Ускользающее счастье

5

Сегодня, если Кейт действительно появится здесь, твердо сказала себе Вики, заканчивая завтрак и убирая со стола, я встречу его приветливо и дружелюбно, но если он опять начнет ухаживать за мной, его необходимо быстро и решительно остановить.

В конце концов, у меня куча других проблем, которые надо решать, и просто нет времени обдумывать свои отношения с мужчиной, которого я почти не знаю.

Так что нечего терять драгоценные секунды в ожидании Кейта, сердито напомнила она себе, в очередной раз опуская глаза на часы.

Но если он не приедет, то как я закончу ремонт?

Придется доделывать все самой, как ты и собиралась до его появления, ответила сама себе девушка. Конечно, ты не умеешь работать так же красиво и аккуратно, но, по крайней мере, каюта будет выглядеть обновленной.

Вики почти убедила себя, что если никогда больше не увидит Кейта, это будет только к лучшему.

Так почему же она прислушивается к каждому звук, пытаясь уловить шум подъезжающего автомобиля? Почему не может подавить нарастающее чувство разочарования и обиды? Ведь не потому же, что хочет увидеть Кейта?

В конце концов, она его почти не знает — во всяком случае, умом, рассудком. А вот ее тело… чувства… Девушка тряхнула головой, чтобы заставить эти самые чувства замолчать, но они отказывались подчиняться.

Кейт заколдовал меня, подчинил себе мое слабое тело и беззащитную душу, возмущенно думала Вики. Он хочет, чтобы я поверила…

Во что? В то, что он влюблен в тебя? — саркастически спросил ее внутренний голос. Это просто смешно! Но сердце и душа не желали слушать его разумных доводов.

Этого просто не может быть, в отчаянии восклицала про себя Вики. Чтобы вот так влюбиться… Это исключено! Она не настолько глупа и уже пострадала однажды. Но инстинкт подсказывал девушке, что боль, которую она пережила после разрыва с Ником, — всего лишь небольшая царапина по сравнению со смертельной раной, которую может нанести ей Кейт.

В десять минут одиннадцатого он не появился. В половине одиннадцатого Вики начала подозревать, что вообще больше не увидит его. Но как бы упрямо она ни твердила себе, что это к лучшему, сердце продолжало мучительно ныть. Накинув куртку, она вышла на палубу и облокотилась о перила, чувствуя, что в горле комком стоят слезы разочарования и обиды.

Резкий холодный ветер обжигал ей лицо и спутывал волосы. Но не ветер был причиной слез, которые беспрестанно катились у девушки из глаз и высыхали на щеках, оставляя соленый след.

Она плакала из-за мужчины, с которым была знакома лишь несколько дней. Как это смешно и глупо!..

Вдруг краем глаза Вики уловила какое-то движение на причале и повернула голову. Она увидела Кейта, и ее захлестнула волна радости.

— Извините, что так получилось, — заговорил он, поднимаясь по трапу, — но у меня возникли кое-какие срочные дела, и я не успел предупредить вас, что задержусь.

Ветер разметал густые пряди его волос, и, чтобы оградить себя от искушения пригладить их, Вики по-детски спрятала руки за спину.

Одно это уже выдавало, как далеко она зашла по запретному пути. Вики не принадлежала к тем, для кого прикосновение, к другому человеку является простым и естественным жестом, потому что в детстве была лишена родительской ласки, а сейчас, став взрослой, нередко ловила себя на том, что избегает и пугается таких контактов.

Еще более пугало ее то, что, как она ни рылась в своей памяти, так и не смогла припомнить, чтобы во время ее романа с Ником хотя бы раз чувствовала инстинктивную потребность дотронуться до него. Впрочем, Вики уже давно поняла, что то, что она испытывала к этому человеку и считала началом любви, было на самом деле лишь слабым отражением физического влечения к ней самого Ника. Ей льстило его внимание, и, ощущая инстинктивную потребность любить и быть любимой, она просто убедила себя в том, что влюблена, хотя в действительности не питала к нему никаких сильных чувств.

С Кейтом Линвудом все было по-другому. Любовь к этому мужчине вспыхнула в сердце Вики неожиданно, резко и бурно. Ей казалось, что все произошло в считанные секунды: еще только что она ничего не знала о его существовании, а в следующее мгновение он уже целовал ее, и этот поцелуй был сродни колдовским чарам. Сила его воздействия была настолько велика, что теперь мысли о Кейте не оставляли ее ни на минуту.

