Училка на все руки. Дисциплинирую вашего папу

40

Ноги сами несут меня вперед, хотя каждый шаг дается с трудом.

Коридор кажется бесконечным.

Наконец, подхожу к лестнице и спускаюсь вниз. Слышу эхо от своих шагов. Или это пульс так долбит?

На секунду хочется повернуть назад, убежать, но что-то держит. Страх, стыд, или надежда на то, что все не так уж плохо?

Каменные ступени кажутся холодными, даже сквозь подошвы кроссовок. Запах меняется: вместо аромата дома появляется что-то терпкое, свежее, с нотами дерева и влаги. Это комната отдыха перед баней.

Замираю у тяжелой деревянной двери. Но все же открываю, и меня обдает волна горячего пара и запаха трав.

Знакомое помещение отделано деревом. Оно большое, с двумя уровнями полок и котлом. И посреди всего этого стоит Степан.

На нем лишь полотенце вокруг бедер. Широкие плечи, крепкая спина. Он держит в руке веник из дубовых листьев, мокрый и блестящий. Медленно поворачивается.

Мне кажется, его глаза на контрасте с баней – ледяные. Без тени улыбки.

- Раздевайся, Лада, - произносит он низким голосом, от которого у меня перехватывает дыхание.

- Мм, что?

Переспрашиваю, хотя прекрасно его слышала. Просто не понимаю ничего.

Ожидала, он встретит меня в своем кабинете и отчитает. А он что?

- Как там в русском фольклоре? Перед тем, как расспрашивать, надо человека накормить, попарить в баньке. Вот и начнем с этого.

- Вообще такое делали с добрыми молодцами, - зачем-то поправляю.

- Ничего, у нас сейчас равноправие.

Если до этого меня знобило, то уже становится жарко. Вязаное платье колется. Колготки липнут к ногам. Раздеться и правда хочется.

В конце концов, не стесняться же мне Строганова. Что он там не видел?...

Снимаю платье через голову. Потом неловко стягиваю колготки.

Кидаю взгляд на Степана - он пристально смотрит на меня.

Я поворачиваюсь к нему спиной и отхожу к дальнему углу бани. Там на лавке стопка чистых белых полотенец. Беру одно из них и заворачиваюсь.

Предварительно избавившись от бюстгальтера и трусиков.

- Что дальше? - я снова лицом к Степану.

- Ложитесь, Лада Александровна, - он с ухмылочкой кивает на широкий полок по центру, - не стесняйтесь.

- Что?...

Наверное, я слишком перенервничала, вот сейчас и делаю все по инерции. Не спорю с ним и просто слушаюсь.

Подхожу, ложусь на живот.

- Подушечка.

Он дает мне маленькую подушку, которую я подкладываю под голову.

Удобнее устраиваюсь и… чувствую, как мужские пальцы стягивают с меня полотенце!

- Что ты делаешь, Степ?! - не выдерживаю.

- Хм. В полотенце будут не те ощущения…. - он еще раз усмехается. - Ну что, моя любимая училка? Погнали?

- Что?!

Я не то, чтобы стыжусь и не то, чтобы боюсь его… Я просто в шоке!

Ведь на мою голую пятую точку приземляется веник! Не больно, но чувствительно!

- Это вам, Лада Александровна, за устройство на работу не по закону. Ай-я-яй!

- Степа!

- Тогда я был еще Степаном Вячеславовичем, - ворчит тот, - и ты очень строго со мной разговаривала. А сама-то!

- У меня есть знания в педагогике… - спорю.

- Не сомневаюсь! А это вот мой педагогический подход!

Он проходится веником по моей спине.

Силу сдерживает, очевидно. Но все-таки это такой… неплохой массаж. Все мое зажатое от нервов тело расслабляется. Плывет.

Какая уж тут педагогика?!

- Я боялась тебе сказать… - хочу вернуться к разговору.

Все же он необходим.

- Угу…. И вот тебе за это! - Строганов довольно ощутимо ударяет меня веником по попе. - Особенно после всего, что между нами было! Тоже мне - монстра нашла!

Мне очень стыдно… Даже весь релакс перебивается. Ведь тут он абсолютно прав!

- Я собиралась тебе сказать…

Хочу добавить - но тут завертелось с Петькой. Однако молчу, чтоб не давить на жалость.

- А вот тебе, чтобы была порасторопней в следующий раз!

И дальше, без лишних слов Строганов меня парит. А у него талант…

Где посильнее, где слабее проходится. Я плавлюсь, как пластилин. Чувствую, как по коже бегут мурашки. Как…. возбуждаюсь.

