Универсальные истины (ЛП)

— Ты тогда так не думал! — засмеялась она. — Признайся, что я уложила тебя на лопатки!

— Стерва, — хихикнул он, надевая очки и откидываясь на сложенные руки. — У тебя случайно нет подушки в этой твоей безразмерной сумке?

Она вытащила маленькую подушку и швырнула ему. Он поймал ее и сунул под голову, пока Гермиона продолжала рыться.

— Что же она вытащит дальше, дамы и господа? — вопрошал Малфой. — Клавесин? Три тома иллюстрированной «Истории Хогвартса»? Диван?

— Придурок, — пробормотала она, достав еще одно маленькое электронное устройство. — Это маггловский музыкальный плеер. Ты ведь упоминал, что изучал музыку, когда мы были у Тео?

— Да, да, все верно, и это теперь еще один мой интерес, — ответил он. — Намного превосходит любую волшебную музыку, которая на девяносто девять процентов состоит из дерьма.

— Так, ладно, я знаю, что ты изменился и все такое, но сказать, что что-то маггловское гораздо превосходит что-то из волшебного мира?

— О, есть много маггловских вещей, о которых я того же мнения, — поделился он, искоса взглянув на нее.

oOo

Гермиона внезапно очень заинтересовалась своим музыкальным плеером, когда Драко откинулся на подушку. Он что, флиртовал с ней? Она не была уверена. Тогда в пабе он определенно был намного теплее. А теперь напросился на прогулку с ней, говорил намеками, извинялся? Если бы это был кто-то другой, она бы заподозрила, что он с ней заигрывал, но сейчас совершенно запуталась в трактовке его поступков. Она просто не могла поверить, что привлекала его, а может, это ее собственное влечение к нему посылало все сигналы. Джинни думала, что он заинтересован в Гермионе, но подруга была предвзята. И безумно уверена. Грейнджер и самой уверенности не занимать, но в сравнении с младшей Уизли она временами выглядела робкой овечкой.

По правде говоря, часть ее была от него в восторге. Ее интеллектуальная ровня, остроумный, интересный и обходительный, способный одним взглядом ускорить ее пульс? Годрик, да на нее подействовала простая прогулка рядом с ним. Но все же ее осмотрительность преобладала. Как она неоднократно говорила Джинни, это же Малфой, черт возьми. Гермиона просто не могла забыть или проигнорировать это. С их общей историей и его репутацией… Она категорически отказывалась быть просто еще одним номером в списке его завоеваний. Грейнджер напомнила себе, что он играл в очаровашку со многими девушками, особенно с той красивой девушкой с вечеринки.

— Музыка, автомобили, одежда, дизайн и архитектура, еда и рестораны, вино, виски, психология, просто огромное разнообразие опыта, и все намного лучше, — перечислял он, глядя на вершины деревьев. — Не могу представить себе жизнь без маггловского мира. Это было бы так ограниченно.

— Я согласна, естественно, — она улыбнулась ему, удивляясь, как изменился Малфой их юности. — И с моей точки зрения, некоторые чистокровные семьи выглядят почти отстающими в развитии из-за незнания этого факта.

— Ты о Уизли? — протянул он, и Гермиона хлопнула его по плечу.

— Эй! Ты только что извинилась за то, что избила меня! — возмутился Драко. — И ты должна признать, что эта семья является ярким примером врожденной волшебной странности. Тебе следовало выйти замуж за одного из них и внести свежую кровь в родословную.

— Ну, Джинни, Перси и Билл заняты, а Чарли — гей, так что я не вижу выхода, — сказала она, а затем рассмеялась.

— Весомый аргумент, — заметил Драко, улыбаясь ей. — Интересно увидеть твою злобную, стервозную сторону, Гермиона. Знаешь, мне очень нравится.

Она снова собиралась ударить его, но Малфой перехватил ее руку. Ух ты, вот это реакция! Время замедлилось, когда она посмотрела на его пальцы, так интимно сомкнувшиеся на ее запястье, и почувствовала вспышку чистой, обжигающей похоти. Что бы он сделал, если бы она вывернула запястье и погладила его по лицу? Или наклонилась и поцеловала его? Позволил бы он ей? Было бы это сладко и легко? Или мгновенно стало бы горячо — с его руками в ее волосах? Гермиона уставилась в одну точку, размышляя обо всех возможностях, но Драко просто цокнул и осторожно опустил ее руку. Она отвернулась и начала снова рыться в сумке, чтобы скрыть свое замешательство, доставая тарелки и столовые приборы.

— Пообедаем? — спросила с легкой дрожью в голосе.

— Да, пожалуйста.

Гермиона вручила ему кусок хлеба и сыра, щедро смазанный инжирным вареньем. Он поблагодарил ее и откинулся на локти, созерцая парк.

— Драко, — она сделала порцию для себя и попробовала. Это было божественно — идеальное сочетание сладкого и соленого.

— Хмм? — тот тоже, казалось, наслаждался едой.

— Как появился «Мэдоуз»? — она слизала немного варенья с большого пальца. Малфой наблюдал за ней из-под опущенных очков.

— Ну, — он выпрямился, — это тоже было частью моего знакомства с миром магглов. Проведя здесь столько времени и много читая, я понял, что у магглов гораздо больше возможностей преодолевать психические заболевания и просто… справляться с ними… чем у волшебников. И я подумал — ведь это просто смешно, что у нас есть либо больница Святого Мунго, либо Азкабан, и ничего промежуточного. Мы практически на сто лет отстали от магглов в этой области.

Гермиона сочувственно покачала головой.

— Полностью согласна.

— А потом последствия войн. Два поколения подряд выросли под угрозой террора и смерти. Наше детство, например, было невероятно затронуто. Со всеми этими странными последствиями. Люди, которые вступают в брак слишком рано, растят детей, когда сами еще фактически дети, сироты, проблемы с гневом, депрессия, изоляция. Но никаких названий для этого и никакого лечения, кроме зелья или гребаного дементора. Дикость, — он расправился со своим хлебом и снова потянулся за буханкой. — Очень вкусно, кстати.

— Рада, что тебе нравится, — они на мгновение улыбнулись друг другу, но затем Драко снова стал серьезным, глядя вдаль.

— И Мэнор. Я больше не смог бы там жить. Все место было запятнано, — его глаза метнулись к ней. — Но казалось таким расточительством просто закрыть поместье и позволить превратиться в руины. Я хотел преобразовать его, и это будет звучать глупо, — он взглянул на нее, пожав плечами, — но я хотел, чтобы оно стало символом радикального разрушения прошлого.

— Это вовсе не глупо! — воскликнула Гермиона. — Это… благородное стремление.

— Ах да, я забыл, что разговариваю с возможным освободителем домовых эльфов и выходцем из Гриффиндора, — произнес Драко с улыбкой, которая сгладила остроту его замечания. Грейнджер бросила в него кусок хлеба. Он поймал его и сунул в рот. — Нельзя говорить такие вещи слизеринцам…

— Не переживай, я сохраню это в тайне, — успокоила она, а затем хихикнула.

Малфой усмехнулся, слегка покачав головой, и продолжил свой рассказ.

— Так вот, теперь у нас более двухсот коек, а также амбулаторные учреждения, которые могут лечить еще сотни. Мы предлагаем терапию по самым разным вопросам, комбинируя маггловские и волшебные методы. Мой главврач также занимается подготовкой нового поколения консультантов. Прямо сейчас мы сосредоточены на составлении курса обучения, который Министерство признает наравне с маггловским доктором психологии. Вот почему я так часто бываю в штабе Министерства в последнее время. Занимаюсь лоббированием. Мне это не нравится, потому что приходится проводить много времени вне центра, но это необходимо.

— Без шуток, ты создал нечто прекрасное, Драко. Это лучше всяких извинений.

Он улыбнулся и взял бутылку с водой, сделав большой глоток.

— Но если ты не в поместье, где ты сейчас живешь? — спросила Гермиона, понимая, что не имеет никакого представления.

— У меня здесь квартира. Но я провожу довольно много времени в других местах. Нью-Йорк, дом моей матери, Франция, дом Тео. Я здесь, наверное, меньше половины времени.

Холостяцкая берлога, — эта мысль пришла ей в голову вместе с его изображениями из колонок светской хроники. Но потом она почувствовала себя неблагодарной. Разве он не рассказал ей только что о своей невероятно важной работе?

— И со мной живет Дафна, — продолжил Малфой. — Как соседка по квартире, — быстро добавил он. — Мы практически поселились вместе с тех пор, как взяли на себя опеку над Асторией. Хотели дать ей ощущение дома. Хотя мы с Даф много перемещаемся и редко бываем там в одно и то же время, только если Астор дома. Ты должна как-нибудь встретиться с Асторией. Я думаю, вы двое отлично поладите. В школе она тоже настоящая зубрилка, — улыбнулся он.

Теперь Гермиона чувствовала себя как последняя сволочь. Поэтому завалила его вопросами об опеке, и Драко объяснил, как Астория появилась в его жизни. То, как он говорил о девочке, показало, как много та для него значила, и Гермиона была поражена тем, что этот мужчина продолжал ее удивлять. Слова Гарри пронеслись в голове: «Худшее, что можно сделать, — это сохранять твердость в своих мыслях о ком-то, кто показывает, что стал другим».

Она чувствовала, что расслабляется все больше с каждой минутой.

oOo

— Хватит обо мне. Что насчет тебя? Над чем ты работаешь в Отделе регулирования магических популяций?

— Ну, ты слышал про Билль о правах существ?

Драко кивнул:

— Отличная идея. И против нее выступают многие из старейших друзей моего отца, а это значит, что я безоговорочно одобряю.

Гермиона рассмеялась.

— Так вот, мы закончили переговоры с гномами и бесами{?}[Бес — человекоподобное существо из разряда «Волшебные существа, представляющие угрозу». Родственно пикси.]. Два вида, с которыми довольно легко было договориться. Они единодушно поддержали этот план и охотно с нами сотрудничают. А сейчас пришло время испытаний. — Драко приподнял бровь. — Нам нужны более авторитетные виды для рекламы и привлечения общественного внимания и поддержки. Мы не сможем этого сделать, если не покажем, что способны заниматься не только простыми делами. — Он согласно кивнул. — Так что следующие на очереди — кентавры. Наряду с русалками и оборотнями, они представляют самую большую проблему.

Малфой присвистнул:

— Н-да, это будет тяжело.

— Да, они печально известны своей несговорчивостью, и у каждого свое собственное мнение. Несмотря на то, что они живут табунами, прийти к согласию с ними нелегко. И все же, — продолжила она, — они составляют одну из групп наибольшего риска преследований и недопонимания. Поэтому Билль им остро необходим.

— Совершенно верно, — сказал он. — Я вспоминаю, как во время войны в поместье обсуждали использование кентавров после того, как победа будет обеспечена, — он с отвращением покачал головой.

Гермиона вздохнула:

— Именно. Так что я скоро отправлюсь во Францию на неопределенное время. В Провансе есть табун, который предварительно откликнулся на наши предложения. Мы определили их как наиболее восприимчивых из всех групп. Они также многочисленны и обладают большим влиянием в сообществе. Если получится заручиться их поддержкой, у нас будет что-то реальное, что можно было бы представить остальным.

— Ты говоришь о табуне из Экса?{?}[Экс-ан-Прованс — город и коммуна на юге Франции в регионе Прованс-Альпы-Лазурный берег.]

— Да! Ты знаешь о них?

— Моя тетушка «владеет» частью земли на их территории. Хотя принадлежат ли ей эти угодья на самом деле — давнишнее яблоко раздора между ними.

— Ну конечно! Твоя тетка — Лукреция Блэк!

— Единственная и неповторимая, — подтвердил он. — Я в родстве со всеми Блэками, хорошо это или плохо.

— Верно… Ну, я писала ей несколько месяцев, пытаясь получить разрешение пересечь ее землю. Она полностью проигнорировала мои письма!

— Да, похоже на нее. Ужасная задавака. Она даже не открывает письма, если не знает отправителя.

— Но мои письма с печатью Министерства!

— О, это еще хуже. Она не признает Министерство. — Гермиона засмеялась. Драко изучал свои ногти, стараясь не смотреть на нее. — Возможно, я смогу замолвить за тебя словечко. Это поможет?

— О Мерлин! Ты можешь? Это было бы замечательно! У меня есть рекомендательное письмо от Бэйна из Хогвартса. Мне просто нужно, чтобы твоя тетя подтвердила, что снимет защиту на своей земле для меня.

Малфой вдруг решил, что сделает все возможное, чтобы ее лицо снова так засветилось.

— Конечно. Я пошлю ей сову завтра же. Не могу гарантировать ее разрешения, но, по крайней мере, она прочтет твое письмо.

— О, спасибо! — Гермиона выглядела так, будто вот-вот бросится ему на шею. И часть его очень хотела, чтобы она так сделала, но на самом деле общение с ней приносило удовлетворение. Он не стал бы сейчас торопить события.

— Говоря о Провансе, — внезапно заявил Драко, — эта местность также славится своим освежающим и утоляющим жажду сухим розовым вином. Мне ли не знать? У меня там есть виноградники, на которых производят великолепное вино.

Она закатила глаза.

— Позер.

— В любом случае, — он не обратил внимания на ее замечание, — мне кажется, что немного вина улучшит этот и без того приятный день.

Гермиона с энтузиазмом кивнула.

— И, — продолжил Малфой, — я все время вижу, как из того магазина через дорогу выходят люди с холодными емкостями этого напитка. Как ты смотришь на то, чтобы я сбегал туда и принес нам пару бутылочек?

— Да, пожалуйста! Это отличный магазин. Хороший выбор и компетентный продавец. Сможешь разобраться с маггловскими деньгами? — она снова начала копаться в своей сумке.

— Смогу ли я…? Ведьма, тебе повезло, что я сейчас спокоен и расслаблен, — сказал Драко с притворным возмущением, поднимаясь с пледа. Посмотрел на нее, высокомерно приподняв бровь, затем повернулся и зашагал прочь.

— Как, ты думаешь, я купил свой Ягуар? — бросил он через плечо.