Не имело значения, сколько раз девушка говорила себе, что не хочет этой любви, что нельзя быть такой дурой, что потом она будет страдать… Сколько бы твердых и окончательных решений она ни принимала, когда Кейта не было рядом, стоило ей увидеть этого мужчину, как она снова подпадала под его магнетическое воздействие.

Любовь с первого взгляда? Смешная сказка, фантазия! Кейту нельзя доверять.

— Ну, как вы тут? — мягко спросил он, подходя ближе.

Вики уловила аромат его одеколона, и волна головокружительных ощущений охватила ее. Эта немедленная физическая реакция на близость Кейта была настолько острой, что у нее тяжело и учащенно забилось сердце.

— Скажите, а зачем вы вообще затеяли этот ремонт? — вдруг спросил он.

— Яхта выглядела такой… заброшенной, — попыталась объяснить она. — Мне захотелось сделать так, чтобы она почувствовала мою заботу.

Ее голос дрогнул, и она замолчала, осознав, что, наверное, выглядит в глазах Кейта полной дурой. Это чувство усилилось, когда он мягко спросил:

— Так вы поэтому плакали? Из жалости к яхте?

— Я не плакала, — солгала Вики. — Это просто ветер. Я не привыкла к морскому климату, поэтому у меня слезятся глаза.

Вики поспешно отвернулась, чтобы спрятать от него свое залитое слезами лицо, но в следующее мгновение Кейт положил руку ей на плечо и с легкостью повернул к себе. Он нежно погладил большим пальцем испещренную пятнами слез кожу.

Его запах- этот запах, который принадлежал только ему, теперь стал еще сильнее, кружа Вики голову, опьяняя, зачаровывая.

Кейт наклонил голову и нежно прошептал ей на ухо:

— Как повезло этой яхте! У нее есть ты, которая жалеет ее и заботится о ней.

Он прижался губами к ее щеке и принялся нежно слизывать языком соленые следы слез.

Вики почувствовала, что у нее начинают подкашиваться ноги. Она сделала бессознательное движение в поисках опоры и в следующее мгновение оказалась прижатой к груди Кейта — так тесно, что слышала ровный ритм его сердца. Мгновение спустя этот ритм стал уже не таким ровным, потому что его тело, ощутив ее близость, отреагировало на это так недвусмысленно, что Вики инстинктивно сжалась но не из противодействия, а, скорее, от шока. Все было внове для нее, все вызывало изумление — и эта интимность соприкосновения, которую Кейт, видимо, воспринимал как нечто само собой разумеющееся, и то, что она так быстро и сильно возбудила его.

Вики ничего не сказала и даже не попыталась высвободиться из его объятий, но, видимо, Кейт почувствовал ее напряжение, потому что кончик его языка перестал нежно ласкать ее кожу. Он придвинул губы к ее уху и прошептал:

— Прости. Это нечаянно. — Он слегка отстранился и приподнял ее подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. — Ты оказываешь на меня такое воздействие, что я не в состоянии справиться с собой. И сейчас я больше всего на свете хочу уложить тебя в постель.

Это желание, высказанное так откровенно, привело Вики в состояние паники. Она попыталась высвободиться, сбивчиво бормоча:

— Нет… я не могу… Это…

— Слишком быстро, — с иронией закончил он. — Да, я понимаю, но хочу, чтобы ты знала: не в моих привычках вести себя подобным образом.

Он нежно обхватил лицо Вики обеими руками, поглаживая в попытке успокоить ее натянутые нервы и усмирить панику. Его вкрадчивые интонации действовали на девушку почти гипнотически, но она все же нашла в себе силы возразить дрожащим голосом:

— Во время нашей первой встречи у меня сложилось другое впечатление.

Кейт рассмеялся. В уголках его глаз появились легкие морщинки, и он, поддразнивая, спросил:

— Неужели?

Он смотрел ей прямо в глаза. Вики не знала, что он увидел в них, но выражение его лица изменилось. Теперь он изучал ее глубоким, задумчивым, испытующим взглядом, от которого девушку охватило чувство тревоги.

— Тогда все было по-другому, — хрипло сказал он. — Тогда это была только игра.

Вики потребовалось некоторое время, чтобы набраться храбрости и спросить:

— А сейчас?

Он продолжал поглаживать ее лицо, но теперь в этой ласке не было ничего успокаивающего: она была эротичной, опасной, чувственной.

