Умирать не страшно

Глава 37

Туман. Густой, как молоко, и в то же время носящий серебристый оттенок. Здесь всегда туман. Именно он встречает как нежданных гостей, так и усталых путников. Но это уже совсем не шокирует, как в первый раз. Стоило это осознать, и он отступил, побледнел, позволяя увидеть купол огромного зала. Впрочем, куда больше сейчас Гарри интересовало собственное левое запястье. На нем, словно диковинный браслет, красовалась золотая вязь рун. Здесь нет секретов, и брачные узы столь же явны, сколь и знаки Некроманта.

В этот раз Поттер появился в мире мертвых таким же, каким запомнил себя в мире живых, но он бы и на наготу сейчас внимания не обратил, пытаясь отыскать того, за кем пришел.

Между тем туман стал едва заметным, и больше стелился по полу, чем мешал видеть. Окружающая действительность приобрела вид огромного зала ожидания или чего-то вроде этого. Пустого и гулкого. Хотя нет, вдалеке, на самом последнем сидении в длинном ряду сидел человек в черном. Сидел, сложив руки на коленях и уставившись куда-то в пустоту.

Гарри узнал бы супруга и на куда большем расстоянии, поэтому немедленно направился к нему.

Пространство в этом мире тоже не подчинялось привычным законам и любило выделывать кульбиты. Казалось, что до Северуса довольно далеко, но, сделав всего несколько шагов, Гарри оказался уже совсем рядом.

Зельевар мигнул и медленно поднял голову, чтобы посмотреть на пришедшего. Поттер не сдержав облегчения, проговорил:

— Странные у тебя представления о загробном мире, Северус.

Снейп очень долго смотрел на него, будто не узнавая, потом все-таки выдавил:

— Гарри…

— Да, это я, — несмело улыбнулся Поттер, опускаясь прямо на пол, чтобы уткнуться в колени супруга.

— Откуда ты здесь? — кажется, присутствие парня заставило зельевара немного «оттаять», но все равно его состояние все еще внушало сильное беспокойство.

— Я Некромант, ты не забыл? Куда сильнее меня волнует то, что здесь ты.

— Интересно знать, где это «здесь»… — задумчиво протянул Северус, обводя взглядом импровизированный «зал ожидания».

— Я же сказал, загробный мир. Тот свет, если хочешь, — грустно ответил Гарри и, не сдержавшись, потерся щекой о ладонь Снейпа. От такого обхождения та ощутимо дрогнула, а потом скользнула в черные вихры.

— Странный вид, — зельевар снова посмотрел по сторонам.

— Просто он отвечает твоим представлениям. Он каждого встречает по-своему, насколько я знаю.

— И каким же это место видишь ты?

— Таким же, я ведь пришел за тобой.

— Значит, я…

— Нет, еще нет. Тебя можно отнести к… неопределившимся.

— И как это должно ощущаться?

— Не знаю, но давай пойдем отсюда. Я не хочу, чтобы ты умирал! — воскликнул Гарри, обняв супруга за талию.

— И ты можешь воскресить меня одним своим желанием? — подозрение в голосе Северуса просто убивало Поттера, но в этом месте невозможно ни лгать, ни лукавить, поэтому он ответил:

— Не мое желание, а твое. Ты сам должен решить: возвращаться или нет.

— Просто решить?

— Да. Вон, видишь ту дверь? — словно в подтверждение слов Гарри, дверь мутного стекла рядом с ними приоткрылась, явив взору не какой-нибудь пейзаж, а все тот же густой светящийся туман. — Стоит в нее пройти, как ты очнешься в своем теле.

Едва Поттер упомянул о теле, как Северус вздрогнул, как от отвращения и, прикрыв глаза, одними губами проговорил:

— Больно.

— Я знаю, и помогу! Только вернись!

— Но… зачем? — спросил Снейп, посмотрев на Гарри. И взгляд этих черных глаз был… пугающе пустым, словно их обладатель уже давно распрощался с миром живых. Похоже, пытки Пожирателей заставили его желать смерти, которая сулила долгожданное избавление.

— Я… я не смогу без тебя! Если ты не захочешь возвращаться, я тоже останусь здесь, с тобой!

