Умирать не страшно

Глава 7

Настроение Северуса после прочтения статьи в «Пророке» и так было отвратительным, а после ссоры с Гарри стало просто ужасным. Хуже всего, в своей обиде мальчишка не так уж неправ. Легко обвинить его во всех проблемах, тем более что немалая их часть возникла именно из-за супружества, но ведь он сам, пусть и при некотором давлении, согласился на это, понимая, на что идет. И куда Гарри, еще почти ребенку, понять, какая это жертва? Надеяться на уважение и понимание с его стороны с первых же дней просто глупо. Северус сам еще не принял этого. К тому же его «супруга» как раз никто не спрашивал.

— Во что же ты втянул нас, старый маразматик?! — почти с ненавистью фыркнул Снейп и направился к замку, предвосхищая не самый приятный разговор.

К разочарованию профессора, супруга не было в их комнатах. Судя по всему, он сюда так и не заходил. Нет, Северус вовсе не пустился на поиски сломя голову, а решил подождать, игнорируя постепенно возрастающую тревогу.

Через полчаса отвлекающий фактор в виде нового выпуска журнала «Зельевар» был прочитан от корки до корки, а несносный мальчишка так и не появился. Обреченно вздохнув, Северус все-таки отправился на поиски.

В этом нелегком деле очень помог портрет, охраняющий вход в слизеринскую гостиную. Он сказал, что видел Гарри, который направился дальше по коридору, и нет, обратно он не проходил.

Недоуменно хмыкнув (уж Снейп-то знал, что коридор заканчивается тупиком, а из помещений там только кладовая для ингредиентов), Северус все же решил поискать в указанном направлении. Учитывая неординарные способности Поттера и его талант вляпываться в неприятности, можно ожидать чего угодно.

Худшие подозрения профессора подтвердились, когда он дошел до конца коридора и увидел вместо ожидаемого тупика нечто, весьма походившее на тайный ход. Выругавшись сквозь зубы, Снейп достал палочку и шагнул в него. Подумать только, стоило Гарри появиться в подземельях, как в них все пошло наперекосяк. А ведь Северусу так нравились незыблемость и постоянство… Которых было так мало в его потрепанной жизни.

Стоило войти в комнату, о существовании которой до этого момента зельевар даже не подозревал, как снова пришлось брать себя в руки, чтобы сохранить спокойствие. Не каждый день увидишь всех привидений Хогвартса скопом, причем стремительно покидающих помещение прямо сквозь стены. В самом деле, зачем призракам уделять внимание таким условностям, как двери? Но самое главное: в центре этого странного сборища находился Гарри.

Событие, конечно, из ряда вон, но Снейп уже просто устал удивляться. Тяжело вздохнув, он убрал палочку, так как сейчас в ней не было необходимости, и спросил:

— Разреши поинтересоваться, что все это значит?

— Я разговаривал с привидениями, — похоже, у Гарри выработалась привычка отвечать на каверзные вопросы точно, но совершенно не информативно.

— Всеми сразу?

— Ну… Честно говоря, я случайно вломился в место их общего сбора.

— На тебя похоже отыскивать комнаты, о которых не известно никому, даже директору, — по нарочито холодному тону сложно было понять, злиться Снейп или нет. Но Гарри менее всего хотел новой ссоры, да и слова Морри были еще свежи в памяти, поэтому он постарался так же отстраненно ответить:

— Это случайно получилось.

— То есть? Почему-то многие поколения учеников до тебя ни случайно, ни специально эту комнату не находили, — интерес постепенно брал верх над остальными чувствами Северуса.

— Я увидел барельеф и случайно заговорил на серпентарго, тогда проход и открылся. Мне кажется, эта комната принадлежала Салазару Слизерину и до меня в нее никто больше не входил. Ну, кроме привидений.

— К твоему сведению, его покои находились в другом месте.

— Да, но, по-моему, это было что-то вроде комнаты свиданий.

— Вот как? — бровь Северуса удивленно изогнулась.

— Угу.

