Умирающая планета. Последняя надежда

Глава 2

Эрик

С самого своего рождения Эрик отличался необычайно сильной энергетикой, заставляя восхищаться, а иногда и пугаться воспитателей. Еще лежа в детском отделении и умильно агукая, он мог послать столь мощный телепатический сигнал няне, что у той начинала болеть голова. Именно по этой причине ему самому первому меняли пеленки, давали питательную смесь, словом делали все возможное, чтобы ребенок ни в чем не нуждался. Но, несмотря на это, Эрик не рос избалованным и себялюбивым. Няни, надолго остававшиеся рядом с другими малышами, поправляя им меховые одеяльца, целуя пушистые головки и мурлыкая, старались как можно меньше времени находиться вблизи столь одаренного ребенка. Эрик, пытаясь как можно ярче выразить понравившемуся человеку свою привязанность, не имел достаточно сноровки, чтобы контролировать свои способности. А потому у взрослых, не успевших вовремя выставить блоки, могла пойти носом кровь, закружиться голова, случались даже приступы эпилепсии.

Повзрослев, Эрик научился контролировать свою энергетику, но так и не смог найти в себе смелости вновь привязаться к кому-либо. Подсознательно помня, как избегали его внимания в раннем детстве, он старался избегать любых проявлений собственных чувств. Эрик никогда не жаловался, не задирался с другими мальчишками и не заискивал перед преподавателями, благодаря чему еще в пятилетнем возрасте заслужил славу необщительного и заносчивого ребенка.

Когда ему исполнилось десять, он, ожидаемо, был причислен к касте Исследователей. Но даже среди подобных себе по силе парень не смог найти товарищей. Ведя аскетичный образ жизни, Эрик довольно много времени проводил в лабораториях и специальных закрытых помещениях, предназначенных для экспериментов с выбросом энергии. Его увлеченность преобразованием материи была по истине маниакальной. Испробовав все возможные комбинации веществ, имевшихся в наличии в лабораториях, он приступил к экспериментам с собственным телом. Познавая себя, Эрик выявил множество уникальных способностей. Одним из самых ярких примеров стала возможность трансформировать собственное тело. К тому же он научился задерживать дыхание на несколько часов, подолгу обходиться без пищи и воды. Готовя себя к дальнейшей работе в тоннелях, Эрик никогда не позволял себе праздности, любую свободную минуту посвящая тренировкам. И если не было возможности заняться экспериментами, он посвящал его тренировкам. Пробегая многие километры с заплечным мешком, в который год от года он загружал все большее количество камней, парень тренировал дыхательную систему, мышцы, а также отрабатывал падения, как с грузом, так и без него. Другие ребята, посвящавшие свободное время играм и подсматриванием за женскими жилыми корпусами, не только не понимали стремления Эрика к самосовершенствованию, но и побаивались необычного паренька.

Как одного из самых перспективных Исследователей, Эрика направили на практику в лабораторию по изучению и дальнейшему формированию биологического материала. Впервые очутившись в стерильных помещениях, заполненных колбами с живым материалом, парень пришел в восторг. Перспектива остаться здесь на постоянную работу радовала Эрика больше, чем возможность бывать на праздниках. Какой простор для изучения и экспериментирования! Какая громадная возможность для применения своих талантов!

Наставником, который должен был ввести новичков в курс дела, был назначен Грем, один из легендарных Исследователей. Его перу принадлежали многие трактаты, посвященные изучениям человеческого тела, природе зарождения способностей к преобразованию материи и многие другие. Узнав о том, кого выбрали им в наставники, трое юношей, пришедшие на практику, пришли в полное замешательство. Еще бы! Такая гениальная личность и вдруг - их новый преподаватель.

Эрик смог расслышать тревожные мысли соучеников, боявшихся, что Грем сочтет их недостойными последователями. Сам он, напротив, еще больше воспарил духом, ведь ему было чем гордиться и что предложить этой живой легенде.

Грем оказался высоким темноволосым мужчиной, имевшим атлетическое сложение. Его виски уже тронула седина, а лоб прочертили морщины, но от него веяло такой неистребимой силой духа, что молодые мужчины казались рядом с ним муравьями. И что-то во внешности Грема показалось Эрику на удивление знакомым, словно он уже встречал этого мужчину раньше. Под каменными сводами поползли изумленные мысленные шепотки. Эрик был удивительно похож на своего наставника. И дело было даже не во внешности, а в горделивой посадке головы, жестах, взгляде, словно прожигавшем собеседника насквозь. Эрик попытался причитать мысли Грема, но словно уперся в каменную стену. Наставник вскинул вверх угольно-черные брови, явно заметив попытку Эрика, но больше ничем не выдал парня.