Голос Поттера стал вкрадчивым, хотя душа готова была вопить, и еще он совсем не заметил, как повлажнели глаза, и пара слезинок покатилась по щекам. Зато заметил Северус. Он подхватил слезинку кончиками пальцев и удивленно спросил:

— Из-за меня? Почему?

— Я люблю тебя!

На сей раз голос Гарри был тверд и уверен, он готов был доказывать свои чувства любым возможным способом и парочкой невозможных, но Снейп вовсе не потребовал доказательств, а просто притянул к себе лохматую голову и, едва заметно улыбнувшись, поцеловал тотчас смежившиеся веки, тем самым смахивая еще не пролившиеся слезы. Млея от этой ласки, Поттер все же услышал тихое:

— Спасибо. Возвращаемся?

— Конечно. Только тебе в дверь, а мне чуть другим способом.

— Хорошо, — неожиданно покладисто кивнул Северус, поднимаясь.

Гарри с умилением заботливой родительницы наблюдал, как супруг выходит в заветную дверь, почти мгновенно растворяясь в тумане. Вернулся! Он смог, не опоздал! У Поттера просто огромный камень с души свалился! Теперь можно и самому…

Мысль так и осталась незаконченной, так как молодой Некромант почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. В принципе, Гарри торопиться с возвращением не было необходимости, поэтому он резко обернулся. Ожидая увидеть даже самого Жнеца, Поттер, тем не менее, опешил, поняв, что его разглядывает просто маленький мальчик. Лет пяти, никак не больше. Худенький, черноволосый, в потрепанной одежде, он с любопытством смотрел на Гарри из-за пластикового сидения.

«Неужели заблудившаяся душа?» — пронеслось в голове Некроманта, а мальчик, кажется, разобрался со своими опасениями и сделал несмелый шаг к нему, спросив:

— Ты кто?

— Гарри. А ты?

— Я… я не знаю, — мальчик пожал плечами и хлюпнул носом.

Ответ ничуть не удивил Поттера. Подобная забывчивость случалась, если душа попадала в мир мертвых неожиданно или этот переход был связан со слишком трагичными событиями. Поэтому парень присел перед малышом и спросил:

— Ты давно здесь?

— Ага. Здесь совсем никого нет. А тот черный человек меня не замечал.

— Но я тебя заметил.

— Да! — мальчик впервые робко улыбнулся. — Поможешь мне?

— Найти дорогу?

— Нет. Собрать эту штуку. Я не могу уйти, пока не соберу.

— Какую штуку?

— Идем, я покажу!

Мальчуган схватил Гарри за руку и потянул за собой. Движимый любопытством, парень поддался. Прошли они совсем немного. За углом, прямо на полу был разложен детский паззл. Довольно простой, всего из семи частей, одного как раз не хватало. Вот только обычным его назвать не получалось. Изображений на кусочках не было. Они все были серебристыми и будто стеклянными.

Разглядывая странную головоломку, Поттеру просто нестерпимо сильно захотелось к ней прикоснуться. Прежде чем он смог осмыслить этот позыв, рука сама потянулась и коснулась гладких деталей.

Как только контакт состоялся, Гарри ощутил легкое покалывание в кончиках пальцев, и появился еще один кусочек мозаики. Тем самым паззл оказался собран. И Поттер, и мальчик с одинаковым изумлением таращились на него.

Гарри первым услышал приближающийся шелест, словно тяжелая ткань волочилась по полу, но прежде чем он обернулся, раздался глубокий, эдакий потусторонний голос:

— Весьма, весьма любопытно!

Голос Поттер узнал сразу, так что можно было и не оборачиваться. В длиннополой мантии с капюшоном, закрывающим все лицо, к ним подошел сам Жнец. При виде его мальчик ойкнул и спрятался за Гарри, а сам Некромант, придерживая малыша одной рукой, чтобы тот ненароком не упал, так как вцепился намертво, встал и почтительно проговорил:

— Приветствую тебя, Жнец.

— И тебе привет, Гарри. Вижу, ты уже освоился со своими новыми способностями, — казалось, что, говоря это, Смерть лукаво улыбался. За чернильно-черным капюшоном понять все равно было невозможно.

— Более-менее. Надеюсь, я не причинил беспокойств своими… действиями?

