Ужин вчетвером

ГЛАВА ПЯТАЯ

В три минуты девятого в субботу вечером Кейд подкатил к кирпичному дому на Келтик-стрит. Лори уже ждала его в вестибюле и выбежала к машине. Она улыбнулась:

— Какой замечательный вечер! Вполне можно было бы пройтись пешком.

— Только если вдвоем со мной, — ответил он. — Ты сегодня отлично выглядишь.

— А ты эту улыбку тренировал перед зеркалом?

— Какую улыбку?

— Улыбку, которая может заставить меня последовать за тобой хоть в Чили. На коленях.

Он понял, что она дразнит его, и рассмеялся.

— Да, работал над ней весь день. Боюсь, из-за этого нам придется довольствоваться заказной пиццей на ужин.

У нее вытянулось лицо.

— Правда?

— Шучу. Я два часа провел на кухне.

— Наверняка это гамбургеры.

— Неужели ты из тех женщин, которые считают, что мужчины готовить не умеют?

— Я смогу ответить на этот, вопрос только в конце сегодняшнего вечера.

Остановившись на красный свет, Кейд искоса разглядывал Лори. Как же она красива! Умело наложенный макияж делал ее глаза таинственными и бездонными. Ее профиль сводил Кейда с ума. Он очнулся, когда машины сзади загудели.

— Ты так и не поблагодарила меня за комплимент, — заметил он, смеясь.

— Этим занимаются только пожилые женщины.

— Да, мне говорили, что хороший макияж делает женщину моложе на десять лет, — съехидничал он.

На этот раз рассмеялась Лори. Кейд был рад, что ей не изменило чувство юмора. Способность смеяться над собой он ценил выше всего. Услышав ее искренний смех, он почувствовал, что счастлив. Счастлив оттого, что рядом с ним в машине сидит женщина, которую он совсем недавно ненавидел. Счастлив вдыхать аромат, повеявший от ее волос, когда она повернула голову, счастлив, что она рядом.

Теперь никакой ненависти не было и в помине.

— Давно я не слышал твоего смеха, — сказал Кейд. Но он очень хорошо его помнил. Если какой-то смех можно назвать сексуальным, то у Лори он был именно таким.

— Как все-таки странно ходить на свидание! — говорила между тем Лори. — По крайней мере я считаю, что у нас с тобой свидание.

— Я тоже.

— Я не ходила на свидание с тех пор, как мне исполнилось девятнадцать. Не уверена, что знаю, как себя вести. Странное чувство — ожидание неизвестного.

— Лори, я не собираюсь нападать на тебя, как только ты переступишь порог моей квартиры. Ты в полной безопасности со мной, поняла? Хотя не могу сказать, что не хотел бы напасть.

— Понятно, — ответила она таким тоном, что было ясно: ничего ей не понятно.

— Посмотри на меня. Лори, я не Рей.

— Я никогда и не сравнивала тебя с Реем, — довольно враждебно ответила она.

Растерявшись, Кейд все же продолжал:

— Я просто хочу, чтобы ты чувствовала себя со мной в полной безопасности. Несмотря на то, что ты сейчас в десять раз красивее и желаннее, чем была в девятнадцать лет, а я вполне нормальный мужчина, который не может этого не замечать. В безопасности. Можешь ты это понять?

— Нормальный? Ты? Если ты обычный мужчина, то помоги Господь бедным женщинам! Ты без сомнения самый сексуальный мужчина, которого я когда-нибудь видела… а я уж их повидала.

Меньше всего Кейд ожидал услышать такое.

— Кто, я?

— А ты когда-нибудь смотришься в зеркало?

— Только когда бреюсь.

— А разве, не замечаешь, как женщины от семнадцати до семидесяти смотрят на тебя?

— Ты издеваешься надо мной?

— Нет! Хотя, знаешь, мне самой не верится, что я смогла произнести такое. О твоей сексуальности.

— Значит, ты берешь эти слова назад?