Весь последующий день новый преподаватель проводил для новичков экскурсию по лабораториям, подробно объясняя назначение каждого этапа проводимой здесь работы. Начал Грем свой обход со склада. Все жители мужского пола, достигшие шестнадцатилетнего возраста, обязаны были ежегодно сдавать свой биоматериал. У женщин же брались яйцеклетки раз в несколько лет, следуя определенным правилам. Каждая из них, также достигшая шестнадцатилетнего возраста, проходила ежегодное обследование, которое и выявляло наиболее готовые к воспроизводству яйцеклетки. При этом в соответствующие формы заносились не только возраст и причастность носителя биоматериала к определенной касте, но также и данные об энергопоказателях, о перенесенных ранее заболеваниях и различных медицинских вмешательствах в организм так называемого донора. Указывались даже привычки и склонности, которые могли быть унаследованы потомками. Раскрыв рты, трое ребят бродили среди огромных стеллажей, сплошь заставленных колбами, к каждой из которых крепился громаднейший список, содержащий в себе исчерпывающую информацию о носителе биоматериала.

Были показаны новичкам и лаборатории, в которых изучали и соединяли отобранные материалы. Но наибольшее впечатление произвел на ребят зал, заполненный полупрозрачными сферами, в которых зарождалась новая жизнь. Яйцеобразные ячейки были заполнены питательной жидкостью, в которой плавали будущие члены различных каст. Исследователи, несомненно, стремились так совместить биоматериалы, чтобы энергозапас нового поколения был как можно выше. Но, как показывала практика, подобное удавалось редко. Присмотревшись, Эрик, к собственному прискорбию, обнаружил, что только в одной сфере из десяти зародыш развивается нормально, в остальных же плавало некое подобие слипшегося комка плоти. Эрик направил мысленный вопрос преподавателю.

- Создавая детей искусственно, мы пришли к выводу, что для зародышей нет ничего лучше, чем материнская утроба, - ответил Грем. - Мы все еще пытаемся воссоздать естественный процесс деторождения, но наши женщины слишком ослаблены и никакие препараты и энерговоздействия не могут вернуть им способность рожать. Из детей же, воссозданных искусственно, на данный момент выживает лишь один из пятнадцати. И этот показатель все падает. Наши нововведения не могут обеспечить эмбрионам нормальное развитие, на определенном этапе они попросту сворачиваются, как засохшие цветы. - В мысленном голосе преподавателя было столько горечи и неподдельной тоски, что Эрик впервые усомнился в своем стремлении остаться работать здесь.

Прощаясь с учениками до следующего утра, Грем мысленно попросил Эрика ненадолго задержаться. Проводив парня на один из крытых балконов жилого сектора для преподавателей, он прислушался и с удовлетворением отметил, что рядом нет никого, кто смог бы подслушать их разговор. Заинтригованный Эрик не задавал лишних вопросов, терпеливо ожидая, когда преподаватель начнет разговор первым. Грем тоже не слишком торопился предаться беседе. Он долго и очень пристально всматривался в лицо парня, будто пытаясь решить для себя что-то.

- Ты уже, наверное, заметил некоторое сходство между нами? - наконец помыслил Грем.

- Заметил. Но не нахожу в этом ничего удивительного. Вполне допустимо, что ты, как один из самых сильных представителей Исследователей, приходишься биологическим отцом многим из нас.

Почувствовав некоторую грубость в голосе парня, Грем тяжело вздохнул, но разговор продолжил:

- Ты заблуждаешься, как и многие другие. Самый сильный энергетический потенциал проявляется не у тех, чьими родителями стали выдающиеся личности. Далеко не так. Наиболее одаренные дети появляются порой и у слабейших представителей касты Собирателей. Изучив всевозможные сочетания вдоль и поперек, мы так и не выяснили принцип появления энергозапаса.

- Я знаю об этом, читал твой трактат. Но не слишком ли кощунственно употреблять такие высокие слова как «дети» и «родители»? Я - всего лишь один из удачно выращенных эмбрионов, полученный путем скрещивания нескольких отобранных биологических материалов.

- И в этом ты тоже ошибаешься. Ты - результат другого эксперимента, если его можно так называть. А я - не просто человек, сдавший свой биоматериал, а действительно твой отец. Как бы абсурдно это не звучало.

Искреннее недоверие промелькнуло в глазах Эрика. Но если бы хоть кто-нибудь видел их сейчас, то ни на секунду не усомнился бы в словах Грема. Одинаково скрещенные на груди руки, нахмуренные брови, чуть согнутые в коленях ноги, словно оба они готовились к прыжку, сверлящий собеседника взгляд - все это было словно зеркальным отображением одного человека.

- Если ты читал трактат, то тебе должно быть известно, что выращенные в условиях лабораторий люди не наследуют ни внешнего сходства, ни привычек, ни безусловных рефлексов родителей, - продолжил свое повествование Грем. - Именно поэтому мы теряем пигментацию волос и кожи, а также индивидуальные особенности строения тел. Боюсь, что через пару сотен лет мы все превратимся в полупрозрачных, совершенно одинаковых призраков. Звучит нелепо, но сейчас подобная внешность входит в моду, и молодежь стремится ей соответствовать, не понимая, к чему это может нас привести.

