наркотики.

Его жесткие слова резанули Элизабет. Она медленно повернула к нему побледневшее лицо.

- Ты думаешь, для меня это имеет значение, Тед? У меня есть племянница. Племянница! Эта девочка — единственный родной для меня человек на всем белом свете. И я не собираюсь отказываться от прав, которые я на нее имею, и притворяться, будто ее никогда не было.

Мгновенно раскаявшись, Тед встал, подошел к ней и обнял за талию.

— Прости, Элизабет, — пробормотал он, уткнувшись носом в ее волосы. — Я не подумал. Конечно, ты несешь ответственность за малышку, и это совершенно естественно. Но ты не должна принимать поспешных решений, Сейчас ты в шоке. Пройдет неделька-другая, ты свыкнешься с потерей и начнешь видеть все в несколько ином свете.

Она прижалась лицом к его шее, обвила его плечи руками, отчаянно нуждаясь в его поддержке и понимании. Но как бы крепко она за него ни цеплялась, никакого тепла она не ощущала. Никакого отклика, только жесткость его воротничка, царапавшего ее кожу, и неподвижность его тела, касавшегося ее.

Элизабет покачала головой.

— Я не смогу поехать с тобой, Тед. Не сейчас.

Он отпустил ее так внезапно, что она покачнулась, едва не потеряв равновесие.

— Прекрасно. — Тед схватил со спинки стула свой пиджак. — Но если ты думаешь, что я останусь здесь и буду сидеть рядом с тобой, держа за руку, когда ты станешь оплакивать свою сестру, которую не видела и не слышала много лет, ты сильно ошибаешься. Я поеду в Европу с тобой или без тебя,

— Тогда возьми это с собой. — Слезы наполнили глаза Элизабет. Она сняла с пальца кольцо, подаренное Тедом в честь помолвки, и протянула ему.

Он взглянул на кольцо, потом — на нее. Глаза его стали холодными и жесткими. Схватив кольцо с ее ладони, он сунул его в карман и зашагал к выходу.

Когда дверь за Тедом с шумом захлопнулась, Элизабет закрыла лицо руками.

— Да, — устало произнес Вудроу. — Я все еще в Далласе. — Держа телефонную трубку возле уха, он подошел к окну и взглянул на улицу. Уже семь часов вечера, а машин — полным-полно. Удивляясь, почему люди выбирают для себя такую скученную и суматошную жизнь, он проговорил: — Но не собираюсь здесь задерживаться.

— Ты с ней разговаривал? — спросил его брат.

Вудроу нахмурился и отвернулся от окна.

— Да, я говорил с ней, хотя без всякого результата.

— Она собирается сражаться с нами за ребенка?

— Не знаю. Она сказала, что ей нужно время для раздумий.

— Это меня не удивляет, — мрачно произнес Эйс. — Конечно, она в шоке от этих известий. Когда ты снова с ней увидишься?

— Мяч на ее поле. Я оставил ей мой номер телефона.

— И ты собираешься сидеть сложа руки?

— Какого черта ты от меня хочешь? — раздраженно бросил Вудроу. — Приставить пистолет к ее голове и потребовать, чтобы она отказалась от своих прав на девочку и предоставила вам с Мэгги возможность играть в мамочку и папочку? — Он тут же пожалел о своих словах. Он знал, как сильно его брат и невестка любят ребенка. Он почесал рукой затылок. — Я не хотел, прости, — сказал он устало. - Просто у меня плохое настроение. Ты же знаешь, как я ненавижу эти большие города.

— Да, я знаю, поэтому еще больше ценю то, что ты для нас делаешь.

Вудроу хмыкнул.

— Да уж. Как будто у меня был выбор.

— Привези ее сюда.

Он крепче прижал трубку к уху.

— Что? Повтори еще раз!

— Привези сестру Стар на ранчо. Вполне понятно: она не захочет доверить опекунство своей племянницы совершенно незнакомым людям. Пусть она познакомится с нами, пусть увидит: мы — самые обыкновенные люди.

— Обыкновенные? — повторил Вудроу, затем разразился смехом. — Ну, брат, в жизни семейства Таннер нет ничего обыкновенного. Мы живем от одного скандала к другому, без всякой передышки.

