Ужин вчетвером

ГЛАВА ВТОРАЯ

Три месяца спустя субботним сентябрьским утром, таким же теплым и солнечным, как и в июне, Кейд отворил дверь тренажерного зала одного из университетов в Галифаксе. Последнее время он был слишком увлечен новой работой, слишком занят благоустройством новой квартиры, чтобы заниматься своей спортивной формой. Но теперь пора восстанавливаться.

Три четверти часа он провел, поднимая различные тяжести, потом направился в душ. Но как только вышел из зала, его внимание привлек женский голос, на минуту перекрывший голоса студентов, толкущиеся в коридоре в ожидании начала занятий. «Я сейчас приду, только схожу за пленками», — услышал он.

У него мгновенно закружилась голова. Лорейн. Он мог бы поклясться в этом.

Но что ей делать в этом переполненном здании субботним утром? Наверное, он просто сходит с ума. Сотни женщин обладают таким же грудным контральто.

Он направился в ту сторону, откуда раздался голос, и за углом столкнулся с его обладательницей.

Это действительно была Лорейн.

Сердце Кейда дало такой толчок, как будто он бросил на пол двадцатикилограммовую гирю. Почти автоматически его руки обняли ее, а сам он каким-то внутренним зрением увидал, что она с одной стороны стала совершенно иной, а с другой — как будто совсем не изменилась.

Ее волосы, обычно спускавшиеся локонами на плечи, теперь были завязаны в хвост, но цвет остался тот же, так же как и синева глаз. Она выглядела усталой.

Ее пальцы, упиравшиеся ему в грудь, были все такими же тонкими и сильными, но в девятнадцать лет она постоянно красила ногти в разные цветам а теперь они были свободны от лака. Колец на пальцах тоже не было.

Грудь у нее округлилась и была гораздо полнее, чем раньше, отметил он, и у него сразу стало сухо во рту.

— Кейд! — воскликнула она. — Кейд Макиннис… что ты тут делаешь?

Только теперь Кейд оказался в состоянии как следует разглядеть ее. На ней был костюм для занятий аэробикой: верх из блестящей розовой лайкры с таким декольте, что у него закружилась голова, и черные шорты, тесно облегающие круглые бедра. К своему ужасу Кейд почувствовал, что возбуждается.

Он резко оттолкнул ее от себя, не ожидая такого предательства со стороны своего тела, которое она несомненно тоже почувствовала, так как ее глаза удивленно округлились, а на щеках вспыхнул румянец.

— Я поднимал гири. А что здесь делаешь ты?

— У меня занятия аэробикой. Нет, я спрашиваю, что ты делаешь в этом городе? Я думала, что ты в Австралии. Или в Чили.

— В Австралии я был семь лет назад, а в Чили восемь. Теперь я живу здесь.

— Живешь здесь? С каких же пор?

— Переехал пару месяцев назад. Что-то ты не очень этому рада.

Мягко сказано. Она смотрела на него с испугом и даже ужасом. Почему появление человека, которого она когда-то втоптала в грязь, так испугало ее, всегда отличавшуюся самообладанием?

Трясущимися пальцами она откинула со лба прядь волос.

— О, мне совершенно все равно, где ты живешь. Просто я не ожидала увидеть тебя после стольких лет.

— Десяти лет, — подсказал Кейд. — Помнишь? Последний раз мы с тобой разговаривали возле бензоколонки в августе.

Спустя два дня после той драки. Он увидел, как она сначала побледнела, потом краска залила ее лицо.

— Наверное, так. Извини, но мне пора…

— Так ты стала студенткой на старости лет, Лорейн? — спросил он с неприятной улыбкой.

Она вздернула подбородок.

— Лори. Меня теперь называют Лори.

Но это был не тот ответ, которого он ждал.

— Лори… почему ты поменяла имя?

Подбородок поднялся еще выше.

— А почему бы и нет?

Другими словами, тебя это не касается, понял Кейд. Но, как ни странно, он посчитал, что укороченное имя очень подходит к ней. Лорейн была девушкой с водопадом волос и накрашенными ногтями.

— Но ты не ответила на мой вопрос, — сказал он.

— А, нет-нет, я не студентка.

Возле них остановился высокий блондин и дружески взял ее под руку.

— Привет, Лори, ты готова?

— Сейчас иду, Тори. Кейд, извини, мне пора. Было… очень приятно встретиться с тобой снова.

— Приятно? Скажи правду, Лори, ты бы ведь предпочла, чтобы я был где-нибудь в Патагонии. Как Рей?

Она бросила на него какой-то затравленный взгляд и пробормотала:

— Пока. — Потом быстро повернулась и присоединилась к группе студентов, спешащих в зал.

Кейд остался на месте и смотрел вслед женщине, которую он когда-то любил со всей юношеской страстью, а потом так же глубоко ненавидел.