Я должен рассказать тебе об еще одном из своих открытий: постепенно эмбрионы теряют не только индивидуальные особенности, но и первичные половые признаки. Нам грозит полное вымирание, но не от радиоактивных лучей солнца, не от остывающего ядра планеты, а от элементарной невозможности воспроизводить себе подобных. Совет не распространяет эти сведения среди населения, но ты должен знать правду. Я хочу, чтобы ты ее знал.

- Если я останусь работать здесь, то в любом случае обо всем узнаю. Почему именно сейчас ты решил рассказать мне все это?

- Потому что ты - мой сын. Да, каждый из эмбрионов, созданный и выращенный мной в этой лаборатории, тоже, от части, мой отпрыск. Я искренне переживаю за каждого из них и корю себя за все неудачные попытки. Но ты - особенный, ведь ты зачат и рожден твоей матерью, моей возлюбленной Теей, естественным путем.

- Что?! Ты же только что говорил, что женщины потеряли способность вынашивать и рожать?

- Но только не твоя мать. Она была выбрана из нескольких сотен женщин, как самая здоровая и крепкая. Ее привели в этот исследовательский центр семнадцать лет назад, с целью проведения эксперимента по воссозданию детородной функции женщин. Около года продолжались попытки вначале оплодотворить ее, а затем попросту вживить ей эмбрион. Все они закончились плачевно. Но мы, она и я, были тогда так молоды, безрассудны и понравились друг другу с первого взгляда. Я долгое время ухаживал за Теей во время каждой ее попытки выносить ребенка, и потом, когда она плакала и умоляла Исследователей прекратить эксперименты. Затем твоя мать оправлялась и соглашалась попытаться вновь. По истечению года, поняв бесплотность всех попыток, мы решили прекратить ее мучения, хотя Тея по-прежнему мечтала о ребенке. Прощаясь, мы с ней так увлеклись друг другом, что не сумели дождаться праздничной недели.

После она вернулась к своей прежней работе в клан Собирателей. Но оказалось, что трудиться дальше наравне с другими ей не под силу. Медики решили, что проведенные с ней эксперименты подорвали ее здоровье, и Тея была направлена на долговременное лечение. И только спустя несколько месяцев твоя мать поняла, что беременна. Все последующее время она находилась под тщательным присмотром Медиков и Исследователей. Но беременность протекала на удивление легко. Мы были так безмятежно счастливы, строя планы на будущее, что не сразу поняли замысел Совета. Сразу после рождения тебя отправили в обычный центр, занимавшийся уходом за детьми, не сказав персоналу о тайне твоего рождения. Рядом с тобою, на протяжении первых пяти лет, постоянно находился один из Исследователей нашей лаборатории, подмечавший все твои успехи и проявлявшиеся способности.

После подобной удачи, этот проект получил широкое распространение, но повторить столь прекрасный результат не получилось ни у кого. Спустя пять лет Совет признал твое рождение случайным совпадением и дал указание прекратить эксперименты по естественному зачатию, вновь направив все усилия на отбор наилучших комбинаций биоматериала.

- А что случилось с моей... моей матерью? - дрогнувшим голосом произнес Эрик.

- Она была потрясена вынужденной разлукой с тобой, но ее вновь направили на лечение, дав ей возможность оправиться для дальнейшего проведения эксперимента. Сейчас я искренне сожалею, что не находился в это время рядом с нею. Я боялся посмотреть ей в глаза, ведь мне так и не удалось добиться от Совета разрешения на ее участие в твоем воспитании.

- Но почему Совет не дал ей этой возможности? - Руки Эрика непроизвольно сжались в кулаки, и ему пришлось до боли сжать челюсти, чтобы сохранить самообладание.

- Совет посчитал, что подобный случай может вызвать бунт среди населения, ведь среди других мужчин и женщин найдется немало желающих самим растить своих детей. А так как до случая с тобой ни одной женщине не только не удалось выносить ребенка, но и даже зачать его естественным путем, то было принято решение не давать людям ложной надежды. Совет решил, что если всем станет известно о подобном факте, то весь уклад жизни будет нарушен, а это может привести к необратимым последствиям. Все мы: ты, твоя мать и я были принесены в жертву стабильности подземной жизни.

- Где сейчас Тея? - спросил Эрик, так и не решившись употребить слово «мать».

Взрыв невыносимой боли промелькнул в глазах Грема, его морщины обозначились сильнее, а уголки губ скорбно поползли вниз.

- На одной из прогулок, твоя мать углубилась слишком далеко в одну из пещер, заканчивающуюся глубоким провалом. Она непостижимым образом прошла мимо всех предупреждающих сигнальных блоков, выставленных Строителями. Тея сорвалась с огромной высоты и разбилась насмерть.