Гермиона отмахнулась от него и взяла книгу.

oOo

Конечно, она только притворялась, что читает, а на самом деле наблюдала за Малфоем. И заметила, как пьянчужки по соседству тоже провожали его глазами. Одна из девушек опустила солнцезащитные очки и похотливо присвистнула, когда он прошел мимо них. Затем отсалютовала Гермионе в знак сестринской солидарности. Грейнджер помахала ей и вздохнула. С эмпирической точки зрения, он был… какой там технический термин? Ах да, «охрененно красив». То, как он двигался, — сочетание непринужденной элегантности и уверенности — было несправедливо. И это всегда в нем было, даже когда он был маленьким засранцем в школе. Вероятно, виной всему то, что он родился с неестественным количеством красивой внешности, богатства и привилегий.

Блядь. Гермиона поняла, что попала. Была ли она падкая на подобные вещи? Ей всегда казалось, что нет. Грейнджер не шутила, когда сказала в библиотеке у Нотта, что была бы счастлива с домашним мужем. Но разве она не могла довольствоваться и чем-то другим?

В любом случае ей было очень трудно контролировать склонность своего мозга продумывать сценарии, в которых после словесной перепалки с ним здесь, в парке, она отводит Малфоя в свою квартиру, чтобы направить эту боевую энергию, кхм, в другое русло. Или в которых он во всем своем великолепии сопровождает ее на будущих мероприятиях Министерства. После чего она выражает ему свою признательность… в постели.

Гермиона застонала и перевернулась на живот, чувствуя себя мелочной. Но затем напомнила себе, что ей также нравится беседовать с ним и она на самом деле очень впечатлена тем, что он делает и чего добился. Дело было не только в его внешности и положении. Гермиона наслаждалась им. И если бы это было свидание, прямо сейчас она бы украдкой сбежала в туалет, чтобы отправить взволнованный патронус Джинни.

И он извинился. Вот это был шок. Может, ей нужно перестать так сильно волноваться? Драко явно изменился. Или, если верить Гарри, он всегда был таким, и просто ее собственное восприятие его изменилось. Оба эти фактора способствовали его привлекательности. Блядь, вернулись к самому началу.

Гермиона вздохнула. Оставалось только ждать и смотреть, что из всего этого получится. Она никак не могла забыть ту темноволосую девушку. И кто знает, сколько их может быть еще. Ей нужно быть начеку, но, возможно, открытой для возможностей? И не напиваться сегодня. Очевидно, ее гормоны разбушевались, поэтому лучше остерегаться очаровательных мужчин, как тот, что приближался к ней с вином в руках.

— Ну как? — спросила она, покосившись на него.

— Отлично, — ответил Драко, хмуря брови. Он достал из пакета запотевшую бутылку и умело вкрутил в нее штопор, дав Гермионе возможность полюбоваться его оголенными предплечьями. — Но тот мужчина попросил мой номер телефона.

Гермиона фыркнула, не удивившись, что продавец был тем самым геем, с которым она болтала в прошлом.

— Ну а ты что, стоял там весь такой высокомерный и со знанием дела рассуждал о субрегионах долины Роны?

Малфой улыбнулся ей.

— Возможно.

Внутри она растеклась лужицей, но заставила себя рассмеяться и достала из сумки два бокала. Его брови взлетели вверх, когда он посмотрел на теперь уже легендарный женский аксессуар. Наполнив бокалы, он сделал глоток.

— Освежающее с приятной кислинкой и едва уловимой игристостью, — с удовлетворением протянул Драко. — Как парень и сказал. Может, мне следовало дать ему свой номер…

Гермиона снова засмеялась и чокнулась с ним своим бокалом.

oOo

Несколько часов спустя, когда они допили последнюю бутылку вина, погода была все еще прекрасной. Солнце висело низко в небе, и они лежали бок о бок, не касаясь друг друга, рассматривая зеленый полог крон над ними. Гермиона оторвала взгляд от верхушек деревьев и осмотрела парк. Почти никто не ушел, наоборот, праздничная атмосфера только усиливалась, пока маггловский Лондон отмечал один из поистине теплых вечеров в году. Длинные ноги Драко были скрещены в лодыжках, и он жестикулировал своим бокалом. Она рассмеялась, когда вино выплеснулось ей на ноги.

— Ты несешь полный бред, Малфой!

— Вовсе нет. Просто у тебя нет вкуса.

— Нет вкуса? Я говорю тебе, что «Sticky Fingers» — лучший альбом Роллингов, и ты утверждаешь, что у меня нет вкуса?

— Уверяю тебя, те, кто не ставят «Exile on Main Street»{?}[ «Sticky Fingers»(1971) и «Exile on Main Street»(1972) — девятый и десятый альбомы группы The Rolling Stones. Что интересно, в 2003 году «Exile on Main Street» был на 7-м месте в списке «500 величайших альбомов всех времен», а «Sticky Fingers» — на 63-ем. Так что Гермиона не права.] на первое место, определенно не имеют вкуса. Следовательно, конец дискуссии. Ты знаешь, что я прав.

— Что я знаю, так это то, что ты зашел слишком далеко со своим «я эксперт по маггловским вещам». Немного знаний — опасная вещь. Узость ума и все такое, — несколько туманно заявила Гермиона.

— Ты осмеливаешься намекать, что я не такой уж и умный? Ты за это заплатишь, Грейнджер. О, а это что за песня? — Драко навеселе легко отвлекался.

— «Fade Into You». Маззи Стар.{?}[Маззи Стар — американская музыкальная группа, исполняющая дрим-поп.]

— Мазза что?

— Маззи Стар. «Fade Into You». Под эту песню маггловские мальчишки расставались с девственностью во время наших школьных лет.

— Правда? — он оживился и приподнялся на одном локте, чтобы смотреть на нее. — Песня очень даже сексуальная…

— Да, эта и «Glory Box» от Портисхед.{?}[Портисхед — британский музыкальный коллектив, играющий музыку в стиле трип-хоп и экспериментальный рок.] В середине девяностых это была самая популярная композиция для прелюдий. Я принесла обе записи в Хогвартс, а у Дина Томаса был проигрыватель компакт-дисков, который он каким-то образом зачаровал работать. Все ведьмы Гриффиндора любили их. Так много зажимающихся парочек по всем углам, — весело поведала она.

— Мерлин, сколько всего я пропустил? Всегда считал, что у нас самые лучшие вечеринки.

— У вас не было магглов — они не могли быть такими хорошими. — Он задумчиво посмотрел на нее, и Гермиона показала ему язык. — Почему тебе больше нравится «Exile»?

— А? — он все еще смотрел на нее слегка остекленевшим взглядом.

— Как у тебя сложилось неосведомленное и ошибочное мнение о лучшем альбоме Роллинг Стоунс?

— Помимо того, что у меня есть слух?

Гермиона ответила неприличным жестом.

— Как грубо! Ну, одна из причин в том, что я играю на пианино, а это гораздо лучший клавишный альбом.

— Ты играешь на пианино? На маггловском пианино?

— Инструмент один и тот же в обоих мирах, и да, играю. Я с детства изучал очень нудные и сложные волшебные композиции и некоторые из элитных маггловских классических произведений. Бетховен, Шопен, Рахманинов и все такое. Но потом, когда начал слушать рок, я, конечно же, захотел его сыграть. Намного веселее.

— Значит, ты можешь играть вещи из альбома «Exile»?

— Конечно! Слышала бы ты «Torn and Frayed» в моем исполнении. Ее и петь классно. Отличный кантри-звук. А еще я люблю играть «Tumbling Dice» — и только одна эта песня поддерживает мой аргумент по поводу лучшего альбома.

— Петь классно… ты и поешь тоже? — изумленно спросила она. Драко кивнул. — Я просто обязана это услышать. И я опровергну твой аргумент одной песней — «Wild Horses».

— О, поставь ее!

— Хорошо. Значит, ты согласен со мной?

— Нет, это просто чертовски хорошая песня, и я хочу ее послушать. Ты всегда такая упертая?

— Да.

— Отлично. Мне нравятся женщины с характером.

oOo

Они покинули парк в глубоких сумерках и всю дорогу болтали, возвращаясь из маггловского Лондона обратно в Косой переулок. В какой-то момент Драко громко рассмеялся над чем-то, что сказала Гермиона, и его лицо приобрело такое мальчишеское выражение, что у нее перехватило дыхание.

Они шли близко друг к другу, и ее плечо и пальцы периодически касались его, отчего по телу пробегала восхитительная дрожь. На этот раз Гермиона не пыталась ее подавить. Две бутылки вина в сочетании с несколькими часами разговоров и игривого флирта приглушили ее чувство осторожности. Она почти не обращала внимания на их маршрут и с удивлением подняла глаза, заметив, что Драко вывел их на ее улицу, хотя и не подозревала, что тот знает, где она живет. Они медленно поднялись по лестнице и остановились у дверей ее квартиры. Грейнджер размышляла, стоит ли пригласить его. Ей совсем не хотелось, чтобы вечер заканчивался. Но если Гарри и Джинни дома, может быть довольно неловко.

— Спасибо за такой прекрасный день… и вечер, — сказал Малфой. — Я не припомню, когда в последний раз так долго ничего не делал и получал от этого столько удовольствия.

Гермиона тихонько рассмеялась.

— Какие мы ужасные бездельники!

Его ответная улыбка промелькнула в темноте, и она почувствовала, как движется к нему — словно все ее молекулы тянулись к нему. Грейнджер была достаточно близко, чтобы уловить манящий запах древесных пряностей, когда позади них раздался слишком громкий голос.

— Смотри, Гарри! Как мы удачно пришли! — Джинни помахала им рукой с тротуара у подножия лестницы.

Гермиона знала, что Уизли специально заговорила, чтобы предупредить их с Малфоем, но все равно расстроилась. Несмотря на свою досаду, ей удалось непринужденно поздороваться, в то время как Драко слегка отодвинулся от нее и вежливо поприветствовал Гарри и Джинни, пока те поднимались по лестнице.

Затем последовала немного неловкая беседа о том, как они все провели свой день. Гермионе пришлось стойко выдерживать многозначительные взгляды Джинни и Гарри, и она почувствовала недовольство, когда Малфой сказал, что ему пора идти. На прощание он лишь помахал рукой, потом, споткнувшись, спустился по ступенькам и ушел в ночь.

Трое друзей вошли внутрь, Гарри и Джинни заявили, что совершенно измотаны, и направились прямиком в кровать. Гермиона задержалась в холле, тупо глядя перед собой. Не договорившись о том, чтобы снова увидеть Драко, и не завершив подобающим образом их встречу, она начала сомневаться. Неужели это было просто дружеское развлечение в жаркую и скучную субботу и ничего больше?

Все еще стоя в коридоре, Гермиона раздумывала, следует ли ей принять прохладный душ и завалиться в кровать или лучше выпить коньяка, когда услышала три мягких стука в дверь.

Она развернулась — какого черта? — и, приоткрыв тяжелую дверь, увидела Драко на крыльце, как будто тот никуда не уходил. Его глаза загорелись, когда он увидел, что это она.

— Что ты?.. — тихо спросила Гермиона и выскользнула за дверь.

— Забыл кое-что.

В его осанке чувствовалось напряжение, хотя он слегка улыбался. Она озадаченно посмотрела на него, когда Малфой оттолкнулся от перил. Он подошел ближе, положил руки на ее талию и притянул к себе одним быстрым движением. Гермиона выдохнула тихое «ох» и скользнула руками вверх по его груди, встречаясь с ним взглядом.

Драко наклонил голову, но остановился, почти касаясь ее приоткрытых губ, и прошептал с улыбкой:

— Я хотел сделать это весь день. А ты?

В ответ она потянулась и накрыла его рот своим. Такая реакция, казалось, разрушила его игривое спокойствие, и Драко прижал ее к себе. Горячее желание взорвалось в ней, и Гермиона сдалась тому, с чем боролась неделями. Она придвинулась еще ближе, всем телом прижимаясь к Малфою, наслаждаясь его ростом и ощущением мускулистого тела. Он медленно провел языком между ее губ. Гермиона скользнула руками по его шее к светлым волосам, пропуская их сквозь пальцы, и прислонилась к закрытой двери, чтобы удержаться на подкошенных ногах. Она отчаянно хотела попробовать его на вкус, и Драко удовлетворил ее желание, прижав к прохладному дереву и исследуя ее рот. Она откинула голову, давая ему больше доступа, безрассудно переплетая свой язык с его.

Поцелуй продолжал накаляться, и Гермиона потеряла всякое представление о том, где она была и что они делали, не заботясь о том, что целовалась с Драко на улице, где кто угодно мог их увидеть. Она совершенно неосознанно обвила ногой — когда только успела поднять ее? — его лодыжку, притягивая ближе, а он прижался к ней и провел рукой по ее волосам, наклоняя голову и покрывая поцелуями шею.

— Ты на вкус как мед, — пробормотал Малфой хриплым и низким голосом.

— Драко, — прошептала Гермиона, когда другой рукой он скользнул ей под блузку, мягкими пальцами уверенно касаясь ее обнаженной кожи.

Он резко вдохнул, и его губы снова прижались к ее рту, а пальцы судорожно сжали ее бедро. Она сунула руки под его рубашку, наслаждаясь гладкими мускулами и гладкой кожей его спины. Боже, он был совершенным на ощупь… а потом абсолютно греховно выдохнул ее имя, и оно дрожью прокатилось по телу.

Маленькая часть ее мозга, которая еще была способна к рациональному мышлению, пыталась решить, насколько хороша идея затащить его внутрь и тайно провести в свою спальню, — как быстро она сможет наложить заглушающие чары? Но тут в ее сознание вторгся непонятный шум. Грейнджер попыталась не обращать внимания, потому что теперь Малфой делал что-то невообразимое с чувствительным местом прямо под мочкой ее уха, но звук становился все громче и ближе.

— Гермиона? Ты где?

Блядь. Это Джинни. Должно быть, встала после того, как Гарри заснул, чтобы поболтать. Уизли звучала обеспокоенной, и Гермиона знала, что дверь в ее спальню широко открыта, а все остальные комнаты в доме явно пусты. Всего лишь вопрос времени, когда Джинни выскочит наружу, чтобы проверить, в порядке ли подруга. Грейнджер очень неохотно отстранилась от лучшего поцелуя в своей жизни и с сожалением посмотрела на Драко.

Он обхватил ее челюсть одной рукой и нежно прижался своим лбом к ее, шепча:

— Похоже, мне пора.