Элизабет нервно теребила в руках кусочек бумажки, который она минутой раньше достала из кармана. Цифры, нацарапанные на ней, — номер телефона Вудроу Таннера. Он просил, чтобы она позвонила ему, когда будет готова разговаривать по поводу опекунства. Но она еще не приняла никакого решения, слишком мало прошло времени с того момента, как она узнала о смерти сестры.

Но у Элизабет были вопросы. Сотни вопросов. Как умерла Рене? Была ли она одна в этот момент? Сколько лет ее ребенку? Похожа ли девочка на мать? Почему отец Вудроу не женился на Рене? Где она жила? Где работала? Где она похоронена? Упоминала ли она когда-нибудь, что у нее есть семья? Рассказывала ли она о своей сестре?

У Вудроу должны быть ответы, сказала себе Элизабет и набрала номер телефона. Когда она получит их, она поймет, как поступить с дочерью Рене.

-Да.

Она подпрыгнула от неожиданно резкого приветствия.

— Мистер Таннер?

— Он самый.

— Э... это доктор Элизабет Монтгомери.

— Да, я понял. На моем телефоне есть определитель номера, а также часы. Сейчас половина второго ночи. Вы в курсе?

Она заморгала. Господи, она и забыла, что сейчас ночь.

- Извините. Действительно. Я совершенно потерялась во времени, а перед тем, как позвонить вам, не посмотрела на часы. Я перезвоню вам утром.

— Нет необходимости. Я не спал.

— О-о... — Элизабет прижала руку ко лбу и стала ходить по комнате. — Так вот, я думаю, мистер Таннер...

— Вудроу.

Она остановилась и нахмурилась.

-Что?

— Вудроу. Это мое имя.

— О-о... — Элизабет вздохнула и на мгновение остановилась. — Так вот, я думаю... Вудроу, — произнесла она с осторожностью, будто пробуя его имя на вкус, — о том, что вы сказали днем. Насчет опекунства, — прояснила она и снова стала ходить по комнате. — Я надеюсь, вы ответите мне на несколько вопросов.

— Вы не хотите выпить чашечку кофе?

Она остановилась в замешательстве.

-Что?

— Кофе. Вы не знаете? Это такая черная жидкость, довольно ароматная и приятная на вкус.

— Ах... нет, не стоит. Зачем?

— Сварите немного. У меня голова лучше работает после нескольких чашек.

— Вы собираетесь приехать ко мне?

— Я уже приехал.

Элизабет резко повернулась к входной двери.

— Вы здесь? — испуганно повторила она.

— Да. Я остановился в гостинице на другой стороне улицы, поэтому добрался быстро. И когда вы мне откроете, не махнете ли вы заодно рукой одной старой перечнице, которая дежурит у калитки домика через дорогу? Она смотрит на меня, как ястреб. Возможно, думает, что я грабитель.

Элизабет поспешила к входной двери и отперла ее. К тому времени Вудроу, по-прежнему прижимая трубку к уху, прошел уже полпути от ворот. Элизабет снова поразилась его росту. Сейчас он казался еще огромнее, чем днем.

— Махните, — сказал он в трубку.

Она взглянула через дорогу и увидела свою соседку, миссис Гледстоун, которая стояла у калитки и внимательно наблюдала за происходящим на территории соседей. Натянув улыбку, Элизабет помахала ей рукой.

— Она все еще смотрит? — спросил Вудроу.

Элизабет увидела, как миссис Гледстоун отошла от калитки и направилась к своему домику. Элизабет приложила трубку ко рту.

— Нет, уже ушла.

— Хорошо. — Подойдя к крыльцу, он сунул телефон в прикрепленный к ремню чехол и застегнул его на кнопку. — Я думаю, свидетели нам ни к чему.

Она взглянула на него и покраснела.

— Вы правы.

Он приподнял брови.

— Может, вы пригласите меня войти?

Элизабет попятилась назад;

— О да. Пожалуйста.

— В хорошем же местечке вы живете!

Она повернулась и проследила за направлением его взгляда.

— Спасибо. Мне тоже здесь нравится, — ответила Элизабет.

Вудроу заглянул ей в глаза.