- Она сделала это специально?

- Я часто размышлял об этом и пришел к выводу, что она не могла покончить с собою. Ведь до этого она согласилась на повторное оплодотворение. Твоя мать решила, что даже если и не увидит своих детей, то будет рада только тому, что подарила им жизнь. Тея мечтала родить тебе сестренку, с такими же черными волосами и длинными ресницами, как и у тебя, - мысленный голос Грема дрогнул, и мужчина разрыдался.

Эрик, не веря в свалившееся на него горе, неловко попытался утешить отца. В один момент узнать, что у него была мать и тут же ее потерять навсегда - это было слишком много для него одного.

- Ты вправе осудить меня за то, что я не сумел помочь твоей матери, - убивался Грем. - Но я не мог больше молчать. Даже если бы ты не пришел сегодня сюда, я бы обязательно нашел способ увидеться. Пользуясь тем, что переписываюсь со многими Исследователями, я всегда узнавал новости о твоих успехах в учебе и всегда гордился тобой.

- Я тоже горжусь тем, что именно ты - мой отец, - прошептал Эрик. - И я не виню тебя за смерть матери... даже не представляю, как бы я поступил на твоем месте.

- Ты все еще хочешь продолжить дело начатое мной? Ты останешься в этом центре?

- Скажи, что будет, если Совету станет известно о том, что ты рассказал мне о моем рождении?

- Мне грозит выдворение на поверхность, - просто признался Грем.

- В таком случае мне стоит найти другое применение своим способностям, - уныло сообщил Эрик. Потерять еще и отца, так неожиданно обретенного, парень не хотел. При всем при этом Эрик был очень благодарен Грему за то, что тот открыл ему правду.

- Ожидал от тебя подобного решения, - признался Грем. - Но я бы хотел быть не только твоим отцом, но и другом. Если, конечно, ты позволишь мне это?

- Безусловно! Не только другом, но и главным наставником! Ведь вести переписку двум Исследователям не запрещено?

- Конечно, нет. Но мы должны соблюдать осторожность. Наше общение не должно содержать в себе и намека на то, что я открыл тебе сегодня. Боюсь, если правда всплывёт, то пострадаю не только я. Совет наверняка найдет способ изолировать тебя, чтобы правду не узнали все жители.

- Разумеется. Я буду осторожен.

Прощаясь, отец пообещал Эрику, что всегда откликнется на любой его зов, выполнит любую просьбу. Чего бы она ни касалась. Подобное проявление заботы очень растрогало парня. Жаль, что подобный разговор по душам не мог больше повториться, не угрожая жизням отца и сына.

На следующее же утро Эрик подал прошение о переводе на практику к Исследователям, оказывающим помощь Строителям в проложении новых туннелей. Соученики отреагировали на это спокойно, посчитав Эрика слишком мягкотелым для проведения экспериментов с людьми. Грем же ни словом, ни жестом не выдал себя, словно разговора с сыном и не было. Вечером того же дня Эрик был переведен на другую работу, и о его странном сходстве с Гремом все в исследовательском центре вскоре забыли, погрузившись с головою в создание нового поколения.

Эрик приступил к выполнению новых обязанностей, заключавшихся в преобразовании материи, из которой состояли каменные породы. Одновременно с этим, он занимался изучением и освоением новых материалов, найденных в ходе работ. Конечно, лаборатории в городах Строителей были небольшими и плохо оборудованными, но старание и упорство позволили парню за несколько лет выбиться из начинающих Исследователей.

Одной из его находок стал камень, в разреженном состоянии способный оказывать положительное воздействие на человеческий организм. Он назвал его теяном, в честь своей матери. Связавшись с Гремом, Эрик предложил тому использовать этот необыкновенный материал для обеспечения дыхания новорожденных детей со слабыми легкими. Так теян приобрел огромную известность. Правда, его открытие приписывали именно Грему, однако Эрик не возражал. Не стараясь привлекать к своей персоне слишком пристальное внимание, он был горд уже тем, что смог помочь другим, ведь теян стал применяться повсеместно. Неоценимую пользу этот камень принес и Собирателям, имевшим ослабленные легкие из-за недостаточной вентиляции некоторых пещер, в которых произрастала слизь. Вдыхание преобразованного теяна облегчало дыхание и останавливало приступы кашля лучше, чем воздействие Медиков. Теян также стали добавлять в специальные дыхательные приспособления, в которых Собиратели выходили на поверхность.

К сожалению, теян оказался единственным достойным открытием Эрика. Дальнейшие его разработки не давали подобных грандиозных результатов. Когда Совет предложил парню отправиться в путешествие, сопровождая возможного Проводника в Северные пещеры, он, не раздумывая, согласился. Ведь этот поход мог дать ему возможность к новым открытиям.