Он вдруг понял, что она так же неравнодушна к нему, как и он к ней. Во всяком случае, его внезапное появление почему-то напугало ее.

Заглянув сквозь стеклянную дверь в зал, он увидел, как Лори выполняет упражнения перед студентами. Она обучала их аэробике.

Лорейн Картрайт учит студентов аэробике? Что, черт возьми, происходит? Лорейн, которую он когда-то знал, могла бы скакать на породистой лошади или делать покупки в Монреале, или отправиться на концерт в Нью-Йорк. Но преподавать аэробику?

Класс был смешанным: там были и мужчины, и женщины, молодые и не очень, а в заднем ряду он заметил пару седых голов. Блондин Тори расположился в первом ряду и энергично повторял упражнения вслед за Лори. То, как волновалась ее грудь при каждом движении, вновь возбудило Кейда. Холодный душ, вот что тебе нужно, подумал Кейд, и в этот момент заметил взгляд, который Лори бросила в его сторону.

Жаль, что я не в Патагонии, правда, Лори? Очень плохо, что я здесь, в Галифаксе. Потому что у нас с тобой есть одно незавершенное дельце, и я хочу во что бы то ни стало довести его до конца:

Как бы прочитавшего мысли, она отвела взгляд и снова усердно принялась за упражнения. Кейд тоже достаточно насмотрелся на нее, так что, накинув на плечи полотенце, направился в душ.

Когда он вышел оттуда в джинсах и летней рубашке с влажными волосами, занятия аэробикой все еще продолжались.

Кейд подошел к дежурному и попросил у него график занятий группы аэробики. Лори была записана под именем Л. Картрайт. Она вела занятия шесть дней в неделю. Кейд нахмурился. Что могло заставить Лорейн, у которой всегда было в жизни все, что она хотела, вести занятия шесть дней в неделю? Наверняка за это платили совсем мало. В задумчивости он сложил график и засунул его в свою спортивную сумку. Потом подошел к девушке, которая выдавала полотенца.

— Я занимаюсь в тренажерном зале, нельзя ли на следующей неделе посетить пару занятий аэробикой, может быть, мне понравится и я куплю абонемент?

— Без проблем, — ответила она. — Вам достаточно взять по дороге разовый пропуск, и все.

Он решил в понедельник прийти на занятия, а потом прямо спросить обо всем у Лори. Им вообще о многом надо поговорить. Пусть объяснит свои поступки десятилетней давности. И еще хотелось бы знать, что происходит в ее сегодняшней жизни. Ей придется ответить на его вопросы. Может быть, тогда ему удастся освободиться от навязчивых мыслей о ней.

Кейд направился к выходу. Тут он обратил внимание на двух маленьких девочек, сидящих на стульях около гимнастического зала. Обе светловолосые, только у одной волосы прямые, другая в кудряшках. Дочери Лори, мелькнуло у него в голове, — девочки с фотографии.

Кейд глубоко вздохнул и направился прямо к ним.

— Привет, — ласково произнес он. — Меня зовут Кейд. Мы с вашей мамой старые друзья. Как вас зовут?

Младшая тут же подняла на него свои голубые глаза.

— Нам нельзя разговаривать с незнакомыми людьми.

— Вы ждете, когда за вами придет ваш папа?

Обе девочки посмотрели на него с одинаковой враждебностью и ничего не ответили.

— Наверное, мне не стоило спрашивать об этом, извините. Надеюсь, мы с вами снова скоро встретимся, — пробормотал Кейд и, толчком открыв входную дверь, вышел наружу.

Да, этот раунд он проиграл. Но почему он удивлен, что у дочерей Лори такой сильный характер? Лори сама никогда не отличалась забитостью.

И тем не менее следующий раунд будет за ним.

В понедельник без пяти двенадцать Кейд вошел в гимнастический зал. Там уже было два иди три человека. Лори на коленях стояла на полу у магнитофона, налаживая пленку. Он бесшумно подошел к ней.

— Доброе утро. Или уже добрый день?

Ока вздрогнула всем телом и замерла. Потом медленно повернулась к нему и поднялась.

— Доброе утро, Кейд. Тренажерный зал через две двери. Ты что, забыл?

— К сожалению, мне мало что удается забыть. — Он протянул ей разовый пропуск. — Решил сегодня позаниматься аэробикой. Всегда надо стремиться к новому, не так ли?

— И ты решил заниматься в моем классе?

— Вот именно.

В этот момент в зал вошли еще четверо.

— Ну ладно, — наконец произнесла Лори. — Только постарайся не перенапрячься в первый день.

Он посмотрел ей вслед. Сегодня на ней был зеленый топ и синие шорты. И опять они облегали то, что нужно. Фигура у нее была восхитительная, не скажешь, что она мать двоих детей.

