Уроки страсти

ГЛАВА 19

У Кэтрин перехватило дыхание. Отец Алгар наверняка говорил о ней. О Кэтрин де Сен-Мари, дочери барона Генри Лаувета, любовнице сакса.

Они с Эдриком были очень осторожны, но все же кто-то проведал, что они любовники.

– Ради Бога, Освин, очистите зал! – прорычал Эдрик. – Эй, Окта и Гилдас! Гоните их отсюда!

Кэтрин судорожно прижала малыша к груди и попыталась незаметно пробраться к лестнице. Только бы не попасться на глаза священнику, иначе скандала не избежать.

– Пустой зал ничего не изменит, лорд Эдрик! – Отец Алгар ткнул в его сторону костлявым пальцем. – Ваши грехи нанесли нам всем непоправимый урон. Если вы не женитесь на девице…

– И не подумаю! – закричал Эдрик. – Безумные церковники мне не указ…

– Женитесь на ней!

– Нет! – Эдрик грохнул ладонью по столу.

У Кэтрин упало сердце. Глаза ее наполнились слезами. Слова Эдрика больно ранили ее. Услышать, что он и думать не думает о женитьбе на ней, само по себе невыносимо. Но сделать подобное заявление перед саксонским мятежником и его людьми – это уже слишком.

Она передала Эйдана Гвен и выбежала из зала по заднему коридору. Затем остановилась и, осмотревшись, свернула в первую попавшуюся комнату. Прикрыв дверь, Кэтрин прислонилась к ней спиной и дала волю слезам. Она оплакивала свои потери, а больше всего – несбыточную мечту о любви Эдрика.

Конечно, она знала, что их с Сесиль брак был очень неудачным, поэтому Эдрик и поклялся, что никогда больше не женится. Но все же в глубине души она надеялась, что он передумает. Увы, ее надежды не оправдались.

Кэтрин со вздохом села за массивный дубовый стол, сдвинула в сторону какую-то толстую книгу и пергаментные листочки и опустила голову на руки. Их время с Эдриком вышло. Она не способна стать его любовницей открыто. И это куда больший позор, чем возвращение в Кеттвик после похищения скоттами.

Шотландцы не лишили ее невинности… она сама добровольно подарила ее Эдрику.

Но теперь, когда ее вынудили посмотреть правде в глаза, она не может продолжать грешить. Но оставить обитателей Бракстона умирать от голода тоже не может. Ведь у ее отца полные кладовые…

Она всхлипнула и тут же утерла глаза. Какой прок лить слезы? Ведь она с самого начала знала, что ей придется покинуть Бракстон-Фелл. Как только гости уедут, она найдет Эдрика, скажет ему, кто она такая на самом деле, и скажет, чем ее отец может помочь им.

Кэтрин встала и подняла с пола несколько листочков пергамента. Ее внимание привлекла печать на одном из них – печать самого короля Вильгельма!

Обращаясь с листком, как с огромной драгоценностью, Кэтрин подошла к настенному факелу. Дружеский тон грамоты удивил ее. Неужели она неверно истолковала то, что говорилось в этих стенах о приказах короля Вильгельма? Девушка пробежала глазами второй документ – письмо от барона Ги де Криспина, отца Сесиль. В нем ни разу не упоминалось о смерти дочери, зато предлагалась всяческая помощь и поддержка.

Бессмыслица какая-то. Не могла же она и впрямь ослышаться. Зачем эти люди лгали ей про барона Ги и короля Вильгельма…

И тут ее словно молнией поразило. Они не лгали!

– Mon Dieu! – воскликнула Кэтрин, прикрыв рот ладошкой. Даже Эдрик не знал, каково содержание этих посланий. Ведь управляющий – единственный грамотный человек во всем Бракстоне. И, конечно же, он сознательно обманывал Эдрика.

Но зачем? Что он выигрывал? В результате саксы страдали от голода, тогда как барон Ги любезно обещал предоставить необходимую помощь. Действительно, к чему этот обман?

Обман имел смысл только в одном случае: если Освин собирался поднять мятеж во владениях Эдрика или настроить хозяина против нормандцев.

Внезапно дверь распахнулась, и Кэтрин, увидев на пороге Освина, поспешно спрятала листочки за спину.

Управляющий плотно закрыл за собой дверь и приблизился к девушке.

– Итак, ты умеешь читать, нормандка. О чем еще ты забыла поведать лорду Эдрику?