Но путешествие принесло совсем не тот результат, которого ожидал Эрик. Открытие он совершил, но внутри себя. Странная черноволосая девочка, внешне немного похожая на него самого, вызвала в душе парня необычайное волнение. В пути она проявляла к нему столько заботы и внимания, что он попросту растерялся. Девочка была очень впечатлительной, легкоранимой и в тоже время проявляла такую жизненную стойкость, какую Эрик редко встречал даже у более взрослых представителей подземного мира. Аленка всегда думала именно то, о чем говорила, не пытаясь казаться лучше, чем она есть. Эрику было удивительно легко и приятно с ней общаться. Он думал, что если бы Тея действительно родила ему сестру, то та наверняка была бы похожей на Аленку. Более взрослый, Эрик попытался занять позицию старшего брата в общении с девочкой. Он обучал Аленку различать различные породы, общаться мыслеобразами, следил за тем, чтобы ее путешествие было комфортным и безопасным. Когда девочка стала отчитывать его за то, что он бессовестно проникал в ее мысли, Эрик немного обиделся и сказал, что девчачий бред ему безразличен. Но на самом деле мысли Аленки всегда были точными и правильными, хоть и незатейливыми. Девочка никогда не помышляла о личной выгоде и хотела стать Проводником лишь для того, чтобы помочь людям. Необыкновенно! Эрик никогда прежде не встречал похожих личностей. Именно личностей, ведь он прекрасно понимал, что за этим милым простодушным личиком скрывается стальная воля.

Когда Эрик обнаружил, сколь силен дар Аленки, то смело предположил, что ее ждет великое будущее в подземном мире. Отказавшись становиться Сопровождающим, он думал о том, что не сможет стать достойным провожатым своей «сестренке». Тем не менее, Эрик твердо решил присматривать за ней так же, как Грем за ним. Осторожно, не вмешиваясь в личную жизнь девочки.

Однажды, когда парень случайно прослушал мыслеобразы Аленки, рисуемые ею для Хенды, он столь явно представил, какова могла быть его жизнь, если бы Тея и Грем остались вдвоем и вместе растили детей, что не смог сдержать слез. Когда девочка повествовала о своей матери, об их взаимоотношениях, Эрик понял, сколь огромную роль должны играть родители в жизни детей. Ему было бесконечно жаль, что он не знал Тею, но его ободряло то, что он знаком с Гремом. Эрик пообещал сам себе, что обязательно найдет способ повидаться с отцом, ведь краткие послания не могут передать всего того, что ему было необходимо рассказать.

В городе Древних, когда Аленка чуть было не сорвалась с его спины, Эрик в полной мере осознал, насколько девочка ему дорога. Страх потерять так внезапно обретенную «сестру» буквально душил парня. Он видел, что после истории с энергокристаллом с девочкой стало твориться что-то неладное, но понимал, что не в его силах исправить это. Утешая Аленку после очередного внезапного пробуждения, он корил себя за бессилие. Тот факт, что постепенно видения девочки становились все слабее, вселял надежду в то, что со временем они исчезнут совсем. Эрик знал, видел в ее мыслях, каких трудов стоило Аленке бороться с непреодолимым желанием прикоснуться к энергокристаллу, и всеми силами старался ей помочь. Заметил он и тот факт, что Аленка тоже привязалась к нему за время пути.

Когда же «сестренка» оказалась на грани отчаяния в связи с уходом Хенды в другое время, Эрик вновь ощутил свою полную беспомощность. Ни один из его навыков не мог вернуть девочке радость жизни. Парень считал, что является никчемным утешителем, ведь его познания в искусстве общения с людьми были ничтожно малы. Он слишком долго был одиночкой и теперь никак не мог подобрать нужные слова, чтобы успокоить девочку. Тогда Эрик принял решение по окончании путешествия всерьез заняться изучением наследия Древних. Пусть в искусстве общения он полный профан, но в работе с неодушевленными предметами ему нет равных. И если он не может вернуть Аленке душевное равновесие, то вполне способен докопаться до истины и понять, почему энергокристалл преследовал девочку.

Находясь на Совете вместе с Аленкой и Меркусом, Эрик поведал о находке и подал прошение быть в числе группы Исследователей, которая будет заниматься изучением загадочного города Древних. Присутствуя там же, он видел кандидатов, которые должны были занять места во вновь созданной касте Сопровождающих. Заметив, что Советники выбрали наиболее сильных Исследователей, как физически, так и энергетически, он подумал, что его «сестренка» попадет в достойные руки. Среди выдвинутых кандидатур было к тому же несколько Медиков, а также - членов касты Строителей. Почти все они были мужского пола. «Что ж, - подумал Эрик, - Аленке будет из кого выбрать себе спутника жизни». Изучая сведения, посвященные Проводникам, он узнал, что многие из них связывали свою жизнь с подземными жителями, выбирая, в основном, членов касты Сопровождающих. Проводники, как исключение из правил, могли не только жить в любом из времен, но и пользоваться другими привилегиями. Например, создавать полноценные семьи. «Да, - вновь подумал Эрик, помня рассуждения Аленки о родителях, - так будет лучше для всех».