— Пустяки. Ты пришел за тем, что принадлежит тебе. К тому же его время еще не пришло. А вот душа этого мальчугана весьма занятна.

С этими словами Жнец одним взглядом поднял с пола причудливую головоломку, которая скользнула прямо ему в руки.

— Так это душа? — удивленно воскликнул Поттер.

— Ну да. Конечно, со стороны мало похоже, но так оно и бывает, когда неразумные маги пытаются выторговать себе бессмертие таким неприглядным способом. Давненько ко мне не попадали по частям.

— По частям? Выходит, это душа Воландеморта?

— Ну да, его звали и так. А ты, прикоснувшись к ней, добавил самый последний недостающий кусочек.

Гарри и мальчик переглянулись с одинаковым испугом. Последний так и остался стоять, вцепившись в штанину взрослого, а Некромант проговорил:

— Значит, он…

— Не совсем. Иначе выглядел бы также, как и в момент смерти. Каким бы ни был талантливым маг, но он не может разорвать собственную душу на столько частей и ничего не потерять при этом. Вот и произошло своеобразное возвращение назад, к тому моменту, когда магические способности еще не пробудились.

— И что же его ждет дальше?

— Так… посмотрим…

Жнец взялся за душу обеими руками, а потом просто смял, стал лепить, словно кусок глины. Под его длинными и невероятно бледными пальцами она засветилась еще сильнее и податливо меняла форму. Стирались швы соединений, появлялась некая общая цельность. Когда Жнец резко раскрыл ладони, над ними парила сияющая сфера, но стоило присмотреться пристальнее, и можно было разглядеть множество граней, переливающихся всеми цветами радуги.

— Ну, вот и все исправили, — удовлетворенно проговорил Жнец. — Иди сюда, малыш.

— Нет! — пискнул ребенок и еще сильнее вцепился в Гарри, тот даже почувствовал, как от этой железной хватки с него начали сползать штаны.

— Я не собираюсь тебя обижать, — голос Жнеца приобрел вкрадчивость опытного воспитателя. — Возьми, это твое.

Смерть чуть дунул на сферу, и она плавно слетела с его рук, направившись к мальчику. Достигнув цели, она просто втянулась в его грудь. Больше ничего не произошло.

— Хм… Ты не хочешь становиться собой прежним? — поинтересовался Жнец у малыша.

— Нет! — твердо и очень серьезно.

— Твое право. Но тогда ты полностью забудешь эту жизнь.

На это мальчик еще более уверенно кивнул, а потом уткнулся лбом в Поттера. Парень невольно погладил его по голове, спросив у Жнеца:

— Он что, больше не Воландеморт?

— Боюсь, что нет.

— А почему он все еще здесь?

— Хм… думаю, следует спросить у него самого. Куда ты хочешь, малыш?

— Я… у меня есть выбор? — лицо мальчугана стало не по-детски серьезным.

Жнец снова пристально вгляделся в маленького гостя, потом словно прислушался к чему-то, и только затем ответил:

— Как ни странно, но да. Ты, мальчик, хоть и отказался от прошлого, но совершил в нем немало неприглядных поступков, которые нескоро забудутся. Сейчас ты можешь отправиться в загробный мир или вернуться в мир живых, но таким, каков ты теперь. Выбирай.

Мальчик посмотрел на Жнеца, потом на Гарри, и снова на Жнеца, тихо проговорив:

— Я хочу с ним! — и робко взял Поттера за руку.

— Любопытно… — протянул Смерть, и, кажется, в его голосе снова была улыбка.

— Я… я ничего не смыслю в воспитании маленьких мальчиков! — опешил Гарри и едва не добавил, что не так давно сам был маленьким мальчиком.

— Но ты добрый. И не будешь обижать меня, как другие.

В карих глазах ребенка было так много знакомого: страх быть отвергнутым, робкая надежда и целое море неуверенности. Поттер помнил, что и сам смотрел так же, когда еще надеялся, что жить с Дурслями — это не навсегда, что найдется кто-нибудь, кто станет для него настоящим родителем. Наверное, именно в этот самый момент Гарри перестал видеть в мальчике Воландеморта, и разглядел просто несчастного ребенка. Кажется, рука сама сжала маленькую ладошку.