Она показала ему письма.

– Чего вы хотели добиться своей ложью, Освин?

– Ложью? Это вы, нормандцы, лжете. Только и делаете, что присваиваете то, что вам не принадлежит.

– А как же эти письма? Ведь они пример щедрости короля Вильгельма и отца Сесиль. Я не понимаю, зачем вы обрекаете людей на страдания, почему заставляете Эдрика считать короля человеком бессердечным…

– Потому что нет иного способа! Потому что иначе он ничего не поймет!

– Что он должен понять?

– Что саксы должны держаться вместе. Что ваш король и его приближенные – шайка злодеев, что они завладели нашими землями!

– Вы не в своем уме, Освин. – Кэтрин бросила письма на стол. – Это вы сломали жернов на мельнице?

Управляющий виновато потупился.

– Эдрик должен узнать о ваших проделках, Освин. Он очень переживает, а это несправедливо. Вы должны покаяться ему в своих грехах.

Кэтрин направилась к выходу, но управляющий остановил ее, схватив за руку. Она попыталась высвободиться, но Освин прижал ее к стене и навалился на нее всем телом.

– Ты ничего ему не скажешь, – прошипел он, сжимая ее горло.

Кэтрин начала отбиваться, стараясь попасть по самому уязвимому мужскому месту, как учил ее Эдрик, но он ловко уворачивался. Она попыталась вытащить нож, но Освин еще крепче сжал ее горло. Перед глазами у нее потемнело, и Кэтрин поняла, что это конец. В следующее мгновение она провалилась во тьму.

Эдрик вышел из замка вместе с саксами. На сей раз он не собирался отступать. Вулфгар и его люди должны убраться отсюда, невзирая на дождь.

Проводив гостей до бараков, Эдрик остановился, скрестив на груди руки. Он внимательно наблюдал, как наглецы собирают свои вещи.

– Ты совершаешь ошибку, Эдрик, – заявил Вулфгар. – Когда мы отобьем Нортумбрию у нормандского ублюдка, ты лишишься своих земель. Тебе повезет, если у тебя вообще крыша над головой останется.

– Я готов рискнуть, Вулфгар. А теперь пошли кого-нибудь за женщинами и детьми, которые расползлись по всей деревне. И убирайтесь отсюда побыстрее.

Эдрик отправил Кэдмона на конюшню с приказом: следовало немедленно оседлать лошадей саксов и запрячь их повозки. Никаких проволочек он не потерпит, потому что ему нужно срочно найти Кейт. Он видел, как она побледнела, услышав слова священника. Она ужасно обиделась – и неудивительно, ведь Алгар обозвал ее шлюхой. К тому же священник потребовал, чтобы он, Эдрик, женился на ней. Конечно, Кейт превосходная любовница, но жениться…

Он вообще не собирался жениться, хотя Кейт очень ему нравилась, а ее забота об Эйдане глубоко тронула его. Кроме того, она считала своим долгом подружиться с его подданными. И она ни разу никого не обидела, напротив, была добра и внимательна. Более того, эта женщина ухитрилась убить его злейшего врага.

Заметив подошедших к нему воинов, Эдрик спросил:

– Где Дроган?

Гилдас пожал плечами:

– Я не видел его, милорд.

Эдрик выругался вполголоса. Сейчас он нужен Кейт, как никогда. Он не хочет, чтобы она плакала в одиночестве. Эта женщина слишком много для него значит.

И тут он кое-что понял. Он не в состоянии уснуть, если ее нет рядом. Он просыпался под ее дыхание поутру и весь день ждал наступления вечера, чтобы снова остаться с ней наедине. Он прислушивался, не раздастся ли в зале ее мелодичный голос или будораживший кровь смех. И он очень за нее беспокоится.

Выходит, он любил ее.

Но в таком случае… Что ж, может, он и поклялся, что никогда не женится, но ведь это было до Кейт. И следовательно, она, Кейт, – его женщина. Отныне и вовеки веков.

Эдрик поискал глазами управляющего, но тут же напомнил себе, что Освин совсем не тот человек, которому можно доверить изгнание гостей.

– Гилдас, разыщи Дрогана. Окта, Альфред, мы останемся с Вулфгаром и убедимся в том, что все его люди покинули замок.