— А сейчас уже нет, — серьезно ответил Кейт. — Во всяком случае, для меня.

Так вот что значит — испытывать жажду и утолить ее, вот что такое быть прикованным к земле и затем взлететь в небеса, вот на что это похоже — однажды проснуться и узнать, что сон стал явью.

Вики медленно поднялась на цыпочки и обвила руками его шею.

— И для меня тоже, — прошептала она. Знал бы Кейт, сколько храбрости ей понадобилось, чтобы произнести эти слова.

— Вики… — Его голос прозвучал, как призывный звон колоколов — светлый, чистый и радостный. — Посмотри на меня, — попросил он.

Она подняла голову, и в поле ее зрения попали его губы; она мгновенно вспомнила их вкус и поняла, что уже не сможет отвести взгляд.

Кейт снова произнес ее имя. В его голосе слышались одновременно радость и страдание. Вики подняла взгляд и затрепетала.

Кейт поцеловал ее, и она пылко ответила ему, полностью отдаваясь своим ощущениям. На этот раз, когда он прижал ее к себе и она снова почувствовала его возбуждение, это был уже не шок, а наслаждение.

Его руки нетерпеливо заскользили по ее телу, и Вики на мгновение сжалась. В прошлом, когда мужчины пытались ласкать ее подобным образом, она всегда яростно сопротивлялась. Ответное желание было неведомо ей, и в этой ситуации она испытывала только чувство неловкости и дискомфорт — даже с Ником. И он сердился на нее за это.

Но сейчас, когда Кейт скользнул под ее свитер и провел ладонями по коже, чувственная дрожь, которую она испытала, была вызвана захватывающим удовольствием и нарастающим возбуждением. У Вики вовсе не было желания останавливать эти сильные и ласковые мужские руки, наоборот, ей хотелось подтолкнуть их к дальнейшему знакомству с ее телом, и она слегка подалась вперед, так что его ладони нежно охватили мягкие округлости ее грудей.

В то же мгновение девушку окатила жаркая чувственная волна, и еще до того, как Кейт коснулся ее сосков, Вики ощутила их пульсирующую твердость.

Когда он освободил ее грудь от шелковистой ткани бюстгальтера, у нее вырвался непроизвольный возглас наслаждения. Уже не контролируя себя, она с благоговением прошептала его имя.

Вики даже не представляла, что можно испытать столько восхитительных ощущений от простой ласки.

Если одно лишь прикосновение его руки приводит меня в такое состояние, то что будет, если… если с такой же нежностью он начнет ласкать мою грудь губами, тайно спрашивала она себя.

Они оба ощутили дрожь, пробежавшую по ее телу. Вики неожиданно смутилась и открыла глаза. Кейт оторвался от ее губ и посмотрел на девушку сверху вниз.

Его взгляд был затуманен, но сквозь эту дымку прорывался жар, от которого у Вики начало покалывать кожу, и когда Кейт заглянул ей прямо в глаза, ее сердце подпрыгнуло и тут же упало в бездну.

— Ты права, — негромко сказал он. — Сейчас не время и не место.

Он последний раз коснулся подушечками больших пальцев затвердевших сосков, а затем убрал руки и нежно, но без страсти поцеловал Вики в губы.

— Лучше пойдем продолжим ремонт, — с ноткой раскаяния добавил он и отпустил Вики, но металлический браслет его часов, видимо, зацепился за ее свитер, и тот пополз вверх.

Вики еле слышно ахнула. Кейт глянул вниз, чтобы посмотреть, что случилось, и замер. Его взгляд, как прикованный, остановился на молочной наготе ее грудей, которые от холода начали покрываться пупырышками гусиной кожи.

Пробормотав извинения, он начал отцеплять браслет, стараясь не повредить свитер, и повернулся так, чтобы защитить Вики от порывов холодного ветра, так что теперь солнечные лучи играли на ее коже, согревая своим теплом.

Вики мгновенно согрелась и сделала для себя сразу несколько открытий. Первое и наиболее шокирующее заключалось в том, что солнечные лучи, падающие на обнаженную кожу, вызывают чувственное наслаждение, а второе — что во всей этой ситуации, когда ее грудь бесстыдно обнажилась перед взором Кейта, было что-то чрезвычайно эротичное и возбуждающее.

Она не могла не признать, что в глубине души ей доставляет удовольствие этот взгляд, и так смутилась, что поспешно отвернулась, ожидая, когда Кейт справится со своей задачей.