— Надеюсь, Северус будет не против, — все еще растерянно пробормотал Поттер.

— Я буду хорошим, — словно выдавая страшную тайну, проговорил малыш.

Прежде чем Гарри успел что-либо ответить на это, Жнец обратился к мальчику:

— Тебе был дарован уникальный в своем роде дар: второй шанс. Не повторяй ошибок прошлого, иначе придется держать ответ вдвойне.

— Хорошо, — очень серьезно кивнул мальчик.

— Да, Гарри. Пока ты не ушел. С тобой тут кое-кто очень хотел повидаться.

— Сириус?

— Нет, некто более близкий.

Жнец жестом фокусника распахнул появившуюся из пустоты дверь. За ней стояли двое. Поначалу Поттер испугался, что это кто-то из его друзей, и только спустя пару мгновений пришло узнавание. Это его родители!

Ошеломление порой подкидывает самые странные мысли. Вот и сейчас Гарри с удивлением подумал, что выглядит с ними почти ровесником, а потом запоздало вспомнил, что Лили и Джеймс были всего года на четыре старше его теперешнего, когда погибли.

Они на некоторое время застыли, смотря друг на друга. Гарри никогда и никому не говорил этих слов, и вот сейчас выдавить их из себя оказалось нелегко, но он все-таки справился:

— Мама… папа.

— Гарри! — родительские объятья получились неловкими и быстрыми, но оставили ощущение щемящей нежности.

— Мы гордимся тобой, сын! — Джеймс улыбнулся, приобняв жену за плечи.

— Гордиться особо нечем, — пожал плечами Гарри. — И… простите, что я так и не связался с вами раньше, я…

— Мы понимаем, — Лили сжала руку сына — Не сомневайся, ты все сделал правильно. И сейчас, и до этого.

Поттер смутился, не зная как спросить о том, что беспокоило больше всего, но, к счастью, умершим не нужны лишние слова. Лили ободряюще улыбнулась и, склонившись к самому его уху, почти прошептала:

— Все хорошо. Как ни странно, но вы с Северусом, похоже, идеально подходите друг другу. А я… я сильно виновата перед ним.

— Мама…

— Ш-ш. Как жаль, что ты нас совсем не знаешь. Но никогда не забывай, что мы с папой любим тебя, солнышко.

— И никто не вправе осуждать тебя и твои действия, сын, — Джеймс снова сжал его плечо. — Ни здесь, ни там. В конце концов, ты спас этот волшебный мир, будь он неладен.

— Дорогой, — Лили попыталась успокоить супруга.

— А что? У ребенка даже детства нормального не было! И все из-за…

— Джеймс, ни к чему ворошить прошлое, — хоть голос матери Гарри и оставался вкрадчивым, но сделался очень убедительным. — Главное, чтобы у мальчика дальше все было хорошо.

— С таким спутником? — хохотнул Джеймс, и прежде чем сын успел что-либо возразить в защиту супруга, добавил: — Непременно будет.

Кажется, это стало самым удивительным, что Поттер услышал за этот день, но он все-таки смог пробормотать:

— Спасибо.

— Береги себя, солнышко. И свою семью.

Парень ощутил поцелуй матери в лоб, а потом родители просто исчезли, растворились. Похоже, встречи с теми, кто умер так давно, были лимитированы и не могли продолжаться долго.

Этот разговор с родителями вызвал у Гарри смешанные чувства. Конечно, главным было облегчение, что его поняли, а вот над всем остальным стоило крепко подумать. Вот только парень внезапно вспомнил, что не один. Маленькая ладошка все еще крепко сжимала его ладонь. Почему-то показалось нужным спросить у мальчика:

— Ты не испугался?

— Неа. А куда мы пойдем?

— Назад, и, надеюсь, домой.

Словно в подтверждение его слов прямо перед ними появилась еще одна дверь. С виду обычная, маггловская. Она приглашающе открылась, а над ней загорелась зеленая табличка, гласившая: «Выход».

Пожав плечами, Гарри крепче сжал руку мальчика и вышел в эту дверь. Она привела прямиком в мир живых, вот только парень, кажется, потерял сознание от усталости прежде, чем сумел осознать себя в нем.