Она слабо кивнула, прикусив опухшую нижнюю губу, чтобы не броситься на него снова. Глаза Малфоя потемнели.

— Ты хочешь свести меня с ума, женщина? — пробормотал он, снова накрывая ее рот. Гермиона ответила жадно, и они снова готовы были забыться, но Драко отступил, глубоко вздохнув. — Я бы хотел повторить, что это был прекрасный день, — он выдохнул, целуя ее от уголка губ к виску и переместив руки к ее плечам.

Он тяжело дышал. Румянец окрасил его скулы, а волосы растрепались. Гермионе было абсурдно приятно, что это ее рук дело. Малфой выглядел совершенно восхитительно, и она направила серию особенно мерзких мысленных проклятий в адрес своей лучшей подруги. Теперь шаги Джинни были слышны у входной двери, поэтому он в последний раз поцеловал ее.

— Я хочу увидеть тебя снова. Скоро, — прошептал он, затем отступил назад, с озорной улыбкой постучал по носу и совершенно беззвучно аппарировал.

«Хвастун», — подумала Гермиона. В этот момент дверь распахнулась.

— Какого хрена ты тут делаешь? Я волновалась! — практически крикнула Джинни. Затем посмотрела на Гермиону и моргнула, рассматривая ее спутанные волосы и опухшие губы. — О, — она удивленно вытаращила глаза. — Он вернулся! Этот подлый мерзавец вернулся!

На лице Уизли расплылась огромная ухмылка, и она начала хихикать, но затем резко остановилась, закрыв руками рот.

— Гермиона, о Мерлин, мне так жаль! Я официально самый большой кайфоломщик в мире. Тебе тут чуть не перепало, а я все испортила!

— Можно потише и не на лестнице, Джин? И ничего мне не «перепадало», — Гермиона фыркнула, очень кстати забыв о мыслительном процессе, происходившем всего две минуты назад. — Мы просто поцеловались.

— Ничего себе поцелуйчики, — лукаво сказала Джинни. — Ты выглядишь так, будто тебя как следует зажимали, шлюшка.

Гермиона оттолкнула ее, а затем вздохнула, и на ее лице появилось мечтательное выражение. Подруги вошли в квартиру.

— Ладно, я спать.

— Да, и я торжественно клянусь, что не буду стучаться, открывать или приближаться к этой двери ни при каких условиях, пока ты не выйдешь из своей комнаты завтра, — заявила Джинни, поднимая правую руку и левой касаясь двери спальни Гермионы. — На всякий случай, если он решит найти применение своей метле и залетит в твое окно.

Гермиона засмеялась.

— Думаю, на сегодня все. Я даже рада, что мы не зашли дальше. Если мы продолжим общение — а мне кажется, мы продолжим, — то я не хочу торопиться. И я собиралась… поторопиться.

Джинни фыркнула:

— Я так и знала!

— Он сводит меня с ума, Джин. У меня такого никогда не было.

— Что ж, я не удивлена. Как я уже говорила несколько раз раньше, между вами безумная химия. И он невероятно привлекательный. Не знаю, когда и как это произошло. Но даже я это вижу. А мы с ним практически рождены быть заклятыми врагами. Однако меня больше волнует твое счастье и сексуальное удовлетворение, чем старые обиды. И Гарри тоже. Ну, в его случае меньше секс и больше счастье. Но мы с ним говорили об этом. Очевидно, что хорек изменился или перевернул новую страницу. Понятия не имею. Но дерзай при нашей полной поддержке.

— Спасибо, дорогая! Спокойной ночи, — пробормотала Гермиона, помахав пальцами, и скрылась в своей комнате.

Комментарий к Глава 12. И я понял, что со мной происходит, только когда уже был на середине пути

Свершилось!🔥🔥🔥

========== Глава 13. Какой стремительностью обладает женское воображение! ==========

Какой стремительностью обладает женское воображение! Оно перескакивает от простой заинтересованности к любви и от любви к браку в одну минуту.

Драко ехал по извилистой проселочной дороге, наслаждаясь мурлыканьем мотора, смешанным со звуками песни «Sway»,{?}[Песня из лучшего, по мнению Гермионы, альбома группы Роллинг Стоунс «Sticky Fingers».] доносящейся из динамиков. Неужели эта обворожительная ведьма была права насчет лучшего альбома Роллингов? Он усмехнулся, и даже тот факт, что его вызвали на заведомо нудный обед с матерью, не мог испортить настроение.

Он осторожно повернул машину и прибавил газу, поднимаясь по склону холма. Нарцисса просто ненавидела, когда сын проезжал по ее владениям на своих маггловских машинах, а потому Малфой получал от этого мальчишеское удовольствие. Как он однажды спросил ее: какой смысл иметь подъездную дорожку и никогда по ней не ездить? Мать лишь фыркнула и сказала ему не глупить.

О, отлично, гитарное вступление «Can’t You Hear Me Knocking».{?}[Песня из лучшего, по мнению Гермионы, альбома группы Роллинг Стоунс «Sticky Fingers».] Драко припарковался перед домом, прибавил звук и остался в машине на минуту, не глуша мотор. Мысли в который раз за это утро вернулись к воспоминаниям о вчерашнем дне, и он мечтательно улыбнулся сам себе. Она была как гребаный мед на вкус. Ее кожа, губы. Лучше, чем даже в его самых горячих фантазиях. А как ее руки скользили по его спине… и как она шептала его имя… И это только вишенка на торте. Весь день прошел охренительно!

Малфой задумался, не слишком ли навязчиво встретиться с ней сегодня вечером? Он хотел вкусить еще больше ее. Уткнуться лицом в ее волосы. Почувствовать, как эти длинные ноги обнимают его. Выслушать ее мнение о чем-то непонятном и интересном. Драко пытался представить, что бы она сделала, скажи он ей, что она права насчет своего драгоценного альбома. Он подозревал, что ее бы это не на шутку завело, и тихо рассмеялся. А также поерзал на сиденье и вернул свои мысли к настоящему. Негоже входить в дом матушки в состоянии явного возбуждения.

Наконец, он заглушил двигатель, выскользнул из машины и медленно поднялся по ступенькам особняка, который Нарцисса называла своим «коттеджем». С одной стороны, ее можно понять — дом был примерно в десять раз меньше Мэнора, а с другой — в нем была по крайней мере дюжина спален, четыре гостиные и зимний сад, но о вкусах не спорят. Ему показалось занятным, что мать тоже не захотела после войны жить в доме предков, хотя и была абсолютно против идеи «Мэдоуз». Разумеется, семья Малфоев следовала самым сексистским законам чистокровных о наследовании, поэтому контроль над всем состоянием был оставлен Драко. У Нарциссы были собственные деньги, но поместье Малфоев не шло ни в какое сравнение. А он, к большому разочарованию матери, с радостью тратил это состояние, финансируя «Мэдоуз». И не понимал, почему она так бесится, ведь денег было более чем достаточно на несколько жизней вперед.

Драко вошел в прохладу дома и был встречен одним из нескольких домовых эльфов, которые переехали с Нарциссой в коттедж, а не остались в поместье обслуживать простолюдинов. С него сняли пальто и проводили на террасу, где был накрыт прекрасный изысканный стол. Матушка сидела в безмятежном спокойствии, ее жемчужно-серое платье идеально дополняло платиновую кромку фарфоровой посуды. Он подошел к ней, поцеловал ее слегка припудренную щеку и опустился на стул.

— Здравствуй, мама. Спасибо за приглашение. Прекрасный день для обеда на свежем воздухе.

— Драко, — она подняла бокал белого вина и сделала маленький глоток.

Замечательно, она не в настроении. Малфой с самого утра задавался вопросом о причине этого обеда. Или, может быть, он переборщил с машиной и музыкой. Вероятно, в какой-то момент придется вырасти и перестать вести себя с ней как пятнадцатилетний подросток, но это было так забавно.

Драко тоже попросил бокал вина и сказал эльфу оставить бутылку. Нарцисса нахмурила брови, отчего у нее на лбу появилась небольшая недовольная складка, но он проигнорировал ее и отпил из своего бокала. Всегда можно вернуться домой через камин и оставить машину здесь, что рассердило бы матушку еще больше.

— Чем обязан, мама? — бодро спросил он, хорошее настроение от вчерашнего дня все еще не покидало его.

Нарцисса жестом приказала подавать первое блюдо.

— Мать предпочитает видеть своего сына лично, а не только на страницах газет.

Ах, значит, его ждет лекция о том, чтобы быть осторожнее. Возможно, смешанная с небольшим количеством «когда ты остепенишься» и приправленная щепоткой «ты меня так разочаровал». Конечно, Драко стал рассматривать разочарование матери как знак того, что он что-то делает правильно, поэтому его не слишком пугала перспектива сегодняшних наставлений. Он просто будет игнорировать голос Нарциссы, попивая ее прекрасное вино и прокручивая в уме вчерашний день, пока не придет время уходить. Малфой откинулся на спинку стула и положил лодыжку на колено — еще одна вещь, которую, он знал, мать ненавидела, — и приготовился притвориться, что слушает. Однако ее следующее замечание заставило его застыть на месте.

— Каковы твои намерения в отношении Гермионы Грейнджер, Драко? — его мать была леди до мозга костей, но она никогда не ходила вокруг да около.

Драко подскочил на стуле из своей вальяжной позы, не пропустив крохотного триумфа в ее глазах.

— Что ты имеешь в виду? — сказал он, пытаясь умерить свою реакцию. Как она, блядь, узнала? У нее что, шпионы на улицах и в парках маггловского Лондона?

— Я хотела сказать, что несколько недель назад увидела в «Ежедневном пророке» набор очень компрометирующих снимков, которые отвергла как пустые домыслы или бессмысленную интрижку. — Драко почувствовал, как по шее поднимается жар. — Пока не получила сегодня утром сову от твоей тетки Лукреции, которая радостно известила меня, что ты написал ей от имени мисс Грейнджер. Эти два случая и нарастающая волна слухов среди моих знакомых привели меня к моему вопросу. Каковы твои намерения в отношении магглорожденной?

Драко стиснул зубы, чтобы сдержать ответ, который был бы одновременно бесполезным и неприличным. Он закипал и чувствовал, что румянец с шеи поднимался выше. Неужели ему нельзя насладиться чем-то хорошим, не омраченным семейными ожиданиями? Конечно, нет, потому что все, что он делал, было под пристальным вниманием.

Честно говоря, он еще не знал, каковы были его намерения. Да и после одного поцелуя он не обязан знать. Что он знал, так это то, что ему нравилось узнавать кого-то. Что она его взволновала и заинтересовала. Что ее красота пленила его. Что он неделями не мог перестать думать о ней. И да, в глубине души он также знал, что если все станет серьезней, то ситуация усложнится, и не только для него. Грейнджер придется столкнуться с неприятными последствиями за связь с печально известным бывшим Пожирателем смерти. Драко вообще не заходил пока так далеко в своих размышлениях. И уж точно не хотел делиться этим с матерью.

— Мои намерения состоят в том, чтобы не обсуждать с тобой ничего о моей личной жизни, если я не считаю это уместным, — он надеялся, что говорил крайне безразличным тоном.

Нарциссу это не остановило.

— Так ты не отрицаешь, что связался с этой девушкой? Что она часть твоей «личной жизни»? — спокойствие матери трещало по швам, что было довольно тревожно.

— Твоя глициния в этом году поражает своей красотой, мама. В чем секрет? — он сделал еще один большой глоток вина, глядя на сад.

— Драко. Ты мне ответишь. Я не позволю своему единственному сыну загубить себя и репутацию двух древних семей из-за магглорожденной. Не позволю. Я не для этого тебя растила.

Драко побледнел, его челюсть дернулась.

— Этот разговор стал невероятно скучным, мама. Спасибо за приглашение на обед, но я не могу остаться. Возможно, в другой раз, когда ты будешь не так расстроена.

Он встал из-за стола и, не оглядываясь, прошел через дом к Ягуару. Хер с ним, поедет на машине, он выпил только один бокал вина. Малфой спокойно выехал с проселочной дороги на трассу и ускорился с визгом шин, как только оказался вне пределов слышимости.

Гнев растекался по венам, пока он с головокружительной скоростью несся по дороге. Сам того не осознавая, он взял курс на дом Тео. Ему нужны были скорость, успокаивающее присутствие друга и, возможно, полет по тренировочному полю, чтобы вывести этот яд из организма.

Хуже всего было то, что он знал, что Нарцисса была в каком-то совершенно идиотском смысле права. Однажды ему придется «изучить свои намерения» и решить, готов ли он пойти ва-банк из-за всего того дерьма, что встретится на его пути — и на пути Гермионы, — если они начнут отношения. Они не были заурядными людьми, которые могли сходить на свидание, провести время вместе или даже влюбиться. Все будет изучено и проанализировано, и у каждого в волшебном мире будет по этому поводу свое мнение. Нельзя забывать и про возможные последствия для их профессионального будущего. Он действительно этого хотел?

Было бы намного проще сделать, как всегда планировал: жениться на женщине своего класса и жить частной жизнью в частном порядке, как бесчисленные поколения его чистокровных предков. Он ударил по рулю. Блядь! Этим утром ему было так хорошо, а теперь он чувствовал себя выбитым из колеи. Может, Нарцисса этого и добивалась? Посадить семя сомнения. Драко протяжно и от души выругался, недопустимо превышая скорость и бормоча дезиллюминационное заклинание, чтобы как можно быстрее добраться до Тео, не попав при этом в маггловскую тюрьму.

oOo

Гермиона сидела за столом в своей спальне, подперев подбородок, размышляя о событиях предыдущего дня или, точнее говоря, об одном невероятном поцелуе. В тот момент, когда Драко притянул ее к себе, что-то словно взорвалось внутри. Дыхание перехватывало от одной только мысли об этом. И она не лукавила, говоря Джинни, что у нее никогда раньше такого не было.

Каково будет увидеть его в следующий раз?.. Озорная ухмылка расплылась по ее лицу, и Гермиона томно вздохнула. Но внезапно резкий стук прервал ее задумчивость. Перед окном надменно парила элегантная сова. Грейнджер впустила птицу и развязала туго намотанный свиток на лапке. У нее возникло чувство дежавю при виде качественного плотного пергамента. Волнение охватило ее, когда Гермиона поняла, что это долгожданный ответ от Лукреции Блэк! Драко и правда действовал быстро. Он, должно быть, еще прошлой ночью отправил сову своей тетке. Щеки загорелись от удовольствия при мысли о его помощи.