После заседания Совета Эрик незамедлительно приступил к изучению затерянного города. Все материалы, хранившиеся в здании Магистрата, как оказалось, были посвящены другим мирам и солнечным системам, которые удалось посетить Древним. Во многих энергокристаллах содержались сведения о космических кораблях, изготовленных как Древними, так и людьми. Обнаружил Эрик также свитки с подробным описанием всех тех, кто отбыл на поиски нового жилья на Ковчеге. Парень досконально изучил эти списки людей, Древних, животных, птиц, насекомых и даже рыб, взятых на борт космического корабля. Отдельно хранились перечни различных семян и саженцев, также погруженных на Ковчег. Читая все это, Эрик не успевал удивляться предусмотрительности Древних, а также их возможностям к преобразованию материи. Оказалось, что Ковчег они приводили в движение при помощи собственной энергии, имеющейся у них с запасом. Все живые существа и растения, взятые на борт, были погружены в специальные отсеки, заполненные питательной слизью, культивированной Древними. Эта среда не только обеспечивала необходимое питание, но и погружала пассажиров в состояние сна, сводя на нет процессы метаболизма. Как описывалось в рукописях и энергокристаллах, в таком состоянии живые организмы могли путешествовать не одно тысячелетие, вплоть до того момента, когда питательная среда иссякнет на нет.

Среди энергокристаллов, найденных в магистрате, Эрик обнаружил также подробные описания самого Ковчега и порядка управления им. Все эти сведения парень проглатывал с огромной жадностью. Единственным, чего Эрик так и не смог прочесть, оказался энергокристалл, так манивший Аленку. Не один Исследователь пытался в него заглянуть, но кристалл будто «спал». И если бы парень сам не стал свидетелем его пробуждения, то тоже отступился бы. Но он видел! В итоге, Эрик остался единственным, кто по-прежнему пытался прочесть энергокристалл, другие Исследователи признали его пустым. Парень предположил, что он поддается только прочтению Проводника, и терялся в догадках относительно его содержания.

Об итогах своей работы Эрик неоднократно рассказывал Грему, который также решил, что в энергокристалле содержатся сведения, прочесть которые доступно лишь Проводнику. К сожалению, Эрику так и не удалось навестить отца и пообщаться с ним лично, но даже короткие послания от того поддерживали парня в его начинаниях. Грем также одобрил план Эрика, когда тот внес в Совет предложение позволить прочесть энергокристалл Аленке. Но Советники подобное прошение отклонили, боясь потерять единственного на сей день Проводника. По этой причине энергокристалл был помещен на длительное хранение в одном из научных центров Исследователей, где о нем надолго забыли.

Полученные сведения о том, что Древние строили Ковчег с расчётом на то, что они сами могут не дождаться конца его пути, привели Совет в замешательство. Подобные факты, как и многое другое, не должны были попасть в мысли к другим жителям, живущими лишь надеждой на скорое отбытие в новую жизнь. Поэтому всех Исследователей, занимавшихся изучением наследия Древних, включая и Эрика, отправили как можно дальше от городов, запретив им распространяться об найденных ими артефактах. О том, что всеми полученными данными, он поделился с Гремом, Эрик умолчал, отправив отцу краткое послание с указанием на необходимость уничтожить все следы их переписки.

Отправившись вновь расчищать туннели, Эрик ни на минуту не забывал о «сестренке». Благодаря содействию Грема он знал, каких невероятных успехов девочка успела добиться в учебе, и был бесконечно за нее рад. Накануне ее шестнадцатилетия он выведал у Меркуса название города, в который Аленка должна была отправиться на праздник. Эрик тоже решил посетить город Серого Камня.

Увидев Аленку среди шумной толпы, парень остолбенел. Он почувствовал, что его тело словно пронзила молния. Он, конечно же, ожидал, что его «сестренка» повзрослеет, но такой разительной перемены не предвидел. Ее яркая, необычная внешность и манера держаться приковывали к девушке взгляды всех мужчин. В помещении, где Аленка дегустировала новые виды слизи, Эрик заметил, как она отшила нахального блондина, но также увидел и крупного парня, готового ринуться за нее в бой. «Что ж, видимо, она уже сделала свой выбор», - подумал Эрик, но все же решил понаблюдать за девушкой. Он проводил мысленным взором Аленку, ее парня и подругу до каменной беседки и уже хотел удалиться, когда заметил, что парень, которому Аленка ранее отказала, тоже следит за ней. Проследовав за Даниелем до беседки, Эрик стал свидетелем его разговора с Аленкой и узнал, что именно этому белесому парню предстоит сопровождать девушку в ее мир. Эрик вскипел от негодования (и чувства его были отнюдь не братскими). Он уже ринулся на парня, пытавшегося насильно овладеть Аленкой, когда сумел уловить еле заметный сигнал, посланный девушкой. Эрик не до конца понял, что произошло, когда Даниэль, имевший до этого момента самые серьезные намерения, вдруг оторвался от девушки и ушел. И тут на выручку к Аленке прибежал ее громадный ухажер, который принялся успокаивать девушку. Потом Эрик заметил, что парочка, весело болтая, направилась к спальному корпусу. Парень понял, что опоздал. «Ты же сам считал ее сестрой?» - прозвучал в его голове ехидный внутренний голос. «Я передумал, - признался себе Эрик. - Но, похоже, поздновато...»