— А теперь займемся кофе...

Она, спотыкаясь, пошла рядом с ним, запоздало подумав о том, не совершила ли она ошибку, пустив его в дом. Может быть, он серийный убийца?

— Мистер Таннер...

Они как раз дошли до кухни.

— Вудроу.

Элизабет пожала плечами.

— Вудроу, — поправилась она. — Не покажете ли вы мне ваши водительские права?

Он с удивлением взглянул на нее, затем достал из заднего кармана документы.

— Я это предполагал, но, мне кажется, вы немного поздновато беспокоитесь о своей безопасности.

Элизабет быстро прочитала его имя: Вудроу Джексон Таннер. И адрес: РР4, Таннер-Кроссинг, ТХ. Она взглянула на фотографию, затем — на него, сравнивая изображение с оригиналом.

- На этом фото вы на себя не похожи.

Нахмурившись, он отобрал у нее права.

- Оно было сделано пару лет назад. С тех пор я сильно изменился.

Элизабет подняла голову, удивившись его растерянности.

- На самом деле я подумала, что фото вам льстит, на нем вы выглядите... более дружелюбно.

Вудроу бросил на нее мрачный взгляд, затем выдернул стул из-под стола и уселся на него.

- Вы сделаете кофе или нет?

- Конечно. — Она направилась к кофеварке, но прежде бросила на него взгляд через плечо, опасаясь, что своими словами оскорбила его.

- Извините, если мои замечания насчет фотографии вас обидели.

— У вас есть какие-то вопросы, — напомнил ей Вудроу.

Элизабет достала с полки банку с кофе.

- Да. Если быть совсем честной, довольно много вопросов.

— Я вас слушаю.

Она включила кофеварку и уселась напротив него.

— Где жила Рене?

— Вы не знаете?

— Нет. Я не общалась со своей сестрой пять лет.

Элизабет чувствовала, что он очень хотел бы расспросить ос о причинах их с Рене разрыва, тем не менее он только произнес:

— В Киллине.

- В Киллине, — повторила она. Поразительно, Рене жила всего в трех-четырех часах езды от Далласа! — Вы говорите, вы ее не знали.

— Да, даже ничего о ней не слышал, пока Мэгги неожиданно не появилась с ребенком.

— С ребенком вашего отца?

— Да, - пробормотал Вудроу, и выражение его лица стало угрюмым.

— А они с Рене не расписывались?

Он хмыкнул.

— Это было не в его правилах.

— Вы говорите так, будто ваш отец не раз оказывался в подобных ситуациях.

Вудроу изогнул бровь.

— Я думаю, мне еще далеко не все известно.

Элизабет задумчиво нахмурилась. Интересно, что Рене могла найти в этом пожилом человеке, который по возрасту годился ей в отцы. Затем встала и налила две чашки кофе. Вернувшись к столу, она села и обхватила свою чашку руками, словно пытаясь согреться.

— Как она умерла?

Вудроу сделал глоток.

- Что-то связанное с родами. Я не знаю деталей. Возможно, вам сможет рассказать Мэгги.

- Мэгги, - повторила Элизабет. - Подруга. Вы сказали, она - жена вашего брата?

- Да, хотя они поженились совсем недавно, всего пару дней назад. Эйс нанял ее ухаживать за ребенком, так они и познакомились. Они полюбили друг друга и вот теперь поженились.

- Они полюбили друг друга? - с удивлением переспросила она.

Лицо Вудроу вытянулось.

- Думаю, да. Они прекрасно друг другу подходят, оба сходят с ума по этой девчонке. Черт! - Он

взмахнул рукой. — Поезжайте со мной — и увидите сами.

Глаза Элизабет округлились.

— Что?

— Поехали со мной в «Таннер-Кроссинг». Увидите девочку, познакомитесь с Эйсом и Мэгги, а также с моими братьями.

Мысль о том, чтобы поехать с Вудроу и встретиться лицом к лицу с прошлым своей сестры, ужаснула Элизабет. Каким человеком за прошедшие пять лет стала Рене? Похож ли на нее ребенок? Сможет ли Элизабет взять на руки свою племянницу?

Она с трудом сглотнула комок в горле.

— Мне надо собрать сумку.