Наконец он отцепил злосчастную нитку, и Вики начала приводить свою одежду в порядок. Однако Кейт остановил ее, крепко, но нежно обхватив руками запястья.

Она инстинктивно посмотрела вниз и тут же залилась румянцем, увидев, как ярко выделяются на фоне нежно-белой, с голубоватыми прожилками кожи темно-розовые, набухшие и отвердевшие соски.

— Кейт… — протестующе выдохнула она, но он быстро наклонил голову и, словно прочитав ее тайное желание, начал неторопливо ласкать губами ложбинку между грудями, постепенно перемещаясь по округлой выпуклости к чувствительной ареоле.

Он выпустил ее запястья, и Вики подняла руки, чтобы обхватить eго голову.

Сердце у нее лихорадочно стучало, а дыхание было таким беспорядочным, прерывистым и неровным, что каждый вдох только усиливал головокружение. Вики все больше слабела под натиском чувственных волн, которые одна за другой окатывали ее с головы до ног.

Когда Кейт медленно и нежно коснулся губами тугого соска, девушка застонала и впилась пальцами в его плечи. Вики понимала, что ведет себя с шокирующим бесстыдством, но в то же время чувствовала, что не в силах ничего с собой поделать.

Он медленно оторвал губы от одной груди и, подстегнутый нетерпеливым и настойчивым возгласом Вики, повторил эту изысканную ласку для второй.

Бог знает, чем все это могло бы закончиться, если бы их не прервал приближающийся шум низко летящего небольшого самолета.

Но Вики знала, что если бы Кейт захотел, он без труда мог бы уложить ее на твердую палубу и овладеть ею прямо здесь, а она отдалась бы ему с нетерпением и страстью, несмотря на то, что он стал бы ее первым мужчиной.

Она была настолько возбуждена, что даже не услышала звук самолета, пока Кейт не поднял голову, чтобы посмотреть вверх. Но еще больше Вики шокировало то, что она не только была готова отдаться этому мужчине, но и хотела этого, приглашая, подталкивая и умоляя его об этом с помощью тысячи тайных сигналов. До сегодняшнего дня девушка даже не подозревала, что способна на такое.

— Спасательная служба, — заметил Кейт, разглядывая самолет, пока Вики неуклюже приводила в порядок свою одежду. — Пожалуй, он прилетел как раз вовремя, — криво улыбнувшись, добавил он, а затем повернулся к ней и, посмотрев прямо в глаза, тихо проговорил: — Я не знаю, что в тебе такого, но ты так на меня действуешь, что я забываю обо всем на свете. Кажется, теперь я начинаю понимать…

Он неожиданно замолчал, и улыбка исчезла из его глаз. Теперь они смотрели холодно и сурово, и Вики задрожала, почувствовав себя отвергнутой.

— Идем внутрь, ты замерзла. — Его голос прозвучал резко, почти неприязненно.

Неужели это из-за того… из-за того, что я так нескромно себя вела? — испугалась Вики. Что, если он счел меня распутной девицей и теперь испытывает ко мне отвращение?

Она растерянно направилась к каюте. Сейчас ей казалось невозможным поверить в то, что еще менее чем пять минут назад Кейт обнимал ее и…

Она снова задрожала.

Нет, таким путем нельзя установить длительные и прочные отношения.

Вики никогда не представляла себя в подобной ситуации. Такое поведение было чуждо ей, оно противоречило всем ее идеалам, всему стилю ее жизни. Но почему-то, когда Кейт касается, целует и обнимает ее, она теряет способность мыслить разумно и логически и становится совершенно другой женщиной, сама себя не узнавая.

Вики, задумавшись, приостановилась, и Кейт негромко спросил:

— И все-таки что ты собираешься делать с этой яхтой? Подождешь, пока начнется бум со строительством нового поселка, и продашь по максимальной цене?

Почему-то в его тоне прозвучала какая-то странная горечь. Вики нахмурилась и посмотрела ему в лицо.

Она могла бы все объяснить Кейту, но не в состоянии была заставить себя сделать это. Девушка боялась, что если она расскажет ему о своих замыслах, он просто посмеется над ней. Она знала, что даже Агата вряд ли поняла бы и одобрила ее намерение пожертвовать своим наследством. Только тот, кто так же страдал, как она, и жил в подобных условиях, смог бы оценить ее потребность передать другим дар, который она неожиданно получила.