Эта сцена удаляющейся в обнимку парочки долго не выходила у Эрика из головы. Он напрасно пытался забыться сначала в объятиях незнакомой девушки, потом впервые в жизни упившись слики. Ни то, ни другое облегчения не принесло.

Спустя несколько дней Эрик вновь встретил Аленку на одном из театральных представлений. Ее взгляд был немного печален, и великана рядом с ней уже не было. «Неужели ей не понравилось? Или этот громила обидел ее?» - размышлял Эрик, но подойти к девушке так и не решился. А вскоре увидел Велеса уже с подругой Аленки. Эти двое мило болтали и целовались прямо посереди площади. «Ах, вот почему расстроилась Аленка!» - рассудил Эрик. Но увиденное вселило в него надежду на то, что постоянного спутника девушка-Проводник себе еще не выбрала.

Тогда Эрик, впервые в жизни изменив своему слову, обратился к Совету с просьбой включить его в состав касты Сопровождающих. Советники долго совещались, но приняли решение в пользу парня. В тот же день, когда Аленка убыла с Меркусом в Северные пещеры, Эрик поступил в распоряжение одного из Советников, ставшего наставником вновь возрожденной касты Сопровождающих.

Последующие два года Эрик усиленно изучал дипломатию, историю, а также технику ведения рукопашного боя (там, где мирные способы урегулирования конфликта не приносят своих плодов, придется использовать другие методы). К тому же одной из непосредственных обязанностей Сопровождающих была защита Проводников и обеспечение их безопасности. Привыкший к тяжелому труду парень смог проявить себя в освоении приемов борьбы боя по-полной. Если раньше он попросту совершал пробежки на длинные дистанции и поднимал различные тяжести, то сейчас он стал отрабатывать приемы защиты и нападения. Из всех предложенных видов боевых искусств, Эрик выбрал именно рукопашный бой, за его наибольшую приближенность к схваткам в реальных условиях. И если остальные члены касты занимались в специально оборудованном зале, то Эрик предпочитал каменные переходы, а также открытые площадки, где лучше всего было отрабатывать падения. Нередко тренировался парень и в туннелях, каменное дно которых поросло скользкой слизью (ведь не известно, в каких условиях ты можешь оказаться на поверхности). Не жалея себя Эрик часами отрабатывал блоки, отходы, уклоны и перемещения, а также удары руками, ногами и даже головой. По совету Грема, он пробовал свои силы в метании камней и использовании других подручных средств для атаки противника. Но никому из других Сопровождающих и в голову не приходило, насколько Эрик преуспел в физической подготовке. Другие члены касты видели парня в библиотеках, изучающего природу, обычаи и манеры поведения людей девятнадцатого века, но он никогда не приходил на общие тренировки в специальный зал. Эрик считал для себя неприемлемым заниматься подготовкой на мягких матах, где другие парни изучали, в основном, восточные единоборства, красуясь друг перед другом выученными движеньями. Он справедливо считал, что там, на поверхности, не будет мягких подстилок и зрителей, способных оценить твою технику, и уж если придется ввязаться в драку, зрелищность приемов явно не станет решающим фактором.

Выпросив у наставника один из непригодных комбинезонов, Эрик наполнил его камнями и на нем отрабатывал точечные удары, доводя свои действия до автоматизма. Единственными немыми свидетелями его упражнений были лишь каменные своды пещер. Эрик не стремился нарастить мускулатуру, как другие ребята, все его тренировки были посвящены другой цели: выйти победителем из любой схватки и защитить Проводника. Только наставник знал о том, что Эрик предпочитает заниматься в одиночестве и не стремился уровнять его с другими Сопровождающими.

Остальные члены касты не брали Эрика в расчет, с самого начала признав своим будущим руководителем Даниеля. Когда в их команде появился Эрик, никто и не ожидал, что вскоре этот незаурядный парень будет претендовать на роль главного в касте. Но с каждым месяцем и ученики, и наставник стали замечать, что Эрик становится гораздо сильнее и превосходит Даниеля по некоторым параметрам. Многие из ребят стали немного заискивать перед Эриком, что приводило Даниеля в бешенство. Эрик же, чуждый излишним проявлениям властности, относился ко всем членам касты ровно, никого не выделяя, но, при этом, он так и не захотел участвовать в общих тренировках. Именно это вселяло надежду в Даниеля, который решил, что превосходит противника в физической подготовке. Эрик знал об этом, так как мысли Даниеля ему даже не приходилось читать, все было написано у того на лице. Встречаясь на общих занятиях, или попросту сталкиваясь в коридоре, эти двое сразу же признали друг друга врагами. Их противостояние началось с первого взгляда, которым окинули друг друга парни еще при первой встрече.