Повисла напряженная тишина. Снейп, кажется, утратил интерес к комнате и каким-то странным взглядом изучал супруга. Не меньше минуты изучал, а потом сказал:

— Еще будет время осмотреть здесь все, а пока лучше вернуться. Думаю, нам есть о чем поговорить. Идешь?

Гарри чуть поколебался, потом кивнул и встал с кресла, от чего снова поднялось облачко пыли, заставившее оглушительно чихнуть. Причем не его одного. Впрочем, пожелать здоровья Поттер не успел, и от супруга не дождался — Северус стремительно покинул комнату. Пришлось догонять.

Выйдя из потайного хода, Гарри все-таки остановился, подумав, что нехорошо оставлять его открытым. Мало ли что, мало ли кто. Короткая фраза на серпентарго, и кусок стены с натужным скрипом встал на место, тотчас скрыв все следы своеобразной двери. Отвернувшись от нее, Поттер увидел, что Снейп далеко не ушел. Застыв буквально в паре шагов посреди коридора, он внимательно наблюдал за происходящем.

На миг Гарри стало интересно, что заставило профессора остановиться: змеиный язык или шум закрывающегося потайного хода? Но Северус уже развернулся и продолжил прерванный путь, словно всем своим видом говоря, что не намерен затевать какие бы то ни было разговоры в коридоре. Напряжение от создавшейся ситуации развевалось за ним не хуже мантии.

В покоях зельевара (Гарри еще был далек от того, чтобы считать их и своими тоже), даже когда за ними уже плотно закрылась дверь, напряжение никуда не исчезло, а стало каким-то концентрированным. Оба понимали необходимость разговора, но каждый был слишком занят мысленным подбором аргументации, чтобы начать его.

Не выпуская Северуса из поля зрения, Гарри занял место на кожаном диване с высокой спинкой. Кресло досталось хозяину, только он не спешил в него сесть. Бросив в сторону супруга короткий взгляд, словно решая что-то для себя, Снейп подошел к бару, из которого достал графин и два бокала. Наполнил оба.

Поттер насторожено наблюдал за действиями профессора, и очень удивился, когда тот протянул ему один из бокалов. Обоняние подсказывало, что в нем бренди. Но к чему все это?

Заметив эти колебания, Северус усмехнулся, обронив:

— Не беспокойся, не яд. Но если не хочешь, можешь не пить. Мне только обвинений в спаивании супруга не хватало.

— Спасибо, — ответил Гарри, принимая бокал, но пригублять содержимое не спешил. Нечто вроде шестого чувства твердило, что должно что-то произойти, поэтому не помешает сохранить ясный ум. В своей не такой уж долгой жизни он очень редко пил крепкие напитки и опасался последствий.

Наконец, Северус уселся в кресло и снова наградил Поттера загадочным взглядом. Парень уже хотел было спросить, в чем дело, но тут зельевар заговорил:

— Это нужно было обсудить уже давно, пока проблема не назрела столь остро.

— Проблема? — у Гарри успел накопился целый список слов, после которых не следовало ждать ничего хорошего. И это было одним из них.

— Именно. И хоть это слово является твоим вторым именем, сейчас я немного о другом. Ни для кого из нас не секрет, что наш брак — неудачная фикция, навязанная под давлением обстоятельств. И я прекрасно понимаю, что у тебя не было выбора, но нам нужно научиться как-то сосуществовать друг с другом.

— Что? — меньше всего Гарри ожидал от Снейпа таких слов, очень похожих на…

— Я не должен был так кричать на тебя.

Недоверчивый взгляд стал профессору ответом. Внезапные слуховые галлюцинации казались более вероятными, чем услышанные слова. Но Северус не отступал и перед более серьезными препятствиями, поэтому продолжил, смотря куда-то мимо парня:

— Будучи гораздо старше тебя, Гарри, я должен был предупредить подобное развитие событий, но не смог. Все произошло слишком…

— Стремительно?

— У тебя так точно, — согласился Снейп. — Я же… Я знаю, что наш брак стал вынужденной мерой, чтобы спасти тебе жизнь. Но ты был абсолютно не готов к такому способу.