— Нет. Но мне следовало использовать другое слово.

— Например, какое?

Она нахмурилась.

— Ну, например, привлекательный. — Она бросила на него быстрый взгляд, в котором была паника. — Я всегда слишком много разговариваю, когда нервничаю.

— Тебе совершенно не из-за чего нервничать, — с нажимом ответил он.

— Да нет, даже не нервничаю, я в ужасе.

— Из-за меня или из-за нашего свидания?

— А разве это можно разделить?

Он молча посмотрел на нее. Лори Картрайт, которая в девятнадцать лет могла похвастаться завидным самообладанием, сейчас признавалась в том, что страшится их свидания.

Она нервно теребила сумочку, и Кейд заметил, что ногти у нее накрашены розовым перламутровым лаком.

— Может быть, нам удастся начать все сначала?

Она не ответила, натянуто рассмеялась и сказала:

— Я на самом деле что-то проголодалась. Может быть, нам все-таки стоит заказать пиццу?

— Может быть, — ответил он и вышел из машины.

Итак, Лори находила его сексуальным и привлекательным. Ему очень нравилось думать об этом снова и снова.

Открыв входную дверь квартиры, он пропустил ее вперед и помог снять пальто, при этом стараясь даже не коснуться ее. Он почувствовал, что тоже нервничает.

— Я разожгу камин и приготовлю тебе что-нибудь выпить, а ты пока располагайся. Ты предпочитаешь какое-нибудь вино или коктейль?

Лори стояла посреди комнаты и удивленно оглядывалась. Мебель была обита синим бархатом, на полу лежал индийский ковер в бежево-синих тонах, на светлых стенах две картины с австралийским пейзажем. Лори даже не смогла сдержать возгласа удивления.

— Но как у тебя красиво! — Потом тут же поправилась: — Господи, ну почему я в твоем присутствии говорю все не так? Извини, Кейд, я просто не ожидала… Ну вот, еще хуже!

— А что ты ожидала? Встроенный бар, постеры с мотоциклами и телевизор размером с комнату?

Она торопливо подошла к нему и тронула его за рукав шелковой тайской рубашки.

— Я не хотела обидеть тебя, Кейд, извини! — А сама тем временем продолжала оглядываться вокруг.

Дубовые стеллажи с книгами, стереоаппаратура, старинный сундук, используемый в качестве кофейного столика, на нем в медной вазе желтые хризантемы.

— Я просто представить себе не могла, какая у тебя может быть обстановка.

Она была так близко, что Кейд уловил запах ее шампуня и, что более опасно, запах кожи. Ее волосы золотились в отблесках пламени камина, огоньки плясали в глазах. Желание овладело им, он почувствовал, что теряет самообладание. Оторвав взгляд от ее лица, он уставился в камин. Его никто не вынуждал обещать ей, что она будет с ним в полной безопасности.

— Приготовить тебе что-нибудь выпить? — Голос внезапно охрип, предательски выдавая его состояние

Лори всегда была умной женщиной. Поняв, что с ним происходит, она отшатнулась, в глазах появилась настороженность. Но потом она сделала глубокий вдох и ответила как можно спокойнее:

— Я думаю, нам обоим не помешало бы выпить. Я бы предпочла белое вино. И, Кейд, расскажи мне о себе. Ты ведь тоже очень изменился.

Бесконечно благодарный ей за то, что она поняла его и не стала притворяться, он пробормотал:

— Я сейчас вернусь, а ты пока оглядись…

На кухне Кейд вынул из холодильника блюдо с копченой лососиной и налил два бокала шабли. Вернувшись, он застал Лори у книжных полок, с интересом разглядывавшую его любимые книги.

— Большинство книг я покупал во время путешествий. Я всегда знал, что когда-нибудь вернусь домой. Сначала отправлял их матери, а здесь впервые удалось собрать все вместе.

Она взяла в руки фигурку Будды.

— А это откуда?