Ответ был формальным и кратким: Гермиона получила разрешение пересечь земли Блэков для переговоров с кентаврами. Но благо было огромным, ведь она практически устранила последнее препятствие на пути ее проекта. Несмотря на то, что был выходной, Гермиона взволнованно отправила записку начальнице своего отдела, чтобы проинформировать ее о новостях.

Не прошло и десяти минут, как та ответила, поздравляя и приказывая Грейнджер немедленно заняться подготовкой к поездке. Ей нужно прибыть во Францию в течение недели и остаться там на неопределенный срок. Гермиона сразу же начала составлять маршрут путешествия. Ее первым делом было связаться с Перси и Пенелопой Уизли и сообщить им, что скоро приедет. Затем Гермиона приступила к составлению списков.

К вечеру она уже привела в порядок много вещей, а также получила ответ от Пенелопы, в котором говорилось, что коттедж готов и ждет ее. Гермиона улыбнулась, с нетерпением ожидая встречи с друзьями. Было воскресенье, и она должна быть готова к отъезду к среде. Она с удовлетворенным вздохом ожидала предстоящей работы. Затем склонила голову набок. Следует ли сообщить Драко, что она уезжает из города? Казалось… грубым… исчезнуть без слов после того дня, что они провели вместе. Но из-за одного поцелуя, каким бы потрясающим он ни был, также рановато предупреждать его о всех своих передвижениях. Да и не будет ли она выглядеть слишком навязчивой, если напишет ему так скоро?

Гермиона задумчиво постучала пальцами. Она ведь может написать ему записку с благодарностью за помощь и упомянуть, что в ближайшее время уедет ввиду положительного ответа? Это не казалось… странным. И дало бы им возможность встретиться до ее отъезда. Он же сказал «скоро». Грейнджер слегка разочарованно вздохнула, что уезжает сейчас, когда между ними только что-то начинается. Не давая себе времени передумать, она набросала послание и закончила его послесловием, от которого у самой вспыхнули щеки. Затем быстро отправила сову и принялась собирать вещи.

oOo

Драко сидел в библиотеке особняка Ноттов, чувствуя себя гораздо лучше, чем когда только прибыл. Они с Тео налетались и нафехтовались до полного изнеможения. А теперь наслаждались односолодовым виски и беседовали. До этого он был слишком раздражен, чтобы вести содержательный разговор, но теперь рассказывал Тео в общих чертах о том, что происходило.

Похоже, Нотта особенно интересовало развитие событий с Гермионой, хотя он не игнорировал и реакцию Нарциссы. Драко помнил, что у его друга большой опыт в попирании семейных ожиданий. И факт оставался фактом: разговор с Нарциссой потряс Малфоя. Он пытался вернуть часть той эйфории, что испытывал до встречи с матерью, но безрезультатно.

Драко откинулся в кресле и вздохнул, затем услышал стук в окно библиотеки. Снаружи парила смутно знакомая сова. Тео открыл защелку, и совершенно изможденная сипуха влетела внутрь и приземлилась рядом с Драко.

— Бедняжка выглядит так, будто весь день пыталась тебя найти, — протянул Тео.

— Ну, я буквально объездил все окрестности, — Драко отвязал свиток от ноги уставшей совы и погладил ее. — Надеюсь, она не пыталась угнаться за мной, пока я ехал!

Тео вызвал домовика и попросил его отвести птицу в совятню, накормить ее и дать отдохнуть. Драко развернул свиток и не смог удержаться от улыбки, когда понял, от кого письмо. Он невольно гладил бумагу пальцем, пока читал. Тео вопросительно посмотрел на него. Драко поднял глаза, улыбка все еще держалась в уголках его рта.

— Это от Гермионы. Она благодарит меня за помощь с Лукрецией. Тетушка дала ей разрешение пересечь земли Блэков, и через три дня она уезжает во Францию. И пробудет там как минимум шесть недель, — он не рассказал Тео о небольшом личном комментарии, которым закончилась записка, но ее слова сладкой стрелой пронзили его сердце, вымывая часть сомнений, посаженных матерью.

Следующая его мысль была скорее горько-сладкой. Ее не будет шесть недель. Когда у них все только закрутилось. Драко вздохнул. Может, стоит попытаться увидеться с ней перед ее отъездом, хотя он полагал, что она будет занята подготовкой к отъезду.

— Шесть недель. Довольно долго, — отметил Тео, будто читая его мысли.

— Да уж. Ну, может, оно и к лучшему. Будет время поразмыслить и посмотреть, выйдет ли из этого что-нибудь.

Тео покачал головой.

— На твоем месте я бы нашел предлог навестить свою тетку.

Только слова сорвались с его губ, камин внезапно ожил — в библиотеке появилась плачущая Дафна.

— Даф, что случилось? — спросил Тео, вскакивая с места.

Драко тоже подскочил и подвел ее к креслу, широко раскрыв глаза от беспокойства.

— Это Астор, — всхлипнула она, вытирая глаза протянутым Тео платком. Драко в ужасе опустился рядом с ней на колени, схватив ее за руки. — Мы видели этого урода на Оксфорд-стрит. Она хотела пройтись по магазинам, и я подумала, что в маггловском Лондоне будет безопасно. Мы уже ходили на днях, и все было хорошо. Да и какие шансы столкнуться с кем-нибудь в огромной толпе магглов, верно? Ну вот, а мы столкнулись с его дурацким ухмыляющимся лицом. И у него хватило наглости попытаться с ней заговорить. А я не могла его проклясть из-за магглов. Я увела ее оттуда, но теперь она снова вернулась в то странное состояние, когда не разговаривает и просто лежит на кровати, глядя в окно. Я не знаю, что делать. Так и знала, что нам не следовало оставлять ее в Лондоне, когда мы узнали, что он тоже там. В любом случае мне нужно вернуться, но я хотела, чтобы ты узнал как можно скорее, Драко.

Драко чувствовал, как его лицо превращается в каменную маску на протяжении монолога.

— Я иду с тобой, — твердо сказал он. — Прямо сейчас. Тео, пусть эльфы перенесут мои вещи.

— Конечно. Я тоже приду с ними. Буду в квартире меньше чем через час.

Драко кивнул и вместе с Дафной двинулся к камину, обняв ее за плечи.

— Все будет хорошо, Даф. Мы поможем ей пережить это. Я сделаю что угодно. Увезу ее подальше. Она так просилась со мной в Нью-Йорк. Мы долетим туда за шесть часов на маггловском самолете.

Дафна тихонько всхлипнула.

— Спасибо. Ты знаешь, я бы не справилась без тебя.

— И тебе никогда не придется ничего делать одной. А теперь пойдем и поможем ей, — он схватил ее за руку, и они исчезли в камине.

oOo

Двенадцать часов спустя Драко сидел с Дафной и Асторией в чартерном самолете, на взлетно-посадочной полосе аэропорта Лондон-Сити. Поездка в Нью-Йорк была единственным способом расшевелить молодую ведьму, поэтому он немедленно занялся приготовлениями. Может быть, побег был не лучшим решением, но Малфой не мог видеть ее с таким пустым взглядом. Ему хватило тех ужасных нескольких недель прошлой зимой. Они не знали тогда, выйдет ли Астор когда-нибудь из этого состояния. Он сделал бы почти все, чтобы не позволить ситуации повториться.

Драко почувствовал укол сожаления, что не увидит Гермиону до ее отъезда, но быстро набросал короткую записку, отвечая на ее письмо и поздравляя с долгожданным успехом ее проекта. Он объяснил, что возникли непредвиденные обстоятельства, из-за чего он отправляется в Нью-Йорк на неопределенный срок, и закончил послесловием, похожим на то, что оставила ему она: «Но я жду с нетерпением нашей следующей встречи, когда бы она ни произошла. хх. ~Д». Драко смотрел на розовые и оранжевые цвета восхода солнца, пока их самолет взлетал над извилистой Темзой, и надеялся, что этого будет достаточно.

Комментарий к Глава 13. Какой стремительностью обладает женское воображение!

Медленно, но верно мы подошли к концу первой из трех частей истории.

Во второй части, как вы уже догадались, нас ждет французский Прованс со всеми приятностями😍

У этого фф слишком много красивого визуала, которым нельзя не поделиться, так что заходите ко мне в https://www.instagram.com/nanou.ff за красотой😊

========== Глава 14. Расстояния не замечаешь, если перед тобой определенная цель ==========

Расстояния не замечаешь, если перед тобой определенная цель.

Гермиона вышла из камина в залитую теплым светом комнату с каменными стенами и высокими стропильными потолками и попала прямо в объятия Пенелопы Уизли, которая воскликнула: «Гермиона!» и крепко обняла ее.

— Пен! Как я рада тебя видеть!

— Ты ее задушишь, — усмехнулся Перси Уизли, высвободил Гермиону из рук жены, быстро обнял и чмокнул в щеку. — Как здорово наконец приветствовать тебя здесь, — сказал он, держа ее на расстоянии вытянутой руки. — Выглядишь хорошо.

— А чувствую себя еще лучше, ведь я тут!

И хоть ее немного подташнивало после портключей из Лондона в Париж и из Парижа в Авиньон, а потом путешествия по каминной сети к дому Уизли, Грейнджер была в восторге и в предвкушении.

— Наконец-то месяцы планирования принесут плоды! — она улыбнулась. — Я так счастлива быть здесь с вами обоими, и мне не терпится приступить к работе.

— Но сначала чашечку чая с дороги? — предложил Перси.

Гермиона согласилась, и он провел ее из гостиной в уютную светлую кухню и поставил чайник.

— Позволь мне забрать твои вещи, — Пен захватила сундук Гермионы. — Ты будешь жить в коттедже, там все готово для тебя, только попрошу Эми отнести это.

Симпатичная домовиха исполнила реверанс Гермионе, и та сделала реверанс в ответ, к большому удовольствию эльфийки.

— А где дети? — Гермиона огляделась, понимая, что в доме необычно тихо.

— Арти на тренировке по квиддичу, а близнецы в яслях в деревне. Я пойду за ними примерно через час, так что у нас есть немного времени, чтобы расслабиться и поболтать!

— Превосходно. Я привезла им угощения, надеюсь, вы не против, — Гермиона обожала всех отпрысков Уизли, считая их своими почетными племянницами и племянниками.

— Конечно нет! Ты будешь их любимой тетушкой! Ох, как хорошо, что ты здесь, — Пен протянула руку и схватила ладонь Гермионы, в ее ясных зеленых глазах стояли слезы.

Грейнджер улыбнулась, сама готовая всплакнуть. Последний раз она видела Пенелопу и Перси на Рождество, которое в Норе было настолько хаотичным, что у них едва нашлось время пообщаться.

Она сблизилась с Пенелопой, когда начала работать в Отделе магических популяций, и Пен, которая работала там уже несколько лет, было поручено обучать и наставлять ее. Они быстро подружились, что позволило Гермионе сблизиться и с Перси. Тот сильно изменился за годы, прошедшие со школы. Разочарование в Министерстве после войны ослабило его амбиции сделать там карьеру, и вместо этого он выучился на учителя.

Супруги переехали во Францию двумя годами ранее, потому что обучение магии для детей начиналось там намного раньше, а Перси особенно интересовался магическим развитием в раннем детстве. Теперь он был заместителем директора престижной региональной дневной школы. Пен, всегда больше интересовавшаяся практической, чем политической стороной своей работы, превратила их фермерский дом восемнадцатого века и прилегающую территорию в больницу и реабилитационный центр для крупных магических существ. Гермиона заметила гиппогрифа с перевязанным крылом в загоне из окна гостиной, когда прибыла.

— Итак, расскажи нам о своем проекте, — попросил Перси, и Гермиона приступила к описанию того, чего надеялась достичь.

Пен уже знала в общих чертах о программе Билля о правах, а содержательные вопросы Перси только углубили дискуссию. Как всегда, Гермиона заметила, насколько они интеллектуально любопытны и хорошо информированы, что невольно заставило ее подумать о Драко.

Она ощутила легкую вспышку досады. Гермиона расстроилась, узнав, что ему пришлось уехать из Лондона и они не могли встретиться, хотя его записка была очень милой. Она понятия не имела, как долго пробудет за границей и когда они увидятся в следующий раз. И смогут ли вернуть ту искру между ними?

Это все так ново, а время и расстояние (как и красивые женщины в газетах) могли нанести смертельный урон. Гермиона мысленно вздохнула, но решила выбросить это из головы. Она здесь, чтобы заниматься работой, которой увлечена и к которой готовилась годами. И не собиралась позволять относительно короткому флирту, каким бы пьянящим он ни был, ослабить ее восторг по этому поводу.

Пенелопа внезапно вскочила, вспомнив о детях, и бросилась в деревню, чтобы забрать их. Перси проводил Гермиону в коттедж, чтобы она могла распаковать вещи и устроиться там.

— Перси, как красиво! — воскликнула Грейнджер, когда они подошли к строению.

Небольшое здание, встроенное в склон зеленого холма, с собственным невысоким забором и воротами находилось вдали от главного дома. Она восхищенно разглядывала мансардные окна и украшенный вьющимися розами вход.

— Рад, что тебе нравится, — Перси открыл толстую деревянную дверь и, пригнувшись, нырнул внутрь.

Гермиона продолжила восторгаться, ведь внутри домик тоже был очаровательным и состоял из кухни, совмещенной с гостиной, маленькой спальни и ванной. На кухне главное место занимал огромный деревянный стол, который, как она сразу решила, станет ее исследовательским командным центром.

— Как чудесно! Большое вам спасибо, что приняли меня. Словами не передать, сколько это для меня значит.

Перси склонил голову.

— Мне кажется, я слышу звук приближающегося урагана. Ты готова?

Гермиона засмеялась и кивнула. Они вышли из коттеджа под радостные визги детей, семилетний Артур соревновался с четырехлетними близнецами Люси и Джайлзом за безраздельное внимание Гермионы. Та раздала угощения и услышала новости дня (все сразу) от малышей, пока Пен проводила их к большому столу на улице, накрытому для неформального ужина. После еды взрослые, наслаждаясь теплым вечером, болтали и наблюдали, как вокруг бегают и играют дети.

