Укрощение Риота

ГЛАВА 6

Саша

— Саш, мы собираемся пообедать в азиатском ресторанчике за углом. Говорят, у них лучшая лапша с овощами. Присоединишься?

Я поднимаю глаза от компьютера и вижу Ника с тремя другими стажерами у двери. Первый раз, когда меня приглашают пообедать вместе, и я улыбаюсь, закрывая файл.

— Конечно, с удовольствием, — отвечаю я, следуя за ними. Мы болтаем о всяком, пока спускаемся на лифте и выходим на улицу.

Быстро находим ресторан и усаживаемся за стол. Заказав еду, расслабляемся в ожидании.

— Ты ведь знаешь, я за твоего брата голосую только ради тебя, — неожиданно заявляет Карла, одна из стажеров.

Я краснею от такого дерзкого заявления и качаю головой.

— Нет-нет, не обязательно, — бормочу я. — Голосуй за того, кого считаешь достойным.

— Ну, он твой брат, ты лучше знаешь. По-моему, отличный губернатор из него выйдет, как думаешь?

Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не сказать, что на самом деле не так уж хорошо знаю брата. Он старше меня на пятнадцать лет и уже давно был в политике, когда я еще не понимала, что к чему. То же самое можно сказать и о других моих братьях. Казалось бы, хотя бы с одним из них я должна была бы сблизиться, но они все намного старше меня. Моя мама даже не ожидала снова забеременеть, а уж тем более родить девочку. Конечно, мои братья заботятся обо мне — абстрактно, когда бывают рядом, — но в детстве я их почти не видела. Все мои братья — карьеристы, полностью поглощенные семейной политической традицией.

Нет, я почти ничего не знаю о них — ни как о людях, ни как о политиках.

— Саша?

Я вдруг замечаю, что на меня смотрят четыре пары глаз. Приходится натянуть улыбку.

— Да, он потрясающий. Думаю, губернатор из него выйдет отличный.

— Приятно слышать.

Разговор сворачивает на другую тему, и я уже думаю, что на этом разговор о моей семье окончен, но тут снова один из них поднимает эту тему. Мы обсуждаем громкое уголовное дело, которое ведет наш офис, когда одна из девушек вдруг упоминает, что его можно было бы быстро закрыть, если бы удалось получить документы, которые не отдает прокуратура.

— Наш ведущий юрист уже ездил к ним, но ему сказали, что информация секретная и ее раскрытие помешает федеральному расследованию. Представляете?

— Да-да, я тоже слышала. Мы бы уже давно закрыли дело, если бы прокуратура не тянула. Саша, что думаешь?

Я, по глупости, думала, что смогу работать, не попадая в такие ситуации.

— Ну, мы можем подать ходатайство в суд, чтобы прокуратуру обязали предоставить документы, — пытаюсь я уйти от разговора.

Одна из девушек закатывает глаза.

— Но это может занять недели, даже месяцы. Твой отец ведь генеральный прокурор, да? Может, поговоришь с ним?

У меня пересыхает во рту, и по спине пробегает холодный пот. Я с детства поняла: если отказывать людям в услугах, симпатии точно не завоюешь. А я терпеть не могу неловкие ситуации…

Но есть такие просьбы, которые душат. Они хотят, чтобы я добыла секретную информацию по блату, а я… не могу. Это черта, которую я не перейду. Но слово «нет» застревает у меня в горле. Прежде чем меня накроет паника, телефон на столе вибрирует. Я хватаю его, как спасательный круг, и, едва извинившись, практически бегу в сторону ванной.

Отвечаю на звонок, даже не глядя на экран.

— Алло?

— Саша?

Знакомый, низкий голос Риота возвращает меня на землю, но не до конца. Я проскальзываю в кабинку и сажусь на крышку унитаза.

— Да, привет.

— Ты запыхалась. Все в порядке?

Скажи ему, что все нормально. Положи трубку, прежде чем увязнешь глубже.

— Нет, — выдавливаю я. С ним это слово дается легче. С Риотом я могу просто быть собой. Ему ничего от меня не нужно — ни помощь через связи отца, ни от братьев. Только я.

— Хочешь, чтобы я приехал?

Скажи «нет».

— Да.

— Где ты?

— Прячусь в туалете ресторана рядом с офисом, — говорю я.

Он просит отправить местоположение и кладет трубку. Я выхожу из кабинки и думаю, как бы сбежать из ресторана. Но мне придется встречаться с этими людьми до конца стажировки, так что заставляю себя вернуться к столу.

Они перешептываются, но, увидев меня, замолкают и выпрямляются.

— Кто звонил? — Спрашивает Карла, когда я сажусь обратно.

— Эм… друг, — отвечаю, стараясь скрыть дрожь в голосе. Я смотрю на экран телефона: до конца обеда еще двадцать минут. Лучше бы я не соглашалась.

Риот во всем виноват. После выходных с ним я забыла, в каком эгоистичном мире живу.

— Так вот, Саша, по поводу того, о чем мы говорили…

— Да? — Делаю вид, что не понимаю.

— Ну, ты ведь можешь попросить отца сделать нам одолжение. Ты же его единственная дочь, он тебе не откажет.