В зале собралась уже почти вся группа. В последний момент вбежала запыхавшаяся женщина средних лет, в которой Кейд узнал приемщицу из фотостудии. Она подозрительно взглянула на него и на всякий случай отошла подальше. В другой раз это наверняка бы позабавило Кейда.

Занятия начались. Очень скоро Кейд понял, что Лори — настоящий профессионал. Она чувствовала себя хозяйкой в классе, обращалась к людям по имени, знала, как ободрить их в нужный момент, добивалась техничного исполнения. Темп был настолько высоким, что потребовал от Кейда концентрации всех мыслей и усилий. Тем не менее он постоянно отставал и сбивался. Остальные, казалось, привыкли к такой скорости и выполняли упражнения почти автоматически. Особенно хорошо получалось у высокого белокурого Тори.

Вспомнив о своем отце, который слыл великолепным танцором, Кейд еще раз попытался синхронно повторить упражнение и снова сбился с ноги. Именно в этот момент Лори взглянула на него и произнесла с ласковой улыбкой:

— Попробуй вначале следить за ногами, а руки повторят движение сами собой.

Безусловно, Кейд нашел бы что ответить, но пот застилал ему глаза, а сам он был слишком занят тем, чтобы не отстать от остальных.

Тем временем Лори уже переключилась на другое упражнение.

— Делайте бедрами круговые движения, вот так, — продемонстрировала она, и Кейд, только взглянув на плавные движения ее круглых бедер, снова сбился с ритма.

Он всегда так гордился своей физической формой, а теперь никак не успевал координировать свои движения! Лори же прыгала так, как будто в ее ноги вставлены пружины, заряжая весь зал своей энергией, явно наслаждаясь движением. Эта была совсем не та женщина, которую он помнил. Лорейн ни за что не опустилась бы до подобного занятия, не говоря уже о том, чтобы получать от него удовольствие.

Когда занятия закончились и Лори удалилась в конец зала, чтобы собрать записи, он подошел к ней. На ее топе проступили пятна пота, вдоль спины и под грудью. Кейд ничего более эротичного не видел за всю свою жизнь.

— Ты просто замечательно ведешь занятия, — сказал он. — Спасибо.

— Это моя работа, — ответила она.

— Выпьешь со мной кофе? Или перекусим где-нибудь в кафе?

— Нет. Спасибо.

Пора было сказать то, что он так тщательно и долго репетировал.

— Лори, — произнес он, беря ее за локоть, — ты прекрасно понимаешь, что нам надо поговорить.

У нее дрогнули ресницы.

— Я могу тебе сказать только одно, Кейд… но очень важное. Мне действительно жаль, что много лет назад я частично послужила причиной твоего увольнения. Действительно жаль. А теперь позволь мне пройти, пожалуйста.

— Частично? — вспыхнул он. — Я думаю не так.

— Частично. Я имею в виду именно это.

— Меня выгнали из-за тебя.

— Все гораздо сложнее.

— Все очень просто. Ты сказала своему отцу, и он меня выгнал.

— Тебе просто удобно так думать. — Лори вырвала руку. — Пусти! И нам больше не о чем говорить.

— А почему тогда ты так испугалась, когда увидела меня?

— Кейд… — Лори потупилась. — Прошлое есть прошлое. Умерло и похоронено. Я никогда не верила в воскрешение и не собираюсь верить сейчас. Я не хочу разговаривать с тобой. И не хочу, чтобы ты разговаривал с моими детьми. Тебе все ясно?

— Да, наверное, мне не следовало с ними заговаривать, — пробормотал он, — прошу прощения.

— Не понимаю, как ты догадался, кто они.

— Да они похожи на тебя как две капли воды. К тому же я видел фотографию вас троих в витрине фотостудии. Женщина из этой студии занималась сегодня у тебя аэробикой.

— Ты хочешь сказать, что Салли поместила нашу фотографию в витрину? Ну она у меня получит!

Кейд не собирался разговаривать о Салли.

— Ответь мне на один вопрос. Почему ты взялась за эту низкооплачиваемую работу? Ведь у тебя же богатый муж и очень богатый отец.

Она проигнорировала его вопрос с былым высокомерием.

— Мне нечего тебе сказать. Ни слова. Если ты будешь преследовать меня, я напишу жалобу, и тебе не разрешат посещать мои занятия.

— Трусихой ты никогда не была, — ответил он и решил использовать грязный прием. — А помнишь ту ночь, когда ты решила броситься мне на шею? Или ты забыла об этом точно так же, как забыла и наш разговор возле бензоколонки? Помнишь? Мне подбили глаз, сломали три ребра и два пальца.

Она закусила губу, и Кейд подумал, что навсегда лишился возможности разговаривать с ней. Но ему так не понравилось, что она употребила слово «преследовать»!

— Ненавижу копаться в прошлом! — вскричала она. — У нас были совершенно разные жизненные пути с тех пор, и они остались такими же и сейчас.