Ее интерес был искренним, и Кейд, постепенно расслабившись, начал рассказывать ей о своих странствиях. Они выпили вина, закусили рыбой с ржаным хлебом. Подбросив в камин дров, он рассказал ей смешную историю о своей первой встрече с ламой, потом — о горах южного Чили, которые покорили его своей красотой.

— Именно там я впервые прочитал стихи Неруды, — сказал он.

— Я смотрю, у тебя тут есть книга на испанском языке.

— Да, я выучил его настолько, чтобы свободно читать.

— На верхней полке у тебя книги о музыке, о природе, а вон там учебники по бухгалтерии. Ты всем этим интересуешься всерьез?

— Я и так слишком разболтался, — отрезал он.

— Кейд, мне очень интересно, пожалуйста, ответь.

Лори больше не казалась испуганной, и он продолжал:

— Ну, я учился везде, где только мог. Вот, например, как-то на Рождество судьба закинула меня в Сидней. Мне было совершенно нечего делать, и я пошел на оперу «Мессия» в местном театре. И это меня так захватило, что я стал настоящим фанатом Оперы. Бухгалтерию я изучал в Сиэтле. А что касается природы, она меня интересовала везде, где мне удалось побывать.

— Вот поэтому ты так изменился, — задумчиво произнесла она.

— Когда я впервые увидел твою фотографию, то подумал, что не изменился вовсе, — заметил он с улыбкой.

— Нет, ты изменился и сильно, — настаивала Лори. — Теперь ты производишь впечатление человека, прекрасно понимающего, кто он и что он, человека, знающего себе цену. — Она резко остановилась. — Ну вот, я снова говорю слишком много.

Она еще раз оглядела комнату, украшенную удивительным набором различных вещей, собранных с явной любовью, каждая из которых имела собственную историю. Настоящая комната путешественника.

— Я завидую тебе, что ты так много путешествовал.

— А разве вы с Реем не путешествовали?

— Очень мало. У нас ведь были дети.

Кейд встал, чтобы отнести пустое блюдо на кухню, хотя на самом деле — чтобы подавить в себе желание дотронуться до нее.

— Может быть, нам перейти на кухню? Я хочу приготовить жаркое, — предложил он.

Лори послушно последовала за ним.

— Ну, теперь ты рассказывай, — попросил Кейд, доставая из холодильника заранее приготовленные ингредиенты. — Как поживают твои родители?

— Я не видела отца больше года, с матерью тоже встречаюсь довольно редко, — как-то чересчур торопливо ответила Лори. — А из чего будет жаркое?

— Из цыплят. Но почему вы теперь так редко видитесь?

— Тебе обязательно нужно это знать?

Он оглянулся на нее. Взгляд сразу поймал линию бедра, обтянутого юбкой, тонкую щиколотку.

— Я почти уверен, что между вами что-то произошло, иначе ты не жила бы так. Расскажи мне, Лори, о них и о Рее.

— Я постаралась забыть о них — из-за тебя, — ответила она с вызовом, который почему-то обрадовал его.

Он чувствовал, что ему необходимо знать о ней все, но не мог понять зачем. Он же больше не любит Лори. Во всяком случае, не так, как любил десять лет назад.

— Рей плохо обращался с тобой все годы, пока ты была замужем за ним? — спросил он.

— Нет, он мне просто изменял. Грубым он стал, когда познакомился с Шарлин, это теперь его новая жена. Ее отец богаче моего раз в десять. Рей не хотел быть инициатором развода, он довел меня до такого состояния, что я сама выгнала его, — вот в чем была подлость.

— Негодяй! — вырвалось у Кейда.

— Рэчел однажды увидела, как он ударил меня. Потом это повторилось, — слабым голосом продолжала Лори. — Вот поэтому она всякий раз бросается мне на защиту. Лидди ничего такого не видела, а я ей не рассказывала. Поэтому она все еще идеализирует своего отца и не может понять, почему он ушел. — Она подняла на него печальное лицо. — Как ты думаешь, Кейд, зря я ей ничего не рассказываю? Она ведь еще такая маленькая, как я могу сказать ей, что ее отец — плохой человек!