Руки дрожат под столом, я сжимаю их между коленями, пытаясь успокоиться. С комом в горле я наконец отвечаю:

— Думаю, нам стоит подать ходатайство и идти официальным путем.

— Да ладно тебе, Саша. Зачем усложнять, если есть более легкий вариант? Просто попроси отца…

Голос Карлы вдруг обрывается, и ее взгляд устремляется мне за спину. Остальные тоже смотрят туда, и я буквально вижу, как в их глазах загорается интерес. Все, кроме Ника, который выглядит раздраженным.

— О, боже, — шепчет другая стажерка, имя которой я даже не помню, поправляя блузку и приглаживая волосы. — Он идет сюда.

Я поворачиваюсь и вижу, как Риот входит в ресторан. На нем темные джинсы и черная футболка, которая подчеркивает татуировки. Он осматривает зал, а потом его взгляд останавливается на мне.

Подойдя, он наклоняется и касается моей щеки губами, скорее легким касанием кожи, чем поцелуем, и, выпрямившись, говорит:

— Пойдем.

Он не обращает внимания на моих коллег, оставляя в замешательстве не только их, но и меня.

— Риот…

Он хватает меня за запястье, и я вынуждена встать и пойти за ним, пытаясь изобразить извиняющуюся улыбку для оставшихся за столом и не задеть при этом соседние столики.

— Риот, подожди…

Мы выходим из ресторана, и он останавливается, поворачиваясь ко мне. Серые глаза прожигают меня, и я вдруг забываю, что собиралась сказать.

— Эм… не думаешь, что это было немного грубо?

— Что?

— Ну, ты даже не удосужился поприветствовать тех, с кем я сидела.

— А зачем мне здороваться с теми, кто пять минут назад довел тебя до истерики?

От его слов у меня перехватывает дыхание, по спине пробегает горячая волна. Я бы никогда не смогла поступить так, как он, но это лишь усиливает мое чувство к нему. Каждый раз, когда я рядом с Риотом, говорю себе, что это в последний раз.

Должно быть в последний раз.

Но никогда не бывает последним.

Я переминаюсь с ноги на ногу под его взглядом и напоминаю себе, что мы на улице.

— Риот… — Начинаю я, не зная, что именно хочу сказать, но он, кажется, понимает по моим глазам и просто кивает.

— Поедем ко мне. Я живу ближе, — говорит он.

Дальше все как в тумане. Прогулка к его байку, поездка в его квартиру в центре — все это происходит в мгновение ока, а кульминацией становятся его губы на моих, как только мы входим в его квартиру. Я не успеваю осмотреться, как уже рву его футболку, жадно касаясь кожи. Мои руки скользят по его груди, рельефной и мужественной. Этот мужчина — воплощение силы: широкие плечи, крепкое тело, темные волосы, которые спускаются по его рельефному животу, и исчезают за поясом джинсов.

Его мышцы напрягаются под моими пальцами, когда я касаюсь его груди. Как же мне повезло, что я могу прикасаться к нему.

— Ты моя, Саша, — рычит он, подхватывая меня за колени и поднимая на руки. Я обхватываю его бедра ногами и впиваюсь в его губы, жадно отвечая на поцелуй.

— Твоя, — шепчу я. Неважно, на ночь или на неделю — главное, быть его. Принадлежать только ему.

Наши губы сливаются в отчаянном поединке, и я теряюсь в этом чувстве, пока он несет меня куда-то. Осознаю, где мы, только когда моя спина касается кровати.

— Черт, какая ты красивая, — говорит он, отстраняясь, чтобы посмотреть на меня, но я не позволяю ему отдалиться. Я касаюсь его лица, целую его челюсть, шею, скольжу губами вниз, к кадыку, становясь все более дикой от желания прикоснуться к нему. Здесь, с ним, я становлюсь женщиной, которая знает, чего хочет. А я хочу его.

— Блять, малышка, — сквозь зубы говорит он, двигая бедрами и прижимаясь ко мне эрекцией, когда я провожу языком по его шее.

Я стону, когда он отрывается от меня, чтобы потянуться к моей блузке, жадно снимая ее, чтобы добраться до моей груди. Мои губы приоткрываются со стоном, когда его рот касается моих сосков, и дрожь пронизывает мое тело.

— Мой обеденный перерыв уже точно закончился, — простонала я, выгибаясь под его прикосновениями.

— Им придется обойтись без тебя, — рычит он, без капли сожаления в голосе, и у меня захватывает дух. Возможно, мне следовало бы задуматься о том, что сейчас совсем не подходящий момент, но его поцелуи и прикосновения не дают мне об этом думать.

— Я не могу остановиться, — словно читая мои мысли, хрипло шепчет он, опускаясь к моей молнии. Риот тянет за пояс, и я приподнимаю бедра, чтобы он мог стянуть с меня брюки вместе с нижним бельем, оставляя обнаженной и уязвимой.

У меня не было возможности подумать о том, насколько я сейчас уязвима, как его губы начинают скользить вниз по моему животу. Он поднимает мою ногу на плечо, и я выгибаю спину, едва сдерживая крик, когда его язык проходит по моим влажным складочкам. Риот провел со мной почти все выходные, большую часть времени в постели, но это первый раз, когда его губы касаются меня так.