— Так что же все-таки привело проект в действие? — спросил Перси. — Казалось, все застопорилось на целую вечность, а потом вдруг — раз! — и ты приезжаешь два дня спустя.

Гермиона сделала глоток вина.

— Как вы знаете, табун занимает довольно большой участок частной земли, разделенный между несколькими владельцами. Поскольку весь этот регион волшебный, я догадывалась, что многие участки будут охраняться, поэтому мне пришлось связаться с землевладельцами, чтобы запросить доступ. Все они были очень отзывчивы и любезны, за исключением одной — и ей принадлежал самый большой кусок владений.

Перси и Пенелопа посмотрели друг на друга с одинаковыми ухмылками на лицах.

— Лукреция Блэк? — спросила Пен.

— Она самая. Так и не ответила на мои письма, а я написала несколько.

— Я совершенно не удивлена, — усмехнулась Пен. — Очень эксцентричная дама. Когда мы впервые приехали сюда, то наслушались о ней разных историй. Большинство из них оказались правдой. Но в итоге мы с ней даже подружились. Она забавная.

— Да, — подтвердил Перси, — она одна из этих старых чистокровных ведьм, которые настолько богаты и влиятельны, что могут делать все, что захотят. Она, например, помимо всего прочего, по-свойски общается с магглами и объявила британское Министерство аморальной и прекратившей свое существование организацией, что мне вообще-то понравилось.

— Так мне и говорили! Она не признает Министерство и не открывает письма от людей, которых еще не знает, — Гермиона засмеялась.

— Так что же ты сделала, чтобы добиться ответа? — удивлялась Пен. — Ты могла бы попросить нас, хотя я не уверена, что мы смогли бы сильно повлиять на старушку.

— Э-э-э, друг один помог, — Гермиона крутила в руках тонкую ножку бокала. Пен и Перси вопрошающе смотрели на нее. — Драко Малфой, на самом деле. Помните его со школы? Он ее внучатый племянник и написал ей от моего имени в субботу. А в воскресенье она дала разрешение.

Глаза Пен расширялись по мере услышанного, и Гермиона спрятала свое лицо в бокале с вином.

— Малфой?! Помню ли я… что? — пробормотал Перси. — Вы друзья? Друзья до такой степени, что он написал мадам Блэк ради тебя? Как так случилось?!

— Я видела ваши с ним колдо в «Пророке» несколько недель назад. Упомянула об этом Джинни, и она сказала, что все это не то, чем кажется, — Пен пристально смотрела на Гермиону.

— Ах это! — Гермиона махнула рукой на реплику Пенелопы и ответила на вопрос Перси: — Мы встретились через инвестиционную схему Гарри несколько месяцев назад. Я также сблизилась с Тео Ноттом. И с Дафной Гринграсс. На самом деле, все они довольно милые.

— Но Малфой? Должен сказать, я удивлен, — Перси покачал головой.

— Он изменился. Очень. Прошло столько лет с войны, — торопливо заговорила Гермиона. — Поверь мне, сначала у меня была такая же реакция. Но он другой. Даже Гарри теперь с ним ладит.

— «Мэдоуз» — тоже очень важный вклад, — Пен повернулась к мужу с легким предупреждением во взгляде, поскольку тот, казалось, собирался вмешаться и снова спорить. Перси умолк. — Человек, который создал что-то подобное, наверняка обладает некоторыми искупительными качествами.

Гермиона согласно кивнула.

— Мне просто придется поверить тебе на слово, — сказал Перси. — Но он все еще остается Малфоем.

Гермиона ощетинилась внутри, но промолчала. Если она собиралась завязать какие-то отношения с Драко, пора привыкать к подобным реакциям.

— Ну, нет никаких сомнений в том, что он мне очень помог. Не могу поверить, как быстро все закрутилось после его совы. И вот я здесь и в нетерпении приступить к работе.

— Кстати говоря, — Перси устало зевнул. — Нам, наверное, следует собрать этих сорванцов и отправиться спать. Мы тут встаем с петухами. Буквально — он вон в том дворе и очень шумный.

Гермиона засмеялась.

— Все в порядке. С нетерпением жду хорошей дозы деревенской жизни — рано ложиться спать и рано вставать. Я слишком долго томилась в городе.

— Значит, тут же приступишь к работе? — спросила Пенелопа, пока они с Гермионой заносили посуду в дом. Перси ловил визжащих детей и тащил их в ванну.

— О да. Первым делом напишу леди Блэк, чтобы поблагодарить ее и сообщить, что я начинаю. А потом отправлюсь в лес.

— Ведь какая удача, что ты сдружилась с таким близким ей человеком, — размышляла Пен. — Она могла бы усложнить тебе задачу. Она одна из тех людей, с которыми… если ты попадаешь в ее круг общения, ты в шоколаде. Но пока она тебя не знает, то может быть очень отдаленной и недоступной. Мы познакомились, потому что ей нужна была помощь с больным низзлом, и я смогла позаботиться о нем. А потом они с Перси сблизились из-за взаимных негативных чувств по отношению к Министерству. Но если бы этого не произошло, мы могли бы годами оставаться чужими. В этой местности все еще много людей, которых никогда не приглашали в ее дом и даже ей не представляли.

— Хм, я бы очень хотела с ней познакомиться. Она кажется интересной дамой.

— Это уж точно, — Пен задумчиво посмотрела на подругу. — И я чувствую, что ты с ней скоро познакомишься.

oOo

В следующие несколько дней Гермиона выработала привычку рано вставать (Перси не шутил про петуха!), проводить утро в лесу, днем заниматься исследованиями за своим огромным кухонным столом и отдыхать вечерами с семьей Уизли настолько спокойно, насколько это возможно с тремя детьми в возрасте до семи лет. Она медленно, но верно продвигалась в переговорах с кентаврами. Ее записи обильно пополнились, и она успешно следовала собственному графику проекта. И если иногда — ладно, несколько раз в день — Грейнджер уходила в себя, а затем краснела и тяжело вздыхала, то никому не рассказывала почему. В целом она была очень довольна своей работой и текущим положением дел.

Интересное событие произошло примерно через полторы недели в виде совы от мадам Блэк, которая приглашала чету Уизли и Гермиону на ужин в воскресенье вечером. Она очень ждала встречи с ведьмой, которую считала неординарной личностью.

Лукреция не разочаровала.

По прибытии в ее особняк, представляющий собой фантастическое сочетание округлых башен и элементов неоготики, Перси, Пен и Гермиона были проведены в элегантную гостиную девятнадцатого века, выполненную в стиле египетского возрождения, с завитками позолоты и фресками на стенах и потолке, который был не менее семи метров в высоту и поддерживался изящными колоннами. Мебель и ковры выглядели словно из музея, а бесценные магические предметы перемежались с несколькими оригинальными картинами маггловских художников. Гермиона безуспешно пыталась не таращиться, словно магглорожденная среднего класса, когда хозяйка этой роскоши появилась в арке справа от нее.

— Дорогие Перси и Пенелопа, как приятно вас видеть! — пропел мелодичный голос.

Леди Блэк вплыла в комнату в шелковом платье с геометричным узором и соответствующем тюрбане с перьями. Гермионе тут же на ум пришли персонажи романов Жоржетт Хейер.{?}[Жоржетт Хейер (англ. Georgette Heyer; 16 августа 1902 — 4 июля 1974) — английская писательница; автор детективных и исторических любовных романов. Считается основательницей жанра «любовный роман эпохи Регентства». Хейер написала довольно много детективов, где действие происходит в современности (между двумя мировыми войнами). Это классические английские детективы, где действие происходит в высших слоях общества.]

— А это, должно быть, мисс Грейнджер… — Гермиона улыбнулась хозяйке, и та взяла ее за руки в приветственном жесте.

Гермиона заметила, что Пенелопа и Перси удивленно переглянулись. Она тоже была удивлена и тронута проявлением тепла, и ее улыбка стала шире, когда она посмотрела в сверкающие глаза аристократки — необычного оттенка сине-фиолетового — и сразу почувствовала родство.

— Очень приятно познакомиться, мадам Блэк. Я так рада поблагодарить вас лично за то, что разрешили мне доступ к вашим землям.

— Конечно, дитя. Все что угодно для друга семьи, — Лукреция улыбнулась, и щеки Гермионы вспыхнули. — И я чувствую, что через очень короткое время мы тоже станем друзьями.

— Я бы очень этого хотела.

— А вот и мой дорогой Ален.

Леди Блэк указала на высокого и элегантно одетого волшебника, который, казалось, материализовался позади нее. Гермиона подозревала, что он там и стоял, просто его затмила харизма хозяйки дома. Она вежливо поздоровалась, и Ален шагнул вперед, чтобы поцеловать ее руку. Вблизи он оказался очень красив и по крайней мере на двадцать лет моложе Лукреции.

В этот момент в комнату вошли еще несколько гостей, и Гермиона повернулась к Перси и Пенелопе, а Лукреция двинулась приветствовать новоприбывших.

— Поздравляю, — пробормотала Пен, потягивая аперитив.

Гермиона вопросительно приподняла брови и приняла что-то похожее на кир{?}[Кир — коктейль-аперитив, изобретенный в Бургундии (Франция) в первой половине XX века. Представляет собой смесь белого сухого вина и черносмородинового ликера.] от очень красиво одетого домовика.

— Она была очень дружелюбна, — продолжила Пенелопа. — Я думаю, ты ей нравишься.

Перси согласно кивнул.

— Что ж, мне она нравится, — Гермиона сделала небольшой глоток своего напитка. — Она совсем не такая, как я представляла. Очень открытая, правда?

— Ага, — поддержала Пен. — Совсем не типичная зажатая чистокровная богачка. Леди Блэк была танцовщицей. Может, если нам повезет, она вытащит какие-нибудь старые фотографии своих дней на сцене. Она участвовала в маггловских постановках и даже снималась в фильмах. Блэки почти отреклись от нее. И семья ее матери тоже. Думаю, она не разговаривала с ними годами, но в итоге пережила их всех… так что хорошо смеется тот, кто смеется последний.

Гермиона усмехнулась. Лукреция Блэк продолжала интриговать.

Проведя приятных полчаса в гостиной, гости перешли в еще более впечатляющее помещение для ужина. Гермиона не думала, что когда-либо сидела за таким большим столом. Канделябры легко парили над полированной поверхностью, и поистине ошеломляющее количество блюд прибывало и убывало с помощью армии домовых эльфов. Всего на ужине было десять человек, и Гермиона сидела рядом с Перси, через одно место от Лукреции, которая была во главе стола. Ален сидел на другом конце стола, а Пен рядом с ним.

Остальные гости были членами местного магического сообщества, хотя, как сказал ей Перси по дороге, леди Блэк ничего не имела против магглов за своим столом. В таких случаях приглашения волшебным гостям включали примечание о воздержании от любых заклинаний, а домовики заменялись поварами и официантами. Очевидно, мадам упивалась своеобразными передышками от магических традиций.

Во время ужина Гермиона наслаждалась беседой с хозяйкой дома. Узнала, что та была замужем четыре раза: дважды развелась и дважды овдовела. С начала двадцатого века она была в центре чуть ли не каждого гламурного общественного движения или культурной сцены. «Да сколько ж ей лет?» — задумалась Гермиона. Ее первоначальное предположение — семьдесят пять — теперь казалось ошибочным. Иногда из-за своих маггловских представлений она забывала о реалиях волшебного мира.

После трапезы гости перешли в другую гостиную, еще шикарней, чем приемная, и вдвое больше. Одна стена целиком состояла из двойных дверей, которые выходили на каменную террасу. Ночь была теплой, и пропитанный жасмином воздух доносился со стороны виноградных лоз, вьющихся во внутреннем дворике. Гермиона услышала мягкие шаги позади и повернулась к Лукреции, которая тоже наслаждалась ароматным воздухом.

— Ах, глубокое лето. Мое любимое время года, — вздохнула она, глядя на светящуюся луну. — Я существо, которое жаждет тепла и света, поэтому много лет назад покинула этот холодный темный остров, который вы называете своим домом, — огонек в ее глазах лишал резкости ее слова, и Гермиона засмеялась.

— Это и правда соблазнительно, — она указала на простирающийся перед ними вид: классический французский сад, посеребренный лунным светом.

Лукреция прошептала «lumos», и несколько больших фонарей зажглись мерцающим пламенем, добавив обстановке романтики.

— Я чувствую себя так, будто попала в прошлое, — мечтательно сказала Гермиона. — Словно если обернусь, то увижу людей в регентских костюмах, танцующих кадриль.

Лукреция улыбнулась.

— Конечно, в этом доме проводились такие балы. Может быть, ты чувствуешь призраков. Вообще-то, каждое лето в это время, как раз перед тем, как погода начинала меняться, устраивались вечеринки. Можно было рассчитывать на то, что в деревне будет весь бомонд, потому что Париж в августе невыносим.

— О, я уверена, это было великолепно, — Гермиона завороженно слушала.

— Маскарады, балы, домашние вечеринки, которые длились неделями, — вздохнула Лукреция. — Тогда развлечения были видом искусства. Возможно, стоит возродить традицию и самой устроить праздник. В последнее время здесь было довольно скучно.

— Это было бы потрясающе, — поддержала Гермиона, увлеченная этой идеей.

— Что я пропустила? О чем секретничаете? — послышался игривый голос Пенелопы позади них.

— Только о неформальном объявлении мною бала через десять дней, — Лукреция непринужденно махнула рукой.

— Превосходно! — воскликнула Пен. — Как раз то что нужно, чтобы развеять летнюю депрессию.

— И у нас будут не только фокстроты и вальсы, — заявила Лукреция. — Будет и современная музыка. Мои дни в Студии 54{?}[Студия 54 — культовый ночной клуб и всемирно известная дискотека, прославившаяся легендарными вечеринками, жестким фейс-контролем, беспорядочными половыми сношениями и непомерным употреблением наркотиков. На протяжении 33 месяцев своего существования (1977–1980) «Студия 54» была центром притяжения всей ночной жизни Нью-Йорка, беспрецедентной смесью гламурной утонченности и первобытного гедонизма.] не так уж и далеки.

Брови Гермионы и Пенелопы поползли вверх, и девушки уставились на нее.