Кейд поставил бутылку с маслом на стол, вытер руки, подошел к ней и, обняв ее, сказал:

— Ты все сделала совершенно правильно.

— Я в этом совсем не уверена, — прошептала она и с внезапным вздохом припала к его груди, закрыв глаза.

Кейд держал ее в объятьях, прижимаясь щекой к волосам, ощущая мягкую округлость груди, его руки касались ее бедер. Он почувствовал, что возбуждается, но на этот раз решил не убегать. Ему было для этого слишком, хорошо. Он был дома. Внезапно он почувствовал, что она вся напряглась в его руках.

— Все в порядке, — прошептал он. — Я никогда не обижу тебя.

Но Лори с неожиданной силой оттолкнула его.

— Ты сбил меня с толку! — прокричала она. — Я даже потеряла представление, где я и что вообще происходит. Но я не хочу зависеть от тебя. Я хочу быть свободной!

И что Кейд мог ответить ей? Он, который в поисках свободы от нее девять лет скитался по миру и в конце концов понял, что вот это знакомое, почти родное гораздо дороже ему, чем свобода.

— Рис сейчас подгорит, — уже совсем другим голосом произнесла Лори, усевшись на стул.

— Лучше рис, чем я, — хмыкнул Кейд и взял ложку.

— Что касается остального… отец был в ярости, что я бросила Рея, — продолжала она свою печальную повесть. — Я не знаю, каким образом, но они были связаны делами, так что наш развод стоил ему кучу денег. А когда я наотрез отказалась вернуться к мужу, отец вообще отрекся от меня. И мать впервые жизни пошла ему наперекор. Но не в открытую. Когда она выбирается в Галифакс, то всегда навещает меня и девочек. Иногда помогает нам деньгами. Поверишь, отец до сих пор ограничивает ее в деньгах.

— А разве по закону тебе не положена половина дома Рея?

— Положена. Но дело в том, что Рей все заранее рассчитал. Он так перезаложил дом, что от его продажи мне досталась очень маленькая сумма. А потом уехал в такой штат, где я не имела права потребовать от него алименты. Я продала мебель с аукциона, но эти деньги пошли на образование для Рэчел и Лидди. Еще немного я отложила на черный день.

— Ты ненавидишь его, Лори?

Она покачала головой.

— Уже нет. Я только благодарю Бога, что не должна больше жить с ним. Мне надо было развестись гораздо раньше, но я верила, что все исправится.

Кейд выложил цыплят на сковородку.

— Ты любишь ужинать при свечах?

Через десять минут румяные цыплята, приправленные ароматными специями, лежали на дымящемся рисе.

— За встречу! — произнес он первый тост.

За ужином они болтали о пьесах, кинофильмах и книгах. Ее непринужденный смех радовал его до глубины души. На десерт он приготовил шоколадные печенья.

— Несколько штук я сделал специально для Рэчел и Лидди, — вскользь сказал он.

Лори перестала есть.

— Правда? Черт, почему у меня все время глаза на мокром месте? Не выношу женщин, которые постоянно хлюпают носом.

Действительно, в ее глазах стояли слезы. Растерявшийся Кейд попытался успокоить ее:

— Да ладно тебе, Лори, подумаешь, пара печений!

— Ничего не подумаешь! Я не привыкла, чтобы обо мне заботились, а ты весь вечер ухаживаешь за мной. И о девочках вспомнил.

— Неужели ты и вправду была так несчастлива замужем?

— Да. Я знала, что совершаю ошибку, уже когда шла к алтарю. Но в то время находилась под таким влиянием отца, что… Мне надо пойти умыться.

Кейд поставил кофе и подбросил в камин пару поленьев. За десертом они опять болтали обо всем на свете, потом он предложил попить кофе у камина.