Он отпустил ее руку.

— Я все еще не достоин тебя, не так ли? Я ведь просто механик. Грязная обезьяна. Настолько ниже тебя, что ты даже не хочешь выпить со мной кофе?

— Это не… — Она вдруг остановилась и провела пальцами по его запястью. — Кейд, что это?

На его левом запястье был глубокий шрам

— Несчастный случай на нефтяной скважине в Северном море. Это произошла два года назад. Но тебе то какое дело, Лори?

Она опустила руку и глубоко вздохнула. Потом тихо-тихо произнесла:

— У нас обоих шрамы, не так ли? Некоторые из них снаружи, некоторые внутри. Это то, что с нами делает жизнь. Пожалуйста, послушай меня. Я не хочу делать тебе больно и вовсе не смотрю на тебя сверху вниз. Но нам с тобой нечего больше сказать друг другу. Ты должен понять это и оставить меня в покое.

— Но где твои шрамы?

— Кейд… пожалуйста.

Ему всегда нравился цвет ее глаз, он колебался между синим и зеленым, как вода в озере в летний день. Сейчас эти глаза были полны мольбой.

— Очень трогательно. С тех пор как мы расстались, ты выучила еще пару трюков, — язвительно заметил он.

— Ты ненавидишь меня, не так ли? — прошептала она.

— Ну вот, наконец-то поняла. Ты можешь назвать хоть одну причину, по которой я мог бы этого не делать?

Ее лицо посуровело:

— Не могу, — ледяным тоном ответила она.

— Я всегда считал, что Рей чертовски ревнив. Ты его боишься? Боишься, как бы он не узнал, что мы снова встретились?

На ее лице появилось необъяснимое выражение: растерянность и боль.

— Я замужем, — сказала она, — и это…

— Но почему ты не носишь кольца?

— Здесь? — усмехнулась она. — Знаменитые бриллианты Картрайтов?

Кейд вдруг понял, что растерял весь свой боевой пыл — да и был ли этот пыл боевым?

Тайные надежды Кейда на то, что они с Реем развелись — разве не заканчивается каждый третий брак разводом? — были разбиты. Да и то, к чему он себя готовил — долгий разговор с выяснением отношений, — тоже не складывалось. Очевидно, дело не в этом, а совсем в другом: ему хотелось обнять ее и зацеловать до смерти. Есть Рей или нет Рея. Замужем она или нет. Сделав такое открытие, Кейд некоторое время молчал, потом вздохнул и посмотрел на Лорейн.

Он совершенно не представлял, что говорить дальше. Потому чо все шло совершенно не так, как он репетировал. Она решила проблему за него.

— Мне пора домой, — холодно сказала она. — До свидания, Кейд.

У него язык застрял в горле. Он смотрел вслед покачивающимся бедрам, гордо посаженной голове. И только когда за ней закрылась дверь, понял, какие чувства владеют им. Это была не ненависть. Не гнев. Все не так просто. Он чувствовал боль. Всеохватывающую боль. Лори Картрайт хотела иметь с ним дело не больше, чем Лорейн Кемпбелл.

Боль? Оттого, что женщина, которую он презирал, отвергла его? Наверное, он сходит с ума.

Когда он вошел в гараж, Сэм проверял коробку скоростей «Фольксвагена-Пассата». Повернувшись к Кейду, он внимательно посмотрел на него.

— Ну как ленч?

Кейд сделал неопределенный жест рукой, который мог означать все что угодно.

— А что ты ел?

— Что?

— Ну, на ленч? — терпеливо повторил Сэм.

— Ничего. Я забыл. Забыл поесть. Я ходил в тренажерный зал.

— С тобой все в порядке, парень?

Нет, подумал Кейд, Со мной не все в порядке. Я могу думать только о женщине с синими глазами и прекрасным телом, за которую готов отдать жизнь. И это я, который все эти годы прекрасно мог сдерживать свои чувства.

— Все в порядке, — вслух ответил он.

— Не надо обманывать меня, — мягко возразил Сэм.

— Извини, Сэм, — после долгой паузы произнес Кейд. — Это все из-за женщины, понимаешь?

— Быстро же ты… ведь не прошло и трех месяцев, как ты переехал сюда. Хотя ничего удивительного, ты всегда привлекал женщин.

Кроме одной.

— Я не хотел бы говорить об этом, — пробормотал Кейд сквозь зубы.

— И в этом тоже нет ничего удивительного, многословным тебя никогда нельзя было назвать, — усмехнулся Сэм. — Перекусим вместе после работы. Не умирать же с голоду из-за любви.

Любовь? Любовь была тогда, десять лет назад. То, что он чувствовал сейчас по отношению к Лори, любовью назвать нельзя. Желание, страсть и ярость, которые пугали cвоей силой. Но не любовь.

