Учитель - искуситель

ГЛАВА 21

МИА

— Я думаю, что я могу быть асексуалом.

Эмма сделала паузу «Ходячий замок Хаула», и мы оба повернулись к Саммер, которая в одиночестве растянулась на диване, запихивая в рот зерна попкорна. Дом Эммы был построен как особняк и имел собственный домашний кинотеатр, где мы все сейчас были завалены тоннами одеял, подушек, закусок и фаст-фуда, которого хватило бы на месяц.

— Разве ты не связалась с целой футбольной командой? — я спросила.

— Я этого не делала. Это слух.

Эмма похлопала по тканевым маскам, которые были на нашем лице, и жестом предложила мне снять их. — Тогда почему ты думаешь, что можешь быть асексуалом?

Она пожала плечами и села, глядя на свои колени и напряженно размышляя. — Я не испытываю никакого сексуального влечения ни к кому. Если это не Хоул, конечно.

— Конечно, — мы с Эммой пробормотали в унисон. Хоул и другие герои «Гибли» были идеальными кандидатами для бойфрендов.

— Может быть, ты могла бы быть демисексуалом? Разве асексуальность не является спектром? — я сказала, нанося сыворотку маски на все лицо и шею. Как только я приехала, Эмма приказала мне надеть одно из ее средств по уходу за кожей.

— Может быть, и это так, — Саммер взглянула на нас обоих и улыбнулась. — Спасибо ребята. Мне просто странно, что я ходила на так много свиданий, и мне просто неловко, если кто-то обнимает меня хоть на секунду дольше.

— Оу, я это понимаю. Тебе не обязательно встречаться, если ты этого не хочешь. Лишь немногие мальчики в футбольной команде почувствуют себя убитыми горем.

Я толкнула ее плечом. — Как поживает твой любимый защитник? — Калеб был одним из лучших игроков нашей школьной футбольной команды.

Эмма покрутила волосы и нахмурилась. — Мы поссорились, и с тех пор он меня избегает, — она фыркнула и устроилась поудобнее на диване, похлопывая меня по бокам, чтобы я могла втиснуться. Я прижалась к одеялу, а она продолжила: — Я знаю, что он был неправ, поэтому жду, пока он извинится.

Я вспомнила небольшую ссору с Джеймсом по поводу доверия и того, что я его не заслужила. — Откуда ты знаешь, что это не твоя вина, Эм? — я спросила и быстро добавила: — Я имею в виду, я не принимаю чью-либо сторону, но что, если вы оба были правы и… не знаете, как решить эту проблему?

Саммер пошутила: — Общение очень важно для здоровых отношений.

— Как бы я ни ценила твой вклад, ни у кого из вас не было никаких отношений. Ни разу, — сказала Эмма и пристально посмотрела на меня. — Если бы Калеб хотел поговорить, он бы попытался связаться со мной и поговорить, но он избегает моих сообщений и всего остального. Я убью его, если он не придет на твою вечеринку по случаю дня рождения.

— О, нет, — простонала я, пряча лицо в подушку, когда вспомнила, что это будет послезавтра.

— О, да, — Саммер ухмыльнулась и присоединилась к нам на диване, извиваясь между нами и предлагая миску попкорна. Я взяла горсть. — Ты использовала вибратор и у тебя было несколько «О»?

Я поперхнулась и закашлялась, но еду проглотила. Они оба смотрели на меня широко раскрытыми глазами, и это заставило меня трепетать под их взглядом.

— Я еще не использовала его, — сказала я, извиваясь на диване, чувствуя странную боль от шлепков. Джеймс уложил меня к себе на колени после душа и обильно нанес холодный лосьон, который залечил синяки, и я не чувствовала боли. Он говорил мне такие приятные слова, медленно массируя мою кожу, хваля меня и даже помогая мне одеться, хотя я не нуждалась в его помощи. Это был такой заботливый момент.

Но потом он оказался свиньей.

Свинья.

— Я сообщу вам, когда воспользуюсь им. Кстати, спасибо за атмосферу, — я ухмыльнулась им обоим. — Я знаю, что получу от этого много пользы.

Эмма включила фильм и сказала: — Если хочешь еще игрушек, дай мне знать.

— Ребята, — успокоила нас Саммер. — Пожалуйста, позвольте мне сосредоточиться на кулинарных навыках Хоула.

Мы все согласно загудели, теряясь в дивном мире фильма.

— Мисс Миллер, — я напряглась и сохранила бесстрастное выражение лица, оторвав глаза от краски и встретившись с его голубыми глазами.