Гарри все еще одолевали сомнения относительно реальности происходящего, но он просто чувствовал, что должен что-то сказать, слова буквально рвались из него:

— Спасибо, что понимаешь это. В свою очередь я тоже хочу извиниться.

— За что же? — вскинутая бровь просто олицетворяла собой недоверчивое любопытство.

— Я слишком ополчился против всех из-за этого супружества, слишком жалел себя, чтобы подумать, как должно быть нелегко тебе. Согласиться на брак с ненавистным учеником, который, к тому же, преследуем прессой.

— Я тебя не ненавижу, — возразил профессор, едва ли не впервые за весь разговор посмотрев на супруга.

— Правда?

— Да.

— Я… я рад, — Гарри робко улыбнулся, почему-то почувствовав себя неловко. Он постарался это скрыть, быстро глотнув из бокала, и чуть не закашлялся, но, переведя дыханье, все-таки продолжил разговор: — И все-таки я подпортил тебе репутацию.

— Моя репутация канула в небытие в тот самый момент, когда на моем предплечье появилась одна небезызвестная татуировка, — горько заметил Снейп. — Но и тогда мне было не так уж много чего терять.

Гарри посмотрел на своего супруга, впервые подумав о том, что, возможно, в его едкости и нелюдимости виноват не только скверный характер, а вслух сказал:

— Похоже, мы оба оказались не готовыми к подобному союзу, а то, что было раньше, сильно мешало сесть вот так и поговорить.

— На редкость верное умозаключение, — согласился Северус.

— В таком случае, может, на время нашего… брака постараемся не вспоминать то, что было раньше? И без этого нелегко.

Зельевар с сомнением посмотрел на парня, помолчал с минуту, но все-таки ответил:

— Что ж, возможно, в этом есть смысл. Особенно если ты сам серьезно отнесешься к этой идее.

— Постараюсь сделать все возможное, — Гарри с улыбкой допил содержимое своего бокала, потом тихо добавил: — И я тоже тебя не ненавижу.

Северус усмехнулся, заметив:

— Тебе, положительно, нельзя пить.

— Вовсе не в этом дело, — Гарри собрался было надуться, но понял, что будет выглядеть еще более глупо. Вместо этого он сказал: — Мне показалось, мы заключили перемирие. Видимо, язвительные замечания в него не входят?

— Нет, конечно. Тебя нужно держать в тонусе! — фыркнул Снейп, допивая свой бренди и заново наполняя бокал.

И это показалось Поттеру куда более искренним, чем все возможные обещания. В этом был весь Северус. Перемени он резко манеру поведения, Гарри, наверное, испугался бы, а так основные устои бытия не пошатнулись.

На какое-то время в комнате повисла тишина, но не напряженная, а какая-то уютная, домашняя даже. Едва ли не впервые с момента возвращения в мир живых Гарри чувствовал себя спокойно.

— Завтра мы можем начать заниматься, — сказал, наконец, Снейп. — Если, конечно, ты чувствуешь себя достаточно окрепшим для этого.

— Вполне. И чему меня будут учить?

— Я — зельям, окклюменции и, попеременно с Люпином, защите от темных искусств. Еще тебя ждут уроки продвинутых чар с профессором Флитвиком и, возможно, занятия с профессором МакГонагал по анимагии, если у тебя обнаружится склонность к этому виду магии.

— Я буду заниматься с Ремусом?

— Мне кажется, или ты большинство моих слов пропустил мимо ушей, Гарри?

— Нет, просто… Ремус вернется сюда преподавать?

— Только тебе. Ситуация с оборотнями сейчас слишком неоднозначна, даже директор это понимает.

— А по чьей вине? — нахмурился Поттер.

— Я вовсе не о том, — уничтожающие взгляды удавались Снейпу куда как лучше. — Ты так и не научился смотреть на вопросы шире. Назревает война, и если Грейбек узнает, что Люпин преподает в Хогвартсе, а, поверь мне, он узнает, то твоего дражайшего Ремуса могут поставить перед очень нелицеприятным выбором.