Вечером Кейд позвонил матери. Нина Макиннис была школьной учительницей, которая ухитрилась за много лет работы и несмотря на семейные неурядицы не потерять интерес к обучению подрастающего поколения, гораздо больше увлеченного противоположным полом, чем современной литературой. Отец Кейда, Дэн, необыкновенно привлекательный мужчина и великолепный танцор, был законченным алкоголиком и несколько раз в году впадал в запои. Нина страдала молча, а Кейда это приводило в состояние безумной ярости. Потом отец умер, Кейд уехал, и Нина осталась одна — строгая, печальная, но вечно занятая.

Два года назад она вышла на пенсию и замуж за директора школы. Директор был вдовцом, не прикасался к бутылке, был наделен чувством юмора и страстью к путешествиям. Кейд впервые навестил их пару месяцев назад и остался очень доволен как директором, так и переменой в матери.

Мать взяла трубку и страшно обрадовалась, услышав голос сына.

— А я думал, что вы с Вилбуром уехали куда-нибудь в Монголию. — Кейд любил подшучивать над ее новым увлечением.

— Вилбур сидит в гостиной и смотрит хоккей, — ответила мать смеясь в ответ. — Но на Рождество мы планируем улететь на Гавайи.

— Отлично. Передавай ему привет. — Они поболтали о том о сем, потом Кейд сказал: — Недавно я тут встретил одного парня, он напомнил мне о Рее Картрайте. Ты случайно не знаешь, они с Лорейн живут в Галифаксе?

— Не думаю. Сразу после свадьбы они уехали в Торонто. Насколько я знаю, они там живут и сейчас. Но он никогда не был твоим приятелем, а ее, я надеюсь, ты давно выбросил из головы.

Если бы.

— Ну конечно, — произнес он вслух. — А как ты думаешь, если на полу в кухне будут зеленые циновки, то какого цвета должны быть стены?

Нина отнеслась к подбору цвета со всей серьезностью, и Лорейн была забыта.

Получив приглашение на воскресный обед, Кейд повесил трубку и взял телефонный справочник. Там были две Л. Картрайт, ни одного Рея Картрайта и один Р. Картрайт, живший где-то у черта на куличках.

Но зачем ему все это нужно? Даже если одна из Л. Картрайт окажется Лори, она все равно не будет разговаривать с ним. Она сегодня дала это понять достаточно ясно.

Но почему она казалась такой испуганной? Неужели из-за Рея? И что это за шрамы?

Может быть, Рей плохо с ней обращался?

Рей был крупным мужчиной, всего на пару дюймов ниже Кейда. При мысли о том, что муж мог насиловать Лори, Кейду сделалось плохо. От жутких мыслей он даже прикрыл глаза. Я убью этого подонка, если это правда, пронеслось у него в голове.

Наверное, Лори действительно боится Рея и именно поэтому просила не приближаться к ней и не заговаривать. Не подходить к ее детям, не заниматься аэробикой в ее классе.

Не забросить ли этот чертов телефонный справочник? Тебе уже тридцать четыре года, пора забыть прошлое.

Ты был один все эти годы, пусть так и будет дальше.

Кейд засунул справочник в ящик стола и с треском задвинул его. Он забудет ее. Начнет встречаться с другими женщинами.

У Мигеля, механика в гараже, есть сестра, которая обожает ходить в кино. На следующей неделе идет «Английский пациент», вот на него они и пойдут.

А вообще он будет искать свою женщину, искать до тех пор, пока не найдет ту, которой будет интересен он сам, а не обручальные кольца.

Совет, который Кейд дал сам себе — держаться подальше от Лори, — был хорош со всех сторон. И помог бы решить абсолютно все проблемы. Но на следующей же неделе он столкнулся с ней дважды, причем совершенно случайно. И каждый раз приходил к выводу, что совет оказался бесполезным.

Он снимал квартиру в северной части города, в пяти кварталах от гаража. И хотя район был далеко не фешенебельным, Кейду квартира нравилась. Она занимала весь второй этаж старинного дома, в ней были камин, паркет и просторные комнаты. И еще ему нравилось по утрам ходить пешком на работу, болтая по дороге с новыми знакомыми.

Для человека, проведшего девять лет в скитаниях по белому свету, во всем этом была своеобразная прелесть.

Спустя три дня после занятий аэробикой Кейд шагал по улице в полдевятого утра, мысленно поздравляя себя с тем, что за вчерашний вечер ни разу не вспомнил о Лори. Прошлое наконец заняло подобающее ему место. Сегодня он порасспрашивает Мигеля о его сестре.

Краем глаза он заметил женщину в синем пиджаке на противоположной стороне улицу и чуть не споткнулся.

Это была Лори Картрайт. Она толкнула дверь комиссионного магазина и скрылась внутри!

Лори? В комиссионке? Лори, покупавшая платье за деньги, которые его отец зарабатывал за неделю?