Не думала, что баня может быть такой!

В какой-то момент Степан останавливается. Переворачивает меня и тянет к себе.

Стою перед ним, совершенно обнаженная.

- Урок усвоен? - скалится.

- Угу…. - моргаю.

И он накрывает мои губы своими.

Целуемся… Сначала я скованна, до конца не могу поверить, что… вроде бы все хорошо.

Но недавнее парение и Степа берут свое. И вот я уже отвечаю ему страстно. Глажу плечи, тянусь к волосам.

- Жутко по тебе скучал… - шепчет Степан между поцелуями.

- Я тоже.…

Его ладони оглаживают спину, еще немного покалывающую от веника. Сжимаются на ягодицах.

Он плотно притягивает меня к себе и даже через полотенце на нем я чувствую бугор.

Он смотрит на меня так, что сердце снова начинает колотиться. Уже от другого – от предвкушения.

Рука Строганова медленно опускается по моей щеке, по шее, замирает у ключицы.

- Я не держу на тебя зла, не буду врать, - шепчет он. Его голос хриплый, почти неразличимый за шумом пара. - Но я хотел бы кое-что… за моральный ущерб. Давно мечтаю.

Узел у меня внутри развязался. А сейчас накатывает вторая волна облегчения.

- Ммм, что? - поднимаю брови. - О чем ты мечтаешь?

- Оказаться в твоем ротике.

В его глазах я вижу не только желание, но и какую-то… уязвимость, что ли.

И внутри у меня загорается то, что мерзло все эти дни в разлуке. Любовь к нему.

Нет ни стыда, ни тем более отвращения. Их просто не может быть с этим человеком.

Я не отвечаю словами, просто чуть склоняю голову, давая немое согласие. Он понимает. Отпускает меня, и я опускаюсь на колени. Встаю ими на мягкое, нагретое полотенце. Он скинул его со своих бедер.

Пар окутывает нас, делая очертания размытыми, интимными.

Степан напротив. Его влажная кожа блестит в мягком свете. Я поднимаю глаза на него, на его напряженную плоть, и чувствую, как мое собственное тело отзывается. Запах дерева, пота и Степана смешивается, пьянит.

Я видела его обнаженным и не раз. Но сейчас как будто впервые. Он кажется мне еще мужественнее, еще красивее. И еще внушительнее…. Я точно смогу?

Уфф… Но рука сама собой ложится на основание эрегированного члена. А губы первый раз, невесомо касаются головки. Горячий…

В этот же момент Степан вздрагивает, и из его груди вырывается тихий стон. Я чувствую его желание, которое он так долго сдерживал. Мои руки скользят по его бедрам, по крепкой плоти. А рот сантиметр за сантиметром вбирает его в себя.

Каждый вдох, каждый выдох Степана становится громче, тяжелее.

Его руки зарываются в мои волосы. Нежно, но настойчиво. Он не толкает, не тянет, просто держит, направляет, углубляет.

Я чувствую, как он напряжен, как дрожит под моими прикосновениями. Запах Степана, его вкус, его стоны – все это заполняет меня. Время исчезает, есть только мы, пар, и это невероятное ощущение близости. Я полностью отдаюсь моменту, отдаюсь ему.

Степан наклоняет голову назад, прикрывает глаза, и я слышу его прерывистое дыхание. Влажный воздух бани усиливает остроту ощущений. Мои губы касаются его, ласкают, изучают.

Я чувствую его ритм и подстраиваюсь под него. Нежность смешивается с чем-то диким, первобытным. Хочу дать ему то, о чем он мечтал.

И пусть пока это все неловко и где-то робко, но эмоции захлестывают. Кажется, мы кончим вместе.

И Строганов задается этой же целью.…

- Иди ко мне, - зовет хрипло.

Тянет меня встать, отпускает руки и подхватывает под бедра. Садится на лавку, а меня… медленно усаживает на свой член.

Я была настолько возбуждена и готова, что все происходит так легко.

- Я дико скучал, - рычит Строганов мне на ухо.

- И я.…

Несколько медленных толчков, и мы ускоряем темп. Горячий воздух еще больше накаляет страсть.

Мы на пределе и правда очень соскучились. Уже через несколько минут я чувствую, что мое возбуждение поднялось к самому пику. А через миг меня захлестывает наслаждение.

Прихожу в себя от низкого стона Степана и теплой влаги внутри себя. Строганов прикусывает мою шею. Еще раз вздрагивает, изливаясь.

Я сказала, что со мной секс безопасен… Поэтому (или не только поэтому?) он отпускает себя целиком и полностью.