Вики собиралась провести здесь какое-то время, может, несколько месяцев. Она чувствовала, что, несмотря на бытовую неустроенность, пребывание на яхте многое дает ей, и, прежде всего, иллюзию собственного дома.

Серьезных причин скрывать свои планы от Кейта у нее не было, и все же она робела, не решаясь признаться ему. Пожалуй, ей легче было вытерпеть легкое осуждение в его глазах и позволить думать, что она чересчур расчетлива и слишком любит деньги.

Поэтому после некоторых колебаний Вики честно сказала:

— Вообще-то я не слишком стремлюсь продавать ее. Мне понравилось жить здесь. Но…

— Но?.. — настаивал Кейт.

Девушка подняла глаза и почувствовала исходящее от него напряжение. Он пристально смотрел на нее, смущая взглядом, словно ответ на этот вопрос имел для него какое-то особое значение.

Впрочем, он писатель, и задавать вопросы — часть его профессии, успокоила себя она. Может быть, именно поэтому он так настойчив?

И все-таки она не могла ответить, объяснить, обнажить перед ним свою душу… потому, что боялась его осуждения и насмешки.

Не можешь обнажить душу? — вдруг язвительно спросил Вики внутренний голос. И при этом только что с такой готовностью обнажала свое тело?

Она вздрогнула, покачала головой и отвернулась, коротко бросив:

— Мне придется ее продать.

Вики надеялась, что Кейт не станет задавать больше вопросов. И он не стал.

— Ну, и как тебе нравится эта каюта теперь, когда мы почти закончили ремонт?

— Мы? — удивленно переспросила Вики и виновато добавила: — Ты сделал почти всю работу. Я не знаю, как благодарить тебя, Кейт. Здесь теперь просто замечательно. Я даже представить не могла, что получится так красиво.

Радость в ее глазах и безмолвный жест восхищения были очень искренни.

Когда Кейт объяснял ей, что собирается сделать, у Вики сложилось весьма смутное представление о том, как будет выглядеть каюта. Но теперь стало очевидно, что благодаря профессионализму Кейта, кардинально изменившему облик помещения, все получилось просто замечательно.

Если бы Вики не видела этого своими глазами, она никогда бы не поверила, что при помощи обычной масляной краски двух оттенков и деревянных планок можно добиться такого эффекта.

Верхняя часть переборки была покрыта ровным слоем белой краски, а ниже панелей Кейт покрасил ее в теплый персиковый цвет. В результате каюта теперь не только выглядела чистой и свежей, в ней появился какой-то особый уют.

Вики вынуждена была бы признать, что мысль о продаже яхты все меньше и меньше привлекает ее.

Кейт молча наблюдал, как она коснулась стены и медленно, задумчиво провела по ней кончиками пальцев. Он сердито подавил в себе сочувствие и резко, почти грубо, сказал:

— Здесь нужен ковер.

— Ковер?..

Его слова вырвали Вики из мира грез. Она мечтала о том, как могла бы обставить эту прелестную каюту, застелить кровать мягким стеганым одеялом, повесить подходящие по цвету шторы, подобрать светильники в пастельных тонах…

Девушка вздохнула, понимая, как далеки ее мечты от реальности.

Надо исходить из того, что есть. Кое-какую мебель обещала прислать Агата. Что касается покрывала, то она может купить несколько метров подходящей ткани и сшить его сама. Конечно, оно будет простым, без стежки и оборок. А вот с ковром дело обстоит гораздо сложнее. Скорее всего, придется ограничиться тем, чтобы просто покрасить пол, или, может быть, купить небольшой недорогой коврик к кровати.

Она взглянула на Кейта с едва заметной грустной улыбкой.

— Нет, не стоит…

— Считаешь, что моя работа недостаточно хороша, да? — Кейт хотел слегка поддразнить ее, но эти слова прозвучали почти надменно.

Услышав в его тоне осуждение, Вики широко раскрыла глаза и вспыхнула. Девушка не хотела вызывать к себе жалость и не желала, чтобы Кейт догадался, что ковер — это роскошь, которую она просто не может себе позволить. Но он глубоко ошибается, если думает, что она не оценила его работу по достоинству.