— Риот! — Простонала я, вцепившись в простыни, когда он начал жадно ласкать мою киску, как изголодавшийся мужчина. Его язык продолжает движения, а когда он добавляет палец и большим пальцем начинает тереть мой клитор, все внутри меня сгорает от наслаждения.

Мои стоны становятся громче, как и жар, разливающийся по телу, пока я не ощущаю, что вот-вот кончу. Все рушится в тот момент, когда его губы обхватывают мой пульсирующий нерв, слегка потягивая его. Мои бедра отрываются от кровати, и перед глазами взрываются звезды. Я кричу, ощущая, как волны удовольствия проходят сквозь меня, не отпуская, пока его язык продолжает сводить меня с ума.

Я не знаю, сколько длился оргазм, лишь ощущаю, как реальность меняется, и я словно парю в космосе, оторванная от земли.

— Ты такая чертовски сексуальная, когда кончаешь, — шепчет он мне на ухо, а я замираю от того, как его член прижимается ко мне. — Мне нужно, чтобы ты снова кончила, но уже на моем члене.

О, Господи.

Мне следует подумать о том, что я прогуливаю работу. Или о том, что не должна быть с ним. Но…

Мой мозг не может сосредоточиться ни на чем, кроме того, как его огромный член заполняет меня. Я стону, ощущая, как моя киска отзывается на каждый его толчок.

— Риот…

Он накрывает мои губы жестким поцелуем, вбиваясь в меня все сильнее. Изголовье кровати бьется о стену, но ему все равно. Он целует меня, не отрывая губ, пока его движения становятся все резче и быстрее. Его рука подхватывает мою ногу, закидывая ее на бедро, и это позволяет ему войти еще глубже.

— Черт возьми, детка, — выдыхает он, на его лбу выступают капельки пота, он смотрит мне в глаза, врезаясь в меня. — Ты моя. Эта тугая киска — моя.

— Твоя, — хнычу я, когда он начинает двигаться во мне быстрее, медленно вводя и выводя свой член грубыми толчками.

— Моя, — рычит он снова, с такой грубой, властной интонацией, что сердце начинает бешено стучать от желания. Я кладу руку ему на плечо, впиваясь ногтями в кожу, пока новая волна удовольствия разгорается внизу живота. Но я не хочу сдаваться. Не хочу кончать. Не сейчас.

Я хочу увидеть, как этот прекрасный мужчина распадается на части в моих объятиях. Его дыхание сбивается, челюсть напрягается, и с каждым толчком он проникает в меня все глубже. В его глазах появляется странный блеск, и я сама не выдерживаю — меня накрывает новый оргазм, от которого я буквально подскакиваю на кровати, а моя киска крепко сжимается вокруг него. Я тяну его за собой через край, и он с ревом кончает.

— Блять! — Его тело замирает на секунду, пока он заполняет меня горячим семенем. Он продолжает двигаться, вбиваясь в меня так сильно, что я вижу звезды, но на этот раз он не отпускает. Его руки обвивают меня, притягивая ближе, пока дрожь не утихает.

— Ты идеальна, просто идеальна, — тяжело дыша, шепчет он, касаясь губами моей кожи, где только может достать. — Я люблю тебя.

Слова не сразу доходят до моего измученного мозга, и я готовлюсь к панике. Я ведь не должна быть с ним, но вместо страха чувствую лишь покой.

И любовь.

Я готова была ответить, но тут раздался мерзкий рингтон моего телефона. Паника захлестнула меня, когда я узнала мелодию, которую поставила для отца.

— О, черт, — простонала я, пытаясь выскользнуть из объятий Риота, чьи руки были словно железные тиски.

— Ничего страшного, если ты не чувствуешь того же, Саша. Тебе не нужно убегать. Я подожду.

— Нет, дело не в этом, — быстро ответила я, похлопав его по руке. — Мой телефон. Мне нужно ответить. Это отец.

Он разжал руки, и я вскочила с кровати, ища телефон, но его не оказалось в спальне.

— Ты уронила сумку в гостиной, — сказал Риот, обжигая меня взглядом, от чего я покраснела, отвела глаза и поспешила из комнаты. Я нашла телефон за секунду до того, как звонок перешел на голосовую почту, и быстро ответила. Стыд накрыл меня с головой, когда я почувствовала, как что-то теплое стекает по внутренней стороне бедра.

— Где ты? — Раздался знакомый голос.

— Э-э… я…

— Приезжай домой. И привози его с собой.

Звонок оборвался, не дав мне времени ответить. Я обернулась, услышав шаги Риота. Он стоял в джинсах, которые едва держались на бедрах. V-образная линия на животе выглядела слишком соблазнительно, но сейчас время явно неподходящее.

— Все нормально? — Спросил он своим мягким тоном, который, как мне хочется верить, предназначен только для меня.

— Нет. Отец хочет меня видеть, — я закусила губу.

— Ладно, я отвезу тебя…

— Он хочет видеть и тебя, Риот. Он знает о нас.