- Я здесь главный! - заявил тогда Даниель. - И если ты хочешь остаться в клане - тебе придется слушаться меня.

- Тебя еще никто не назначил старшим, не рано ли ты начал руководить? - усмехнулся Эрик.

- Назначат, не сомневайся! И Советникам, и наставнику известно, что я самый сильный и перспективный Сопровождающий.

Разъяренный подобным заявлением Эрик чуть не выпалил, что тот, кто пытается овладеть девушкой силой, не должен быть допущен к главенству в касте, но вовремя сдержался. Он лишь презрительно ухмыльнулся и произнес:

- Это мы еще проверим...

С тех самых пор Эрик и Даниель стали лютыми врагами. Когда же пришло сообщение Меркуса о том, что межвременной портал готов к работе, Советники забеспокоились, не зная кого назначить старшим. Даниель и Эрик показывали примерно равные результаты в учебе, да и энергозапас обоих был практически одинаков. Наставник отметил, что по личным и моральным качествам на роль руководителя лучше всего подойдет Эрик, но Совет по-прежнему сомневался. Тогда, подняв предыдущие записи о подобных случаях, Советники пришли к выводу, что итог должен решить поединок. Это могли быть научные дебаты, проверка знаний истории или дипломатии. Как один из вариантов был предложен тренировочный бой. Даниель, считавший себя непревзойденным бойцом, тут же уцепился за эту идею. Эрик, стараясь не показать, что тоже рад, согласился.

Схватка, как решили Советники, должна была продлиться до первого падения одного из участников. На ней изъявили желание присутствовать все члены Совета, включая наставника Сопровождающих.

Так как способ был выбран Даниелем, Эрику предоставили право выбрать территорию, на которой должен был проходить бой. Это немного озадачило Даниеля, и он занервничал, ведь ранее предполагалось, что схватка пройдет в зале для тренировок. Эрик же выбрал один из наиболее сложных участков, расположенных вблизи учебного корпуса. Небольшая открытая площадка выбранного Эриком места заканчивалась узким гротом, сплошь покрытым слизью. Когда Даниель увидел, где ему предстоит драться, то начал возмущаться и требовать пересмотра решения. Но Совет был непреклонен - выбор уже сделан.

Утром следующего дня все участники поединка прибыли на условленное место. Эрик, не без улыбки, заметил, что от Даниеля явно попахивает сликой. «Видимо, принял для храбрости, - заключил парень, - что ж, раз он боится, значит, уже проиграл!»

Эрик встал в центре импровизированного ринга и принял боевую стойку. Даниель, словно разъяренный лев, бросился на Эрика, но тот легко уходил от всех выпадов противника, при этом неизбежно заводя соперника в грот. У Даниеля не осталось другого выбора, как следовать за своим врагом. Оказавшись на скользкой поверхности, самоуверенный блондин растерял скорость ударов и нерешительно кружился вокруг Эрика.

- Никак не решишься? Может, сдашься? - предложил Эрик.

В ответ Даниель предпринял отчаянную попытку нанести решающий удар. Он резко крутанулся на месте и попробовал достать Эрика ногой. Но тот ловко ушел от его выпада и ударил Даниеля согнутым локтем в грудь, выбив воздух из легких соперника. Даниель отлетел к стене и закашлялся, но равновесие удержал. Придя в себя, блондин напал вновь. Занеся руку, он постарался ударить, но не рассчитал, что приемы, срабатывавшие в спортзале, не годятся для использования в условиях ближнего боя в замкнутом пространстве. Эрик сделал шаг вперед, блокировал удар предплечьем и схватил Даниеля за запястье, а затем развернулся на месте, перегибая захваченную руку через свое плечо. Легко, словно нашкодившего мальчишку, Эрик уложил Даниеля на заросший слизью пол, используя болезненный рычаг захваченной руки. Даниель рычал и выкрикивал проклятья, но продолжал опускаться. Когда его голова коснулась камня, Советники, наблюдавшие за происходящим буквально прилипнув к входу в грот, возликовали.

Исход поединка был объявлен во всеуслышание на следующем заседании Совета. Напрасно Даниель требовал пересмотра решения и нового поединка, его, несмотря на протесты, перевели в разряд подчиненных Эрика. Но Даниель, не желавший подчиняться победителю, заявил о своем уходе из касты и перевелся снова в разряд Исследователей. Эрик при этом облегченно вздохнул, не желая отвлекаться во время работы на противника, притаившегося за его спиной. В том, что Даниель попытается отомстить, он нисколько не сомневался.