— Вы обязаны рассказать нам об этом подробнее… — Пен схватила Лукрецию за руку, ведя ее в зону отдыха.

— Да-да, умоляю… — со страстным любопытством вторила подруге Гермиона, взяв два бокала шампанского и последовав за ними с террасы.

oOo

Драко посмотрел на невероятный ночной горизонт Нижнего Манхэттена и вздохнул.

— Что случилось? — спросила Астория, отрываясь от книги.

Драко вздрогнул, не заметив, что так громко выразил свои чувства. Он повернулся к своей подопечной с полуулыбкой.

— Ничего, правда. Просто созерцаю вид.

Она отложила книгу.

— Ммм, я так не думаю. В последнее время ты сам не свой. Ты отказался пойти на «Двойную страховку» в кинотеатр и едва отреагировал, когда я показала тебе первое издание «В дороге», которое нашла в книжном. Тебя даже не впечатлил сэндвич с пастромой в закусочной «У Каца».{?}[ «У Каца» — знаменитая закусочная в еврейском стиле на Манхэттене. Заведение известно своими рецептами сэндвичей с пастромой и хот-догов, которые считаются одними из лучших в городе.]

Драко скривил губы от отвращения — этот сэндвич был просто отвратительным.

— Ты был такой окрыленный в те последние несколько дней в Лондоне. Но с тех пор, как мы приехали сюда, ты немного… никакой.

Он печально улыбнулся от ее слов.

— Это все работа и разница во времени. Думаю, я просто устал.

Астория продолжала смотреть на него скептически, и Драко в который раз проклял ее проницательность. Он очень старался скрыть то, что она заметила. Он действительно чувствовал себя немного подавленным с тех пор, как они уехали из Лондона, но хотел, чтобы Астория наслаждалась своим пребыванием в Нью-Йорке. Он много лет хотел познакомить ее с этим городом. Да и сам любил «Большое яблоко», но во время этого визита Нью-Йорк показался ему душным, многолюдным и пропахшим мусором. И Малфой не хотел слишком сильно думать о причинах своего состояния.

Он рассеянно провел рукой по волосам.

— Есть вопрос поважнее: хорошо ли ты провела время? — спросил Драко, пытаясь переключить разговор.

— О да, просто чудесно. В мире нет другого такого места! — глаза Астории загорелись. Затем она подперла рукой подбородок и посмотрела вдаль. — Но думаю, что я тоже немного устала.

Драко пристально посмотрел на нее и начал расспрашивать, все ли в порядке, но девушка прервала его.

— Все хорошо. Правда. Инцидент в Лондоне? Забыто. Эта поездка прекрасно отвлекла от… всего. Да и вообще лето в целом. Я не знаю, как и благодарить вас с Даф за то, что терпите меня, — ее взгляд скользнул по полу у ног.

Малфой подошел к Астории, присел перед ней и приподнял ее подбородок пальцем, чтобы она смотрела на него.

— Не надо благодарить меня за заботу о тебе. Я всегда буду рядом. С радостью.

В ее глазах блеснули непролитые слезы, когда она положила свою руку на его и кивнула.

— Так, если ты устала от Нью-Йорка, чем бы хотела заняться дальше? — спросил он. — Сколько там осталось до начала семестра, шесть недель? Мы могли бы вернуться в Англию и остаться с Тео за городом. Или поедем куда-нибудь в Америке? А может, тропики?

Глаза Астории высохли, и на мгновение она выглядела довольно лукавой.

— Ну-у, честно говоря, я хотела бы поехать куда-нибудь, где смогу отдохнуть и подготовиться к школе, — она очень внимательно наблюдала за Драко, и тот озадаченно посмотрел на нее, пытаясь придумать лучшее место для чего-то подобного. Затем до него дошло.

— Ты хочешь отправиться во Францию.

— Да! Это было бы так прекрасно, Драко. Мы можем целыми днями бездельничать в поместье, и я буду совершенствовать свой французский, чтобы не опозориться в школе, — Астория нетерпеливо посмотрела на него, и на ее лице снова появилось озорное выражение. Она также слишком быстро хлопала ресницами.

— Дафна тебе что-то говорила? — спросил он, прищурившись, и поклялся себе немного поболтать с Даф, когда та вернется домой. Французский Астории уже был совершенен, и буквально позавчера она предлагала посетить Новый Орлеан до их отъезда из Америки.

— Возможно, — застенчиво ответила она, теребя ниточку на рукаве. Он молча смотрел на нее. — Ох, Драко! — выпалила она. — Я хочу познакомиться с ней! Всегда хотела, но теперь??? И Даф сказала мне, что она там работает с кентаврами. Ты же знаешь, как я их люблю. Это просто идеальное сочетание возможностей! — чем больше она волновалась, тем быстрее становилась ее речь.

Он поднял руки, не в силах сдержать улыбку.

— Ладно-ладно, сдаюсь. Поедем во Францию.

Астория взвизгнула от восторга.

— Давай уедем завтра же!

— При одном условии, — продолжил Малфой, вернув суровое выражение лица. Астория притихла и выпрямилась, глядя на него, как самая послушная девушка в мире. — Ты не вмешиваешься в мою личную жизнь. Никаких намеков. Никаких подстроенных встреч или событий. Никаких многозначительных взглядов. Никакого сватовства. Ничего. — Она медленно кивнула, вытаращив свои глазищи. — С меня Тео достаточно. А теперь, видимо, и твоей сестры.

Он начал ходить туда-сюда по комнате.

— Клянусь не совать свой нос куда не надо, босс, — сказала Астория с ужасным американским акцентом, торжественно подняв ладонь.

Драко остановился и взглянул на нее. Ее поза была настолько глупой, что он невольно расплылся в искренней улыбке.

— Ладно, проказница!

— Вот видишь, ты снова окрыленный! — Он бросил на Асторию предупреждающий взгляд. — Но я обещаю быть послушной, — она вскочила и обняла его. — Значит, завтра мы отбудем во Францию?

— Да, завтра.

========== Глава 15. Она наряжалась с особой тщательностью ==========

Она наряжалась к балу с особой тщательностью и в самом превосходном настроении готовилась…

Гермиона отхлебнула чай и с удивлением посмотрела на Лукрецию, качая головой.

— То есть вы в самом деле позировали для Энди Уорхола,{?}[Энди Уорхол (англ. Andy Warhol; 1928–1987) — американский художник, продюсер, дизайнер, писатель, коллекционер, издатель журналов и кинорежиссёр, заметная персона в истории поп-арт-движения и современного искусства в целом.] но изменили ему память, чтобы он этого не вспомнил?

— Картина находится в моей гардеробной, если хочешь посмотреть. Очень жаль, что пришлось стереть ему воспоминания. Мне нравилось его мировоззрение, и у него всегда были самые интересные сплетни. Но он стал свидетелем случайного магического инцидента, который просто невозможно было объяснить… Некоторое время у меня были ужасные проблемы с вашим Министерством, — Лукреция неопределенно махнула рукой.

Гермиона засмеялась. Они общались тет-а-тет в прелестной небольшой комнате в одном из уголков особняка и пили послеобеденный чай. Гермиона доедала уже вторую булочку с заварным кремом и полностью погрузилась в увлекательное прошлое хозяйки.

— Как проходит подготовка к балу? — спросила она, отпивая из тонкой фарфоровой чашки.

— Почти закончили. И получили большинство ответов на приглашения. Ожидается больше двухсот гостей.

Гермиона широко распахнула глаза. Событие намечалось поистине грандиозное. Пен рассказала ей, что, по слухам, никто в этой местности не мог и вспомнить, когда в последний раз в замке Блэк проводился бал, поэтому те, кому посчастливилось получить приглашения, с готовностью их приняли.

— Я все хочу спросить тебя, что ты собираешься надеть, моя дорогая, — поинтересовалась Лукреция.

Лицо Гермионы исказилось отчаянием. По правде говоря, она понятия не имела, и этот вопрос не давал ей покоя в течение нескольких дней. Она любила одежду, но ее стиль скорее повседневный. У нее было несколько сшитых на заказ платьев и элегантных мантий для министерских приемов, но все это казалось неподходящим для грандиозного бала во французском особняке. Грейнджер планировала пройтись по магазинам в Эксе, но не очень-то надеялась найти там идеальную вещь.

— Понятия не имею, — выпалила она, признаваясь о своих бедах.

Лукреция прищурилась.

— А ну-ка встань, дорогуша. — Гермиона была озадачена, но встала, а Лукреция пробежалась взглядом вверх и вниз по ее телу. — Хм, да. Ты почти того же размера, что и я в твоем возрасте. Возможно, немного выше, но это не проблема… — она резко поднялась. — Пойдем со мной. Покажу тебе Уорхола.

И вылетела из комнаты, а Гермионе не оставалось ничего другого, как последовать за ней.

Они прошли пару коридоров и попали в большой будуар, состоящий из нескольких комнат. Пройдя через них, оказались в настоящем святилище с бесчисленными стеллажами и полками для хранения аккуратно разложенных предметов одежды, обуви, шляп и аксессуаров. И на почетном месте на стене красовался невероятный портрет молодой Лукреции. Гермионе показалось, что она попала в кладовку музея Виктории и Альберта.{?}[Музей Виктории и Альберта — музей в Лондоне, первый в Европе музей декоративно-прикладного искусства. Основан в 1852 году по инициативе принца-консорта Альберта. Входит в двадцать самых посещаемых художественных музеев мира.]

— Моя коллекция, — сказала Лукреция. — Это лучшее из того, что осталось от кутюрной жизни.

Гермиона с изумлением рассматривала экспозицию, импульсивно подавшись вперед, чтобы изучить одежду. Даже для такой посредственной ценительницы моды, как она, это была уникальная возможность. Беглым взглядом пройдясь по вешалкам, она заметила декадентские бальные платья рубежа веков, твидовый костюм от Шанель 1920-х годов, блузку с зауженной талией от Диор, умопомрачительные винтажные платья. И знаменитый женский смокинг Ив Сен-Лорана? Девушка вздохнула, поглаживая рукав культового костюма.

Лукреция была довольна реакцией Гермионы.

— Посмотрим, сможем ли мы найти тебе что-нибудь надеть в субботу. Думаю, тебе лучше всего подойдет косой крой 30-х годов или тонкая линия 40-х.

— Вы же не собираетесь мне что-то одолжить? — Гермиона ахнула, резко повернув голову и взглянув на Лукрецию.

— Еще как собираюсь. И не утомляй меня своими попытками отказаться.

Гермиона быстро покачала головой. О нет, она отказываться не будет.

— Вот и славно. Гораздо лучше представить эти вещички на всеобщее обозрение, чем прятать тут. Это я и говорю своей племяннице Астории, когда та приезжает в гости. Она великолепно смотрится в моих авангардных платьях начала 60-х. Знаешь, такой мальчишеский стиль.

Гермионе вспомнилось, как Пэнси Паркинсон говорила то же самое об Астории в библиотеке у Нотта, казалось, целую вечность назад. Встретит ли она когда-нибудь эту девушку лично? Ей также пришло в голову, что Пэнси, вероятно, отдала бы свою левую руку, чтобы оказаться сейчас на месте Гермионы. Как обычно, когда мысли шли в этом направлении, она естественным образом подумала о Драко, и сердце затрепетало от меланхолии. Ей было интересно, где он и что делает.

Однако ее мечтания прервались в тот момент, когда Лукреция достала элегантное платье из роскошного зеленого шелка с замысловатым бисером на подоле.

— Скиапарелли,{?}[Э́льза Скиапарелли (итал. Elsa Schiaparelli; 1890–1973) — парижский модельер и дизайнер, одна из создательниц «прет-а-порте» (модели готовой одежды, поставляемые крупными модельерами в массовое производство).] — вздохнула она. — Я надевала его на танцы на одном корабле. Очень большом корабле. Подол тяжелый, но тянет вниз, создавая красивую, очень смелую линию декольте. Надень-ка.

Гермиона ступила за ширму в углу, разделась до трусиков и аккуратно скользнула в прохладный зеленый шелк платья. Оно ощущалось как вторая кожа, и небольшой шлейф элегантно обвивал ее лодыжки. Тут определенно понадобятся высокие каблуки. Она встала на носочки и показалась из-за ширмы.

Лукреция захлопала в ладоши:

— Прелестно! Абсолютно прелестно. Я была права — твоя фигура создана для косого кроя.

Гермиона поднялась на небольшой помост и крутилась из стороны в сторону, глядя на себя в огромное богато украшенное зеркало. Платье сидело идеально, но Лукреция вытащила еще несколько. Одно — розовое с перьями и совершенно причудливое; другое — из мягкого желтого шифона с юбкой клином; а третье — очень смелого покроя из темно-красной марли. Гермиона перемеряла их все, получая огромное удовольствие, и подумала, что ей стоит пойти в том зеленом атласном, когда ее взгляд привлекла серебряная вспышка. Она осторожно взялась за край чего-то похожего на струящуюся ртуть: теплое и металлическое одновременно.

— Вионнé!{?}[Мадлен Вионне (фр. Madeleine Vionnet; 1876–1975) — французский модельер, чье мастерство было столь высокого класса, что ее называли «архитектором моды» и «королевой косого кроя».] — Лукреция подошла и сняла наряд с вешалки. — Конечно. Это идеальное платье для тебя. Драпировка, покрой. А чтобы носить его, нужно обладать тонкими бедрами и небольшим бюстом, потому что под ним просто нельзя ничего больше надеть, — она подмигнула Гермионе. — Примерь!

Гермиона послушалась. На первый взгляд это было простое драпированное платье-футляр, великолепно сшитое, но именно благодаря ткани оно безупречно сидело на фигуре. И струилось как жидкое серебро по всем изгибам ее тела. Платье завораживало своим очень сексуальным кроем с глубоким, слегка драпированным вырезом на груди и совершенно открытой спиной.

— Изумительно, — произнесла Лукреция, рассматривая Гермиону со всех сторон. — Знаешь, Вионне была сквибом. Но не таким сквибом, у которых вообще нет магии. У нее было что-то. И она вплетала это в каждое создаваемое ею платье. А поскольку эту красоту она сотворила для меня, то вложила больше, чем обычно.

— Оно просто волшебно, за неимением лучшего слова, — восторгалась Гермиона, глядя вниз и поправляя юбку.