Я избегала его сообщений с тех пор, как он привез меня на ночевку. Он знал, что я приехала в школу с Эм и Саммер, потому что у Эммы был шофер. Он выглядел, как всегда, красивым в одной из своих хрустящих рубашек, но на нем была черная, которую я раньше на нем не видела. Его это устраивало, и мне это не нравилось. Растягиваясь на плечах и цепляясь за бицепсы, потому что он закатал рукава, чтобы продемонстрировать свои вены на предплечьях.

Даже лицо его было свежевыбрито, а под глазами не было мешков. Он не был похож на человека, который хотел извиниться за то, что был гигантским придурком.

Я посмотрела на него так пристально, что надеялась, что сексуальные очки, которые он носил, разобьются под моим взглядом. Но, конечно, они этого не сделали. — Да, мистер Джеймс? — спросила я, мой голос был полон сладости.

— Увидимся после уроков. Мне нужно с тобой кое-что обсудить.

— У меня другой урок, — соврала я.

Его глаза сузились, и он сказал строгим голосом: — Это не займет много времени.

Прежде чем я смогла отказать ему, он начал помогать одному из моих одноклассников. Я нахмурилась и сосредоточила все свое внимание на пустом холсте передо мной. Он дал нам свободу рисовать и раскрашивать все, что мы хотели, потому что все наши модели его впечатлили. Я собиралась покрасить его в мягкие пастельные тона, чтобы создать красивое небо с пейзажем, но мое настроение испортилось. Мне не хотелось разговаривать с ним или оставаться с ним наедине.

— Спасибо, что подождала, принцесса, — сказал он, когда последний ученик вышел из класса.

— Не называй меня так, — я скрестила руку и посмотрела на доску через его плечо. — Что ты хотел? Я…

— Я знаю, что у тебя сейчас нет занятий, — он подошел ближе, пока не оказался напротив меня перед своим столом. — Я хотел… Миа. Посмотри на меня.

— Я не хочу.

— Я не смогу извиниться перед тобой, если ты не посмотришь на меня.

— Я не хочу на тебя смотреть, — моя нижняя губа задрожала, и я отчаянно пыталась говорить сильно, но это вышло шепотом. — Ты сделал мне больно, Джеймс.

— Ох, принцесса, — теплая рука обхватила мою щеку, и я, наконец, встретилась с ним глазами, потрясенная тем, что его голубые глаза полны стольких эмоций. — Мне очень жаль, Миа. За то, что причинил тебе боль и сказал те резкие вещи, которые я не имел в виду. Тебе не обязательно меня прощать, но мне жаль, что я оттолкнул тебя.

— Зачем ты? — спросила я, прижимаясь ближе. — Ты сказал эти обидные вещи и сказал, что не доверяешь мне. Потом ты дал мне моего мягкого слона, без которого я не могу спать, и сказал, что заботишься обо мне. Меня это сбивает с толку, Джеймс.

Я увидела, как его горло дернулось, и на долю секунды трепетал перед его адамовым яблоком, прежде чем сосредоточиться на самом важном.

— Забота и доверие — две совершенно разные вещи, принцесса, — его глаза метнулись к моим губам. — Я забочусь о тебе. Я доверяю тебе. Но мне нужно время, чтобы подумать… Миа.

— Покажи мне, Джеймс, — я не прислушалась к его предостерегающему голосу и наклонилась ближе. Достаточно близко, чтобы между нами не было расстояния. Я облизнула губы и поднялась на цыпочки: — Покажи мне, что ты заботишься обо мне, папочка.

Его глаза расширились, и я снова потерялась в том, как он выглядел, каким страшным, устрашающим и в то же время прекрасным он казался. — Показать тебе, как, принцесса? — его голос был грубым, и он терзал мою спину, мурашки побежали по всему моему телу, и я выгнулась к нему, прижавшись грудью к его тонкой рубашке.

Мы были так близко, что я могла чувствовать его биение сердца сквозь слои ткани между нами. Я чувствовала, как его теплое дыхание касается моей щеки. И все же мне хотелось большего.

Жаждала этого.

— Поцелуй меня, — я сжала руки вокруг воротника его рубашки и прошептала: — Поцелуй меня, папочка.

Его губы приоткрылись, и мои глаза опустились на них, прежде чем сократить расстояние между нами двумя, прижимая свои губы к его. Между нами вспыхнуло электричество, пронзив нас, когда я вздохнула — наконец, наконец, наконец — пока он стонал. Я придвинулась к нему, и он прижался ближе, моя спина ударилась о край его стола, а его руки прижали меня на месте.

Из моего горла вырвался тихий стон, который он жадно проглотил и поцеловал меня с грубой страстью, которая была одновременно сладкой и пугающей. Я хотела большего. Мои руки легли на его мягкие локоны, а он обвил мою шею, как будто я когда-нибудь оторвусь от его поцелуя.

Джеймс целовал меня. И это было намного лучше, чем все, о чем я мечтала.