Уродина (СИ)

Глава 9

Двадцать шесть лет было этим «дядькам», но мне, восемнадцатилетней, они казались пенсионерами. Одного из них я знала. Тощий, лысеющий блондин, Эрик, друг Симы чёрненькой. Второго я видела в первый раз. Высокий упитанный брюнет, крупные черты лица, полные губы.

— Симок нет, — заявила я и потянула дверную ручку на себя. Брюнет успел схватить меня за рукав:

— Слушай, это ты та самая Анастасия, которая грозилась удушить Симону? — Он оглушительно расхохотался.

— Тише вы, у меня подруга больная, только что уснула…

— Больная!? Так мы же почти врачи. Эдик, где твоя сумка?

Бесцеремонно оттолкнув меня в сторону, они вошли в комнату и направились к спящей Даше.

— Эрик! Доставай шприц, скальпель, спирт, будем девушку оперировать. А ты принеси кипятку.

— Никуда я не пойду, и вас с ней не оставлю. И, вообще, у меня нет чайника.

Даша от шума проснулась и с удивлением смотрела по сторонам.

— Конечно, только ты выйдешь, мы её сразу вскроем. Тебе останется только зашить. Мы так всегда поступаем с первокурсницами. — И он опять расхохотался. Клоун. И зачем он пошёл в медицину? — Ладно, ты видно только с Симоной храбрая.

Он постучал кулаком в стену, высунулся в окно и проинструктировал соседей, что нужно делать. Пока, достав фонендоскоп и ложечку, послушал Дашу, посмотрел горло.

— Ничего страшного, вирусная инфекция.

Через несколько минут соседи доставили нам горячий чайник, баночку с мёдом, малиновым вареньем и, почему-то, солёными огурцами.

— А теперь нужно отпраздновать счастливое спасение тяжёлой больной. Эрик, доставай.

На столе появились кружок домашней колбасы, кусок сала, крашенные яйца, белый хлеб и бутылка с прозрачной жидкостью.

— Попробуйте, девушки, это сливянка, не какой- то бурачный самогон. Вы помните, что сегодня Пасха? Выпьем же и, наконец, познакомимся. Это — Эдик, а я — Зураб. Мы учимся вместе, коллеги. Вы, как уже знает весь медфак, Анастасия, а спасённая красавица…

— Даша, — почему-то ответила я. Зураб? Армянин, что ли? Похож…

— Ага, Зураб, так зовут всех злостных алиментонеплательщиков. — Он опять рассмеялся, показывая белые зубы с маленькой щербинкой впереди.

— Злостные…что? — у меня сегодня что-то с юмором было туговато.

Когда через час или два вернулись расфуфыренные, накрашенные и тоже не очень трезвые Симки, они застали живописную картину. Две пьяненькие девочки в компании с двумя парнями, успешно прикончившие бутылку сливянки. Эрик откровенно ухаживает за Дашей, гладит её по ручке, Зураб рассказывает обязательные анекдоты про морг и оживших мертвецов, все весело хихикают. Симка чёрненькая тут же уселась Эрику на колени и принялась его целовать, а рыжая подсела к Зурабу, чмокнув его в щёчку. Она то трогала его за руку, то касалась плеча. У меня вдруг испортилось настроение, да и Даша откровенно клевала носом.

— Так, концерт окончен. Девушка больная и хочет спать. Забирайте свою колбасу и сматывайтесь. Всё на сегодня.

Гости нехотя засобирались и ушли, захватив с собой Симу чёрную.

Уложив Дашу на дальней от окна кровати, укрыла всеми одеялами, распахнула настежь створки и, притащив ведро воды, собралась мыть пол.

— Ты чего расселась? — повернулась к Симе рыжей. — Не спать же нам в этом хлеву. Иди на кухню мыть посуду.

Симка тяжело вздохнула и, хотя никакого отношения не имела к нашей пирушке, послушно собрала тарелки и стаканы и ушла.

Утром, проснувшись, как обычно, в половине шестого, выглянула в окно. Моросил мелкий дождик, но это был не повод отменять ежедневную пробежку. Я накручивала круги по стадиону, ни о чём не думая, вдох — выдох, раз, два, раз, два… Колбасу ела? Ещё круг… Салом закусывала? Ещё один…

Вернувшись в общагу, спустилась в душ. Горячей воды, как обычно, не было, но мне не привыкать. И лишь возвращаясь в комнату, вспомнила, что халаты так и остались валяться со вчерашнего вечера под кроватью. Я без зазрения совести взяла бы Симкин, только я в нём утону. По счастью, нашёлся Дашин халат, а она всё равно сегодня ещё на занятия не пойдёт. Подошла к ней, пощупала лоб. Вроде не горячая, пусть спит.

Пары пролетели быстро, купив в столовой Даше кашу с тефтелями, отправилась домой. В комнате за столом восседали Зураб и Даша. Перед ней стояли кастрюля с разливной ложкой и тарелка, от которой шёл ароматный парок. Зураб приподнялся:

— Привет, Настя. Вот пришёл навестить больную. Хочешь куриной лапши?

Я что-то буркнула в ответ, мол, уже поела.

— Ладно, я пошёл, потом зайду за кастрюлей.

«Это что тут происходит? — поинтересовалась Та, Которая Внутри. — Зураб клеится к Даше?» «А тебе не всё равно?» — ответила я и опустилась рядом с Дашей на стул.

— Ты как? Я вот тебе тефтелей принесла.

В это время отворилась дверь и заявилась рыжая Сима с пакетом. Она вынула оттуда бутылку молока, и ещё кучу всего в бумажных обёртках:

— Вот, сейчас нагрею тебе молочка… — Глянув на заваленный продуктами стол, дружно рассмеялись.

Прошли недели две. Я вернулась в общежитие, Даша отрабатывала пропущенный материал. В дверь постучали. «Проходной двор» — подумала, открывая. В проёме стоял Зураб. Я уже поняла, что просто так его не выпроводишь, отчеканила привычное «Симок нет, Даши тоже нет, сейчас отдам твою кастрюлю…» и, повернувшись спиной, направилась вглубь комнаты. Хлопнула дверь. Ушёл…

Тёплая мужская рука легла на моё плечо, он повернул меня к себе лицом:

— Настя, я к тебе пришёл…

В комнате что-то изменилось, прошуршало, прозвенело, натянулось и застыло над нами… Я сразу поверила, видя своё отражение в его зрачках, он не улыбался, а только смотрел своими тёмными глазищами.

— Называй меня, пожалуйста, Ася, хорошо…

— Ася… — эхом повторил он. — Я приду завтра после занятий. Хорошо?

Мы не знали, что нам ещё придётся встретиться этой ночью…