Наверное, она ищет работу.

Он не смог удержаться, чтобы не заглянуть в окно магазина. Лори перебирала одежду в отделе для девочек.

У Кейда появилось ощущение, что он смотрит фильм, причем какой-то неправильный фильм. Как будто режиссер перепутал сценарий. Словно почувствовав на себе чей-то взгляд, Лори обернулась и заметила его. На ее лице появилось выражение ужаса, потом она вскинула голову и повернулась к нему спиной. Яснее ясного, она велела ему исчезнуть. Из ее жизни. Навсегда.

Оставь меня… пожалуйста.

Кейд толкнул входную дверь и подошел к ней.

— В чем дело, Лори? Десять лет назад ты бы и на пять кварталов не подошла к такому месту.

Она выпрямилась, синие глаза блеснули.

— Сколько раз тебе повторять, что я в тебе не нуждаюсь? По-моему, это не так трудно уяснить.

— Я просто хочу узнать, в чем дело!

— Все дело только в том, что ты не хочешь оставить меня в покое.

Вмешалась продавщица.

— Тебе помочь, Лори?

— Нет, спасибо, Марта, он уже уходит.

— Я ухожу только потому, что опаздываю на работу.

Кейд вышел на улицу, погруженный в раздумья. Неужели Рей потерял cвои деньги? Банкротство — вполне обычная вещь. Иначе почему Лори покупала бы детям поношенные вещи?

Хотя, в принципе, какая ему разница?

Но какой усталой она выглядела! Если бы он мог, схватил бы ее на руки, отнес бы в свою квартиру и заботился бы о ней… о женщине, которая когда-то презирала и унижала его, Никакое прошлое не могло заглушить в нем желание заботиться о ней и заниматься с ней любовью. Заниматься любовью днем и ночью. И черт с ними со всеми, с ее детьми и мужем.

Целый день Кейд вкалывал не покладая рук.

С Мигелем о его сестре он так и не поговорил.

В субботу Кейд решил проехаться по магазинам и купить, наконец, стереоколонки для своей квартиры.

После нескольких солнечных, теплых дней, которые случаются в сентябре в Новой Шотландии, в выходные, как нарочно, зарядил дождь. Даже зонтик не спасет от такого ливня, подумал Кейд и в ту же минуту узнал в женщине, прячущейся от дождя на автобусной остановке, Лори.

Я из всех стараюсь избегать тебя. Забыть тебя. Так какого же черта ты постоянно попадаешься мне на пути?

Потому что Галифакс — маленький город?

Или потому что мне это на роду написано?

Она опять была в синем пиджаке, в руке — спортивная сумка. Наверное, спешит на аэробику.

Он подъехал к тротуару, стараясь не забрызгать ее. Опустив стекло, крикнул:

— Садись, подвезу.

Как только Лори узнала его, ее лицо превратилось в маску. Капли дождя катились по щекам словно слезы. Она повернула голову в надежде увидеть подъезжающий автобус, и этот жест был похож на движение марионетки на веревочке. У Кейда перехватило дыхание. Только после того как она убедилась, что автобуса не видно, она открыла дверь и села рядом.

Спокойно, приказал себе Кейд, а вслух произнес:

— Нажми вон на ту черную кнопку, стекло поднимется. И часто у вас в Галифаксе такая погода?

— Нет, — ответила Лори приглушенно, откинув назад волосы.

У Кейда нервы были напряжены до предела. Вот она, рядом, но все же недосягаема. Заставив себя сконцентрироваться на управлении машиной, он спросил:

— Ты едешь на гимнастику?

Лори кивнула и снова напомнила ему марионетку.

— Если тебе по дороге, — сказала она. Ему действительно было по дороге, но это ничего не значило.

— Я смотрю, ты не взяла с собой девочек, — заметил он.

— Мне удалось найти человека, чтобы посидеть с ними, — она бросила на него быстрый взгляд. — А ты живешь недалеко отсюда?

— Да.

— А где работаешь?

— В гараже. — Потом, неожиданно для себя самого он добавил: — Лори, если тебе вдруг понадобится какая-то помощь, только скажи. — И так же неожиданно широко улыбнулся. — Считай, что ради прежних денечков.

Лори смотрела на него, широко раскрыв глаза, и он, недоумевая, спросил:

— В чем дело?

Она шепотом ответила:

— Я забыла, как ты улыбаешься. Твоя улыбка… заставила меня почувствовать… о Господи, не знаю, что говорю.

Его сердце колотилось в груди как шарик от пинг-понга, и снова слова вылетели из него помимо воли:

— Ты можешь говорить мне все что угодно, Лори.

Она теперь смотрела на свои руки, зажатые в коленях.

— Нет, не могу, — пробормотала она, и к своему ужасу он увидел, что теперь по ее щекам скатываются вовсе не капли дождя.