Он еще не обзавелся подходящими стульями для гостиной, поэтому они уселись прямо на ковер. Только тут он рассмотрел, что ковер в точности такого же цвета, что и ее глаза. Видимо, когда он его покупал, подсознательно выбрал определенный цвет. Но он не стал говорить ей об этом.

— А как коленки Рэчел?

— Гораздо лучше, спасибо тебе. Во вторник она уже пойдет в школу. Как приятно смотреть на огонь, правда? Единственное, почему я скучаю, так это по камину в доме отца.

— Я тоже люблю смотреть на открытый огонь. И решил: когда перееду, обязательно обзаведусь камином.

— Переедешь? — Видимо, испугавшись того, что прозвучало в ее тоне, она поспешно добавила: — Ведь ты только что переехал сюда.

— Я купил десять акров земли во Френч-Бее. Сейчас ремонтируют дом, так что раньше ноября переехать туда не смогу. Там обязательно будет камин.

— А, ну это не так далеко. Там, очень красиво, правда? Тебе повезло, что ты нашел там место. А какой дом? Есть, там сад? А не будет тебе далеко добираться до гаража?

— Лори, ты опять слишком много говоришь. Почему ты нервничаешь сейчас?

— А ты слишком много стал понимать. Мне просто странно, что мы вот так с тобой сидим.

— Да, давно этого не было.

— Чудесный получился вечер. Если бы все свидания были такими, я бы, пожалуй, согласилась ходить на них почаще.

— Только со мной!

У Кейда эти слова вырвались непроизвольно, но он не жалел о них. Хотя Лори и вздернула подбородок.

— Мне пора идти, Кейд. Я обещала няне прийти пораньше.

— Я пригласил тебя сюда не затем, чтобы ты почувствовала вкус к свиданиям.

— А зачем ты меня пригласил?

— Вот зачем. — Он крепко обнял ее и страстно поцеловал в губы.

Лори совершенно не ожидала этого, ее губы вначале непроизвольно сжались, но потом на короткое мгновение она расслабилась, губы стали мягкими и податливыми. Но она тут же отпрянула от него и вскочила на ноги.

— Ты же говорил, что я могу тебе доверять!

— А ты говорила, что никогда не сравнивала меня с Реем.

— Если будешь себя вести так же, мне придется.

— Это был всего лишь поцелуй, Лори. Один поцелуй! Это не конец света… и к тому же тебе понравилось. Я знаю, что понравилось.

Она открыла рот, чтобы возразить, но передумала.

— Я отвезу тебя домой, — сказал он. — Сколько ты должна заплатить няне?

— Сама заплачу.

— Если ты бываешь у меня, плачу я.

— Я не хочу, чтобы ты вмешивался в мою жизнь.

— Мне это ничего не стоит, а для тебя дорого.

— Неважно. Я, как ты видишь, справляюсь. И по счетам плачу сама, и за крышу над головой, девочки сыты и одеты. Я сама зарабатываю нам на жизнь. Для меня самое главное — независимость.

— Извини, — сказал Кейд, — мне не надо было тебе это предлагать.

— Но ты хотя бы понимаешь, почему? Вот ты путешествовал по свету и был совершенно независим. Я хочу того же. И горжусь, что смогла этого добиться. Хотя иногда так устаю, что хочется плакать.

— Лори, я хочу с тобой снова встретиться.

— Не знаю, зачем тебе это, — еле слышно произнесла она.

— Я тоже. Но я хочу. Может быть, вместе съездим во Френч-Бей на следующие выходные? Я бы показал тебе дом.

У нее просветлело лицо.

— Я бы с радостью поехала.

— Хорошо. А сейчас я отвезу тебя домой.

На обратном пути они почти не разговаривали. Она быстро выскользнула из машины, как будто боялась, что он снова поцелует ее.

Теперь ему оставалось только как-то дожить до следующих выходных.