— Я надела это платье в тот вечер, когда встретила своего второго и любимого мужа, — размышляла Лукреция. — Мне пойдет на пользу снова видеть его в действии на ком-то, — она дважды хлопнула в ладоши. — Поэтому решено! Миньон! — позвала она домовиху, которая ждала в углу все это время. — Возьми и подготовь Вионне. Мы отнесем его мисс Гермионе в день вечеринки, — она повернулась к Грейнджер: — Миньон прибудет с платьем и поможет с прической и макияжем, чтобы все было уместным.

Гермиона наклонила голову к крошечной эльфийке:

— Я буду рада твоей помощи.

Эльфийка покраснела и сделала несколько реверансов. Гермиона вернулась за ширму и переоделась, теперь безоговорочно с нетерпением ожидая вечеринки.

oOo

Драко помог Астории выбраться из камина в просторную прохладную прихожую особняка Блэков. Они постояли секунду, приходя в себя, и Драко понял, что они одни — Лукреция их не встречала. Что странно, ведь он несколько дней назад послал ей сову из Парижа, и она обычно старалась поприветствовать их, особенно если знала, что едет Астор.

В этот момент в комнату ворвалась обеспокоенная домовиха, извиняясь за свое опоздание. Сообщила, что проводит месье и мадемуазель прямо в их комнаты, а затем немедленно принесет им чего-нибудь освежающего! Она закончила свой всплеск эмоций очередными извинениями и начала выталкивать их из комнаты, все еще бормоча себе под нос.

Драко заверил ее, что все в порядке, а Астория остановила эльфийку и наклонилась к ней.

— Пожалуйста, не волнуйся, Мими! Мы знаем дорогу в наши комнаты и на кухню, — улыбнулась она. — Чем ты так занята и как мы можем помочь? И где тетушка Кри?

— Ох, мамзель! У нас весь дом вверх дном! — пропищала эльфийка. — Гости прибывают в семь, а украшения второго бального зала еще не готовы. Волшебные кексы не летают, а фонтан шампанского бьет слишком высоко. Мадам пришлось пойти в свою комнату успокоиться, иначе у нее будет болеть голова на приеме! Она наказала поприветствовать вас и сказать, что наряды на сегодня в ваших комнатах.

— На каком приеме? — спросил Драко, нахмурив брови. Он надеялся на тихий вечер и раннюю встречу с кроватью после бурного отъезда из Нью-Йорка и неистовых нескольких дней в Париже.

— Сегодня мы устраиваем бал, месье! На двести человек!

Драко вздохнул, а Астория захлопала в ладоши.

— Восхитительно!

Мими выразительно закатила глаза и заломила руки.

— Тогда ступай, Мими, — мягко приказал Драко. — Похоже, у тебя и без нас достаточно дел. Кроме того, у нас совсем немного времени, чтобы передохнуть до того, как все начнется.

Он прогнал домовиху, поцеловал Асторию в щеку и направился к своим комнатам. Она повернулась к противоположному крылу и вдруг выпалила:

— Как ты думаешь, она придет?

Драко резко остановился, повернулся и пристально посмотрел на нее. Астор зажала рот рукой.

— Прости! Я ляпнула не подумав. Просто интересно, познакомилась ли она уже с тетушкой.

— Понятия не имею и больше не хочу об этом слышать.

Астория разочарованно кивнула и поспешила в свою комнату.

Драко покачал головой и начал подниматься по лестнице. Честно говоря, ему в голову тоже первой пришла эта мысль, когда он услышал, что сегодня будет бал. Будет ли она здесь? С момента их последней встречи прошли недели, а после тех записок еще в Англии они не общались. Но вполне возможно, что за это время она познакомилась с его теткой.

Он вошел в привычный комфорт своих комнат, отметив элегантный смокинг цвета слоновой кости, висевший на двери его гардероба. Значит, Лукреция хочет, чтобы он сегодня был в маггловской одежде? Драко слабо улыбнулся и расстегнул рубашку, намереваясь для начала смыть с себя городскую грязь и путешествие через камин.

Чуть позже, чувствуя себя несколько отдохнувшим, он в халате вышел на балкон выкурить сигарету, наслаждаясь теплыми лучами позднего полуденного солнца. Казалось, его мысли неизбежно снова устремились к ней. После последней встречи с матерью, давления со стороны друзей и нескольких недель отсутствия Малфой признал, что ощущал себя немного… неуверенным. Было ли влечение реальным или просто охотник в нем реагировал на вызов? Он определенно чувствовал эйфорию после того дня в парке. И воспоминания об этом все еще волновали его. Но по своей природе он был хладнокровен и осторожен.

Драко запрокинул голову и нахмурился, выпустив длинный клуб дыма. Что бы он сделал, постучи она прямо сейчас в его дверь? Воспоминания о ее вкусе заполнили мысли, смягчая его черты. Затем он внезапно выпрямился и провел рукой по влажным волосам, сдержанность сменила мечтательность на лице. Он просто смешон. Нет никаких гарантий, что она будет присутствовать сегодня вечером. Его тетка большая затворница и, вполне возможно, еще не общалась с Гермионой.

Малфой подошел к шкафу и начал надевать элегантный костюм, пытаясь вспомнить заклинание для правильного завязывания маггловского галстука-бабочки. Пока он собирался, его лицо приобрело типичные отстраненные черты, и к тому времени, когда полностью оделся, вернулось его хладнокровие. Он расправил плечи перед зеркалом и застегнул манжеты, затем смахнул невидимую пушинку с кремового лацкана пиджака. Как никогда готов к социальной схватке с двумя сотнями ближайших друзей своей тетушки. И если он увидит Гермиону и не будет взволнован встречей, то получит свой ответ. Это определенно случалось раньше с другими ведьмами. Драко знал, что его влечение может быть непостоянным. В таком случае все просто вернется на круги своя, что, наверное, не так уж и плохо.

Комментарий к Глава 15. Она наряжалась с особой тщательностью

Заходите ко мне в https://www.instagram.com/nanou.ff за красотой

========== Глава 16. До этого дня я и не знала саму себя ==========

До этого дня я и не знала саму себя.

Гермиона прибыла в особняк восторженная и взволнованная. Она с нетерпением ждала вечерних развлечений и знакомств с влиятельным окружением Лукреции. А еще знала, что выглядит невероятно хорошо.

Верная своему слову, домовиха Миньон прибыла ранее в тот же день с серебряным платьем. Благодаря своему опыту в области прически и макияжа эльфийка создала Гермионе образ роковой женщины 30-х годов с эффектными голливудскими локонами, дымчатыми глазами и темно-красными губами. Даже Джинни не смогла бы добиться такого потрясающего результата. Миньон также проследила за выполнением наказа мадам — никакого белья под «Вионне». Что далось ей нелегко, ведь Гермиона, хоть и была счастлива обойтись без бюстгальтера, все еще настаивала на трусиках, пока эльфийка насильно не развернула ее перед зеркалом и не указала на уродливую линию, которую те оставили на талии и бедре. Гермиона неохотно сняла нижнее белье, чувствуя себя распутницей, хотя ей было вполне комфортно. Она усмехнулась своей стыдливости, когда поднималась по ступенькам в поместье, Пен и Перси следовали за ней по пятам. Сама Пенелопа выглядела великолепно в бальном платье в стиле 50-х с пышной юбкой, а Перси выделялся в своей парадной мантии.

Друзья вошли в главный зал и увидели, что бал уже в самом разгаре. К ним подошла Лукреция и поприветствовала, восхищаясь образом Гермионы. Пообщавшись всего несколько минут, хозяйка дома вскоре удалилась, чтобы встретить других гостей, но ее глаза на мгновение задержались на Гермионе с озорным блеском, заставившим ту гадать, что мог означать такой. Впрочем, она скоро забыла об этом в водовороте знакомств с новыми людьми и танцев, которые уже начались.

Пен и Перси просто бесподобно смотрелись на танцполе, да и глядя на общий уровень мастерства гостей, Гермиона была рада, что поднапряглась и после школы взяла уроки волшебных танцев. Когда она не вальсировала, то старалась разыскать нескольких землевладельцев, с которыми переписывалась, но не встречалась лично. А во время перерыва, подкрепляясь бокалом шампанского, она увидела Реми ДеЛеона, машущего ей с другого конца комнаты.

— C’est magnifique!{?}[(фр.) — Великолепно!] — заявил он, когда Гермиона подошла к нему и поцеловала в обе щеки. — Что это за божественное творение на тебе? Я преклоняюсь!

Грейнджер медленно покрутилась, и Реми обмахнулся несуществующим веером, когда увидел открытую спину платья.

— Одолжено у мадам Блэк, — объяснила она. — Оригинальная «Вионне» 1932 года.

— От-кутюр, naturеllement.{?}[(фр.) — конечно.] Выглядит так, словно сшито для тебя, — с томным взглядом сказал француз и пригласил ее на танец. Гермиона улыбнулась ему и приняла приглашение.

oOo

Едва Драко добрался до банкетного зала, как его заметил старый приятель отца и отвел в сторону на пару слов. С момента причастности Малфоя к «Мэдоуз» и его открытой поддержки равенства магглов, большинство подобных персонажей избегали его. Однако случайные все же появлялись, чтобы вот так доставать его на светских мероприятиях, обычно потому, что у них были незамужние дочери. Этот тип не оказался исключением, и, конечно же, через пять минут Драко был представлен красивой, но бессодержательной девушке безупречного происхождения. Он пригласил ее на танец, только чтобы сбежать от ее отца. Болезненное выражение его лица в ответ на высокомерный тон юной леди наверняка было очевидным, потому что, как только песня закончилась, рядом появилась Астория и попросила его помочь с одним «срочным делом».

— Большое спасибо, — сказал Малфой, уводя ее.

— Всегда пожалуйста, — пробормотала она с улыбкой. — На самом деле, я убила сразу двух нюхлеров, потому что благодаря тебе мне удалось избавиться от ее младшего брата!

— Они работают жутко эффективно, — заметил он, приподняв бровь. — Шампанского?

— Да, спасибо! — ответила Астория, взяв предложенный фужер. — О, я вижу Джорджию Бернард! Она на моем курсе в Шармбатоне. Пойду поздороваюсь!

Драко отсалютовал ей бокалом, и она убежала. Удачно скрытый от чужих глаз за колонной, он сделал большой глоток своего напитка и осмотрел танцпол. Здесь должен быть хоть кто-то, с кем можно поговорить. К сожалению, пока толпа казалась довольно скучной… Он как раз взвешивал недовольство тети и заманчивую перспективу поскорее покинуть бал, когда танцоры разошлись, и его взгляд остановился на совершенно потрясающем платье, плотно облегающем еще более великолепную фигуру. Его глаза оценивающе скользили по элегантной обнаженной спине, за исключением восхитительно задрапированной ткани чуть ниже талии. По совершенно идеальной заднице и длинным ногам. По темным блестящим локонам, нежными волнами собранным у изящных плеч. Рука крепче сжала фужер, и Драко резко вдохнул, когда понял. С чувством неизбежности он наблюдал, как она повернулась боком, показывая свой профиль, и его сердце замерло в груди.

Вот тебе и не взволнован.

Сам того не осознавая, Драко двинулся в ее сторону.

oOo

Гермиона помахала на прощание Реми, который отправился покорять какую-то девушку, с которой пытался переспать. Он был очень откровенен с ней по этому поводу, поскольку оба, казалось, понимали, что не созданы друг для друга, несмотря на его яркие и вопиющие призывы. Она мысленно пожелала ему удачи и направилась в сторону бара с абсентом, который заметила ранее в маленькой гостиной рядом с библиотекой. Несколько дней назад Гермиона обсуждала с Лукрецией пресловутый напиток и очень хотела попробовать некоторые из доступных сортов. Дойдя до бара, она вступила в оживленное обсуждение достоинств каждого типа с барменом — гоблином, который оказался очень хорошо осведомлен по этому вопросу. Наконец, сделав выбор, Гермиона приготовилась наблюдать за представлением подачи напитка.{?}[Один из вариантов подачи абсента: сверху на бокале с абсентом ставят специальную ложечку с дырочками, на которую кладут кусочек сахара. На сахар льют ледяную воду, пока напиток в бокале не помутнеет. Эфирные масла выпадают в осадок, и выпить абсент становится проще. Также считается, что сладкая вода усиливает воздействие туйона (наркотического вещества в составе неочищенного абсента), но научно эта гипотеза не доказана. Воду с абсентом разбавляют в пропорции 5:1 (пять частей воды и одна часть абсента). Подготовка не менее захватывающая, чем само распитие.]

— Зачем они ставят эту забавную ложечку на бокал? — раздался низкий голос позади нее.

Увлеченная процессом, она рассеянно ответила, поворачиваясь, чтобы посмотреть на вопрошающего.

— Он собирается положить в нее кусочек сахара и затем налить ледяную воду на… — слова замерли на ее губах, и она уставилась на мужчину перед ней.

Сердце колотилось, и Гермиона почувствовала, как по всему телу ползет жар. Мозг тормозил, но сумел отметить, что это он и что он выглядел как никогда хорошо. Светлые волосы зачесаны назад, а серебряные глаза сияли юмором… и чем-то еще. Не отрывая от нее взгляда, Малфой поднес ее руку к своим губам и легонько поцеловал.

— Ты неотразима! — искренне восхитился он, медленно осматривая ее с ног до головы.

Она ощушала след его взгляда, словно жидкий жар обжигал ее кожу.

— Спасибо, — выдохнула Гермиона не своим голосом.

Гоблин прочистил горло, и она вздрогнула, затем повернулась, чтобы взять свой напиток. Драко заказал еще одну порцию и подошел ближе. Гермиона чувствовала тепло его тела вдоль спины.

Она хотела сделать шаг назад и прильнуть к нему, но поняла, что это было бы неуместно. Так что Грейнджер снова развернулась и посмотрела на Малфоя поверх края своего бокала, слегка пригубив крепкий напиток со вкусом аниса. Облизнула губы и с удовлетворением отметила, что его глаза потемнели.

— Когда ты приехал? — спросила она, теперь понимая, что значил тот взгляд Лукреции ранее.

Драко взял у бармена свой напиток.

— Около трех часов назад. Я еще даже тетю не видел. Понятия не имел, что я попаду на грандиозную пирушку.