— Он не предатель!

— Он оборотень, мягкотелый оборотень. А у этого вида нежити превалируют законы стаи. Мне объяснять дальше или сам уже догадался?

— Догадался, — буркнул Гарри. Как это ни неприятно, но Северус, похоже, был прав. Поттер видел Грейбека и понимал, что тот даже как человек опасен для любого, а уж являясь оборотнем…

— Уже прогресс. Тогда считаю эту тему закрытой.

Нехотя кивнув, Гарри спросил:

— Так с чего начнется мое обучение?

— С окклюменции. Хоть Темный Лорд и поубавил активность в последнее время, нужно лишить его самой возможности что-либо прочесть в твоем разуме.

Поттер едва не выругался, но сдержался. Все к этому и шло. Он и сам понимал необходимость подобных знаний, но уж слишком свежи были воспоминания о том, чем закончились занятия окклюменцией на пятом курсе.

Видимо, Северус подумал о том же. Почти незаметно передернув плечами, он сказал:

— Надеюсь, в этот раз наши занятия будут проходить более… продуктивно.

Собственно, на этом их разговор и закончился. Нет, Снейп вовсе не выставил своего супруга, просто вечер подкрался незаметно, и захотелось спать. Ну и волнение насчет предстоящих занятий присутствовало. Правда, стоило Гарри переступить порог своей комнаты, как Морри безапелляционно заявил:

— Да что ты так волнуешься? Ничего страшного с твоей окклюменцией не случится!

— Угу. Только Снейп все мои мысли вытряхнет. И хорошо, если только это.

— С чего бы?

— Он один из самых сильных окклюментов.

— Это его проблемы. Уверен, больше у него читать твои мысли без твоего на то желания не получится. Только сильные эмоции — из-за брачных уз.

— Как? Я же не умею закрывать разум.

— Раньше не умел, а сейчас это уже как инстинкт. Ложись лучше спать. Я приду в твои сны и научу паре полезных приемов. В самом деле, пора заняться твоим образованием. Ты еще многого о себе не знаешь.

— Хм, ладно, — с некоторым сомнением согласился Гарри. Спать, в самом деле, хотелось просто нестерпимо.

Морри выполнил свое обещание в полном объеме и даже чуть больше. Оказалось, что после возвращения из мира мертвых разум Поттера надежно закрыт от вторжений извне. Теперь ему, наоборот, придется прикладывать усилия, чтобы открыть его кому-то. Собственно, этому Морри его и учил, а еще и тому, как безошибочно определять попытки вторгнуться в свои мысли и как отвечать в зависимости от ситуации.

Так что на следующий день Снейпа ожидал сюрприз. Сложно сказать, приятный или нет. Памятуя об их беседе накануне, Гарри честно старался сдерживать отдачу. Поэтому, прорвавшись в разум супруга, Северус увидел лишь пустоту, подернутую серебристой дымкой, от которой становилось не по себе и хотелось поскорее выйти. И сколько Снейп ни пытался, миновать эту пустоту и ухватить хотя бы одну мысль не удалось. Наконец, он выскользнул из разума Гарри и устало сел в кресло. Поттер последовал его примеру и устроился на диване. Чувствовал он себя тоже не очень хорошо: голова начинала болеть.

— Ты занимался окклюменцией у кого-то еще? — подозрительно поинтересовался Северус.

— Нет, — и снова Гарри фактически не врал. Ведь Морри часть его личности, а вовсе не «кто-то еще».

— Тренировался сам?

— Немного, хотя скорее пытался вспомнить пройденное, — когда желал, Поттер мог изобразить совершенно невинный взгляд, из тех, после которых так и хочется удостовериться в наличии у обладателя таких глаз нимба. Но Северус не был бы сам собой, если бы так легко купился. Нахмурившись, он сказал:

— Я склонен тебе не поверить.

— Мне что, повторить все это под веритасерумом?

На некоторое время Снейп задумался, словно прикидывая такую возможность, потом как-то очень медленно качнул головой из стороны в сторону, ответив:

— Пожалуй, нет. Но такой прогресс на пустом месте невозможен!