— Лори…

Но тут сзади раздались автомобильные гудки, и Кейд был вынужден переключить свое внимание на дорогу.

Едва слышно Лори сказала:

— Забудь об этом разговоре, Кейд. И о нашей встрече. Я просто устала. И всегда ненавидела ветер.

— Да, — медленно ответил он, — ты рассказывала мне о том как потерялась в вeтреный день, когда была совсем еще маленькой.

В тот день, когда она рассказала ему об этом, он мыл один из автомобилей ее отца, а она пришла забрать свою маленькую красную спортивную машину, чтобы ехать на скачки.

— Тогда у тебя улетел шарф, помнишь? Я побежал и поймал его к лилиях.

— Они цвели больше недели в тот год. — Она закусила губу. — Неужели мы ничего не сможем забыть?

Никто, кроме Кейда, не различил бы боль в этих словах.

— Нет, — ответил он. — Не сможем. Но мне казалось, что твои воспоминания должны быть счастливыми.

— Правда? — саркастически переспросила она. — Тогда ты ошибаешься.

— Ну вот мы и приехали.

— Спасибо, что подвез, — сухо и вежливо поблагодарила она и вышла из машины.

Вот и все. Черт его дернул болтать эту ерунду про помощь.

В самом сумрачном настроении он подъехал к магазину музыкальных товаров и истратил там гораздо больше денег, чем планировал.

Установив колонки, Кейд бесцельно бродил по пустым комнатам, потом с облегчением вздохнул, вспомнив, что сегодня вечером ужинает с Сэмом, а завтра — с Вилбуром. Все же меньше времени будет вспоминать о Лори.

Сэм повел его в свой любимый ресторанчик.

— Наедайся как следует, парень. За последнее время ты здорово отощал.

Они заказали пиво, бифштексы о жареной картошкой и греческий сала? За едой Сэм поинтересовался, когда Кейд думает обзавестись подружкой.

— Тебе, наверное, самому не терпится жениться еще раз, — иронически заметил на это Кейд.

Сэм в ответ невесело усмехнулся.

— Вот уж нет. После смерти Бонн я и не смотрю ни на кого. Да и смешно в моем возрасте начинать ухаживать за кем-то.

Кейд тут же устыдился своих слов, он ведь прекрасно знал, каким ударом была для Сэма смерть жены, с которой тот прожил долгие годы.

— А вот у моей матери новый муж, — сообщил он. — Думаю, это никогда не поздно.

— У Мигеля сестра — настоящая красавица. У нее такие же черные волосы, как и у тебя, и она обожает танцевать.

Кейду очень захотелось рассказать Сэму о своей первой любви, но он с детства привык советоваться только с самим собой. Вместо этого он сказал:

— Я встречался с Бони всего пару раз, но она мне очень понравилась. Как вы с ней познакомились? Ты ведь был счастлив с Бонн?

— Да, Кейд. Дай тебе Бог встретить такую женщину, как моя Бони.

Кейд внимательно слушал рассказ Сэма — он умел слушать гораздо лучше, чем говорить. Это было первое, на что постоянно жаловалась его мать. Еще у нее завелась привычка сетовать, что он не предпринимает никаких шагов к тому, чтобы у нее появились внуки. А ей очень хотелось, чтобы у нее были внуки — мальчики, девочки.

Две маленькие девочки, Рэчел и Лидди. Именно так звали дочерей Лори.

Прошла еще одна неделя. Квартира понемногу приобретала жилой вид, в гараже Кейду удалось установить приятельские отношения с остальными механиками, которые поначалу настороженно отнеслись к новому партнеру Сэма. Но Кейд был не только отличным механиком и настоящим тружеником, он был кристально честен и умел себя держать. Все эти перемены радовали Кейда, ему по-настоящему нравился гараж, который, кроме всего прочего, оказался настоящей золотой жилой.

В субботу он решил прийти на работу пораньше, чтобы как следует ознакомиться с весьма запутанным делопроизводством Сэма, которое к тому же велось совершенно оригинальным способом. Еще в Сиэтле Кейд закончил бухгалтерские курсы и хорошо понимал, какие изменения необходимо срочно внести, причем сделать это следует очень деликатно. И в первую очередь нужно приобрести компьютер, в наше время отчетность в картонных промасленных ящиках смотрится несколько странно.

К часу дня он выполнил все, что наметил. Теперь можно пойти в гимнастический зал, Лори наверняка уже ушла.

Но первое, что услышал Кенд, войдя в здание, был звонкий голосок Лидди.

— Он обязательно придет, вот увидишь, — кричала раскрасневшаяся девочка.

— Нет, мама сказала, не придет!

— Но он же мой папа!? Он не может все время жить без нас.

— Они развелись, — втолковывала ей Рэчел. — Мама тебе тоже это рассказывала, ты прекрасно помнишь.