Внезапно перед ним появился отец Алгар – будто вырос из-под земли. Седые брови священника сошлись у переносицы, лицо было перекошено. Эдрик пристально посмотрел на него и заявил:

– Оглашайте наши с Кейт имена, преподобный. И без лишних вопросов!

– Но вы должны исповедаться в… Эдрик вытащил из ножен меч.

– Угрожать священнику – великий грех, но, видит Бог, я убью вас, если скажете еще хоть слово. Я решил жениться на Кейт из Раштона. Венчание состоится через три недели.

– Она не кто иная, как…

Меч со свистом рассек воздух, но замер в нескольких сантиметрах от священника – старик вовремя прикусил язык.

– Вот что, отец Алгар… – процедил Эдрик сквозь зубы. – Пока живы, убирайтесь из Бракстон-Фелл. Идите с Вулфгаром и изводите его своими угрозами. А я найду священника, который не будет оскорблять меня и Кейт.

– Вы еще пожалеете…

– Это вы пожалеете, что обидели мою нареченную.

Впервые в жизни отец Алгар промолчал. Охваченный бессильной злобой, он резко развернулся и зашагал прочь. Эдрик же снова повернулся к саксам. Он понимал, что нажил врага в лице Вулфгара, но не мог позволить себе дружбу с ним. Нормандский король куда сильнее, чем полагали Освин и Вулфгар. Эдрик и Брайс видели его на поле боя. Он был прекрасным воином и обладал превосходными качествами полководца. Такой человек не привык отступать.

У Вулфгара и его приверженцев не было ни единого шанса против Вильгельма. К тому же Эдрик не желал вести своих людей на войну, даже имейся у них шанс на победу.

Саксы сели на коней и под моросящим дождем направились к воротам. Эдрик и его люди – тоже верхом – сопровождали их. У моста женщины и дети забрались в повозки и укрылись парусиной от непогоды.

– Проводите их до дальних холмов, – велел Эдрик своим воинам, когда появились Гилдас с Дроганом.

– Как прикажете, милорд, – сказал Дроган, окинув взглядом отъезжавших гостей.

– Гилдас, поезжай с ними, – продолжал Эдрик. – Удостоверься, что никто не остался и не повернул обратно. Пусть разбивают лагерь подальше от Бракстон-Фелл.

– Да, милорд.

– А ты, Дроган, проследи, чтобы отец Алгар уехал вместе с ними. И дай ему знать, что его здесь не ждут. И выдели еще человек десять для сопровождения. Пусть помогут людям Вулфгара устроиться. – Эдрик прекрасно понимал, что разбить лагерь в сумерках под дождем – дело нелегкое, а он не хотел причинять женщинам и детям лишние страдания.

Дроган отправился выполнять поручение. Эдрик же дождался, когда все саксы покинут двор, затем завел коня в конюшню и, передав его груму, зашагал к замку. Следовало как можно быстрее найти Кейт.

Кэтрин медленно приходила в себя. И вдруг почувствовала, что в нос ей ударил какой-то тошнотворно-сладковатый запах. А потом она поняла, что ужасно замерзла. Когда же девушка открыла глаза, она даже руки своей не увидела.

Тут она наконец-то вспомнила о нападении Освина, и ее охватила паника. Неужели управляющий похоронил ее заживо?! Она попробовала пошевелиться. Получилось. Встав на четвереньки, ощутила под ладонями холодную влажную землю.

Где же она?

Вокруг стояла звенящая тишина, и она не могла определить по звукам, где находилась. Но если она все еще в замке Эдрика, то, наверное, в погребе.

Кэтрин осторожно проползла несколько метров и наткнулась на земляную стену. Попыталась подняться на ноги, но уперлась головой в потолок. На ощупь он был таким же, как пол и стена, – холодным и влажным.

Совсем не похоже на погреб, в который она спускалась.

Кэтрин снова опустилась на четвереньки и двинулась по периметру своей темницы. Как же отсюда выбраться?.. Она упорно продолжала поиски выхода и, в конце концов, обнаружила длинный деревянный брус. «Наверное, ручка», – решила Кэтрин. Вскоре она нащупала лезвие топора с обломанной рукояткой. Но нигде не было ни двери, ни окошка.

Дыхание Кэтрин участилось, ее охватил страх, но она не позволила ему перерасти в панику – паника лишь усугубила бы ее положение. Она не знала, как Освин доставил ее сюда, не знала даже, где, собственно, находится… Может, она вовсе не в замке? Если так, то Эдрик никогда ее не найдет. Вероятно, именно этого Освин и добивался.