Гарри усмехнулся. Даже в удивлении Северус не может обойтись без язвительности. Какое-то странное постоянство. И еще более странно, что его самого это успокаивало. В какой-то мере знаешь, чего ожидать. Вот и сейчас Поттер был готов к такому повороту и сказал:

— Так уж и на пустом? Я больше года был фактически мертв.

— Но сейчас ты жив во всех смыслах.

— Да. Только ведь подобное не может пройти бесследно, — тихо заметил Гарри. — Ведь так?

— Следовало ожидать каких-то последствий, — согласно кивнул Снейп. — Но вряд ли кто-то предполагал именно такие. Есть еще что-то?

Поттер неопределенно пожал плечами. Откровенничать с Северусом на тему новообретенных способностей уж точно не хотелось. Во всяком случае, пока.

— Хотя бы Воландеморт не сможет вторгаться в мои мысли и насылать образы с кошмарами, — подвел итог Гарри.

— Кошмары? Долго?

— На пятом курсе было почти каждую ночь. После моего… воскрешения вроде ни разу, — Поттер поймал себя на мысли, что до сегодняшнего дня совсем забыл о них. Во-первых, навалилось слишком много событий и проблем, а во-вторых, к чему вспоминать о том, что больше не беспокоит? И ведь теперь Морри, наверняка, способен вытащить его из любого жуткого сна.

— Именно, — подтвердил мысленный голос.

— А тебе не приходило в голову кому-нибудь сказать об этом? — Снейп все еще хмурился.

— Меня и без того многие считали психом, — фыркнул Гарри.

— Твое гриффиндорское безрассудство когда-нибудь тебя погубит, — посетовал зельевар. — Особенно в совокупности со способностью оказываться там, где не надо и замалчивать то, что нужно сказать.

Поттер лишь усмехнулся в ответ. Почему-то за этими едкими словами ему послышалось понимание. В самом деле, тот, кто с самого детства предоставлен сам себе, быстро отучается жаловаться на свои проблемы. Только сейчас молодой волшебник начал понимать, что, возможно, это неправильно, что нет ничего постыдного в том, чтобы попросить помощи, когда она тебе нужна, но родственники слишком хорошо вдолбили ему, что его проблемы никого не интересуют, и в них он всегда виноват сам.

Воспитательных речей от Снейпа более не последовало, он только сказал:

— Что ж, учитывая открывшиеся… обстоятельства, придется изменить учебный план. Сейчас можешь отдохнуть, а после обеда займемся зельями.

Дальше обучение пошло без особых сюрпризов, только Гарри по-прежнему никому не говорил, что по ночам, во сне, с ним занимается еще и Морри. Хотя это не были уроки в чистом виде. Без занудства и почти играючи он показывал Поттеру новые возможности его силы, как легче сотворить то или иное волшебство. Например, почему трансфигурация неживых предметов получается гораздо легче, чем живых, рассказывал об особенности некоторых чар, показывал новые. Гарри очень легко запоминал их, будто всегда знал, а теперь оставалось только освежить в памяти.

Все учителя отмечали большие успехи Поттера, и что он стал серьезнее относиться к занятиям. Только зелья все еще удавались с большими усилиями, но, по сравнению с прошлыми «успехами», и тут наметился положительный сдвиг. Гарри начал понимать этот предмет во многом потому, что при индивидуальных занятиях Снейп стал более терпелив. А вот об анимагии пришлось забыть. Первый же тест показал, что Гарри абсолютно неспособен к этому. Парень немного огорчился, но Морри объяснил, почему так — из-за его новой сути, и что он приобретает гораздо больше, чем теряет. То, что его магический потенциал возрос, Поттер и так чувствовал, да и беспалочковая магия в последнее время удавалась все лучше.

Так, довольно активно, прошло больше двух недель. На горизонте уже маячило начало учебного года, еще немного — и ученики вновь наводнят Хогвартс, когда наметившаяся стабильность в жизни Гарри рухнула.