У Лидди голос задрожал от слез.

— Мне нет дела до их глупого развода. Я хочу, чтобы он приехал домой.

— Нет, он больше никогда к нам не приедет, — упрямо повторяла Рэчел.

Повернув голову, Кейд увидел застывшую в дверях Лори. Она смотрела прямо на него.

Значит, ты мне лгала, подумал он. Никакая ты не замужняя женщина, ты разведена. Свободна.

Эти слова стучали в голове подобно барабанной дроби. Ты лгала. Ты свободна. Ты лгала. Ты свободна.

В этот момент Лидди заметила мать. Она пулей подлетела к ней, рыдая.

— Папочка когда-нибудь вернется, правда, мама?

— Нет, — спокойным голосом ответила ей Лори, не отводя взгляда от Кейда. — Он не вернется, я тебе уже говорила, дорогая.

— Но я не думала, что это правда, — всхлипнула Лидди.

— А я знала, что это правда, — вмешалась Рэчел.

— Он уехал в Техас, — сказала Лори все таким же спокойным, мертвым голосом. — Это очень далеко отсюда, Лидди.

— В Техасе живут одни ковбои, — упрямилась Лидди.

— Твой отец живет в городе, дорогая. Там есть большой-большой город.

Рэчел неловко потрепала сестру по плечу.

— Лидди, мы опоздаем на фильм, ты же так хотела его посмотреть!

Лори наконец отвела глаза от Кейда, взглянула на часы.

И тут раздался крик Рэчел:

— Не может быть! Смотрите, автобус ушел. Мы опоздали на автобус! Мы целую неделю собирались посмотреть этот фильм!

Она тоже была на грани слез. Кейд подошел к ним и предложил:

— Я отвезу вас. Как раз успеете к началу.

— Нет, мы не можем, — запротестовала Лори. — Мы…

— Я знаю, вы мамин приятель, — вмешалась Рэчел. — Вы разговаривали с нами на той неделе. Поедем, мам. Лидди так хочет посмотреть про всех этих далматинов!

— Моя машина на стоянке. Во сколько начинается фильм?

— В час сорок пять, — пробормотала Лори. — Я немного задержалась на занятиях.

Кейд чувствовал себя на седьмом небе от счастья.

Лидди смотрела на него во все глаза, Кейд чувствовал ее неприязнь.

— Лидди… я хочу всего лишь отвезти вас в кино.

Лидди вместо ответа зарылась лицом в пиджак матери.

— Ты же хотела увидеть этот фильм, Лидди, в кино развеселишься, — сказала Лори. — Давайте примем предложение Кейда… но ты ведь, кажется, только что пришел, Кейд?

— Да, но у меня весь день впереди.

— То есть никаких свиданий не запланировано? — вырвалось у Лори, тут же вспыхнувшей от своих слов.

— Нет, если не брать в расчет свидания с матерью, — ответил он и решил считать ее слова началом примирения. — А у тебя?

— Если ехать, то ехать, — сердито ответила она. — Лидди, достань платок, и высморкайся.

Кейд повел их к машине, усадил девочек на заднее сиденье. Лори уже сидела впереди.

— Это что, «мерседес»? — спросила она. Прозвучало это так, как будто она хотела спросить, откуда у него «мерседес».

— Это подержанная машина, — ответил он, плавно выезжая со стоянки. — Я купил ее еще в июне, когда приезжал в этот город, и Сэм, мой партнер, потратил целое лето, чтобы привести ее в божеский вид.

Лорейн в ответ надменно вздернула бы голову, не подумав даже извиниться. Лори выглядела пристыженной. Эта разница между Лорейн и Лори все больше и больше интересовала Кейда. У него накопилось много вопросов. Рей не мог не обеспечить ее как следует, но даже если он этого не сделал, у нее богатый отец. Почему же она живет так трудно, почему вынуждена работать? И где она живет, в каком-нибудь дешевом районе? Почему?

Вслух он произнес:

— Ты не представляешь, как я рад, что ты сегодня задержалась на занятиях. Лори.

Она ничего не ответила, но ее руки сильнее сжали лацканы пиджака. На пальцах нет колец, подумал Кейд, потому что она не замужем.

Он подъехал к кинотеатру.

— Желаю вам как следует повеселиться.

— Спасибо, — поблагодарила Рэчел, улыбнувшись ему. Лидди взглянула на него исподлобья и ничего не сказала. Лори вышла из машины, неодобрительно посмотрела на младшую дочь и покачала головой.

— Спасибо тебе, Кейд.

— Может быть, на следующей неделе мы выберемся куда-нибудь выпить кофе, — сказал он. Лори, бросив на него сердитый взгляд, хлопнула дверью. И три белокурые феи оставили его одного.

Он посмотрел им вслед и решил отправиться к матери, на гимнастику ехать расхотелось.

Разведена. Свободна.