— Нет, нет! — поспешно возразила Вики. — То, что ты сделал — настоящее чудо… Каюту теперь просто не узнать. Я о таком и мечтать не могла… — Она бросила на него смущенный взгляд и призналась: — Все это настолько профессионально и красиво, что действительно заслуживает нового ковра, но я просто не могу…

Она прикусила нижнюю губу, не желая даже сейчас, даже после того, как они провели вместе немало времени, даже после страстных поцелуев признаться в своей бедности.

На протяжении последних нескольких дней они много работали вместе, смеялись, сидели за столом… Кейт постоянно развлекал ее забавными рассказами и оказался весьма проницательным человеком, который интересуется всем, что происходит вокруг. Вики были близки и понятны его взгляды на жизнь, и она все больше убеждалась, что столкнулась вовсе не с любителем легкого флирта, как предположила вначале, а с человеком, искренне озабоченным проблемами других людей. И все же девушка не решалась полностью довериться Кейту, чувствуя, что их разделяет какой-то невидимый барьер. Она считала, что полная откровенность в мыслях, чувствах и планах подразумевает духовную близость, прочную эмоциональную связь, которой между ними не было.

Кейт больше не пытался поцеловать ее и вообще никак не проявлял интереса к ней как к женщине. Вики даже начала верить в то, что за словами, сказанными им тогда на палубе, на самом деле не стояло ничего серьезного. Когда она ответила на них со всей искренностью, ее реакция оказалась для него неожиданной и нежелательной, и теперь Кейт намеренно решил держаться от нее на некотором расстоянии. Видимо, он рассчитывал лишь на мимолетный роман, как она и предполагала поначалу.

— Так чего ты не можешь? — подтолкнул ее к ответу Кейт. — Хочешь сказать, что тебе это не по средствам?

Хотя он произнес это беспечно, Вики подсознательно почувствовала, что за легкомысленным тоном скрываются более сильные и глубокие эмоции.

Она заметила также и то, что Кейт избегает смотреть на нее, что его тело напряглось, словно в ожидании удара…

В чем дело? Девушка слегка нахмурилась. Неужели он ждет просьбы купить для нее ковер? Нет, не может быть! Это настолько противоречило всем жизненным принципам Вики, что ей и в голову не приходили такие мысли.

Уязвленная гордость и опасение в том, что она неумышленно внушила Кейту ложное представление о себе, заставили девушку пожать плечами и небрежно бросить:

— Нет, вовсе не из-за этого. Просто зачем тратиться, если в конце концов яхта все равно будет продана.

— Вот как? Тогда зачем же ты затеяла этот ремонт? Может, и на него не стоило тратиться?

Вики снова пожала плечами, отчаянно надеясь, что Кейт не заметит, как она расстроена и обескуражена этим странным конфликтом, неожиданно вспыхнувшим между ними.

— Я хотела только, чтобы она выглядела немного чище и светлее, и не собиралась затевать ничего серьезного.

— Я понял. Ну, что ж, извини, если мое вмешательство вовлекло тебя в ненужные расходы, — едко заметил Кейт. — Надо было сразу скачать.

Вики бросило в жар. «Перестань! — хотелось ей крикнуть. — Я не хочу ссориться с тобой». Но все происходило так, словно она ступила на лед и теперь беспомощно скользила непонятно куда, чувствуя опасность, но не имея возможности ее предотвратить. Это напоминало ночной кошмар.

Будто со стороны, она услышала свой холодный и сердитый голос:

— Я пыталась объяснить тебе, но ты меня не слушал. В конце концов, бессмысленно тратить время на судно, которое…

— Не стану с тобой спорить, — перебил ее Кейт. — Кстати, я забыл тебе сказать, что завтра мне доставят мою машинку, так что и я больше ничем не буду тебе обязан.

Пока Вики растерянно моргала глазами, пытаясь сдержать навернувшиеся слезы. Кейт добавил что-то насчет того, что сейчас уберет оставшийся от ремонта мусор, а потом окончательно оставит ее в покое.

В покое? О, Боже, неужели он не понимает, что сделал со мной? — с горечью думала Вики. Неужели ему не ясно, что я уже забыла, что такое покой? Что всю оставшуюся жизнь я буду тосковать по нему, грезить о нем и… и любить его?

К счастью, ей удалось сдержать уже готовые вырваться горькие слова.

Когда Кейт действительно ушел, она получила возможность дать выход своим эмоциям, упав ничком на кровать и отчаянно рыдая в подушку, и продолжала плакать до тех пор, пока в душе ее не поселилась бесконечная, безысходная пустота.