Слезы покатились по щекам девушки, стоило ей вспомнить слова Эдрика о том, что он не намерен на ней жениться. Конечно же, он не любил ее. Возможно, он даже рад от нее избавиться. И никто не вспомнит о ней, пока Эйдан не захочет кушать.

Только Эйдану она и нужна.

Мысли о ребенке помогали ей держаться. Она еще раз проползла по свой темнице в надежде на то, что упустила что-то в первый раз. Повсюду беспросветная тьма, но если отсюда есть выход, то она непременно отыщет его.

Взяв в руки топор, Кэтрин принялась простукивать стены – вдруг обнаружится слабое место или гулкий звук, – но ничего такого не случилось. Присев у стены, она попыталась копать землю, но порезала топором руку. Немного отдохнув, снова принялась копать, хотя и боялась, что ее усилия ни к чему не приведут.

Радуясь, что наконец-то удалось избавиться от Вулфгара с его бандой мятежников, Эдрик вернулся в замок и ринулся вверх по лестнице, словно умирающий от голода, которому обещали роскошное угощение. Он без стука распахнул дверь детской, он готов был заключить Кейт в объятия и зацеловать ее до бесчувствия.

Комната была пуста.

Что ж, ничего страшного. Она наверняка сидит у Брайса со своим вязаньем.

Он поспешил в покои брата, но тот дремал в одиночестве. Эдрик разбудил его и спросил, не видел ли он Кейт.

Получив отрицательный ответ, Эдрик спустился в главный зал и вскоре услышал жалобные крики Эйдана. Вот хорошо. Где его сын, там должна быть и Кейт, в этом он не сомневался.

Эйдан находился в кухне, и Гвен тщетно пыталась напоить его молоком. Вокруг суетились посудомойки и кухарка, осыпавшие девушку советами, но у Гвен ничего не выходило – младенец отказывался есть.

Эдрик нахмурился. Кейт, конечно, расстроилась, может; даже рассердилась на него, но ребенка она ни за что бы не бросила. Выходит, с ней что-то случилось…

– Милорд, – сказала кухарка, – мы тут все из кожи вон лезем, дабы покормить мальчика, но он…

– Дайте его мне. – Эдрик опустился на стул и взял Эйдана. Кто-то сунул ему в руки соску, и он вложил ее в ротик Эйдана. Малыш тут же успокоился и принялся сосать молоко.

Не обратив особого внимания на столь необычное обстоятельство, Эдрик обвел взглядом слуг.

– Кто-нибудь видел Кейт?

Все, кроме Гвен, ответили отрицательно.

– Когда ты видела ее последний раз? – спросил он девушку.

– К-когда отец Алгар накричал на нее… она передала мне ребенка и выбежала из зала.

– Куда она побежала?

– Вон туда… Думаю, она удрала через заднюю дверь, пока вы говорили с пришельцами.

Хоть какое-то начало. Скорее всего Кейт отправилась к Лоре.

Эдрик вышел под дождь, почти бегом перебрался через мост и направился к домику Лоры. Какой же он был глупец! Почему он старался не замечать своих чувств к Кейт, почему обижал ее? Пусть Кейт и нормандка, но она совсем не похожа на Сесиль. Он сходил по ней с ума с той самой минуты, когда впервые увидел ее в плену у Леода Фергюсона. Мерзавец посмел прикоснуться к ней своими грязными лапами, и уже только за это он заслуживал смерти.

Ему хотелось сжать Кейт в объятиях, хотелось сказать ей, что она неправильно поняла его… что на самом деле он мечтает сделать ее своей женой.

И что он любит ее.

Она сделала то, что не удавалось ни одной другой, – соблазнила его своей нежностью и сердечной заботой о нем и его сыне. И теперь он знал, что по-настоящему полюбил эту женщину, в которой поначалу видел лишь подружку по постели.

Эдрик постучал в дверь целительницы. Элга открыла ему и отступила в сторону, пропуская в дом.

– Где Кейт? – спросил он.

– Здесь ее нет, милорд, – ответила старушка. Из-за занавески вышла Лора.

– Разве Кейт не с Эйданом? – удивилась она.

– Эйдан со служанками, но я не могу найти…

– С чего это она вдруг оставила малыша на служанок? – Лора недоверчиво покачала головой. – Она никуда без него не выходит.