Малфой казался немного раздраженным, и Гермиона заметила, что он выглядел усталым с темными кругами под глазами. Ей снова пришлось бороться с неуместным желанием, на этот раз — протянуть руку и нежно провести пальцем по его лицу.

— И ты всегда путешествуешь с маггловским смокингом наперевес? — когда шок и удивление уступили место легкому головокружению, она наконец вернула самообладание.

Гермиона погладила деликатную ткань цвета слоновой кости на его лацкане. Малфой просто до безобразия хорошо смотрелся в смокинге, и она была абсурдно довольна, что тоже так шикарно выглядела и он это видел.

Драко одарил ее медленной улыбкой, которая преобразила его лицо, и Гермиона немного резко вдохнула. Эта улыбка на нее дурно влияла.

— Тетушка Кри приготовила его для меня. Понятия не имею, почему она выбрала маггловскую парадную одежду, — улыбка превратилась в нечто похожее на вожделенный оскал, когда он снова скользнул взглядом по ее телу.

Грейнджер засмеялась и вдруг осознала, что на ней вообще ничего не было, кроме тонкого слоя шелка, и даже тот внезапно показался слишком жарким. Драко взял пустой стакан из ее руки и поставил на стойку.

— Хочешь потанцевать?

— Да, — быстро согласилась она.

Он взял ее за локоть, и ее сердце снова затрепетало.

— Никаких фокстротов, кадрилей и прочей ерунды, что вытворяют в главном зале. Посмотрим, что у Кри в гостиной.

— Хорошо.

Гермиона улыбнулась ему, и он остановился на мгновение, просто глядя на нее сверху вниз, а затем вывел из комнаты.

oOo

Драко еще не вполне пришел в себя, но отважно пытался. Возможно, полумрак гостиной поможет. Мерлин, она была восхитительна. Он оценил это полностью, только подойдя поближе, увидев ее красивое лицо и почувствовав чудесный аромат, исходящий от ее шеи и волос. И это платье так идеально сидело на ее фигуре, что Драко поставил бы свой Ягуар на то, что на Гермионе нет никакого белья. Никак не могло быть. Он ведь увидел, как напряглись ее соски под тканью, когда взглянул на нее. Блядь.

Они шли молча, и Грейнджер соблазнительно льнула к нему. Малфой поймал горящий взгляд Астор с другого конца комнаты, но проигнорировал ее. Он не хотел сейчас ни с кем разговаривать.

Переступив порог затемненной гостиной, Драко понял, где была молодежь весь вечер. Кри превратила один из своих банкетных залов в небольшой уютный танцевальный клуб с диванами и мягкими стульями и приглушенным освещением, а на одной из стен мерцали кадры из винтажных фильмов. С потолка свисал зеркальный шар и медленно вращался, наполняя полумрак мелкими бликами. Они прибыли как раз в тот момент, когда из динамиков заиграла медленная и сексуальная мелодия. Драко повел Гермиону к центру танцпола и притянул в свои объятия. Они медленно качались под музыку, и он был не в силах отвести от нее взгляд, прижимая все ближе к себе.

Как он вообще мог подумать, что будет к ней равнодушен?

— Ты просто изумительна. У меня нет слов, — Малфой слегка нахмурился, и его глаза переместились к ее губам.

— Ты и сам замечательно выглядишь, — Грейнджер игриво ухмыльнулась и склонила голову. — Никак не могу решить, нравишься ты мне больше как элегантный волшебник или как чертовски привлекательный маггл.

Драко вновь не смог сдержать улыбки. На этот раз ее взгляд переместился к его губам, а рука скользнула с его плеча к затылку. Она поглаживала его в такт музыке и что-то рассеянно подпевала. Песня была ему незнакома, и он не мог понять, что она говорила, но ему было все равно. Эта ласка была невыносимо вызывающей. Его собственные руки лежали на тонкой талии, но в ответ на ее жест Малфой провел ладонью вверх по ее спине и вдоль позвоночника. Ее кожа словно атласная. Гермиона вздохнула, и он начал всерьез размышлять, не слишком ли бестактно пригласить ее в свою комнату всего через пять минут после того, как они снова увидели друг друга.

Песня закончилась, и Грейнджер, казалось, пришла в себя, спрашивая, что там в Нью-Йорке и как надолго он во Франции. Драко рассказал ей о суетливости, мусоре и о планах Астории остаться до начала семестра.

— Конечно, мне придется ездить в Париж и Англию по работе, но в течение следующего месяца я буду проживать здесь.

— Это прекрасная новость, — тихо сказала она.

— Правда? Мне жаль, что за последние несколько недель не было возможности пообщаться.

— Да. Разве ты не видишь, как я рада, что ты здесь?

— Если бы мы не находились в толпе отъявленных сплетников волшебного мира и, вероятно, нескольких репортеров, я бы ответил на это невербально.

— Ммм, какая жалость.

— Есть ли тут поблизости приватная терраса, на которой мы можем уединиться? — спросил он, преувеличенно вытягивая шею так, что Гермиона рассмеялась.

— Я уверена, что их десятки, — улыбнулась она, — но, к сожалению, твоя тетя направляется к нам и будет здесь через пять, четыре, три, два…

oOo

Гермиона бы рассмеялась над тем, как вытянулось его лицо, если бы не чувствовала того же разочарования. Несмотря на все гостеприимство и щедрость, Лукреция была последним человеком, которого она хотела видеть в этот момент. Да и вообще, единственное, чего ей хотелось, — найти укромное место и проверить, как быстро она сможет развязать маггловский галстук-бабочку. Когда он так ей улыбался, она просто…

— Дорогие мои, — воскликнула Лукреция, подходя к ним. — Как хорошо вы смотритесь вместе. Я знала, что кремовый цвет оттенит серебро.

Она подставила щеку для поцелуя Драко, который сохранял нейтральное выражение лица.

— Здравствуй, тетушка. Твоя вечеринка просто потрясающая.

Гермиона добавила свои поздравления, внезапно осознав, что все еще держит Драко за руку. Лукреция, казалось, тоже это заметила и приподняла брови. Гермиона быстро убрала свою ладонь и почувствовала, как он с большим трудом чуть-чуть отошел от нее. Так, наверное, было к лучшему — как он и сказал, весь дом был полон любителей почесать языком. У Риты, мать ее, Скитер несомненно был здесь как минимум один шпион.

В этот момент музыка резко возросла в темпе и уровне шума, и Лукреция жестом попросила их следовать за ней.

— Астория хотела бы познакомиться с Гермионой, — объяснила она, когда они оказались в более тихом месте. — И, моя дорогая, тебе следует поговорить с несколькими министрами французского правительства. Они помогут создать благоприятные условия, когда ты начнешь вводить международную версию своего законодательства.

Тон Лукреции был резким, и Гермиона восприняла это как очень легкий упрек им с Драко. Она заметила, как тот задумчиво посмотрел на свою тетю.

— Значит, насколько я понимаю, вы двое хорошо знакомы, — заметил он, когда они вошли в главный зал.

— Да-да. Последние несколько недель я часто наслаждалась обществом Гермионы, — Лукреция тепло улыбнулась ей, и она горячо кивнула в ответ. — Вообще-то, на ней сейчас моя «Вионне».

— Мое восхищение, — Малфой склонил голову, развратно ухмыльнувшись.

Гермиона взглянула на него. Он приподнял брови и снова оглядел ее с головы до ног, словно вопрошая: «что?». Она подавила смешок и отвернулась, заметив, что к ним спешит очень красивая молодая девушка.

— Драко! Тетушка! Эта вечеринка просто incroyable,{?}[(фр.) — невероятная.] — воскликнула она, когда подошла к ним. — О, мисс Грейнджер! Я так хотела с вами познакомиться! Вы выглядите потрясающе в этом платье… и с этим макияжем и прической. L’ensemble est tout simplement parfait!{?}[(фр.) — Все вместе выглядит просто идеально!] Астория Гринграсс, рада познакомиться, — она сделала изящный реверанс и посмотрела на нее горящими глазами.

Гермиона была мгновенно очарована ее бесхитростной манерой.

— Я тоже рада познакомиться. И пожалуйста, зови меня Гермионой. Я так много слышала о тебе! От Драко, от твоей сестры, тети, друзей — мне кажется, я уже тебя знаю, — она протянула руку, и Астория крепко ее пожала. — Твое платье невероятное, ты словно современная Одри Хепберн!

Астория пробормотала «спасибо», объяснив, что платье принадлежит ее тете. Затем они начали оживленный разговор о коллекции Лукреции и о сокровищах в ней. Астория также задала несколько вопросов о работе Гермионы с кентаврами. Лукреция воспользовалась возможностью отвлечь Драко, объяснив, что выдающийся волшебник-психиатр, с которым он хотел встретиться, где-то среди гостей. Драко позволил себя увести, но не раньше, чем бросил многозначительный взгляд через плечо на Гермиону. Та посмотрела ему в глаза и улыбнулась, бессловесно подтверждая, что они найдут друг друга позже.

Гермиона продолжила болтать с Асторией, а затем была представлена министрам, о которых говорила Лукреция. Она вела с ними беседу, но мысли ее блуждали. Теперь стало ясно, что последние несколько недель она занималась самообманом, думая, что может отказаться от своих чувств к нему. Работа приносила удовлетворение и сильно отвлекала, но ее реакция сегодня вечером говорила сама за себя. Например, Гермиона знала, как важно ей поговорить с этими людьми и склонить их к своему делу, но все, что она хотела сделать, — это извиниться и броситься искать его, желательно где-нибудь наедине. Лукреция была права, напомнив им об их положении. Желание заставляло ее делать опрометчивые поступки, но Гермиона совсем не хотела, чтобы о ней шептались или обсуждали ее в светской хронике.

И ей действительно нужно было сосредоточиться. Она удвоила усилия по очарованию своей аудитории, позволив одному из министров втянуть ее в разговор с несколькими другими влиятельными волшебниками из различных ветвей французского Министерства. Гермиона вскоре была поглощена беседой, хотя то и дело замечала в толпе светлые волосы и смокинг цвета слоновой кости. В какой-то момент она увидела, как Малфой смеется с очень красивой зрелой ведьмой, и почувствовала явный укол ревности. Но в другой раз она взглянула и увидела, что он с кем-то разговаривает, но смотрит на нее. И когда их глаза встретились, он ей подмигнул.

В конце концов Грейнджер потеряла его из виду. Праздник подходил к концу, ей было жарко, и она чувствовала себя слегка пьяной. Ей отчаянно нужно было выбраться из душного бального зала и снять обувь.

Осмотрев толпу и не увидев знакомых лиц, она прошла в комнату с абсент-баром, вспомнив, что там есть небольшой балкон, который, как она надеялась, будет свободен от других людей и сигарного дыма, доносившегося с главной террасы. Гоблин-бармен все еще был там, поэтому Гермиона заказала еще один бокал и взяла его с собой. К счастью, терраса была пуста, и Грейнджер села на скамейку, со вздохом стянув с себя туфли. Затем встала и подошла к перилам, наслаждаясь ощущением прохладного камня под ногами и теплого ветра на голой спине. Уже знакомый запах ночного жасмина наполнил воздух, и она глубоко вздохнула.

Гермиона попивала свой напиток и смотрела на звезды, пока звук открывающейся двери не нарушил ее задумчивость. Она не отводила взгляда, надеясь, что, кто бы там ни был, он молча уйдет. Но когда не услышала другого шума, то посмотрела через плечо и увидела прислонившегося к стене Драко. Без пиджака и галстука, скрестив руки, он смотрел на нее из-под полуприкрытых век.

— Что ты там делаешь? — поддразнила она, полностью развернувшись и оперевшись спиной на балюстраду.

Мерлин, он выглядел убийственно привлекательным. Гермиона сделала медленный глоток, не сводя с него глаз.

— Наслаждаюсь видом.

— Сады твоей тети ночью очень красивы.

Он оттолкнулся от стены и двинулся к ней.

— Я не это имел в виду.

Гермиона поставила свой бокал.

Драко остановился в шаге от нее и положил руки на перила по обе стороны от ее талии. Так близко она могла заметить опасный блеск в его глазах и уловить запах виски в его дыхании. Пульс участился. Мужчины, слегка опьяненные виски, так ее заводили. Она встретила его пристальный взгляд с вызовом в глазах. Не помешало и то, что в ее крови тек абсент, заставляя чувствовать себя немного безрассудно.

— Нравится то, что видишь?

— Да.

Гермиона собиралась сказать еще что-то провокационное, когда он внезапно подался вперед и прижал ее к перилам, а его губы с твердой настойчивостью накрыли ее. Она ответила с такой же силой, не сдерживая себя. Малфой положил одну руку ей на спину, прижимая к себе, а другой обхватил ее грудь. Он грубо толкнулся ей в рот, сплетая их языки. Затем мир исчез на несколько минут или часов — она не знала. И плевать. Все, что она знала, — ей было хорошо и она хотела большего.

С трудом оторвавшись от Драко, чтобы вдохнуть воздуха, Гермиона толкнула его на скамейку и оседлала, сдвинув платье до середины бедра. Он притянул ее за волосы ближе, а она зарылась обеими руками в его шевелюру, откинув его голову назад и изо всех сил поцеловав. Малфой задирал ее платье все выше, обнимая Грейнджер за задницу и прижимая к себе.

Внезапно громкий взрыв смеха с главной террасы прорвался сквозь дымку похоти, окутавшую их маленький балкончик. Гермиона отстранилась и посмотрела на Драко, поглаживая его лицо большими пальцами. Такой красивый. Она глубоко вздохнула и нервно рассмеялась.

— Ты сводишь меня с ума. Где я? Как меня зовут?

Медленная ухмылка расплылась по его лицу, и он наклонился вперед, чтобы нежно поцеловать и прошептать ей в рот:

— Не уверен, что уловил твое имя.

Она снова отклонилась и игриво ударила его. Он поймал ее руку и поцеловал внутреннюю сторону запястья.

— Что случилось с твоим пиджаком? Он мне нравился, — Грейнджер притворно надула губы. Этот мужчина выглядел также неоправданно великолепно в рубашке и с растрепанными волосами.

— Должно быть, оставил его в карточной комнате. Когда пытался сбежать от одной очень настойчивой ведьмы в серебряном платье.